Письма

- Все, я больше не могу! – В голосе и всем облике брюнетки, и даже в том – как она с грохотом поставила скинутый с плеч рюкзак – все говорило о том, что девушка до крайности раздражена и устала. Брюнетка огляделась по сторонам, недовольно морща нос.
Где-то позади хрустнула ветка, а впереди раздался протяжный не то вой, не то стон, не то скрип. Брюнетка взвизгнула, едва не подскочив на месте, и снова принялась озираться по сторонам -  охваченная явно накатывающей паникой.
- У-у-у-у, как тут все запущено. - С той стороны, где хрустнула ветка, появился невысокий пухленький парень. Был он курчав и темнокож; тяжелый по виду рюкзак за его плечами сидел на спине будто влитой; и становилось понятно, что парень, несмотря на свой не очень высокий рост и некоторую полноту, несет рюкзак спокойно. Непонятно, что именно имел ввиду парень: нервы своей спутницы или обстановку вокруг?
Последнее и впрямь было... далеко от цивилизованности оставленного где-то позади общества. Молодые люди остановились на какой-то поляне, заваленной, оставшимися после прошедшего в лесу ветра ветками. По сторонам мрачнел старыми соснами лес; впереди угадывалось очертания какого-то строения. Снова позади раздался треск, и на поляну выбрались еще двое – худощавый до болезненности паренек и высокая подтянутая спортивного вида девушка. Они явно говорили о чем-то весёлом или смешном – так как девушка то и дело прыскала, а парень с трудом сдерживал улыбку – судя по подрагивающим и ползущим вверх уголкам губ.
- Интересно мне знать, что вас привело в такое прекрасное настроение? Когда мы, кажется, заблудились.  – Набросилась на пришедших брюнетка. – И Эрик вон лыбится, - мотнула она головой в сторону темнокожего крепыша.
- Ой, наша Пэтти снова не в духе. Видать, у ней заболели ухи. Потому что в них свили гнезда мухи. – Провозгласил тощий парень.
Спортивного вида девушка хрюкнула, пытаясь держать рвущийся наружу смех. Упомянутый же Эрик разразился хохотом, не сдерживаясь. Тощий разухмылялся, словно сказал какую-то весьма удачную остроту.
- Тимми... Ах ты, гаденыш! – Брюнетка бросилась на парня, но Эрик и вторая девушка оттеснили ее.
- Потише, Пэт, потише. Не психуй так, упокойся.
Но Пэт продолжала бушевать. - Глиста недоразвитая, стихоплет хренов! Ну, доберусь я до тебя... Да не держи ты меня, Люси! Сговорились вы все, что ли – надо мной издеваться?! –  В каком-то беспросветном отчаянии Пэт вдруг плюхнулась на траву и, закрыв лицо руками, безоглядно горько разрыдалась.
Веселье на поляне тут же как ветром сдуло. Спортивная Люси кинулась к брюнетке, обняла ее за плечи. – Ну что ты, Пэт? Все, все, не плачь. Ну, пожалуйста, перестань. Ну прости нас, дураков.
Худощавый Тимми тоже сел рядом, неловко поглаживая рыдающую девушку по колену.  – Пэт, дорогая, не плачь. Я идиот со своими шуточками, знаю. Я просто хотел вас рассмешить и поднять настроение. Я не хотел тебя обидеть, правда.
Темнокожий Эрик не стал тратить время на слова. Он просто раскрыл один из четырех рюкзаков, лежащих сейчас кое-где и кое-как, вытащил на свет Божий бутылку из тёмного стекла, и протянул Пэт.
Но та не хотела ни видеть спутников, ни слышать их слов, ни замечать их действий. Она продолжала сидеть, уткнувшись лицом в ладони, покачивалась вперед-назад, всхлипывала и повторяла: - За что вы все так ненавидите меня? За что? Что я вам дурного делала? За что вы со мной так?
- Ладно. – Люси первой надоело утешать подругу, которая ни за что не хотела утешаться.  – Путь пока отревётся, а мы тут по округе пошуруем, разведаем – что и как. И попробуем понять - как пройти к этому гребаному дому, который, кажется, провалился сквозь землю, не дождавшись нашего прихода.
- А чего разведывать-то? – Фыркнул Эрик, махнув рукой в сторону, где темнел силуэт чего-то, похожего на строение.  – Могу поспорить, что это как раз то, что нам нужно. Просто потому, что других домов в радиусе не наблюдается. Да и Чарли с Магдой и  Максом, вроде, свернули на ту тропинку.
- Макс. – Взвизгнула неожиданно Пэт, разом прекращая рыдания и вскакивая на ноги. – Макс. Где он? Он же туда пошел... А там визжит что-то.
- Неужто громче тебя?  - Вновь не удержался от подколки Тимми, но на этот раз он говорил почти себе под нос, так что никто его не услышал. Но, судя по всему, это его не особо огорчило. Тимми был из тех людей, которым не важно – слушают его или нет.
- Там не визжит. Там дверь скрипит. – Откликнулся Эрик и совершенно справедливо заметил: - А где дверь, там и дом.
- Капитан Очевидность. – Опять съехидничал Тимми.
- Ты б научился язык на привязи держать. – Добродушно отозвался темнокожий крепыш. – А то когда-нибудь нарвешься.
- На тебя, что ли? – Фыркнул худощавый Тимми.
- А, может, и на меня. – Не меняя тона ответил Эрик. – Не всю же тебе жизнь за спиной у сестры прятаться.
Мирная перепалка грозила перерасти в полноценную ссору с потенциальной дракой в ближайшем будущем.
- Так, все! – Внезапно вмешалась в перебранку Пэт. – Люси, уйми своего брата. У него, видать, шило в языке, одном месте и мозгах, раз никак не угомонится. Эрик, ты уверен, что дом именно в той стороне, и что Чарли, Мэг  и  Макс пошли именно туда?
- Да уверен, уверен. – Вздохнул Эрик.  – Пошли уже.
Во время утешения Пэт и перебранки ребят рюкзаки были стащены в одно место и теперь лежали, и стояли, привалившись к огромному стволу сосны. Теперь же – после слов Эрика – подождав, пока поднимется Пэт, пока Тимми, что называется, выдохнет, юные туристы снова были готовы к продолжению пути, и поклажа вновь оказалась на их спинах.
Несмотря на то, что с места невольной остановки силуэт здания виднелся довольно близко, ребятам пришлось плутать еще минут с пятнадцать – пока тропинка не вывела их к самому дому.
В противовес представлению о заброшенных в лесу, а потому – разваливающихся на части, хибарах – это был вполне неплохой дом. Крепкий, двухэтажный, с мансардой и покатой почти плоской крышей. К входной двери вела   небольшая, но – что странно – каменная, без перил лестница в три ступеньки.  Первая ступень была совсем низкой, плоской и широкой – похожей своим видом на маленькую площадку, куда, скажем, можно поставить детскую прогулочную коляску. Остальные две были не столь широки и плоски, но в два, а то и в три раза выше первой – будто два больших бетонных блока. Лестница, как и дверь с рамами окон были грязно-серыми; сам же дом окрашен серо-синим, с тем же грязным оттенком.
На верхней ступеньке лестницы, подпирая полуоткрытую дверь небольшим чурбачком, стоял довольно высокий парнишка в туристическом костюме цвета хаки с широкой светоотражающей полосой на спине. Рыжие короткие волосы Макса торчали «ежиком», а подбородок украшала рыжеватая щетина, не так уж и давно бывшая еще только юношеским пушком. В глубине хижины угадывалось движение, выдавая присутствие еще по меньшей мере одного человека.
- Наконец-то. А то расшумелись там, а досюда никак не доберетесь. – Обернулся Макс к подошедшим. Тон его голоса, как и выражение нахмуренных бровей говорили о том, что парень несколько недоволен задержкой друзей.  Закрепив чурбачок – тем самым открыв дверь намного шире, он распрямился и громко позвал: - Мэг, Чарли, принимайте наших опоздавших.
Из дома вышли две девушки. Одна из них была точной копией рыжего Макса.  – А мы тут уже с час вас дожидаемся. – Так же недовольно, как и брат, проворчала Мэг.
- Триш. Люси, ребята, ну наконец-то. Вы в порядке? Устали, наверное? – Захлопотала вторая девушка.  – Макс, пожалуйста, помоги девчонкам втащить рюкзаки. - Давайте, давайте, не стойте на месте.
На Чарли тут же устремились несколько пар глаз: трое – недовольных, одна – насмешливых и одна – нежная, ласковая и улыбающаяся, что было странно, учитывая характер владельца. Точнее – владелицы.
Ребята внесли рюкзаки в дом, Пэт с дико уставшим видом стянула свой с плеч и картинно обрушила у стены. В рюкзаке что-то сухо брякнуло.
- Триш, пожалуйста, поаккуратнее. – Всплеснула руками Чарли, – нельзя же так жестко с аппаратурой.
- Ой, да ладно тебе. – Отмахнулась Пэт, она же – Триш, а по полному – Патрисия Фогель. Двоюродная сестра близнецов, она испытывала запретные (с точки зрения «правильного» общества) чувства к своему рыжему кузену. – Тоже мне – аппаратура – пара досок и железок. Всю настоящую аппаратуру тащили Эрик, Макс и Люси.
- Ага. – Легко и бесконфликтно согласилась Чарли. – Мы уже все унесли в гостиную.  Ой, пойдемте, я покажу вам дом. Он и в самом деле роскошный.
Роскошным дом назвать было сложно. Он не был ветхим или разрушающимся, но все же создавалось впечатление, что век дома через десяток-другой лет уже придёт к своему завершению. Внутри всё что-то потрескивало и поскрипывало, будто дом вёл неспешную беседу не то сам с собой, не то с теми, кого принял в своё лоно.
