Рождество в Гоа

Если вы уже прочли роман "Любовь под чинарой", то вам наверняка будет интересно узнать о дальнейших судьбах героинь. На этот раз подруга Веры Татьяна решила провести Рождество в индийском штате Гоа. Сюда люди прилетают за солнцем, океаном и... любовью.  Получит ли всё это наша героиня?

Александр Акишин

   Рождество в Гоа (18+)



                Глава первая

Татьяне вспомнилась одна из последних перепалок с Верой. Лучшие подруги, они особо не церемонились в подборе слов и выражений, называя вещи своими именами. Вот и тогда, незадолго до Вериного отъезда в Самарканд, Татьяна бросила ей в лицо:

- Ты конченая фетишистка. Тебе не важно, что там у него в штанах. Тебя возбуждает то, во что он одет…

- А для тебя важно то, что у мужика в штанах и, конечно же, размер…

- Для меня важно, чтобы мужчина удовлетворил меня по полной, - вздохнула Татьяна.

- Ну, тогда тебе прямая дорога в Африку. Можешь мне поверить, там именно такие, какие тебе и нужны…

Тогда они чуть ли не рассорились. Хотя, думала сейчас Татьяна, подруга права. И, если честно, она давно втайне бредила этими очень смуглыми парнями, которые буквально источали энергию, от которой начинало ныть внизу живота.

Однажды она не выдержала, поехала на рынок Атикву, что в южном Тель-Авиве.

Именно там в последние годы проживало много, так называемых, “беженцев” из африканских стран и Юго-Восточной Азии. Подавляющее большинство из них были молодые парни, которые не прочь задвинуть любой особи женского пола, не смотря на возраст дамы.

И она впервые вкусила любовь смуглого самца. Если честно, то ей не хватило для полного удовлетворения первого раунда. А парню явно не требовался второй. Тогда она походила по базару еще какое-то время и, случилось чудо: к ней подошли двое парней.

Это потом они признаются ей, что их навел на Татьяну тот парень. А тогда она просто упивалась их любовью. Они в отличие от первого скорострела  оказались “долгоиграющими” и насытили Татьяну так, что счастливее ее не было женщины не только в Тель-Авиве, но и во всех мегаполисах планеты. Так ей тогда казалось.

Ее восторг не омрачил даже тот факт, что парни, как оказалось, не имели ничего общего с Африкой. Они были из Индии, а точнее, из Гоа. И это поменяло ее выбор на сто восемьдесят градусов.

В конце они смущенно попросили помочь им материально. Мол, жизнь в городе дорогая и не всегда хватает даже зарплаты. К тому же последние пару месяцев они сидят без работы. И она охотно дала им сотню шекелей на двоих.

”За удовольствие надо платить, - вспомнились ей слова Веры. - Ей ли не знать, потерявшей в Кении шесть тысяч баксов…”

***
И теперь Татьяна летела в Гоа. После того, что с подругой случилось в Найроби, любая другая страна казалась ей более надежной. А уж Индия вне всякого сомнения будет в разы безопаснее той же Кении и других африканских стран. 

Вначале она собралась было полететь в Нью-Дели. Благо туда из Тель-Авива есть прямые рейсы. Шесть с половиной часов и ты на месте.

Но потом решила не терять время и остановила свой выбор на Гоа. Все-таки со всеми отгулами у нее едва набежал месяц отпуска. Для Индии этого маловато будет. Так говорят все кто побывал в этой загадочной стране. А для Гоа вполне должно хватить. Тем не менее, она на всякий случай договорилась с шефом еще на пару дополнительных недель за свой, разумеется, счет.

Очень ей хотелось провести в Гоа Рождество. Она знала, что в том регионе в большинстве своем проживают католики - потомки португальцев, если она не ошибается. А это уже не совсем индусы. Конечно, за века всё перемешалось. Тем лучше. У нее был опыт с мулатами, метисами и прочими парнями, рожденными от смешанных браков. И в них было что-то, чего не было у “чистокровных”.

Вера назвала бы это “восхитительным шармом”. И она, Татьяна, не стала бы с ней по этому поводу спорить.
 
Она была знакома с выходцами из Индии по работе. Правда, это были репатрианты, индийские евреи. Ну так и она по маме русская еврейка. И что это в сущности меняет? И чем она особо отличается от обычной русской женщины? Блондинка, белая кожа, точно только что прилетела из родного Мурманска. Голубые, чуть зеленоватые глаза.

Всё это не могло не привлечь настоящих мужиков в какой бы стране они не проживали. А уж в Индии, где явный дефицит женщин вообще, а белых тем более, она должна пользоваться успехом…

Правда, в Индии, как ей казалось, мужички, на первый взгляд, мелковаты будут. Но маленький клоп, как говаривала бабушка, сильнее кусается…

В этом она убедилась после бурной любви с теми парнями, которые по телосложению ничем не отличались от коренных израильтян. В большинстве своем, кстати, тоже смуглых. Ближневосточное солнце давало о себе знать…

И потом, кто сказал, что на ночь разрешено пригласить лишь одного мужчину? Можно и двоих. Или даже троих. В компании иногда случаются такие забавные вещи, о которых порой даже не мечтаешь…

Пару раз у нее случались маленькие, как она их называла, групповушки. И они оставили после себя довольно приятные воспоминания.

Татьяна завидовала Вере. Окажись у мужика хоть с мизинец, той и этого будет достаточно. Лишь бы всё это укладывалось в только ей одной понятный антураж…

У нее было всё гораздо сложнее. Эта чертова точка “g” находилась, казалось, у черта на куличках. И далеко не каждому мужчине была доступна. Точнее, тому, чем обладал мужчина. И она вынуждена была искать самцов с выдающимися “достоинствами”. Другие ее просто не удовлетворяли.

Пока было мало опыта, она останавливала свой выбор на крупных с виду мужчинах, полагая, что у них  уж точно будет “что-то с чем-то”. Но всякий раз они разочаровывали ее. И постепенно до нее дошло, что ни от роста мужчины, ни от его атлетического телосложения размер “счастья” не зависит. К такому выводу Татьяна пришла после того, как совершенно случайно познакомилась с парнем из Шри-Ланки.

Он был ростом ей по плечо. Ну, может, чуть выше. С виду такой щупленький, что больше походил на подростка. И если бы не кокетливые усики, она ни за что не перешагнула, так называемую, красную черту. Она дала себе зарок не иметь никаких связей с юнцами, не достигшими  совершеннолетия. Во-первых, от них было толку, как от козла молока, во-вторых, ей не нужны были проблемы с Законом.

А тогда у нее и в мыслях не было завести короткую интрижку с тем парнем. Но как-то так случилось, что это у них вышло само собой. Инициатором был на все сто он. И она уступила. Лишь для того, чтобы попробовать, как сказала бы ее подруга Вера, на вкус и запах мужичка из экзотической страны.

От него и правда повеяло такой экзотикой, стоило ему обнажиться, что Татьяна от растерянности и удивления онемела на несколько минут. И лишь нервно срывала с себя одежду, торопясь отдаться этому чуду, ниспосланному ей самими Небесами в подарок. Не понятно за какие заслуги.

Он с трудом вошел в нее с третьей попытки. И ей показалось, что там внутри у нее сейчас всё лопнет и разойдется по швам. Было больно и одновременно так сладко, что она сцепила зубы, чтобы не закричать и не укусить его за смуглое плечо, издающее аромат цейлонского чая. Или это ей показалось? Ведь именно там выращивают цейлонский чай и экспортируют по всему Миру. Она с детства помнит его терпкий вкус и этот сумасшедший аромат.

Он поработал с ее телом так, что под конец она, не сдерживаясь, начала всхлипывать. Парень по-своему понял ее реакцию и прекратил двигаться в ней. И уже собрался было выйти из ее разгоряченного тела, но она удержала его, улыбаясь.

- Не спеши, дорогой!

- Всё окей?

- О! Вери, вери… Ах!

Она плакала от свалившегося на нее счастья.  Да, счастье иногда так неожиданно сваливается на голову, что не успеваешь увернуться, вспомнилось ей где-то вычитанная фраза.

Тогда-то Татьяна и сделала открытие, что некоторые мужички потому и щупленькие, что весь рост ушел в то место, которое больше всего ценят женщины, если, конечно, они не инфантильны. А значит, не способные оценить достоинство, которым располагает настоящий мужчина.


                Глава вторая

Впервые она по-настоящему отдалась матросу. Их в ее родном Мурманске, казалось, было полгорода. Хотя нет. Первым был всё-таки курсант военно- морского училища из Питера. Его родители жили в соседнем подъезде их дома.

И когда он приезжал на каникулы, Татьяна невольно засматривалась на этого стройного парня, красивей которого, как ей казалось, можно было увидеть разве что в каком-нибудь крутом боевике про “морских котиков”. Да и то, если это был главный герой.

Впрочем, Юра запросто мог бы пройти кастинг на роль главного героя. Особенно в этой форме, точно подогнанной по его фигуре и придающей ему еще больше мужественности и сексапильности.
 
Курсант Юра запал на нее. По крайней мере, ей тогда так показалось.

Сейчас, годы спустя, Татьяна смутно помнила, как это у них произошло. Скорее всего, уже тогда ей требовались совсем другие мужчины. Она почувствовала тогда очень короткую резкую боль, словно ее кто-то ущипнул там, внизу. И всё. И больше ей ничего толком с того раза не запомнилось.

Окажись на ее месте Вера, она наверняка запомнила бы много будоражащих запахов. Но Татьяне эти пресловутые запахи были по барабану. Ей нужно было то, что после отъезда Юры, она получила от простого матроса. Не такого красивого, как курсант, но она же не собиралась пить с его лица. К тому же после Юры она разочаровалась в красивых парнях.

И потом, она много раз убеждалась в том, что чем красивее выглядит парень, тем меньше в нем мужского начала.

Красивыми должны быть женщины. Мужчинам присущи иные достоинства, которыми, к ее великому сожалению, обладали далеко не все: ну, может, один на тысячу.

Разумеется, она не вела статистики. Но… на собственном опыте убеждалась в этой, по ее мнению, горькой реальности.

И всё это из-за чертовой точки “g”. Живут же другие женщины и радуются пускай и маленькому, но своему “счастью”. А может, притворяются, что им хватает этого “счастья”? Скорее всего, так оно и есть.

Вера развеяла ее сомнения. И у Татьяны не было причин не доверять подруге.
Ей достаточно было и того, чтобы ее прижал мужик к себе. И для нее мог наступить финиш.

- Знаешь, - как-то призналась она Татьяне, - иногда мне достаточно одного его взгляда, чтобы там стало мокро. Даже не знаю, как это объяснить…

А тогда, познакомившись с матросом, который в отличие от курсанта Юры долго с ней не церемонился, она, кажется, поняла разницу между этими двумя парнями. И даже пожалела, что пальма первенства досталась не матросу, а соседскому красавчику, на котором так ладно сидела форма. И это, к сожалению, оказалось единственным его украшением. В остальном она не советовала бы ему тягаться вот с этим, неуклюжим с виду, невысоким и совсем не стройным матросом.

- Именно он тогда так задвинул мне, - откровенничала она с подругой, - что, казалось, глаза повыскакивают из орбит.

- Ну да, как мне Егор, - вздохнула Вера.

Про солдата Егора Татьяна не раз слышала от подруги. Да и о дяде Гене и о других любовниках из ее далекой юности.

Они всегда были откровенны между собой. Потому что их объединяла одна и та же проблема: обе охотились на настоящих мужчин. И, к сожалению, охота была не всегда удачной.

Хорошо, что они были вполне себе состоятельными дамами и могли себе позволить пару раз в году слетать в любую точку Планеты, предварительно ткнув пальцем в глобус, чтобы поискать в очередной стране свое отнюдь не маленькое счастье.

И сейчас, летя в Гоа, Татьяна надеялась, что не промахнулась и что глобус не подведет ее.

Конечно, она не надеялась встретить там парня, похожего на того матроса из юности, который, в отличие от курсанта, превратил ее в настоящую женщину.  Но чем черт не шутит.

И потом она столько читала про Гоа, что иногда у нее даже рябило в глазах от множества статей, размещенных в интернете.

Кто-то нахваливал южную часть штата, кто-то северную. И Татьяна решила поочередно остановиться и в той части, и в другой. Чтобы уже иметь собственное представление, а не почерпнутое из впечатлений других туристов.

Ей ли, отдавшей туристическому бизнесу пару десятилетий, не знать, как порою стряпаются эти отзывы “бывалых” туристов…

Татьяна приглашала подругу составить ей компанию, но Вера отказалась.

- С меня довольно и Самарканда.

- Неужели всё было так плохо?

- Вовсе нет. Скорее, наоборот.

- Тогда в чем дело?

- Да кто ж меня отпустит с работы? Сейчас самый движ начался. Вот-вот повысят учетную банковскую ставку. Ипотека станет дороже и народ торопится с покупкой недвижимости сейчас, чтобы вышло подешевле.

- Понятно, - сказала Татьяна, хотя, если честно, она не очень разбиралась во всех этих делах. Но раз подруга говорит, значит, ей виднее…

- Вернешься - расскажешь во всех подробностях, - сказала она на прощание. - Веди дневник.

- Тоже мне, нашла гимназистку, - хмыкнула Татьяна.

- Да уж, - согласилась Вера, - на гимназисток мы явно не тянем.

- Особенно когда нас “тянут”, - не упустила момента сострить Татьяна.

- Да, и не забудь привезти цейлонский чай.

- Да тут его в каждой лавке валом, - пожала плечами Татьяна. - И потом, я же лечу не на Шри-Ланку, а в Гоа. Почувствуй разницу.

- Там рядом. Уверена, что хоть на пару дней смотаешься и на Шри-Ланку. Быть совсем близко к живительной водице и не напиться…

“Вряд ли… Мне и на Индию времени в обрез. Не то что…” - подумала Татьяна, но спорить с подругой не стала. А вдруг и правда, осточертеет в том Гоа… И она вспомнила того парня из Шри-Ланки, который отделал ее под первое число.

Татьяна уже давно поняла, что в любой стране можно встретить таких мужских особей, которые не только приятно удивят, а и переполнят неописуемым восторгом. И не только восторгом…

Можно было и в Тель-Авиве таких встретить. И немало. Особенно сейчас, с наплывом сотней тысяч иммигрантов - легальных и не очень. Но разве в постели важен статус партнера. Куда важнее то, чем он располагает.

