Справка

Повесть "Счастье в дороге" Глава 8

Академия

– Я родился в спиралевидной галактике Млечный Путь, на внутреннем крае созвездия Ориона. Звезда Солнце – жёлтый карлик, расположенный в восьми с половиной килопарсека от центра галактики, третья планета – Земля, континент Евразия, часть света Европа, страна Беларусь, Гомельская область, город Светлогорск. Меня зовут Лёша Палец, я ходил сначала в седьмую школу, а потом в одиннадцатую – для самых отсталых. Но я хочу рассказать вам сейчас о другом. Итак, устраивайся поудобнее, наш дорогой зритель, мы начинаем нашу историю!
– Отлично, снято! – выдержав паузу, сообщил Андрей.
 Палец выдохнул и рассмеялся, он стоял в подъезде, на фоне входа в свою квартиру. За его спиной была, обитая чёрным кожзаменителем, дверь с алюминиевыми цифрами «44».
– Ну что, по-моему, неплохо получилось?! – жизнерадостно заметил белобрысый Юра, снимая с плеча огромную, как чёрный саркофаг, видеокамеру формата SVHS.
– Да, это будет бомба, – подтвердил Колобок.
– Нормально? – спросил взбудораженный Палец. – Давай посмотрим!?
 Поставив ногу на ступеньку и расположив на колене камеру, Юра долго регулировал маленький операторский визир, чтобы найти удобный угол для просмотра, и в конце концов нажал кнопку воспроизведение. Палец, Колобок и Jesus окружили оператора, комментируя только что записанный материал. В крошечном экране чёрно-белого визира мелькали фигурки и лица.
 «Классные всё же они», – подумал Андрей, глядя на ребят. Он отключил две старые настольные лампы, которые освещали съёмочную площадку, вместо профессиональных световых приборов и начал складывать серебристый экран для отражения света.
 Окончив второй курс, Андрей приехал в Светлогорск на летние каникулы. В этом городе жили его родители и школьные друзья. Тут он начал снимать свой первый короткометражный фильм о ребятах игравших панк-рок в группе «Хлам».
 В то время лидером группы был, похожий на светловолосого хоббита, носивший всевозможные феньки и пацифики Саша Колобок. Он играл практически на всех музыкальных инструментах, а в «Хламе» на соло-гитаре и губной гармошке. Ещё Колобок обладал чувством ответственности, что было критически важно для лидера.
 Лысый, худой, угловатый и высокий Лёша Палец был на несколько лет старше Андрея, играл на басу и работал на ЦКК – целлюлозно-картонном комбинате.
 Немного картавивший Jesus работал в автобусном парке и играл на ритм-гитаре. Он получил свою кличку за очевидное внешнее сходство с Иисусом.
 Ещё была смешная полненькая девушка Катя, она училась на заочном в филармонии и преподавала в музыкальной школе. Катя играла на флейте строго по нотной партитуре.
– Ты что, совсем не можешь импровизировать? – упрекал её Колобок.
– Могу, но не вижу в этом особого смысла! – безапелляционно отвечала Катя.
 На ударниках играл самый взрослый участник группы Сергей. Ему было под сорок, он мало разговаривал и сосредоточенно исполнял свои партии на ударной установке. Он был работягой с завода и, после ухода жены, один растил девятилетнюю дочку.
 Режиссёром короткометражного проекта был Андрей, а оператором-постановщиком весёлый белобрысый парень Юра. Он работал в горисполкоме и имел доступ к огромной телевизионной камере SVHS, предназначенной для записи совещаний городской администрации. Вот и вся продакшен команда.
 Для всех участников съёмок, это был первый проект и, естественно, ребята делали массу ошибок, но не унывали и поддерживали друг друга.
– На сегодня смена окончена. Всем спасибо, – рассмеялся Андрей, собрав нехитрую осветительную аппаратуру.
– Кайф! – радостно прокомментировали ребята, оторвавшись от камеры.
– Напоминаю, завтра утром снимаем сцену, как потерялся Лёша Палец. По сценарию: Лёша перестал приходить на репетиции, Колобок ищет его и находит под наркотой.
