Философия июньской ночи

                ФИЛОСОФИЯ   ИЮНЬСКОЙ   НОЧИ

   Июньской ночью после только что прошедшей грозы. Особое настроение вселенской радости и небывалого счастья от чудных запахов, от слаженного хора восторженных цикад, от окончания дождя, от самого существования в этом мире. Всё сошлось в данной точке времени и пространства, пересеклись координаты встречи с прекрасным. Пробуждение и закат. Жизнь существует и после захода солнца. Кипит, радуется всему, только ритм её стал тише, задумчивее, краски теперь не так ярки, а запахи даже лучше, волшебнее…
   Жизнь существует, вероятно, везде. Она даже за чертой…
  И поздний вечер – это ещё не конец, это просто начало нового временного отрезка, нового более спокойного этапа.
  Высокая, по-прежнему стройная, правда, не такая уже молодая женщина вдохнула этот упоительный воздух из открытой форточки. Летняя послегрозовая смесь озона, пряной листвы, жасмина, цветущих лип и чистоты. Стало удивительно хорошо и спокойно на душе.
  Марта, так звали ту женщину, задёрнула ситцевую накрахмаленную занавеску.
  Быть не может, чтобы и жизнь, наполненная столькими переживаниями, великими и маленькими событиями, радостями и печалями, прошла так вот незаметно, неожиданно, без предупреждения, без своего логического завершения, как этот день. Хотя, у сегодняшнего дня была своя логика: с утра он ласкал взор тысячами солнечных зайчиков, падающих сквозь листву яблонь и вишен в саду. Полдень согревал теплом и даже слегка переусердствовал – было чересчур жарко.  А день подарил много радостных приятных моментов. У Марты было небольшое хозяйство за городом, и она со всеми делами  сегодня справилась. Затем вкусно и с аппетитом поела в саду, за столом  в тени старой яблони.  Вечер же порадовал долгожданной и утешительной прохладой, грациозным и, как всегда, величественным зрелищем заходящего солнца.
  И вдруг эта гроза…Началась, как часто бывает, внезапно, без деликатного предупреждения. Еле успела снять с верёвки бельё и занести в дом.  Сидела у окна, наблюдала за разгулом стихии. Заодно готовила ужин, слушала новости по телевизору, даже не смотря в экран, а наблюдая за потоками воды. Вспоминала личное.
Именно сегодня вдруг сознание сжалось до чёткого осмысления многих прожитых мгновений. Зачем? Почему? Марта не смогла ответить. Она не знала.
Замысел автора всегда скрыт от героев романа, но пытаться раскрыть его им никто не запрещает.  Марта поняла, что это ещё не конец. А просто другой этап, и к нему нужно  привыкнуть, хотя трудно привыкнуть к ночи после упоительно мягкого вечера.
  Ночь. Волшебная июньская ночь, тёплая, но сырая и зябкая одновременно. Щемящее чувство чего-то таинственного, неясного – вечной загадки немых бесстрастных созвездий, и одновременное осознание временности пребывания на нашей планете.
  Нужно стараться, чтобы всё было не зря. И чтобы  всё, что случится, тоже было бы не зря. Сегодня точка сборки прошлого и будущего. Почему именно сегодня?  Марта задумалась, ответа не нашла, а приняла, как данность. Ребёнок принимает, как данность, явление в этот мир. Каждый на каком-то этапе должен задуматься, чтобы жить дальше.
  Женщина вспомнила своего мужа, который ушёл от нее к соседке и которого она так и не смогла простить. 
  Марта по матери немка, по отцу – наполовину полька, поэтому, наверное, слишком гордая. Не простила мужа даже тогда, когда через два года после своего бегства он пришёл к ней с покаянной, стоял на коленях, умолял простить, раскаивался… Но она не простила, не смогла переступить через свое гордое «я». А если бы и простила, то не смогла бы жить с ним дальше и спать в одной постели. Когда Степан хотел вернуться  к ней, Марте было чуть за сорок, всё могло бы быть иначе, она могла бы ещё родить, вернее предпринять ещё одну попытку.  Первая была неудачной.
