Иван Пидорчук

======== Часть 1 ==========

Иван Пидорчук и пальма.

— Не, ну, а чё! Обезьяны ж лазят, а я чем хуже, — и Иван Пидорчук, кряхтя, полез на пальму той же методой, что и школьники по канату.

Но острые каблуки цеплялись друг за друга, лезть было неудобно.

— А ну его нах! Все яйца обдерёшь, — и Иван Пидорчук кулем свалился на песок.


Иван Пидорчук и детский крем с лисичкой.

— Новая смазка! — Иван с восторгом взял в руки голубой тюбик, — Какая милая! И мой любимый цвет! А эта лисичка с хвостом так-а-а-я шалунья!!! Прям, как я!


Иван Пидорчук и линейка.

— Оу, что это?! — воскликнул Иван, разглядывая пластиковую голубую линейку, — Розги?! — Иван размахивал линейкой, рассекая во все стороны воздух.

— Ай! — хлестнул он себя по упругой ягодице, в потом ещё и ещё.

Иван стоял, оперевшись на дизайнерский комод, и, постанывая, стегал себя по аппетитной оттопыренной попе. Дизайнерские лосины со стразами висели на люстре.


Иван Пидорчук и таблица Брадиса.

— Бра-ди-са, — читает Иван Пидорчук по слогам, — О, это, наверное, модный дизайнер! — с воодушевлением говорит он.

— Интересно, как его зовут? Румис Брадис! Или Джордж Брадис! Нужно поскорее открыть этот каталог! Только, почему он такой убогий? В какой-то жёлтой обложке. Это, наверно, такой модный тренд!

Иван с предвкушением открывает брошюру.

— О, Господь Всемогущий! Что это за мракобесие?! — Иван в ужасе откидывает Брадиса в сторону и без сил падает на свою кушетку в стиле ампир.


Иван Пидорчук и книга.

— Фу, какой скучный журнал! — воскликнул Иван Пидорчук, захлопывая книгу, — Ни одной картинки! И написано на каком-то тарабарском языке! — продолжал он, держа книгу вверх ногами.


Иван Пидорчук и Жан-Клод ван Дамм.

— Жан-Клод ван Дамм, я тебе сейчас не дам! — не удержался Иван Пидорчук.

— Nu, sho ti, detka! — ласково ответил Жан-Клод ван Дамм.


Иван Пидорчук в лесу.

— Твою мать! — ворчал Иван Пидорчук, проваливаясь каблуками в рыхлую землю, — Корзинку потерял! Туфли, похоже, испорчены! Что же эти грибы-то растут кто где! Росли бы в одном месте, кучкой! И, вообще, куда их теперь?! В руках что ли понесу?! Ну уж нет! Возьму этот самый красивенький! — и, взяв мухомор в руки, Иван Пидорчук гордо пошёл из леса, шагая, как цапля.

Мухомор он нёс в вытянутой руке, как Данко — горящее сердце. На его лице блуждала счастливая улыбка.


Иван Пидорчук и поклонница.

— Ваня, я вся ваша! — с придыханием прошептала поклонница, закатывая глаза и падая ему на грудь.

— Окстись, эротоманка! — перекрестился Иван Пидорчук.


Иван Пидорчук и гомофоб.

Гомофоб захлебнулся, сбитый с ног волнами «Шанель N5», ослеплённый блеском стразов, блёсток, латекса и блеска для губ, шокированный буйством красок и цвета на лице и одежде Ивана.

— Ходят тут всякие, — пробормотал он, пытаясь встать, и протирая глаза.


Иван Пидорчук и Гей-Люссак.

— Гей-Люссак, — представился великий физик.

— Просто гей, — растерянно ответил Иван Пидорчук, смущённый нескромностью нового знакомого.


Иван Пидорчук и натурал.

— Боже, мужчина моей мечты! — Иван Пидорчук буквально упал на скамейку, не в силах вынести восхищения.

У натурала возник когнитивный диссонанс.

"Если это девушка, то нужно с ней познакомиться, — думал натурал, — если это проститутка, то можно её снять, а если это…", — о таком натурал побоялся даже думать.


Иван Пидорчук в аду.

— Пидорасы горят! — перекрестился Иван Пидорчук и выскочил из ада.


Иван Пидорчук в темноте.

— Да будет свет! — воскликнули все, когда Иван Пидорчук вошёл в тёмную комнату.


Иван Пидорчук на вечеринке.

— Сама заработай! — показал Иван Пидорчук наманикюренный средний палец с десятикаратным бриллиантом завистливой девушке со злым языком. — Попробуй, — добавил он насмешливо, — если выдержишь.

========== Часть 2 ==========

Иван Пидорчук за рулём.

— Сама такая! — показал Иван Пидорчук средний палец в окно.


Иван Пидорчук на велосипеде.

— Педикюр весь обдерёшь, пока научишься кататься на этом драндулете, — проворчал Иван Пидорчук, пытаясь вытащить каблук из цепи.


Иван Пидорчук в поезде.

— Знакомые движения, — сонно произнёс Иван Пидорчук, просыпаясь, — надо хоть на бок лечь что ли, а то снится тут всякое, — покраснел он.


Иван Пидорчук в самолёте.

— Боже, мой любимый цвет, — мечтательно произнёс Иван Пидорчук, глядя в иллюминатор.


Иван Пидорчук и Путин.

— Боже, какой мужчина! — с придыханием пропел Иван Пидорчук, приложив розовые ногти к вырезу на груди.

Но Путин не признал в этой куче стразов, блеска, розового, кудрей и «Шанель N5» Ивана Пидорчука и прошёл мимо.


Иван Пидорчук и Порошенко.

— Ты козёл, Порошенко! — храбро сказал Иван Пидорчук и ударил украинского президента в грудь.

— С девушками не дерусь, — галантно ответил Порошенко и отступил назад.


Иван Пидорчук и священник.

— Э- ге- гей! — проскакал Иван Пидорчук на розовом пони, браво размахивая нагайкой.

— Преподобный отец Коул, — приподнял шляпу шедший ему навстречу священник.


Иван Пидорчук и Арнольд Шварцнеггер.

— Wow, Terminator! Какой мужчина! — чуть не упал Иван Пидорчук.

— I,l be back, detka, — ответил Арнольд Шварцнеггер, направляясь к портье, чтобы заплатить за номер.


Иван Пидорчук и девушка.

— Чай, кофе, потанцуем, — галантно сказал Иван Пидорчук.

— Да пошла ты! — отвернулась девушка, — Дура!

— От такой и слышу, — не остался в долгу Иван Пидорчук.


Иван Пидорчук и тракторист.

— Слезай, маникюр пообломаешь, — хмуро сказал тракторист, вернувшийся с обеденного перерыва, и, схватив Ивана за шиворот дизайнерской латексной майки, вышвырнул его из трактора.

— И каблуки свои забери, — бросил он туфли следом.

Делать нечего, поковылял Иван Пидорчук домой, так и не поуправляв трактором. А так хотелось.


Иван Пидорчук и дедушка.

— Спасибо, дочка, — сказал дедушка, когда Иван Пидорчук перевёл его через дорогу, — Чего же ты, дочка, в одних колготках ходишь, холодно ведь, юбку что ли забыла? — кивнул дедушка на Ивановы дорогущие лосины со стразами.


Иван Пидорчук и проститутка.

Иван Пидорчук прошёл мимо проститутки, надменно задрав нос.

— Тоже мне, элитная шэ! — отвернулась проститутка, задетая нелюбезностью коллеги.


Иван Пидорчук и солдаты.

Шёл Иван Пидорчук по улице. А навстречу ему солдаты.

