Пропавший Берести и другие объекты - 3

 Часть 4. ЧТО ГОВОРЯТ О ТУЛЕ ИСТОРИКИ


 Фраза московско-рязанского договора 1382 г. (или 1381г.?) :"А что место кн. в. Дмитрия Ивановича на Рязанскои стороне, Тула, как было при царице при Таидуле , и коли ее баскаци  ведали, в то ся кн. в. Олгу не вступати, и кн. в. Дмитрию" - просто камень преткновения для историков.
 
Особенно конец этой фразы обсуждаем. Споры идут на темы: "Кому, согласно этому договору,  в Тулу вступать: Олегу или Дмитрию?",  "Кому Тула принадлежала до этого договора?", " Кому через 20 лет, по договору 1402 года?" и т.д.

Казалось бы, предлог "и" в тексте договора однозначно указывает на уравнивание в правах и Олега и Дмитрия в отношении Тулы - им туда не вступать,  и никакого противопоставления здесь не видно. Но к этому склоняются далеко не все, и при этом, как частенько бывает при возникшей путанице и непонимании сути, усматривают в тексте еще и ошибки древних летописцев.

К примеру,  научный сотрудник музея "Куликово Поле" И.Г. Бурцев, перед тем, как высказать свою позицию, рассматривает в статье "ТУЛА И "ТАТАРСКИЕ МЕСТА" ВЕЛИКОКНЯЖЕСКИХ ДОГОВОРОВ XIV–XVI ВВ. НА ПУТИ ПОД РУКУ МОСКВЫ" ряд следующих мнений  :
"А.В. Шеков, анализируя формуляр договорной грамоты и многочисленные ошибки переписчика, отмеченные В.А. Кучкиным [7], предположил, что в данном фрагменте текста содержится ошибка переписчика и его следует читать: «то князю великому Дмитрию» [8]. Подобное прочтение текста независимо предложил и А.А. Горский: «и [то] князю великому Дмитрию» [9]. Однако можно не усложнять ситуацию, если вспомнить,что слово «и» имеет множество значений – «а, однако; даже; именно; с тех пор как»; для выражения «и то»; вместо предлога «в»; в качестве местоимения «он», «она», «оно» и др. [10]. Если принять в данном контексте «и» как местоимение «он/она/оно», то однозначно Тула принадлежит Москве. В то время Тула располагалась в 17–20 км к северо-востоку от современного города [11]".

Удивительно, что при этом историк И.Г. Бурцев противоречит и своим коллегам и сам себе, констатируя факты, не подтверждающие принадлежность Тулы - Москве в  70–80-е гг IV века:
 -"Тула отсутствует в духовной грамоте великого князя московского Дмитрия Ивановича 1389 г. [37],
-Тула отсутствует и в «Списке русских городов дальних и ближних» (последняя четверть XIV – начало XV в.) [38] - она не упомянута ни среди залесских городов, ни среди рязанских, ни среди литовских."
 
Исследователь даже приходит к логичному, но осторожному допущению  о "принадлежности Тулы Орде". Однако,  затем  склоняется к общепризнанному его коллегами варианту московской принадлежности, и дальнейшему переходу Тулы от Москвы - к Рязани, ссылаясь на авторитет "ряда исследователей": 
"Видимо, к началу XV в. Москва потеряла Тулу, которая, похоже, перешла под влияние Рязани. Это могло произойти в 1382 г., после похода Тохтамыша на Москву. Ряд исследователей полагает, что перемена «владения» произошла в 1385 г., после ожесточенной борьбы за Коломну и замирения Москвы и Рязани. Но, возможно, что это случилось и после смерти Дмитрия Ивановича Донского [40]. В докончании великого князя московского Василия Дмитриевича с великим князем рязанским Федором Ольговичем от 25 ноября 1402 г. есть пункт: «А в Тулци и в Берести не вступатися мне, князю великому Василью Дмитреевичю, и моеи братье, князю Володимеру Андреевичю, князю Юрью Дмитреевичю, и меншеи нашеи братье не вступатися», предшествующий обязательству Москвы «в землю в Рязанскую и во князи в рязанские не вступатися» [41.!

По мнению Бурцева,  именно то, что в договоре 1402 г. запись "А в Тулци и в Берести не вступатися мне, князю великому Василью Дмитреевичю..." предшествует обязательству Москвы «в землю в Рязанскую и во князи в рязанские не вступатися» [41], и дает "возможность предполагать о принадлежности в это время Тулы и Берестья великому рязанскому князю".
 
Аргумент, на наш взгляд, не только замысловатый, но и  мало убедительный! Да к тому же и сам исследователь  добавляет: "Однако прямого указания на то, что Тула принадлежит Рязани, в докончании нет."

