Катя

«…и дам вам сердце новое и дух новый дам вам;
и возьму из плоти вашей сердце каменное,
и дам вам сердце плотяное» 
Библия. Книга Иезекииль 36:26

Пролог

В один из дождливых дней  января, я достала жестяную  банку с  пуговицами, высыпала это «богатство»  на стол,  и,  перебирая их, стала  погружаться в воспоминания своего детства. Я ищу бусину-пуговицу, ту самую, в которой была заложена  память  между мною и моей бабулей Катей.

Старый дом

Бабуля,  Екатерина Ивановна,  была папиной мамой,  мы  жили в центре  Ташкента на улице Карла Маркса, в общем  дворе  дома.  Это были бывшие складские помещения с пристройкой на второй этаж,  называемой балханой, туда можно было подняться по деревянной лестнице  в гости, к  другим соседям. Внутри дом был разделен кирпичными стенами на комнатные помещения,  двери которых выходили во двор большого магазина. В каждой из этих комнат жили наши соседские  семьи.  Дед мой, Алексей Поликарпович, уроженец Урала,  приехал в Ташкент с группой молодых комиссаров  на борьбу с басмачами, врагами советской власти.  Получил комнату  на первом этаже  дома  от милиции, где работал до войны в конце двадцатых – тридцатых годов. Женился на красивой девушке Кати. И жить бы им в мире и любви всю жизнь,  но в 1942году дед Алексей ушел на войну красноармейцем, оставив жену с маленьким сыном Виталием.  Пройдя через всю войну,  по пути к победе, освобождая  Северный Кавказ, Крым, Западную Украину и Чехословакию,  погиб героем в конце  войны,  в  апреле 1945года, участвуя в Маравско-Остравской  наступательной операции по освобождению  Чехословакии  от фашистов.  Домой пришла похоронка вместе с орденом Красной Звезды,  медалью за отвагу  и орденом Отечественной  войны.  Вся память о дедушке сейчас хранится реликвией в нашей семье. Бабуля больше   замуж не выходила,  и жила  вдвоем с сыном Виталием.  Это был мой папа.  В 17 лет  папа женился на моей маме Любови Ивановне.  Все домашние  заботы взяла на свои худенькие плечи мама,  и стала очень хорошей хозяйкой.  Родилась сначала моя сестра Светлана, а через 6 лет родилась и я,  в том же дворе.  О жизни в старом доме,  в  мои 4 года,  помню  только по фотографиям и маминым рассказам.  К нам приезжала многочисленная родня бабули из Сибири,  и мы,  каким-то образом,  все располагались в одной комнате. Я помню свою кроватку, у окна.  Диван, большой и уютный! Над диваном висел ковер, рисунок которого,  маленькой девочкой,  изучала.  Посреди комнаты стоял квадратный дубовый стол и абажур с лампой над столом. А летом, жизнь во дворе менялась.  Мама с папой выносили  железные кровати во двор, натягивали на спинки кроватей  марлевые накидки (полог) от комаров. Прыгая на кровати,  под пологом, вызывал у меня восторг!  Еще помню, большие магазинные коробки, в них мы с соседским мальчишкой Владькой  играли, залезая  с головой.  На крыльце магазина,  во дворе,  дети постарше (моя сестра Светлана и дочь моей Крестной Татьяна) придумывали разные спектакли. Зрителями были соседи из  нашего двора. Наш общий двор  был колыбелью  мира и добра.  Жизнь каждой семьи кипела на глазах. Жили все дружно,  и никто не на кого не жаловался. Это был мир старой  ташкентской жизни.  В ней не было склок, а были даже  общие дворовые застолья по праздникам!
 Время,  когда были мама и папа молодыми. Бабулю в тот период я мало помню. Катя  работала бухгалтером на кожгалантерейной базе. 

Чиланзар.

