Памяти Юрия Гагарина - Прерванный полет

ПРЕРВАННЫЙ ПОЛЕТ
По крупицам из моей детской памяти…

27 марта 1968 года.
Утро выдалось хмурым и безрадостным, а день - еще того хуже… Низкие слоистые облака, казалось, наползали тяжелой набрякшей массой до самой земли, рискуя свалиться на голову пешеходам, отважно перепрыгивающим через весенние проталины, сквозь густой непролазный туман. Под ногами хлюпала и чавкала снежная каша.
По дороге из школы до дома, я несколько раз поскользнулась на ледяной корке, балансируя тяжелым портфелем в одной руке и мешком для сменной обуви - в другой, и едва не угодила в огромную лужу. Следом идущий незнакомый мальчишка, не рассчитав, шлепнулся с размаху ровно посередине и окатил меня брызгами.

В квартире было непривычно тихо и сумрачно. В прихожую через узкую полоску между плотными шторами пробивался тусклый свет из гостиной. Я сбросила в полутьме промокшие ботинки, отсыревшее пальто и шапку.
- Ма-аам? Ма-аам? Ты дома?
Щелкнула выключателем – лампочка вспыхнула и перегорела. Но я успела заметить, что зеркало маленького трюмо закрыто черной тканью.

 Мама сидела за столом в странном оцепенении.  Она смотрела не мигая, в одну точку, подперев кулаками подбородок.
- Мам?! Кто? Дедушка? Бабушка?
Я проследила за остекленевшим взглядом - на серванте стоял ЕГО портрет в черной траурной раме.
- Дядя Ю…, - мой голос сорвался. – Юрий Алексеевич?!
- Не уберегли, - прошептала мамина тень.

Для меня это была первая смерть… Первая смерть, перешагнувшая порог нашего дома. А этот трагический день врезался, словно впечатался, в память навсегда.
Я не могла, я отказывалась верить! Юрий Алексеевич Гагарин по-прежнему оставался близким и родным, человеком из моего беззаботного детства, хотя мы уже не были добрыми соседями по лестничной площадке, не играли вместе в «испорченный телефон» и казаки-разбойники… и не прыгали по сугробам. 

В шестьдесят четвертом он со всем семейством переехал в Звездный городок, специально созданный для первых и последующих космонавтов. Теперь они проживали в благоустроенных домах, посреди живописного леса, огороженного со всех сторон высоким забором, и были надежно спрятаны от посторонних глаз и назойливых «ходоков», желающих прикоснуться или о чем-то попросить «небожителей». Личную жизнь всенародных героев стали тщательно охранять от простого народа. Попасть на жилую территорию, не говоря уже об отдельном Центре Управления космических полетов, можно было только по специальным пропускам. 
Для детей космонавтов была открыта элитная школа с углубленным изучением английского языка и первыми лингафонными кабинетами в стране, куда я, примерная девочка-отличница, перевелась, чтобы пополнить багаж знаний, и, разумеется, быть ближе к моему кумиру, и хоть чуточку ему соответствовать. 
Ездить в школу приходилось на электричке. Мой «космический маршрут» составлял 2 остановки - от станции Чкаловская   до станции «Циолковская». Дальше - метров триста пешком, до заветного КПП. Крошечный отрезок пути - через тернии к звездам. Сущие пустяки, по сравнению с тем, что преодолевали первооткрыватели и первопроходцы небесных пространств.
Однако Гагарина удавалось увидеть теперь не часто – лишь на торжественных мероприятиях, юбилеях и пионерских линейках, куда его неизменно приглашали.  После своего выступления он подмигивал мне, как старой знакомой, и махал рукой, если смог, конечно, заметить в толпе других детей, обступавших его тройным кольцом. К легендарному первому космонавту, увы, уже невозможно было пробиться, не то, что запросто поболтать, как бывало раньше.
И я завидовала моему папе, который по долгу службы все равно оказался ближе к НЕМУ и по-прежнему следил за здоровьем летчиков-космонавтов на военном Чкаловском аэродроме, совмещая врачебную практику с научно-исследовательской работой в области радиационной медицины в засекреченном в то время ЦНИИ. А Гагарин после полета в космос продолжал упорно тренироваться и испытывал новые МиГи и другие самолеты.   