Однако в Тель-Авиве было так много знакомых и так мало места, где можно было уединиться, что она предпочитала не искушать судьбу. И старалась выехать хотя бы пару раз в году в эти чертовы секс-туры.

Конечно, она могла бы приглашать мужчин домой, благо у нее была просторная квартира во вполне благополучном районе. Но мешали любопытные соседи, которым всегда интересно, что там творится за соседской стеной…

Конечно, пары каникул в год явно было недостаточно. Что ж, остальное с риском для репутации она добирала в Тель-Авиве или в Хайфе. Благо их контора по недвижимости работала на два этих города.

И был еще Синай с его смехотворными ценами на отели, работающих по методу “всё включено”.
 
Тогда, наслушавшись восторженных отзывов Веры о ее поездке к бедуинам, она решила на выходные съездить на Синай. К тамошним бедуинам.
И не разочаровалась…

Был ослик, на котором она восседала, и был гид, средних лет бедуин, в характерных одеждах. Он был молчалив. И Татьяна не могла понять, какая же роль отведена ему в этой их странной экскурсии.

Они миновали бедуинскую деревню и, удалившись на пару километров, сделали привал. Он помог ей слезть с ослика. Обвел руками безлюдное пространство и сказал:

- Бьютифул. - И, помолчав с минуту, добавил: - Вери бьютифул!

И это были единственные его слова за всю их двухчасовую экскурсию. Час из них ушло на дорогу и целый час он занимался с ней любовью. Молча, входя в неё до упора. И ее восторженные стоны переходили в крики.

Он продолжал насаживать ее на свой невероятно большой жезл ровно час, минута в минуту, словно ему уплатили ровно за эти шестьдесят минут.
И ей хватило этого времени, чтобы понять: она нашла то, что искала.

Потом он помог ей взобраться на ослика. И они молча отправились в обратный путь.


                Глава третья

Если бы Татьяна прилетела в Гоа, чтобы поваляться на пляже и окунуться в море, точнее, в океане, она бы выбрала южную часть, где и пляжи с мелким песочком, и вода чистая. Но она ехала сюда совсем за другим. И для нее было всё равно, где остановиться. Лишь бы был выбор мужчин.

По ее мнению, в северной части Гоа тусовалось гораздо больше одиноких мужиков. Возможно, они и не были одинокими в повседневной жизни где-нибудь в Дели или Калькутте. Но в Гоа они приезжали со всех концов Индии на заработки. Те, кто не мог найти себе достойное место в огромных мегаполисах, где можно было заработать не только на прокорм, но и отложить  пару лишних рупий на покупку байка, который бы приподнял мужчину на ступеньку выше по социальной лестнице.

Всё это чушь, что все поголовно население этой загадочной страны верит в лучшую жизнь когда-нибудь потом, после смерти. Возможно, она и существует - эта реинкарнация. Татьяна не очень верила в переселение душ. Хотя чем черт не шутит. Зато она точно знала, что человеку хочется жить счастливо или, как минимум, в достатке здесь и сейчас.

Да, Татьяне хотелось маленьких радостей здесь и сейчас, не откладывая на потом. Потому что она не была уверена, что будет это “потом”. Ну переселится ее душа в какую-нибудь рыбу. И что? Восторженно метать икру, пока тебя не поймает рыбак и не зажарит в кипящем масле. Перспектива еще та!

Она поселилась в отдаленном от океана скромном отельчике для местных, сняв крошечный номер. И не потому что решила сэкономить. Ее с первых минут устраивало то, что здесь она оказалась единственной белой женщиной. Пляжи и прочие морские радости, за которыми сюда валом валят истосковавшиеся по теплым морям-океанам туристы из северных стран, Татьяну совершенно не волновали. Этого добра с избытком хватало и в Тель-Авиве.

Она жаждала познать местный люд, точнее, мужскую часть населения если и не всего Гоа, то хотя бы окрестностей этого то ли маленького городка, то ли большой деревни...

***
Первый вечер прошел без приключений. Татьяна до поздна сидела в небольшом саду при отеле и любовалась нарождающимися звездами.

Как-будто бы и не покидала Тель-Авив. Те же пальмы и то же южное небо, те же загорелые люди. Разве что чуть смуглее, чем в ее городе. И та же речь. Она удивленно прислушалась. Из соседнего отеля до нее доносились слова и фразы на иврите.

Ну вот, печально подумала Татьяна, и здесь наши. Стоило лететь за тридевять земель а тридесятое царство, чтобы встретиться со своими согражданами.

Забавно будет, если она снюхается с израильтянином здесь, в Гоа, устало думала Татьяна. Расскажи она об этом Вере, подруга помрет от смеха.

Нет, твердо решила она, никаких “обрезов” здесь у нее не будет. Их довольно и в Тель-Авиве. Только гоанцы с их португальской кровью и первозданными членами.

Да, иногда она вспоминала того матроса из далекой юности, у которого был такой красивый пенис. И когда он оживал, просыпаясь под ее ласками, верхняя плоть открывала крупный бутон, который рос прямо на глазах. Он достигал таких размеров, от которых у Татьяны замирало сердце. И она принималась ласкать его губами.

- Возьми весь, - настаивал матрос. Но у нее ничего не получалось.

Она давилась неимоверно возбужденной плотью, и ей хотелось поскорее оседлать его. И подобно наезднице поскакать в поисках радостных ощущений.

В отличе от той же Веры, для Татьяны были важны не чувства, а именно ощущения. Она готова была на всё, только бы ощутить этот твердый набухший бутон где-то там глубоко в себе, где прячется эта чертова точка “g”. И пускай он бьет по этой точке своим распустившемся до конца бутоном до тех пор, пока судороги оргазма не накроют ее с головой, унося в нирвану.

А потом она будет удивленно любоваться тем, как этот бутон постепенно станет уменьшаться, чтобы укрыться под верхней плотью. Как мило, думала Татьяна, когда есть куда спрятаться.

Она так и не овладела в полной мере искусством французской любви. Хотя эта любовь и продолжала быть в тренде. Оно и понятно, оправдывала она себя, ей же требовались не просто большие, а по возможности очень большие. А рот ее, увы, не безразмерный.

Возможно, ее подруга и управляется вполне успешно с этой разновидностью любви, но у нее куда более скромные запросы в плане ощущений. Для нее важнее чувства. И получается, Вера куда в более выигрышном положении, чем она, Татьяна.

Но, как говорится, каждой свой индивидуальный бутон…


***
- Мэм, хотите чаю? - прервал ее мысли работник отеля, который будет сегодня ночным портье, догадалась Татьяна.

- Да. Если можно, цейлонский и не слишком крепкий.

- Может, желаете наш масала-чай?

- Пожалуй, не откажусь…

Она старалась не пить на ночь ни чая, ни кофе, ни каких-либо других возбуждающих напитков, которые мешали крепкому сну.

Стакан молока. И она засыпала как младенец.

Но об этом чае ей приходилось слышать. И побывать в Индии, не попробовав этот напиток… Вера будет первой, кто засмеёт её.

У ночного портье уже наметился животик. Ей не нравились такие мужчины. Они казались ей ленивыми и инфантильными, от которых в постели не было никакого толку. И глубокому проникновению, по ее мнению, мешал живот, какими бы размерами не наградила природа мужчину.

Он присел рядышком, протянул ей дымящийся стакан.

- Вы в первый раз у нас?

- Да.

Она не была настроена общаться. Всё еще не отошедшая от перелета, Татьяна хотела побыть наедине со своими неспешными мыслями в этой звенящей  тишине, медитируя на далекие и такие близкие звезды.

- Вам понравится у нас.

- Надеюсь.

- Вы долго проживете в нашем отеле?

- Трудно сказать…

До него дошло, наконец, что гостья не расположена к беседе. И, захватив ее  опустошенный стакан, удалился.

Если бы не его животик, она попробовала бы его, подумала Татьяна. Неужели они тут все такие? От этой мысли ей сделалось неуютно. И она поспешила в свой номер…


                Глава четвертая

Утром, выйдя из номера к завтраку, она с удивлением обнаружила, что из женщин она единственная. Остальные были парни и мужчины, которые торопливо поедали причитающийся им завтрак и молча выходили из отеля. На некоторых из них были рабочие спецовки. Кто-то был в обычных джинсах и футболках. И ни одного из мужчин не оказалось в шортах.

Похоже, в этом отеле проживают те, кто имеет свой маленький бизнес на побережьи, а также простые работяги, которые приехали в Гоа на сезон, чтобы заработать. И теперь живут в номерах по нескольку человек, догадалась Татьяна, чтобы меньше платить…

Как всё-таки странно, думала она, то же самое было и у Веры в Самарканде. Там в гостевом доме только она и была единственной туристкой. Остальные работяги из кишлаков, а также хозяин и его сыновья. Тогда она еще позавидовала подруге. Теперь вот и сама, похоже, оказалась в такой же ситуации.

От этих мыслей настроение поменялось к лучшему. И от вчерашней усталости не осталось и следа.

Татьяна решила сходить на пляж. И хотя купаться не собиралась, но все-таки надела купальник. Мало ли…

Поверх купальника на ней была футболка и короткие шорты. И то и другое, по мнению Татьяны, молодило ее. Ее точеная фигурка, за которой она с каждым годом следила все напряженнее, не могла оставить равнодушными мужчин. И даже молодых парней. Внешне она выглядела не намного старше их.

По дороге к пляжу на нее и правда заглядывались. Особенно, эти мужчины в спецовках. Голодные до любви, они не всегда могли заплатить заезжей путане. Да и местные наверняка заламывали цены в высокий сезон, установив двойной тариф. Работягам, которые экономили каждую рупию, такой расклад был не по карману. И их сосуды любви наполнялись до краев не истраченной энергией, которую не во что было выплеснуть…

Татьяна, много лет проработавшая в туристическом бизнесе, знала толк в низких и высоких сезонах. Конечно же, не одна она решила провести Рождество в Гоа. Наверняка со дня на день сюда будет наплыв туристов со всех концов. Да и простые индийцы подъедут, чтобы, пользуясь праздником, подзаработать.

В общем, будет где разгуляться, пришла к выводу Татьяна, а главное, отвести душу.

***
Не смотря на ранее утро, на пляже уже была довольно многолюдная тусовка. Слышны были восторженные крики. И сквозь них прорывались слова и фразы на иврите.

И чему они восторгаются, недоумевала Татьяна. Своих морей им мало? И Средиземное, и Красное, и Мертвое… Воистину Обетованная Земля. Но они стремятся сюда, в этот придуманный рай, чуть ли не на второй день после дембеля.

Между отдыхающими неприкаянно бродили продавцы всякой мелочи. Израильские парни играли в импровизированный волейбол. Волны лениво накатывали на не очень чистый берег. Несколько местных парней ходили по пляжу, убирая мусор.

Мусора хватало. И они убирали то, что казалось покрупнее и бросалось в глаза, мелкий оставляли.

Всё это нагоняло тоску. И чтобы совсем не расстроиться, Татьяна решила искупаться.

***
Она возвращалась в отель, разочарованно поглядывая по сторонам. Утренний моцион не впечатлил её. А впереди длинный день. И она представления не имела, чем заняться в этой, как ей казалось, глуши.

Выходит, всё вранье про тутошние многолюдные тусовки, думала она, жалея, что поддалась на статьи и блогерские посты бывалых путешественников.

Ее мысли прервала громкая беседа двух парней, шедших позади нее. Говорили на иврите. Она прибавила шаг. Они не отставали.

- Пугливая девушка. Как думаешь, Гай?

- Да, Бени. Еще минута и она побежит от нас, как от чумных…   

- А фигурка что надо! Ты бы задвинул ей?

- С полуоборота! По самые не могу! Ты сомневаешься?

- Да и я вдул бы!

- Эй, девушка, - окликнул ее Гай по-английски, - не желаешь провести с нами время?

Татьяна промолчала. Ей вдруг показалось, будто все отели северного Гоа забиты до отказа этими израильскими дембелями. И чего они тут забыли, размышляла она, в этой глуши…

- Похоже, она глухонемая. Бедняжка!

- Интересно, если ее трахать, как она на это будет реагировать, если и правда глухонемая.

- Но ты же не собираешься ее насиловать…

- За кого ты меня принимаешь, Бени?! Я похож на маньяка?

- Да и я не маньяк. А ее попка не на шутку возбудила…

- А я бы ей за щеку вставил… Такие телки отлично сосут.

- Тебе откуда знать?

- Если говорю, значит, знаю.

- Эй, девушка, - в один голос крикнули они, - идем с нами. Отлично проведем время.

- Да пошли вы к черту, придурки! - Послала она парней на чистейшем иврите, резко обернувшись.

Они разинули рты, издавая нечленораздельные звуки.

- И кто из нас глухонемой? Впрочем, судя по вашей реакции, слышите вы вполне хорошо. Да и болтаете бойко. Шорты не мокрые от перевозбуждения?

Татьяне было забавно разглядывать растерянных парней.
Сипатичные, отметила она про себя, может, и правда скоротать время в их компании…

Правда, ее несколько смущали оттопыренные спереди шорты парней. Ох уж эти дембеля! Похоже, и правда накопилось столько энергии, что вот-вот выпустят ее прямо в шорты.

Но с другой стороны, что делать в пустом отеле весь день.

- Здесь и вечерами тоска зеленая? - спросила она у парней.

- Вечером совсем другая картина. Не протолкнешься. Тусовки, о которых в Тель -Авиве можно только мечтать.

- Так вы тель-авивские будете?

- Почти. Из Рамат-Гана. А ты?

- Из Тель-Авива. И много тут наших?

- Хватает. Мы еще пару дней тут потусим и рванем в южную часть. Посмотрим как там, - сказал Гай.

- Но потом, скорее всего, вернемся сюда, - добавил Бени.

- Быть может, и я последую вашему примеру, - неуверенно сказала Татьяна. - Что-то я не в восторге от этих мест…

- Посмотришь, как будет вечером. Может, мнение поменяется, - сказал Гай.

- А заодно и настроение, - добавил Бени.

- Забавные вы парни, - призывно улыбнулась она. Ей иногда удавалась эта улыбка, которая возбуждала мужчин, призывая их к действию.

