Бабуин

Место для бивака было выбрано великолепное. Здесь уже не был слышен шум водопада, и поэтому можно было разговаривать, не напрягаясь. От реки, набитой крокодилами, веяло прохладой. Несколько зонтичных акаций создавали такую желанную тень. Плюс сорок для среднерусского народа все-таки не совсем нормальная температура. Поляна была как-никак оборудована. Имелся большой стол, место для костра. А что еще нужно хорошо экипированным туристам? Два автомобиля – Тойота Ленд-Круйзер и УАЗик, как воплощение картины «Неравный брак», грустили под деревьями.

Смотрите, бабуин! – закричал кто-то из туристов. Действительно, все занятые предпикниковой суетой, не сразу заметили бабуина, который, выбравшись из ближайших кустов, взирал на происходящее.

Кто-то сообразил, что двери автомобилей не мешало бы захлопнуть. Кто-то начал возражать – пусть проветрится. Обезьяна не посмеет при таком количестве людей что-либо воровать. Какой-никакой опыт общения с обезьянами у всех присутствующих уже имелся. Вездесущие мартышки – нахальные, настырные, стремительные, вороватые были уже знакомы. Но с бабуинами – обезьянами довольно крупными вот так лицом к лицу, или мордой к морде, никто еще не сталкивался. Ну, неужели, такой солидный бабуин будет вести себя по-мартышечьи недостойно? – читалось в толпе.

Бабуин был стар, тёрт, опытен, невозмутим. Судя по шрамам на морде, он повидал не меньше, чем Костя Цзю. Костя Цзю был, что говорится, на языке. Именно в это время он готовился к своему поединку, который, как мы узнали позднее, ко всебщему сожалению, проиграл. Чувствовалось, что туристы являлись знатоками и бокса тоже.

Они, судя по всему, вообще были люди очень компетентные, свободно рассуждали о любых проблемах – от бокса до геополитики, от обезьян до искусственного интеллекта, неизменно демонстрируя глубокие познания во всех этих областях.

Толпа, изрядно проголодавшаяся за время осмотров местных достопримечательностей и подуставшая от пыльных африканских ухабов, была возбуждена предвкушением обеда. Литровая бутылка хорошего виски заставляла мужскую часть компании энергичнее решать мангально-дровяные вопросы. Все суетились, даже последний бездельник Юрик, неимоверно разжиревший на скудных переводческих харчах, ловко имитировал активность.

Бабуин сделал просящее выражение на морде и начал откровенно подлизываться к женской части туристической группы. Похоже, этот старый ловелас хорошо знал, что женщинам очень нравится, когда к ним подлизываются. При этом для женщины не особенно важно, кто именно к ней липнет. Теоретически подлизаться к женщине может любая сволочь. Практика также подтверждает, что любая скотина в человеческом или ином обличье, упорно действуя указанным образом, обычно добивается своего. Не удивительно, что эта проверенная тактика быстро принесла африканскому дармоеду такой желанный для него результат.

Женщины, вначале с некоторой опаской, а затем уже смелее, им же всегда чего-то хочется и всегда что-то колется, вступили в преступный сговор с животным. При этом, наперегонки друг с другом,  каждая старалась выслужиться перед обезьяном, добиваясь его особого расположения. Добиться особого расположения от какого-нибудь козла, барана, суслика или обезьянина для женщины всегда чрезвычайно важно, хотя она и сама не знает зачем ей это надо.

Будучи женщинами практичными, прижимистыми, а проще говоря, скупердяйками (наши за границей всегда становятся такими), они, как будто бы ни с того ни сего, вдруг стали одна хлебосольнее другой. Их усилиями со стола и из пакетов недопустимо быстрыми темпами провизия стала перекочевывать к этой бессовестной морде.

Мужчины, разумеется, были воспитаны в благородных традициях, и никому из них не хотелось показывать свою скаредность. Поэтому они решили снизить неуместную активность своих спутниц проверенным методом – запугиванием:

-Ничего не бросайте обезьяне. Она может решить, что хотят попасть в нее. Ответная реакция будет непредсказуема. Это все-таки дикое животное. Африканское!!!

-Только не делайте резких движений. Он может укусить. У него очень опасный укус.