Начало 60-х годов. Время созидания городов.  Время нового строительства целых массивов жилых домов,  разрезанных на кварталы.  Наконец и в  наш общий  двор пришло настоящее  счастье. Все соседи получили ордера  на новые отдельные квартиры  в новостройке Чиланзара.
Далеко от нашего двора,  я впервые увидела много больших домов  в 4 этажа с большими  окнами.  Дома стояли в ряд,  друг за другом, как будто это были солдаты. Иные дома стояли поперек, иные смотрели друг на друга, тем самым создавая дружную и мирную  дворовую жизнь. Вечером всё вокруг наполнялось светом от фонарей, стоящих у каждого подъезда,  и от дороги, проплывающей лентой вдоль кварталов.
Очень хорошо запомнила тот день, когда  зашла в  светлую квартиру, наполненную солнцем сквозь большие стеклянные окна.   Стены  в квартире пахли новыми обоями  и краской.  Мне очень нравился балкон, с него можно было наблюдать за целым миром людей и детей, живущих по соседству.  Но больше всего мое детское воображение поражал  вечерний  таинственный свет в окнах. Этот  удивительный мир  больших домов с множеством людей, поначалу меня пугал.  Днём мама мне разрешала играть во дворе дома.  На площадке, между нашим и напротив стоящим домом,  играли  и другие дети,  и мы стали с детской любознательностью знакомиться и играть вместе.  Так постепенно, все входили в новую большую жизнь! В жаркую пору лета из душных квартир, выходили соседи  подышать вечерней прохладой, сидя на скамеечках напротив  каждого подъезда,  и  обсудить события прожитого  дня.
В нашей квартире были 3 большие комнаты. Одна  комната  маме с папой, другая  комната  нам с сестрой и бабулей,  и  большой светлый зал для всех! Как было тепло и уютно в этой квартире! Особенно для мамы. Еще бы, кухня с газовой плитой, и ванна с горячей и холодной водой!
Бабуля была очень скромной и не прихотливой в быту. Она тихо уходила утром на работу и также незаметно возвращалась домой.  Когда я пошла в детский сад, бабуля отводила и забирала меня из садика. Летом, по утрам, идя  вместе пешком  в садик,  я собирала  для нее  незамысловатый букетик, состоявший   из мелких полевых цветочков,   раскрывающихся по утрам  вьюнков, белой кашки, васильков.
А вечером, когда бабуля забирала меня, вприпрыжку, держась за ее руку, рассказывала о событиях в садике! Я рассказывала то стишок, то пела песенку, то несла листочек бумаги с  нарисованным мною цветком для мамы.  Разве могло быть иначе?!

На работе.

