Город Порхов и его обитатели, 1 из 4

     Коллаж из интернета и домашнего альбома.

                В гости к родственникам

     Город, жителем которого Фёдор Иванович не был. Поэтому краткие сведения взяты им из известных источников. Появился город в 1239 году, как крепость у реки Шелонь, построенная при Александре Ярославиче (Невском). Название города произошло, как говорят специалисты, от слова порх, известняковая белая пыль. Порох тогда ещё люди не знали. Возможно.

     Город Фёдору знаком по поездкам туда к родственникам тёщи. Они там проживали большим семейством ещё до войны (с тёщей вместе), имели дома, огородные участки, знакомых. Рядом река Шелонь, богатая рыбой и чистой водой для купания.
 Поездка от Обводного канала из Ленинграда до Порхова с 15-тиминутной остановкой в Луге составляла около 4-х часов. В Луге образовывалась очередь у женщин в туалет. Мужчины справлялись с естественной потребностью значительно быстрей. 15 минут хватало лишь осмотреться по сторонам на Лужской привокзальной площади и забраться на своё ещё неостывшее место в автобусе, чтобы продолжить путешествие.
Ещё два часа в автобусе, перекус (у кого, что есть) и автобус высаживает всех на центральной площади Порхова. Хорошо, если приедешь днём. Можно походить по базару, в магазин, на почту (мобильных телефонов тогда не было). Кто-то приехал уже домой, другие ждут транспорт ехать дальше за Порхов.

     Так было и в 1976 году. Приехал Фёдор с молодой женой и тёщей к сестре тёщи, её родственникам, двум племянницам Нине и Вере. Они жили в двух красивых сборных домах, стоявших рядом в переулке.  В каждом своё водяное отопление, тепло осенью и зимой. Правда, отапливались на угле, что создавало некоторые проблемы с чистотой в доме. Зато отапливали, когда хотели. Рядом два сада-огорода с овощами и фруктами. Под горкой река Шелонь.
     Несколько дней Федя с женой жили (тёща остановилась в доме своей сестры, матери Нины и Веры) у Нины с Васей, у них не было детей. Нина была депутатом какого-то совета, а Василий служил в пожарной охране. Федя и Вася, почти одногодки, сразу нашли общий язык и занятия. Василий, украинец по национальности, говорил часто украинскими словами, за что его за глаза называли хохлом. Василий познакомил Фёдора с городом, водил на рыбалку, показал порховскую крепость, место, куда фашисты сгоняли жителей Порхова, среди которых оказалась и тёща Фёдора. Не все выжили из пленённых, многие были расстреляны. Тёща подтверждала эти слова. После обеда Фёдор брал Васину гармошку и играл на ступеньках крыльца.

     Когда тёща с дочкой и зятем Фёдором водила их по родственникам в Порхове, однажды она привела всех к своему другу молодости, одиноко жившему старику. Он так разволновался визиту своей подружки, что не знал, что делать. Только улыбался беззубым ртом и смотрел на неё. Тёща, как всегда, была строга и вольности не допускала. Надо было видеть желание этого человека схватить тоже старую, но когда-то любимую толстую тётку, в охапку и расцеловать.
     -- Покажи, что ли, свой дом, как живёшь, -- сказала тёща.
     Все вошли с солнечного двора в полутёмную избу. Стоял непривычный запах одиноко живущего человека, на столе разбросаны объедки пищи в тарелке, надкусанный ломоть чёрного хлеба, стаканы, бутылки. Вид дома показался жалким и безысходным.
     Фёдор представил себя на месте этого человека. Неужели нельзя взять себя в руки, думал он, и не опускаться до дна бутылки? Или силы воли не хватает, или лень менять привычный образ жизни? Фёдору тогда это было не понятно, ещё молод он был для понимания житейских обстоятельств.   

     Следует сказать, что жена Фёдора тогда была беременна дочкой и ходила с животиком. По прошествии нескольких лет Фёдор спрашивал дочь, помнит ли она, когда была в Порхове. Внучка отвечала, что помнит, вызывая смех у присутствующих.
     -- Как же ты помнишь, если была у мамы в животике?
     -- Помню и всё.

     Вторая сестра Вера работала в Гортопе, её муж Геннадий – водителем грузовика. У них были два сына. Всё в семействах было отлажено и каких-либо бед не предвиделось. Но случается непредвиденное. Умирает Геннадий, здоровый грузный человек. Через несколько лет умирает Нина, ещё молодая красивая женщина.  Обе семьи оказываются разбитыми. Вася очень переживал потерю жены, водил Фёдора на могилу Нины рядом с церковью и не мог сдержать слёз, глядя на памятник с фотографией
     Время всё переставило по-своему. Вера сменила жильё, оставив дом взрослым детям. Сама переехала в другой район города. У тёщи оказался дом с участком в деревне «Болоты» по дороге на Псков. Это несколько километров за Порховом. То ли тёща его купила, или получила по наследству, Фёдор не знал, но на лето он с семьёй туда к ней неоднократно приезжал и жил. Её дом стоял на пригорке у самого шоссе, окна метрах в 3-х от дороги. В этой комнате спать было невозможно, стёкла дребезжали, стена и пол дрожали от несущегося транспорта под горку.

     Воду носили вёдрами от соседа. Он даже предлагал брать из его колодца воду, чтобы не застаивалась и не обрастал сруб мхом. А в баню ходили к другому соседу. Его банька топилась по-чёрному, стояла через дорогу рядом с болотом, откуда черпали воду для бани. Кстати, вода была чистая, плавали дикие утки. Но до грибов и ягод было далеко. Надо было за дворами пройти поле, безлесье, войти в лес, а там кто куда. За клюквой, так ещё дальше до других болот, а за грибами, то по этому лесу, опушкам, ямкам.  Приходили измученные, но с урожаем.
     На фото: Автовокзал в Спб, Порхов, я с Василием у их дома и река Шелонь
     Далее – 2 из 4.
          дек.2022