– Андрей, у меня есть уточняющий вопрос. А можно реально обдолбаться?! Так сказать, для правды жизни?! – заинтересованно спросил Палец.
– В смысле? – не понял Андрей.
– Ну, реально вмазаться? – выяснял Лёша.
 Андрей стоял, не зная, что ответить.
– Так, всё, Палец, не буксуй! – вмешался Колобок.
– Да нет, я же давно бросил, просто интересно, – пояснил Палец.
– Завтра нужна будет Катя с флейтой, – продолжил Андрей.
– Я позвоню ей в общагу, напомню, – пообещал Колобок.
– Я сделаю крылья для Кати, будем снимать сцену галлюцинации Пальца, – продолжал Андрей. – Ещё нужна будет машина, но я думаю, для короткой сцены «Поездка в больницу», замутим авто прямо на месте. Скажем, что мы с телевидения и человеку реально плохо.
 Все одобрительно закивали, предвкушая завтрашний день.
– Встречаемся у Торгового Центра, в девять утра. Нужны будут Саня, Палец, Катя - пусть флейту не забудет и, естественно, оператор. За сим всё! Погнали! – резюмировал Андрей.
 Шумно и басовито обсуждая новый альбом Ника Кейва, ребята спустились по ступенькам подъезда, каждый нёс в руках что-нибудь, из нехитрого съёмочного оборудования фильма.
 Было около одиннадцати вечера, когда Андрей вернулся домой. Он поздоровался с родителями и, взяв в прихожей телефонный аппарат, протянул в свою комнату длинный провод. Андрей закрыл дверь и набрал номер Марии, которая была сейчас в Минске.
– Привет!
– Привет… – рассеянно ответила Мария.
– Устала?
– А ты как думаешь? Конечно, устала, я терпеть не могу рынок, эти овощи и фрукты. За что мне всё это!? – пожаловалась она.
– Сочувствую и жалею тебя, – печально ответил Андрей.
– Что толку от твоей жалости? – грустно ответила Мария.
– Успокойся, пожалуйста. Я же не виноват, что ты решила учиться на платном отделении.
– А что мне ещё оставалось делать?
– Всегда есть варианты: можно ещё подготовиться и поступать на следующий год на бюджет, – предложил Андрей.
– На следующий год, нет уж спасибо. Я учиться хочу, – грустно ответила Мария.
– Значит, это твой выбор… – устало сказал он.
– Да… – через паузу, подтвердила она. – Когда ты уже приедешь, Андрей?
– Мне нужно ещё дней десять, чтобы всё отснять, - Андрей задумался. - В конце следующей недели приеду.
– В конце следующей недели – это как до Луна пешком. Я устала, Андрей, я совсем одна. Приезжай хоть на эти выходные?! Я работаю, но хоть ночью увидимся.
– В эти я не могу. В субботу снимаю финальную сцену «Концерт», тут как раз мероприятие в центральном парке запланировано, ребята будут выступать, – Андрей сделал паузу. – Надо потерпеть, совсем чуть-чуть осталось.
– Хорошо тебе, по концертам ходишь, – упрекнула его Мария.
– Послушай, это тоже работа, эти съёмки важны для меня, – ответил он.
– Да я знаю… Прости меня, это я от усталости.
– Я тебя люблю…
– Я тебя!
– Целую, держись там, всё получится.
– Да, целую, пока…
– Пока…
 Андрей услышал короткие гудки, Мария положила трубку. Тяжёлый осадок остался после этого разговора. Каждый из них шёл своим путём, предназначенным только его судьбе, и не мог принести жертву ради совместной жизни. Андрей отчётливо понял, что будущее начинает разъединять их. Как железнодорожные пути, переключённые стрелкой, постепенно расходятся, удаляясь всё дальше и дальше, пока не растворятся за линией горизонта. Так и их судьбы уже начали движение в стороны друг от друга.
 Он сидел с телефонной трубкой в руке, тупо уставившись в дверь комнаты, в которой вырос. И ещё Андрей знал, что Мария чувствует то же самое.