Самое большое счастье для каждого ребенка попасть на работу родителей. Увидеть своими глазами, то,  что делают на работе взрослые.  Однажды,  в один из будних дней,  садик не принимал детей по причине отсутствия электричества. И мы с бабулей пошли на остановку,  где стоял специальный служебный  автобус. Моей радости не было предела.   У меня дух замирал, пока ехали! Тысячи вопросов  вертелись в голове и на языке, но бабуля сказала вести себя смирно, что скоро приедем и я всё увижу.  Я с гордостью шла рядом с бабулей, держа ее за руку, представляя, что уже взрослая! Мы зашли  в комнату,  где стояли в два  ряда  столы. На каждом столе лежали деревянные счеты. Кстати сказать,  эти деревянные счёты,  с потемневшими от времени косточками,  висят и сейчас на  гвоздике книжного шкафа.  Коллеги по работе, подходили ко мне,  задавали какие – то вопросы и восхищались, как будто я была не обыкновенной  девочкой, а новым работником.  Потом все уселись … работать! Открыли  большие листы бумаги и стали считать и писать цифры. Скоро мне все надоело, стало  скучно,  и бабуля разрешила мне погулять, далеко не уходя, во дворе. Во  дворе было очень уютно. Старые деревья,  большая клумба с розами и скамеечки для отдыха.  Дальше было еще интересней.  Поодаль увидела  двери, а за ними были большие помещения. Это были склады галантерейной базы. В одной из таких складов хранились пуговицы и всякая мелочь:  кнопки, платяные крючки, нитки, иголки.   С детской непосредственностью,  незамедлительно рассказала о себе  важной работнице, хранительницы  пуговиц. Это была заведующая складом. Да простит мне Бог, я не помню её имя. Она мне разрешила посмотреть и даже перебрать в коробке пуговицы.  Одна пуговица была  необыкновенной красоты,  похожая  на бусину.  С детской фантазией вообразила, что держа ее в руке, исполнится  любое  мое желание. Заведующая складом,  вероятно, тоже была волшебницей, так как поняла мои фантазии и  великодушно подарила мне эту пуговицу.  И даже,  предложила приходить в гости, когда я буду с бабулей на работе.  От радости, тут же  побежала рассказать  о моей бусине, что она волшебная, может исполнить любое желание!  Бабуля улыбалась! Тут  я вспомнила,  что очень хочу кушать. Зажав в ладошке пуговицу, стала шептать  «волшебные» слова желания. Чудо произошло! Бабуля сказала, что наступило  время обеда, и пора идти в  буфет, где очень вкусно пахло слойками и бутербродами!  Мы ели хлеб с докторской  колбасой и пили какао. Так что рабочий мой день прошел очень плодотворно!  Теперь мне скорее хотелось домой, чтобы рассказать маме  обо всех событиях удивительного дня, а больше всего о моей пуговице, похожей на бусину. Я точно знала, что положу ее в жестяную банку  из-под монпансье.

Бабуля.

Человека по жизни всегда ведет Бог, но люди почти всегда считают, что это их собственная сила воли.
  Корни бабули моей, Екатерины Ивановны,  уходили родом в Тамбовскую губернию, через Сибирские земли.  Мой прадед Иван  Иванович Аксенов, бабули Кати отец, родом из Тамбовской губернии, еще ребенком, семьей  переехали в  Сибирскую  деревню,   недалеко от железнодорожной станции Инская, под Новосибирском.  В молодости  прадед Иван женился на моей прабабке Пелагеи  Иосифовны.  В конце 19 века, по призыву Российского царского указа, стали переселяться  русские крестьяне в Среднюю Азию, осваивать новые земли. Как переезжала на телеге молодая семья из Сибири в Туркестан,  никто рассказать уже  не сможет.  История эта такая старая, что обросла  легендами. И где в этой истории,  правда, а где вымысел сложно точно сказать. 
- «Ехали на телеге в Турцию», -  как рассказывал прадед Иван Иванович.
 - «Была весна, вокруг цвели фруктовые сады  белым вишневым  и розовым  яблоневым цветом! И такая красота стояла!  Одни только  степные холмы,  покрытые красными маками,  под  синим небом, завораживали своей красотой, а с другой стороны Ташкента,   вдали виднелись   высокие  снежные горные  хребты. Поистине рай земной!  Чем не Турция из старых восточных сказок», -  заканчивал рассказ прадед. 
Колорит  местного народа  поразил воображение прадеда,  как,  впрочем,  и многих русских переселенцев.  Стёганые  халаты - чапаны,  тюбетейки. Пожилые женщины ходили в парандже, еще  по старым восточным азиатским традициям  Кокандского ханства.   Но больше всего удивил красивый мелодичный узбекский  язык,  на котором  прадед,  скорым временем,   научился говорить.   Миролюбивый характер местных жителей другой религии,  сделал  жизнь  переселенцев полной и радостной на долгое время нескольких поколений. Так, мы,  родовыми корнями вросли  в благодатную узбекскую землю на целых 100лет!  На границе Ташкента,   было село Никольское, сейчас это центр Луначарского шоссе, В  селе Никольское родилась моя бабуля Катя, её сёстры Маруся и Варя. Крестили их в старой Никольской церкви, разрушенной в 30е годы становления советской власти. В селе была школа.  В ней училась моя бабуля-пионерка.  До сих пор в фотоальбоме бабули,  с пожелтевшими страницами, есть фотография, где Катя  среди одноклассников  отряда им. Першина, с повязанными на шее пионерскими  галстуками.   Со временем прадед с семьей  переехали в другой  район Ташкента.  Построили дом,  на улице Буденного. Очень хорошо помню прадеда Ивана и прабабушку Пелагею, но уже  стариками,  прожившую длинную, полную событий жизнь.
  Еще есть фотокарточка  бабули,  выпускницы бухгалтерских курсов.  Среди разных лиц, обведенная   карандашом  голова молодой, красивой девушки Кати. Не перепутаешь!  Сколько помню ее,  статная фигура, красивый овал лица, сначала каштановые, а потом уже седые волосы всегда были уложены в короткой прическе, одевалась она всегда со вкусом. Одежды у бабули  никогда не было много, но всегда была опрятная, с  безупречно  сшитыми  по фигуре платьями. И только сейчас, вглядываясь в её черты лица на фотографиях разных лет, я поняла, что совсем не знала её.  Эти глаза,  в них было столько несбывшихся  надежд,  тихой  душевной боли, милосердия  и любви.

