Путешествие на край света. 7. Новая Зеландия. Край

Почему я вояж по Новой Зеландии начал именно с Крайстчерча? На это было несколько причин. Во-первых, уехавший c первой волной эмиграции из Житомира мамин любимый дядя Фима, через несколько лет каких-то немыслимых блужданий, оказался именно в этом городе. И они с мамой активно переписывались. Лет двадцать пять тому назад связь с ним прервалась. Но адрес то ведь остался! И наверное, остались потомки, которые, возможно будут такими же веселыми и гостеприимными, каким был дядя Фима, которого я видел один раз в жизни. Во-вторых, недавно в городе случились несколько разрушительных землетрясений, и может быть, мои родственники, если они еще там есть, нуждаются в моей помощи, без которой раньше они как-то обходились. И в-третьих, я однажды общался с человеком, там побывавшем, который взахлеб расписывал невероятную красоту местных ботанических садов, рядом с которыми сады Семирамиды даже не стояли.

     Прилетел я в Крайстчерч в обед, и сразу же после поселения, на экскурсионном автобусе, поехал осматривать город. Это было грустное зрелище! Наверное, так выглядел Мариуполь после его «освобождения» от бандеровцев – везде развалины, ограждения, разрушенная техника, но, слава богу, без валяющихся повсюду трупов. Город, конечно, отстроят заново, но на это понадобятся годы и огромное количество денег. Как я понял, новозеландцы народ неспешный, но небедный и обстоятельный, и обязательно все отстроят.  Описывать разрушения не буду, сегодня, после того, что творится в Украине, новозеландские разрушения выглядят небольшими травмами.

 Экскурсионный гид много рассказывал о мужестве местных жителей, и о бескорыстной помощи, которую с первых же дней трагедии стал получать город, и ни у кого нет сомнения, что после восстановления Крайстчерч станет еще краше.

Но даже в разрушенном городе было что посмотреть. Чего стоит один парк Хигли! Высаженный в лучших английских традициях, он от землетрясения не пострадал, и я, в первый, и, наверное, в последний раз в жизни, гулял по парку в лодке, плывя по каналам. Очень эффектно. И совершенно потрясающий розарий.

Вечером на такси поехал искать дядю Фиму. Едва взглянув на адрес, таксист уверенно заявил, что дядю там найти шансов нет – это был район дешевых многоэтажек, сегодня полностью разрушенный, о чем не стоит жалеть. Но можно попробовать отыскать дядю через справочную, что я и попытался безуспешно сделать. Справочная девушка добросовестно звонила, перезванивала, но c нулевым результатом.  Единственная информация, с сожалением сообщенная мне, была о том, что господин Ефим Мучник, 1898 года рождения, скончался в 1981 году. Так что обрести родственников в Новой Зеландии оказалось несбыточной мечтой. Но будущее показало, что я рано отчаивался.
 
На развалины как-то смотреть не хотелось, и я по совету таксиста весь следующий день провел в праздности в пригороде Акароа, совершенно от землетрясения непострадавшем. Прекрасный пляж, уютные небедные коттеджи, все такое ухоженное, красивое, отличный ресторан с морской кухней. Короче, это был день отдыха перед предстоящим мне пятисоткилометровым переездом через весь Южный остров, с востока на запад, на автобусе в город Квинсленд с заездом в Эдмунд Хиллари Центр. Как же без этого! Если кто не знает, Эдмунд Хиллари – гордость Новой Зеландии, первый покоритель Эвереста, и не побывать в центре его имени как-то даже неприлично.

Как оказалось, в автобусных путешествиях есть своя прелесть, особенно если автобус комфортабельный и ты путешествуешь по Новой Зеландии. Примерно через час после отправления все пассажиры, а нас всего было человек 10, перезнакомились друг с другом. Впереди меня сидела рыжеволосая конопатая девушка лет двадцати пяти. – Наверное, ирландка. – Подумал я. И оказался прав. С ней ехал пятилетний сын Дональд. Тоже рыжий и конопатый, и тоже ирландец. Через полчаса мы стали закадычными друзьями, и он громко, на весь автобус, рассказал, что у них с папой и мамой ферма, на которой папа выращивает овец, а мама Наташа овец не любит, и ему вместе с собакой Джил приходится помогать папе. А мама любит наряжаться и выращивает кур. Два раза в неделю на пикапе за яйцами приезжает Джонни, и каждый раз привозит маме Наташе конфеты, а папе Дональду это очень не нравится, а дедушка, тоже Дональд,  сказал, что он когда-нибудь отстрелит этому Джонни яйца.
 – Какой Джонни, что ты несешь!  - Покрасневшая, как могут только краснеть рыжие белолицые девушки, мама Наташа развернула стукача на 180 градусов. – Не верьте ему, он такой у нас болтун, сил нет. Как начал говорить пару лет назад, так с тех пор и не замолкает. И выдумывает все, что ни попало. – Она любовно взъерошила непокорные вихры сына. – Врунишка ты мой!

- Почему это врунишка? – Вмешался в разговор сидевший невдалеке джентльмен в сутане. – В писании сказано: устами младенца глаголет истина!

- Я тоже согласен с преподобным отцом, - поддержал священника сидевший на заднем сидении седой старичок в фуфайке с портретом Трампа. – Если бы к моей невестке подкатывал бы какой-то Джонни, я бы ему отстрелил бы еще что-нибудь. Так что девушка, советую вам вести себя прилично, особенно при сыне.

- Тоже мне герой, - фыркнула румяная супруга старичка, весом раза в три больше супруга, - что-то я не припоминаю, чтобы ты хотя бы раз в жизни держал ружье. И вообще, отстаньте от девушки, хватит надсмехаться над бедняжкой. Иди ко мне, мое солнышко. – Она прижала благодарную Наташу к пышной груди. – Не обращай на них внимание. Им бы только зубы скалить.

Короче, ехать было совсем нескучно.

В центре Хиллари нас встретил сам герой. Изваянный в полном альпинистском обмундировании, трехметровый первопроходец сосредоточенно смотрел куда-то вдаль, наверное решал куда бы еще податься. Сам центр ничего особенного из себя не представляет, а обед напомнил мне   по антуражу и меню перекус в рабочей столовой времен социализма в нашей стране. Сувениров, кроме уменьшенных копий Хиллари, почти никаких не было. Я вообще по поводу сувениров в Новой Зеландии был очень удивлен. Похоже, производить всякие сувениры новозеландцы считают делом малоприбыльным и неблагодарным.

И еще чем запомнился центр Хиллари, так это холодом, к которому я как-то ни морально, ни физически, не был готов, и поэтому самым большим моим желанием было как можно быстрее уехать. Слава богу, что остановка длилась всего два часа. Почти все мои попутчики, кроме священника, покинули автобус, и его до отказа заполнили китайцы, шумные и бесцеремонные, о чем то непрерывно переговаривающиеся, но я ни слова из их разговора не понял.

Короче, до Квинстауна ехать было скучно. Какое-то время я любовался снежными горами, а потом уснул. Разбудил меня водитель. – Сэр, добро пожаловать в Квинстаун!