О бдительности

У нас в училище был такой вид суточного наряда, как "патруль по Фонтану". Причем тут фонтан, спросите вы - при том, что Одесское высшее артиллерийское командное училище располагалось на 5-й станции Большого Фонтана. В состав патруля назначались два курсанта и сержант, его маршрут проходил по периметру училища, а главной задачей было препятствовать самовольным отлучкам, что на практике чаще всего происходило с точностью до наоборот. Патруль если кого и ловил, то либо слишком борзого младшекурсника, либо нерадивого бойца из ДОУПа*, и то крайне редко. В основном патрульные неспешно прогуливались туда-сюда вдоль училищных заборов, помня о коменданте, который жил напротив КПП и иногда проверял несение службы прямо со своего балкона. В патруле можно было решить какие-то мелкие личные вопросы, сбегать позвонить на переговорный пункт, встретиться с девушками, ночью - посмотреть боевичок в одном из видеосалонов поблизости, а при определенной тактической хитрости и соблюдении мер безопасности - прикупить пива в гастрономе на Сегедской или портвешка на точке у ипподрома. В общем, ходить в патруль по Фонтану было приятно и не напряжно.
Однажды поздней весной, в самую пору цветения знаменитых одесских акаций, в патруль заступили курсанты нашего взвода во главе с командиром первого отделения Сашкой Малушиным. Была суббота, Малушин был одесситом и женатиком, ему хотелось не в наряд, а к молодой жене, и по этой причине он пребывал в состоянии мрачной задумчивости. Из каковой его вывел толчок в бок:
- Слышь, Сань. Глянь туда.
Малушин глянул. Метрах в тридцати впереди возле забора оживленно суетился пожилой и явно иностранный гражданин с диковинным по тем временам полароидом, примеряясь и выбирая удобный ракурс для съемки военного объекта. Рядом с иностранцем стояла симпатичная девушка и что-то записывала себе в блокнот.
- Бундес, - уверенно идентифицировал Чахлый вероятного противника. - Зуб даю.
Чахлый был из офицерской семьи и до поступления в училище пять лет прожил в ГДР. По каким-то неуловимым признакам вдруг стало ясно, что Чахлый не ошибается и это в самом деле западный немец, представитель блока НАТО, а не житель какой-нибудь братской соцстраны. Всех троих тут же охватил охотничий азарт.
- Берем, - скомандовал Малушин, и патруль развернулся в боевой порядок, охватывая шпиёнов с трех сторон и отрезая им пути к бегству. Те были увлечены своими антисоветскими делишками и не подозревали о грозящем провале.
Через считанные секунды патрульные материализовались рядом со шпиёнами, козырнули, щелкнув каблуками, и Чахлый на чистом немецком спросил, шпрехен ли зи дойч. Вид трех бравых советских военных в парадной форме, с красными повязками и висящими на ремнях штык-ножами, мгновенно деморализовал захваченного врасплох врага. Девушка замерла, выронив ручку, а пожилой шпион, вздрогнув, стал безвольно поднимать руки вверх.
- Битте! - Малушин решительно протянул руку к висящему у него на шее полароиду. Побледневший немец послушно снял и отдал орудие шпионажа. После чего задержанным вежливо, но твердо предложили ком мит унс.
На КПП обезвреженных врагов поместили в комнату посетителей и доложили по команде. В ожидании вызванного особиста шпиону, действительно оказавшемуся гражданином ФРГ, стало совсем плохо - прихватило сердце. Недоумевая по поводу столь слабого вражеского здоровья, его усадили на стульчик, приоткрыли окно, дали нюхнуть нашатыря из аптечки и воды запить таблетку. Изменившая Родине девушка, оказавшаяся студенткой факультета романо-германской филологии ОГУ и прислуживавшая шпиону переводчицей, была на грани истерики.
Закончилось все, конечно, совсем не так драматично. Пожилой немецкий ученый, доктор каких-то наук, приехал в Одессу по своим научным делам, а студентка вызвалась устроить ему экскурсию по городу, скорее всего, в порядке личной инициативы, без ведома комсомольских и прочих недремлющих органов. На Большом Фонтане профессора заинтересовал училищный забор, сделанный из орудийных стволов времен русско-турецкой войны 1877-1878 годов. При попытке его сфотографировать западно-германский профессор и был схвачен бдительным патрулем. Кроме единственной фотографии забора, других снимков шпионского характера у немца не обнаружилось. Прибывший для выяснения обстоятельств особист по случаю субботы уже успел слегка принять на грудь в своем кабинете. Он старательно дышал внутрь себя и не горел желанием раскручивать шпионский скандал, могущий бросить тень на перестройку, гласность и курс на потепление международных отношений. Немец, едва живой от пережитого столкновения с советской военной мощью, получил обратно свой полароид и мечтал поскорее вернуться в ФРГ. Повеселевшая девушка всех горячо благодарила, вспыхивала румянцем и улыбалась, постреливая глазками в Чахлого. Личному составу патруля объявили благодарность и внеочередное увольнение. Пару дней отличившиеся патрульные ходили в героях, но где-то в глубине души им было очень неловко перед несчастным, безобидным и наивным немецким профессором.
 
* ДОУП - дивизион обеспечения учебного процесса