Семья.

Утро воскресного дня. Все спят. Папа уже на кухне. Я просыпаюсь от  вкусного запахи жаренной картошки,  и  кофейного напитка, сваренного в кофейнике.  «Подьём»,-  будит нас папа.  В зале уже накрыт кремовой  скатертью, с мелкими розочками по краям, все тот же дубовый квадратный стол!  Постепенно все мы собираемся  к завтраку.   Бабуля, папа, мама и мы с сестрой  - это что-то единое.  Наше с сестрой светлое, полное любви,  детство! Родители выписывали разнообразные  газеты и  журналы -  «Крокодил», «Работница», «Юность»,  «Костер»,  «Веселые  Картинки» и еще другие журналы.  Прекрасное время читающей нашей страны!  А сколько книг было у нас в доме! Вместе с мамой читали книги всю жизнь, до самой ее смерти!  В нашей семье никогда не говорили о Боге, но Бог в любви прибывал в нас и среди нас!
А знаете что такое семейный праздник?!  Это очередной семейный выпуск  стен. газеты!  На Новый год папа с сестрой Светланой  оформляли газету. Через весь лист ватмана  было написано  большими буквами «Сны и сновидения  в новогоднюю ночь»,   с фотографиями и рисунками кому,  что снится в нашей семье!  Или на  юбилей бабули,  газета называлась «Молния» со стихами, сочиненными папой!  Или маме,  ко  дню её Рождения!  Самый радостный  праздник  для нас был Новый Год! Разве можно забыть большую пушистую ёлку под самый потолок! Родители устанавливали ёлку у нас в спальне, пока мы спали, а на утро, что за чудо! Хвоя  на ёлке пахла так, что наполняла радостью Нового года  каждую клеточку во всей квартире! Внизу висели флажки с разными животными, по кругу висели стеклянные бусы, и стеклянные шары разных размеров и разных цветов! Пика на макушке ёлки. А какая  волшебная красота отражалась в немецких фонариках из тончайшего разноцветного стекла!  Ночью ёлка горела лампочками, папа их красил в разные цвета гуашью. И от этого разноцветного сияния настроение было особенно праздничным и таинственным.  От радости я  бежала к жестяной своей банке, доставала свою пуговицу-бусину и загадывала желание, что бы  ватные Дед  Мороз и Снегурочка,  живущих  под ёлкой, исполнили моё желание:  немецкую куклу со стеклянными закрывающими глазами с ресницами!  Я назвала  её Мартой  (по месяцу  моего рождения).
Вечерами играли всей семьей  в настольную игру с фишками.  Называлась эта игра «С утра до вечера». Кидая кубик, ты пробиралась все выше и выше к достижению цели, но попадая на лестницу эскалатора метро со стрелкой вниз, опять попадала в начало игры! Вот где был азарт!  Все это незабываемое детство!
Я верила, что это  моя бусина исполняла мои  детские заветные  желания! Кстати сказать, бусина моя,  потом,  плавно перекачивала в большую жестяную банку из-под тахиной   халвы, когда-то привезенной подругой  бабули  из Москвы.  В этой банке  стали  появляться  разные пуговицы  из разных идей  для новых  недошитых платьев, или выпоротых  пуговиц от  старой сношенной одежды. Таким образом,  в ней собралось такое множество пуговиц, что чем старше я становилась, тем моя бусина становилась  все меньше и меньше, и даже незаметной в этом разнообразии пуговиц и времени жизни.