И они клюнули. Похоже, им тоже было скучно и хотелось убить хотя бы часть дня.

***
В номере был балаган. Этим словом израильтяне называют беспорядок.
Это не смутило парней. Они достали из переполненного холодильника банку хумуса, которым, как показалось Татьяне, запаслись на всё путешествие. На столе появились непонятно откуда взявшиеся питы, пастрома, маслины…

- Да у вас тут, как в израильском ресторане, - похвалила Татьяна. 

- А то! - сказали они почти в голос с разницей в полсекунды.

Они пили местный ром, разбавленный колой, и закусывали привычной для них едой.

А потом как-то само собой вышло: не сговариваясь, занялись любовью…


                Глава пятая

Она возвращалась в свой отель под утро, едва волоча ноги.
Не сразу вспомнила, с чего всё началось и чем закончилось там, в номере у парней. Кажется, их звали Гай и Бени. Ну да. А тех, двоих, которые заглянули в их номер и задержались на час или на два?
 
Татьяне почему-то было важно сейчас вспомнить, сколько времени пробыли те незнакомые парни в гостях. И кто их позвал. Или они сами пришли, услышав ее крики…

Да, она вспомнила, что кричала. Не сразу, а потом… Когда они вошли в нее оба разом с двух сторон. Так, как рассказывала ей Вера, побывавшая в гостях у бедуинов.

Она тогда еще не поверила ей.

- Но ведь это чертовски больно, когда тебя  буравят там…

- Только в  самом начале. Зато потом…

Как было потом, Татьяна не дослушала. Такой способ любви не для нее, решила тогда она. Уж в том-то месте и вовсе нет никакой точки “g”. Тогда какой смысл корячиться, впуская в себе сразу двух?

Теперь, похоже, до нее дошел смысл…

Перед своим отелем она остановилась, с трудом присела в плетеное кресло. Было больно сидеть, но и стоять не было никаких сил.

Спать не хотелось. Там, в номере у ребят, в промежутках между сеансами любви, она, кажется, спала. Потом просыпалась и все начиналось сначала. Уже не с двумя, а…

***
Вчерашний вечер, который с таким нетерпением ждала поначалу Татьяна, пролетел, как один миг.
 
Татьяна силилась вспомнить, почему все-таки они не пошли на вечернюю тусовку, одну из тех, о которой так живописали парни.

Наверное они просто  много выпили этого рома. Он как-то странно действовал. Поначалу, вроде, всё было нормально. Она почти не чувствовала опьянения, а потом вдруг…

Нет. Она не свалилась с ног, как случалось с ней иногда, когда выпивала лишнего. Татьяна начала подтрунивать над парнями…

- Уверена, что у вас еще ни разу не было с женщинами.

- Можешь проверить, - хмыкнул Гай.

- Да, - сказал Бени, заплетающимся языком. - Можем проверить, у кого с кем и сколько раз было.

- Уж не хочешь ли ты сказать, что можешь сделать хотя бы пару заходов? - не унималась Татьяна. - Не верю!

- Спорим?!

- На что? - протянула она отяжелевшую руку.

- Поедешь с нами на юг Гоа.

- Зачем я вам? Кругом столько молодых девчонок…

- Нам не нужны молодые… От них одни проблемы, - вздохнул Гай.

- Ты нам подходишь, - сказал Бени. - Ты веселая и с тобой легко…

- Тогда спорим, - тряхнула она головой.

***
- Проводить мэм в ее номер? - прервал ее мысли вчерашний ночной портье.
Сейчас он показался ей поджарым и даже намека не было на животик…

- Я еще немного подышу свежим воздухом.

- Хотите чаю?

- Нет. Просто холодной воды и немного рома.

Голова трещала и надо было снять это гадкое похмелье. Татьяна не любила алкоголь. И не потому, что он отвратительно действовал на  нее. Она становилась развязной, как какая-нибудь развратная женщина, готовая лечь под любого мужика. И потом, она стыдилась своего поступка и зарекалась больше не брать в рот ни капли спиртного.

Ну да, вот с чего все началось. Она встала перед парнями на колени и принялась делать им минет. Сразу двоим. Они возбудились. И судя по тому, что чуть ли не порвали ей глотку, опыта в оральном сексе у них был ноль.

Зато перевозбужденные детородные органы удивили Татьяну. Они наверняка, по ее мнению, превосходили по размерам среднестатистические.  Что у первого, что у второго. Это порадовала Татьяну. И одновременно огорчило.

У парней и правда не было никакого опыта. Похоже, она первая у них женщина и сейчас она лишит их девственности. Она преподаст им мастер- класс…

Но и у нее был минимальный опыт в оральном сексе. Он никогда ей не нравился в отличие от ее подруги Веры. Дело даже не в том, что не нравился…

- Такой способ любви не торкает меня, - призналась она подруге.

-  От слова “совершенно”? - удивилась Вера.

- Можно сказать и так…

- Значит, тебе не попадались опытные в этом деле мужчины…

- А какой тут опыт нужен? Вставил за щеку и начинай себе чмокать, как младенец соску.

- Отсталая ты провинциалка,- вздохнула Вера. - Чмокает, видите ли, она…

Однако для парней ее неумелый минет показался верхом блаженства. И они буквально через пару минут подошли к финишу. И вот тогда Татьяна впервые проглотила их сперму.

До этого у нее было несколько раз такое с мужчинами, но всякий раз она брезгливо выплевывала ее. Но эти молодые самцы совершенно не вызывали в ней чувство брезгливости. Наоборот они притягивали ее к своим голым накаченным телам, пахнущим молодой энергией.

“Вере бы понравился этот запах…”  - мелькнула и тут же погасла мысль.

Она силилась понять, был ли перерыв между французским способом любви и привычным для нее сексом и выиграла ли она спор или… В тот миг для нее это было совершенно неважно.

Она реально запала на этих парней и ей вдруг захотелось бурной любви с ними. И наплевать на вечернюю тусовку. Еще успеется. Еще столько дней до Рождества. И она успеет побывать на всех тусовках.

Парни оказались заводными. И к тому же добросовестными учениками…

И когда она предложила им войти в нее одновременно с двух сторон, они охотно согласились. А ей было почему-то важно попробовать это. Ее больше не пугала боль. Ее заглушило сводящее с ума желание попробовать то, что испытала с бедуинскими парнями ее подруга и о чем потом рассказывала взахлеб.

То ли алкоголь так подействовал, то ли это безумное желание, но она почти не ощутила боли. Разве что смущал поначалу некий дискомфорт.

Но чем дольше парни качали своими поршнями, тем громче она стонала, временами срываясь на короткие крики. Парней, казалось, это заводило еще сильнее. Они буквально буравили ее с двух сторон.

Ну да, пришла к выводу Татьяна, наверное, на ее крики и прибежали еще двое парней. И стали свидетелями этой мини-оргии. И без приглашения присоединились к ней…

***
- Ваш ром, мэм, и вода, - протянул он початую бутылку и запотевший стакан, в котором плавала долька лимона и несколько кубиков льда.

- Спасибо! Это как раз то, что мне нужно… - с трудом сложила в подобие улыбки уставшие от любви губы…

Еще бы! Она удовлетворила орально и тех двух незванных парней. Точнее пыталась по-скорому удовлетворить, но быстро не получалось. Они не хотели быстрого финиша. И она поняла, что этим парням опыта не занимать. И, похоже, она попала. И групповуха будет продолжаться всю ночь. Она не ошиблась.

- Если что-то понадобится еще… - сказал портье. В его голосе ей послышалось неприкрытое участие и желание угодить. Он всё больше нравился Татьяне, этот ночной портье.

- Спасибо! Ты классный парень! Кстати, как тебя зовут?

- Мануэль.

- А меня…

- Татьяна, - опередил он ее. - В журнале записано ваше имя.

- “Наша Таня громко плачет, уронила в речку мячик”, - прошептала она.

- Что? - не понял Мануэль.

- Нет, ничего.

***
… Да, тем парням опыта было не занимать. Они оказались вполне искушенными в любви. И ее приятели Гай и Бени старались не отстать от них, демонстрируя свое “мастерство”, приобретенное не более часа назад. А она?
Она, кажется, истекала соками. То ли своими, то ли принадлежащими парням.

Татьяна впервые испытывала эти потрясающие оргазмы, о которых бредила долгие годы и которые посещали ее чаще во сне, чем наяву. И она поняла причину этих оргазмов. Она крылась в двойном проникновении. Почему Вера скрыла от нее это? Или говорила, да ее восторженный монолог был пропущен мимо ушей. Потому что Татьяне и в голову такое не могло прийти. То есть, подумать об этом она могла и даже попытаться пофантазировать, но… допустить анальную любовь…

Господи, как не сочетались эти два понятия. И даже вызывали отвращение. Потому-то она и не прислушивалась к подробным откровениям подруги. И напрасно…

С первых же минут, стоило Гаю и Бени войти в нее, ей показалось, будто эта чертова точка “g” переместилась гораздо ближе. И для нее уже был не важен размер пенисов этих молодых жеребцов. Они раз за разом удовлетворяли ее, меняясь местами…

После очередного раунда она даже решила измерить их возбужденные писюны, чтобы окончательно понять, причину этих неожиданных оргазмов.

Линейки под рукой не оказалось. Зато нашелся коробок спичек, который сиротливо лежал на маленьком столике в углу номера. Она знала, что размер коробка три на пять сантиметров. И под хохот парней стала измерять их пенисы.

У Гая тянул на все восемнадцать сантиметров, по ее расчетам. У Бени на сантиметр меньше. Зато в обхвате превосходил пенис друга. Потом она заставила их померяться ими… И парни буквально хватались за животы.

- Ты такая веселая и классная…

- Телка?

- Да ладно тебе! - сказал Гай.

- Девчонка, - поддержал друга Бени. - Да ты за пояс заткнешь их всех.

- Вам не нравятся молоденькие девушки?

- А тебе? Тебе не нравятся зрелые мужчины?

- С чего это вдруг?

- Ну… - замялся Бени.

- Да ладно вам, - махнул рукой Гай и принялся разливать по стаканам вторую бутылку рома.

А потом в номер заглянули те незнакомые Татьяне парни. И началась настоящая оргия. Первая в жизни Татьяны. И она кричала и просила их еще и еще. И парни старались не ударить лицом в грязь.

Они таранили ее тело своими поршнями. И в какой-то момент у нее мелькнула мысль: а стоило лететь за тридевять земель, если такое можно было испытать и дома. Ведь все эти парни были из ближайших пригородов Тель-Авива.

И расскажи она Вере про такое, та наверняка съязвила бы: “Это все равно, что ехать в Тулу со своим самоваром”. И оказалась бы права.

Это открытие немного расстроило Татьяну. А и то верно, она же прилетела сюда совсем не для того, чтобы потрахаться со своими земляками. Ей хотелось попробовать местных мужчин…

- Попробовала, - вздохнула она.

- Что? - не понял портье.

Она, занятая своими мыслями, казалось, не замечала того, что парень все еще стоял перед ней, переминаясь с ноги на ногу…



                Глава шестая

Она так и не притронулась к завтраку, который перед окончанием смены принес ей в номер Мануэль.

Татьяна проспала весь день и проснулась ближе к вечеру - отдохнувшая и с каким-то необъяснимым ощущением бодрости.

Решила навестить парней, чтобы договориться о тусовке. Одной идти было стремно.

Но на ресепшене ее огорошили. Оказывается парни с утра спешно покинули отель с вещами…

Вот как, разочарованно подумала Татьяна. Разве она их чем-то обидела? Или… Ну да, конечно, они испугались последствий. У них не было гарантий, что она не заявит на них в полицию. Ведь её трахали не только они, но и их приятели. А она временами даже плакала, моля их о перерыве.

Что ж, она понимала этих парней. И будь на их месте, наверное, поступила бы точно так же.

Она не долго переживала по поводу исчезновения своих земляков, благоразумно решив, что, в конце концов, не для того сюда летела, чтобы получать щедрые порции любви от тех, кого предостаточно и дома. Так стоит ли заморачиваться.

И она решила поискать того, с кем можно было бы побывать на этой загадочной тусовке, или как их тут называли - Гоа-транс пати с завораживающей музыкой на всю ночь.

Татьяна слышала об этих “транс пати”, или как их правильнее назвать. Еще в конце девяностых они проводились и в окрестностях Тель-Авива, но потом это движение заглохло.

Она решила расспросить об этом Мануэля. И теперь с  нетерпением ждала, когда он заступит в свою вечерне-ночную смену.

***
- В конце недели у меня выходной, - сказал Мануэль. - Если до того времени не пропадет желание, можем прокатиться.

- О! Спасибо, дорогой!

- Не за что! Не уверен, что вам понравится там…

- Всё так плохо?

- Не то, чтобы плохо… Скорее, на любителей.

- Но как может нравится или нет, не увидев того, что там происходит?

- И то правда, - согласился Мануэль.

***
В субботу вечером, как и договаривались, Мануэль заехал в отель за Татьяной на байке.

- Не передумали? - протянул он ей шлем.

- Скорее, наоборот…

- Тогда вперед.

По правде говоря, она колебалась до самого приезда Мануэля: ехать или воздержаться. Останавливало ее то, что там наверняка будет тусоваться в большинстве своем молодежь. И не окажется ли она лишней на чужом празднике жизни?

Да, когда-то давным-давно, когда только зарождалось это движение, главными участниками этих “пати” были хиппи. Тогда никто не обращал внимания на возраст. Все были на равных. Всем доставался кусочек счастья, длиною в ночь.

Теперь наверняка всё обстоит иначе. И это не более, чем многолюдная дискотека юнцов под открытым небом. И когда Мануэль наконец затормозил на опушке огромной поляны, заглушив мотор байка, ее стали обволакивать странные звуки.

- Гоа-транс музыка, - пояснил Мануэль. - Опять-таки на любителя. Лично я равнодушен ко всему этому.

Татьяна почти не слышала его. Музыка, казалось, поглотила ее всю без остатка. Она не могла понять - нравится ей или нет эти проникающие в душу звуки, но в то же время осознавала, что в ближайшие часы они не отпустят ее из своего плена.

- Если хочешь, можешь вернуться домой, - едва слышно сказала она.