- Я здесь не останусь. Мало ли – пойду ночью в туалет, а доски и проломятся. – Заявила Пэт, оглядываясь по сторонам, но не желая двинуться с места.  Однако, заметив - какими насмешливыми взглядами смотрит на нее мужская половина компании, раздраженно дернула плечом. – Ладно-ладно, я пошутила. Мне это – в отличие от Чарли не грозит.  – Брюнетка хорохорилась – ей до смерти не хотелось выставлять себя трусихой перед Максом.
- Пэт, ты что это – от моего братца научилась хамить людям? – довольно резко бросила Люси.
Но пухленькая Чарли только лучезарно улыбнулась: – Никто никуда не упадет. Перестаньте пугать друг друга, девчонки. Для этого еще не пришло время. Подождите ужина.
- Кстати, об ужине. – Встрял в разговор неутомимый Тимми. – Надеюсь, пиво не претерпело никаких перемен в худшую сторону? И вообще – где тут кухня и туалет, вы, надеюсь, успели разведать, пока мы до вас добирались. Или нам придется использовать лес, что называется, по полной?
- Пиво в полном порядке. Я уже проверил. – Фыркнул Макс.
- Ну, и сколько банок осталось после того, как ты... проверил? – С ехидцей уточнил Тимми.
- Прекрати ты цепляться ко всем подряд, Тим. – Вновь возмутилась Пэт, теперь уже заступаясь за кузена.
Но того и не волновали нападки приятеля. Наоборот, казалось, что, зная о любви того к разного рода подколкам и перепалкам, Макс намеренно не пресекал подобных разговоров, доставляя тем самым Тиму большое удовольствие. – Ровно столько, друг мой, чтобы не огорчить тебя.
 - Значит – ровно половину?! А о других ты подумал?! – Притворно возмутился балагур.
- Тимми, хватит, в самом деле. – Одёрнула брата Люси. – Ты уже и правда, начал утомлять.
Неожиданно парень послушался сестру. Правда, Макс, кажется, вовсе не обиделся на подколку. Его улыбка, обращенная к Тиму, была снисходительной, словно адресованной расшалившемуся ребенку. Он махнул рукой, показывая, чтобы новоприбывшие следовали за ним.
Показанную кухню ребята не могли не оценить... Если бы были любителями разного рода старины и древностей. Впрочем, Тим не преминул заметить с притворным восхищением: - Вот это антиквариат. Интересно, а кто-нибудь здесь владеет искусством раскочегарить этот агрегат? – И он указал в сторону печи. – Я, к примеру, к ЭТОМУ и на сто шагов не подойду.
- Ты уже стоишь в тридцати шагах от… агрегата. – Рассмеялась Чарли. - К тому же я немножко умею обращаться с ним. Главное, чтобы дрова были. Пиццу разогреем, а барбекю на улице стоит делать.
- А с холодильником ты, полагаю, справишься. – Съехидничала Пэт, поддразнивая уже Тима.
-  Ну, если не получится – обращусь к тебе за помощью. – Ответил тот.
Распахнув дверцу холодильника, Тим скривился и резко отпрянул: из холодильной камеры пахнуло плесенью и гнилью. То, что лежало на полках, нельзя было назвать и остаткам продуктов – какие-то бесформенные комья, покрытые лохматой белесой пленкой, на которую и смотреть-то было мерзко.  За спиной Тима послышались сдавленные звуки.
- Дрянь какая. – Сипло выдохнул кто-то. И в самом деле – запах из холодильника шел такой, что дышать в кухне было возможно лишь сквозь накрепко стиснутые зубы. 
Тим выдернул из-под ремня заправленную в джинсы полу рубашки и, закрыв ею рот и нос, решительно шагнул к холодильнику и стремительно захлопнул дверцу. – Открывайте окно. Пусть «просифонит», тогда посмотрим – как быть.
Однако открыть окна в кухне не представлялось никакой возможности: и снаружи и изнутри они были забраны крепкими дубовыми ставнями, которые в свою очередь были заложены широкими, уже заржавевшими полосами засовов. 
- Ну, зашибись. – Гребаный квест – устройся нормально на ночевку в заброшенном доме. - Буркнула Пэт.  Она возмущенно уставилась на Мэг и Чарли. – И это вы назвал роскошным домом? Вы были тут уже целый час до нашего прихода и даже не удосужились заглянуть в кухню?
- Триш, мы осматривали гостиную, спальни. – Растерянно и огорченно пролепетала Чарли. На ее глазах навернулись слезы. – Мы просто еще не успели…
- Пэт, прекрати. – Осадил брюнетку Макс. – Вы вообще пришли на час позже, и что?
- Нет-нет, Макс, Триш права – надо было кухню проверить в первую очередь. Мы же знали, что едем на выходные и будем готовить.    – Вступилась за подругу Чарли.
- Ох, Чарли, Чарли… Все время ты со своей добротой и попытками уладить все миром. – С мягкой усмешкой встряла Мэг. – Некоторым людям полезно время от времени устраивать встряску.
Переговаривались подростки, уже выходя с кухни.
В гостиной, где оставались сейчас Эрик и Люси, и куда, почти перессорившись – несмотря на все старания Чарли помирить остальных – подростки перебрались со всеми рюкзаками, было куда более уютно. Здесь все же было куда меньше пыли и немного больше света, поскольку хоть он просачивался из щелей так же, как и в кухне, закрытых ставней, но щели эти, кстати сказать, были несколько шире, чем в кухонных ставнях. Хотя «стиль прабабушкиной мамы», как выразился Тимми, в комнате присутствовал. Одну стену почти полностью занимал камин серого, перепачканного у своего жерла сажей и потрескавшегося от былого жара и времени, камня. Удлиненный овал стола вырезан был, казалось, из цельного спила ствола какого-то вовсе неведомого дерева и покрыт довольно грубой бесформенной инкрустацией; точнее – в столешницу там и сям были врезаны тонкие пластины многоугольных форм – от вытянутых ромбов до небольших октаэдров. Одни из фигур были почти черными, другие же – почти выбелены или высветлены до бледной желтизны. Шесть крепких грубых же ножек были скреплены сдвоенной крестовиной и поддерживали этот «леопардовый» кошмар, называющийся столешницей.
- Господи, какое же убожество. – Поморщилась Пэт. – Интересно – у кого это настолько отсутствовал вкус? Да еще и свинья, каких мало!  Надо же до такого кухню довести. Наверняка тут всякая живностная пакость имеется. Тараканы там, клопы, пауки, мыши.
- Ну, в комнатах нету точно, мы проверяли. – Откликнулся Макс. – Там, конечно, не номера отеля люкс, но все же чисто.  Разве что – мы можем сказать спасибо Люси за ее занудное упрямство и настойчивое требование взять с собой спальники -  постельное белье тут весьма старое и влажное сейчас.
- Слушайтесь великую мать-гуру и эксперта по туризму! – Важно провозгласил Тим, подняв указательный палец. Он был «обласкан» придурком, шутом, но подобные эпитеты вовсе не смутили и не огорчили подростка. Он заявил, что на самом деле очень многие шуты, состоящие при особах монархов и вообще знатных господ, были весьма умными людьми, хотя и прикидывались дураками. Монархи прислушивались к их советам. Так что он – Тимми – благодарит за столь почетный титул.
Снова возникшая было перепалка, была в корне пресечена вопросом Эрика – чего они тут расшумелись и зачем все столпились здесь, хотя давно бы стоило перекусить.
- Вот сам и перекусывай в том гадюшнике. – Налетела на парня Пэт.
Чарли побледнела, часто задышала и зажала рот рукой.
- Ну, будет, будет… - Мэг обняла подругу за плечи, притянув к себе, затем обернулась к кузине, урезонивая ее, а после -  к Эрику. - Там невозможно находиться. Электричество отрубили, видимо – за неуплату; холодильник разморозился, а там продукты были… Сам понимаешь…
- Угу. – Эрик кивнул – Неаппетитненько.  И, полагаю, никаких резиновых перчаток средств для уборки и прочего тут нет, да и мы с собой не брали.
- А мы отдыхать сюда ехали, а не в горничные-поломойки-судомойки подряжались.  –  Пэт была явно безумно раздражена. Ну еще бы – притащиться черти куда, обнаружить совсем непригодное и не оборудованное для жилья обиталище, выслушивать дурацкие шуточки этого тощего паяца и позитивно-заботливое до одурения «кудахтанье» этой дурочки Чарли… Да еще и не иметь возможности побыть наедине с Максом, из-за которого, между прочим, единственного она согласилась на эту авантюру. Это давило и убивало. 
– Ну, значит, обойдемся без кухни. Готовить будем на улице на костре, а вместо холодильника – опять же на улице выроем яму -   там будем хранить наши запасы. К тому же – запасов-то у нас на выходные – больше-то мы тут не будем оставаться.  А пара пицц, маринованное мясо и пиво вполне переживут и в сырой холодной земле.  – Решил, как ему показалось, проблему с питанием Эрик.
Однако Люси, тихо хмыкнув, заметила, что вообще-то все продукты лежат в холодильных пакетах, так что яма в сырой холодной земле будет, конечно, весьма неплохим дополнением, но «гнать истерику» по поводу сломанного холодильника вовсе ни к чему.
- И ты все это время молчала?! – Негодующе выдохнул Тим. – Эх ты сестра называется! Брат тут всю голову сломал, думая – как быть, а ты…
- Ладно, ты…  Всадник без головы. – Усмехнулся Эрик. – Хорош уже бузотёрить.  Пойдем-ка лучше найдем лопату и будем играться в гробокопателей…
- Не смешно, Эрик… - Поежилась Чарли. – Тут и так жутью веет, а ты нагнетаешь…
Однако девушке заметили, что они и приехали сюда – чтобы как следует попугаться.