Мария

– Это самый прекрасный чай, собранный в условиях недостатка кислорода, высоко в горах, – рассказывал Андрей, держа в руках красивую жестяную банку. – Все чаи делятся на три типа: крупнолистовой, собранный с обычных плантаций, среднелистовой с предгорий, и мелколистовой, растущий высоко в горах – каждый листочек такого чая бережно собирают руками. Этот чай после ферментации несёт особый чистый аромат и вкус. Он особенно полезен для здоровья, но и цена его несколько выше, чем у обычного чая.
 Андрей стоял у стойки для клиентов в прачечной, перед ним были расставлены разные банки с чаями. Сегодня он был особенно в ударе, сам поражаясь своей энергетике и убедительности. Десять женщин разных возрастов в голубых чистых халатах – сотрудницы прачечной, заворожено, как загипнотизированные, наблюдали за Андреем. Некоторые даже открыли рты – он вещал уже двенадцатую минуту.
– И сколько этот стоит? – спросила солидная, пятидесятилетняя женщина, она была заведующей.
– О, это эксклюзивный японский чай – называется «Белый лотос», – продолжал Андрей. – Внутри банки смотанные ниткой шарики и когда вы будете его заваривать, чайные листы будут открываться, подобно цветам лотоса. Стоит этот эксклюзив всего тридцать долларов, что на пятнадцать долларов дешевле, чем на рынке.
– Беру! – выдохнула заведующая, решившись на дорогую для неё покупку.
– А мне, пожалуйста, вот этот - с цветочками василька, который вкусно пахнет, – сказала девушка, держащая в руках чёрную банку и давая понюхать чай подругам.
– Пятнадцать долларов, – улыбнувшись, ответил Андрей.
 Большая часть женщин уже держали в руках стильные жестяные коробки и банки с чаем. Как гласило одно из правил продаж: нужно обязательно дать товар клиенту в руки, чтобы он уже ощутил его своей собственностью.
– А почему это у вас дешевле, чем на рынке? – с сомнением спросила самая пожилая из сотрудниц прачечной – седая и строгая женщина в очках с толстыми стёклами.
 Это был последний оплот обороны денежных знаков, содержащихся в кошельках этих женщин и в то же время роковая ошибка защитницы.
– Всё просто, – очень серьёзно и проникновенно ответил Андрей. – На рынке хозяину торговой точки необходимо платить за аренду торгового места и за доставку товара, а ещё зарплату продавцу и налоги. Мы же зарабатываем всего пять процентов от себестоимости, мы можем себе это позволить за счёт большого товарооборота и отсутствия арендной платы.
 И тут началось безумие…
– Дайте мне вот этот, китайский, для похудения! – прервала Андрея, полная женщина. – И ещё один такой же! Я подруге возьму!
– А мне Riesling с шоколадным вкусом!
– Мне найдите, как Тамара Григорьевна брала, я мужу на юбилей подарю!
 Женщины, громко перебивая друг друга, тянули со всех сторон деньги и разбирали коробки с чаями. Андрей еле успевал считать деньги и ориентироваться в банках и коробках, отдавая возбуждённым покупательницам именно их покупки.
 После пяти минут неудержимой истерии, наступила гробовая тишина. Дамы расходились с видом победительниц, бережно унося свои трофеи в красивых банках.
– А есть ещё зелёный чай с ромашкой? – робко спросила молоденькая девушка, самая младшая из всех.
 Андрей устало собрал со стойки пять оставшихся банок – он заглянул в свою огромную и уже пустую сумку.
– К сожалению нет, девушка, – ответил он. – Возьмите китайский зелёный чай «Порох», он один из лучших. Я сам его беру! – по привычке соврал Андрей.
– Нет спасибо, это не совсем то, что я хотела, – робко ответила она.
 Андрей посмотрел ей в глаза и понял, что этой молоденькой девушке не нужен чай и спросила она, только чтобы не отрываться от коллектива и не терять уважение старших коллег.
– Я к вам через месяц зайду, обязательно возьму чай с ромашкой для вас, – ласково пообещал он.