- А как же вы?

- Как-нибудь доберусь. Не одна же я тут…

- Хорошо! Утром я заеду. А сейчас мне еще надо заскочить в церковь, чтобы забрать мать.

- Да, конечно. Спасибо тебе. Ты здорово выручил меня.

Еще бы, думала она, побывать в Гоа и не посетить пати… Да Вера целую неделю будет ей завидовать, расскажи она ей об этом. И она расскажет…

… В центре поляны, освещенной огнями, танцевали люди. Если, конечно, это можно было назвать танцами. Тела, принадлежащие не только молодым, но и людям вполне зрелого возраста, а также и пожилым, извивались в такт аккордам. И казалось, будто это некий особенный метод медитации…

Татьяна вдруг почувствовала себя своей среди своих.  Ей вдруг показалось, что языком танца передаются потаенные желания людей, их фантазии и мечты.

Они наверняка прибыли сюда со всех концов Света, как и Вера, за любовью или за своей молодостью, которую можно пускай и ненадолго вернуть лишь здесь, на этой гоанской поляне, приняв перед этим пару глотков местного рома  или… Нет, это было не для Татьяны. Этим она ни разу в жизни не баловалась.
 
И теперь игнорировала пронырливых продавцов таблеток и прочей дури, которые какое-то время вились возле нее, как назойливые мухи.
Зачем мне это, думала она, когда и так хорошо. Душа поет и плачет одновременно.

От глотка рома, она, конечно же, не отказалась бы.

Как будто угадав ее мысли, перед ней, словно из-под земли, вырос разносчик напитков.

- Кола, фанта, спрайт?

- Ром, - усмехнулась она.

- Мэм, для вас всё что угодно.

Парень напоминал ей чем-то Мануэля. Разве что был чуть выше, стройнее и мужественнее. В отличие от подруги, ей было без разницы, какая профессия у мужчины.

- Не под профессию и его должность я ложусь, - говорила Татьяна. - Под мужика.

- Это понятно. Но для меня отчего-то важно, чем мужчина занимается по жизни…

-  Может, ты и права… Если его работа на свежем воздухе, наверное, от такого мужчины толку в постели больше, чем от офисного работника.

- Я смотрю на это иначе.

- Понимаю. Пропускаешь через призму запахов…

- Ну вот не можешь без этого цинизма…

Официант протянул ей стакан.

- Меня зовут Антонио.

- Татьяна.

- Если что-то надо будет, я к вашим услугам…

- Всё что угодно для меня? - первые глотки рома ударили ей в голову. И развязали язык, сняв скованность, в которой она пребывала еще полчаса назад.

- Можете не сомнеаться. Отсюда еще никто не уходил обделенным…

- Надеюсь…

Потом она присоединилась к танцующим, точнее, к этим извивающимся в такт музыки телам.

***
Иногда она замечала, как пары исчезали в зарослях. Возвращались ли они обратно или оставались там до утра, это ее сейчас мало тревожило.

Волновало ее другое, как бы и ей найти вторую половину здесь и сейчас, а потом где-нибудь уединиться в укромном местечке и предаться первородному греху.

- Что-то хотите еще, мэм?

- Да ты просто читаешь мои мысли. На расстоянии. Ну просто дьявол- искуситель.

- Я же сказал, для вас всё, что угодно, - улыбался Антонио.

- Антошка, Антошка, пойдем копать картошку… - пропела она.

- Не понял.

- Всё окей и даже лучше.

- Еще глоток рома?

- Не откажусь. В Гоа наверняка самый лучший в Мире ром.

- Это вряд ли…

- Ну тогда, наверное, в Гоа самые лучшие мужчины.

- А вот с этим, пожалуй, соглашусь. Наверное, поэтому сюда и прилетают самые лучшие женщины.

- Надеюсь, улетают довольными?

- А то! Еще ни одна не пожаловалась.

- Это ты сейчас о себе?

- Не только… - ничуть не смущаясь, глядел он на нее.

Да он буквально пожирает меня глазами, мелькнула мысль. Но сама же и виновата в этом. Не за чем было распускать язык. Ох, уж этот чертов ром!

***
То ли он спешил по работе, то ли просто устал, но Антонио хватило всего лишь на один короткий раунд.

“Вот и гоанские мужчины - самые лучшие в Мире”, с сожалением подумала Татьяна.

И словно угадав ее мысли и желая реабилитироваться перед гостьей, Антонио предложил:

- Может, желаете познакомиться с моими друзьями?

- Они тоже работают здесь?

- Не совсем…

- Даже не знаю… - неуверенно сказала Татьяна.

- Надумаете, дайте знать…

***
И она познакомилась с двумя мужчинами - друзьями Антонио.

Они были в рабочих спецовках. От них пахло океаном и свежевыловленной рыбой.

- Рыбаки местные, - представил их Антонио.

Рыбак один, рыбак два, подумала Татьяна. Впрочем, ее мало интересовали имена этих мужчин. Куда интереснее было, что они умеют и чем располагают…

… Они любили ее до утра. И эти двойные проникновения, длящиеся бесконечно, буквально сводили ее с ума.

Казалось оргазму не будет конца. И нирване, и всему, о чем она мечтала все последние годы.

- Рыбаки ловили рыбу, а поймали… Таню, - шептала она. Голос охрип от сладострастных криков, которые вырывались из ее груди.

Она так и не запомнила их имен. Зато знала, где при желании можно найти Антонио. И он приведет их. Или других.

И она в знак благодарности одарит его. Разве найдется на Свете хотя бы один официант, который не любил бы чаевые…



                Глава седьмая

Если еще пару дней назад она жалела о том, что не начала свой вояж по Индии с Дели, со знаменитого Мэйн-базара, где могла бы оттянуться, как ей казалось, по полной. То теперь она стала внимательнее приглядываться к мужчинам, проживающим в отеле.

По утрам они завтракали, потом уходили по своим делам. Вечером возвращались, усталые и неудовлетворенные.

Большая часть из них была в рабочих спецовках, что говорило о роде их занятий. По крайней мере, думала она, официантами они точно не работали.

После той короткой любви с Антонио, она решила подходить более избирательно к выбору того, кто, в первую очередь, постарается удовлетворить ее, а не свою, похоть.

После ночи любви, проведенной с рыбаками, эти мужчины начинали интересовать Татьяну все больше и больше, порождая фантазии, которые ей хотелось воплотить в реальность.

Был вечер. И Татьяна, по правде говоря, не знала куда себя деть. В который раз ее охватили сомнения: а правильно ли она поступила, начав свой трип с Гоа.
 
На выручку и в этот раз пришел Мануэль.

- Не желаете полюбоваться сансетом? Есть трансфер от отеля к морю. Через десять минут отправление.

- И кто едет?

Он кивнул на группу мужчин, собравшихся возле ресепшена. Раньше она не видела их во время завтраков.

- Новые наши постояльцы. Десять человек сегодня заселились. Все с Севера Индии. Приехали на заработки…

- Вот как! - У Татьяны учащенно забилось в гуди...

- Так едете? Осталось одно место. Больше одиннадцати пассажиров он не берет.

- Да, конечно. Спасибо!

- Не за что, - улыбнулся Мануэль. - Я бы тоже с удовольствием отправился бы с вами, но, увы, работа…

- Можем, на выходные вместе съездить на твоем байке.

- Правда? - загорелся он.

- Ну не пропадать же в отеле одинокой женщине…

- Ну, вам ли жаловаться! Не обделены вниманием мужчин. Меня не меньше дюжины работяг расспрашивали - кто вы, откуда и надолго ли…

- Вот как?! А ко мне за это время так никто и не подошел.

- Стесняются…

- Вот уж не думала, что здешние мужчины такие робкие.

- Но они-то не местные. Индия большая Страна и в разных местах у людей разный менталитет…

- Понимаю… Даже в нашей маленькой Стране это очень заметно…

- С этими поближе познакомитесь. Сансет сближает людей, - вздохнул Мануэль.

- Надеюсь…

***
Нравились ли ей эти закаты солнца, которое уходило в море? И да и нет. Пару раз она выходила вечерами с подругой на тель-авивское побережье. Случалось, засиживались допоздна. Вера отчего-то восхищалась сансетом. Татьяну закат солнца тревожил.

И сейчас, наблюдая сансет в Гоа, она отошла в сторону от группы мужчин, с которыми приехала из отеля. И вовсе не потому, что ей хотелось побыть одной. Просто ей не хотелось, чтобы они видели ее грустное лицо.

Татьяна давно поняла, грустное выражение лица старит ее. И она уже не выглядит на тридцать лет, как ей хотелось бы. Женщина, которой прилично за сорок…

Это расстраивало ее. Еще десяток лет и кто посмотрит ей вслед? И этот закат солнца действовал на нее угнетающе, словно напоминал, что и ее жизнь катится к закату. Та жизнь, когда на нее еще обращают внимание мужчины. Что будет потом? Банальное существование, одинокая старость и воспоминания о бурно проведенной молодости.

Она многое отдала бы, чтобы оставаться если и не молодой, то хотя бы в том состоянии виде, в каком находится теперь, когда ей не дают больше тридцати.
Пускай это обман зрения, но всё же…

Да, она тратит много физических сил, чтобы поддерживать форму. И еще уходит много денег, чтобы обмануть Время, приостановив его течение.
Иногда она завидовала подруге, которая особо не комплексовала по поводу своей внешности и не заморачивалась всякими там фитнесами и прочими, по ее выражению, глупостями.

- Мою молодость продлевают мужчины, - говорила она.

- Ну да, пара глотков мужского бальзами. И ты ягодка опять.

- И что? Тебе кто-то запрещает принимать его.

- Во внутрь орально?

- Ну, тут дело вкуса: кому как нравится, тот так и принимает…

- Ох, Верунь, ну до чего же ты ветренная. Тянешь в рот все что ни попадя…

- Зато экономлю на фитнесах и дорогой косметики.

- Да уж! - вздохнула Татьяна. - На это уходит денег тьма. Уже не говорю о времени…

- А время, как известно, бесценно, подруга.

- Увы, оно течет, как песок сквозь пальцы…
 
***
- Скучаем? - прервал ее мысли подошедший мужчина.

- А есть повод веселиться?

- По крайней мере, есть повод расслабиться…

- Ну да… И заняться медитацией, глядя на сансет.

- А мне нравится здесь… Я с Севера, с предгорий Гималаев. У нас там нет моря. И здесь я в третий раз. Никак не могу налюбоваться…

- Сансетом?

- Этим океаном. Кстати, меня зовут Кумар.

- Татьяна. Можно просто Таня…

- Очень приятно!

- И мне.

Ей  и правда было приятно общество этого мужчины, на которого она украдкой бросала взгляды еще в минибусе. Ее возбуждали мужчины с темными глазами, в которых как в омуте можно было утонуть.

- Мы с друзьями решили остаться тут до утра. Всё равно завтра воскресенье и на работу не надо. - Он обернулся, что-то крикнул на своем языке и двое парней отделившись от группы, подошли к ним.

-  Знакомьтесь. Это Таня, а это мои самые близкие друзья Арджун и Бахман.

Она не была уверена, что запомнит их имена. Разве что имя Кумар вызывало у нее некие ассоциации…

Ей нравилось в детстве смотреть индийские фильмы. Но там были герои с такими звучными именами, что она запоминала их с первого раза. А эти…

Кумар выглядел лет на пятьдесят с хвостиком. Не смотря на зрелый возраст, он был поджарым, стройным и симпатичным. Парням было лет по двадцать пять, от силы по тридцать. И они были стройными с отлично скроенными фигурами. Почти как герои из тех далеких индийских фильмов.

Они смущенно поглядывали на Татьяну, а она переводила взгляд с Кумара на них, разглядывая каждого в отдельности, раздевая глазами, словно рабовладелица из Средневековья на каком-нибудь невольничьем рынке.
Ей нравилось, что парни были в брюках. Ей не нравились мужчины в шортах.

***
Большая часть группы вернулась в отель. Татьяна, Кумар и двое его друзей остались на ночном пляже, который освещала Луна и мерцающие звезды.
Кумар по-хозяйски достал из сумки сэндвичи. Их было ровно четыре, словно он заранее знал, что эта белокожая туристка останется с ними скоротать ночь у океана.

Достали и бутылку неизменного рома “Олд Монк”.

- Ну вот, без гоанского рома в Гоа никак… - усмехнулась Татьяна

- Почему гоанского?

- Не знаю, - пожала она плечами. - Так его называют туристы…

- Обычный индийский ром.

- Может, из-за названия: “Старый Монах”? - предположила Татьяна. - Именно в Гоа проживает много католиков.

- Это так, - согласился Кумар. - Но не думаю, что они имеют отношение к этому напитку.

- А какая разница! - тряхнула она головой и волосы рассыпались по ее оголенным плечам.

Парни не могли оторвать взгляды от этой блондинки с голубыми глазами, сошедшей на этот безлюдный пляж то ли с картинки, то ли с самих Небес…



                Глава восьмая

Прошло три дня с той незабываемой ночи на безлюдном пляже. Той ночи, которую она провела в обществе Кумара и двух его друзей, имен которых Татьяна так и не запомнила.
 
И за всё это время она ни разу не встретилась с ними в отеле. Неужели избегают ее, думала Татьяна, или причина в другом? Но она в ту ночь, кажется, ничем не обидела их. Наоборот, она была безотказна, охотно откликаясь на любовь каждого. Неужели ее доступная податливость и оттолкнула их от нее? И они уже больше не хотят эту блондинку с голубыми глазами, в которых застыло неимоверное желание…

Она снова и снова переживала мгновения той ночи. И чем чаще она вспоминала о том, что произошло на ночном пляже, тем сильнее хотелось 
если и не повторения ее, то хотя бы просто повидаться с Кумаром и его друзьями.

Она считала ту ночь подарком Судьбы. И не пожалела ни об одном мгновении, страстно отдаваясь троим мужчинам.

Она, кажется, впервые в жизни переступила через себя, последовав примеру своей подруги, которая обожала пить соки тех мужчин, которые встречались на ее пути.

“Это бальзам, который молодит и не только…” - словно с ночного неба, усыпанного звездами, доносились до нее слова Веры.

И Татьяна заставила себя пригубить их бальзам. Очень уж хотелось ей оставаться молодой…

Она поборола отвращение, и к нескрываемому восторгу Кумара и его друзей обслужила их, как сказала бы подруга, орально.