Переход же Тулы - Москве (по-видимому, имеется в виду от Орды???) сразу после Куликовской битвы, Игорь Геннадьевич Бурцев объясняет так:
"На наш взгляд, великий князь Дмитрий шел на Куликово поле именно затем, чтобы в сражении доказать свое право на владение землями между Окой и Доном – т.е. «татарскими местами» и Тулой. А на его пути могли лежать базы, расположенные в окрестностях Тулы и находящиеся под влиянием Москвы – «почен Лопастна, уезд Мстиславль, Жадене городище, Жадемль, Дубок, Броднич с месты…» [17], некоторые из них уверенно локализуются именно в Тульской области."

В утверждении, что москвичи шли на битву с Мамаем именно через земли своих владений,  конечно, есть несомненный резон, особенно, если понимать, что  целью  марш-броска  князя Дмитрия была ГРАНИЦА МОСКОВСКОГО КНЯЖЕСТВА, где находился город Броднич,  вблизи которого, на берегах древней Непрядвы (современной Перехвалки), на Чуре Михайловом, и произошло знаменательное сражение.

Но  если стать на позицию  тульских исследователей из музея "Куликово поле" в лице И.Г. Бурцева, то из  их утверждения  складывается следующая схема: после того, как князь Дмитрий, будущий Донской, в гигантской битве с татарами, с огромными потерями своего союзного войска, "доказал право  на владения Тулой и "татарскими местами", затем его сын, опять же по мнению Бурцева,  через 20 лет, в  1402 году,   просто передал  Тулу - Рязани! Прямо очередная щедрость Москвы своему соседу, но теперь уже трудно объяснимая, т.к. тульские земли, несомненно, имели для московского княжества не только стратегическое значение для защиты территорий, но и в экономическом плане были весьма притягательны,  о чем - ниже ...
Более того, на просторах интернета существует блог Музея-заповедника "Куликово поле", где в статье " ЗАОКСКИЙ УЧАСТОК ПУТИ ВОЙСКА ДМИТРИЯ ДОНСКОГО ИЛИ ПОЧЕМУ ГОРОДИЩЕ - ЛУЧШИЙ ОРИЕНТИР" (2020г) опубликованы, под чуткой редакцией уважаемого исследователя Бурцева И.Г., еще более "смелые" высказывания будущей журналистки Анастасии Кузнецовой. В своих рассуждениях она предлагает разные креативы:  то "учитывать, что до 1380 года на правом берегу Оки у московского княжества вообще не было подконтрольных территорий", то утверждает, что уже " в 70-е годы XIV века...Тула, бывшая в ведении ордынской «администрации», и некие «татарские места» стали владениями русских князей".

Поиски истины - дело хорошее, но все-таки, любое допущение  Музея-заповедника "Куликово поле" должно иметь хоть какое то научное обоснование, логику и последовательность,  а не вводить в ступор читателей. Да и сам уважаемый исследователь, кажется, запутался и признает: " В такой обстановке о судьбе Тулы и окрестных земель в течение двух десятилетий после московско-рязанского докончания 1381 г. утверждать практически ничего нельзя."

Итак, свою позицию по основным "острым" вопросам:  кому принадлежала Тула в конце 14 - начале 15 века, кому принадлежало Берестье, и где эта местность была расположена, мы намерены изложить ниже. Но, предварительно, рассмотрим  в чем состоял  потенциал тульской территории и чем она была так ценна для Орды ?


Часть 5. " НОВЫХ МЫТОВ НЕ ЗАМЫШЛЯТИ !"  И " ПРОТОР НАМ НЕ НАДОБЕН !"

Во все времена года хорош русский лес: зимой, летом, осенью и весной. Но далеко не за это Тулу ценили татары - дети степей.)))
«В России две беды: дураки и дороги» - сказал наш классик, подслушав эту фразу, как нам думается, у предприимчивых ордынцев. )))

 Немного улыбнувшись, перейдем к весьма подробному описанию ряда древних дорог Тульской области, сделанное  Бурцевым И.Г.:
"Смеем предположить, что «татарские земли» должны были располагаться в районе сакм Муравского шляха, разветвлявшегося в пределах нынешней Тульской области в трех направлениях: собственно тульское, через р. Упа и р. Шат мимо Дедилова и Тулы на Серпухов или т.н.«Сенкин брод» между Серпуховом и Каширой (т.н. «царев ход»); восточное каширское, на северо-восток мимо Волова озера, Иван-Озера через Веневу («большая дорога, которою дорогой царевичи приходили»); западное соловское, мимо Крапивны (ныне д. Старая Крапивна), города «на Плове и Солове» (?), через р. Упа, мимо с.Супрут на Калугу или Алексин".

О  дорожной системе тульского края говорит и  Г.М. Белоцерковский в работе "ТУЛА И ТУЛЬСКИЙ УЕЗД В XVI и XVII ВЕКА." (1915г):
"...в Туле сходились три дороги: одна киевская - на Болхов и Карачев, другая - дедиловская - на Елец, и третья чулковская - на Гремячев, Пронск, Рязань".
Подробно описывая возможности  торговых путей по  этой местности, включая "упо-шать-донской водный путь", Белоцерковский подводит итог: "Таким образом, Тула лежала на пересечении больших, и надо полагать, важных в торговом отношении дорог."
 
