06. Оконные

Глава шестая




Девочка из Страны зимних грёз


На следующее утро мать отправилась в поликлинику. «У твоей мамки проблемы по-женски. Она тебя ни за что с собой не возьмёт. Стыдится. Не хочет, чтобы ты у кабинета сидел», - расхохоталась у Даньки в голове какая-то девочка. "А вот и неправда! - мысленно оборвал её Данила. - Возьмёт, если очень попрошу"

- Мама, я с тобой, - Даня поёжился при мысли о том, что останется один на один с черноглазой жутью. - Ну пожалуйста!

Их комнатку окружало тёмное, безысходное зло. Казалось, жилище в котором поселились Данилка и его мама, плавало в мутных водах, состоявших из криков, слёз, безобразных проклятий, громкого, совсем невесёлого смеха и горького плача. Хлопали двери, звучала музыка, где-то передвигали мебель, а под кроватью притаился страх. Склизкий, серокожий...

- Ты что, боишься остаться один? В школу через два месяца, а туда же! Да я в четыре года целыми днями сидела дома без взрослых. И потом не смогу же я брать тебя с собой на работу. Нет уж, посидишь один, ничего тебе не сделается, - и мама ушла.

Дверь щёлкнула зубами, и Данилка залез на подоконник, стараясь не думать о спрятавшемся в складках покрывала ужасе.

По двору носились дети. Такие же, как он, Даня, и совсем малыши. «Вот бы подружиться с той девочкой в полосатой кофте», - от раздумий мальчика отвлекла мелодия на телефоне. Оказывается, мама забыла его впопыхах, и ей пришло сообщение.

Данилка спрыгнул с подоконника, ушиб ногу и чуть не уронил «мобильник». «Вишни кровенеют, солнышко кровит», - Данька вскрикнул от ужаса и захлопнул телефон. Ему захотелось сбежать из этой комнатушки куда глаза глядят. Но за дверью поджидали опасности. Грязная лестница, мрачные молодые люди, жутковатый сосед с проломленной головой. Дане представилось, что Лёнька бродит по лестнице, а вместо глаз у него красные, кровоточащие провалы. Неизвестно до чего мог додуматься Данилка, если бы не вернулась мама.

На обратном пути она купила спрей с резким запахом. Утром мама обнаружила на обоях какое-то странное насекомое. Опрыскав стены, пол и постель, мать увела Данилку гулять на бульвар.

- Я в эту школу буду ходить? - Даня ткнул пальцем в приземистое трёхэтажное здание из серого кирпича.

- Нет, в тридцать седьмую. Здесь учатся ребятишки из окрестных домов, а они, понимаешь ли... - мама замялась. – Нечего тебе с ними дружить. Такие и обидеть могут и всё что угодно. А в тридцать седьмой у тебя сразу появятся друзья. Вот увидишь. Я понимаю, тебе сейчас скучно и одиноко. Но осталось подождать пару месяцев, и всё переменится.

- А можно мне познакомиться с девочкой в полосатой кофте из нашего дома? Которая с сестрёнкой гуляет.

Мама покачала головой. Данилка покраснел, надулся, но бульвар мигом отвлек его от досады и обид. Там тихонько перешёптывались деревья, и шла зелёная спокойная жизнь без криков и ругани за стенами. Мама сидела на скамейке с книгой, такая красивая в своей длинной бежевой юбке и чёрной кофточке. Ветер шевелил её тёмно-каштановые жёсткие кудряшки.

Данила построил из веточек крохотный шалашик для зеленокожих бульварных жителей, нарисовал на асфальте дерево с сочащимися кровью вишнями. Жутковатый рисунок создался как будто сам собой, без участия мальчика. Даньке стало неприятно, и он решил нарисовать что-нибудь весёлое. Папу с музыкальным центром в руке и бабушку с дедушкой, сидящих за столом. Получилось не очень красиво, зато радостно и совсем не страшно.