– Спасибо, – благодарно улыбнулась девушка.
– Хорошего вам дня и до свидания, – Андрей устало вышел из прачечной. В уме он подсчитывал, сколько заработал сегодня и от этого казался особенно серьёзным.
 На улице было душно, солнце стояло в зените и нещадно обливало землю своим жаром.
 То, что сейчас произошло, было работой Андрея, которую он очень хотел бросить и даже бросил. Но иногда всё ещё выходил подработать агентом по продаже коллекционного чая в компании «Tea trading», хоть от этой деятельности его и тошнило.
 Вернувшись в Минск после съёмок короткометражки, Андрей застал Марию измученной от напряжения, пережитого во время безрезультатной попытки раздобыть необходимую сумму для оплаты первого семестра в Институте культуры. Андрею стало жалко её, и он решил помочь деньгами, которых у него тоже сейчас не было.
 Несколько лет назад, один из лучших друзей по художественному училищу показал Андрею простое по своей сути дело, которым занимался сам. И это дело называлось «Чай».
 Ребята так и говорили:
 - Пойдёшь сегодня на чай работать?
 Всё что нужно было сделать, это взять в офисе под реализацию нужные сорта и марки чая, пойти в город и втюхать их втридорога по всевозможным заведениям. Это деятельность с самого начала стала отлично получаться у Андрея.
 Но так как нормальный заработок в этой сфере был немыслим без спонтанной накрутки цены, за счёт верной оценки платёжеспособности клиента, Андрей вскоре оставил это занятие, так как считал его нечестным. Но время от времени, в случаях острой нужды в деньгах, он прибегал к этой лазейке в системе окружающего его материального мира.
 Когда он снова зашёл в офис «Tea trading», управляющий менеджер встретил его с нескрываемой радостью:
– О-о! Наш лучший агент вернулся!?
– Я ненадолго, мне нужно триста с копейками, сделаю, и уж не поминайте лихом, – сообщил Андрей.
– А что? Там, где триста, там и пятьсот, и тысяча! – хитро улыбнулся менеджер.
 Андрей по привычке рассмеялся в ответ.
 И вот в конце августа, две тысячи второго, Андрей ездил на такси по городу с большой чёрной сумкой, посещая свои самые «прикормленные» и надёжные места, где он рассчитывал сбыть чай подороже.
 Выйдя из прачечной, он решил, что на сегодня достаточно, было два часа дня и нестерпимо жарко, а сумка была уже почти пуста. Прикинув в уме заработанные за сегодня деньги, он понял, что уже набрал необходимую сумму.
– Как, я не понимаю, как?! – спрашивала его Мария, когда они сидели на балконе её квартиры, отдыхая в вечерней прохладе. – Я не понимаю, как за три дня в этой стране можно заработать такие деньги!?
– Я и сам не понимаю, – устало ответил он.
 Глаза Марии сияли, Андрей наслаждался её видом, испытывая подъём и радость, что всё закончилось и завтра не надо выходить на нелюбимую работу и обманывать людей, из каких бы то ни было благородных побуждений…

Море

– Эта собака – всё в моей жизни! Как можно, маленькое, беззащитное существо лишить самого дорогого, что есть в его жизни?! – Андрей был эмоционален и убедителен. Как творец, он понимал, какого дурака он сейчас играет, но, чтобы было смешно, необходимо было оставаться предельно серьёзным. – Я решительно требую ответственности по всей строгости закона!
 Он услышал за спиной одобрительный смех зрителей и этот смех давал ему новую энергию, помогая найти новые и необычные пристройки. Он стоял в зале суда за трибуной с надписью «Истец», перед ним сидела судья Елена Сергеева. Андрей периодически рассматривал её ноги в вязаных носках и смешных белых тапочках. Эти тапочки торчали из-под стола и никак не соответствовали серьёзному виду женщины в чёрной мантии судьи, они словно сообщали всем присутствующим, что всё происходящее цирк и постановка.