— Здравия желаю, пацаны, — отдал честь Иван Пидорчук.

— И тебе не болеть, — ответили солдаты, застёгиваясь.


Иван Пидорчук и рыбак.

— Рыбак рыбака, — приложился Иван Пидорчук к несуществующему козырьку.

— Точно, — ответил рыбак, сверкнув серёжкой в правом ухе.


Иван Пидорчук и дворовые пацаны.

— Здрась-мордась, пацаны, — хмыкнул Иван Пидорчук.

— Хай, коль серьёзно, — ответил один пацан.

Они ударились мизинчиками в знак узнавания.

========== Иван Пидорчук и Туз Червей. ==========

Иван Пидорчук и Туз Червей.

— Чтобы привлечь внимание всех мужчин в обществе, — читал Иван Пидорчук статью в эзотерическом журнале, — нужно надеть нижнее бельё красного цвета и вложить в него карту Туз Червей.

— Ого! — воскликнул возбуждённый Иван Пидорчук, — Эт тема! Эт я люблю! Красное нижнее бельё! Я щас кончу от одной мысли об этом!

Иван достал из своего дизайнерского комода красные стринги со стразами и, постанывая, надел их.

— Теперь Туз Червей, — Иван лихорадочно копался в ящиках комода, — Где же мои карты для игры в раздевание?!

— А-а, вот они! — Иван Пидорчук торжествующе вынул колоду из дизайнерской золотой коробочки и, быстро перетасовав, достал нужную карту Туз Червей.

Затем Иван встал перед большим зеркалом в дизайнерской резной золочёной раме и с придыханием, постанывая, вложил карту в стринги. Стринги были кружевные полупрозрачные и Туз Червей красиво просвечивал. Но всё дело испортила эрекция. Поднявшийся член вытолкал карту из низких крошечных стрингов.

— Твою мать! Шо же делать?! — огорчился Иван Пидорчук.

Он запихнул карту снизу, под член, но она неприятно царапала краем нежные яички и, вообще, некрасиво топорщилась.

— Ай, больно! — Иван вытащил карту из трусов, — Хорошо этим бабам! У них ничего не торчит в трусах! Положил карту на лобок и пошёл, а тут изощряйся, мучайся!

С этими словами Иван Пидорчук запихнул многострадальную карту под свой многострадальный зад. Но сзади от трусов была только ниточка между ягодицами. Туз Червей упал на пол.

— Блинский блин! — взорвался Иван Пидорчук, — Куда ж тебя запихать-то, в зад что ли?!

Он наклонился, чтобы поднять карту с пола и, не разгибаясь, не, ну, а чё зря делать лишние движения, взял карту, сложил её пополам и запихнул между ягодиц. Потом Иван медленно выпрямился и начал натягивать свои любимые дизайнерские лосины со стразами. Влез на каблуки, двенадцатисантиметровые, чтоб наверняка, и модельной походкой от бедра пошёл покорять мужское общество.

Как и обещала эзотерическая статья, мужское внимание Ивану было обеспечено. Карта тёрлась между ягодиц, Иван томно постанывал, с придыханием закатывал глаза, то и дело засовывал руку в трусы, чтобы поправить сбившуюся карту. Взгляды всех мужчин были сосредоточены на нижней части Ивана.

— Гляди-ка, не обманула статья! — довольный и усталый Иван вернулся домой, — В следующий раз спрячу карту в своём потайном местечке, я ведь такой шалун! — и Иван Пидорчук кокетливо улыбнулся своему отражению в дизайнерском зеркале.

========== Иван Пидорчук и новая юбка. ==========

Иван Пидорчук и новая юбка.

Иван Пидорчук купил сегодня в любимом бутике шикарную дизайнерскую виниловую юбку. Он прямо в примерочной, закрыв глаза, представил, какой фурор произведёт в обществе, появившись в такой соблазнительной вещи. Реакция баб его не интересовала, а вот у мужчин точно мозги в штаны стекут.

Дома он поскорее примерил её перед своим дизайнерским зеркалом в резной раме прямо на свои дизайнерские лосины со стразами. Юбка была великолепной, виниловой, блестящей, как любил Иван, с разрезом до талии, как Иван обожал, ведь тогда при каждом движении трусы видно. А трусы у Ивана не абы какие, дизайнерские, кружевные, со стразами или красные бархатные с перьями.

— Так, надо собираться, — засуетился Иван вечером, — поеду в ночной клуб.

Он, подрагивая от возбуждения, натянул на бёдра невесомые белоснежные стринги в сеточку.

— Я, как невеста, — простонал Иван в экстазе, — сама непорочность. Кто против меня устоит?

Он покрутил бёдрами. Стразы на стрингах засверкали тысячами огней.

— Тяжёлая артилллерия! — удовлетворённо улыбнулся Иван, — На войне, как на войне! Мужики, победа за мной! Выходим с поднятыми членами!

Иван шаловливо захихикал и принялся натягивать свою новую дизайнерскую виниловую юбку. Наверх он надел свою шикарную латексную майку, разумеется, тоже дизайнерскую. Теперь туфли, усыпанные стразами, каблук двенадцать сантиметров, а как иначе, юбка-то длинная, интригующая.

Потом Иван уронил себе на грудь три капли «Шанель N5», а как иначе, по примеру бессмертной Мерилин Монро. Макияж в радужных тонах был сделан заранее. Волосы задубели и сверкали от геля и стразов.

— Последний штрих, — Иван нанёс на губы блеск, вытянув их уточкой. Потом чмокнул своё отражение и… прилип.

— Ай, бля! Прилип! Вот засада! — сказал Иван, едва отклеив свои губы от зеркала, — Но ничего, стали ещё аппетитнее!

Он взял с комода свою дизайнерскую розовую бархатную сумочку для вечерних выходов в свет, проверил её содержимое:

— Так, презики, самое главное, айфончик, кредитка, сигаретки. Как говорила бессмертная Мадонна, сумочка «Три «C» — condom, credit card, cigarette.

Вооружённый до зубов сексуальностью, Иван Пидорчук отправился в ночной клуб. Как он и ожидал, произвёл фурор. Реакция баб его не интересовала, а у мужчин мозги в штаны стекли.

========== Иван Пидорчук и младенец. ==========

Иван Пидорчук и младенец.

— Девушка, подержите, пожалуйста, — сунула Ивану Пидорчуку на грудь какой-то кулёк какая-то шмара в очереди в бутике, — у меня телефон звонит, щас отвечу.

— Мать моя женщина! Что это?! — шокированный Иван Пидорчук осторожно держал кулёк, имея испуганное выражение лица, — Оно шевелится! Мамочки! Что это?! Это собачка?!

— Это ребёнок, девушка, младенец, не паникуйте, щас заберу его обратно, только поговорю, — оторвалась шмара от трубки.

— РЕБЁНОК?! МЛАДЕНЕЦ?! Твою мать!!! Это личинка!!! Заберите его кто-нибудь!!! Он щас обблюёт меня!!! Он щас обгадит меня!!! Этот личинус обоссыт меня!!! — верещал на весь бутик перепуганный Иван Пидорчук, — Он щас блеванёт на мою латексную майку!!! Мне говорили, что личинки очень опасны!!!

— Не кричите, девушка, ребёнка напугаете, — ответила шмара, вновь оторвавшись от трубки, — я щас поговорю и возьму его обратно. Не бойтесь, он в подгузнике, и он не наблюёт, он ещё не кушал.

От такого шума младенец проснулся и заорал, как сирена. Иван Пидорчук был на грани обморока и хотел уже разжать руки, но положение и младенца от падения спасла продавец-консультант. Она ловко выхватила кулёк из ослабевших рук Ивана Пидорчука и начала баюкать и сюсюкаться с ним.

