Двенадцатиградье. Глава 21

Иоанн, присмотревшись к Владимиру, увидел в нём сильного мага. Царевич почувствовал забытые, древние силы, о существовании которых он читал в запрещённых залах библиотеки отца. Это была сила самого первого Клана, появившегося в Двенадцатиградье. Магу такой мощи лгать не имело смысла. Иоанн и не собирался обманывать Владимира. Гордость наследника престола не позволила бы унизить себя сравнением с глупым, сопливым пареньком Альриком, которым он притворялся перед ведьмой.

- Меня зовут Иоанн Халлерт, - ответил маленький царевич, гордо вскинув голову и не отрывая взгляда от колдовских глаз великого мага. – Я – младший сын царя Двенадцати долин и Настранда Эйнара Голубоглазого. Один из наследников престола всего Двенадцатиградья.

- Как ты смеешь так разговаривать с советником славного Анголмоса – царя Настранда и Двенадцати долин! Тебя следует за это примерно наказать, сопливый мальчишка! – прошипел Алексей Полуэльф, медленно двигаясь к Иоанну.

Владимир Огненный сделал запрещающий жест рукой, даже не посмотрев сторону военачальника Анголмоса, словно он был назойливым орком. Алексей Полуэльф попятился назад и встал на своё место.

- Сколько тебе лет, младший сын Эйнара Голубоглазого? – спросил Владимир, продолжая вглядываться в лицо Иоанна.

- Мне шестнадцать, - вызывающе ответил младший царевич, не пугаясь красных отблесков огненной магии в глазах Владимира. – Я родился в месяц бога Дракона.

Всего лишь на краткий миг Иоанну показалось, что советник Анголмоса смотрит на него с глубокой скорбью и страданием, но потом в глазах Владимира появилась холодность и отчуждённость.

- Отправить в каземат для королевских особ! – коротко приказал он, и вышел из тронного зала.

Послушные орки, подталкивая пленных эфесами мечей, повели их в подземелье по длинным коридорам дворца.

Алексей Полуэльф с нескрываемой ненавистью посмотрел вслед уходящему советнику Анголмоса, шепча что-то себе под нос. Однако Ольгу он проводил задумчивым, затуманенным взором. Но, опомнившись, рявкнул на своих воинов, чтобы они отправлялись в казармы нести службу, а не сонно пялились на стены тронного зала.

Спутников привели в просторную камеру, выдержанную в красных тонах. Большой деревянный стол покрывала бордовая скатерть с рисунком в виде головы дракона. Четыре кровати были застелены постельным бельём алого цвета, казалось, что на них расплескали кровь несчастных, замученных в этих застенках. Решётку на окне, как ни странно, скрывали шторы, но шторы винного цвета, через которые просвечивали красные, словно струи крови, лучи солнца. Когда двери за ними заперли тюремщики, пленные обнаружили, что внутри они такого же кровавого оттенка, как и всё их временное пристанище.

- Они что, издеваются? – спросила Екатерина, с ужасом оглядывая червонное великолепие королевского каземата.

- Я где-то читал, - начал Иоанн, без тени страха осматривая камеру. – Что красный цвет может оказывать влияние на мысли и чувства пленника. Если долго находиться в этом царстве Тёмного Хозяина, то можно постепенно сойти с ума. Пленным станет казаться, что вот-вот за ними придут, чтобы увести на казнь. А когда они будут просыпаться по ночам в холодном поту, дрожа от страха, то кровавого цвета стены напомнят им о жестоком палаче и ужасных пытках, от которых их собственная кровь будет брызгать на стены пыточной. По-моему, нас и готовят к такому развитию событий.

- Заткнись, умник! – сквозь зубы прошипел Иаков Смелый. – Тёмный Хозяин тебя дёрнул за язык сказать этому псу Анголмоса, что ты – младший сын царя! Это по твоей милости нас теперь ждут пытки и жестокий палач. Эх, был бы сейчас со мной мой верный меч, я бы им показал, чего стоит царевич Иаков!