- Так или иначе лопату искать стоит. Топор-то у нас есть, а вот с остальным туго. Кстати – надо будет попробовать порубать эти чертовы ставни.  Как раз на топливо пойдут. Да и вообще – хватит пререкаться, пора уже обустраиваться. А то ругаться мы можем до второго Пришествия. Если с кухней у нас проблема, то, полагаю, надо искать и посуду и – вероятно – электрическую плитку. Если она в доме есть, конечно… - Эрик скептически хмыкнул, явно сомневаясь даже в вероятность исполнения своих надежд. А затем «отлепился» от дверного косяка, к которому стоял, прислонившись до сих пор.
У него поинтересовались – где он планирует искать все, что надо? Темнокожий крепыш пожал плечами. – В сарае, разумеется. Или в подвале или на чердаке. Не в комнатах же… И – явно уж – не в кухне.
Тимми заявил, что, даже если в кухне есть подвал, где свалены все нужные вещи, он ни за что туда не полезет.
Кто-то из прибывших «второй волны» поинтересовался – как вообще дела обстоят с санузлом и комнатами и понадеялся, что комнат не две – одна для мальчиков, другая для девочек, где они будут ютиться на полу? Оказалось, что с комнатами все в порядке. Их в доме было восемь, каждая была рассчитана на одного посетителя. Кстати, этот факт отчего-то огорчил некоторых ребят. И хотя кровати в комнатах были довольно узкими и, как и говорила Мэг, постельное белье было старым и влажным – видимо тоже результат времени – но все же в комнатах было достаточно уютно и тепло даже теперь. Вероятно – жара от камина в гостиной в свое время хватало на обогрев всего дома. Судя по всему — целый час до прихода друзей Макс и Чарли с Мэг занимались не совсем уж осмотром дома, а разведением огня и просушиванием и прогреванием дома. Поняв это, даже Тим сменил гнев на милость и поблагодарил ребят. На что получил хмыканье Мэг и искренне довольные улыбки рыжего Макса и Чарли.
А вот санузел привел всех в такой же тоскливый ужас, как и кухня. Пэт заявила, что уж лучше она эти два дня походит в лес и перетерпит с душем, чем… Многозначительное фырканье, завершившее диалог вместо слов, было весьма красноречиво.
Впрочем, она также, как и до этого  Люси и Эрик с Тимом,  с удовольствием придвинулась к камину и принялась греть руки у почти уже прогоревших углей, отдающих с вое последнее тепло.   На оклик  же подруг Пэт скорчила недовольную мину, тяжело вздохнула, но все же поднялась с места.
Пока девочки занялись тем, чтобы хоть как-то привести в порядок пусть даже только жилые комнаты и гостиную, молодые люди отправились на поиски сарая, в котором надеялись найти вожделенные инструменты. Однако подростки столкнулись с проблемой, которая состояла в том, что никакого сарая или чего-нибудь похожего на сарай, поблизости от дома не было. Это вызвало шумное недоумение. Ну, в самом деле – где же бывший хозяин хижины различные разные хозяйственные вещи – какую-нибудь тачку, например, пилы, топоры, лопаты, ведра с лейками и многое другое, без чего просто невозможно представить себе хозяйство вне большого города?  Разве что – как и предполагалось прежде – в погребе или на чердаке? Макс, прибывший в дом прежде двух других парней, рассказал, что со второго этажа ведет наверх лестница; только для того, чтобы туда подняться, надо или иметь инструменты, чтобы ее починить, либо совершенную безбашенность, чтобы попытаться влезть наверх по остаткам этой самой лестницы.
- Знаешь, Макс, если у прежнего владельца остались хоть какие-нибудь потомки и если они вознамерятся предъявлять права на эту самую хибару, то мы с полным правом сможем потребовать от них оплату за восстановление дома. – Эрик чуть улыбнулся. На вопросительные взгляды друзей чуть пожал плечами. – Ну, смотрите – порядок мы тут наведем, лестницу отремонтируем… Ели съездить в город за чистящими средствами – можно будет и кухню отдраить. Кстати, а ведь в доме-то электричества нет. Значит – даже если плитку найдем – она будет бесполезной.
- Как и наша аппаратура. – Чуть помрачнев, заметил Тим.  – И вот был смысл…
Но в чём был смысл парень так и не успел договорить, потому что из дома раздался девчоночий вопль. В нем слышались изумление и страх. Парни бросились в дом – благо, дверь, поддерживаемая чурбачком, приставленным к ней Максом, была открыта. Парни буквально взлетели на второй этаж. – Пэт, Люси, Мэг, Чарли… Что у вас случилось?
- Там…- Видеть не возмущающуюся, не истерящую, а на самом деле перепуганную Пэт было необычно. Люси обнимала брюнетку за плечи, прижимая к себе – совсем как недавно успокаивала Мэг Чарли, а побледневшую Пэт всю трясло. Она могла лишь указывать дрожащим пальцем в сторону. – Там… Там… - И без того сиплый от испуга голос прервался, и Пэт разревелась.
– Где, что? – Трое парней устремились туда, куда указывала брюнетка, туда, где едва заметно колыхалась гардина, висящая на окне и загораживающая угол комнаты. Оттуда раздавались еле слышный, как будто хрустальный, звон, а затем тихие шуршащие звуки. Тим резко отдернул гардину. Пустой угол предстал их взглядам.  Только вверху угла у самого потолка красовалась серая и довольно толстая от пыли пустая паутина. Ее житель виден не был.  Может, его перепугал визг Пэт и активная деятельность парней, и паук торопливо покинул место своего обитания.
- Пэт, ну вот что ты натворила? Выгнала несчастное членистоногое и помешала ему обедать. – Новое ироничное фырканье Тима против обыкновения не возымело на рыдающую брюнетку обычного действия: девушка не кинулась на шутника с возмущенными воплями и обвинениями в неуместности шуток. Она лишь продолжала как-то судорожно плакать, обхватив себя руками за плечи, словно стараясь оградить себя от чего-то, не надеясь на поддержку других.
Тим, возможно, продолжил бы свои насмешки, но тут от отдернутой гардины послышался тот же тихий перезвон. Худощавый шутник, видимо, самостоятельно, не советуясь с другими, взявший на себя обязанность поисковика в этом доме, нырнул за гардину – едва не запутавшись в тяжелой ткани, и, после некоторое время шуршания и усилившегося звона, выбрался обратно, сжимая в руке крохотную связку колокольчиков на цепочке и пожелтевший скомканный листок, покрытый поблекшими от времени чернилами. 
– Триш, смотри, смотри…
- Ого! Однако!
- Ничего себе!
- Это что? – Раздались изумленные возгласы подростков. Именно эти возгласы заставили Пэт прекратить плакать и с легким интересом, хотя и не без страха взглянуть на находку. Тим отцепил побрякивающие колокольчики от листка, развернул его и, напряженно щурясь, прочел:
«Вчера у нас был прекрасный романтический ужин – свечи, хорошее вино. Он завел граммофон, и мы танцевали. Единственное, что меня беспокоило, это именно ощущение беспокойства – совершенно необъяснимое, а оттого и глупое. Сегодня его нет дома, я слышала, как отъезжала повозка. Мне грустно и одиноко. Продолжает кружиться голова – это началось еще вчера, видимо – из-за вина. И опять это чувство беспокойства. Хотелось бы поскорее вернуться домой, но я не должна его подводить, мы ведь договорились.»
Через пару строчек написанное продолжалось – словно писавшая это незнакомка была рассеянна и забыла, что уже писала выше. «Он вернулся. Сильно выпивший и шумный. Я боюсь его; возможно – так же иррационально. А возможно – мое ощущение меня не подвело, и вчера я подсознательно боялась, что он напьется и сделает что-нибудь совсем уж непристойное. Хотя он не давал прежде подозрений в возможности таких действий. Сейчас я пишу, а рука дрожит – я слышу, как он внизу напевает что-то непонятное очень нетрезвым голосом. Меня пугает его веселье. Почему он веселится? Чему рад? Надеюсь, за ночь он проспится, а завтра объяснит свое поведение. Я не верю, что человек может меняться так разительно, напиваясь по неизвестным причинам». Почерк и вправду изменился по сравнению с первой частью – буквы в одном месте прыгали, а линии были начертаны очень неровно. Внизу – почти у самой кромки была выведена дата: 12 июня 1875 и буквы T. -L. Mc-F.
- Ого, гляньте. Пэт обнаружила таинственное послание таинственной незнакомки, боящейся таинственного незнакомца, но ужинавшей с ним «вчера».
Патрисия подняла взгляд на парня, лицо у нее было белое-белое. – Ты... ты... ты... – Дальше брюнетка не могла вымолвить ни слова, и просто вновь разревелась.
- Триш права – прекращай играться со своими идиотскими шуточками! – С возмущением накинулась на парня Мэг. Ее поддержали Люси и Эрик; и даже Чарли посмотрела с грустным упреком, хотя вслух не произнесла ни слова.
- Д-д-да что в самом деле?! – Взвился парень. – Чуть что – сразу Тим... М-м-можно под-д-думать, что... – от обиды, кстати сказать, совершенно искренней, он начал заикаться. – Я, м-м-между прочим, б-б-был с Максом и с т-т-тобой. – Он развернулся, с негодованием посмотрев на крепыша Эрика.
- В самом деле, Рик. – Вступился за друга рыжий Макс. – Тим с нами оставался до того, как мы на крик Триш сюда прибежали, да и до того у кого-то на глазах был.
- Но... – Эрик покачал головой, потом вздохнул. – Тим, прости. Все так привыкли, к тому, что подобные шуточки откалываешь именно ты...
- Что обвинили ни в чем не повинного человека, даже не подумав о том, чтобы проверить его алиби. – Пробурчал Тим. В отличие от Пэт он не умел и не любил обижаться подолгу. И уже в следующую минуту, дурачась, упал на одно колено перед Максом, протягивая к тому руки. – О, мой спаситель! Моя благодарность не знает границ. Чем я могу отблагодарить тебя?
- Тем, что встанешь и прекратишь валять дурака. – Съехидничала Мэг. Она была явно недовольна тем, что ее брат поддержал «этого паяца», как обычно называла Тима Пэт, но не могла не признать правоту доводов Макса.