-  Увидишь, с какой благодарностью мужчины смотрят, когда ты охотно принимаешь их соки, - говорила Вера.

- И что? Глотать эту… субстанцию?

- Боже мой! Ну и словечки ты подбираешь.

- Но как же иначе это назвать? Ну не бальзамом же в самом деле…

- Каждая приличная дама называет этот так, как ей больше нравится. Лично для меня это бальзам, который омолаживает весь мой организм.

- А может, тебе так только кажется?

- В смысле?

- Ну, ты вбила себе в голову, что этот…хм… бальзам молодит…

- Может, и так. Но после этого я и правда ощущаю себя значительно моложе, бодрее. Да и настроение улучшается в разы…

- Странно.

- А ты попробуй разок. И когда сделаешь глоток, погляди в глаза партнера.

- И что я там увижу?

- Неописуемую благодарность.

- Всего-то?

- А что бы ты еще хотела увидеть?

- Ну, не знаю…

Тогда она и правда не знала. Зато в ту ночь увидела в глазах каждого из мужчин восторг, райское наслаждение и безумную жажду любить ее….

И они любили ее. Они любили ее так, как никто ни разу в ее жизни с тех самых пор, когда она отдалась тому матросу. Соседский курсант не в счет. Тот, как ей казалось, любил одного лишь человека на свете - себя.

Матрос утолял свою похоть. Он работал своим поршнем, словно отбойным молотком. Какая уж тут любовь.

Синайский бедуин? Она была для него одной из сотен, которых он пользовал, потому что, в первую очередь, им этого хотелось. А ему хотелось получить от них хорошие чаевые. Вот он и старался выполнять свою работу добросовестно, угождая прихотям клиенток, охочих до экзотики.

Те израильские дембеля, которые исчезли в неизвестном направлении после той безумной ночи… Да разве это можно было назвать любовью. Так… По большому счету, банальный трах…

И лишь с теми двумя рыбаками и еще с этими мужчинами она познала нечто, что помогло ей разобраться в своих предпочтениях и желаниях.

От ночного океана доносились ароматы, которые вскружили ей голову тогда, когда она без оглядки отдалась рыбакам. Да, именно океаном пахли они.

А эти? Кумар и его друзья? От них исходил удивительный запах, который будоражил воображение Татьяны, возбуждал ее. Наверное, так пахнут снежные вершины гор, решила она. И ей хотелось снова и снова отдаваться им.

Она даже забыла о той пресловутой точке “g”, которая не давала ей все эти годы покоя.

- Надо просто прислушаться к себе? - говорила Вера. - И тогда ты почувствуешь настоящий аромат желанного мужчины. И тебе будет все равно, каким членом он обладает. Потому что эта точка у нас тут, - постучала она пальцем по виску.

- Но…

- И никаких “но…”. Блажь это и банальные физические упражнения. Купи большой фаллоимитатор и вперед, подруга! Коль скоро для тебя важен размер. Им ты наверняка достанешь эту чертову точку…

- Но с мужчиной интереснее… - сделала она жалкую попытку возразить.

- Вот именно! Ничто не заменит мужчину. И желать надо, в первую очередь, человека, а не его причиндалы…

Как всё просто, думала Татьяна, и одновременно сложно.

***
Вечером в её номер постучался Мануэль.

- Вот печенье к чаю, - протянул он ей сверток. - Мама передала.

- Она знает о моем существовании?

- Да. То есть, нет…

- Что-то ты темнишь, дорогой мой друг.

- Ну почему?

- Откуда мне знать.

Он стоял перед ней смущенный и такой симпатичный, чем-то похожий на Кумара и тех рыбаков. Разве что лицо его было чуть светлее и в глазах было что-то, что отличало его от простых работяг.

Татьяна словно впервые увидела его. И ей хотелось побыть с ним подольше.
Она знала, что он, несмотря на свои сорок с хвостиком всё еще не женат. Живет с мамой. И в то же время, многие женщины захотели бы с ним связать свою судьбу.

Наверное, он просто перебирает женщин в поисках той единственной, которая скрасила бы его одиночество… Как, впрочем, и она, Татьяна. Но так можно и до конца жизни остаться наедине с Одиночеством.

От этих мыслей ей сделалось грустно.

- Таня, я могу пригласить вас на уик-энд в гости?

Она даже вхдрогула от неожиданности. Он ни разу толком не назвал ее по имени, обращаясь к ней лишь с этим дежурным, ни к чему не обязывающим, “мэм”.

- Даже не знаю, что сказать. Удобно ли?

- Вполне! Мама будет рада пообщаться с вами.

- Ничего не обещаю, но если у меня не будет других планов…

- Да, конечно… - сник Мануэль. И ей сделалось отчего-то жаль этого мужчину, который, похоже, втрескался в нее - такую распутную туристку, жаждущей лишь одного…

Не может же он не знать, для чего она сюда приехала. Наверняка прочел в ее глазах неуемное желание обладать мужчинами. Так зачем она ему? И какой смысл приглашать ее в свой дом? Да еще и знакомить со своей мамой…

И в  то же время Татьяна была не прочь побывать в доме у местных. Ей было интересно, чем они живут. Да и будет что рассказать Вере. Ну не о бесконечном же трахе рассказывать искушенной в любовных интрижках подруге. Этим ее не удивить. Она и сама расскажет кучу историй о своих похождениях.

- Хорошо, Мануэль. Спасибо за приглашение и это ароматное печенье, наверняка изумительное на вкус.

- О да! Я сейчас принесу вам чай…

И он опять превратился в портье - услужливого и… Такой Мануэль несколько разочаровывал Татьяну, как мужчина. Наверное, именно по этой причине она отдавала предпочтение простым работягам и рыбакам. И если они и ухаживали за ней, потакая желаниям, то делали это без подобострастия, не ожидая благодарности в качестве чаевых.

Хотя… Разве они не хотели взамен на свое внимание получить гораздо большее, нежели жалкие чаевые в пару долларов. Они желали и получали ее всю…

Увы! Никто никому просто так ничего не дарит. Каждый ждет чего-то взамен. Даже если он и не осознает этого.

Не прошло и минуты, как в дверь снова постучали.

Неужели за этот короткий миг Мануэль успел приготовить для нее чай, мелькнула и тут же погасла мысль. За дверью стоял Кумар.

- Не хотите зайти к нам на чашку чая?

С какой бы радостью она согласилась бы на приглашение, появись этот мужчина на полчаса раньше. Но после общения с Мануэлем, ей вдруг стало как-то не удобно идти в комнату к мужчинам.

Не совсем же она конченая потаскушка, подумала о себе Татьяна, чтобы по первому зову бежать к мужикам. К тому же понятно, что чай - лишь предлог. Ну не набитая же она дура, которая не понимает, для чего мужчины приглашают одинокую женщину в свой номер. Особенно, те мужчины, которые уже сполна познали ее любовь.

- Извини! Вынуждена отказаться от приглашения.

- Почему?

- Дела.

- Жаль.

- И мне жаль.

- Может, чуть позже? - неуверенно предложил он.

- Вряд ли…

- Тогда завтра?

- Возможно… - пожала она плечами.

Ей почему-то не хотелось, чтобы Мануэль увидел ее, беседующей с Кумаром.
Поэтому она и отвечала незваному, но всё еще желанному, гостю односложно, чтобы тот поскорее ушел.


                Глава девятая


На следующий день после того, как она побывала в доме у Мануэля, Татьяна собрала вещи и уехала на юг Гоа.

Ей надо было разобраться в себе. А главное, избежать встреч с Кумаром и его друзьями. Она не была уверена в том, что сможет удержаться и в один из вечеров не примет их приглашения. Но после уик-энда, проведенного в доме у Мануэля, что-то ее останавливало от общения с другими мужчинами. И она решила покинуть отель от греха подальше…

В чем ей виделся грех, Татьяна не могла объяснить даже себе. В конце концов, она и прилетела в Гоа для того, чтобы по полной расслабиться. И чего скрывать, познать местных мужчин. Ну и что в этом грешного? Она одинокая женщина и вправе распоряжаться собой так, как считает нужным…

Но что-то останавливало ее, что-то заставляло поскорее оставить этот отель и перебраться куда подальше.

Юг самое то, решила она. Там ее никто не знает, там при желании можно продолжить любовные приключения. Но… в последние дни желания все новых и новых ощущений поугасли. Это и тревожило Татьяну, и одновременно придавало некую уверенность в том, что она вот-вот избавится от некоей пагубной зависимости. И это облегчит ее душу.

Она не понимала, что с ней происходит, с чего вдруг такая перемена в настроении. И ей захотелось разобраться в себе вдали от соблазнов мужчин, с которыми она была близка, и от Мануэля, перед которым она как-будто бы испытывала вину.

Странно, думала она, ну не давала же она ему обета быть верной. И Кумару с его друзьями тоже ничего не задолжала, отдаваясь неистово на ночном пляже, словно это было в последний раз в ее жизни и уже никогда ничего подобного не повторится.

***
Отели были переполнены. Это и понятно. По собственному опыту Татьяна знала, что в предрождественские дни везде так. И в Тель-Авиве не так-то просто найти более-менее нормальный номер, да и в других городах. А уж в Гоа, где преобладающее население католики, тем более. И это не считая нашествия иностранных туристов.

В отличие от северной части здесь ей чаще встречались люди солидного возраста. Молодежи было мало. Но это среди туристов. Местные не в счет. Их было, как и везде в Гоа.

Отели и всё остальное здесь были рассчитаны как раз на солидных гостей. Бэкпекерам тут задеживаться было не с руки. Тем не менее, и здесь встретилось ей немало молодых израильтян. Для них эти цены были вполне доступны.

***
В первый же вечер, прогуливаясь по побережью океана, Татьяна нос к носу столкнулась со своими знакомцами. Да, это были они - Гай и Бени. А с ними еще один парень.

Она хотела было пройти мимо, сделав вид, будто не заметила их. Но они преградили ей дорогу.

- Шалом, Таня!

- Привет! - буркнула она в ответ. Ей отчего-то было неприятно общаться с ними. Впрочем, причину неприятия она, разумеется, знала. Они исчезли с горизонта неожиданно, словно сбежали от нее.

- Надеюсь, ты не держишь на нас обиду? - спросил Гай.

- А на что тут обижаться, - подал голос Бени.

- Действительно, - не сдержала она вздоха, - чему обижаться. Вы ничем мне не обязаны.

- Ну я же вижу, что ты обижена.

- Вовсе нет! С чего ты взял?

- Мы не слепые, - вставил Бени.

- Да и я не глухонемая, - усмехнулась Татьяна.

- Знакомься, это Йони, - представил Гай парня.

- Из-за него мы тогда по скорому и слиняли из отеля, - пояснил Бени.

- Да, - подтвердил Гай. - Он наш близкий друг. Попал тут в одну неприятную историю. В общем, пришлось его выручать. Срочно!

- И сколько это стоило? - насмешливо спросила Татьяна.

- Штуку баксов, - вздохнул Бени.

- Да я отдам, как только вернемся домой, - сказал парень.

- А куда ты денешься?! - почти в один голос сказали Гай и Бени. - Мы вместе служили, в одном подразделении. Да и живем в одном квартале.

- Ну в таком случае, он точно никуда от вас не денется…

Ей вдруг вспомнилась Вера, которую подставили в Найроби, и ее просьба срочно прислать деньги. Сумма была несопоставима с той, что заплатили парни. Тем не менее… Татьяна до сих пор не могла спокойно вспоминать о той истории, которая случилась с ее подругой.

Вот уж во истину, береженного Бог бережет. И стоит лишь не надолго расслабиться и охотники срубить с растерянного туриста энную сумму бабла , не упустят счастливого случая…

Ей стало жаль этих не искушенных в жизни парней.

- Осмотрительнее надо быть… - дала она совет.

- Ты права на все сто! - сказал Гай.

- Да уж, - вздохнул Бени.

- А я больше ни за что не притронусь даже к пиву, - пообещал Йони.

- Лучше бы ты перестал курить, - буркнул Гай. - Хотя бы до того дня, пока не вернешься домой,

- Да и дома надо бы завязать уже с этим делом, - добавил Бени. - До добра не доведет…

И Татьяна поняла, что имеют в виду эти симпатичные и в общем-то такие родные парни.

***
 Оказалось, что она остановилась в том же отеле, где снимали большой номер на троих Гай, Бени и Йонатан. Впрочем, друзья называли его ласково Йони. Он не возражал, но, как показалось Татьяне с первых же минут их знакомства, ему больше нравилось полное имя - Йонатан. Наверное, хотел казаться старше в этой компании.

По дороге парни прихватили пару бутылок рома, кое-что из еды. Неужели опять повторится то же, что и на Севере, думала Татьяна, и она решила, что в этот раз не притронется к алкоголю. У нее появились другие планы, коль скоро она встретилась с этими парнями.

Странно, размышляла она, с Кумаром и его друзьями у нее было всё, о чем могла мечтать женщина. И с теми рыбаками, и с этими парнями… Но почему с Мануэлем как-то не получалось близости? Она не хотела? Пожалуй. Но она-то чувствовала, что Мануэль не против. Скорее, наоборот. Он жаждал ее.

И сейчас, в этом номере в обществе парней, она нисколько не смущается.  И готова хоть прямо сейчас дарить им свою любовь.

Любовь… Неужели всё дело в этом? И у Мануэля серьезные виды на нее? Нет, не может быть! Он же наверняка наслышан о ее похождениях. Неужели после этого он готов привести ее в свой дом?

- Ну что, подруга - прервал ее мысли Гай. - почему не хочешь выпить с нами?

- Не хочется. И если честно, меня воротит от этого рома.

- И от нас? - встрял Бени.

- От вас нет, - взглянула она на Йони. - Тем более, что состав вашей команды обновился…

- Шутница, - подал голос Йонатан.

- Да, она заводная, - погладил ее по плечу Гай.

- Уделала нас четверых за ночь… - сказал Бени. - Но сегодня ей придется туго.

- В смысле? - насторожилась Татьяна.

- Увидишь… - хмыкнул он.

- И ахнешь, - добавил Гай.

