Открывая, дверь к счастью. Часть вторая

Часть вторая Тина. Детство. Мечты должны сбываться

    В детстве особенно хотелось узнать, о чем они небесные послания, что несут пролетающие по небу звезды в себе, когда  ярким росчерком, оставляя след, направляясь куда-то к земле. Всегда с особым волнением смотрела в небо на звезды. Взрослые говорили, что пока падающая звезда летит надо загадать желание. Как себя помнила Тина, очень хотела одного, чтобы ножки ее  ходили хорошо. Помнила она, как передвигалась в ходулях по двору деда, ее туда ставили и она, держась на трубки каркаса  ходила куда хотела. Рама ходунков была выполнена из алюминия, как на лыжных палках, а на передних ножках имелись маленькие  колеса, которые и помогали маленькой Тине маневрировать, совершая повороты в нужную сторону. А когда ей это надоедала она опускалась на землю и выползала из конструкции. Это продолжалось до тех пор, пока в шесть лет Тине не сделали операцию на ноги.
        Конечно же, было понятно, что не всем желаньям суждено сбываться. Но попав впервые в больницу на эту операцию, маленькая егоза надеялась, что совсем скоро будет также бегать, как ее подружки. Будет ходить за цветами на ближайщий луг и приносить их любимой маме. И на речку ее будут не носить на руках, а она сама пройдет этот путь по высокому взгорку, потом по заливному лугу, будет сидеть на теплом песочке, засыпая ножки свои песочком, а потом просто побежит в тихие воды речки по скользкой гальки,  и смоет с себя все, чтобы домой прийти чистой и отдохнувшей. А пока она лежала на больничной койке, рядом сидела мама и она чувствовала себя хорошо от этой близости. 
      Мама была замечательной, красивой, нежной, простой и очень доброй и не только к своей дочери. Она помогала всем, если видела, что кому-то трудно, что-то сделать или нести. Тина очень любила свою маму и радовалась, когда она была рядом. Когда мама уезжала от нее домой или на работу Тина  садилась на коляску, которую ей прикатили в палату и сказали, что она может на ней ездить или держась за нее ходить, но не ползать, если упадет. Тина лежала в палате не одна, на соседней койке лежал маленький мальчик, ее ровесник быть может, и около него тоже была мама. Но мальчик был капризный, то плакал, то, что-то требовал для себя, а не получая должного дулся и сердито разговаривал с мамой или кричал на нее. Тина не могла этого понять, почему за доброе отношение к себе, он так поступал со своей мамой. Однажды не желая слушать нытье этого маленького соседа, Тина тихонько добралась до коляски, села в нее и выехала в коридор. Он был такой длинный  и  широкий, что Тина спокойно каталась от одного  конца до другого. А когда руки  уставали крутить большие колеса, она останавливалась и разговаривала с кем нибудь, кто находился в коридоре. И в один из дней, Тина заметила, что на высокой кровати в фое, (это была каталка, но откуда девочке в ее годы знать такое) лежала тетя, она остановилась и спросила как ее дела и здоровье. Мама сказала, что в больнице надо со всеми обязательно здороваться и спрашивать о самочувствие. Вот Тина и спросила тетю как ее здоровье, она лежала отвернувшись. Когда она повернулась, на Тину смотрела женщина молодая, но лицо ее было все черное. Ей, наверное , было очень больно, но она все же ответила: «Все хорошо, девочка». Почему она лежала в коридоре, а не в палате Тина не понимала, а когда вернулась мама Тина все подробно рассказала, что она делала пока не было мамы рядом, и о тете в коридоре тоже.
        Уже из  разговора взрослых, когда Тина в палате  невольно становилась слушателем некоторых фрагментов беседы мам, которые  долетали  до ее ушей, она поняла, что девушка получила ожог лица, и звали ее Дина. Пострадавшую  в пожаре  навещал ее парень, которого она просила больше не приходить и, что скоро ее повезут на операцию бедняжку, и дай  Бог все будет хорошо у нее.