- Это какая-то ошибка, ошибка, мам! Ошибка! – повторяла я снова и снова.
- По радио сообщили о катастрофе под Киржачем, во Владимирской области.
- Нет, этого не может быть! Давай дождемся папу, и он подтвердит, что это вранье. Слышишь? Вранье! Вранье! Вранье!
Отец вернулся поздним вечером, и по его серому осунувшемуся лицу мы поняли – правда, все правда. Страшная правда.
- Их разорвало… разорвало на мелкие части. Его и Володю Серегина, - бросил он отрывисто и не раздеваясь прошел на кухню.
- О, Господи…О, Господи! Витя, может, не надо при ребенке… в таких подробностях…
- А ты что не спишь?! – взъярился отец, вдруг заметив меня, семенившую по пятам в ночной рубашке, с вытаращенными от ужаса глазами. – Марш в кровать немедленно и не путайся под ногами! Вон, я сказал! Вон!
Я никогда, никогда не видела моего папу, самого доброго папу на свете, таким… и захлебнулась слезами. Но упрямо продолжала стоять на месте. Я должна была знать. Должна.
- Водки, Оля! Водки! Быстро налей!
Отец опрокинул три рюмки подряд и грузно осел на стул.
- Может все-таки, ошибка, Витя? И это кто-то другой…?
 - Сомнений нет. Через три часа  поисков в сугробах нашли фрагменты тел, пачку сигарет Серегина и бумажник с водительскими правами Юры …и…и фотографией Королёва.
- Королёва?!  Да… Юра, кажется, был его любимцем…
- Любимцем? Думай, что говоришь, Оля. Юра был классным летчиком-испытателем и ничего не боялся. Стальные нервы. Железное здоровье. Именно Сергей Палыч настоял, чтобы его первым отправили в космос - вопреки всяким политическим сплетням и домыслам. Можно считать его крестным отцом Гагарина.
Мама всхлипнула и вновь залилась слезами.
- Представляешь, Юра всегда, оказывается, носил фотку с собой…, а  на ветке неподалеку висел  клочок лётной куртки с талонами… на питание.
- Боже мой… Но как? Как это могло случиться? Ведь его так оберегали, и даже не допускали к рискованным испытаниям…после того случая, ты рассказывал…, ну… тогда… прошлой осенью…, когда он почему-то приземлиться с первого раза не смог…
- А-аа…, что говорить… Разве ты не знаешь Юру? Он не мог быть иконой, на которую нужно молиться, и не мог сидеть сложа руки. Вычеркнуть себя из жизни? До конца дней почивать на лаврах, разъезжать по миру и раздавать автографы? Ну нет! Он - прирожденный летчик! Его всегда тянуло в небо…
- И не уберегли…, - обреченно прошептала мама. Но это же Гагарин! Гагарин! Витя, его нельзя было допускать. Нельзя!
- Да, не давали. Да, запрещали. Но после того нелепого случая он опять добился допуска к полётам и приступил к восстановлению своих навыков.  И еще я думаю…, я думаю…, он верил в свои силы и в свою счастливую звезду - снаряд в одну воронку дважды не падает. Мало кто знает, что и при полете в космос возникла техническая неисправность…
- О, Господи…
Да, траектория корабля изменилась…, и Гагарин приземлился не там, где ждали…, а мог и вообще погибнуть… Но справился, САМ с честью справился.  А сегодняшний тренировочный полет был под присмотром командира Серегина – самого опытного инструктора во всем отряде, настоящего асса. Налей еще водки, Оля… и себе тоже… помянем обоих.
- Под присмотром? Но…, но… тогда как? Как это могло с ними случиться?
- Как…Как… Посмотри в окно! Погода – нелетная, сплошная облачность. Их не имели права даже допустить к самолету! Но допустили! Допустили! Разгильдяи! Все на авось, надеются!
Мама присела рядом с отцом, обняла его за плечи и налила себе водки… на донышке. Родители выпили не чокаясь. Я тихо вздохнула у них за спиной.
- Ты еще здесь?! Я сказал - вон отсюда! Ты, что не слышишь, Лида!
Я вышла из кухни и с силой хлопнула за собой дверью. За что?! Я должна! Я тоже имею право знать!
-  Да за такое нужно под трибунал, под суд! – услышала я приглушенный шепот отца, притаившись за порогом.
- Да! Под суд, всех тех, кто разрешил вылет и отправил на верную погибель, не взирая на высокие должности, звезды на погонах и партийную принадлежность!
- Тише, тише, Витя. Здесь даже у стен есть уши.
- Что Витя?! Витя! Я уже 48 лет, как Витя... Я – беспартийный. Никто не может меня ниоткуда исключить…
- Все равно тише. Успокойся. Ночь- полночь.
- Говорят, все с самого начала у них пошло наперекосяк… С утра Серегина вызвали на ковер к штабному начальству и устроили выволочку. Ему! Боевому командиру, Герою Советского Союза, прославленному летчику-истребителю, который всю войну без единой царапины…, а скольких мессеров завалил! Из-за этого, Володя появился лишь за три! минуты до старта, весь всклокоченный и взнервленный...
- Какой ужас…
- К тому же, последнее время Серегину нездоровилось. Жаловался на сердце, и что иногда подташнивало без видимых причин… Знаешь, сорок пять – возраст для боевого летчика-истребителя уже критический. Это я как врач, говорю. А тут еще перед полетом унизили и шею намыли… Возможно, действительно плохо стало после такой нервной встряски…
- Но если бы Володе, как командиру стало вдруг плохо, то Юра взял бы… он ведь не менее опытный…
-  Не знаю. Не знаю… Может возникла техническая неисправность новой машины… Никто не знает...
- Но они же могли катапультироваться, если что-то пошло не так!
- Кто это знает сейчас, что нужно, а что не нужно… Связь прервалась почти сразу после взлета. Через 12 минут… Но Гагарин успел сообщить, что задание - выполнено.
По техусловиям первым должен был прыгнуть инструктор. Но бросить Гагарина?! Гагарина! Первого космонавта! Нет! Серегин этого сделать просто не мог…
- Да…, но… зная Юру… Нет, Витя… И Гагарин тоже никогда бы не оставил своего командира одного…
- Вероятно, самолет по каким-то причинам уже вошел в штопор, и катапультироваться вместе они не успели.  А возможно, у обоих пилотов возникла потеря сознания от резкого падения давления. Но все это лишь догадки, догадки, версии и предположения… Комиссия экспертов разберется…
- Какая страшная смерть… Два Героя. Два военных летчика. Два друга, которые предпочли вместе умереть, но выполнить свой служебный долг.
- Давай еще выпьем, Оля.  Не могу больше об этом говорить. У самого сердце разрывается на части. И алкоголь не берет…  Прости, не могу.
- Может, валерьянки или корвалола?
- Нет, не поможет… Очень хочется верить, что будет проведено объективное расследование и людям скажут правду, а виновных накажут. В Правительственную Комиссию, Слава Богу, Алексея назначили. Он был неподалеку, там же, под Киржачем, на прыжках. Мог что-то неладное заметить. Парень честный, порядочный, не станет ничего скрывать и чью-то задницу прикрывать. И летчик высоклассный, каких еще поискать, с инженерным мышлением, не то, что эти толстожо...
- Тише, тише.
Это он про Алексея Архиповича Леонова, - догадалась я. Леонов с Гагариным были друзьями и даже чем-то похожи. Не внешне. По духу. Оба – классные летчики. Оба - бесстрашные, трудяги, чуть-чуть отчаянные и бесшабашные. Без спеси, гонора и звездной болезни.
- А если честно, то думаю, сейчас мы ничего не узнаем.  Потом лет через сорок-пятьдесят, когда истинных виновников уже не будет в живых, может, и расскажут про какой-нибудь помешавший шар-зонд, останки которого никто никогда не найдет, или про самолет, взлетевший одновременно из аэродрома в Жуковском, от столкновения с которым Гагарин с Серегиным пытались уйти.
- Разве такое возможно? Чтобы одновременно?
- Всякое в небе бывает… Может расскажут, а может и нет. И Леонову, скорее всего ничего не позволят раскрыть…, - добавил отец обреченно.