-Не подходите так близко к обезьяне. Обезьяны – страшные животные.

-Вот у нас был случай… - начал блеять Юрик, подхвативший эту игру.

-Не надо смотреть бабуину в глаза. Он может расценить это как вызов.

Рекомендации специалистов сыпались со всех сторон. Но они никак не действовали на увлекшихся общением с живой природой женщин. Все были возбуждены. Вот она, настоящая Африка! Прямо вокруг! !

Это было сердце эфиопской саванны, там, чуть дальше, уже Кения – мекка африканского туризма.

Туристы были самонадеяны, поэтому от услуг гайда, вооруженного автоматом Калашникова они отказались.

-От него дурно пахнет,- заявили дамы, предпочтя общение со львами услугам охранника.

Отбиваться от диких животных в случае чего предстояло шампурами. Не покидало ощущение, что в любой момент на смену бабуину из зарослей к биваку может выйти, например, лев, леопард или стая гиен. Как выяснилось позднее, все они, на самом деле, были где-то тут, рядом.

Служители национального парка заверили, что ядовитых змей, да и вообще змей тут никаких нет. Этому можно было бы поверить, если бы публика не  встречала на дороге  через каждые полкилометра  раздавленную змею. Впрочем, если верить данной логике – это были как раз последние змеи, и теперь уж точно они здесь больше не водятся.

-Только не надо показывать ему зубы. Это признак агрессии. Бабуины очень возбудимые животные. Он может принять это за угрозу, - продолжали сыпаться бесполезные для увлекшихся женщин советы.

Бабуину было глубоко плевать, кто там кому показывает зубы или пытается смотреть в глаза. Он умел комплексно оценивать обстановку. Справедливо полагая, что сегодняшний уик-енд не может обмануть его ожиданий, он терпеливо ждал дальнейшего развития событий.

То, что события будут развиваться по его сценарию, знал только он. У него, как это стало ясно в последующем, существовала давно испытанная стратегия. Всё действо делилось на три совершенно самостоятельных этапа. Тактика действий обезьяны на каждом из этапов была различной, полностью соответствовала особенностям этапа, и, как результат, была эффективной.

Итак, по мнению бабуина, на первом этапе надо успеть как можно больше выпросить по-хорошему. Этот этап не мог быть бесконечным, так как все равно, бабуин уже знал это, найдется среди туристов кто-то, кто прекратит необоснованное транжирство снеди. На этом этапе обезьяна притворяется ласковым пай-мальчиком и изображает из себя голодное несчастье.

Затем, исчерпав все свои артистические способности, обезьян полагает целесообразным осуществить переход к следующему этапу, когда необходимо сделать два-три дерзких налета на стол. Здесь надо действовать решительно и нагло, наплевав на, казалось бы, такие дружеские, только что сложившиеся, отношения с людьми. Быстрота и натиск! Он хорошо знал науку побеждать великого Суворова.

Потом… Потом наступает потом. В конце мероприятия, само собой разумеется, все остатки ему отдадут опять же по-хорошему, простив прегрешения второго этапа. А куда еще они их могут деть?

-Нина, ну зачем ты кинула ему помидоры прямо в пакете? Животное может не справиться и съест вместе с пакетом.

Бабуин, как показалось, с усмешкой посмотрел на дам. Не разделяя их опасений, он аккуратно и неторопливо развернул пакет, рассмотрел его содержимое и начал по одной отправлять помидоры в пасть - целиком. В отличие от мартышек, которые снимают шкурку с банана, этот невозмутимо ел бананы прямо с кожурой. А что, на самом деле, в шкурке тоже есть полезные вещества.

Мужчин уже всерьез начало раздражать поведение женщин. Мало того, что они практически отбились от своей стаи и почти примкнули к новому самцу, мало того, что они застопорили ход подготовки к главному событию дня, так они уже скормили этому халявщику значительную часть таких дорогостоящих припасов!

Теперь, присмотревшись к поведению жён, мужчины вдруг осознали, что их верные, преданные, как им казалось всегда, спутницы, может быть, вовсе не такие уж и верные. Этот, спонтанно родившийся вывод, побочный эффект от пикника, потом долго не давал им покоя.

