Пушкин, клоун и шут

Исследователи творчества У. Шекспира, рассматривая комедийных персонажей его пьес, выделяют и разводят функции:

- клоунов (clowns), призванных смешить зрителей своей недалекостью,
-  шутов, или «мудрых дураков» (wise fools), привлекательных блеском остроумия

- функция «умных дураков» – под маской дурашливости, шутовства говорить правду

В «Гамлете», где при дворе Клавдия невозможен шут, грозящий проговориться правдой, намекнуть на знание о цареубийстве. Эту смертельно опасную роль берет на себя Гамлет. Трагизм обостряет упоминанием Йорика – шута при дворе короля Гамлета, где правда была и желанна, и уместна

(см. Черноземова Е. Н. Шуты и шутовство сквозь эпохи = социальный и эстетический аспекты)

В романе Евгений Онегин Пушкин прописал этого шута в строфе XXXVII второй главы :
Своим пенатам возвращенный,
Владимир Ленский посетил
Соседа памятник смиренный,
И вздох он пеплу посвятил;
И долго сердцу грустно было.
„Poor Yorick!16 молвил он уныло,
Он на руках меня держал.

В примечании Пушкин отметил литературный источник восклицания Ленского: "Бедный Йорик! восклицание Гамлета над черепом шута (см. Шекспира и Стерна) ".

Некто Иванова 11 лет назад дала такой коммент в проекте «Лучший ответ» сети Мэйл.ру:

« В сцене на кладбище (трагедия "Гамлет", д. V, явл. I) шут подает череп Гамлету; тот, вспоминая умершего королевского шута, говорит: "Увы! бедный Йорик.. . Я знал его.. . Он тысячу раз носил меня на спине.. . А теперь.. . У меня к горлу подступает при одной мысли". У пушкинского героя памятник Д. Ларина на кладбище вызвал сходные настроения:

Он на руках меня держал.. . Ссылкой на Стерна, автора "Тристрама Шенди" (1760) и "Сентиментального путешествия" (1767), Пушкин тонко раскрывал своё ироническое отношение к Ленскому в его неуместном применении имени английского шута к бригадиру Ларину. Герой Стерна, пастор Йорик, попал в Версаль к графу и застал того за чтением Шекспира. На вопрос графа об имени английского путешественника, пастор взял со стола "Гамлета" и, показав графу сцену с могильщиками, поставил палец на Йорика: "Вот я! сказал он. — Как, сударь, вы — Йорик? — вскричал граф. — Да, Йорик. — Вы? — Да, я.. . Боже мой, вы — Йорик? " — Граф быстро доставил пастору паспорт: "Будь это для кого другого, а не для королевского шута, я б не получил паспорта за эти два часа... " Тщетно пастор Йорик доказывал, что он не загробная тень королевского шута из трагедии Шекспира. Французский граф снабдил его документом, навязавшим ему по сходству имени титул шекспировского персонажа ("Сентиментальное путешествие", главы "Паспорт. Версаль"). Шутка Пушкина, запрятанная в примечании, направлялась одновременно и на манеру некстати применять книжные штампы, поэтические клише и на тех современных поэту критиков, которые, обвиняя Пушкина в литературных заимствованиях, приняли за чистую монету восклицание Ленского и не заметили иронической направленности цитаты из Шекспира.»

Еще раз (не последний) череп возник в «Послании Дельвигу» («Прими сей череп, Дельвиг, он...») (стр. 183). Написано в Михайловском, откуда вместе со стихами Пушкин привез Дельвигу череп, полученный им в подарок от А. Н. Вульфа, в это время — дерптского студента. Первоначально послание называлось «Череп»,

Но вернемся к шутам…

У Пушкина есть тайнописное: 

« И я бы мог как шут …»

И надо понимать что Пушкин знал  различные миссии клоуна, шута и юродивого …

Если б его вздернули рядом с декабристами 13 июля 1826, то он бы выглядел  среди мучеников и бунтовщиков по его же оценке как «шут … гороховый» =  а это вряд ли шут английской традиции