Похоже, ром развязал им языки и не только. Татьяна почувствовала исходящее от них желание. Самцы, похоже, были готовы… И она стала медленно раздеваться. Гай и Бени последовали ее примеру. И только Йонатан медлил, словно раздумывал стоит присоединиться к предстоящей оргии или лучше воздержаться.

- Хочешь, чтобы мы тебя раздели, Йони? - усмехнулся Гай.

- Он стесняется перед дамой обнажить свой пенчик, - засмеялся Бени.

- Нет, дружище, он боится напугать Таню…

- Нашли пугливую, - зевнула она. - Давайте стройтесь в одну шеренгу, - скомандовала она. - А этого, - кивнула она на Йонатана, - я сама раздену. Надеюсь, он возражать не станет?

- Осторожнее, - предупредил ее Гай.

- Да, осторожность точно не помешает… - засмеялся Бени.

- Загадками говорите, - пожала плечами Татьяна.

- Разгадка в его штанах… - почти в один голос сказали парни. - Только смотри не упади в обморок.

“Напугали бабу мудями, - подумала Татьяна, расстегивая ширинку парню. - Я всякое повидала…”

Из плавок с трудом высвободилось такое, что она отшатнулась.

- Ох! - вырвалось у нее из груди.

Нет, такого видеть ей не приходилось. Это был монстр. И она испуганно прижалась к Гаю. Тот охотно принял ее в свои объятия.

- Не бойся. Он аккуратно всё сделает, - заверил ее Гай.

Сзади подошел Бени. Прижался к ней.

- Мы сейчас поработаем с тобой, - сказал он. - Потом будет черед Йони.

- Но я не знаю, как это…

- Всё будет хорошо. Тебе понравится.

У нее были совсем другие планы. Она собралась пить бальзам из сосудов  этих парней. Потому и отказалась от рома.

- Это надо употреблять натощак и никакого алкоголя, - объясняла ей Вера.

- Но на трезвую голову как-то стремно… - неуверенно возражала Татьяна.

- Игра стоит свеч, подруга. Ты хочешь быть в тонусе?

- Да.

- Тогда вперед!

Да уж, думала сейчас Татьяна, и вперед и в зад будет. И наверняка этот парень портвёт её.

Ей захотелось убежать из этого номера. Спрятаться у себя. И раз и навсегда прекратить охоту на мужиков. Рано или поздно можно нарваться на такого, который…

Она не успела закончить мысль, как парень отодвинул Гая и уперся в ее живот возбужденным поршнем. Ей и правда ни разу в жизни не приходилось не только принимать в себя такое, но и даже видеть в порнушках, которые она время от времени находила в интернете.

- Может, не надо? - испуганно прошептала она.

Она хотела было предложить ему миньет, но тут же сообразила, что такое даже на сантиметр не войдет в ее рот. Она провела языком по своим пересохшим от волнения и испуга губам.

- Раньше надо было решать - надо или нет, - как-то недобро ухмыльнулся парень.

- Ты главное расслабься, - давал советы Бени.

- И не думай о плохом, - поддержал его Гай.

Он входил в нее толчками, не оставляя ни миллиметра свободного пространства. И когда вошел полностью, ей показалось, что там внутри всё лопнет, если он не остановится…

И словно угадав ее мысли, Йонатан застыл, не двигаясь, словно давая ей привыкнуть к своему детородному органу, которым, не смотря на зависть друзей, совсем не гордился. Да и чем гордиться, когда девушки, завидя, что у него там в штанах, пугливо шарахались…

А ему хотелось вот так же, как эти парни, входить в ее напряженное тело всюду, куда только что входили его друзья. И она при этом не могла сдерживать стоны удовольствия. А он? Разве он сможет подарить ей удовольствие своей булавой? Разве что, жуткую боль. И крики, которые будут вызваны этой невыносимой болью.

Заметив слезы на ее побледневшем лице и мольбу в испуганных глазах, он хотел было прекратить это истязание, но уже не мог остановиться…



                Глава десятая


Лишь на третий день она вышла из своего номера. Тело с трудом слушалось ее, ноги подкашивались. Татьяна ругала себя последними словами за тот визит к парням. Но ей и в голову не могло прийти, что ее ждет там. Разумеется, она знала, чем закончится встреча с Гаем и Бени. И вряд ли Йонатан, как ей думалась, мог так уж сильно отличаться от своих друзей. А вышло вон оно как…

Не думала - негадала, что в природе существуют такие детородные органы, хотя и мечтала о большом. Но не о гигантском же…

Вера как-то предупредила ее вскользь:

- Смотри, подруга, нарвешься на монстра, пожалеешь, что на свет родилась.

- Да ладно! Не фантазируй. Это только в порнушках большие показывают, а в жизни… Нет, не верю в такое чудо.

Да уж, чудо еще то! У нее даже не было сил кричать. Она онемела от боли и шока. Единственно о чем она молила Небеса, это чтобы он не разворотил там все внутри. Не хватало только истечь кровью и…

Не затем она летела сюда, чтобы испытать по полной жуткую боль. Она же не мазохистка какая. Да, ей хотелось побольше, чтобы член достигал этой пресловутой точки “g”, но не о таком же монстре мечтала она. И что, он достиг точки, спрашивала она себя, и если да, то почему она не почувствовала даже малейшего намека на оргазм? Да и о каком оргазме можно вести речь, когда, как ей казалось, несколько раз теряла сознание.

Двое суток она не выходила из номера, зализывая раны, как подстреленная волчица. Пару раз к ней в номер заглядывали Гай и Бени. Виновато переминались с ноги на ногу. Йонатан не показывался.

- И где мой герой? - спросила она на третий день.   

- Куда-то исчез, - пожал плечами Гай.

- Да где-то покуривает… - уверенно сказал Бени.

- Он что, зависимый?

- Все мы от чего-нибудь зависимые… - вздохнул Гай.

- Да, ты прав, - согласилась Татьяна.

Вот и она сексуально озабоченная. И к чему ее однажды приведет эта зависимость? Ответ на этот вопрос пугал ее. То что случилось у нее с Йонатаном, как ей казалось, было Знаком Свыше. Предупреждением, что не всё так просто. Что однажды можно нарваться на такой экземпляр, после которого можно оформлять пенсию по инвалидности.

Какая она все-таки набитая дура, кляла себя Татьяна, и что ей дались эти крупные… Разве в размере счастье? Все-таки Вера была права. Вот же она получает удовольствие от мужчин независимо от того, что у них в штанах.

Но не всем же дано так тонко чувствовать, как ее подруге. Ей не дано. Потому и мечтала о мужике, который войдет в нее так, что помутнение в рассудке наступит.

Наступило помутнение и захлестнула боль. Удовольствие для мазохисток. Но только не для нее. И Татьяна дала себе зарок даже не думать о выдающихся мужских достоинствах…

***
Еще через пару дней она встретила на пляже Йонатана. Он кивнул ей как ни в чем не бывало. Она ответила. Боль утихла. И она уже не злилась на парня. И потом, думала она, с чего вдруг она должна винить его. Он же не силой взял ее. Что ей мешало уйти из номера? Да, она испугалась, но почему замешкалась, вместо того, чтобы вежливо попрощаться…

Выходит, виновата она.

- Куда ты исчез? Парни обыскались тебя…

- Снял номер ближе к океану.

- Можно подумать, наш отель далеко…

- Понимаешь, парни сделали мне дырку в голове. Постоянно по ушам ездят: то нельзя, это… Надоело! Можно подумать они святые.

- У тебя были проблемы, вот они и беспокоятся.

- Спасибо им конечно, но поживу один.

- Как знаешь.

- Кстати, вот мой отель.

Это строение, как показалось Татьяне, мало напоминало отель. Но это его выбор, подумала она.

- Зайдешь?

- Даже не знаю…

- Не бойся. Не захочешь - пальцем не трону. Я не насильник какой. Всё должно происходить по согласию…

И если еще каких-то пару часов назад она и подумать не могла, что, встретившись с Йонатаном, клюнет на его приглашение, то теперь колебалась.
Этот парень не смотря ни на что приглянулся ей. Он не был похож на Гая и Бени.

Йонатан казался ей более мужественным, что ли. От него исходила некая сила, присущая зрелым мужчинам. И это, должно быть, действовало на женщин магически  До той минуты, пока они не видели монстра, которым обладает один из миллиона мужчин. Ну, может, не из миллиона, но такой калибр не часто встретишь.

- Ладно, идем, - согласилась Татьяна. - Только я чего-нибудь выпила бы. Легкого, - уточнила она.

- У меня есть что-то типа шампанского…

- Шипучка слабенькая? - уточнила Татьяна.

- Похоже на то…

- Специально держишь для дам?

- Скажешь тоже!

- Разве не так?

- Я похож на супермена?

- Да, кое-какими частями тела…

Татьяна знала, что подобные комплименты повышают мужчинам самооценку, делая ее более завышенной. Им нравится, когда женщины восторгаются тем, что у них в штанах. И при этом делают, вид, что пугаются…

Странно, этого парня наоборот удручал даже намек на его мужское достоинство. Она даже пожалела его. А заодно и себя. Жаль, что она не в состоянии принять в себя целиком  это сокровище и по достоинству оценить то, чем природа одарила парня. От этой мысли у нее запульсировало внизу живота. И это была уже не боль, а желание, которое она не в силах была подавить.

Татьяна провела языком по сухим губам и вошла к нему в номер…

***
Она чувствовала вину перед этим парнем. То ли за то, что не смогла принять его в себя, одарив сполна пускай и короткой, как один миг, любовью, то ли причина крылась в ином. Она не могла понять. Единственно, в чем она была уверена, так это в том, что парень страдал. Конечно, он мог самоудовлетвориться. Но разве это шло в сравнение с обладанием женщиной?
Он хотел любить, он жаждал близости. Но какая любовь без секса… Разве что платоническая. Но о ней ли речь?!

Она сидела на единственном в номере стуле. Он присел на кровать.
Болтали ни о чем, лишь бы заглушить желание. Пили шепучку. Для пересохшего от волнения горла самое то, думала Татьяна. Ей хотелось помочь парню, который вне всякого сомнения нуждался в этом. Но она не знала, как это сделать, чтобы и ему было хорошо, и ей, как минимум, не больно.

- У тебя было по-настоящему с женщиной? Ну, не так, как со мной, - вздохнула она, - а чтобы ей это было в удовольствие.

- Ни разу!

- Жаль.

- Наверное, я неправильно это делаю… - неуверенно сказал он
прерывающимся от волнения голосом.

- Даже не знаю, что сказать, - пожала она плечами.

- Просто у меня толком нет опыта. У моих друзей его больше. И они подтрунивают надо мной.

- Может, завидуют твоему…

- Чему тут завидовать? - покачал он головой.

Она пересела к нему на кровать.

- Если будет как в тот раз, тогда лучше не начинать, - отодвинулся Йонатан.

***
Она высвободила его монстра. Прильнула к нему губами. Принялась ласкать, осыпая его поцелуями. Она хотела его. Куда угодно и как угодно, пускай даже через боль, но она должна принять его.

Пускай для первого раза не целиком, но попытаться просто обязана. Иначе парень совсем закомплексует и может наделать глупостей. Он не избавился от зависимости и чуть было не погорел на этом. Хорошо друзья подоспели и вытащили его из дерьма.   

Татьяна попыталась взять в рот головку. Почти получилось. Но это было похоже скорее на пародию, а не на минет. И наверняка добавляло страданий парню.

Внизу живота уже не пульсировало. Там сделалось мокро.

“Я стала почти как Вера, - мелькнула мысль, - которая могла кончить даже от этого…”

Она раздела его. Затем сбросила с себя футболку и шорты. Он завороженно глядел на нее.

- Я помогу тебе, - сказала она твердо, - я сделаю это. С этими словами она оседлала парня и стала осторожно насаживаться на его жезл.

Татьяна старалась не думать о предстоящей боли, Она потерпит, зато избавит этого милого парня от комплексов. Потому что когда человек зацикливается на чем-то негативном, пиши пропало. Тут и до беды недалеко…

Сантиметр за сантиметром она вбирала в себя это чудо и ей почти не было больно. У Йонатана расширились зрачки. Он не мигая глядел на нее, как завороженный.

- Тебе разве не больно? - с трудом разлепил он губы.

- Нет.

- Если будет больно, тогда давай прекратим…

- Ну вот еще! Никогда не предлагай такое женщине - обидится смертельно.

- Не буду…

- Тебе хорошо?

- Очень! - всхлипнул он.

А может, ей показалось.

- А сейчас? - вскрикнула она, не сумев скрыть резкую боль: он погрузился в нее целиком и уже не казался монстром.

Через несколько минут парень застонал и стал изливаться в нее. Самое время освободить это чудо из плена, подумала она. Татьяна уже не только не ощущала боли, но даже малейшего дискомфорта. Она победила боль. И это придало ей уверенности.

- Сможешь еще? Или сделаем перерыв?

- Никогда не спрашивай об этом мужчину! - прошептал он.

- А то что?

- А то!

Он изловчился и, не выходя из нее, уложил Татьяну на кровать. И стал входить и выходить из нее, словно у них это было много раз. И уже ничто не мешало им получать удовольствие…



                Глава одиннадцатая


Татьяна решила встретить Рождество на Севере Гоа. Хотя парни уговаривали ее остаться с ними.

За всю минувшую неделю не проходило и дня, чтобы Йонатан не приглашал ее в свой номер, где они и придавались любви.

Ей казалось, что счастливее этого парня вряд ли нашлось бы мужчины во всем Гоа.

Он привязался к ней так, что это ее иногда даже пугало. Ей не нравились слишком долгие отношения. Они ко многому обязывали партнеров, лишая подчас свободы. А ей этого не хотело бы…

И тогда она решила уехать.

- Не отпущу тебя одну! - твердо сказал Йонатан. - Еду с тобой.

- Нет, дорогой! - отрезала она. - Хочешь, будем иногда встречаться в Тель- Авиве. А здесь у меня другие планы…

- Здесь, на Юге?

- Там, на Севере!

По ее тону он понял, что лучше не перечить. Иначе может наступить разрыв в отношениях. А ему этого не хотелось: где он еще отыщет такую женщину, которая делает его счастливым и уверенным в себе.