      Тина, в то время не понимала, что такое жалость, но очень хотела, чтобы все действительно было хорошо. Ведь мама ей объяснила, что сюда в больницу все люди попадают, чтобы поправить свое здоровье и вылечиться окончательно. А мое пожелание здоровья , будет всем только на пользу, в любое время суток любому человеку, пусть это врач или санитарка или все, кто сейчас находился на больничной койке здесь.
         Хоть Тина и была еще мала, но понимала, что иногда достаточно всего одного хорошего и теплого слова от доброго  человека тебе, чтобы потом весь день ходить с улыбкой на лице, или как она ездить на коляске, как на троне, как делала сейчас маленькая Тина. Для девочки  Мама была ее нежным человечком в этом плане.
      Тина со временем сдружилась с той девушкой с ожогом на лице, она подъезжала к ней, а Дина сажала Тину к себе на кровать и общалась с ней, весело и задорно, они долго разговаривали, пока не приходило время процедур  или принятия пищи. Как произошло с ней, такое с лицом Тина не спрашивала, мама сказала, что нельзя донимать человека вопросами о том, что вспоминать не хочется и тяжело. Для Тины эти встречи были приятны и радостны. Дина с парнем своим продолжила общаться, он убедил ее, что это одно из ужасных событий в нее жизни, но жизнь то продолжается и он ее очень любит. Видя их вместе, Тина наверное впервые в своей жизни поняла какой  прекрасной  любовь может быть. Парень приходил каждый день, и интересно, что-нибудь рассказывал им двоим, Тина была невольным свидетелем их взаимоотношений  и бесед и несколько им не мешала, находясь рядом. После операции ее взрослая подружка была вся в бинтах, но была также радушна к ней малышке.
      Когда же Тине сделали операцию, и она уже не могла покидать палату, так как лежала в гипсе по пояс, ее милая фея Дина, как Тина окрестила свою новую подругу приходила к ней уже сама, ей разрешили тогда  ходить. Она рассказывала Тине и ее соседу Паше сказки или истории про зверей, пока их мамы были в отъезде. Когда Милая Фея уже выписывалась домой  и пришла попрощаться и пожелать выздоровления Тина расплакалась, ей было жаль, что больше не будет этого приятного общения и таких встреч. Напоследок  при  прощании, милая Дина сказала Тине,  что надо приучать себя к тому, чтобы в голове были только хорошие мысли, они совершат в жизни много хороших чудес. Всегда стоит верить в лучшее. Тина в это очень верила, потому, что это ей сказал добрый человек, много переживший, но стойкий, как оловянный солдатик.               
     Что было удивительно, но с того момента капризный Паша, перестал себя плохо вести и с мамой стал разговаривать спокойно и  хорошо. Наверное, все-таки на это повлияли истории  и поучительные сказки, что Дина им рассказывала двоим, когда их мамы были заняты чем то другим и их не было рядом с детьми.                Лежали они долгое время вот так, на кроватях  неподвижно, было очень неудобно лежать только на спине, и двигаться, только руками, плечами и головой.
          В один из дней их навестила с Пашей  Фея Дина и ее парень, они уезжали в другой город, где предстояли новые операции по восстановлению лица. Пожелать хотелось как много друг другу, но почему-то желали только здоровья и полного выздоровления. Снова были слезы при расставании и добрые объятия.      
