Свод земной

Девушка по имени Мария из семьи священника Халдея возвращалась от тёти Софии тропинкой посреди поля между двумя поселениями. У тёти был день рождения, и она пригласила свою любимицу. 
Не смотря на первые числа мая было жарко, над головой вились мухи, жужжали жуки и стрекозы. Но она не боялась этой воздушной жизни и с удовольствием подставляла им свои плечи, пусть садятся и отдыхают от порханий. Ей казалось, что она, младшая дочь священника, живёт хорошо и без трудностей, в то время вокруг много людей и всяких птиц, и насекомых борются за каждый миг, за каждый час, за каждый день существования! Вот так думала и беспокоилось за всех.
Она шла по полю весенних трав и напевала старую еврейскую песню о старых башмачках с крылышками, которые волшебница Фатима подарила такой же девушке за усердие и красоту.
Было тихо и легко на душе. После поля начинался её маленький город с небольшим иудейским храмом, который держался на её отце Халдее.
У первого же дома с виноградником, ставшим крышей террасы, сидела цыганка. Она внимательно посмотрела на юную Марию и попросила знаком рукой подойти к ней:
- Ты дочь священника Халдея? – спросила она и, получив согласный кивок Марии, снова пристально посмотрела на неё. 
- Тебе знаком плотник Иосиф Обручник?
- Конечно, он наш сосед, и жену его знаю, Амалию. У них двое детей, мальчик и девочка.
- Амалия больна, моя смиренная Мария, - вздохнула цыганка, - и вскоре умрёт.
- Ой, не говорите так! Это жестоко!
- Иосиф придёт к твоему отцу просить выдать тебя за него.
- Да ну что вы, ничего не говорите, Амалия жива и здорова… Я лучше побегу домой.
- Подожди, я скажу тебе такое, что ты сильно удивишься. Но ребёнок, который у тебя появится, будет не от Обручника…
- Вы меня пугаете, я непорочная девушка…
- Я знаю, знаю, что ты давидовых кровей, в тебе смешались и святые и царственные корни! Но не в этом твоё величие. Ты родишь не от человека, а от небесного повелителя…
Мария тут же бросилась от цыганки прочь, а вслед ей неслось:
- Не бойся, не склоняй головы, не тревожься!
Мария добежала до своего дома, её никто не встретил, и девушка незаметно кинулась в свою комнату и бросилась на кровать, дрожа от ужаса услышанного.
Осознать слова цыганки ей было не под силу. Ей напророчили немыслимую судьбу, в которой было много святотатства и непонятного. Уже спустился вечер, но солнце не село. Мария вышла на улицу, повстречалась взглядом с соседом Иосифом, который заканчивал делать детскую лоханку для купаний. Он приветливо улыбнулся и позвал свою жену:
- Амалия, выходи здесь так красиво, тучи золотятся от заходящего солнца. Даже наша юная соседка вышла посмотреть!
Тотчас вышла жена плотника, она тоже улыбнулась девушке. Всё встало на свои места и Мария раздумала вернуться к цыганке, чтобы укорить её в неблагоприятном деле. Но уже издали стало ясно, что той и след простыл, у первого дома только куры кудахтали и кружились в пыли.
Однако ночью случилось непредвиденное. Иосиф вызвал лекаря по имени Фатых из дервишей, с его женой что-то случилось, а к утру её не стало. Отец Марии пошёл к соседям, чтобы помочь от имени общины храма.
Когда он вернулся, измученная сомнениями дочь обратилась к нему:
- Отец, - бросилась Мария к стопам отца, - мне напророчили ужасное!
- Кто? – спросил священник. Он ещё был под впечатлением несчастий, свалившихся на соседа-плотника.
- Мне вчера предсказывали смерть соседки...
- Кто, моя дочь?
- Цыганка у первого дома с поля  клевера.
- Ну что ты, милая, это всё болтовня людей, вынужденных жить языком. Ты ей заплатила?
- Нет, нет, я убежала от неё. И ещё она сказала, что ты отдашь в жены Иосифу-плотнику.
- Не может быть… Хотя, постой, разве это не богоугодное дело помочь полу сиротам соседа? Это хорошее дело. Он, не злобив, смирён и благочестив, опыт семьи есть у него. А, что, хорошая мысль! Ты справишься!
- Но он старше меня на много лет.
- Это только лучше, зачем тебе юнец-обольститель?
- Но ещё она говорила…
Отец не стал слушать дочь до конца. Он вышел из дома и направился к храму.
Все эти события утомили Марию, она прилегла на кровать, кстати тоже изготовленную соседом-плотником, и уснула.
Во сне к ней пришел удивительно красивый тонкий, почти невидимый образ повелителя небес. Он светился чистым и непогрешимым сиянием ангела, его улыбка также была чиста и умиротворяюще спокойна:
- Здравствуй, Мария! Пришло время взять тебе на свои плечи свод земной, свод из чувств людей, их страха и радости, надежд и болезней. Готовься, будь спокойна и тверда удержать и донести до людей Истину спасения Господня. Она придёт через чрево твоё и душу твою чистую и безупречную. С тебя начнётся вера в сына Бога, которому предстоит нелёгкий путь к вознесению через Смерть людскую. Смерть нелёгкую, но очищающую земную жизнь. Не бойся своего славного пути. Ты уже вступила на него. Соглашайся выйти замуж за вдовца Иосифа, не горюй и не сомневайся во мне. Я дух святой и непогрешимый. Я единая часть великого Господа. Жди меня и веруй!
И он исчез.
Мария проснулась, была уже ночь. Тишина держала город в своих невидимых руках. Лишь изредка соседские собаки откликались на приближение лесных шакалов и других диких животных.
Сердце Марии билось от необъяснимого восторга перед воротами необыкновенной судьбы. И в том, что её надо принять, как повеление небес, сомневаться было поздно. Отец возвращался из дома Иосифа-плотника с решением объявить о свадьбе с его дочерью Марией.