- Мне кажется, или мы сейчас говорим о какой-то ерунде? – спросила Лучница, скрестив руки на груди и вопросительно глядя на каждого из спутников. – Нам нужно быстро решить как отсюда выбраться.

Екатерина осторожно присела на край кровати, словно на ней действительно было кровавое месиво.

- Ты уверена, что отсюда есть выход? – спросила она подругу, с сомнением поглядывая на запертую дверь. – Говорят, что отсюда нет выхода. А ещё я слышала – никто не возвращался из мрачных застенков Настранда.

- Что за бред!? – невозмутимо спросила Ольга. – Ты забыла про Андрея Чёрного Змея? Эти идиотские слухи про застенки распространяют верные Анголмосу существа, чтобы не только жители Настранда, но и жители Двенадцати долин смертельно боялись попасть к нему в каземат и покорно исполняли его волю. Вы все видели портрет Анголмоса. Он совсем ещё мальчишка! На его месте, я бы распространяла ужасные подробности и слухи обо всём, что здесь творится, чтобы меня боялись. Нам нужно придумать план.

- Но я же маг…, - несмело произнёс Иоанн. – Я могу…

- Мы все уже видели, что ты можешь, - остановила юношу Ольга. – Ты можешь выдать нас советнику Анголмоса, ты можешь умудриться налажать с самым простым заклинанием, ты можешь отправиться в поход, не заботясь о судьбе брата и своей собственной. Я всё перечислила, маг-недоучка? Может, ещё пожалуешься на меня своему папочке, молокосос?!

- Ты даже не представляешь себе такого понятия как «королевская честь», - прошипел Иоанн гневно, сжимая руки в кулаки,  и чувствуя как по его венам течёт испепеляющий жар. – Конечно, ты скажешь, что воспитывалась в Яблоневой долине вдали от придворной жизни. Но каждый из людей и существ, кроме тебя, понимает, что ни царю, ни воину, ни магу, ни вообще кому бы то ни было не пристало лгать и хитростью скрывать своё имя, если он не сделал ничего, противоречащего божеским и человеческим законам. Лучше умереть с честью, чем позволить людям сказать о тебе дурное слово. Я слишком горд, чтобы скрывать правду!

- Браво, мелкий!  Ты всё сказал? – Иаков ржал как конь, аплодируя младшему брату. – Считаешь, что твоя философия кому-то нужна? Слушай, ну, если ты такой великий маг, как говорил мне, может, мечи нам наколдуешь и мы попробуем прорваться, убив стражников?

- Иаков, с тобой всё нормально? – спросила Ольга с притворной заботой. – Может, у тебя жар? Ты не заболел?

Наследник престола зло зыркнул на «неблагодарную девку» и пробурчал себе под нос, окончательно выведенный из себя:

- В отличии от тебя и от твоей запрещённой магии у меня всё в порядке. Но, когда мы выберемся отсюда, я доложу о тебе в Антимагический совет…

Екатерина, до этого молча наблюдавшая ссору своих спутников, наконец, потеряла терпение. Она знала, что её подруга обладает магией, но никому не говорила об этом. Видимо, Иаков как-то узнал её секрет. Екатерина про себя решила, что не даст наследнику престола сообщить об Ольге в Антимагический совет. Но сейчас нужно было отвлечь спутников от ненужной ссоры.

- А ну, прекратили…вы…вы все! – крикнула дочь кузнеца громко, словно находилась в кузнице со своим отцом. – Вы только и делаете, что ссоритесь друг с другом, словно глупые бесы-стражники. Давайте уже прекратим всякие словесные перепалки и придумаем нормальный план.

- Она права, - вдруг произнёс Иоанн, устало садясь на алые простыни. – У меня есть план побега, но его надлежит исполнить ночью. Я разбужу вас, когда буду готов.

- Надеюсь, твой план не связан с магией? – ехидно уточнила Ольга. – Мы уже видели, что из тебя маг, как из меня великий воин и стратег Иаков Смелый!

- Да как ты смеешь…, - прошипел Иаков, подозревая очередное оскорбление собственного достоинства.

Он встал и шагнул навстречу Лучнице, но Екатерина в последний момент успела преградить ему путь.