Понимая, что тактика запугивания не сработала, мужчины начали переходить к более тонким аргументам, стараясь при этом не выглядеть скупердяями или ревнивцами:

-Аля, не приучай его, он потом нам не даст спокойно поесть. Он будет постоянно что-нибудь просить.

-Прогоните его отсюда в конце концов! От него пахнет!

-Да нет, ну что вы, Валерий Васильевич, он такой понятливый, он совсем не агрессивный, - возражали дамы.

Женщины, понятное дело, уже почти влюбились в эту харю. По их женской логике выходило, что агрессивными являются как раз мужчины, которые предлагали дать хорошего пинка этому дитяте саванны.

Наконец, обезьянин сожрал все, что ему предложили и уже начинал обдумывать варианты перехода к следующему этапу.

Начало второго этапа бабуин выиграл с элегантностью Марадоны, действующего в штрафной площадке дворовой команды. В два прыжка он приблизился к столу и буквально выхватил из рук остолбеневшей Али тарелку с жареными куриными окорочками. Так же стремительно он исчез в зарослях. Никто даже не успел сказать «ой». Ойкать и охать начали, как это испокон веку принято на Руси, уже после пожара.

Пока еще были люди, способные мыслить рационально, было принято решение, что кто-то должен за этой скотиной непрерывно наблюдать и не допускать больше подобного разбоя.

На охрану рубежей должен быть выделен самый опытный бабуинист. Таковым по всеобщему мнению являлся переводчик, так как именно он выдал больше всех советов. Оно и понятно, так как Юрик прожил в стране дольше всех.

Впрочем, все понимали, что эти аргументы были лишь внешним поводом. Главное - необходимо было найти хоть какое-то занятие этому лентяю и обжоре, который уже успел запустить свою лапу в каждую сумку и наперегонки с бабуином постоянно что-то жевал. К тому же, он все равно был бесполезен в общей суете, так как ничего не умел делать полезного.

Своими коротенькими пухленьким ручками он не мог ни насадить шашлык, ни подложить дровишек, не говоря уж о том, чтобы наколоть или нарубить их. Он мог только брать со стола что повкуснее и отправлять в рот. При этом Юрик всегда стремился избегать тяжкой повинности, связанной с внесением  в общую долю своих материальных средств на организацию пикника. В уклонении от такой повинности он был также тёрт и изобретателен, как бабуин в своем деле. Они друг друга стоили. И вот теперь эти двое смотрели друг на друга.

Итак, этот Карацупа без Трезора, Юрик,  заступил на охрану виртуальной границы, в качестве которой была обозначена линия, отделявшая траву от вытоптанной утрамбованной поляны. Все остальные быстро переключились на дела, забыв на время про обезьяну.

Как оказалось позже, бабуин был гораздо боле подготовлен к противостоянию.

Выбрав удобный момент, бабуин повторил налет. Схватив пакет с хлебом, он также стремительно удалился. Карацупа, мало того, что был ленив, он был ещё и патологически труслив. Этот охранник имел возможность как-то воспрепятствовать бандитскому налету, но благоразумно посторонился, опасаясь за свое драгоценное здоровье. Бабуин, как стало ясно, давно просчитал этого «пограничника», и изначально не принимал его охранные усилия всерьез.

Один из туристов, назовем его Юрий Васильевич, погнался за пакетом, хлебом и обезьяной. Все это быстро удалялось по направлению к лесу.

Над головой Ю.В. просвистело эвкалиптовое полено, едва не зацепив череп, под которым скрывались очень ценные для Эфиопии идеи.

Это эфиоп-водитель, проявивший солидарность с пикникующимися, запустил полено в обезьяна. Не ожидав подобной прыти от немолоденького Ю.В., сержант доблестных вооруженных сил Эфиопии по имени Тесфай стоял, весь сжавшись, с ужасом сознавая, что полено, адресованное бабуину, может попасть не в ту голову. Слава богу, дрова пролетели мимо.

Конечно, Тэсфай был не глупее бабуина, он понимал, что подобного рода активность может быть засчитана ему в плане бонусов к надвигающемуся обеду.

