Методы решения. Выбор Батыя

     Кочевники могли казаться варварами своим оседлым современникам, а иногда и их далеким потомкам, но на самом деле эти «варвары» были довольно изощренными в политическом отношении. (А. М. Хазанов)

     Если человек окажется подлинно искусным в логике и проявляет как здравое суждение, так и изобретательность, ему суждены большие дела, особенно когда времена этому благоприятствуют.  (Ф. Бэкон)


     Создавая империю, одержавшие победу завоеватели в большинстве случаев все же пытались найти некий компромисс, по крайней мере, с представителями элиты покоренных народов, сохраняя для них некоторые привилегии и привлекая их теми или иными путями на свою сторону. Например, завоевав Вавилон, Кир Великий сохранил не только формальную независимость государства, но и прежний аппарат управления, предоставив одновременно большие привилегии жречеству. Александр Македонский также покровительствовал египетским и вавилонским жрецам, а, кроме того, попытался «сблизить народы» более чем оригинальным способом, поженив в один день несколько тысяч македонян и знатных персидских девушек. Правительство Рима наделяло «нужных» ему людей из числа лояльной аристократии покоренных народов статусом граждан. Испанские конкистадоры роднились с индейскими вождями, женившись на их дочерях. Англичане в Индии сохраняли за местными раджами большую часть привилегий и значительные финансовые ресурсы. Российская империя инкорпорировала знать завоеванных территорий в систему служилого дворянства. И дело здесь не в гуманизме (при строительстве империй он неуместен), а в рационализме, поскольку подобный способ установления и закрепления «новой власти» куда менее затратен и гораздо более надежен, чем его альтернатива – тотальное подавление любой оппозиции с помощью репрессий разной степени жестокости. Впрочем, как свидетельствует история, на практике имперские власти чаще всего комбинировали эти два метода в зависимости от текущей ситуации, отдавая, по возможности, все же предпочтение первому из них.

     А вот Чингисхану еще со времен борьбы за власть среди монгольских племен чаще приходилось использовать второй метод. Первой жертвой «этнических чисток» стали отнюдь не внешние враги, а монгольское племя татар, оказавших упорное сопротивление будущему великому хану. На созванном после победы семейном совете было вынесено «окончательное решение по татарскому вопросу»:

«Искони был Татарский народ
Палачом наших дедов-отцов.
Отомстим же мы кровью за кровь.
Всех мечом до конца истребим:
Примеряя к тележной оси,
Всех, кто выше, мечу предадим,
Остальных же рабами навек
Мы по всем сторонам раздарим»1.

     Тем не менее, одна из гримас истории этноним «татары» не только не исчез с их фактическим уничтожением, а перешел на самих монголов и ряд народов, входящих в их империю. Коротко остановимся на этом моменте. Скорее всего, слухи о полном истреблении татар были сильно преувеличены. Плано Карпини, в частности, сообщает не о тотальном их истреблении, а лишь о порабощении: «Он (Чингис-хан) начал сражаться с су-монгол или татарами... убил их вождя, в продолжительной войне покорил себе всех татар, привел их к себе в рабство и подчинил»2. О том, что татары не только не были поголовно уничтожены, но составляли значительную часть монгольского войска, пишет и Вильгельм Рубрук: «Хингис повсюду посылал вперед татар, и отсюда распространилось их имя, так как везде кричали: «Вот идут татары!»3.

     Вероятно, именно здесь и следует искать истоки переноса этнонима «татары» на всю массу степных кочевников, вторгшихся в русские земли и в Европу. Укажем, однако, и на то, что этот этноним употреблялся китайцами для обозначения всех кочевых племен восточной части Великой Степи задолго до возникновения державы Чингисхана. После образования Золотой Орды татарами стали называть и другие тюркские племена, покоренные монголами, в то время как сами монголы, составлявшие в новом государстве относительно небольшую господствующую прослойку, всячески подчеркивали свое отличие от татар4. Словом, налицо очередной исторический казус: наполовину уничтоженное племя дало название целому ряду этносов, не имевших с центрально-азиатскими татарами ничего общего.