         А вот, когда пришло время снимать гипс  самой Тине, ей было очень страшно. Врачи пришли в палату и Тина, которая редко плакала на людях, разревелась и ни за что не хотела, чтобы это делали без ее мамы. «Хочу, маму, маму…- сквозь слезы  твердила она. Но мама была на работе, не могла же она круглосуточно быть рядом,  дома еще был  маленький братишка  и,  ему тоже была нужна мама, Тина это понимала, но не могла ничего с собой поделать, плакала и плакала. Но молодой врач нашел какие-то нужные слова, для успокоения, тогда только Тина согласилась снимать гипс и просто наблюдала, как врачи аккуратно разрезают надоевший гипс и вынимают из него ее ноги. Еще страшнее стало, когда Тину  взяли и поставили на ноги на пол, возле стула. Сзади девочки стояла мама Паши и придерживала ее под плечи, а врачи и медсестра были впереди и просили Тину, сделать несколько шагов, двигая стул. Как это происходило Тина помнит  смутно, только когда она делала эти первые свои шаги робкие, наступая всей ступней на пол, она чувствовала боль. Хорошо, что это быстро завершилось, Тину аккуратно положили  в ее кровать и все ушли. Доктор обещал вскоре вновь навестить маленькую красавицу. А вечером, когда приехала мама Тины, они с Пашкой  наперебой  рассказывали, как все произошло, как горько плакала она, не желая снимать гипс без мамы, и как все-таки это сделали. Теперь, когда можно было уже шевелить ногами и даже садиться на кровать на короткое время, свесив ноги, Тина была рада тому, что рядом была мама.
          От нежных ее поцелуев было так хорошо, мама рассказывала как там дома и на работе, что она делала. Мама от братика привезла вкусную конфету, а от бабушки  любимых томнушек гостинцы, а деда Петя прислал ароматных яблок.  Вкусняшек было так много, что от радости Тина угощала ими всех, кто заходил в их с Пашей палату. Для Тины было важно держать  за руку маму и знать, что она рядом, хотя вскоре вновь уедет, ведь работу мамы  никто не отменял.  Вроде бы боль продолжала о себе давать знать, но было уже все так легко и просто. Рядом была любящая мамочка, ее забота и бережное отношение.
А Паша тем временем, все твердил, что он, то плакать не будет, как девчонка. А стойко будет себя вести, когда ему будут снимать гипс, вот посмотрите. Да действительно, в день, когда снимали гипс уже ему Паше, он с испугом смотрел, что делают врачи и вел себя уверенно, не хныкал, не плакал… 
     Вот только, когда его уложили в кровать, он отвернулся к стене и пролежал так довольно долго.  А когда же мама его хотела повернуть, то он просто дернул плечом и не позволил это сделать. Тина догадывалась, что он мог плакать от болей в ногах, но никогда ему не говорила об этом после.
      Времени в больнице было предостаточно, у всех лежащих, у детей тем более
Они могли долго болтать не о чем с Пашей, загадывать друг другу загадки, что-то вспоминать, смеяться и дразниться, но было это все по-доброму. 
            Мамы же разговаривали о своем: о семье, о работе, о том, что выращивают на огородах, что любят готовить своим домочадцам. Но главная их тема была, конечно, о детях, как помочь им восстановиться, куда повезти на лечение.    
Вот из таких разговоров, однажды, когда  дети, то есть Тина и Паша как бы спали, со слов мамы Тина узнала о себе, что родилась мертвой, семимесячной.  И ее как бы оживили, сделав  какой-то укол. Тина лежала тихо, боясь пошевелиться, чтобы не выдать, что давно не спит и слышит все сказанное. Как это «мертвой»?  Хоть она еще и была маленькой, но знала, что мертвых людей  хоронят, «придав земле» тех, кого  уже нет на земле живых, как говорила бабуля любимая.
   Вот с того времени Тину терзал этот вечный вопрос, а для чего мне… это дано. Мне маленькой совсем девочке, которая еще не сделала  ни одного своего шага, чтобы не упасть. Да и упасть порой так, что было больно не только коленкам, но и рукам. Было горько думать об этом каждый раз, отходя ко сну и бывала Тина потом плакала тихо и безмолвно, ведь ночью слез никто не увидит, она об этом знала, только не надо, чтобы было слышно. Ночь она скрывает все…
      Но после каждой ночи наступает новый день, с его радостями и огорчениями,  и встречать его надо с улыбкой, ведь тогда он точно  ответит  взаимностью. Солнца лучик прокрадется в комнату и начнет пускать солнечных зайчиков с самого утра. И птицы так радостно щебечут за окном о чем-то своем.

продолжение следует