Иван Пидорчук на ослабевших ногах, пошатываясь, пошёл из бутика. Даже дизайнерские виниловые трусы покупать расхотелось.

— Твою мать! Приличное место называется, — ворчал Иван Пидорчук, — придёшь сюда, а тут тебе бац в руки личинку орущую, а она тебе хрясь и наблевала прям на топик со стразами Сваровски. Чтоб я ещё сюда, ни в жизнь! — и пошёл Иван лечить свои расшатанные нервы в любимый ресторан голубым «Кюрасао».

========== Иван Пидорчук и баба. ==========

Иван Пидорчук и баба.

— Да ты завидуешь мне, тварь! Завидуешь моему члену! Вы все, бабы, мне завидуете! — орал Иван Пидорчук, — Ты слишком тупая, чтобы понять, но я всё же скажу, тебе, лахудра, бабы завидуют мужскому члену! Поняла, овца?! У меня есть член и я выгляжу лучше тебя в миллион раз! У меня дизайнерские вещи, а ты, шмара, одета в массмаркет! У меня бриллианты, — он показал средний палец с кольцом, — а у тебя, прошмандовка, фианиты с ломбарда! У меня ресницы, волосы, ногти, — Иван поочерёдно продемонстрировал их, намекая, что они нарощены в дорогом салоне красоты, — и губы, грудь, попа! — он несколько запнулся, осознав, что грудей, как накаченных, так и ненакаченных, у него нет (зато губы и попа, как батут), — а у тебя, мымра, прыщи замазаны тоналкой!

Опозоренная баба потихоньку слилась, сбитая с ног штормовой волной эмоций Ивана Пидорчука, и уже жалела, что назвала его пидорасом, не поделив место у барной стойки.

А Иван Пидорчук победно выдохнув, хряпнул стопку водки, затем коньяка и текилы, и догнавшись любимым голубым «Кюрасао», пошёл танцевать.
Победителей не судят.

========== Часть 7 ==========

Иван Пидорчук и обезьяна с гранатой.

— Баба за рулём, как обезьяна с гранатой! — авторитетно изрёк Иван Пидорчук, наблюдая за тем, как девушка пытается припарковаться.

Он демонстративно громко включил песню Семёна Слепакова «Курица» и, сделав индифферентное лицо, начал подпевать.

— Какая же ты курица! Кто так паркуется! — пел Иван, потряхивая кудрями.

Девушка слышала песню, пыталась припарковаться, краснела от горючего стыда и ничего не могла возразить. Иван Пидорчук торжествовал. Он одержал очередную победу в борьбе с империалистическим злом и его личным врагом и вечным соперником — женским родом, нет, бабским полом, нет, короче, бабьём.


Иван Пидорчук в метро.

— Твою ма-а-ать! Народу, как сперматозоидов в сперме! Как же я теперь?! Шо же делать?! Да мне же мои туфли со стразами оттопчут! Да я ж могу ногти поломать в таком толпяке! Аяяй! — и Иван, кряхтя, полез в толпу.

На дорогах бешеные пробки, а ему срочно на кастинг в другой конец Москвы. Метро — единственный выход.

Толпа, состоящая преимущественно из мужчин, гостеприимно расступилась.

-Девушка, разрешите вам помочь, — галантный мужчина поддержал под локоток Ивана Пидорчука на эскалаторе, чтобы он не навернулся на своих двенадцатисантиметровых каблуках.

Иван обворожительно улыбнулся ему. Все бабы, кошёлки, шмары, лахудры, разинув рты, смотрели с завистью на Ивана.

В вагоне сразу десять мужчин встали, стоило Ивану Пидорчуку войти.

— Девушка, садитесь, пожалуйста.

Иван выбрал самого красивого и сел на его место, кокетливо улыбнувшись ему.

Затем он сразу открыл свою золотую сумочку со стразами, достал золотую пудреницу «Шанель» и начал красить губы блеском. Все мужчины затаили дыхание, а бабы смотрели с нескрываемой завистью и ненавистью. Иван прям упивался этим. Бабская зависть к нему прям бодрила и будоражила его, как любимый голубой «Кюрасао». Все бабы в вагоне, скосив глазки, смотрели на него перекошенными от зависти харями, и из соседних вагонов тоже. Иван цвёл, как майская роза. Он ослепительно улыбался мужчинам и полностью игнорил баб. Все в вагоне игнорили баб. А кому они нужны, когда есть восхитительный шикарный роскошный Иван Пидорчук.

Одним словом, Иван остался доволен поездкой в метро.

— А чё, неплохой вид транспорта! Столько мужчин! — Иван мечтательно улыбнулся, — И баб позлить можно!

========== Иван Пидорчук в тренажёрном зале. ==========

Иван Пидорчук в тренажерном зале.

Иван Пидорчук наяривал, накручивая педали в тренажерке. Потрясающую форму, вызывающую оргазм у мужчин и зависть у женщин, надо было поддерживать, поэтому Иван сил и средств не жалел.

В меру подкачать банки, поддержать форму ягодиц специальным комплексом с приседаниями, сделать упражнения для икроножных мышц. Иван Пидорчук в зале был самым прилежным учеником. Всё ради тела.

Зато остальные посетители откровенно отлынивали. Не по своей воле. По воле Всемогущего Либидо. Когда Иван Пидорчук медленно приседал, изящно изогнув поясницу и соблазнительно выпятив попку, все мужчины переставали дышать. Восхитительное тело Ивана, обтянутое дизайнерским костюмом со стразами, невыносимо возбуждающе изгибалось, прогибалось, складывалось, и все мужчины думали об одном, так, что даже не замечали прелестную выпуклость впереди Ивана, только одну и ниже пояса.

Высокий рост, идеальная фигура, ноги от ушей, тонкая талия, оттопыренная аппетитная упругая попка, безупречно ухоженная кожа — Иван Пидорчук, надо признать, был идеалом почти всех мужчин, ну, кроме тех, кто предпочитает неухоженных толстых коротконогих кошёлок.

Иван, закончив тренировку, выпрямился во весь свой рост и, ослепительно улыбнувшись мужчинам, покинул зал.

Все тут же рухнули на свои тренажеры и начали бешено вкалывать. Кто стал нарезать круги по залу, кто лез на шведскую стенку, кто принялся лупить грушу.

Иван Пидорчук ехал домой и настроение у него было отличное.

— Не, ну, а чё, форму поддержал, мужчин возбудил! Жизнь прекрасна!

========== Иван Пидорчук в баре. ==========

Однажды Иван Пидорчук поссорился со своим папиком, точнее с одним из папиков.

Расстроенный Иван завалился в любимый бар, где делают самые лучшие коктейли с его любимым голубым «Кюрасао». Он сел у барной стойки, положил ногу на ногу в своих умопомрачительных туфлях — предмете зависти всех баб, почти расстелился грудью на стойке, демонстрируя глубокое декольте своей дизайнерской латексной майки и, глядя на бесстрастного бармена небесно-голубым взором, произнёс роковым полушёпотом, медленно облизывая розовым языком влажные сияющие от блеска губы:

— Детка, сделай мне Минет, я изнемогаю…

Бармен, могучий детина, не моргнув глазом, взял с полки амаретто, Бейлиз и взбитые сливки, и через полминуты Иван слизывал их с поверхности коктейля медленно-тягучими движениями розового язычка. Окружающие мужчины, как всегда, впали в транс. Бабы в радиусе тридцати метров грызли локти от бессильной зависти. Лишь один бармен был невозмутим. Чары Ивана Пидорчука на него никогда не действовали — он был профессионалом.