Снова – как это бывало уже не раз, когда в этой компании происходила ссора, повисло неловкое молчание, прерываемое только всхлипываниями Пэт. Люси было неловко за то, что она, поведясь на эмоции Магды, обвинила брата; Эрику – что он поддержал Мэг, не разобравшись; Чарли... просто было неловко из-за случившегося, хотя ее вины в этой ситуации не было почти никакой, за исключением упрекающего взгляда в адрес Тима. Мэг было стыдно за то, что она обрушилась с обвинениями на Тима, не подумав. Даже самому Тиму и то было неудобно – за то, что он устроил представление с «благодарностью» Макса... И лишь сам рыжий братец Магды, да рыдающая Пэт не испытывали неловкости.
- Так, ладно, хватит. – Наконец решительно произнесла Люси. Нам всем надо взять себя в руки и разобраться с местами для ночевки и – что будем делать с едой. А то уже начинает темнеть.
- Я здесь спать не буду. – Категорично, хотя и чуть гнусаво из-за заложенного после рыданий слез, произнесла Пэт.  – Уж лучше в гостиной. Нам никаких пауков и дурацких записок с колокольчиками неизвестно от кого.
Макс иронично поинтересовался – как же Пэт рискнула поехать с ними в такую глухомань, зная, что за цели у компании, если она уже перепугалась неизвестно чего и маленького паучка? Пэт посмотрела на кузена обиженно, словно щенок, которого ударили, но тут же взяв себя в руки, не менее иронично отпарировала, что к тому – ради чего они сюда приехали, она морально готовилась заранее; а только что случившееся было вовсе незапланированным испытанием для ее несчастных, и без того расшатанных кухней, нервов. На миг в комнате повисла удивленная тишина, а потом подростки разразились хохотом и аплодисментами в адрес брюнетки.  Тимми торжественно заявил, что день, когда иронизирует Пэт, можно заносить в календарь праздничной датой. Брюнетка ответила, что праздничной датой можно считать тот день, когда «мистер Орвилл» станет либо серьезным, либо молчаливым. Взаимно довольные тем, что им удалось «укусить» друг друга, Тимми и  Пэт поухмылялись друг другу. Мир в компании вновь был восстановлен. Впрочем, Пэт поставила всех в известность, что она РЕАЛЬНО не намерена ночевать в этой комнате. Тим ответил, что готов поменяться с Пэт местами. Разумеется, проверив для начала ту комнату, которую определили уже ему. Придя к согласию, ребята продолжили свои дела. Впрочем, Пэт вызвалась идти на поиски инструментов вместе с Эриком и Максом (точнее – вместе с Максом и Эриком, мысленно сожалея о присутствии последнего) вместо Тима, оставшегося прибираться. Хотели они или не нет, а парням пришлось согласиться, иначе брюнетка снова устроила бы какой-нибудь концерт. Эрик рассказал Пэт об их невеселых открытиях - об отсутствии и сарая и электричества. И в ответ услышали новую речь, полную возмущения, и заявление, что – если бы уже не вечер и не дальность возвращения – ноги бы Пэт уже не было бы здесь.
– Вот скажите – что у нас вот тут есть позитивного? Кухня в полном разгроме, с туалетом беда, ничего нигде не найти... Да еще и всякую муть находим. Вот скажите – откуда здесь эта бумажка появилась?
– А может – здесь бывают такие же любители экстрима, как и мы? – Предположил Макс. – Побывали тут, скажем, на Хэллоуин пару лет назад, да забыли.
– Или ролевики. – Поддержал темнокожий крепыш. – Особенно, если учитывать «дату» записки и то, что «он завел граммофон» и «я слышу, как отъезжает его телега» - если я правильно помню. 
– Ну, может быть... Но это не отменяет остальных проблем. – Резонно заметила Пэт.
- Ничего, разберемся. – Заверил Макс, и девушка кивнула, очень желая поверить в то, что кузен окажется прав, и вскоре их проблемы разрешатся – если и не сами собой, то, по крайней мере, с помощью Макса, Эрика и Люси. На Мэг и Чарли брюнетка не рассчитывала, на «тощего паяца» Тима – тем более.
Однако именно Тим совершил открытие, позволившее им найти необходимые инструменты. Паренёк забрался под кровать в одной из комнат – у него оторвался от куртки и закатился под кровать значок с изображением ленты Мебиуса, обвивающей земной шар. Шаря рукой в темноте, Тим щурился, чихал и на все корки крыл скопившуюся под кроватью пыль. Первое, чего коснулись его пальцы, был металл значка, а второе – непонятный кусок дерева, рядом с которым этот самый значок и лежал. Тим от неожиданности дернулся. Ударился головой о внутреннюю часть дна кровати, ругнулся от, резко пронзившей голову, боли, а затем снова провел ладонью по деревяшке, пытаясь наощупь понять – что именно попалось ему под руку. Это оказался длинный деревянный брус, лежащий вдоль всей кровати. Тим, обуянный любопытством, принялся ощупывать брус более внимательно, а, поняв – что именно попалось ему под руку, ужом выскользнул из-под кровати и во весь голос заорал о том, что он нашел лестницу. Прибежавшие Эрик и Макс, поочередно «нырнув» под кровать, убедились в правоте слов приятеля и помогли ему вытащить найденный предмет. Это и в самом деле оказалась лестница – длинная, с деревянными вертикальными стойками, почти складывающимися одна на другую и тем самым еще больше удлинявшие лестницу. Горизонтальные ступеньки так же были деревянными, однако были обиты чем-то вроде войлока – чтобы ноги не скользили. Вещь была явно очень старой, но еще довольно крепкой – древоточцы не успели еще как следует обработать стойки, да и гниль – на удивление – не тронула лестницу. Вытащив лестницу из комнаты, парни подтащили ее к той, которая вела наверх, и постарались разложить. Вышло это не с первого раза – железные детали креплений застарели и двигались с трудом. На шум возни в коридоре из других комнат начали выглядывать девушки. Причем  Мэг и Чарли прибежали снизу и были несколько всклокочены. Мэг закатала рукава свитера, а Чарли и вовсе была лишь в джинсах и топике, явно где-то оставив свою джинсовку
Макс чуть не выронил из рук сторону лестницы, которую держал при установке – с другой стороной работал Эрик. Потом потянул носом воздух, как охотничья собака, уловившая нужный или интересный ей запах. а потом поморщился. – Девчонки... Это что?
- Мэг, Чарли. Почему от вас так... неаппетитно пахнет? – Уточнил вопрос приятеля темнокожий крепыш.
- Вы что – открыли-таки холодильник? – Догадался Тим, стоящий чуть в стороне от Макса и Эрика, наблюдая за тем, чтобы друзья ровно поставили концы лестницы.
- Ну да. – Радостно сообщила Чарли. – Представляете – на самом деле там было не так уж и много продуктов. А к запаху можно и притерпеться. А для того, чтобы руки потом оттереть, мы использовали... скатерть. – Девушка огорченно вздохнула. – Жаль, честно говоря. Такой антиквариат...
- Этот антиквариат уже давно стал пищей для моли и был весь в дырках. – Насмешливо фыркнула Мэг. – Кстати, из скатерти мы и маски сделали – чтоб не нюхать всю эту гадость.
- Господи, а всю дрянь вы куда дели? – Брезгливо скривилась Пэт, вынырнув из дверей комнаты, в которой убиралась.
- А мы выкинули все в один из освободившихся пакетов и вытащили из дома. А там уже в яму свалили.
- В какую яму? – Изумился Макс. Он уставился на девушек, покрепче – чтобы не уронить лестницу, ухватившись за лестничный брус.
Тим поддержал приятеля, заявив, что они не видели никаких ям, когда искали сарай.
- Так вы сарай искали. А под ноги, наверное, не особо-то и смотрели. – Улыбнулась Чарли.
Парни вынуждены были согласиться с предположением подруги. Правда, Тим сказал, что – даже несмотря на то, что работа, видимо, была проделана гигантская, но, увы, она была бесполезна, так как электричества все равно нет. Так что даже в чистый холодильник класть продукты не имеет смысла – не замерзнет. А посему, идея Люси оставить продукты в холодильных пакетах будет, пожалуй, поэффективнее. – Разумеется, – Добавил он, – можно холодильные пакеты положить на полки холодильника, но... В яму было бы лучше...
- А для ямы  - чтобы закопать - нужна лопата. – Резонно напомнил Эрик.
- Ну так, а для чего мы выволокли эту дуру сюда? – Тим кивнул на лестницу, которая – даже удерживаемая Максом и Эриком, все равно покачивалась у парней в руках. – Давайте, крепите да я полезу. – На вопрос сестры – почему именно он, Тим, не менее резонно, чем прежде Эрик, заметил, что он самый худой и легкий. – А если что – ловить меня тоже будет проще.
Не слушая обеспокоенных возражений Люси и Чарли, парень дождался, когда брусья лестницы с упором легли на доски где-то выше – куда уходила и сломанная лестница, велел двум приятелям держать крепче, и ловко, хватаясь руками за поперечные брусья и крепко становясь на них, полез наверх. Не успели друзья взволноваться, как сверху раздался голос подростка. – Все, я наверху. Тут две комнаты – на одной большой замок типа амбарного, а вторая так же забита, как и окна на первом этаже. Киньте мне топор, я постараюсь сбить замок.
Конечно, ничего ему кидать не стали, просто следом забрался Эрик с топором. Замок на двери помещения и в самом деле был мощным. Эрик даже высказал сомнение, что топор с ним справится. Однако все же замахнулся и обрушил сталь лезвия топора на уже ржавый металл замка. Темнокожий парень не зря считался первым по силе в этой компании, потому что послышался дребезжащий металлический удар, и две половинки дужки разошлись, освобождая дверь от скреп в виде замка. Затем дверь – повинуясь руке, рванувшей за ручку, заскрипела и распахнулась. Изнутри послышался странный шум, похожий на шепот. Воздух, видимо, весьма долго находившийся взаперти, вырвался наружу. Эрик достал из кармана запасливо приготовленный фонарик, щелкнул кнопкой. Сильный бело-желтый электрический свет проник в темноту помещения, а затем забегал по стенам, выхватывая из темноты силуэты тех или иных предметов, которыми, и в самом деле был завален чердак. А уж то, что это именно чердак, не возникало ни малейшего сомнения.