– Как можно?! – истерично переспросила не свежая, но ещё молодая блондинка в красном платье. – Этот кобель, эта немецкая овчарка постоянно насиловала мою несчастную Джуди, мою маленькую девочку, мою белую болоночку! Я была просто вынуждена кастрировать его!
 «А, партнёрша молодец, держит жанр, смешно у нее получается», – подумал про себя Андрей. Блондинка стояла справа от него за трибуной с надписью «Ответчик».
 Зал суда был декорирован красивым светлым деревом, на своих постах стояли милиционеры, в чистой и аккуратной форме, за Андреем находилась зрительская трибуна, наполненная до отказа различными типажами массовки. Со всех сторон Андрея окружали телевизионные камеры, они стояли на штативах, летали на кранах и даже перемещались на металлических тросах, ловя в объективы всё происходящее.
 Андрей сделал круглые глаза:
– Барон никогда не покусился бы на эту старую болонку! Дипломант пяти собачьих конкурсов, медалист, породистый пёс - всего четырёх лет от роду. И теперь он лишён своего мужского достоинства этой жестокой и беспринципной женщиной! Как у тебя рука поднялась на беззащитное существо?!
– Поднялась, а если будешь много говорить, то и на тебя поднимется! – безапелляционно повысила голос блондинка.
 Волна смеха снова прокаталась по зрительской трибуне.
– Госпожа судья, вы слышали!? Это же прямая угроза жизни и достоинству! Не представляю, как оставаться в одной квартире с этой страшной женщиной! Ее зря я замок вставил в двери своей комнаты! – с презрением и горечью констатировал Андрей.
– Ага, водишь всяких шалав, кобель несчастный! – выкрикнула в ответ блондинка.
 Судья громко постучала деревянным молотком по специальной деревянной подставке.
– Суд требует сохранения порядка! – громко призвала Елена Сергеева.
– Так это месть?! – пафосно обратился к блондинке Андрей. – Попытка отыграться на беззащитном существе!?
– Нет никакой мести, – взяла себя в руки ответчица. – Это попытка сохранить жизнь и достоинство другому беззащитному существу, моей маленькой Джуди!
– Да ей одиннадцать лет уже, у неё кобелей было больше, чем звёзд на небе! – гневно вытаращил глаза Андрей.
 Зал заливался от смеха, оценивая перепалку бывших супругов. Судья тоже еле заметно улыбнулась на последнее заявление Андрея. Этого текста в сценарии не было, но импровизация удалась. «Партнёрша «колется», значит всё нормально идёт, надо держать волну», – промелькнуло у него в голове.
 Как бывает в секунды актёрского вдохновения, он увидел всё происходящее откуда-то сверху, со стороны, как будто его внутреннее «я» отделилось от собственного существа.
– Скорей бы уже разъехаться, – обратился Андрей к блондинке. – Два месяца, как развелись, а я уже боюсь тебя!
– И правильно делаешь! – зло подтвердила партнёрша.
– Достаточно, суду понятна суть дела, – опять постучала молотком судья. – Суд, рассмотрев иск от гражданина Тимощенко Сергея Геннадьевича: о причинении членовредительства его немецкой овчарке по кличке Барон, признаёт иск правомерным. И обязывает бывшую супругу Сергея Геннадьевича, гражданку Рапорт Елену Андреевну, выплатить денежную компенсацию в размере пятидесяти базовых величин. Решение суда обжалованию не подлежит и вступает в силу с первого июля две тысячи девятого года.
 Судья смешно скрестила ноги в белых тапочках, которые никогда не попадали в кадр, а Андрей, победно улыбаясь, посмотрел на блондинку.
– Есть справедливость на свете! – сквозь слёзы тупого умиления выдохнул он.
 Зал снова покатился от смеха. «Осторожно, главное сейчас не переигрывать», – отметил про себя Андрей.
– Хорошо отработал, – одобрительно сообщила пожилая женщина – шоураннер, она курировала актёрскую группу для телевизионного шоу «Зал суда с Еленой Сергеевой». – Гонорар получишь в триста первом кабинете.
– Спасибо, – спокойно ответил Андрей, стирая влажной салфеткой тональный грим с лица.