— Я кончил, — простонал Иван, кончив от Минета, точнее, покончив с ним, — мне теперь что- нибудь с моим любимым голубым, — томно прошелестел Иван, — а лучше всё подряд.

Бармен с тем же кирпичным выражением лица принялся за дело и поставил перед Иваном в ряд Голубую Лагуну, Голубой океан, Голубые Гавайи и Жидкую Марихуану Лонг. Иван неторопливо продегустировал, а точнее, выхлестал их все, не забывая где надо облизывать и где надо посасывать. Это конечно, было очень жестоко с его стороны. Бедные мужчины не знали куда деваться и куда девать свои стояки. Они ещё не наклюкались до той степени потери стыда, чтобы дрочить на предмет своей страсти прямо в присутствии предмета.

— Детка, что тАм у тебя ещё есть? — кокетливо спросил Иван Пидорчук у бармена, стоявшего с видом античной статуи.

Далее последовали Мимоза, Кир Рояль и Жидкий Кокаин. Они все исчезли в розовом ротике Ивана Пидорчука.

— Детка, я голоден, я неудовлетворён, дай мне, — Иван облизнул губы.

Бармен положил перед ним на стойку сделанную специально для Ивана Пидорчука карту коктейлей.

— Обезболивающие, — читал Иван, — это то, что надо, обезболить мою больную душу, — Иван всхлипнул.

— Отвёртка, да, вскрыть моё любящее сердце, — ещё всхлип.

— Вишнёвая проститутка! О-о-о, — и Иван Пидорчук разрыдался, ведь именно проституткой назвал его папик в пылу ссоры, именно это стало причиной ссоры вообще.

— Горящий Ламборгини, — сквозь рыдания прочитал Иван, — О- о- о, как представлю мою девочку, горящей, не-е-ет…

Кстати, единственное наименование женского пола, которое признавал Иван, было «девочка». Он употреблял его в отношении своей машины.

— Прощай, ублюдок! То, что надо! — улыбнулся Иван.

Настроение у него улучшилось.

Бесстрастный бармен готовил ему названные коктейли и ставил в ряд. Иван дегустировал, выбирал новые. Дело пошло. Стало веселее. Иван кокетливо попудрил носик и продолжил.

— Невинный секс?! Это как?

— Самбука, куантро, бейлиз, — ответил бармен.

— Детка, ты, как компьютер, — обворожительно улыбнулся Иван, — Ты в постели тоже такой точный?

Бармен не повёл бровью.

— Под простынями, — прочитал Иван, — Хочу, хочу!

Потом последовали Кричащий Оргазм, Оргазм, Оргазм 2, Секс на пляже, Секси Аллигатор и даже Японские Шлепки.

— Скользкий сосок, — хихикнул Иван, — Какая прелесть! Что это, детка?

— Самбука, Бейлиз, Гренадин, — бармен поставил перед ним эту прелесть.

Иван выжрал всё.

В конце невозмутимый детка сделал Ивану Минет и Иван кончил. Распластался на стойке, вызывая новую волну похотливых мыслей у окружающих мужчин.

Бывалый бармен позвонил папику Ивана, и через десять минут за ним приехали охранники папика. Квадратный мужчина в строгом чёрном костюме взял пьяного в зюзю Ивана на руки и понёс к выходу.

Иван свисал у него с рук, как боа-констриктор, и сверкающая туфля 44 размера свалилась с его ноги.

Мужчины бросились поднимать туфельку и побежали за пьяной Золушкой, которая кричала, — Я достиг апогея.

 Все бабы сгрызли свои локти до плеч.

========== Как Иван Пидорчук приход словил. ==========

Как Иван Пидорчук приход словил.

Сидел как-то Иван Пидорчук дома, скучал, решил марочкой побаловаться. Сожрал её. Есть что-то захотелось. На жрачку пробило. Подошёл к холодильнику, открыл и задумался, чё б пожрать. Достал Иван всего помаленьку. Банку горошка, огурцы, колбасу. «Салатик забацаю», — думает Иван.

Открыл горошек, пока ещё сам вменяемый. Собрался в тарелку выложить, да промахнулся. Горошек по всему полу разлетелся.

— Ай, бля! — воскликнул Иван, — я ж пожрать хотел. Да хрен с ним! Придётся теперь огурцы есть.

Отвернулся Иван за огурцом, чует, движуха какая-то будто. Оборачивается, горошинки лежат на полу и так недобро на него поглядывают.

"Дело плохо, — думает Иван, — кажется, они восстание готовят".

И точно, горошинки между собой переговариваются, явно что-то задумали. Иван даже отступил, а то некоторые к тапкам подобрались. Глазки злые, смотрят, что-то лопочут.

— Напасть хотят! — догадался Иван и осторожно, чтобы не провоцировать горох, сел на стол.

Всё внимание на зелёных маленьких революционеров, а главную опасность не заметил. Колбаса. Большая толстая колбаса лежала на столе и явно подбиралась к заднице.

Огурцы кучковались поодаль и, похоже, разрабатывали план захвата. Вскрикнув, Иван соскочил со стола и хотел было рвануть из кухни, но горошинки забаррикадировали дверь, глядя зло и поигрывая оружием.

Взвыв от безысходности, Иван начал осторожно пробираться к окну и хрен с ним, что седьмой этаж. Горошинки следили за каждым его движением и незаметно меняли диспозицию. Похоже, они учились военному делу у настоящего фельдмаршала. Иван догадался об их стратегии и тактике.

— Нет, врёшь, меня так просто не возмёшь, голыми руками! — и Иван начал открывать окно.

— Ваня, ты чего такой бардак устроил? — это пришёл один из папиков, — Закрой окно, дует.
Иван, рыдая, бросился ему на шею.

— Что случилось, Вань, ты чего плачешь? — папик взял парня на руки.

Иван посмотрел сквозь слёзы на стол. Колбаса зло щерилась, негодуя, что добыча ушла из рук. Огурцы шептались, собравшись в кружок и поглядывая на Ивана. Горошинки выжидали чего-то.

— Меня колбаса изнасиловать хотела! — рыдал Иван на плече папика, — А огурцы ей помогали! Если бы ты не пришёл… Меня горох уже окружил, хотел в плен взять! — и Иван зашёлся в рыданиях.

— А нечего, Ваня, жрать марочки в одиночку! — догадался папик.

========== Иван Пидорчук в кальянной. ==========

Иван Пидорчук вальяжно завалился в кальянную с ноги.

— Добрый день! Входите, пожалуйста! — к нему подскочил Дима-хостес, — Располагайтесь. Какой кальян будете? — добренький ласковый Дима едва ли не кланялся — Иван был их самым дорогим во всех смыслах клиентом.

— Принеси мне Фумари Мимоза, как мой любимый коктейль, — кокетливо улыбнулся Иван.

Дима чуть не растёкся по полу. Такой шикарной девушки он никогда не видел и никак не мог привыкнуть, каждый раз, как в первый. Иван заходил к ним время от времени, хотя их кальянная вовсе не была пафосной, так, обыкновенная московская сеть кальянных, даже названия нет. Просто находилась рядом с домом Ивана.

Дима-хостес, улыбаясь и кланяясь, ретировался передать заказ Тимуру-кальянщику.
Тимур забил хороший кальян и принёс Ивану. Иван покурил и поманил наманикюренным пальчиком Диму.

— А теперь, мой хороший, принеси мне Фумари Шоколад с мятой.