Крепыш кивнул, и парни вступили за порог помещения. Правда, Тиму пришлось высунуть голову и утвердительно ответить на крик снизу – друзья интересовались – все ли у них с Эриком в порядке. – Ага. Идем на раскопки исторического хлама. Если не вернемся через год... – Его перебили, назвав придурком. Чарли обеспокоенно посоветовала быть осторожными и не удариться ни обо что; а Пэт ехидно заметила, что если Тим ударится головой, то все равно не будет ничего страшного – ведь мозгов в этой голове изначально не было. Тим «миролюбиво» пожелал Пэтти всего наилучшего в пешем походе по определенным весьма отдаленным маршрутам и снова скрылся в темноте чердака, подгоняемый нетерпеливым окриком Эрика.
Чего только на чердаке не было. И какие-то большие толстые колеса – Эрик определил их как каретные или повозочные, и граммофон – будто тот самый, о котором было упомянуто в записке таинственной T. L.-Mc-F. И скрипучее плетеное кресло-качалка, у которого и в спинке, и в сиденье зияли дыры. И старинный двухколесный велосипед. Были даже приведшие Тима в полный восторг шляпа-канотье – правда, с оборванной черной лентой, и часы с кукушкой.  – У нашей бабушки Лизбет есть точно такие же. Они ей от ее не то от матери, не то вообще от бабки остались. – Прокомментировал он свою находку.  Были тут и какие-то совсем уж старые игрушки – фарфоровая кукла с отколотой рукой и вырванными волосами, заводная на пружине зверушка-барабанщик; принадлежность этой зверушки к какому-либо роду животного царства определить не представлялось никакой возможности по причине отсутствия у барабанщика головы.
- Ничего себе. И впрямь археологические раскопки. – Восторженно присвистнул Тим. – Надо будет тут как следует пошуровать.
-Угу. Но не сегодня уже. А то нас ребята ждут. – Согласился Эрик. – Так что – не забываем о цели сегодняшнего визита и ищем инструменты.
Инструменты нашлись у одной из стен чердака где-то уж очень глубоко. Доступ к ним был перекрыт тяжеленной кроватью на пружинах. За металлическим каркасом были видны округлые деревянные черенки вероятно садовых инструментов и деревянный же ящик, обитый железными полосами; из ящика торчало то, что ребята, как следует посветив в ту сторону, смогли опознать, как головку молотка.
- Супер. Нашли. И как будем доставать? – С мрачным видом поинтересовался Эрик.
- Так, поставь фонарь на пол и принимай вещи. – Распорядился Тим и принялся ужом ввинчиваться в щель, между остовом кровати и стеной. В какой-то момент металл угрожающе заскрипел.
- Тим... – Обеспокоенно воскликнул Эрик.  – Аккуратнее.
- Не боись. – Весело откликнулся приятель. – Я уже на месте. Готовься принимать предметы.
На предложение Эрика подождать, пока он спустится за Максом, и они вместе оттянут кровать, Тим ответил отказом, сказав, что пока Эрик спустится, пока они с Максом заберутся обратно – пройдет время. Послышался железный скрежет, шум, и Эрик уже через пару минут принимал за черенок старую заржавленную лопату. Затем пришла очередь не менее ржавых вил, косы, топора (от него ребята отказались – их топор был куда новее и острее) и пилы.
- Ого, здорово. – Воскликнул Эрик. Почти не освещаемый фонарем, он в полутьме был вообще почти не виден Тиму, и тот ориентировался больше по звукам дыхания, движений и голоса, которые издавал приятель.  – А ножовки там случайно нету?
- Не знаю, пока не видно. – Ответствовал ответственный «археолог по инструментам». – Зато тут есть молоток, куча гвоздей, какая-то проволока... Ч-ч-черт. – Он почти зашипел, явно от боли. И тут же пояснил. – Шила. Какие-то плоские коробки и камешки... Но тут я уже не достану.
- Ладно, давай сюда молоток, гвозди. Только не напорись. И, наверное, проволоку тащи. И все, выбирайся. – Поторопил Эрик. – Нам и так надо много всего спускать.
- Придется понемногу... Или сказать нашим, чтобы отошли... Ну, чтоб не зашибло. – Откликнулся Тим. И тут же перебил сам себя. – Погоди ка... Тут какие-то железки и стекла. Ого, да это керосиновая лампа... И примус.
- Тащи и их. – Разрешил Эрик. – Девчонки от такого антуража будут в восторге.
- Тут все антураж какой-то старины. – Фыркнул Тим. – Все не утащить. Да и застряли они тут... А на кухне печка есть. А керосина у нас нету. Зато есть свечи. Так что – зачем нам этот железный лом?
Эрик согласился с приятелем, и вскоре тот уже был, что называется, по эту сторону от железной кровати, придерживая за днище ящик с инструментами.
- Надо бы еще каких-нибудь тряпок отсюда вытащить, чтоб девчонкам проще убираться было. – Предложил Тим. Но Эрик сказал, что на сегодня вся уборка закончена, иначе они просто не успеют до темноты приготовить еду.
- Это ты так называешь разогрев пиццы. – Фыркнув, поинтересовался Тим. Но все же согласился оставить все до завтра.
С огромным трудом спустившись – Эрик прижимал к себе ворох садового инструмента, а Тим, едва ли не балансируя, нес ящик, обитый железными полосами, ребята получили в награду аплодисменты и название больших молодцов и героев. Даже Пэт не могла не признать, что помощь Тима в этот раз была неоценима. Ибо, увы, но полноватый Эрик явно не смог бы проскользнуть за остов кровати.
- Там еще куча всего, и завтра мы идем на раскопки. – Что называется, с порога – только спустившись и передав ящик Максу, заявил Тим.
- Ага. Прямо с утра...- Усмехнулся тот... Если проснемся после сегодняшней ночи.
- Макс... – Отчего-то испуганно взвизгнула Пэт. – Прекрати.
Рыжий рассмеялся, подмигивая кузине. – Не беспокойся. Пэт, я тебя никаким призракам не отдам. Да и вообще – никого из вас. – Добавил он, глянув на стоящих рядом друзей.
- Дуралей. – Как-то облегченно и вовсе без обид – как если бы это было с Тимом, произнесла брюнетка.
Взяв лопату и фонарь, Эрик и Макс отправились во двор – копать яму для «холодильника». Макс решил еще, что неплохо бы зарыть и яму, где нашли свое последнее пристанище сгнившие продукты из кухонного холодильника.  Однако Эрик не согласился. Предложив взамен все, что и Тим и Макс запланировали сегодня, перенести на завтра. – Иначе мы сегодня ничего не успеем. – Аргументировал он свой отказ. – Так что, давай пока что только «холодильник».
Макс не мог не признать правоту слов друга. К тому же – было уже почти совсем темно, и никакие работы на улице устраивать не имело смысла.
Вернувшись в дом – несколько перепачканные землей, Макс и Эрик застали в гостиной странную и забавную картину – Мэг и Пэт старались отогнать решительно настроенного Тима от рюкзаков.
- Да ничего я не перепутаю. – Увещевал Тим. – Чего там путать – электричества-то все равно нет, значит – провода бесполезны. Хорошо еще – батареек мы с собой много взяли.
- И свечей тоже. – Согласно продолжила Чарли, всегда умеющая найти хоть что-то положительное даже в самых неприятных и трудных ситуациях.  – И даже романтично, что без электричества, а только при свечах.
Кто-то вспомнил о том, что неплохо было бы поджарить пиццу, а для этого надо было принести дров. По темноте это было бы проблемой, однако Тим вспомнил про дырявое плетеное кресло с чердака. – Все равно пользоваться им больше не получится. Задница в дыру провалится. – Хихикнул он.
Идея была признана весьма недурственной, и теперь уже Макс совершил восхождение на третий этаж к чердаку. Грохот через несколько минут оповестил, что стул благополучно спущен вниз. Правда, он едва не зашиб Пэт, преданно ждущую кузена почти под лестницей. И теперь уже рыжий получил свою порцию ругани, которая, обычно в разных похожих ситуациях доставалась худощавому братцу спортсменки Люси. Макс искренне извинился и, разумеется, был прощен.
Стул был притащен в гостиную, перетащен – под возмущенные (- Вот только этого мусора нам тут не хватало. Зря, что ли, убирались?) вопли девчонок – на крыльцо и благополучно расчленен топором, дабы стать топливом для камина в гостиной. Конечно – одного плетеного стула не хватило бы для того, чтобы обогреть весь дом, но этого и не требовалось.   Подсвечивая себе фонариком (- Только поаккуратнее, стоит беречь батарейки. – Предупредил рачительный Эрик) подростки разожгли огонь в камине и зажгли вытащенные из рюкзака свечи. Расставили их на столе. Чарли оказалось права: вечер стал теперь весьма романтическим и немного таинственным.
- Как раз то, что нам надо. – Заявил Тим, и с ним согласились.
Вскоре на стол были выставлены бутылки с пивом и какая-то громоздкая коробка, по комнате разливался аромат поджариваемой пиццы, слышалось потрескивание огня в камине и свечах, а Макс и Мэг копошились возле дивана, разбирая временами металлически позвякивающие детали каких-то аппаратов или агрегатов.  Пэт вытащила из своего рюкзака и кинула на кресло плоский бумажный пакет, в котором стукнуло что-то деревянное.
- Пэ-э-э-э-тти, ну никакого почтения к инструменту. – С притворной укоризной протянул Тим. – А если работать откажется? И будет, кстати, в своем праве.