Вечер и ночь прошли примерно так же, как и вчера, а вот утро было жутковатым. Мама собиралась на работу. Это вчера она взяла отгул, а сегодня... «Как же я буду тут один? Да ещё и весь день! Вдруг опять Лёнька начнёт головой о стены биться? Или дочка хозяйки сквозь окно просочится?» - мучился Даня и, бледный, дрожащий, без аппетита ел залитые молоком кукурузные хлопья.

- Сиди тихо, окно не открывай и плиту не трогай. Ни в коем случае никого сюда не пускай, - и мать покинула убогое жилище.

Сочувственно щёлкнул замок, и воздух в комнате сгустился от разлившегося в нём страха. Мысли живущих по соседству странных людей, чёрные, злые, порочные, как будто плавали по крошечной комнатке и хотели задушить Данилку.

Посмотрев в окно на резвящихся ребятишек, он немного поиграл с машинками и устроился на кровати с книгой. Мальчик и сам не заметил, как задремал. Даньке приснилось, что они с отцом гуляют у заснеженного озера. Вдруг лёд начал трескаться, и Даня заметил, что хрустальный покров зимы состоит из сотни тысяч человеческих глаз. Карих, голубых, серых и зелёных. Вскрикнув, Данилка проснулся, но сон не закончился.

На подоконнике сидела девочка лет шести или семи. Худенькая, хрупкая незнакомка чем-то напоминала юную ведьму из какой-нибудь сказки для девчонок. Угольно-чёрные волосы, ярко-зелёные глаза, белая, как снег, кожа, платье, курточка и шапка цвета фуксии делали её особенной, не похожей на окрестных ребятишек.

- Жарко у тебя! - девочка обворожительно улыбнулась и сняла верхнюю одежду. - Меня Снежаной зовут. Хочешь поиграть?

- Т-ты о-откуда? - заикаясь от ужаса, пробормотал мальчик.

- Из Страны зимних грёз. Я там с Любавой живу и тётей Ларисой. Люба не может перемещаться в Реальность, потому что Земли снежных снов не её мир. Она там только гостья. А Лара... Она... В общем, у неё тоже не получилось прийти сюда. Да, наверное, и не получится, - Снежка загрустила.

Мало-помалу страх Данилки перед незваной гостьей прошёл. Взгляд и голос Снежаны действовали на него гипнотически. Он с интересом слушал рассказы девочки о Заоконной стране, где всегда стоит зима, и можно пить туман из красивых фарфоровых чашек.

А после дети играли в «холодно-тепло». Кто-нибудь из них отворачивался к стене, а другой прятал какой-нибудь предмет. Снежка всегда находила скрытые от её глаз вещи, а вот Даня так и не смог выиграть. Один раз Снежана положила его игрушечную «скорую помощь» в тайник под половицей.

- Ничего себе! Я не знал, что доска из пола вынимается, - удивился Даня.

- А я вот узнала в Новый год, когда нас с тенями и светом фонаря праздник не принял, - зелёные глаза Снежаны наполнились слезами и стали ещё красивее. - Свет погас, и пришёл Голод. Цепкий, как кошка и острый, словно иголка. Я ела штукатурку со стен, но Голоду это не нравилось. Он ворчал и меня мучил. И картонка ему не пришлась по душе. Зато от таблеток из тайника Голод свернулся и уснул. И я тоже прямо на полу улеглась. А потом был сад с вишнями и медсестра Лара. А я лежала, болела и создавала Мир зимних грёз.

И много ещё странного, жутковатого и увлекательного поведала Дане Снежана. Небо выцвело, утомилось, а потом уснуло, укрывшись простыней из розового шёлка. Снежа, махнув на прощание рукой, растворилась в оконном стекле. Вскоре вернулась мама.

- Ты, я вижу, без меня не скучал, - рассмеялась мать. - Весёлый, румяный, а глаза так и блестят.

Данька хотел рассказать маме о Снежане, но потом передумал. Мальчику пришло в голову, что матери может не понравиться его новая подруга. "Входит в чужие дома без спроса, проникая сквозь закрытые окна, рассказывает всякую всячину... Нет, мама точно рассердится. Она и с обычными местными ребятишками общаться запретила. Что уж говорить о загадочной девочке с холодным, как снег, именем?" - рассудил Даня.

Продолжение следует