Хороший принёс. Иван выкурил. Потребовал сорт Дейли Хука со вкусом бельгийских вафель, а потом Черничный Крамбл, а потом Ягодный Сорбет. Тимур-кальянщик упахался, выполняя заказы Ивана.

В итоге Иван укурился, прямо дым из ушей. Швырнул на стол купюры в оплату счёта и, шатаясь, поднялся на своих двенадцатисантиметровых каблуках.

К нему подбежали Вилу-бармен и Наташа-хостес. Девушки понимали, каково на каблуках укуренной. Они поддержали Ивана с двух сторон, но высоченный Иван всё равно заваливался.

— Эй, Тимур, Дима, сюда! — позвала парней Вилу-бармен, — Клиент готов, надо такси вызвать!

Дима вызвал такси. Тимур с третьей стороны поддержал Ивана.

— Дима, тоже держи для равновесия, — сказала Наташа-хостес, — а то мы уроним.

Они вчетвером держали Ивана Пидорчука, который возвышался над ними, как пальма, и так же качался.

— Бля-ать! Я баба и то не могу так шикарно выглядеть! — с завистью протянула Наташа-хостес, — А он мужик, может! Такой шикарный, блять!

— Чё?! — подскочил Тимур-кальянщик, — Это мужик?!

— Да, а ты, что не понял?

— Оу, ёмаё! — Тимур в ужасе разжал руки.

— Тимур, сука, держи его! — заорала Вилу-бармен.

— Так, чё, это мужик? — робко спросил Дима-хостес.

— Дима, сука, не вздумай бросать его! — издала новый вопль Вилу-бармен, — Мы с Наташкой его не удержим!

Дима не посмел бросить Ивана, хотя и у него возник когнитивный диссонанс. И так, втроём, они довели, дотащили Ивана до такси — Тимур-кальянщик наотрез отказался помогать им.

— Тимур, сука, ты чё — гомофоб?! — возмутилась Вилу-бармен, — Или ты завидуешь, что мужик может так шикарно выглядеть, а ты нет?!

Тимур что-то пробурчал в ответ и зарёкся делать кальян всяким пидорчукам.

========== Иван Пидорчук и шапка PUSH - UP-ка. ==========

Иван Пидорчук и шапка PUSH-UP-ка.

Иван Пидорчук стоял перед зеркалом и примерял бюстгальтер пуш-ап.

— Да, если чего нет, то не вырастишь, — вздохнул Иван, — Ну, и ладно, зато я шикарный, мне все бабы завидуют, — Иван повеселел и стянул бюстгальтер с плеч.

Он встал в первую позицию и сделал demi-plie, выпрямился, теперь battement.

Иван держал в руке бюстгальтер и танцевал, приговаривая, — Жете, плие, деми-плие, батман, жете.

Настроение у Ивана стало совсем хорошим. Он взял бюстгальтер, одел на голову и завязал под подбородком.

— А что, хорош! — Иван улыбнулся себе, — Шапка-пушапка!

Иван встал в третью позицию и продекламировал опус собственного сочинения:

— Чем больше голова, тем больше мозг.
Чем больше мозг, тем больше площадь его коры.
Чем больше площадь его коры, тем больше извилин.
Чем больше извилин, тем человек умнее.
Маленькая голова? — Шапка-пушапка!
Шапка-пушапка — увеличь себе мозг!
Шапка-пушапка — твой пропуск в мир умных людей.

И довольный Иван сделал красивый grand jete, взлетев, как птица.

========== Иван Пидорчук и травка. ==========

Иван Пидорчук и травка.

Как-то раз к Ивану Пидорчуку приехали папики, все трое. Сидели в креслах, неспешно беседовали. Иван с комфортом расположился на коленях у одного из них и по мере своего разумения вставлял реплики.

— Сейчас бы травки курнуть, — мечтательно произнёс он.

— Я тебе дам травки, — строго сказал папик и шлёпнул Ивана по попке.

— Кстати, про травку, — улыбнулся другой папик, — Не только в Нидерландах курят её легально. Есть места, где она легальна-нелегальна.

— Это как? — хмыкнул Иван Пидорчук.

— Она, конопля, растёт на огороде, вроде бы сама по себе, зеленеет, зреет. Но не всё так легко. Ночью её поливают. Днём она вроде как сорняк, никто и внимания будто не обращает. А ночью — полезная культура, за ней ухаживают. Вот созрели шишечки. Под покровом ночи их собирают, кладут сушить где-нибудь не на виду. Днём всё по-прежнему, сорняк и сорняк, никому не нужный. Шишечки высохли, их убирают на хранение. А пришли гости дорогие, гостеприимный хозяин достаёт из закромов травку и забивает косячок каждому. Отличный косячок из натурального сырья. Сам курит, сыновья, родственники мужского пола, гости-мужчины. В каждой семье есть такие «запасы на зиму», немалые, кстати. В каждой, поэтому никто ни на кого не стучит. Доблестная полиция тоже дома имеет мешки травсырья, поэтому активно не борется, так, для виду. Зато народ не спивается. Все курят травку.

— А не лучше ли не пить, и не курить, в том числе и травку, — задал риторический вопрос третий папик, который вёл здоровый образ жизни и не увлекался различными интоксикациями, за исключением Ивана.

Папик-рассказчик только развёл руками, риторический вопрос на то и риторический, что ответа не требует, да и нет на него ответа.

— А это где такая тишь да благодать? — спросил папик, который держал на коленях Ивана.

— Азербайджан, — ответил папик-рассказчик.

— Ой, я стишок сочинил! — воодушевился Иван и продекламировал,
— Травка зеленеет,
Солнышко блестит.
Ночью поливается
Под покровом тьмы.
После собирается,
Сушится, хранится,
Перевозится
И через границу.

— Ох, поэт ты наш красивый! — засмеялись папики и поаплодировали Ивану.

Правильно, творчество нуждается в поддержке, даже такое примитивное, а как иначе дождёшься прогресса.

========== Как Иван Пидорчук с тёлкой подрался. ==========

Как Иван Пидорчук с тёлкой подрался.

Как-то раз Иван Пидорчук в баре зависал. Как всегда умопомрачительный, в своих роскошных туфлях на каблучищах, латексной майке и дизайнерских лосинах со стразами. Сверкающий, как главная ёлка страны. Рядом тёлка затёрлась. Зыркала злобно на Ивана, положив костлявые локти на стойку. Иван боковым зрением замечал её завистливые потуги обратить на себя внимание, но виду не подавал. Сидел себе потягивал коктейль с любимым голубым «Кюрасао». Тёлка такого игнора не выдержала.

— Ходят тут, пидоры всякие, — процедила она сквозь кривые зубки.

Иван повернулся к ней и свысока оглядел её прикид.

— А тебя, левретка, как сюда запустили?

Тёлка метеором соскочила со стула.

— Ах, ты, пидор, я тебе все космы-то повыдергаю! — и она вцепилась Ивану в роскошные ухоженные пряди.

Все присутствующие мужчины возмущённо зашумели, но не посмели вмешаться. Женская драка — дело опасное, перепадёт ещё в торец или приложат каблуком по одному месту. Ну их, сами разберутся.

Иван такого тоже не смог вынести, соскочил со стула, зря что ли он всякие ламинирования в дорогих салонах делает.

— Ах, ты лахудра, я-то тебе сейчас точно повыдергаю твои лохмы! — и Иван, недолго думая, вцепился в тёлкины пересушенные краской чёрные космы.

В руке у него остался клок нарощенных волос. Тёлка завизжала и попыталась расцарапать Ивану лицо. Высоченный Иван легко увернулся. Тёлкины нарощенные ногти прошлись по его латексной майке и поломались.