- Понадеюсь на твой болтливый язык, который сможет уговорить. – Ехидно, но вовсе не раздраженно откликнулась брюнетка.
- Боюсь, даже мне это будет не под силу. Кстати об инструментах... Макс, а ты взял гитару?
- Ты спятил? Еще гитару сюда тащить. – Фыркнула Мэг. – И так сколько вещей и все их пешком сюда перли.
- Я флейту взяла. – Несколько смущенно призналась Чарли.
- Ну, хоть так... – Снисходительно вздохнул Тим, на что получил гневный взгляд от Магды.
- Между прочим, зря ты так, Тим. Чарли очень здорово играет. – Вступилась за подругу Люси. На нее были устремлены уже два взгляда – отчего-то такой же, как и на Тима негодующий от Магды, и смущенно-благодарный – от самой флейтистки.
Наконец Эрик, который сейчас заведовал процессом подогрева пиццы, оповестил, что все готово. Из чьего-то рюкзака были вытащены одноразовые тарелки (сервиз, расположенный в буфете гостиной, был признан слишком пыльным и слишком старинным, чтобы его использовать).
Когда пицца была съедена, а количество полных бутылок с пивом уменьшилось где-то на треть, когда Тим поведал всем о том, что они с Эриком обнаружили на чердаке (– Люси, представь себе – там похожие как у бабушки Лиз часы), и взяв с друзей слово завтра непременно произвести полный осмотр чердачных богатств, успокоился на этом. Вскоре была раскрыта та самая громоздкая коробка, и из нее извлекли стеклянный шар, который был поставлен на металлический треножник, так же появившийся из коробки. Затем на столе была установлена деревянная доска с выжженными на ней большими буквами – ее Пэт извлекла из бумажного пакета. Макс и Мэг, наконец, установили технику, которая состояла из трёх кинокамер на треногах и двух магнитофонах. Чарли зажгла новые свечи – чтобы не пришлось это делать в самый ответственный момент, достала из своего рюкзака флейту, вырезанную из какого-то темного, покрытого темным же лаком и непонятными резными значками, и фигурками. Все снова сели за стол.
- Ну что – все готовы? – С улыбкой полюбопытствовал Эрике.
- Ни фига. – Буркнула Пэт, но ее слов не послушали.  Тихий шелест положенной на стол бумаги был заглушен согласными возгласами остальных членов компании.
На доску была выставлена небольшая остроконечная дощечка с отверстием у закругленного конца и заостренным вторым, руки ребят уже лежали на краях доски, пальцы рук касались друг друга, но никто не решался произнести ни слова. Даже шебутной Тим как-то попритих, присмирел. Слышны были лишь дыхание подростков да треск огня в камине и свечах. Кто-то шмыгнул носом, кашлянул…  Непонятная несколько даже напряженная тишина, упавшая на комнату, была разорвана. Кто-то, правда, шепотом, поинтересовался – а где тут кто родился или помер, поскольку все молчат. Кто-то полюбопытствовал – с кем они будут общаться, Макс предложил начинать наконец-то. В этот раз всеобщий заводила Тим не высказал желания говорить первым, и потому это пришлось делать его сестре. Голос Люси немного дрожал, как и ее пальцы – правой рукой она касалась пальцев Чарли, а левой – Макса. И все же не зря на своем курсе в институте девушка слыла одной из самых смелых, не зря она занималась спортом... Стряхнув с себя цепенящую нерешительность и прокашлявшись, Люси негромко и чуть запинаясь начала произносить слова для вызова духов. Подростки замерли и напряглись в ожидании... хоть чего-то. Треск свечей, монотонный голос Люси, произносящей слова ритуала, потрескивание рассыхающихся досок пола – все это создавало жутковатую атмосферу. Обычно так бывает в каких-нибудь фильмах ужасов, когда ощущение чего-тот неясного все нагнетается и нагнетается, и под конец формируется во что-то поистине жуткое. Но – прошла минута, другая, третья... Ничего не происходило. Только чуть сильнее засопел Тим.
- Что с тобой? – шепотом поинтересовался Макс, сидя по левую руку от парня и крепко сжимая его пальцы.
- У меня нос чешется... И переносица. – Жалобно ответил тот. – А круг-то разрывать нельзя...
- Ну, потерпи. – Макс сочувственно вздохнул.
- И чего ждать? У моря погоды? – Проворчал Тим, но на него шикнули, и он, снова шмыгнув носом, замолчал.
Еще минут через пятнадцать Люси, вздохнув, помотала головой. – Нет, ничего не получается. Никак не настроюсь. Чарли, может, ты попробуешь? Я знаю – у тебя иногда получается.
- Не думаю, что сегодня для меня удачный день. – Чуть виновато улыбнулась та. – Может – Мэг? А я.… сыграю на флейте. Ну – для настроения.
- Но тогда ты не сможешь быть в круге. – Запротестовала Мэг.
Однако Чарли, с новой улыбкой, глянув на подругу, уверила ту, что она не обидится, если что—то произойдет без ее прямого участия. – Да, в конце концов, может, музыка будет как раз в тему?
Остальные поддержали идею Чарли – то ли всем надоело ждать непонятно чего, то ли девушка и в самом деле очень хорошо играла, и ее приятно было слушать. Впрочем, как бы то ни было, атмосфера таинственности была уже утрачена, и предстояло ее возвращать – так что Чарли принялась настраивать свой инструмент.
По комнате пронеслись негромкие монотонные протяжные звуки, выдуваемые дыханием девушки из обработанного куска дерева. Один, второй. Третий... Поначалу это были просто ровные – как само дыхание – звуки, однако постепенно они стали изменяться – то прерываясь, то удлиняя свою протяженность. Они складывались в невидимый узор, который оплетал комнату, как будто паутинкой, завораживал и будил фантазию.
Юные спиритуалисты вновь попритихли – сначала просто вслушиваясь в звуки, а после и ощущая ее всеобъемлющее захватывающее очарование. Чарли пересела на одно из кресел, остальные сдвинулись так, чтобы закрыть брешь и вновь образовать круг. Снова послышались слова ритуала. Чуть хрипловатый голос Магды сплетался со звуками флейты и звучал настойчивым призывом, а не просто монотонно повторяемым набором слов – как у Люси. Он будто искал того, к кому мог обратиться, кого мог позвать... Заколебалось пламя в свечах – до сей поры горевшее ровно и тихо, затанцевали на стенах смутные тени. Заплясали отблески огня в хрустальном шаре, принимая необычные очертания. Вот поднялся из-за стола, вложив друг в друга руки сидящих по обе стороны от него, Тим; закружился в каком-то непонятном танце – не дурачась, а подчиняясь звукам флейты – будто крыса, идущая за крысоловом.  Только здесь не было куда идти, и оттого подросток кружился на одном месте. Глаза его были закрыты, но отчего-то Тим не только не падал, но даже не покачивался.
Друзья, если и были удивлены поступком подростка, не рискнули прерывать ритуал, ведь и без того их круг уменьшился на двух участников.
Музыка неизвестного автора (может быть, даже самой Чарли) лилась неспешно, завораживала, притягивала и уводила в неизвестные таинственные дали, откуда, казалось, не было возврата. Она кружила голову, мутила разум, звала... звала кого-то... откуда-то из тех самых неизвестных далей. Кого-то, кого так желали видеть юные любители приключений.
В какой-то момент по комнате словно пролетел чей-то не то вздох, не то шепот. Услышав это, темнокожий Эрик, которого и самого было не очень хорошо видно в этой полутьме, принялся озираться по сторонам, это было отлично заметно по тому — как перемещались, казалось, в воздухе, белки его глаз; Пэт вздрогнула, задев локтем лежащий рядом листок бумаги. Тот слетел на пол с легким шорохом, который заглушили протяжные звуки флейты. Падения листка никто не заметил – ребята были слишком увлечены происходящим.
Через некоторое время подростки почувствовали, что в гостиной будто присутствует кто-то еще – неведомый, незримый.  Это щекотало нервы, пробуждало некоторое волнение, по коже пробегали мурашки, и даже дыхание становилось уреженным и слегка прерывистым.
- Что это? – Нерешительно произнесла Пэт.
Макс так же неуверенно передернул плечами. – Ветер? – Предположил он с сомнением в голосе, и сам прекрасно понимая, что вряд ли это действительно так.
Но никто, даже осознавая неправоту слов Макса, не решил противоречить. И вовсе не потому, что Макс имел в компании непререкаемый авторитет. Все было гораздо банальнее – просто ребята не рискнули ничего сказать – слишком атмосфера была... атмосферной – если можно так сказать. Огонь свечей и камина, тени на стенах и в «хрустальном» шаре; доска для гаданий; музыка, извлекаемая из деревянного инструмента; какой-то исступленный танец... Да и вообще – весь этот дом, приютивший группу подростков, подкидывающий им много неприятностей и новых тайн, но вовсе не торопящийся открывать все свои секреты.  И, казалось, само время застыло в мире, сконцентрировавшись в этой комнате.
Тихо... Тихо? Можно ли было назвать тишиной то, что сейчас происходило? Монотонный, призывающий незримых сущностей, голос сливался с мелодией флейты, треск огня – с дыханием, и во все это гармонично вплетались звуки шагов и движения рук танцора. 
Вся эта тягучая, затягивающая сознание в некую бездонную глубину, даже несколько муторная атмосфера разом разомкнула свои цепи, порванная, как ткань стальным клинком, сбившимся шагом: Тим толкнулся о подлокотник кресла, в котором сидела Чарли, запнулся, оба сбились с ритма. А через секунду раздался грохот падающего на колени парня, весьма эмоциональные высказывания, от которых покраснела не только Чарли, но и – внезапно – рыжие близнецы.
- Тим! – Не удержалась от негодующего возгласа Люси, окончательно срывая мистический покров с происходящего.
 - Тим, было больно, да? Прости, это я виновата, не рассчитала, ставя кресло. – Чарли оставила флейту в кресле и поспешила на помощь приятелю.
