Предательство

Её постигла беда. Нет, не так. Её постигла БЕДА!!!
И хотя этому были подвержены и бабушка, и мама, всё равно это было для неё неожиданным. Она всё никак не могла привыкнуть что это случилось, и случилось  с ней. Смертельная болезнь. У неё не было шансов выкарапкаться, профессор Меерполь давал ей пять лет на завершение своих земных дел. Из них у неё осталось три.

Их отношения с этим тихо "скатывались" в никуда. Отчасти, она была тому виной, отчасти, злило его равнодушие. Он-то ведь не болеет. Живёт себе и радуется. Сын предал и ушёл к любимой девушке. И хотя она знала, что когда-нибудь это случится, верить в это не хотелось. И ещё, она уже "физически" чувствовала, что этот живёт с ней по инерции. Он ещё обитал в их общем жилище, которое как-то сникло после ухода сына, но самого его там уже не было. "Ушёл" его смех, юмор, его интересы. Даже если он и присутствовал здесь, его было не оторвать от компьютера. Он постоянно там с кем-то общался, кому-то что-то писал, шутил, смеялся. А она была предоставлена сама себе и своей беде. Она начинала тихо ненавидеть его и  его родню. Они то же самоустранились от ее беды. Из своих у неё здесь был только сын, но и он уже был не её. Она это и понимала, и осозновала, но принять не могла и не хотела. И от этого ещё больше злилась на этого. Как будто это он был виноват, что сын ушёл жить с подругой.
 
Ей пришлось перенести жуткую операцию, уже была позади химотерапия. И домашний врач всё упорней наседал на неё с выходом на работу. А она просто жила по инерции:
- Почему это случилось со мной?
В который раз она спрашивала себя, но ответа не находила. По началу она сопротивлялась и говорила, что чувствует себя не готовой  начать снова трудовую деятельность. Но доктор Айзеле был более, чем настойчив и постепенно она  сдалась и согласилась.

Первое время  она работала в ритме восстановления рабочего цикла. Она начала с трёх часов в день, потом шесть часов и только потом перешла на полный рабочий день - восемь часов. Этот работал в три смены и ей от этого было только легче: они виделись всё меньше и реже. Ни о какой близости не было и речи. Ее даже не интересовало, как он обходится без этого. Она же не страдает без секса, значит и ему он без надобности.

Единственной отдушиной в этом мире была псинка Леди. Это существо занимала все её помыслы и чаянья. Проблема накатила, откуда и не ждала. Пришла соседка по площадке и стала жаловаться на собаку, что как только она с мужем уходили на работу, собака выждав с полчаса начинала лаять и лаяла не переставая до прихода домой хоть кого-то. Соседей это "музыкальное" восьмичасовое полаивание начало тихо взбешивать и они собирают по соседям на нас "телегу" в жилконтору. Ей и мужу это грозило штрафами, неприятностями, а может быть и выселением. Или должны расстаться с собакой. Но об этом не могло быть и речи. Скорей она согласится поменять квартиру, но не расстаться с Леди. Она уговорила мужа подыскать для собаки "пансионат" на пару недель, когда они оба уходили на работу с утра. И они нашли такое частное заведение, в соседнем кишлаке. И даже смогли договорится, что будут привозить туда собаку на пару недель в полтора месяца. Она очень хотела договорится с хозяйкой, что бы они могли забирать собаку на ночь, но владелица сразу объяснила о вреде такой практики. Это будет для животного чревато стрессом и посоветовала не делать этого. Уже через неделю этот отвёз собаку на две недели в собачий пансионат. А на следующий день хозяйка пансионата позвонила и сказала, что Леди сбежала и пропала.
Они искали её дня два, развешали по всей округе объявления с фотографиями и номером телефона. Но - безрезультатно.
 
Это случилось внезапно, она искала информацию о помощи в поисках собаки в интернете, а наткнулась на любовную переписку этого в компьютере. Он не особо и скрывался, достаточно было только копнуть чуть глубже. Это был как удар под дых. От обиды и досады, а ещё от потери любимого существа, она не знала что делать. На прямой вопрос муж-ничтожество даже не пытался найти хоть какое-то оправдание. Он просто тупо делал вид, что ничего не случилось и продолжал жить с ней. Пока наконец-то она указала ему на дверь. Он попросил разрешения собрать свои вещи. А ей даже находится с ним в одном помещении было противно. Она собралась прогуляться, а от него настойчиво потребовала, что бы к её приходу его и духа что бы в квартире не было. Когда через час она вернулась, он всё ещё возился с компьютером, чем вызвал у неё просто бешенный  приступ истерики. И тогда этот  быстро покидал в мешок остатки своего шмотья и растворился в небытье.
 