Мама.

Мама  хлопочет на кухне. Это мамины руки создавали уют в нашей  семье! Это она заботилась о каждом из нас,  согревая своей любовью.
До самой ее смерти,  мама была для меня самым близким человеком,
 другом, всепрощающим и всегда жалеющим меня,  глупую, очень нервную доченьку.
Опять я погружаюсь в воспоминания. Для каждого торжественного случая моей жизни  мама шила  для меня новое платье.  Я гладила капроновые ленточки, и на своих светловолосых хвостиках завязывала  бантики и одевала новое красное вельветовое платье с вязанным белым  круглым воротником и такими же вязанными манжетами на рукавах.  1 Мая,  с мамой и папой  я   шла  на демонстрацию.  Поток  людей через весь город шествовал с шарами, песнями, плакатами о Мире во всем мире до самой Красной площади,  где правительство одобрительно приветствовало трудящихся, махая нам руками!  Как всё теперь, кажется,  наивно и наигранно, но в то, советское время, мы гордились своей страной и достижениями нашей родины в лице всего Советского Союза.
Время детства самое короткое счастье! Каждый из нас,  мечтает вернуться хоть на мгновение в детство, где пахло пирогами и  рулетами с  ореховой начинкой  и куличами к Пасхе.  Мы все были крещенные  в православной вере, но  только мама ходила, не заметно для нас, в церковь. Никогда она не рассказывала нам о Боге.  Как-то раз, когда я была уже школьницей младшего класса, залезла в  шифоньер из любопытства, чтобы  найти, спрятанный мамой, предполагаемый подарок ко  дню моего рождения. Подарка не нашла, но нашла в тканевом мешочке  две иконы. Я увидела,  как на меня, с одной иконы, смотрели глаза Иисуса Христа, а с другой  Пресвятая  Богородица с младенцем на руках. Эта была мамина тайна! Что это были иконы,  я знала, потому что у бабули Даши,  маминой мамы, был уголок на стене с одной иконой. А еще ранее, мы с мамой ходили в гости к ее Крёстной,  т. Наташи. Она была верующей.  И вот, пока мама с т. Наташей пили чай и беседовали, я игралась и незаметно цепочкой закрыла изнутри дверь в спальню. А открыть не могла. Меня охватил страх, в углу ее комнаты было так много икон, с ликами святых,  что, казалось,  произойдет что-то страшное. Хорошо дома был д. Миша, муж т. Наташи, пришлось ему перепилить эту старинную  железную цепочку. И вот, по – прошествии времени,  Иисус Христос  опять  смотрит на меня. Что-то  произошло во мне, я не могла понять, но опять тот -  же страх!  Маме я ничего не рассказала. Теперь это была моя тайна. А у бабули Кати моей никогда не было икон, и даже, умирая в 80 лет, говорила: «Похороните меня пионеркой». Такое было время.

Папа.