Она вернула парня к полноценной жизни. И теперь с чувством исполненного долга уезжала на Север, в ту деревню, где ей было так хорошо с рыбаками, Кумаром и его друзьями. С ними не надо было переступать через свою боль. Наоборот, они старались дарить ей неописуемую радость.

***
Мануэль встретил ее с распростертыми объятиями.

- Можешь поселиться в том же номере, если хочешь.

- Ты попридержал его для меня? И как тебе это удалось? Отель же заполнен под завязку…

- Только сегодня съехала оттуда пара…

- Понятно.

- Хочешь перекусить с дороги?

- Печенье? - улыбнулась она.

- Сэндвичи с ветчиной…

- Нам не положено такое есть.

- Почему?

- Евреи не едят свинину.

- Понимаю. Для вас это священное животное, как для индусов корова.

- Скорее, наоборот, - рассмеялась Татьяна.

- Извини! Не знал…

- Ничего страшного.

- А рюмку рома выпить можно?

- Без проблем!

- С завтрака осталось пару кусков жареной рыбы. Если хочешь…

- С удовольствием!

Мануэль не расспрашивал Татьяну, как там было на Юге, с кем встречалась, понимая, что это может обидеть ее. В конце концов, она не обязана перед ним отчитываться. Как, впрочем, и он перед ней.

С того уик-энда, который она провела в их доме, мать Мануэля не давала ему проходу.

- Почему бы, сынок, тебе не сойтись поближе с этой женщиной? Она одинока, как и ты. Вы подходите друг другу.

- С чего ты взяла?

- Ну я же не слепая.

- Завтра я приведу в дом другую туристку. И что? Ты станешь сватать меня и за нее?

- Нет. Не стану. Эта мне пришлась по душе. Милая, вежливая, помогла мне накрыть стол. В общем, хозяйка что надо.

- Ну да! Дело за малым: согласится ли она переступить порог нашего дома в качестве законной жены.

- Тут уж от тебя зависит.

- Это вряд ли… Не забывай, что она совсем из другого мира. Тебе ли не знать, что она не католичка.

- И что? Так трудно ею стать?

- Не труднее, чем мне стать евреем. Осталось лишь сделать обрезание…

- А это зачем?

- Потому что иудеи, как и мусульмане, делают обрезание.

- Ты уверен?

- Как и в том, что ты моя мать.

- Бедные…

- Кто?

- Их мужчины…

- Ни разу не встречал бедного израильтянина.

- Но я же не об этом. Да и мы не нищие, слава Всевышнему, - осенила она себя крестом.

- И я не о том… - усмехнулся он.

Он прекрасно знал о любовных похождениях израильских дембелей. Они так нравились местным путанам, что они готовы были “давать” им в кредит…
 
***
Вечером к ней в номер постучал Кумар и пригласил ее на пикник.

- Какой-то праздник?

- Мой день рождения.

- О, поздравляю! Мог бы сказать раньше. Где я сейчас найду подарок?

- Ты сама лучший подарок…

- Вас будет, как всегда, трое?

- И еще пара мужчин. Познакомились в рыбацкой деревушке. Рыбу у них покупали. Совсем дешево отдали. Потом еще несколько раз виделись. А когда узнали про мой день рождения, пригласили к себе.

- Вот как… - задумчиво сказала Татьяна. - Даже не знаю, как быть…

- Да тут и думать не о чем. Идем. Будешь украшением нашего стола.

“Ну да! Напиться и станцевать прямо на том столе! Это что-то в духе индийского кино…”

Она колебалась недолго. Что ей делать весь вечер? Даже поболтать будет не с кем. Мануэль сегодня работал в день. Уже ушел домой. В ночь заступит другой. Совсем молоденький парнишка, который до утра будет зависать в интернете.

- Ну хорошо! - согласилась она. Только не надо пускать меня по кругу.

- В каком смысле, - не понял Кумар.

- Да всё в том же… - хмыкнула она.

- Ну что ты! Как только могла подумать. Нет согласия, не будет и любви, - постучал он по своей груди, словно давая клятву.

Но с другой стороны, подумала Татьяна, после медовой недели с Йонатаном, эти мужчины уже вряд ли представляют для нее опасность. И их даже чрезмерно резкие движения окажутся не больнее укуса комара.

***
Пикник удался на славу. По крайней мере, первая его часть…

Татьяна была в восторге от приготовленной на гриле рыбы. Такого ей не приходилось пробовать в Тель-Авиве. Возможно, что-то подобное и готовилось в ресторанчиках на побережьи, но она не любила рестораны. Куда милее были вот такие пикники, где можно расслабиться и не ловить на себе любопытные взгляды незнакомых людей.

Да, она сразу узнала этих рыбаков. Они, правда, поначалу делали вид, будто впервые видят ее. Однако после нескольких рюмок рома, вдруг “вспомнили” ту озорную туристку, которая извивалась под ними и что-то болтала в забытье на незнакомом им языке.

Впрочем, язык ее поначалу был занят, как и ее чувственные губы. Там, на ночной поляне, она отдавалась им по полной. И они надеялись, что и здесь им обломится кое-что, хотя они и не были единственными претендентами на ее любовь. А пять мужчин она вряд ли выдержит… Даже если они отлюбят ее лишь по одному разу. Но в ту ночь каждый из них выдержал по три раунда, не считая минетов…

Татьяна с любопытством разглядывала подвыпивших мужчин. Нельзя сказать, будто она жаждала их так сильно, как в ту ночь, когда ею овладели эти двое, но они-то наверняка хотят ее. От них просто исходит едва сдерживаемое желание, которое вот-вот накроет их всех с головой. И в первую очередь ее. Хотя, по правде говоря, после Йонатана она еще неделю вполне могла бы обойтись без мужчин - так он насытил ее своей любовью.

Наверное, и хорошо, что она не позволила ему поехать с ней. Он явно был бы лишним здесь.

Эти мужчины нравились ей. Но сегодня она обошлась бы вот этим пикником.
Странно, думала она, отчего-то любви больше хочется натощак. Теперь же, насытившись, она была бы не против забраться вон на тот гамак и вздремнуть под вздохи океана. Но не для того же, эти мужчины пригласили ее, чтобы накормить, напоить и спать уложить. Да и ей незачем было соглашаться на этот пикник. Такую рыбу она могла бы заказать в любом ресторанчике на побережьи.

Наверное, я просто устала, думала она. Всё-таки неделя, проведенная в обществе Гая, Бени и Йонатана, утомила ее. Неужели старею? И вот так неожиданно в моей жизни наступил сансет? От этой мысли на душе сделалось тревожно.

***
Под утро безумно уставшая от любви с пятью самцами, которые пропустили ее по нескольку раз, Татьяна обвела мутными глазами пустынный в этот ранний час, как ей показалось, заброшенный пляж. Увидела одинокую лодку, вытащенную на берег.

Решила, что лодка наверняка принадлежит этим двум рыбакам, которые спали на циновках. И Кумар со своими друзьями тоже дремал.

Татьяна побрела к лодке, едва переставляя ногами. Все-таки надо прекращать эти групповые упражнения, устало думала она. Тем более, что особой радости она не испытывала. Да, они удовлетворили ее по полной, но пятеро мужчин для нее одной… Это перебор.

И она окончательно решила больше не давать себе слабину и умерить жадность к любовным утехам. Достаточно и одного мужчины. Такого как Йонатан, который заполнял каждый миллиметр ее плоти и ей уже не хотелось кого-то другого. Конечно, он молод и мог выдержать несколько раундов, но зачем ей так много…

На дне лодки лежали сети. Она бросила на них плед, на котором еще с вечера они делали любовь, прилегла. Закрыла глаза, долго вслушивалась в шорохи волн. Они убаюкивали ее. И скоро она провалилась в глубокий сон…

***
Ее разбудили голоса. Они были совсем рядом. Она с трудом разлепила глаза.

Было утро. Она проспала не больше часа. И это хорошо, что проснулась сейчас, подумала она, иначе могла сгореть на солнце.

Возле лодки стояли двое парней и о чем-то разговаривали на своем языке. Поверх футболок были накинуты легкие зеленые жилеты. Уборщики мусора, решила она. Возникшая в первые минуты тревога, понемногу стала утихать.

- Доброе утро! - поздоровалась она с ними по-английски.

- Смотря для кого? - сказал парень. Второй лишь хмыкнул. И начал расстегивать рабочие штаны.

- Нет! - вскрикнула она, пытаясь выбраться из лодки.

- Да! - сказал второй, успевший уже приспустить штаны.

Они ловко запрыгнули в лодку, уложили напуганную до потери сознания Татьяну на бок и резко вошли в нее с двух сторон.

Они приняли ее за бомжиху, мелькнула и тут же погасла мысль. Доигралась в любовь.

Они драли ее, как сидорову козу, не особо церемонясь. Сколько продолжалось это насилие, она толком не помнила. Может, полчаса или больше. Ей казалось, что прошла вечность, прежде чем они оставили ее и удалились, переговариваясь на ходу о чем-то обыденном, словно ничего и не произошло несколько  минут назад.


                Глава двенадцатая

После того случая в лодке на диком пляже, Татьяна дала зарок участвовать в разного рода пикниках. Пятеро мужчин отдыхали поодаль, и никто не защитил ее. Да, насильники зажимали ей рот, безжалостно долбя ее плоть. Но разве она решилась бы отдохнуть в лодке на этом диком пустынном пляже, если бы не пикник и дикая усталость…

И еще она поняла вдруг, что вволю насытилась гоанской любовью. И не пора ли подумать о возвращении домой. Слишком насыщенным оказался этот вояж. Даже для нее, жадной до любви.

Между тем, до Рождества оставались считанные дни. И ее не особо радовали тут и там украшенные искусственные елочки. Увы, они не пахли праздником, как это было в ее родном Мурманске. Там на Новый год ставили настоящие елки, от которых исходил аромат, заставляющий учащенно биться сердце в предвкушении праздника.

Ей вдруг захотелось оказаться там, где прошли детство и юность. Где она впервые вкусила пускай и не совсем удачную любовь с тем курсантом, а потом и с матросом. Тогда она еще не охотилась за мужчинами. У нее совершенно не было опыта, но даже несмотря на это, как ей сейчас казалось, она была переполнена счастьем и предвкушением вечного счастья.

В холодном северном городе, раскинувшемся на побережье Кольского залива Баренцева моря и переполненном военными моряками, ей было куда уютнее и теплее, чем в жарком Гоа, на побережье Индийского океана.

При одном воспоминании о насильниках ее начинал бить озноб.

Она пыталась успокоить себя тем, что, мол, с нее не убудет. Тем более, что перед этим почти всю ночь ее любили пятеро мужчин. Но разве можно сравнить их нежную любовь с грубой долбежкой этих грязных уборщиков мусора.

Но с другой стороны, не на ней ли лежит большая часть вины за случившееся? Разве нормальная женщина решится уснуть в лодке на ворохе сетей? Такое  может прийти в голову лишь бездомной бродяжке, которой уже все равно, что с ней будет.

Вот они и попользовали ее, удовлетворив свою похоть, совершенно не боясь последствий. И хорошо еще, что не избили. А ведь случается, что издеваются, потом убивают, вспомнила она несколько статей, которые приходилось читать в интернете. Изнасилования в Индии нередки. А где их мало?

Разве не поступили подло с Верой в Найроби, кинув на шесть тысяч баксов. Правда, там было не совсем изнасилование. Но останься она подольше в том городе, ее непременно оприходовали бы охочие до халявной любви парни, обитающие на задворках жизни.

Быть может, кому-то и в кайф заниматься любовью с этими подонками, думала Татьяна, но такое “счастье” не для нее.

Она не рассказала об этом случае ни Кумару, ни его друзьям, ни тем двум рыбакам. Она опасалась, что они по своему разберутся с насильниками. Она-то вернется домой, а им придется сесть в тюрьму. Ей не хотелось подставлять людей, которые не сделали ей ничего дурного.

***
Поднявшись к себе в номер после завтрака, Татьяна с удивлением обнаружила на столике маленькую елочку. Улыбнулась. Похоже, Мануэль решил сделать ей приятное. Она была благодарна этому мужчине, который с первых же дней видел в ней женщину, а не подстилку для каждого жаждущего доступной любви.

Он ни разу даже намеком не дал ей понять, что не прочь переспать с ней.
Какой бы распутной ни была бы женщина, думала Татьяна, но всё равно в душе она мечтает о мужчине, который бы относился к ней уважительно…
 
Конечно, в идеале он должен удовлетворять ее и чисто физически. Пускай и не так, как Йонатан: такое можно представить только в фантазиях. Но всё же…

Разумеется, и она должна испытывать к нему какие-то чувства. Потому как одни лишь ощущения без чувств - это почти то же самое, что она получала от многих мужчин. Желательно и то и другое в одном бокале - ощущения и чувства. Вот только, такое встретить, по ее глубокому убеждению, всё равно, что выиграть в блэкджек. Татьяне не везло в лотерею…

Понятно, с законным мужем не будешь проделывать всякие там штучки-дрючки, думала она, которые большинство людей относят к извращениям. Такое допустимо лишь с любовниками на час или, максимум, на ночь. По большому счету и она не была охоча до всяких там “извратов”, которые особой популярностью пользовались в Содоме и Гоморре.

Она часто задавалась вопросом, почему некоторые мужчины вагинальному сексу предпочитают анальный. И благодарны, если женщина соглашается на такое, как многим кажется, противоестественное соитие.
Как-то спросила об этом Веру.

- Догадайся с трех раз, - посоветовала та. - Хотя мне хватило и одного раза…

- Даже не представляю, - пожала плечами Татьяна. - Да и с какой стати я стала бы спрашивать, если бы могла и сама догадаться.

- Понимаю, что не из праздного любопытства интересуешься…

- Вот именно! Как по мне, так я не в восторге от этого пресловутого анала. Пускай мужики друг друга трахают туда, за неимением другого…

- Другой, - поправила ее Вера.

- Ну так что скажешь, подруга?

- Хорошо, даю подсказку… Для чего ты ищешь мужиков с приличными размерами…

- Ну ты же знаешь: из-за этой чертовой точки “g”, которая лично у меня расположена в тьму-таракани…

- Вот. И пенчик с мизинчик для тебя будет не более чем легкий укус комара.

- Смотря какой комар…

- Вот и я о том же…

- И причем тут моя попка?