     Второй жертвой великого завоевателя стали меркиты: «Чингис-хан постановил, чтобы никого из меркитов не оставляли в живых, а всех убивали, так как племя меркит было мятежное и воинственное и множество раз воевало с ним...»5. Потерпев поражение и подвергшись последующим планомерным репрессиям, меркиты перестали быть единой этносоциальной структурой: одни из них были распределены по различным монгольским племенам, другие – бежали на запад к дружественным половцам. Впоследствии меркиты рассеялись по степи, став составной частью ряда возникших после монгольских завоеваний народов: казахов, бурятов, телеутов, калмыков. Не столь трагично сложилась судьба двух других враждебных Чингисхану монгольских племен кереитов и найманов. После поражения во внутримонгольской войне они не подверглись массовым репрессиям, а приняли впоследствии участие в этногенезе казахов и современных монголов (кереиты и найманы), а также киргизов, узбеков, каракалпаков, бурятов, ногайцев, хазарейцев (найманы).

     Рассказ о печальной судьбе татар и меркитов имеет прямое отношение к теме государственного строительства Золотой Орды. Как уже отмечалось, войны между кочевыми племенами имеют свои особенности, и едва ли не главная среди них – кровная месть, превращающая конфликт в передающуюся «по наследству» непримиримую и фактически бесконечную степную вендетту. Место убитых отцов занимают их дети. Победа, одержанная в одном поколении, сменяется сокрушительным поражением в другом. И выйти из этого замкнутого круга возможно лишь при условии полного уничтожения противника. Таким образом, выбора у «отцов-основателей» государства Джучидов по сути, и не было – «гуманный» путь создания империи был для них невозможен.

     В свою очередь «негуманный» путь распадался на два варианта. Первый из них предусматривал полное истребление мужчин враждебного народа и обращение в рабство женщин и детей. Второй, менее кровавый, ограничивался уничтожением лишь элиты и превращением оставшегося населения в покорную маргинальную массу.

     Какой из них избрал Батый по отношению к половцам? Сообщения Паоло Карпини и Гильома Рубрука, проехавших через Степь после завершения военных действий, дают историкам повод говорить о физическом уничтожении большей части ее прежнего населения. (Другая часть половцев бежала в Венгрию и Болгарию.)
    
     И все же «физическое уничтожение большей части прежнего населения половецких степей»6 – явное преувеличение, сделанное в результате некритического восприятия сообщений средневековых дипломатов. В конечном итоге, в улусе Джучи, как и в Китае, завоеватели были вынуждены отказаться от полного истребления населения завоеванных территорий.

     Правда, и здесь подобная «мягкотелость» была продиктована не гуманостью, а трезвым расчетом. Располагая минимальными собственно монгольскими воинскими контингентами, Джучиды в случае тотального геноцида оказались бы правителями без подданных – т. е. без армии и без плательщиков налогов. Если же вдобавок учесть размеры контролируемой территории, то станет понятно, что иного выбора у монголов не было, и вместо «тотального истребления» кипчаков последовал «точечный удар» по их аристократии. В отличие от аристократии других покоренных народов (русских, грузин, армян, башкир) сохранившей, пусть под монгольской эгидой, свою власть, она была либо полностью уничтожена, либо вынуждена искать спасение в Болгарии и Венгрии7.

     После этого оставшимся без руководства простым воинам не оставалось ничего другого, как прекратить всякие попытки сопротивления и влиться в монгольскую армию, составив в итоге едва ли не большую ее часть. Под присмотром суровых монгольских «старослужащих» практически не уступавшие коренным монголам в индивидуальном воинском мастерстве такие же прирожденные всадники и меткие стрелки – кипчаки, торки и иже с ними волей-неволей «забыли» прежнюю племенную вольницу, став в итоге органической частью ордынской военной машины.

     Существенные изменения произошли и в иных аспектах жизни покоренных народов. Если в вопросы веры прагматики-монголы предпочитали не вмешиваться, чтобы не создавать еще одну линию противостояния с населением захваченных земель, то во всем остальном сразу же проявилась их «железная рука». Покажем это на примере все тех же половцев, составивших основную часть налогоплательщиков нового государства. Как и все другие народы, потерпевшие поражение, они были ограблены завоевателями, лишившись не только значительной части скота, но и лучших кочевий. В результате многие половцы были вынуждены перейти к полуоседлости или даже к оседлости8.