Папа  был механик по холодильным установкам.  А по жизни самоучкой.  Изобретатель и рационализатор. Ему электрические схемы снились во сне, а днем их чертил и внедрял в жизнь на фоне нашей квартиры. Какие-то приборы в коридоре показывали и стабилизировали напряжение, или при звонке в дверь,  включалось радио. Или был единый центр оповещения, при отключении электричества. Папа был очень разносторонней личностью. В Ташкенте ни одна узбекская свадьба или похороны знакомые знакомых  без него не проходили. На мусульманских праздниках,  вместе с узбеками,  ел утренний плов.  На любом мероприятии папа был душой компании. Умел пошутить, умел сказать тост. Друзья его уважали, а женщины его любили.  Папа был механиком  от Бога. Свою работу очень любил. Она была  частью  его жизни. Лет до 45 у папы  всегда был мотоцикл с коляской.  В связи с работой,  ездил на нем по заявкам на ремонт холодильников.  Иногда  брал меня с собою. Я любила, сидя  в коляске  мотоцикла, ездить  с папой по заявкам. Иной раз просто сидела и ждала. А как-то раз,  мне разрешили, хозяева клубничного поля,  клубнику покушать прямо с кустов, пока папа ремонтировал холодильник.  Было невероятно вкусно. У папы было много разных знакомых и в театре, и  в цирке. Был случай, как-то  воскресным утром папа сказал мне, что идем в цирк. Меня усадили на самое хорошее место, а сами  с другом  ушли  в коморку общаться.
А Света, сестра моя,  была всегда самостоятельной и никогда в таких  мероприятиях  не участвовала. Она любила с бабулей Катей ходить в гости на Буденовку. На Буденовке, во дворе стояли два дома, один т. Вари, а другой т. Маруси. У обоих было очень уютно и богато. Это была папина  и бабули Кати родня.  Татьяна, двоюродная сестра папы,  была старше Светы, она училась в институте на историческом факультете. Света с Татьяной  дружили. Сам папа к теткам ходить не любил. Он любил простую, всегда добродушную  и многочисленную родню мамы. Светлая память нашим с сестрой родителям! Они подарили нам счастливое детство, наполненное заботой и любовью!

Юность.

Время сжимается,  как шагреневая кожа.  Провести границу между детством и юностью практически не возможно.  Вспомнить так, чтобы понять вот, 
с этого времени  я стала другой,  не возможно. Как бы я хотела найти эту точку не возврата.  Поток дней протекал с такой скоростью, что сердце мое незаметно для меня стало черстветь. Я не стала замечать ни любовь мамы, ни заботу папы.  Я не помню, когда я в последний раз обняла и поцеловала мою бабулю. Меня стало все раздражать. Все было не так. Хотя в этом хаосе моей юности  была и  маленькая радость, когда родился мой племянник Роман! Вся теплота наших сердец перешла на маленького нашего мальчика! Мне так нравилось с ним возиться.  В тайне,  от сестры и мамы,  пеленала, тискала на руках, а когда мне разрешали с ним гулять возле дома, представляла себя молодой мамой!  Время взросления. Время первой любви. Любви внезапно пришедшей и так же внезапно, не успев понять ее  приметы, она уходила от меня все дальше и дальше, оставаясь в письмах и в  опьяняющих  юных поцелуях  в майскую  грозу!  Миг, как набросок карандашом на полотне  жизни!  Наступила  весна десятого класса, выпускные экзамены   и простое  белое платье, сшитое мамой на выпускной вечер! Закончилась школа детства.  Дружные встречи из жизни 10А класса остались на черно-белых фотографиях!
По предложению папы я легко сдала вступительные экзамены и поступила в политехникум связи. Почему не в институт, не знаю. Учиться я любила! Неведомый мир электротехники меня увлёк.

На хлопке.