Вскоре бабуин снова появился на прежнем месте. Неизвестно, что он сделал с хлебом. Вряд ли эта сволочь смогла сожрать несколько буханок сразу. Скорее всего, понадкусывал и выбросил.

Ю.В. тоже был опытен. Один бросок мог дорого обойтись бабуину, на миг потерявшему бдительность. Тому лишь в последнее мгновение удалось увернуться от автомобильной монтировки, со свистом разрубившей воздух.

Как опытный городошник Ю.В. тщательно выцелил эту фигуру, которую можно было бы назвать «бабушка в окошке», сделал бросок и теперь наблюдал за результатом, раскачиваясь на носке левой ноги, балансируя руками и от напряжения высунув язык. По результатам броска на лице Ю.В. отразилось горькое разочарование. Не думая о змеях, пауках, скорпионах, прочей африканской гадости, он полез в кусты искать монтировку.

При этом неудачливый снайпер что-то бормотал, вспоминая правила, как именно нужно внести поправку на ветер, температуру и движение цели для следующего броска. После этой оплошки, бабуин, стал более внимательно относиться к персоне Ю.В. Ему стало ясно, что главная опасность может исходить именно от этого резкого бодрящегося вояки.

Эфиоп-водитель для обезьяны был больше не опасен, так как уже исчерпал весь свой пыл, тем более, что свою долю – весьма изрядную – еды он уже получил.

Бутылка виски наконец-то показала дно. Шашлык был уже почти доеден. Все были сыты, и вполне довольны жизнью, кроме, разумеется, двоих. Всем было немного жаль, что шашлык пришлось есть без хлеба. Все же россияне, так уж они устроены, без хлеба даже в самых что ни на есть африканских условиях ощущают какую-то недосказанность, какую-то легкую неопределенность и неясность.

Да, один из этих двоих, Юрик, еще продолжал ласковым взглядом оглядывать остатки снеди, что-то там время от времени выискивая для пополнения своего бездонного брюха, и бабуин, справедливо видя в нем опасного конкурента, начал проявлять признаки беспокойства. Он ясно осознавал, что действия этого колобка уже выходят за рамки сценария, и начинал волноваться, что никаких объедков, а это его законная добыча, теперь может не остаться. Наконец и переводчик отделился от стола.

Женщины приступили к уборке и сортировке объедков.

Этот старый подлец, зная весь сценарий наперед, теперь снова был невозмутим. Он понимал, что раздобревшая публика теперь уже не способна на подвиги. Больше никто не сможет быстро бегать и сильно бросать. О точности бросания также можно было уже не беспокоиться.

Теперь этот наглец уселся в позе лотоса непосредственно возле стола и разрешил (он разрешил!!!) подносить ему под нос тарелки. Теперь он не выпрашивал еду – он повелевал!

Перед ним уже были расставлены несколько одноразовых тарелок с разной снедью, недоеденной туристами. Это дитя саванны, никуда не торопясь, каждый раз наклоняясь к еде, аккуратно брал губами рис, мясо, овощи  и тщательно все это пережевывал. Левой рукой-лапой он поглаживал еду, одновременно с этим, правой вытаскивал из-под мышек блох. Теперь он уже не отбегал при приближении людей, внимательно осматривая каждый раз новое блюдо с объедками.

Туристы погрузились в свои машины и, поднимая пыль, двинулись по дороге. Из открытых окон до бабуина доносились обрывки пьяного разговора:

-Слушай, а почему это бабуин? Бабуины, вроде, другие какие-то. Они же, вроде, не такие.

Другой эксперт подхватил:

-А, я знаю, это павиан. Бабуины, они не такие. А этот, с собачьей мордой, он точно павиан. Но это не человекообразная обезьяна, это точно.

Вслед им смотрел то ли павиан, то ли бабуин. Он провел славный уик-енд и был как обычно невозмутим, спокоен и настроен философски. Уедут эти, приедут другие.

Ему было глубоко плевать на то, кем он является по мнению этих бабуинообразных. То ли бабуином, то ли павианом. Над его головой светило жаркое африканское солнце. Бабуин-павиан посмотрел вверх и переместился в тень. Растянувшись на теплой, хорошо утоптанной туристами земле, он смежил глаза и с благостной улыбкой на своей (действительно собачьей!) морде задремал.

    2005