— Ай-яй-яй! — визжала тёлка, как циркулярная пила. Ей было обидно, только вчера нарастила ногти в салоне.

Иван бросил клок волос, который держал в руке, тёлке в лицо. Волосы налипли ей на тоналку, зацепились за накладные ресницы и повисли, как ветошь. Иван ржал, как сумасшедший, чуть не лопнул. Все мужчины катались. От такого позора тёлка совсем потеряла берега и заехала Ивану коленом в пах.

Иван, взвыв, упал на руки ближайшего поклонника. Тёлка затопотала к выходу, в бешенстве срывая с лица висящие клоки волос и матерясь, как дядя Вася, её крёстный.

Все мужчины окружили стонущего Ивана и выражали сочувствие мимикой и жестами. Они завидовали тому поклоннику, в чьи руки упал Иван, ведь стонал Иван очень сексуально. Да ещё и потирал при этом пострадавшее местечко.

Теперь Иван понял, что нельзя доверять тёлкам и поворачиваться к ним передом.

— Буду ещё драться с бабой, встану боком, — прошелестел Иван, томно разложившись в руках поклонника.

========== Иван Пидорчук и гомофобки. ==========

Иван Пидорчук и гомофобки.

Как- то Ивана Пидорчука на жрачку пробило. Да так сильно, что он вопреки своим принципам зашёл в первый попавшийся ресторан, где о высокой кухне даже не слышали. Зашёл, чтоб чисто пожрать. Ресторан к этому как раз и располагал. Сел Иван за столик у окна, к нему подскочил официант с папкой из кожзама.

— Что будете заказывать?

Ну, Иван и заказал всего понемногу.

А рядом, за соседним столиком тёлки сидели. Обыкновенные лахудры с понтами. Иван таких на закуску щёлкал. Он даже внимания на них не обратил. Зато они ещё как обратили, так и пожирали завидущими глазами. И прикид его дизайнерский, и очередную новенькую «Биркин» — Иван как раз провёл уикэнд с папиком в Милане, и туфли со стразами Сваровски, и роскошный макияж с причёской. И шушукались, как это умеют делать только тёлки.

Иван улыбался своим мыслям и ел. Это, кстати, тоже стало предметов зависти тёлок и последующего обсуждения.

— Жрёт, козёл, и не толстеет! — произнесла главная альфа-тёлка, — А я пожру, так сразу бока висят, живот торчит, как у беременной, жопа становится целлюлитной!

— Да, да, — закивали её шестёрки, — везёт этим пидорам. Жрут и не толстеют.

Иван обратил на них свой небесно-голубой взор и ласково вопросил:

— Вы из какого коровника сбежали, тёлки? Прости, Господи, не хочу оскорбить коров — священных животных, — добавил он.

На это тёлки не нашли, что возразить, и злобно пыхтели и зыркали подведёнными глазёнками.

— Эти пидоры — наши вечные соперники в борьбе за мужчин! — с пафосом возвестила одна тёлка-"синий чулок» в тяжёлых роговых очках и с сорока кошками дома.

— Да, с вашими гнусными рожами только и остаётся, что бороться за мужиков. Вечная бесплодная борьба с ветряными мельницами! — высокопарно произнёс Иван.

Всё-таки он был образованным человеком — папик купил ему университетский диплом.

— Проклятые пидоры! Отнимают наших мужчин! — не унималась тёлка-"синий чулок». Она, видимо, была их спикером в силу полученного на факультете «Библиотечное дело» образования.

— Как можно отнять то, чего никогда не было?! — удивился Иван, поедая простонародные пельмешки с креветками.

— Проститутка! — в сердцах сказала альфа-тёлка.

— Ты о себе, дальнобойщица? — вежливо поинтересовался Иван, — На какой трассе стоишь? Скажи, хоть знать буду, не стану там проезжать, а то стошнит.

— Пидор! Накрасился как! Причёску сделал! — с завистью прошипела ещё одна тёлка, похожая на драную кошку.

— А ты, как я вижу, поломойка, своими космами полы намываешь! Всё свое ношу с собой! Орудие труда на голове!

— Пидоры проклятые! Душить их всех надо, очищать мир от содомской заразы! — тоном проповедника произнесла тёлка-"синий чулок".

— Душить заебётесь, — спокойно ответил Иван, закончил трапезу, бросил на стол крупную купюру и вышел, грациозно покачиваясь на двенадцатисантиметровых каблуках.

========== Иван Пидорчук и макияж. ==========

    Комментарий к Иван Пидорчук и макияж.
    Неуверен, что правильно описал последовательность действий.
Иван Пидорчук и макияж.

Как-то раз встал утром Иван Пидорчук, смотрит в зеркало, под глазами синева, губы опухли — ночь-то была бурной, папики только уехали — думает, надо сегодня краситься по-особому.

Пошел в душ, привёл себя в порядок, потом сел за свой туалетный столик в будуаре. А столик у него красивый, дорогущий, папик в Италии заказал у лучших краснодеревщиков, из натурального массива, покрытый белым лаком, инкрустированный золотыми пластинами, с ручками из крупного жемчуга в золотой оправе. Зеркало тоже сверкает в золоченой из дерева венге раме, с инкрустацией россыпью мелких бриллиантов.

Сидит Иван за столиком, размышляет, какой бы макияж сделать сегодня. На столике у него чего только нет. И Шанель, и Диор, и Армани, и прочее, не говоря уже о всяких там Пупа и Бобби Браун.

Пудры, тоналки, праймеры, консилеры, бронзанты, блески для губ, туши и много всего, чему и названия не знаешь.

А Иван умелый, он всё знает, он всё умеет.

Взял Иван намазался кремом каким-то, потом базой, потом праймером. Сидит белый, в зеркало смотрит. Нравится себе.

Взял Иван какой-то тюбик и как нанёс коричневые полосы на эту белую красоту, около носа, на щёки, на лоб, на подбородок. Потом взял другую баночку и такие же полосы нанёс, но белые уже. На нос, под глаза, на лоб, на скулы, подбородок. Сидит, как индеец, полосатый, на себя смотрит. Что-то понимает, значит.

Выбрал Иван из кучи кистей одну из соболиного меха с золотой ручкой. По руке провёл ею, мягкая, приятная такая.

И как начал свои индейские полосы размазывать по лицу этой кистью. Влево, вправо машет, вниз, вверх. Мазюкал, мазюкал, а полосы, как по волшебству исчезли. Вместо них личико приятное, со светотенью, как полагается, как живое прямо.

Выискал Иван на столике штуку для увеличения губ. У него и так губы пухлые, но он добавил объёма. Совсем красота.

Потом каким-то светло-коричневым карандашом подрисовал брови слегка. Другое дело, свои-то брови у Ивана светловатые, блондин он.

Взял Иван консилер диоровский и нанес блики в нужных местах, типа сияние. Засияло лицо, естественное такое, невинное.

Тушью золотой шанелевской ресницы свои длиннющие накрасил, блеском губищи чуть тронул и красота. Почти готово всё.

Ещё пара непонятных манипуляций непонятно чем и вуаля.

В зеркало смотрит блондинистая голубоглазая копия Ким Кардашьян.
Копия улыбается себе пухлыми губками и поднимается во весь некардашьяновский рост.

========== Как Ивана Пидорчука женить хотели. ==========

Как Ивана Пидорчука женить хотели.

Звонит как-то Ивану Пидорчуку папка. Не папик. Родной папка. Батя. Биологический отец.

— Заедь-ка, Ваня, в дом отчий. Разговор есть мужской.

Ох, как Иван не любил этих разговоров мужских. Попой чувствовал, что ни к чему хорошему они.