 Заблудившись на телестудии, он вышел в город через большие ворота для транспорта. На улице было нестерпимо душно, асфальт плавился от июньского жара и ветер метал над ним серую пыль.
– Алло, Дима? Привет! – сказал Андрей в трубку мобильного телефона.
– Привет, это Вася! – раздался смеющийся голос в ответ. – Дима тут отошёл ненадолго.
– Что делаете?
– Заседаем понемногу, Дима с Настей расстался, разводиться хочет. Вот, на море думаем завтра ехать, возник такой внезапный план, – ответил неунывающий Вася. – А ты как?
– А я в поисках, не обременённых обязательствами джентльменов, чтобы скрасить за дружеской пирушкой этот пыльный московский вечер.
– О, сударь, мне кажется, вы позвонили как раз по адресу! Мы у Димы на Бабушкинской, – кряхтя и посмеиваясь, сообщил Василий. – Это Андрей звонит, – добавил он мимо трубки.
– Что ж, беру пролётку!
– До скорой встречи, сударь!
– Взять чего-нибудь с собой? – уточнил Андрей.
– У нас тут всё неплохо, пиршественные столы ломятся от яств и напитков. Ждём вас, сударь!
– Мчусь!
 Вася громко рассмеялся и положил трубку.
 Дима Коноплёв, которому сейчас звонил Андрей, работал пиарщиком. Последние полгода он развивал рекламную коммуникацию бренда пивных ресторанов «Толстяк», где ему даже выделили служебный автомобиль с водителем. Как-то в конце весны он пригласил Андрея режиссировать фотосессию для рекламы сети. Лицом бренда выступал Александр Семенюк, наверное, самый полный и добродушный актёр России.
 Съёмочной группе пришлось долго дожидаться актёра на площадке, видимо, потому что Семенюк на днях получил звание заслуженного артиста России. После нескольких часов бесплодного ожидания и ста безуспешных попыток дозвониться актёру было решено сворачиваться, так как фотосессия объективно не состоялась.
 Дима, Андрей и водитель Коля – их общий друг, решили ехать на шашлыки на берег канала имени Москвы, который находился неподалёку. Как только друзья расположились на берегу, раздался звонок Семенюка, который многозначительно сказал одно-единственное слово: «Мчусь!». Все вернулись на съёмочную площадку и ещё полтора часа ждали актёра, который приехал измученный празднествами по случаю присвоения ему почётного звания.
 После этого случая, выражение «Мчусь» вызывало в компании неизменный всплеск добродушного смеха.
– Так она милицию вызвала, понимаете?! – рассказывал Дима. – Менты пришли… Акт составлять не стали, и ушли... Только плечами пожали!
 Друзья сидели на кухне в квартире Димы. За открытым окном уже стемнело, и дул приятный прохладный воздух.
 Дима сидел на подоконнике и курил. Он был крепким парнем среднего роста с тёмными вьющимися волосами и сломанным когда-то носом. Его отец был украинец, а мать армянка, в итоге получилась взрывоопасная смесь - Дмитрий Коноплёв.
 Наполненный массой идей, с оригинальным и нестандартным мышлением, он постоянно проверял на прочность этот мир и себя в нём. До сего времени и мир, и Дима продолжали стоять, созерцая друг друга в абсолютной несокрушимости. Помимо этого, безумного и рыцарского занятия, Дима работал в сфере пиара, писал отличные песни и был хедлайнером рок-группы «Выходной день».
 Вася сидел в кресле и задумчиво наигрывая что-то на гитаре. Он был двоюродным братом Димы, но по характеру спокойнее. У него были светлые, как солома, волосы и он почти всегда улыбался.
– Слушай Андрей, а поехали с нами в Крым? – предложил он.
– Точно, поехали! – обрадовался идее Дима. – Завтра утром возьмём билеты на поезд и после обеда отчалим.
– Ну, не знаю, – неуверенно ответил Андрей. Он покосился на здоровенную британскую голубую кошку, которая вошла в кухню, и спрятал под стол оцарапанную ею руку. Кошка прошла мимо Андрея с видом полноправной хозяйки.