     Еще одним шагом в деле «формирования нового общества» в Улусе Джучи было переселение на завоеванные земли некоторых монгольских и центральноазиатских племен, занявших место уничтоженной аристократии. Смешавшись с местным населением (в первую очередь с половцами), они приняли участие в этногенезе практически всех современных тюркоязычных народов.
   
     Что же касается территориально-административной системы, то Батый не стал «изобретать велосипед», а, согласно степной традиции, разделил войска и кочевья среди родственников. В результате возникли 19 улусов Джучидов с 4 карачи-беками в каждом. Эти улусы представляли собой мини-копию улуса Бату, с той лишь разницей, что Бату кроме материальных ресурсов (подвластное население), сопоставимых с ресурсами его братьев (например, ядро войск Батыя фактически состояло всего из 2 тыс. чжурчжэней и мангутов9), имел и нематериальные – харизму и легитимность10.
    
     Улусы, имевшие собственные администрации и военные силы, подразделялись, в свою очередь, на юрты, некоторые из которых в результате ослабления центральной власти впоследствии стали независимыми ханствами (Крымское, Ногайское) либо значительно расширили свою автономию. При этом «административно-территориальное» деление нового государства во многом учитывало этнополитическое разделение половцев.

                Карта 11. Улусы государства Джучидов

     Глядя на карту, на которой обозначены лишь наиболее значительные улусы, становится понятно, что государство Джучидов было централизовано не более, чем раздробленная на практически независимые княжества Русь. Как и Монгольская империя в целом, оно представляло своего рода федерацию из возглавляемых Чингизидами улусов, где степень подчинения отдельных частей центральному правительству зависела от многих факторов, прежде всего от личности верховного правителя. И поэтому, как только прекратились дальнейшие крупные завоевания, а угроза со стороны Каракорума перестала быть актуальной, построенная Батыем сложная конструкция начала давать трещины.


     1. Сокровенное сказание Монголов.               
URL:
     Здесь явно прослеживаются и мотивы личной мести: татарами был отравлен отец малолетнего Тэмуджина.

     2. Джиованни дель Плано Карпини. История Монгалов. Гильом де Рубрук. Путешествие в Восточные страны. Москва: Гос. изд-во географии и лит., 1957. С. 16.

     3. Там же. С. 84.

     4. Сафаргалиев М. Г. Распад Золотой орды. Саранск: Мордовское книжное изд-во, 1960. С. 35.

     5. Рашид-ад-Дин. Сборник летописей. Москва – Ленинград: Изд-во АН СССР, 1952. Т. 1. Кн. 2. С. 116.

      6. Каргалов В. В. Конец ордынского ига. Москва: Наука, 1984. С. 16.      
   
     7. Источники ни словом не упоминают о кипчакской аристократии, восходящей к домонгольскому периоду, в Золотой Орде. (Федоров-Давыдов Г. А. Общественный строй Золотой Орды. Москва: МГУ, 1973. С. 40.)

     8. Плетнева С. А. Половцы. Москва: Наука, 1990. С. 184–185.

     9. Мангуты (мангыты) – монгольское племя, расселившееся в ходе завоевательных походов по Степи от исторической родины до низовьев Днепра. Было ассимилировано местными тюркскими народами, но передало им свое «престижное» название. Мангутские вожди занимали главенствующее положение в Золотой Орде, уступая лишь самим Чингизидам. Явились родоначальниками ряда ханских династий в позднем средневековье.

     10. Сабитов Ж. М. Политическая система Золотой Орды: генезис основных политических институтов. Золотоордынская Цивилизация. Вып. 5. Казань, 2012. С. 269–275.

     Многие вопросы территориально-административного деления Улуса Джучи, в т. ч. соответствие терминов Ак-Орда и Кок-Орда правому или левому крылу войска, степени независимости улуса Ордуидов остаются дискуссионными и поэтому не рассматриваются в настоящей книге