Подготовился он. Глянец свой снял, макияж смыл, шмот дизайнерский в шкафу оставил, золото, платину из всех мест вытащил, а то папка не поймёт, он старомодный, думает, серьги да кольца только девки носят. Видел бы он, где, на каких местах и сколько этих серег и колец носит Иван.

В общем, закосил Иван под студента, коим и являлся в глазах родителей.

Надел простые джинсы Levi, s, еле нашёл такие среди своих ста пятидесяти пар. Сверху натянул простую белую футболку Диор лимитированная серия, всё равно родители не разбираются.

Волосы свои блондинистые в простой хвост собрал. Да очки для пущего плезиру нацепил, откуда родителям знать, что они от Ямамото.

Посмотрел Иван в зеркало, доволен остался. Простой студентик среднего достатка по студенческим меркам.

Купил подарков родителям, чтобы не особо дорогих, а то они шокируются, и появился на пороге у папки с мамкой, оставив свой ламборгини за три квартала на платной стоянке.

Вот уже сидят они трое за обедом. Иван да родители. Пироги кушают да кулебякой закусывают.

Батя, как заметил, что Иван с дороги немного наелся, так разговор завёл.

— Пора тебе, Ваня, жениться!

Иван так и примёрз к стулу. Он же ни сном, ни духом о таком не помышлял. Батя его, как обухом по голове.

— Да ты что, папка!!! С каких это?! Я ещё студент, мне учиться надо, а не о глупостях разных думать! Я образование получить хочу! Какая женитьба?!

— Образование — это хорошо, но жениться тоже надо, — резюмировал батя, — а то как начнёшь глупостями заниматься. Видели мы, как ты в короткой юбке по сцене этой длинной ходишь, задницей крутишь. Мать показала мне видео, вот, говорит, наш Ванюша! Будто есть чем гордиться, что сын задом голым светит на весь мир.

— Это вообще был модный показ! Мне же надо где-то подрабатывать! И это не юбка вовсе, а килт, шотландская национальная одежда для мужчин! И не сцена, а подиум! — Иван весь раздухарился.

Обидно стало ему, что папка не оценил его лучший выход.

— Да мне хоть шотландские национальные трусы! Мужчине не к лицу ходить без штанов! Штаны делают мужчину мужчиной! А если ты в юбке щеголяешь, то пойди ещё докажи, что ты мужик! Одним словом, женись Ваня!

— Папка, да ты что со мной творишь?! На ком я женюсь?! — Иван порядком струхнул, батя у него упорный, вдруг возьмёт да женит. Что Иван будет делать с женой?

— Не посрамим фамильной чести Пидорчуков! Найдём самую красивую невесту! Краше, чем мать твоя! А она была ого-го, девкой-огонь!

— Да я и сейчас красотка хоть куда! — кокетливо улыбнулась мамка.

— Конечно, колобочек мой приятный! — батя ущипнул супругу за попку.

Иван возвёл глаза к небу.

— Так, что, Ваня, в сентябре и сыграем свадьбу, а пока давай искать невесту хорошую. Есть у тебя девки какие на примете?

— Да какие девки?! — хотел было возмутиться громко Иван, да побоялся.

У папки рука тяжёлая, влепит затрещину, а Ивану уши беречь надо, у него там дырочки для пирсингов всяких.

— Я же учусь, мне некогда на девок смотреть, — скромно ответил Иван, — у них же глупости одни на уме. Свяжешься с ними, они учиться не дадут, а я высшее образование получить хочу.

Мамка слушала всё это одобрительно, а вот батю Иван пронять не смог.

Женись и всё, упёрся тот. Иван уже в отчаяние пришёл. Ну, в самом деле, где он и где жена.

— А как я её содержать буду, я же сам студент? — вопрошал тщетно Иван.

— Ничего, мы поможем, пока на ноги не встанете, — отвечал папка.

— А если ребёнок появится, я же ещё студент? — Иван жалобно смотрел на батьку.

— Да мы с мамкой воспитать поможем, — улыбался радостно папка.

Видимо, мысль о внуке его воодушевила.

Видит Иван, проигрывает в дискуссии. Надо сматывать удочки. Встал из-за стола, мамку поблагодарил, и бочком, бочком к дверям.

— Ты куда, паршивец?! — батя забил тревогу.

— Я всё равно не женюсь! Никогда! Ни за что! — закричал Иван, выскочил из дома и рванул вдоль по улице.

Батя за ним, но куда там, отстал после первой сотни метров.

Иван красиво бежал, местами почти летел, раскидывая длинные ноги в grand jete.
Добежал до своей белой девочки, сел за руль и поехал.

— Нет, теперь только по телефону! — пыхтел Иван возмущенно, — Никаких личных визитов! А то женят, не успеешь оглянуться, разрешения не спросят!

Иван ехал назад, в свою жизнь, и размышлял.

— Ну, зачем мне жена? Какая мне от неё польза? Она же будет мои шмотки мерять! Или сумки будет просить погонять! А то и туфли!!! О- о- о!!! На святое замахивается!!!

Ивану не приходило в голову, что вряд ли у его потенциальной жены будет 44 размер ноги.

— Будет косметику мою брать! Украшения просить! То есть она будет только брать и просить у меня всё?! Да зачем мне это?! — возмущался Иван, — То есть, получается у меня в квартире будет жить какая-то чужая баба которая будеть брать мою одежду, мои сумки, туфли, украшения, косметику, будет есть мою еду, будет мыться в моей ванне и спать в моей кровати?!!! То есть, она хочет стать мной?! Заменить меня в моей же жизни?! А я куда?! Нет, бабы, со мной такой номер не пройдёт!!! Ещё ни одной бабе не удавалось окрутить Ивана Пидорчука! И не удастся! Я никогда на вас не женюсь!!!

========== Иван Пидорчук и толерантный натурал  ==========

Иван Пидорчук подружился с толерантным натуралом. Хорошо, что тот был не во вкусе Ивана, как мужчина, поэтому его девственно-натуральским тылам опасность со стороны Пидорчука не грозила.

Дело, вообще, как было.
Иван дефилировал на Тверской. Нет, это не то, что вы подумали. Он просто гулял, дышал воздухом, ну и свою красоту демонстрировал окружающим.

А натурал был парнем лоховатым, принял Ивана мало того, что за девушку, за проститутку принял. Не подумал, что на такую «проститутку» ему элементарно бабок не хватит.

Ну Иван, конечно, сначала залепил ему пощёчину по своему обыкновению. А что, мог себе позволить с таким-то ростом да на каблуках в двенадцать сантиметров, фиг кто осмелится вякнуть против.

Вот натурал и не осмелился.

Иван потом разглядел парня, видит, что симпатичный, хоть и не в его вкусе, да характером простой.

— Ты кто, жертва матриархата? — ласково спросил Иван.

— Мишка, — ответил натурал, держась за стремительно синеющую щеку.

— А ты чего это, Мишка, ко мне полез, а? Зубов много, али жизни лишние есть?

Мишка смутился.

— Да, я это, вижу, девушка красивая, хотел пригласить в кафе или «Макдональдс»…

Иван снисходительно улыбнулся.

— Мишка, на те «кафе», куда я хожу, у тебя денег не хватит, а «Макдональдс» даже не предлагай. Пошли пожрём что-нибудь в приличном месте.

Они пошли и пожрали. Платил, конечно, Иван, понимал, что Мишка — это тебе не папик, а среднестатистический неплохой парень.

И так они подружились и стали общаться в перерывах между походами Ивана по салонам да бутикам.