- Да брось ты извиняться, Чарли. – В уже чуть сиплом голосе Магды, также оставившей свое занятие, слышались недовольные нотки.
- Вечно ты чувствуешь себя виноватой считаешь. Ты же не знала, что он плясать ринется. – Поддержала кузину Пэт.
Макс хотел урезонить обеих родственниц, но Чарли только миролюбиво улыбнулась. – Конечно, не знала. Просто поставила кресло на пути от стола к выходу. Тим, покажи-ка – что там у тебя стряслось?
Тим продолжал морщиться, и из этого можно было заключить, что его травма несколько более серьезна, чем обычная ссадина. Однако от осмотра и помощи парень наотрез и категорически отказался.  – Перебьюсь, не страшно.
- Ребят, давайте закругляться. – Вздохнул Эрик. – Все равно ни черта у нас не получается.
- Рик, неужели ты так быстро отступился и спасовал? – Фыркнул травмированный, но неунывающий Тим.
- Да ладно тебе, Эрик, в самом деле. Пару раз не получилось, в третий все получится обязательно. – Согласился с Тимом рыжий Макс. – Раз доска не помогла, может, с шаром удача выйдет?
Но Эрик непреклонно покачал головой. – Послушайте, в доме нет электричества; на второй этаж придется подниматься со свечами, располагаться в комнатах и ложиться спать – тоже. А до рассвета мы просто тупо не досидим. Укладываться же всем вместе в гостиной... Ну, вот совсем не разумно. Нам же еще вещи собирать.
- Зачем? Завтра же продолжить можно. Пусть все тут остается, утром приберемся – и с аппаратурой, и со стола тоже. А то сейчас уже вообще почти ничего не видно. Заодно завтра и мусор закопаем, ставни выбьем – окна откроем. – Подала голос Люси. В отличие от брата она говорила не в пример меньше, но приятели нередко слушались ее советов.
Эрик сдался под столь массированным напором, но было видно, что он недоволен. – Дайте хоть аппаратуру вырубить да батарейки вытащить – чтоб не тратить зря.  – Проворчал он. –  Посветите мне.
Тим взял лежащий на столе – на всякий случай – фонарик, щелкнул кнопкой и направил луч электрического света в сторону, где Макс с сестрой установили аппаратуру: фото- и видеокамеры, диктофоны и магнитофоны с усилителями звукозаписи. Одной рукой парень удерживал фонарь, а другой принимал и убирал в карман джинсов батарейки, вытаскиваемые Эриком и Максом из этой самой аппаратуры.
Из, кажется, безразмерного и всеобъемлющего рюкзака Эрика были вытащены дополнительные свечи. Их – с огромной предосторожностью зажгли от стоящих на столе. «Настольные» же затушили, как и уже прогорающие в камине остатки дров.
- Ребят, а у меня тут возникла идея. – Подал голос Тим. Передвигался по комнате он хотя и быстро, но все же чуть прихрамывая.
- Твои идеи обычно обходятся нам ох как дорого. – Насмешливо фыркнула Люси.
- Ой, да ладно тебе, сестренка. Когда такое вообще было? – Протянул балагур с притворной обидой.
- Да вот хотя бы в тот день две недели назад, когда тебе в голову пришла «гениальная» идея устроить спиритический сеанс в заброшенном доме, а потом и притащить нас именно в эту дыру. – Пэт скривила губы, что должно было обозначать недовольную, презрительную усмешку; хотя с таким же успехом можно было бы предположить, что брюнетка взяла в рот нечто совсем уж мерзостное.
- Ах, Пэтти. Пэтти, ничем на свете я не способен тебе угодить. – Тим показательно трагически вздохнул. Однако, продолжить сии полу-стихотворные излияния ему не удалось.
- Так что там у тебя за гениальная идея? – Макс снял с подставки-треножника, зачехлил и аккуратно уложил на диван последнюю видеокамеру.
- Классная идея, поверьте. – Затараторил, приободренный заинтересованностью хотя бы одного из своих приятелей, Тим. К тому же, внимание к своей худощавой персоне и поддержку от рыжего парень ценил очень высоко.  – Ее тут уже Эрик высказывал вскользь. А что если нам отремонтировать этот дом, да слинять сюда на все летние каникулы? Ну, или, хотя бы, на их часть...  Не за эти выходные, конечно; поездок за пять-шесть... А что? Приведем все в порядок, вычистим от мусора, приберемся. Отремонтируем – где нужно будет... Продуктов побольше притащим. Конечно, существует проблема с отсутствием электричества... – Не мог не признать он, досадливо вздохнув.
- Именно. – Прищелкнул пальцами Эрик. – Как же ты будешь хранить продукты, подзаряжать сотовый?
- В туалет ходить ночью. – Ехидно поддержала темнокожего крепыша Пэт, вновь сильно задетая ироничными стишками парня.
- Если здесь есть холодильник, значит – электричество должно быть. – Не сдавался Тим.
- Но никаких проводов мы не видели...
- А мы и не обращали на это внимания, не искали целенаправленно. Вспомни – мы искали сарай, а яму за домом не заметили; а девчонки ее нашли.
Прервала спор Люси, заявив, что на сегодня время для всех диспутов и дебатов вышло.
- Если уже не отдаляется навстречу новому дню. – Вклинился Тим.
Его сестра хмыкнула и завершила речь предложением со всеми идеями и делами разобраться на свежую голову завтра поутру.

*     *     *
Спустившись утром в гостиную, Люси застала своего брата за странным занятием. Тим едва ли не на корточках ползал, исследуя пол – будто что-то потерял. На окликнувшую его сестру подросток посмотрел рассеянно, словно не совсем понимал – кто его зовет.
- Тим, что случилось?
- А? Да… Понимаешь… Я вчера оставил на столе одну бумажку, а теперь никак не могу ее найти. А надо.
- Ты потерял свою медицинскую страховку, или водительские права? – Появившаяся в комнате Пэт была язвительной и сонной – если вообще можно представить подобное сочетание. Точнее – вид ее был несколько сонным и весьма встрепанным, а голос – пусть и сипловатым спросонья, но с некоторой долей ехидства. Было очень странно, что Пэт, весь вчерашний день то куксящаяся, то истерившая, то напуганная, то злящаяся, то рыдающая – сегодня вдруг обрела совсем иное настроение – брюнетка была спокойна и насмешлива. Казалось – ночевка в этом необычном доме сказалось даже на характере Пэт весьма положительно и почти сгладило все острые углы взаимоотношения с друзьями.
- Неа, твой тест на беременность. – Внезапно раздраженно огрызнулся Тим. Он довольно хмуро посмотрел на сестру и Пэт, будто они сильно помешали его поискам, а то и вовсе сами спрятали предмет поисков. Или – что парень очень недоволен тем, что его вообще застали за этим, вроде бы, совершенно нормальным делом.  Он поднялся, отряхнул джинсы, руки – после джинсов, фыркнул и покинул помещение, не проронив больше ни слова.
- Он сбрендил? – Обе девушки – и спросившая это Пэт, и Люси, недоуменно пожавшая плечами, понимали, что вопрос этот чисто риторический. Создавалось впечатление, будто брюнетка и ее «извечный недруг» ночью обменялись характерами. И, хотя такого просто не могло случиться, все же мысль эта отчего-то промелькнула в голове Люси. Впрочем, отметая эту мысль, как вовсе несуразную, она предложила Пэт прибраться в комнате и сготовить ребятам пиццу.
Брюнетка неожиданно – без всяких «почему я должна готовить им что-то, пусть сами…» - согласно кивнула. – Только… Ты видела, как Чарли вчера разжигала этот камин? А то я не обратила внимания.
- Не беспокойся, я в походах не раз костер разводила. – Улыбнулась Люси. – Смогу. Разве что… Надо бы за дровами сходить. А то вчерашний стул… - Она иронично кивнула на камин, где уже остыли прогоревшие угли, - приказал долго жить.
- О’кей, давай смотаемся за хворостом, а потом ты займешься тем, что заставишь все это гореть, а я достану пиццу из ямы. – Предложила Пэт. И обе девушки, поняв – как забавно звучат эти слова, рассмеялись.
- Эй, отчего тут веселье, и почему Тим такой злобный? – Полюбопытствовал подошедший Макс.
- Тим, наверное, не выспался хорошенько, да и какую-то бумажку важную потерял. – Откликнулась Люси. – А веселье, потому что Пэт решила выкапывать нам завтрак. – И она вновь рассмеялась, видя ошарашенное недоумение в глазах рыжего.
- Я намерена вытащить из ямы, в которую закопали продукты, пиццу. – Пояснила кузену Пэт. – А до того мы с Люси планировали набрать хвороста для печи. Пойдешь с нами? – Произнесла она с тайной надеждой, что предмет её внимания и чувств согласится. И, о, радость, ее желание исполнилось – Макс согласно кивнул. Он прекрасно понимал, что Люси – с ее опытом походов –  не сочтет несколько небольших полешков такой уж нагрузкой. Что же до Пэт… После вчерашнего ей стоило бы развеяться, привести мысли в порядок, да и вообще – прогуляться.
Люси напомнила про то, что неплохо было бы выбросить вчерашний мусор, который они оставляли с вечера, и закопать гнилые продукты из холодильника, на что брюнетка брезгливо поморщилась. Все-таки от прежней Пэт в ней оставалось еще немало.  И все же спортсменка настояла, аргументировав свое предложение тем, что девчонки и так вчера весь вечер отдраивали кухню.  Так что Пэт пришлось согласиться, к тому же ей очень не хотелось выглядеть в глазах кузена капризной неженкой-неумехой.
