Глава 145. Батя спаивает Илью

Илья обычно приезжал в монастырь на лето. Он был из многодетной семьи, имел три сестры, маму, бабушку и собаку. В смоленской двухкомнатной квартире им было тесно. Поэтому куда лучше провести лето в монастыре, в отдельной келье. С него требовали, чтобы он каждый день приходил на службу петь. Он часто просыпал и ворчал, что сейчас каникулы, и его сестёр мать отправила к родственникам на Чёрное море, а он тут должен вкалывать, и что он зря не поехал. Примерно в таком духе прошло его лето.


Илья тоже любил батю, когда-то он крестил его. У родного отца Ильи было несколько ходок, потом он умер. Батя ругался, что Илья среди своих сестёр растёт бабой, и пытался сделать из него «мужика». К концу лета, чуть ли не после Успения батя напоил Илью «на прощанье» перед учёбой. Илья пришёл к нам в мастерскую весь зеленый и на ватных ногах. Он сказал, что выпил одиннадцать рюмок водки. И закусил только одним мороженым. Это была жесть. Батя больше полулитра водки споил несовершеннолетнему семнадцатилетнему парню. Интересно, знала ли об этом его мама.


Один раз, когда мы были в Угличе, и я заступилась за Илью в каком-то дурацком споре, батя вспылил мне в ответ: «Говно твой Илья! Говно! Грязный, не моется, ленивый, по утрам не разбудишь! Из таких мальцов смертников делают, это пушечное мясо, он за меня на смерть пойдет, если я захочу! Я могу им управлять, как хочу!» Это тоже было при свидетелях. Жалко, что сам Илья этого не хотел понимать. В глаза батя ему говорил другое, уговаривал стать монахом, внушал, что все женщины мрази.


   Фото В.В.Завадкин.