На следующий день объявили общенациональный траур. Это был первый случай в истории страны, когда день траура был связан со смертью лиц, не являвшихся главами государства.
 Обоих Героев похоронили с воинскими почестями у Кремлевской стены.
Обычные люди искренне горевали, плакали и недоумевали. Но истинную причину крушения им тогда никто так и не раскрыл, что породило множество сплетен, слухов и домыслов, порой гадких и омерзительных, порой абсурдных и фантастических:
-  дескать, Гагарин с Серегиным перед испытанием боевого! самолета выпили по стакану водки и расхрабрившись… начали лосей во Владимирском заповеднике гонять…
- что у Гагарина возник конфликт с высшим руководством страны. После чего, по одним версиям, была специально организована гибель Гагарина, по другим — официально объявленная катастрофа была фальсификацией, а первого космонавта тайно арестовали спецслужбы и после небольшой пластической операции на лице поместили в одну из провинциальных психиатрических больниц…
- что Гагарин погиб вовсе не в ходе тренировочного полёта на учебном самолёте, а несколькими днями ранее…, на   новом космическом корабле советской лунно-облётной программы, который необходимо было срочно испытать в гонке с американцами.
 - что Гагарин, устав от славы, сымитировал собственную смерть, после чего ещё много лет прожил под чужим именем в глухой деревеньке в Оренбургской области, где  в последствии погиб в результате несчастного случая на охоте, уже весьма пожилым человеком.

Долгие годы многие люди не хотели и отказывались верить в трагическую и такую раннюю смерть своего героя. Но самую невероятную легенду придумали влюбленные в свою Звезду романтики - первого космонавта похитили инопланетяне, для опытов и межгалактического контакта!
А я тогда думала - пусть в глухой деревне, пусть инопланетяне, лишь бы жив остался, и его нам вернули. И так хотелось верить в чудо… В обыкновенное чудо.