  Марта распорядилась судьбой по-своему.  Теперь уже поздно, ей уже за пятьдесят. Скоро на пенсию.
  А если её жизнь, вдруг представила она, вместилась бы в один земной день? Какое сейчас было бы время суток? Скорее всего, начало ночи по тому состоянию, в каком находилась одинокая женщина. Но это было не так. По нехитрой арифметике получалось только около десяти вечера. Только.  А в июне светает поздно. Ещё светло.  Марта глубоко вздохнула, накинула кофточку и вышла на крылечко.  Облокотилась о перила.
  Чудесная, пьянящая тишина июньской ночи прерывалась лишь пением цикад. Марта посмотрела на соседский дом, в котором около десяти лет проживал её бывший муж Стёпа. Сбежал после их неудачной попытки заиметь детишек. И от этого было ещё больнее. Ведь вместе прожили до этого двенадцать лет.  Была любовь, и всё было у них прекрасно.
  А отчего же тогда муж бросил её? Неужели Валентина, соседка, краше Марты или у неё лучше характер? Да нет: целыми днями и слышно только, как Валя его пилит.  Марта никогда не перечила мужу, не делала глупых бессмысленных замечаний. А ссориться стали они только последние два года. А отчего? Просто ей надоело играть в идеальную жену, а Степану – в идеального мужа.  Ведь любая любовная история – это всегда игра, как бы цинично и грустно это ни звучало.  Когда двоим больше не хочется играть в себя идеальных, любовь обижается и уходит.  Наружу вырываются дремавшие доселе худшие качества, но это вовсе не значит, что эти наши недостатки и есть наше истинное я. И слово «игра» вполне можно заменить словосочетанием «прилагать усилия, чтобы выгнать из себя дурное, грешное». Хотя кому как нравится.
  Но почему так происходит? Почему раздражение приходит на смену восхищению и любованию?  В первые годы замужества Степан её вообще ничем не раздражал, Марта это хорошо помнит. Тогда играть не приходилось вовсе. Она таяла от одного его взгляда, млела от каждого прикосновения…А он тоже не замечал её недостатков и не огрызался.  А когда стал замечать, почему-то не вспоминал о том времени, когда их не было. Вместо этого принялся делать неожиданные для себя неприятные открытия!
  И стал поглядывать на соседку, которая была старше Марты на целых два года.  С Валей у них детишек не родилось, и хорошо, а то бы Марте было бы ещё больнее.  Кто же первый прекратил «игру», их так искусно выстроенный до этого любовный спектакль? Ведь не зря же старались оба все десять лет, чтобы так вот всё рухнуло в одночасье? Женщина на крыльце задумалась. Небольшая коричневая ночная бабочка всё это время вилась вокруг. Было довольно поздно, но спать абсолютно не хотелось, Марта глядела на безмолвные силуэты тёмных деревьев и наслаждалась красотой и таинственностью летней ночи. Когда-то её давно покойный дед Василий построил этот большой и красивый дом, в котором она теперь совсем одна. Марта вспомнила легенду, рассказанную ей любимым дедушкой. О том, что якобы существует всего один единственный день в жизни, когда любая девушка, женщина и даже русалка могут стать счастливыми… Полнолуние должно совпасть с днем летнего солнцестояния, и произойдёт всё ровно в полночь. И ещё одно условие было. Это должно случиться после грозы, как сегодня… Дед отчего-то любил рассказывать про русалок, клялся, что видел их лично. Он уверял испугавшуюся было внучку, что в такую летнюю лунную ночь русалка может даже превратиться в настоящую девушку! Правда, ненадолго. Как давно это было! А помнит она деда, как вчера. Он многому её научил, в том числе уметь постоять за себя, не опускать руки ни при каких обстоятельствах, быть независимой от мужа. «Мужей может у тебя быть много, а жизнь одна», - повторял он.  Главное, не пропусти летнюю полную лунную ночь в своей жизни! Такой шанс выпадает лишь однажды – пронеслись в голове слова предка. Марта глянула на часы, было без десяти минут двенадцать, затем взглянула на луну, что красиво и гордо расположилась над соседской крышей, над домом, в котором… Это уже было не важно! Главное – луна была полная, и было сегодня 21 июня, день летнего солнцестояния.  Значит, сегодня её шанс, один единственный звёздный шанс! 