- А при том, что мужчине даже с манюсеньким члеником, которым природа наделила его разве что для пописать, тоже хочется вкусить немного любви.

- Ага. И тогда он сует его…

- Да куда угодно, лишь бы доказать себе, что и он мужчина, и право имеет…

- Ты не совсем права, подруга.

- То есть?

- Мне, случалось, такие задвигали в зад, что бывало ни дыхнуть, ни пукнуть…

- И у меня такое случалось. Содомиты чертовы!

- Согласна. Такие получают удовлетворение в причинении боли.

- И тебе иногда приятно, когда входят в твой попец. Сама рассказывала.

- Но только вкупе с вагинальным проникновением. С двух сторон, - пояснила Татьяна, хотя Вера не впервые слышала от подруги об этом.

***
Татьяна до позднего вечера сидела в своем номере, решая как ей быть. Улететь домой в ближайшие пару дней. Или остаться на Рождество в Гоа.

Среди туристов прошел слух, будто ожидается праздничный карнавал или что-то в этом роде. Такое, мол, запомнится надолго.

А в самом деле, думала Татьяна, не о своих же похождениях ей помнить. Что-то и более чистое и светлое должно остаться. Хотя она и не жалела о своих приключениях, если не брать в расчет изнасилования в лодке.

От мыслей ее отвлек робкий стук в двери. Кумар. А кто же еще и в такое время. Не хочет ее компрометировать, усмехнулась Татьяна. Вот сейчас тихонько войдет, овладеет ею, потом зевнет и уйдет к себе. Неплохо устроился, отчего-то раздраженно подумала она. И хорошо еще, если припрется один, без своих друзей.

- Войдите!

- Привет!

В дверях стоял тот, кого Татьяна меньше всего ожидала сейчас увидеть. Но от вида которого у нее задрожало тело, стало ныть внизу живота. И она закрыла глаза, словно пытаясь понять, сон это или явь.

- Как ты тут оказался? Я же просила тебя…

- Скоро домой возвращаюсь, - сказал Йонатан, - осточертело всё тут.

- И что? Пришел проститься?

- Ну не совсем. Хотелось повидать. Соскучился…

- Когда улетаешь?

- Завтра.

- И не хочешь остаться на Рождество? Говорят, будет…

- Ну и на кой мне оно сдалось? - перебил ее Йонатан. - Я же не католик… Да и ты, вроде, еврейка… Или я ошибаюсь?

- Не ошибаешься.

- Тогда в чем дело?

- Но дело ведь не в религии. Просто интересно…

- Лично мне сейчас интересно совсем другое… - усмехнулся он и сделал шаг ей навстречу…


                Глава тринадцатая
 
Стол в доме Мануэля ломился от яств. Чего только там не было.

- Ждете гостей?

- Ты наша гостья. В это Рождество единственная и желанная, - подмигнула ей Элоиза.

С первого раза Татьяна не смогла запомнить имя мамы Мануэля. Но потом провела линию: Лиза - Элоиза - Элла… Что ж, у каждого свой способ запоминания…

- Мануэль предупредил меня, что в вашей стране не употребляют свинину. Не бойтесь, на этом столе ее нет и в помине. Индейка, гусь с яблоками и жареные цыплята…

 - В нашей стране проживает также и большая христианская община. Они употребляют…

- Да, знаю что в Святом Иерусалиме немало христиан.

- И не только в Иерусалиме. И в других городах. Особенно в Назарете.

- Похоже, вы не понаслышке знаете о людях нашей веры…

- Еще бы! Это часть моей работы. Я много лет кручусь в туристическом бизнесе. И мне ли не знать о популярных турах по христианским местам.

- Вот как?! Мануэль не рассказывал мне о роде ваших занятий.

- Возможно, он не знал. Не помню уже, говорила ли я ему об этом.

- Интересная работа? Хотя о чем это я. Если человек так долго занимается чем-то, наверняка не против своей воли…

- Это верно! Конечно, нравится. Общение с новыми людьми и всё такое…

- Вы ведь из России родом?

- Да.

- Скучаете?

Татьяна пожала плечами. А и правда, скучала ли она по родному Мурманску? Как-то особо не задумывалась. Наверное, да. Но если иногда и ностальгировала, то скорее даже не по родному городу, а по тому времени, когда была юной девушкой, мечтающей о дальних странствиях и теплых морях. И разве можно сравнить Средиземное море или Индийский океан с холодным Баренцевым морем.

- Там холодно. Очень.

- Это плохо, когда очень холодно, - согласилась Элоиза. - Я ни за что не променяла бы эти места на Север Индии.

- Но там, говорят, красиво, - возразила Татьяна.

- Очень! Но этот пронизывающий до самых костей холод… Нет, никакие красоты не заменят наш комфортный климат.

***
Мануэль вернулся, груженный покупками. И куда им столько! Вдвоем ведь живут или рассчитывают на то, что и она останется с ними на рождественские каникулы? Но она через пару дней улетает…

Он принес огромный торт и много самых разных напитков. Татьяна обрадовалась торту. Давненько не притрагивалась к этому запретному лакомству. Да, она следила за своей фигурой и боялась располнеть. Когда тебе за сорок, риск стать толстушкой велик. И она была не уверена, нравятся ли такие женщины мужчинам…

- О вкусах не спорят, - как-то туманно сказала Вера. - Кто-то в восторге от худеньких и стройных…

- Ага. И чтобы ноги - от самых плеч.

- Вот-вот. А кого-то хлебом не корми, дай задвинуть полненькой матроне.

- Таких любителей, согласись, меньшинство, - возразила Татьяна.

- Статистики не знаю. Но не удивлюсь, если окажется фифти-фифти.

- Не уверена. Толстушке не так-то просто выглядеть на десяток лет моложе, чем худенькой женщине, которая следит за собой.

- Так ведь и не все мужчины так уж западают на молоденьких. Некоторые предпочитают зрелых дам, в соку…

- Ох, сочная ты моя кобылка!

- Скорее, дохленькая, - вздохнула Вера.

- И на какие жертвы приходится идти ради любви…

… И теперь Татьяна нетерпеливо ждала конца обеда, чтобы вволю насладиться чаем с большим куском торта.

***
Мануэль был молчалив на протяжении всей трапезы. И Татьяна догадывалась о причине его совсем не праздничного настроения. И словно в подтверждение ее догадки, Элоиза вздохнула, обведя грустными глазами стол…

- Может, останетесь еще на недельку? - Она пристально поглядела в ее глаза. И Татьяне стало не по себе.

- Не могу! Работа…

- Понимаю.

- Мама, - повысил голос Мануэль. - Я же просил…

Татьяна не знала, о чем он просил свою мать, но ей не хотелось стать яблоком раздора в этой милой семье, ведущей пасторальный образ жизни. В конце концов, с чего Элоиза решила, будто она без ума от ее сына. Да, из него мог бы получиться вполне себе приличный семьянин. Но готова ли она  к такому раскладу?

- Наша беда в том, - как-то сказала Вера, - что мы с тобой еще не перебесились.

- А когда перебесимся, не поздно ли будет строить семью?

- Это с какой стороны поглядеть.

- Да с любой…

- Если ты о детях, то надо было раньше думать. Хотя не поздно и сейчас.

- А ты встречала счастливые бездетные семьи?

- Как-то не приходилось, - призналась Вера.

- Вот и я о том же…

- А может, соберемся и дружно родим по ребеночку? - засмеялась Вера.

- Шутница!

… Потом они ели торт, запивая его цейлонским чаем. Татьяна еле осилила небольшой кусочек торта. Ей отчего-то расхотелось этого лакомства, о котором мечтала…

Скоро, к большому огорчению Элоизы, она засобиралась в отель, сославшись на усталость.

Мануэль вызвался проводить ее. Она пожала плечами. Элоиза проводила ее, печально качая головой.

Такая умная и успешная женщина и он вполне обеспеченный мужчина, и этот большой двухэтажный дом с садом… Чего еще надо для семьи?! Неужели в этом доме уже никогда не зазвучат звонкие голоса внуков?

***
Татьяна не знала, как ей отблагодарить Мануэля за всё, что он для нее сделал. Все мужчины, с которыми она переспала, для нее и тысячной доли ничего не сделали. И она отдавалась им, ничего не требуя взамен. А этот…

Ее терзали сомнения. И она никак не могла решиться на поступок, дабы не обнадеживать этого доверчивого мужчину. Вправе ли она поступить с ним так же, как с теми, с которыми покувыркалась и забыла?

Этот вопрос буквально буравил, не давая ей в ту рождественскую ночь уснуть.
Тем не менее, пришла Татьяна к окончательному выводу, она просто обязана сделать ему рождественский подарок…


                Глава четырнадцатая
 
У них случилось это в последнюю ее ночь в Гоа…

Она проявила инициативу или он - настойчивость? Татьяна не смогла бы ответить на этот вопрос и спустя годы. Всё произошло обыденно, как бывает у давних любовников или как у супругов, проживших вместе не один год.

Татьяне больше по душе было последнее. Быть может, потому что в любовники Мануэль вряд ли годился. По многим причинам. И одна из них, самая главная, в нем не было того кобелизма, который присутствует у мужчин, меняющих  партнерш, как нерадивый солдат портянки.

- Вот знаю, что это кобель из кобелей, а поделать с собой ничего не могу, - жаловалась она как-то Вере.

- И тем не менее не прочь лечь под женатика.

- Да, есть в этих женатых мужчинах что-то этакое, чего нет у холостяков…

- Конечно, всего того, чего они не получают от жен, им даем мы.

- Но не все же ходят на сторону, - возразила Татьяна.

- Не все, а только те, кто страдает кобелизмом.

- Ого! Термин, однако… А чем мы страдаем? Уж не сучизмом ли?

- Наш диагноз можно обозначить, как минимум, еще полдюжиной терминов…

- И я, кажется, догадываюсь какими, - хмыкнула Татьяна.

- И к гадалке не ходи…

В эту последнюю перед расставанием ночь, Татьяна так и не решилась преподать Мануэлю мастер-класс, которым, не скупясь, делилась с особо нерешительными мужчинами. Или с теми, у кого не было достаточного опыта в любовных делах.

Что-то ее останавливало. И она не могла до конца понять - что именно. Да, это был от нее рождественский подарок ему. И он наверняка запомнит эту ночь, хотя…

Она была почти уверена, что он был бы не прочь провести с ней еще много ночей. Возможно, даже столько, сколько их осталось до конца жизни.
Но зачем ему она, страдающая сучизмом? Она хороша разве что для многочисленных кобелей, которые не упустят возможность попользоваться сучкой. Особенно на халяву.

Да и она… Разве она не пользуется ими? Пускай иной раз и приплачивая за любовь. Вот и получается, что они квиты.

С Мануэлем такое вряд ли пройдет. Он тот, которому нужна верная жена.

“А я? Сумею ли я хранить ему верность? Ведь я тоже не прочь найти своего мужчину, которого назову мужем…”

***
Уже в аэропорту, в который раз она подумала, что, наверное, Мануэль именно тот мужчина, о котором она мечтала всю жизнь. Конечно, ему еще многому надо научиться. Но все физические данные, присущие мужчине, при нем.

За час до рассвета он уснул. А ее терзали мысли, которые сводились к такому простому вопросу: быть или не быть?

Она разглядывала обнаженное тело мужчины, словно пытаясь оценить перспективы на всю оставшуюся жизнь.

Его детородный орган, не избалованный любовью, казалось, в любую минуту мог отозваться на малейшую ласку. Ее умиляла крайняя плоть, прикрывающая крупный бутон. И от этого ее мужчина казался целомудренным. Ее ли?
Да, у необрезанных есть своя прелесть или, как сказала бы ее подруга, свой неповторимый шарм.

Ей вспомнился, словно наяву, тот матрос из далекой юности. Ей тогда тоже было любопытно, как крайняя плоть прикрывает головку, а при ласке послушно открывает, словно говорит - вот я, возьми меня…

И детородный орган Мануэля даже в полусонном состоянии был слегка напряжен, как тот часовой, который стоит на страже.

- Знаешь, Танюш, обрезанные удобнее принимать целиком при оральном сексе, - поделилась с ней как-то Вера.

- Брать в заглот, что ли?

- Какая ты всё-таки пошлячка…

- Какая уж есть. Тогда объясни, в чем прелесть необрезанных?

- Ну… с ними можно очень мило забавляться, играя язычком с этой крайней плотью. Что до вагинального способа, тут, пожалуй, разницы никакой.

- А для анального?

- Попробуй сама. Потом расскажешь, - рассмеялась Вера.

- А и попробую, - решительно тряхнула головой Татьяна.

- Только не экспериментируй с очень большими экземплярами, за которыми ты охотишься. Иначе вместо удовольствия, получишь очень большие проблемы.

С тех пор Татьяна пропустила через свое тело так много членов, что, как ей иногда казалось, потеряла к ним интерес. Иногда даже подумывала, а не заменить их обычным фаллоимитатором, чтобы прекратить раз и навсегда тщетные поиски.

Ведь если до конца быть честной перед собой, конечной целью для нее был тот единственный мужчина, а не то, что у него в штанах.

И этой ночью она, кажется, поняла это окончательно…   

Татьяна не выдержала. Поцеловала. И бутон стал распускаться… А может, ей это только снится?
 
***
- Ты приедешь сюда снова? - спросил он ее дрогнувшим голосом, провожая в аэропорту.

- Не знаю. Может, когда-нибудь.

- Мне будет тебя не хватать, Таня...

- Соскучишься, прилетай ко мне в Тель-Авив. Будут проблему с билетом, позвони...

- Ну что ты! Я хоть и не богач, но оплатить свой проезд в состоянии. А заодно и привезти тебе бутылку гоанского рома...

- Мне будет тебя не хватать, Мануэль. Ты не тяни с прилетом. Не то...

- ... ты разлюбишь меня?

- Тебя, пожалуй, разлюбишь... - сказала она прерывающимся от волнения голосом.

А про себя подумала: "Странная сцена признания в любви. За час до отлета..."

Она окончательно еще не поняла, что будет с их ночью. Останется ли она в их памяти или впереди у них будет еще столько ночей, что та, первая, растворится в них.

Да разве нам дано знать, что всех нас ждет за очередной излучиной Реки.
__________________________
Тель-Авив, 27.11.2022