Симфония жизни новеллы

            Симфония жизни

                (сломанная нога)

Это было тогда, когда рубль... Да нет, с рублём всё было нормально, лихорадило евро и доллар. А рубль тогда укрепился и к доллару стал один к одному. С рублём можно было поехать в любую страну. Но дело не в этом, а в том, что когда произошли эти события, построили новую клинику, со своеобразным уклоном. Уклон этот был психиатрический. (это разные мысли и действия, что никак не вяжутся с логикой). Клинику принял профессор, светило науки, с помощником, который подавал большие надежды, но отличался своеобразностью в выводах жизни. А, с юмором у помощника совсем было плохо, хотя, какой  может быть юмор в психиатрии? М-да… Ни-ка-ко-го! Профессор выбирал тех пациентов, те случаи практики, что казались ему интересными.

Ранним солнечным утром был первый приём в новой клинике, где всё просто блестело, сияло и отдавало своей новизной.
Суть небольшого мгновения, которое люди воспринимали интуитивно, доктора познавали в деталях, в чём заключалась симфония жизни. 

Санитары ввели в кабинет молодого мужчину, что был не из бедных. Мужчина был тщательно выбрит и в недоумении, почему оказался именно здесь.

***

- Так, расскажите голубчик, - поправил профессор пенсне, - что привело вас сюда?
- Сюда меня привезли… - ответил мужчина.
- Пусть будет так, как вы говорите. Мы вас внимательно слушаем - сосредоточил профессор внимание на пациенте вместе с помощником.
- А, что мне рассказывать?
- Про случай с собакой? Если можно в деталях, расскажите, пожалуйста.

Мужчина тяжко вздохнул, посмотрел с недоумением на профессора, смерил взглядом помощника и начал свой монолог:
- Я большой любитель собак, особенно редких. Что в этом плохого, не знаю? За огромные деньги купил себе лабрадора, девочку, а она оказалась бог весть – говорящей. Всё было бы ничего, но собака всё время рассказывала, как ей трудно жилось, она искала сочувствия и понимания.
- А, что она говорила? - поинтересовался профессор.
- Она говорила всё время, рассказывала, как работала со спасателями в Альпах, вытаскивали людей, которых завалила лавина. А это так трудно, сначала нужно учуять, где и кого завалило, потом показать. Правда, кормили там скверно, шашлык редко перепадал, кусок если бросят, и то хорошо, а так больше каша, перловая, овсяная или же гречневая. И всё это без мяса. Потом её саму завалило, три дня лежала под снегом, снег плотный, холодный, когда лавина сойдёт, ни лапой пошевелить, ни хвостом. В общем, простыла, пока меня откапали. Долго лечилась, потом перелёт был в Ирак, где мины искала. Мину нужно учуять, потом показать и рассказать, какая мина закопана, какой взрыватель на ней… Там были такие моменты, колонна идёт, а машина взрывается только десятая, или пятнадцатая, очень сложно в них разобраться по запаху, какая когда подорвётся. Так на одной мине инструктор мой подорвался и мне крепко досталось. Долго лечилась, а потом оказалась у этого бездаря, это, стало быть – я. Я стал звонить прежнему хозяину этой собаки, и спрашивать, почему он её мне продал?
- И, что он ответил? - поинтересовался помощник профессора.
- Её прежний хозяин сказал, что собака всё время врёт! Этим враньём его просто достала, поэтому он её и продал! Не была она ни в каком Ираке и спасателем никогда не работала! Врёт безбожно и всё! Я стал её спрашивать, почему она врёт?
- Кого, её…? - привстал вдруг со стула помощник профессора.
- Собаку…, не следите за монологом - ответил мужчина.
- И…, что сказала собака?
- Сказала, что я Фома неверующий и меня укусила! Я стал бить её поводком прямо на улице, то есть применил силу физического воздействия в воспитательных целях, но тут прибежали другие собаководы, отобрали собаку, а мне вызвали скорую помощь, сказали, что я ненормальный - закончил мужчина, скрестив руки на сердце. - Похоже, что вы мне не верите…

- Нет, верим, конечно же, верим, как и вашей собаке! - ответил помощник, - вы так искренне всё рассказали.

- Ну что ж, случай забавный и редкий, будем обследовать… - сделал запись профессор.
- Обследовать пациента с собакой? - спросил вдруг помощник.
- Нет, одного пациента, собаку не будем, она всё равно ничего не расскажет - заключил сухо профессор.
- Почему… не расскажет? - обвёл взглядом помощник профессора.
- Потому, что собаки говорить не умеют - ухмыльнулся профессор. - Так, этого в стационар на обследование, заводите другого.
 