В договорных грамотах русских князей такие большие сухопутные дороги назывались "проторы" , т.е. сложившиеся  издревне,  проторенные "трассы", открывавшие широкие возможности экономического развития территорий.
На проторах и речных пристанях располагались мытни (таможни) для учета обьемов перевозок и взимания с них торговых сборов.  Во времена Тайлулы в тульских мытнях хозяйничали ордынские мытари - баскаки
.
"Слово «мыт», или «мыто» (таможенный сбор) появляется в описаниях действий древнерусских князей еще в IX веке. За провоз товара купцам приходилось платить владетелю той или иной земли. Впоследствии знаком того, что мыто уплачено, стало опломбирование грузов — этот метод и сегодня применяется в международной торговле"- сообщает Юрий Рубашевский   в статье "МЫТНАЯ УЛИЦА ПО ГОРОДУ ИДЕТ..."

По нашему мнению, географическое положение Тульской местности и   Елецкого княжества,   наличие на их территории  сакм (естественных природных проторов), шедших с юга - на север и водных  путей - это те притягательные факторы, из-за  которых Ордой был сделан выбор при   узурпации территории Руси и формирования этих двух анклавов - тульского и елецкого, приносивших солидную прибыль казне через мытни.

В статье "О Донском торговом пути и других дорогах" мы отмечали, что подобная система сбора дорожных торговых  налогов   существовала и у русских княжеств, а не только в татарских анклавах.
При этом, как князи, так и ханы, на протяжении довольно длительных периодов старались соблюдать правопреемство законов и традиций, определенный консерватизм в части налогообложения торговых операций. Например,  посольские представители всегда освобождались от мытных сборов.  И едва ли не в каждой договорной или духовной  грамоте русских князей обговаривались вопросы, подобные этим: "А мыты ны держати старые пошлые, которые были при нашихъ Дедехъ и при нашихъ Дядехъ; а новыхъ намъ мытовъ не замышляти, ни пошлинъ; а мыта съ воза и въ городехъ и всехъ пошлинъ деньга, а съ пешеходца мыта нетъ; а иныхъ всехъ пошлинъ съ рубля алътынъ, а съ лодьи съ доски по алътыну, а съ струга съ набои два алътына, а безъ набои деньга; а Князей Великихъ лодьи пошлинъ нетъ."
 За соблюдением установленного многовекового порядка в торговых правилах, по-видимому,  следилось строго, а провинившихся подвергали суровому наказанию.
Например, в 1392 г., находясь в Орде, Василий 1 купил у нуждающегося в деньгах Тохтамыша ярлыки на Тарусу, Нижний Новгород, Муром и некоторые другие земли. Но еще в 1389 году в "Договорной грамоте великого князя Василия Дмитриевича и братьев его с двоюродныи дядею его князем Владимиром Андреевичем (первая)",  читаем: «А наиду собе Муромъ или Торусу, а тотъ ти проторъ не надобен. А что тобе Б(ог)ъ дасть иныхъ местъ, оприс(ь)Мурома и Торусы, а тотъ проторъ намъ не надобен»100
Или можно вспомнить, как в 1489 году посольство великого князя Ивана III Васильевича привезло к казанскому царю Магмет-Аминю  следующую жалобу на хитроумного торговца-татарина, изыскавшего возможность съэкономить на мытных сборах:
"Князь великий велел тебе говорити: поимали мои наместники муромские тотарина, Ибреимом зовут, ехал с торгом через Мордву, а Новгород Нижней да и Муром объехал, избывая пошлин; и мои наместники прислали его ко мне; и тот татарин сказался твоим человеком, а ехал, сказывает, из Казани через Мордву. И тот татарин дошол был в том продажы и казни, что пошлины объехал; и яз того татарина тобя деля казнити да и продати не велел, а послал его к тебе, восе он перед тобою.— Князь великий велел тобе говорити: и ты бы в Казани и во всей твоей земле заповедал всем своим людем, чтобы из Казани через Мордву и через Черемису на Муром и на Мещеру не ездил никто, а ездили бы из Казани все Волгою на Новгород на Нижней."
 
Привлекательность тульского ордынского анклава с его проторами и прибыльными мытнями, возможно, возбуждало желание у Дмитрия Донского, по выражению И.Г.Бурцева, "в сражении доказать свое право на владение землями между Окой и Доном – т.е. «татарскими местами» и Тулой", спорить не будем.   Однако, уважаемые историки из Музея-заповедника "Куликово поле", просим вас обратить внимание: как видно из московско-рязанского договора 1382 года (1381г?) Дмитрий Иванович пошел несколько по иному пути.

Давайте попробуем понять причину такого "лояльного" отношения московских князей  с Ордой, возвратившись к анализу московско-рязанского договора 1382г.(1381г.?).

(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)