Иван даже папикам своим всем троим рассказал про Мишку, показал его фотку. Папики одобрили, сказали, что мужская дружба — святое, и давно пора было Ивану найти себе друга, а то вон какой стервозный стал, как тёлка. А тут хоть пример будет, как должно вести себя мужчине.

Иван ради друга даже не красился, когда встречался с ним, чтобы не смущать парня зря. Надевал самые простые, самые дешевые джинсы из своего гардероба, которые купил по случаю на Неделе моды в Токио, белую футболку, благо логотипа бренда не видно, скромные туфли от нескромного испанского дизайнера, волосы собирал в хвост и шёл гулять с Мишкой. Конечно, красоту не спрячешь, но Иван и не собирался.

Вот раз гуляют они, смотрят, идёт навстречу беременная женщина.
Видит Иван, Мишка как-то бочком, бочком.

— Ты чего? — спрашивает.

— Да ну их нах, — отвечает Мишка, — боюсь я их, опасные они, им как гормошки в голову ударят, так они раз и сковородкой тебя за здорово живёшь переебут. А то и по яйцам каблуком ни за что ни про что.

— Ого! — шокировался Иван, — Вот я рисковал! Я же мимо них как-то в торговом центре проходил!

— Их, главное, не злить, — отвечает Мишка, — и давать, что просят. А я, дурак, один раз не дал, так схлопотал по мордасам туфлёй.

— Молодые люди, — говорит тут, приблизившись, беременная женщина, — помогите мне, пожалуйста.

— Да? — осторожно отвечает Иван и на всякий случай становится боком.

У него уже был опыт драк с женщинами, он знал, что они вероломные существа, сразу бьют по яйцам с ноги.

Мишка так вовсе за его спину спрятался, бледный от страха.

— Я журнал уронила, — продолжает беременная женщина, — поднять не могу, наклоняюсь, а руки до земли не достают, живот мешает.

Иван покосился на её живот, потом заметил журнал для беременных, валяющийся на земле, поднял, отряхнул даже, и подал женщине.

Когда она за ним руку протянула, Иван напрягся, но ничего, обошлось, бить она не стала, журнал взяла и поблагодарила.

Они пошли дальше, а беременная женщина своим путём. Мишка оглядывался долго ещё, вдруг она сзади подскочит и как даст под зад остроносой туфлей.

Происшествие это небольшое в целом осталось без особых неприятных последствий. Правда, Ивану несколько дней подряд снились кошмары, будто он беременный, с огромным животом. Он тогда просыпался в слезах и будил своим рёвом папика, спящего рядом.

— Что случилось, Ваня? — спрашивал тот, думая, что Ивану приснился кошмар про сломанный ноготь.

— Я-а-а бе-бе-беременны-ый, — рыдал Иван, — фи-фигуру испорти-и-ил! А-а-а-а!!!

Папик на это расхохотался.

— Вот это уж точно тебе не грозит, Ваня! Так что, спи, горюшко ты моё беременное! А то утром глаза будут красными, сам же будешь жаловаться.

На Мишку встреча с той будущей матерью повлияла несколько положительным образом. Он понял, что не все беремешки опасны и не каждая стремится ударить его внезапно, и перестал так шарахаться от них.

А, вообще, они с Иваном хорошо влияли друг на друга.
Иван, благодаря Мишке, социализировался и понял, что помочь женщине совсем незападло, и не все женщины — его враги.

Мишка же научился со вкусом одеваться. Иван таскал его по бутикам и показывал, как надо и как не надо. А чтобы у Мишки были средства на нормальную одежду и жизнь, устроил его на работу, включив свои связи.

Поэтому, что получается? Прав был папик, мужская дружба — это святое. А дружба гея с натуралом особенно.

========== Иван Пидорчук и законы физики ==========

Иван Пидорчук сидел под пальмой и ему на голову упал кокос. К счастью, небольшой и лёгкий, как раз для него.

— Ай, аюшки! — воскликнул Иван, встал, потёр причёску и пошёл от бедра прочь, вместо того, чтобы закон всемирного тяготения открывать.

Мы стоим, только хлопаем глазами и разводим руками:

— Иван, ты куда? А как же закон?

— Ой, отстаньте! — в сердцах отвечает Иван, — Не до того мне! Вон шишку набил!



Иван Пидорчук теперь сидит в ванне, наполненной до краёв ароматной розовой водой с пышными облачками пены. Вода то и дело выплёскивается на мрамор пола.

— Ну, ну, крикни «Эврика», — умоляем мы, — открой закон Архимеда и его сразу переименуют в закон «Архимеда-Пидорчука».

— О-о-о! — томно стонет Иван. — Дайте мне спокойно рефлексировать, ой, фрустрировать…

— «Релаксировать» хочешь сказать?

Иван, не отвечая, откидывает голову на бортик ванны, закрывает глаза и высовывает из пены свою длинную стройную ногу, кокетничая. Вода напрасно плещется. Закон остаётся неоткрытым Иваном.



Иван Пидорчук активно пользуется электроприборами: феном, всякими щётками-шмётками, выпрямителями да завивателями. И даже палец о палец не ударяет, чтобы озаботиться взаимоотношениями силы тока, напряжения и сопротивления. Пользуется и в ус не дует.

Мы напоминаем ему о них.

— Сопротивление? — Иван заинтересованно хлопает ресницами, — О, сопротивляться я люблю! Меня связывают, приковывают наручниками к станку, а я такой страстный, голый, волосы разметались, и сопротивляюсь, сопротивляюсь… А-ах! И у меня такое напряжение! Такая сила тока сразу по венам!

— Мы не об этом. Имя «Ом Георг» тебе что-нибудь говорит?

— Ом Георг? О, я бы замутил с ним! Наверное, он классный! Хочу-хочу-хочу!

— А Нильс Бор…

— Кто-кто?! Нильс Бобр?! Аха-ха! Какое смешное имя!

— Бор. Нильс Бор.

— Бонд. Джеймс Бонд. Откуда столько классных чуваков знаешь?! Я бы со всеми замутил! Мне срочно нужна большая групповуха!

— Майкл Фарадей между прочим…

— О, ещё и Майкл?! Хочу Майкла!

— А вот Гей-Люссак…

— Ого! Гей-Люссака я знаю! Мы с ним знакомились как-то!

— Сомневаюсь, — ворчим мы.

— Огласи весь список парней, — просит Иван.

— Например, Амедео Авогадро… — с воодушевлением начинаем мы в надежде, что уж теперь-то Иван непременно откроет какой-нибудь закон.

— Авокадо?! Амедео! Мой страстный итальянец!

— А вот Шарль Кулон…

— Кулон?! Ой, а у меня тоже есть кулоны! Много кулонов! С брюлями, сапфирчиками! Мне мои дарят, ну ты понимаешь?

Тяжело вздохнув, мы пытаемся рассказать о частоте.

— Значит, частоту моих занятий сексом тоже можно измерить в герцах? — вопрошает Иван, сияя невинными глазами.

— Ну, если в одну секунду одна фрикция, то да. Чаще вряд ли получится.

— О, — восхищается Иван, подсчитав что-то в уме, — о-о-о!

Мы с надеждой ждём.

— Значит, у меня такой высокочастотный секс! — делает вывод Иван.



Раздосадованные, мы уходим и жалуемся вам:

— Это бесполезно. Он просто сексуально озабоченный… — мы лихорадочно подыскиваем вежливый эпитет и, не найдя, обречённо машем рукой, -Пидорчук.


Таким образом, Иван Пидорчук бездарно профукал шанс войти в сонм знаменитых физиков, открыв какой-нибудь, хотя бы завалящий, закончик.