- Ах, Иаков, пожалуйста! Будь же хоть ты умнее! – воскликнула она, сложив руки на груди в умоляющем жесте. – Ради меня.

Эта фраза пришла на ум дочери кузнеца в последний момент. Она знала, что Иаков симпатизирует ей и не станет портить отказом образ галантного кавалера.

Наследник престола, как и ожидала Екатерина, довольно улыбнулся ей и, смягчившись, провёл пальцем по губам девушки, отвечая:

- Только ради тебя, прекрасное дитя Яблоневой долины, я прощаю это недостойное создание.

Ольга хмыкнула, а Екатерина, отвернувшись от Иакова, тайком вытерла губы о рукав.

Анголмос влетел в покои своего советника в бешенстве. Он неаристократично ткнул пальцем во Владимира Огненного и закричал, задыхаясь от гнева:

- Почему ты не позволяешь ни мне, ни моему палачу войти в камеру, где находятся сыновья Эйнара Голубоглазого? Ты сам утверждал, что замучаешь их без суда в моих застенках! Что сейчас случилось с тобой? Ты приказываешь посадить их не в самую вонючую дыру, которую только можно придумать, а в самый лучший мой каземат, давать им самое лучшее питьё и пищу, не надел на них оковы, в конце концов! Что ты задумал, Владимир? Почему так добр к ним? Что ты увидел в этом царевиче-мальчишке?

Был день, ясный и солнечный. Он шёл в окружении стражи к месту своего заключения. Ослепительно яркое солнце, будто смеялось ему вслед, играя огненными отблесками в мёртвых, стеклянных глазах.

Его сын. Его первенец. Он читал линии судьбы своего ребёнка, заходя под ярко-зелёную крону Великого Дерева. Но пророчества обманули.

Этот мальчишка, что стоял перед ним, не имел и капли того могущества, которое было уготовано тому, кто придёт после. Но Владимир воспитал его и не мог отказаться от своего творения.

- Спокойно, мой мальчик, - уверенным голосом ответил советник, перелистывая страницы летописи Ясона Слепца. – Прошу тебя, сядь. И будь терпелив. Я учил тебя, что месть- это дело, которое не следует планировать сгоряча. Чтобы отомстить, не обязательно в ту же самую минуту убивать или предавать жестоким пыткам своего врага. Царь Двенадцати долин сначала должен узнать о том, что его дети находятся в наших руках, а потом мы с тобой будем рады увидеть его посла, который станет умолять нас вернуть сыновей за несколько долин, которые он уступит тебе, мой мальчик. Разве официальная передача власти нам помешает?

- Но.., - начал Анголмос, нервно кусая губы. – Что ты в конце концов планируешь сделать с наследниками престола? Я же смогу взять себе одного из них?

- Потом мы казним обоих публично, после суда, на центральной площади Настранда. Их головы будут висеть на воротах твоего дворца до тех пор, пока не сгниют, - холодно ответил Владимир, отмечая что-то в летописи пером. – И да, прежде, чем предать их в руки палача, я отдам тебе одного из царевичей, чтобы ты мог отвести душу. Только сильно его не калечь, а то после твоих пыток не каждый может самостоятельно дойти к месту казни. И, поверь мне, мальчик мой, я всё делаю ради твоего блага.  Ты должен во всём слушаться меня. Не забывай своего старика. Я скоро уйду на покой, а ты станешь править всем Двенадцатиградьем.

- Я знаю, чем обязан тебе, мой учитель, - смиренно ответил Анголмос. – Прошу простить меня за эту недостойную царя сцену. Чем я могу искупить свою вину?

- Я слышал, что Алексей Полуэльф имеет большую власть в Сиреневой долине. В качестве трофея он взял себе дворец губернатора. Я думаю, что не стоит военачальнику вести себя так, словно долина уже принадлежит ему.

- Я понял тебя, Владимир. Я всё проверю и сам поговорю со своим военачальником.

Анголмос улыбнулся жестокой улыбкой, прошептал короткое заклятье, призывая ветер, глаза его засветились колдовским голубым светом и он, обернувшись ястребом, взлетел в небо Настранда.