  Хватит сидеть сложа руки! Но что она должна делать? Чего она по-настоящему хочет?
 Ей никто не нужен, кроме Стёпы! А что, если вся жизнь пройдет теперь без него? И когда разыграется настоящая буря, грянет гром, как сегодня – его не будет рядом? Он будет, только в доме по соседству. Марта знала, что Степан не любит Валю. Ей рассказали друзья, в надежде их перемирия. Но у них ничего не получилось тогда. Она с такой силой захлопнула тогда перед ним дверь, что рука потом долго болела.
Что же она наделала! Надо было давно простить Степана! А теперь что ж говорить – после драки кулаками не машут, увы. Об этом даже думать не стоит. Слишком много придётся прощать, жизни не хватит! Тысячу ночей провёл её любимый с другой женщиной, и каждую ночь она будет представлять его с ней и не сможет более ласкать его, как раньше.  Только если помечтать…
   Ведь мечтать ей никто не запрещает! Сегодня, в чудную лунную ночь, после грозы в полнолуние… Согласно дедовой легенде, только сегодня и можно, ибо чудеса случаются в жизни раз. Марта закрыла глаза: вот она снова в объятиях Степана, его руки, его запах, его поцелуи,  его смешные неуклюжие ласки…  Она словно провалилась в пучину нереальных то ли воспоминаний, то ли почти девичьих грёз…
  Марта не понимала сама и не могла понять и впоследствии: то ли всё это она просто достала из глубин памяти, то ли это были уже совсем свежие, острые, новые мечты, а, возможно, уже и самая настоящая реальность.
   Только когда она открыла глаза, Степан сидел рядом и улыбался.
 Скорее всего, это был сон или продолжение грёз, но женщина улыбнулась тоже. А вернее сказать - растаяла, искренне обрадовалась.
 Степан наклонился к ней, нежно провёл рукой по щеке, поправил прядь её волос, наполовину седых уже, но это было не важно.
  - А я увидел свет на твоем крыльце, удивился. Что ты так поздно не спишь, решил вот спросить – не нужна ли помощь?
  - Помощь? Нет, я просто любуюсь послегрозовой ночью.
 - Не против, если я рядом посижу? – спросил Степан, всё ещё смущаясь. – Знаю – не достоин я тебя, всю жизнь тебе искалечил, даже просить прощения боюсь, однажды пробовал. Уверен – не простишь никогда! Ты – гордая!
  - Я? – Марта удивлённо улыбнулась. - Я изменилась. И сегодня не гоню тебя, не бойся…Но только сегодня и только этой ночью и только три минуты.  На часах было без двух минут двенадцать.
  - Хорошо, я согласен!
  - Только не пойму, как Валентина тебя одного из койки выпустила? – сказав это, Марта почувствовала дикий прилив ревности.  Она его не простит! Никогда!  Он – предатель, самый настоящий! Он предал их любовь. Но только сегодня можно всё, можно выйти за рамки условностей и земных правил, даже русалки сегодня становятся теми, кем мечтают…
   Захотелось снять платок и распустить волосы. Светлые кудри рассыпались по плечам, сверкнув в темноте ночи яркой вспышкой.  Степан ахнул, потянулся рукой к волосам.
  Марта руку не одёрнула….
  Как давно он не гладил их! Забыл на запах и на ощупь. Шелковистые, упругие, манящие… Он тонул в её волосах, задыхался, он снова любил…
 Фонарь, освещавший крыльцо, вдруг потух. Всё вокруг опустилось в черноту.
  - Что это? – спросила Марта.
  - Это чудо, - прошептал Степан.
 - Теперь нас никто не увидит…
 - При чем здесь это? Я, может быть, хочу, чтобы увидели. Так быстрее разведусь с ней.
 - Неужели любовь прошла?