– А чего тут думать? – убеждал Дима. – Деньги у меня есть, я недавно з.п. получил, вот ноутбук ещё завтра скинем, – он показал на свой большой чёрный ноутбук, который стоял на кухонной столешнице. – О деньгах не парься!
 Предложение друзей было заманчивым. Андрей уже три года, как не видел моря и ему очень хотелось поехать. К тому же он чувствовал усталость от Москвы, жизнь погрузилась в какую-то рутину, не обещая ничего нового и действительно интересного.
– Хорошо, поехали! – взвесив всё, ответил Андрей.
– Вот это другое дело! – одобрил его решение Вася.
– Приятно иметь с вами дело, сударь! – улыбнулся Дима.
– Тогда я тоже свой ноут скину, – решил Андрей.
– Да не парься! За поход! – предложил тост Дима.
– Во славу похода! – поддержал Вася.
 Британская кошка внимательно наблюдала за Андреем из угла кухни.

Университет кино

 Андрей вошёл в здание университета, он поздоровался с пожилой доброжелательной вахтёршей, которая дежурила в первый день его приезда в Москву, она улыбнулась ему в ответ.
 «Наверное, вахтёрша – большая любительница кино и видит в студентах будущих великих кинематографистов… Это заметно по её преувеличенному вниманию к студентам. Или может, она бывшая актриса!?» – подумал Андрей.
 Поднявшись на второй этаж, он прошёл мимо двери мастерской, в которой учился. И направился в конец коридора, к деканату режиссёрского факультета.
 Он постучался и заглянул в кабинет.
– Здравствуйте, можно войти?
 Декан факультета - Артём Степанович Шашкин прогуливался по кабинету и поглядывал в окно.
– Да, входи, – картинно закатив глаза вверх и изображая усталость, ответил он.
– Я справку привёз, хочу подать заявление на предоставление мне академического отпуска, – сообщил Андрей, он достал документ из внутреннего кармана пуховика.
 Шашкин удивился, он совсем не понимал, о чём идёт речь. Ему было около пятидесяти, однако выглядел он молодцевато и его подтянутую фигуру всегда облекал хороший костюм. Артём Степанович носил дорогие очки и укладывал гелем седую шевелюру, модно постриженных волос, это придавало ему определённый лоск. От него приятно пахло мужскими духами, и он любил с маслянистой улыбкой ухаживать за абитуриентками. Самое смешное, что к режиссуре декан имел весьма косвенное отношение, закончив когда-то Университет кино, он быстро ушёл на административную работу в магистратуру и к пятидесяти, верно разыграв партию в жизнь, стал руководителем факультета.
 От взаимодействия с деканом всегда возникало ощущение, что главная его задача мешать студентам нормально развиваться в профессии, словно его специально отправила в университет какая-то злая и нечистая сила. Андрей вспомнил случай, который красноречиво характеризовал декана:
– А я запрещаю снимать в выходные в здании университета! – читал нотацию Шашкин.
– Послушайте, я вас очень прошу разрешить студенту Макарову снимать в выходные! – спокойно повторил Антон Аркадьевич Попов.
– Это нарушение постановления, принятого в связи с правилами пожарной безопасности в январе две тысячи четвёртого года! Они же световые приборы зажгут! – сопротивлялся Шашкин.
– Никогда в этом университете не было подобных запретов! – возмутился Антон Аркадьевич. – Студенты всегда проводили съёмки в выходные, в том числе и я. А я в этом университете с семидесятого года, между прочим!
– Антон, ну что я могу поделать, постановление есть постановление… – с вкрадчивым сожалением улыбнулся Шашкин.
 Стоя в коридоре у деканата, Андрей слушал этот разговор и ему было мучительно стыдно за всё происходящее. Шашкин словно разыгрывал дрянную пьесу с жестоким финалом на подмостках какого-нибудь районного самодеятельного клуба – так плохо он играл. «Неужели Антон Аркадьевич не видит?» – думал Андрей. «И что это за мир такой, в котором надо постоянно притворяться?!»