В первый момент её накрыло облегчение: наконец-то одна. Она ещё не догадывалась, как это одиночество будет её угнетать. Во всей квартире стояла "звенящая" тишина. Она с маниакальной упорностью кинулась искать следы этого и уничтожать их. Джинсы остались - в ведро, кроссовки - в мусор. Шарф, о этот шарф ей всегда был подозрителен. Этот пришёл с ним с работы. Объяснение придумал, смешней некуда: - Колегин подарила.
Никогда никто и ничего не дарил, а здесь на тебе - шарф!
Залезла в интернет, нашла: Шарф в подарок - надеть хомут на шею, захомутать мужика. Ну конечно же он от неё. Шарф она повесила на тарелку-сателит, предварительно изрезав его на лоскуты. Попила кофе, снова поискала информацию в интернете, пошла гулять. Если бы с ней была хотя бы её любимая Леди. Но нет, ни одной любящей души.
 
Агония продолжалась три дня. Она поняла, как он дорог ей и любим ею. Внутри всё ныло, горело и не находило покоя. Он уехал на их авто и она решила "ударить" его и здесь - пусть продаёт и делит. Она знала, для неё это был предлог увидеть  его опять. Она позвонила, он почти сразу ответил, согласился приехать и переговорить.

Он появился минут через тридцать, сорок. Она поняла, что для него это то же не легко. Поинтересовалась, где он? Ну конечно же: Он - у мамы! Как был маменькиным сыночком, так и остался. Она снова начала с упрёков и обид. Он легко парировал их, сказав, что нужен был ей последнее время, как прошлогодний снег. Встреча с собакой у неё вызывала больше эмоций, чем встреча с ним. Напомнил ей вопросом, когда у них был последний раз секс. А она ведь уже и действительно забыла. А он? Он помнил. Это случилось в предпоследний день на куре, больше года назад. Надо же! Значит он ещё не забыл её и она была для него желанной.
 
Но почему тогда с лёгкостью променял её на другую? Неужели не захотел бороться за неё.
-Я просто оставила тебя, как оставляют по забывчивости портмоне на столе, а тобой сразу же и воспользовались. :)   
Она не стала уточнять у него никаких подробностей. Просто потребовала продажи авто. Он усмехнулся: на данный момент стоимость машины была не большой. К тому же она нужна ему, что бы добираться до работы. Если она будет настаивать на этом, он будет вынужден требовать раздел имущества. В этих взаимных упреках она не заметила, как стала рассказывать ему, как ей было плохо эти дни. Как она металась и не находила себе места. Он напомнил, что просил сына с подругой навестить её. Но она их, оказывается, "выставила". Никак не могла понять, откуда узнал сын. А оказалось вон оно что, этот как всегда переложил свою ношу на плечи других.
Потом она в расстройстве рассказала ему, что когда гуляла по городу набрела на афишу фильма "Триста", они собирались посмотреть этот фильм вместе, захотела посмотреть его, но уже не было билетов. Это был последний сеанс. Он поинтересовался, как же она возвращалась домой так поздно и одна. Сказала, что ей было всё равно. И тогда он вспомнил лето семдесятседьмого года, Август, "Трудно быть богом" и со всего размаху, в эту стену недоверия и нелюбви:
-Собирайся, мы едем в кино!
От осознания, что она ослышалась, она не могла поверить в это, переспросила:
-Ты — не шутишь? Мы едем в кино?
-Да!
Она быстро собралась. Они доехали до центра и купили билеты на последующий сеанс. А пока он повёл её в кафе, что бы хоть что-то "заставить" её съесть. Она не ела уже три дня.
Лёгкий обед и горячий кофе так разморили её, что она проспала весь сеанс, крепко прижавшись к его плечу. А он боялся лишний раз пошевелится, что бы не потревожить её сон. Он разбудил её когда надо было уже покидать зал. Привёз её домой, а она боялась, что он сейчас оставит её и уедет к той. И только когда он убедил её, что они лягут спать вместе, она успокоилась и разрешила себя уложить, как маленького ребенка. Она опять почувствовала себя защищённой и с лёгкостью уснула. А он догадывался, что в ближайшее время это будет её самая лёгкая ночь. Он ничего не забыл, он помнил свой девяносточетвертый год, когда так же метался и не спал сутками, спасая свою любовь.