  - Не было любви. Никогда.
  -Тогда зачем всё это? Все эти годы?
Степан неожиданно замолк, затем опустился на колени перед Мартой, принялся целовать ей руки, чувствовалось, что они дрожали, голос стал неузнаваемым, на пару тонов ниже, чем обычно:
  - Прости, виноват я перед тобой, сильно виноват! Знаю, не простишь, но хотя бы выслушай – не перебивай.
Марта сидела, не шелохнувшись, время исчезло, стрелки часов замерли. Вся Вселенная,  все звёзды и круглый лик бледной Луны будто прислушивались к сцене, разыгравшейся в одном из российских сел на крылечке одного из домов, словно бы только их история вышла на авансцену и была главенствующей в эту ночь. Марте показалось, что космос ждёт её ответа и всё живое вокруг надеется, чтобы она, наконец, простила своего бывшего мужа.
Но она продолжала молчать. Как это не просто: перешагнуть через один из самых сложных человеческих грехов – гордыню. Вся окружавшая их природа напряглась: недруг  боялся, что Марта скажет «да», большинство же ждало от неё смелого шага. А женщина продолжала сидеть, как каменная. Степан плакал, он уткнулся ей в колени, словно ребёнок.
  … Сначала мысли покинули её. Только чёрное звёздное небо. Потом появился стыд за собственную непреклонность. Жалости не было, любви тоже. Сердце за прошедшие годы окаменело, покрылось коростой. Она уже и хотела простить, но не могла.  Рука всё же коснулась волос Степана, стала поглаживать его. Вначале робко и неуверенно. Вдруг заплакала. Предательские слезы, он подумает, что она раскаивается и ждала его…
  - Мне больно, Стёпа. Ты сделал мне очень больно, поэтому плачу.
 - Хочу, чтобы ты знала – я всё ещё люблю тебя и всегда любил. Просто ты перестала быть собой, срывалась. Я и ушёл, как мне казалось, к той, которая меня любит. Но я ошибся. Валя просто завидовала нашему счастью. Прости!
   Любит? До сих пор? Стрелки часов пошли. Марта услышала непохожий ни на что звон. Что это было? Она вспомнила, что ей было отпущено всего три минуты счастья. Русалки снова превращались в самих себя.
  Она взглянула на часы и поняла, что она безнадёжно опоздала.  Было уже около часа ночи. Время чудес давно истекло, но…чудеса продолжались!
 Сколько же мы упустили, подумать только! А успеем ли наверстать? Ведь так много нужно сделать, рассказать о многом, про любовь, что ещё живёт в её сердце… И жизни не хватит! А, может быть, все-таки хватит? Что же тогда всё ещё молчит? А они все ещё ждут, надеются… Она посмотрела на небо, где безмолвные звёзды мерцали, застыв немым укором в своём всегдашнем воззвании о непостижимой вечности бытия и бесконечности Вселенной.
 «Конечно, давно надо было его простить! – спохватилась Марта. - Да я уже давно простила, просто Степа ещё не знает!» Марта встала во весь свой рост: всё такая же высокая, стройная, красивая.
 «Что она задумала? – не понимал Степан. - Собирается уходить, так мне ничего и не ответив? Вполне в её стиле, но я её за это тоже люблю! И ещё за ту загадку, которую так и не сумел в ней разгадать… Ведь истинная любовь – всегда тайна».                *   *   *
  Марта подошла к Степану почти вплотную, положила руки ему на плечи.
  - Стёп, ладно, подурил и хватит. Я тебя давно простила. Пошли домой, чай пить. 
Она пыталась заглянуть ему в глаза, но в темноте даже июньской прозрачной ночи, трудно было увидеть то, о чём мечтала. Так хотелось полюбоваться только ему присущим выражением счастливых глаз. Ещё налюбуешься – одёрнула себя Марта, взяла очумевшего от счастья мужа за руку и повела в дом. Когда дверь за ними закрылась, во Вселенной воцарилась гармония. Послышался будто чей-то облегченный вздох. А может быть, то лишь ветерок захлопнул форточку.