Я иду пешком по Красной площади, пересекая канал Анхор, выхожу на Урду, наполненная  людьми, трамваями, троллейбусами и городской суетой, а там рукой подать,  мой политехникум. Мой новый мир, мир взросления, мир новых знаний.  Новые знакомства, новые друзья – однокурсники.
Уже осенью все студенты как перелетные птицы,  собирались в стаи, автобусы везли нас на сбор хлопка. Наш политехникум связи, силами студентов,   помогал собирать хлопок на Джизакских полях. Условия были барачные с нарами в два этажа, но это было самое незабываемое время студенчества! Недалеко от нашего стана росла бахча. Мы частенько бегали на бахчевые поля «воровать» арбузы. Бросишь его на землю, и раскалывается на две  неровные части спелой красной сочной мякотью. Ели руками, и даже умывались арбузным соком!  Лучший день  был родительским! Нам привозили посылки  из дома.  А однажды  папа с мамой приехали на мотоцикле ко мне в гости, как когда то приезжали в пионерский лагерь, проведать  и успокоится, что все у меня хорошо. Шесть часов надо ехать в одну сторону и шесть часов назад, домой! Это называется родительской любовью!  Привезли чистое белье и продукты : в литровой банке сливочное масло со сгущенкой,  кольца колбасы (мы ее на гвоздике под потолком вешали, что бы мыши не сьели), ну и еще всяких сладостей и консервы, и пачку писем от моего армейского друга! Я очень любила и ждала дорогие мне сердцу письма! Парень мой писал мне о жизни армейской, а я ему о  жизнь на хлопке! Время невероятно романтическое. В Джизаке ночное  небо было черное с миллиардом звезд.  Они своим холодным светом,  освещали маленькое окошко барака, я как раз спала возле  него! Выберу себе звезду и загадываю желание, что бы эта звезда попалась на глаза моему любимому другу и своим мерцанием передала мой привет с поцелуями… Засыпала,  и мне снились волшебные истории. Да, да… я очень хорошо помню , что мне  приснилась сказка о любви, жаль только,  что сюжет не помню…..или уже не хотела вспоминать о двух юных влюбленных,  целующихся в подъезде дома!  О трех днях …  и проводы в армию, обещания  и множество писем! Девичье сердце бывает обманчивым! Таковым оказалось оно у меня… Сон молодости!  Тот 1975 год на хлопке нас задержали до середины ноября, в бараках было холодно.  Рано утром нас будил голос комсорга «Орлицы, подъём», - но  совсем не хотелось вылазить из-под ватного одеяла, тут - же бегали по нам мыши полевки, своим писком заставляли нас все-таки соскакивать с пастели. Сон сразу исчезал и начинался трудовой день с вечерними танцами под магнитофон перед отбоем ко сну!  Сон конечно никак не шел, и, мы, девчонки, все о чем-то еще долго за полночь перешёптывались.  Мы не замечали неудобства бытия.  Умывались  из одного арыка с коровами, пришедшими на водопой, потом   собирали полный фартук хлопка- сырца, подбирая с земли, чтобы  ничего не оставалось на поле, но норму  нам никогда не удавалось выполнить,  и мы шли на уловки, то камни в фартук кидали, то мочили водой хлопок. О студентах-хлопкоробах заботилось и руководство.  К нам приезжала автолавка с промышленными и продуктовыми товарами.  В той автолавке я купила себе акриловый шарфик! Теплый и уютный.  До сих пор он у меня есть, и когда я его повязываю на шее, то вспоминаю это невероятно свободное от всех условностей этикета и учебы время! А когда на линейки нам объявили,  что наш любимый Узбекистан сдал  стране  6 миллионов хлопка, белого золота, как его еще называли, мы радовались по-настоящему. Нас везла вереница автобусов,  назад  домой,  и когда въезжали в город, мы выпячивались из окон автобуса, в повязанных платках на головах, загорелые,  и  совершенно одичавшие, махали горожанам руками,  усыпанные  цыпками, показывая  себя, героями  хлопкоробами.
В свое время  весь Ташкент и даже все города Узбекистана помогали колхозникам собирать хлопок, этот призыв помощи прошел почти каждый горожанин. И папа с  мамой,  и сестрой  и даже бабуля,  все  имели опыт сбора хлопка. Папа работал даже на хлопкоуборочном комбайне!