***

Другой пациент был военный, артиллерист, лейтенант, командир батареи ста пятидесяти двух миллиметровых орудий.
Командир батареи был молодой и очень красивый, но, с бешено вращающимися глазами, который чувствовал свою правоту. Он прямо с порога по-военному стал докладывать.
- В веленой мне батареи никаких происшествий не произошло! - отдал рапорт военный, - за исключением…
- С этого места подробно, пожалуйста - принял рапорт профессор.
- Дело в том, что командование в силу сокращения военного бюджета для повышения меткости стрельбы батареи (батарея, это несколько орудий), прислало ко мне военного бухгалтера с биноклем. Военный бухгалтер на стрельбах на полигоне стал отслеживать точность попадания снарядов в мишень, и, если моя батарея промазывала, он, гад такой, вычитал стоимость снаряда с моей зарплаты!
- А, дальше что было? - удивился профессор.
- Понимаете, я считаю это несправедливо! Вот, если б у вас с зарплаты удерживали деньги за неправильно поставленный диагноз? Что бы вы делами? - спросил вдруг военный.
- Понимаете, бывают такие редкие случаи… - начал, было, помощник.
- А у нас в артиллерии, бывают и не такие… Это не в бухгалтерии!  Дебет и кредит свели, вот и всё! В стрельбе разные тонкости, много фактов, от которых зависит точное поражение цели. Ветерок там подует, пристреляться там надо, наводчику приноровиться, а если цель движущаяся, бывают цели по координатам, которые мы не видим. А ён: - Промахнулся и всё! И за снаряд половину зарплаты! Моя батарея из десяти выстрелов только три раза промазала, что результат очень хороший, а ён паразит, говорит, что я полторы зарплаты не получу, с этой зарплаты ещё должен остался. Ну, куда это годится? Стоит с биноклем в белых перчатках и меня жизни учит! Снаряд, говорит, денег стоит, его люди на заводе делали, ночами не спали, другие руду добывали, чтобы снаряд сделать, на складе снаряды лежали, кладовщики за ними смотрели, караулы стояли, а ты в белый свет лупишь! Так никаких снарядов не напасёшься! Ты три раза промазал, да другой три раза промажет? Ну, куда это будет, годится? Там у тебя на прицеле колёсики есть, поставь их как надо, и всё, и в десятку! А ты в белый свет палишь по воробьям!
- И, чем это закончилось? - привстал в любопытстве профессор.
- Закончилось тем, что стрелять я больше не стал! Взял досыльник орудия (досыльник, деревянная палка, похожая на черенок от лопаты, чем досылают снаряд в ствол), и этим досыльником прямо по голове бухгалтеру кэ-эк…! Кэ-эк дал ему прямо по каске! Досыльник сломался, бухгалтер осел… Сам стреляй, ему говорю, раз ты такой умный! А я посмотрю, сколько раз ты промажешь! Ты вообще, ни разу не попадёшь! Бухгалтер кое-как дошел до машины, в которую еле залез, в свой проклятый Уазик, поехал, я орудие ррразвернул, зарядили…
- Фугасным? - спросил офицера помощник профессора.
- Фугасным!  Уазик в прицел захватил прямою наводкой, рукою было махнул, «Пли», уже было сказал, но тут меня повязали… Поверьте, что я бы – не промахнулся!
- Я верю! - ответил профессор, - Уазик с бухгалтером бы раз-нес-ло, вдребезги и напополам, в щепки и к чёртовой матери - замахал рукою профессор и дал кулаком по столу.

- Этого на обследование в отдельную палату, он скорее нормальный, чем ненормальный, а может, и нет? - сделал новую запись профессор, - и бухгалтера к нам на обследование, обязательно, если он был и на стрельбах присутствовал.
- Ну, что тут такого, профессор? Достал человека бухгалтер… Я тоже бы так поступил, досыльником его по башке… - в азарте продолжил помощник.
- Коллега, такое вот дело…
- Какое? - спросил помощник профессора.
- Такое в армии не применяется и не практикуется, если начнётся война, то стрелять будет не-ко-му, и вообще, артиллеристы ребята серьёзные, без них просто нельзя и, нельзя с ними так поступать! Уважать надо артиллеристов и как-то ценить… Любить одним словом! Не доводить до точки кипения, трясучке в хвосте и нервного срыва. Понимаете, первые два пациента нам просто соврали, а, если мягче сказать, выдали желаемое за действительное. Это синдром Мунхгаузена. - Следующий! - махнул санитарам профессор.

***

На этот раз в кабинет вошел мужчина на костылях. Одна нога была сломанная в гипсе.
- Ну, давайте всё вкратце, если есть вам что вспомнить, а то мы устали, рассказывайте, что вы там придумали, дело к обеду… - устало зевнул было профессор, и посмотрел на помощника, который с тоскою смотрел на часы в ожидании супа на первое и котлет на второе с гарниром, а после компотом.
Мужчина присел, положил костыли и начал рассказывать:
- Что-то меня совсем разморило такими воспоминаниями. Меня привезли к вам из инфекционного отделения районной больницы, зачем, не пойму… - уныло начал мужчина. - Там два раза не говорили. Один раз только сказали, ни за что руками хвататься нельзя, ну, чтобы инфекцию не разносить. Но, я как-то забылся, за что-то руками схватился…
- А, что было потом?
- Потом на меня долго орали, а, чтобы руками я не хватался, дали мне костыли, чтобы руки заняты были. Но, я костыли позабыл… - махнул рукой пациент.
- А дальше?
- А дальше, мне ногу сломали…!
- Зачем? - привстали профессор с помощником.
- Чтобы я костыли, не забывал…

***

- Профессор, боюсь, что он нам с вами не врёт, в отличие от двух предыдущих клиентов  - повернулся помощник к профессору.
- Почему вы так думаете?
- Потому, что нога у него, в самом деле, поломанная…


Профессор с помощником от удивления переглянулись, а потом долго смотрели друг другу в глаза. Им было о чём надолго задуматься…



                Андрей Днепровский – Безбашенный. (A.DNEPR)

                23 декабря 2022г
               
   
   
           (в жизни не бывает дел праведных, и неправедных, дела бывают свои и чужие…)