 Тогда авторитета Попова хватило, чтобы переубедить декана и Андрею разрешили снимать в выходные. Правда, подобных препятствий во времена его учёбы в университете кино существовало великое множество, и каждое из-них декан подчёркивал с самодовольной улыбкой.
 Сейчас, глядя, как Шашкин закатил глаза, Андрей внутренне приготовился к следующему акту лицемерной пьесы, которую попытается разыграть декан.
– Предъявите ваш медицинский документ, – подчёркнуто официально обратился к нему Артём Степанович.
– Вот, – Андрей положил на стол справку.
– Так-с-с, – задумчиво прошипел Шашкин, взяв бланк в руки. – Это не та форма документа!
– Мне сказали, нужна форма 95У, – смутился Андрей.
– Это не та форма, я не знаю, где вы взяли эту справку! – победоносно подтвердил Шашкин.
– На здесь же написано – форма 95У… – не понимал Андрей.
 Шашкин подошёл к большому стеклянному шкафу и извлёк из толстой папки медицинский бланк:
– Вот так должна выглядеть справка, формы 95У! – сказал он и положил её на стол.
 Бланк был большего формата и действительно отличался от того, что принёс Андрей.
– Это, наверное, российская вариант, а мне выдавали справку на родине, в Беларуси. Формы могут отличаться в разных странах, – предположил Андрей. – На моём бланке тоже написано 95У.
– Ваш бланк устаревший, – протестовал Шашкин. – Я решительно не знаю, где вы взяли эту справку.
 «Справка, справка, заладил, как попугай», – подумал Андрей.
– Послушайте, дайте мне необходимую форму, я отправлю её факсом в Беларусь и мне пришлют переоформленную справку, – предложил Андрей.
– Ничего я вам давать не буду, – строго ответил Шашкин.
– Знаете что?! – у Андрея лопнуло терпение. – Мне Игнат Самсонович сказал уходить в академический отпуск, я привёз справку, чтобы всё официально оформить. Дайте мне нужную форму, и я принесу необходимый документ.
– Вы что мне предлагаете!? – раздражённо и в то же время победоносно удивился Шашкин.
– Хорошо, ладно, спасибо… – ответил расстроенный Андрей и вышел из кабинета.
 С Шашкиным всё произошло, как обычно, на другой финал рассчитывать было сложно.
 Андрей спустился к пожарному выходу из института и закурил. Он посмотрел на унылые серые тучи, низко прижавшиеся к земле над декабрьским городом. Настоящая зима так и не наступала – в воздухе повисла бесконечная поздняя осень.
 Андрей встал за угол здания, чтобы холодный ветер не задувал в трубку мобильного телефона и нажал кнопку вызова.
– Алло, Игнат Самсонович, здравствуйте, это Макаров Андрей. Вы можете говорить?
– Да, говори Андрей, я тебя узнал, – ответил спокойный уверенный голос Касимова.
– Я только, что был у Артёма Степановича Шашкина, привёз справку, помните, мы с вами обсуждали, справку для предоставления академического отпуска, – начал, волнуясь и сбивчиво, объяснять Андрей.
– Так, хорошо и что?
– Артём Степанович, говорит, что справка не той формы, но мне выдавали её в Беларуси и там только такие.
– Насколько я помню, 95У нужна? – уточнил Касимов.
– Я такую и привёз, но в разных странах формы документа отличаются.
– Я понял, – всё также спокойно ответил Игнат Самсонович, – завтра я буду в университете и загляну к Артёму. Решим твой вопрос, не волнуйся.
– Спасибо вам большое! – счастливо ответил Андрей.
– Хорошо.
– До свидания!
– Всего хорошего, – Игнат Самсонович повесил трубку.
 Андрей был уверен в мастере, уж он то мог решить любой вопрос в университете.
 Андрею хотелось прыгать от радости, он верил, что скоро всё решится самым счастливым и верным для него образом. С сентября Андрей сможет продолжить своё обучение в новой для него мастерской Хомченко, он воспринимал эту возможность как бесценный шанс.

to be continued

Денис Мищук
bravofilm@list.ru