Переместившись на кухню, ребята обнаружили там Тима, стоящего на коленях возле какой-то тумбы. Увидев друзей, подросток что-то торопливо спрятал в карман брюк.  Его взгляд выражал растерянное недоумение, которое, впрочем, тут же сбежало с его лица, и по губам скользнула прежняя, привычная для всех, задорная улыбка.  – Еще немного, и тут соберутся все.  И можно будет готовить завтрак. Вчера Чарли, вроде, говорила о своем умении возиться с этой печкой. Да и вечером это здорово подтвердила. Если только камин не сильно отличается от печи.  Что? – Полюбопытствовал он, глядя на недоуменные лица друзей и сестры.
- Тим… Ты в порядке? – Чуть обеспокоенно (или Пэт это только показалось?) поинтересовался Макс.
- Да, а что? – Тот пожал плечами так спокойно, будто не он еще всего несколько минут назад не огрызался не только на Люси и Пэт, но и на рыжего, пожелавшего ему доброго утра.   – Смотрите, что я тут обнаружил. – И жестом фокусника распахнул дверцу тумбы. Дверца скрипнула, и явила за собой несколько полок, на которых стояла чуть пожелтевшая от времени, но не от грязи, посуда.  – А в буфете есть чашки и столовые приборы.
- Странно, что Мэг и Чарли вчера не заметили этого. – Хмыкнула Пэт.
На что Люси предположила, что девчонки разбирали вчера в основном холодильник, да и почти уже в самых сумерках, светя себе только фонариками.
- Ну, а сегодня фонарики не понадобятся. – С оптимизмом произнес Тим. – Мы же разобьем эти проклятые ставни и впустим сюда свет.
Ему напомнили о том, что вчера он намеревался все здесь перестроить и привести в порядок. На что Тим со свойственной ему бесшабашностью заявил, что одно другому не мешает, а открывать окна все равно придется.  – Мы же не хотим тут все ослепнуть и превратиться в кротов.
После завтрака, прошедшего в дружеских шутливых перепалках и странных взглядах, которые бросал Тим на обоих парней, все разошлись по дому. Макс и Эрик взялись за пилу и топор и принялись за избавление окон от плена ставен во всём доме. Ибо даже на чердаке деревянные заслоны плотно закрывали дом от света. Впрочем, чердак оставили на самую последнюю очередь.  На этом настоял Тим, заявивший, что не хочет, чтобы кто-нибудь сделал на чердаке какие-нибудь открытия и обнаружил «клады и захоронения» без него.
- Ой, много ты там открытий сделаешь и кладов найдешь. – Фыркнул Эрик. – Мы с тобой вчера уже туда лазали.
- Тем более. Я там уже побывал, значит – знаю - где что расположено. А кухню и гостиную открывать надо в первую очередь, а то девчонкам готовить будет сложно.
С этим сложно было не согласиться, однако Макс настоял на том, чтобы в первую очередь отпереть спальни – чтобы там можно было прибраться. Решено было идти от комнаты к комнате и освобождать их поочередно.
Пэт, вместе с Магдой и Чарли, прибирающая в комнатах, морщилась и от стука топора и звука пилы, и от того, чем приходилось заниматься ей самой. Сама по себе брюнетка вовсе не была ни грязнулей, ни белоручкой. Но объем работы заставил бы приуныть и куда большего оптимиста, и любителя чистоты. Впрочем, девушки придумали себе занятие и помимо уборки. Днем это было не так страшно, а, скорее, забавно, и они развлекались тем, что перебирали знаменитостей, духов которых можно было призвать на сегодняшнем вечернем ритуале, и составляли – пока лишь устно – список вопросов, на которые хотелось бы получить ответы.
- Эх, жаль, что нельзя вызвать духа книжного персонажа. – Вздыхала Чарли.
- Так у них настоящей души-то нет. – Иронично хмыкнула брюнетка.
- Я знаю, Триш. И все же… - Когда же у нее спросили – кого она хотела бы вызвать из литературных героев, Чарли смутилась, покраснела, и ответила, что хотела бы побеседовать с Гамлетом…
- Ой, Чарли, какая ж ты романтическая фантазерка. – Мягко усмехнулась Мэг.
- Что поделать. Мэг, что поделать. – Девушка с ироничным огорчением развела руками. И снова взялась за что-то, сильно напоминавшее метлу. Этот «инструмент для полета ведьм» - по ироничному определению все того же Тимми, был изготовлен ребятами самостоятельно. кошмарен на вид, но свою задачу выполнял неплохо. Правда, к этой своеобразной метле, собранной из сырых веток и не слишком-то прямой палки и перевязанной той самой проволокой, которую шустрый Тимми обнаружил вчера на чердаке и вместе с прочими инструментами стащил вниз, пришлось приноравливаться. Ибо Люси вполне логично предположила, что, если они живут сейчас в лесу, то было бы нелепо не воспользоваться этим фактом и раз уж у них нет настоящей метлы или швабры – сделать самим.
Ну, а Тим с сестрой, прихватив взятые с собой в поход ведро, термоса и не выкинутые бутылки из-под пива, направились на поиски воды, пригодной как для питья, так и для того, чтобы использовать ее и в технических случаях – помыть посуду или полы…
- Знаешь, не понимаю я Пэт. И чего она в этот раз такая взведенная? – Тим пытался выдернуть ногу из захвата какого-то корня, в который попал, просто не поглядев под ноги, а потому говорил немного напряжённо и дёргано. – Ну ладно – я, мы с ней все время собачимся. Но ты, Чарли, Эрик… Вы-то чем… ч-ч-черт. – нога резко выскочила из-под корня, и парень чуть не шлёпнулся на задницу. Несколько бутылок, которые он нес в злосчастном ведре, зазвенели… И этот звон прозвучал, как погребальный набат.
- Тим!!! – Люси уставилась на братца-растяпу со смесью беспокойства, отчаяния и негодования. – Ну вот… Теперь мы остались без воды, но с массой битого стекла.
- Да ладно тебе… Стекла закопаем, а ведро просто сполоснём. – Пробурчал парень растерянно. – К тому же – у нас есть термоса.
- Закопаем? А ты знаешь, что стекло вовсе не разлагается в земле? Ты что же – хочешь замусорить лес?
- Ну да, ну да… «Сначала один фантик выбросит, потом другой –   пластиковый пакет, третий – жвачку, а потом и до экологической катастрофы недалеко» - Пробурчал, поднимающийся на ноги, Тим, явно кого-то копируя. И можно было даже не сомневаться, что этот «кто-то» - именно Люси. – Между прочим, мусор, который мы из дома выгребли и после себя оставили – всё в яме за домом закопано. А там и коробки картонные, и стаканчики пластиковые, и еще куча всего…
- Стаканчики тоже картонные, кстати. Но ты прав – и коробки и стаканчики сегодня стоит в камине сжечь. И… Тим, чем ты яму тут копать собрался? Не выкинешь же стекло просто в траву?
- Нет, потому что ты мне мозг вынесешь на тему того, что надо беречь природу и подумать о животных, которые на это стекло обязательно напорются. – Продолжал ворчать обычно весёлый и жизнерадостный подросток. – И вообще – у тебя брат травму получил, а ты тут о каких-то гипотетических зверушках больше беспокоишься.
- Тим… Что с тобой? – Люси посмотрела на брата с непритворным беспокойством. – Ну, ладно Пэт – ей всегда что-нибудь или кто-нибудь не нравится. Но ты-то что как с цепи сорвался с утра? Уж извини – ведёшь себя, как… - Она замялась неловко, все же не желая обижать брата неприятным для него сравнением. И без того Тима что-то беспокоит.
Но парень, вероятно, догадавшись – что конкретно имеет ввиду сестра, коротко хмыкнул, чуть дёрнув углом губ. Потом вздохнул. – Не знаю, Люси. Правда, не знаю. Давит что-то…   Наверное, из-за этой постоянной темени и сырости в доме. Это в киношках хорошо видеть… Сидя на теплом и сухом диване, потягивая пиво и жуя чипсы. А самому, на самом деле… Признаюсь тебе – не особо.  Но не вздумай это говорить остальным. – Добавил он торопливо, явно жалея о том, что рассказал о своих ощущениях — пусть даже только сестре.
- Эээй, братишка, ты что это скис? Тебя прям как подменили. Где наш заводной Тим, и кто это унылое чудище? – Попыталась расшевелить и раздразнить брата девушка. – Ты же только вчера предлагал дом облагородить и жить тут летом.
- Нууу… Дааа… - С некоторым сомнением протянул тот. – Наверное… Наверное, если его привести совсем в порядок, то будет лучше и веселее. Но про то, что я сказал, все равно не рассказывай.
Люси пообещала, что не скажет. И все же напомнила, что проблему с битыми бутылками решать все же надо. Во время разговора ребята не особо далеко отошли от того места, где Тим попал в плен коварной коряги, и компания понесла ущерб в виде разбитых бутылок.
На вопрос сестры парень предложил высыпать стекло в воду – какую уж они найдут. – Все равно вода через какое-то время их сгладит, и ничего страшного не станется. Ну, не тащить же все в город… Или даже обратно в дом.
Скрепя сердце, юная спортсменка вынуждена была признать некую правоту слов брата, но заметила, что они должны для начала найти эту самую воду.
Вернулись домой они где-то через полчаса  или час – с вымоченными рукавами и брючинами джинсов и с полными ведром и термосами. Памятуя о непростых отношениях брата с Пэт, Люси взяла вину за разбитые бутылки на себя. На нее брюнетка, отчего-то не рисковала сердиться всерьез. Возможно – нехотя признавая опыт Люси в подобных походах. А, значит, Люси – в глазах Пэт, как и любой человек имела право ошибиться – как в мнении, так и в действии. Пожалуй, единственным, кому доставалось снисходительности столько же, если не больше, был рыжий кузен Пэт. Макс для брюнетки был так же непогрешим, как Папа Римский для католиков. К тому же, у компании оставалось еще пиво, а значит – тара для воды – буде она еще понадобится – была.
Ко времени возвращения Тима и Люси остальные уже привели дом в чуть менее ужасное состояние. Правда, при уничтожении ставен и попытках навести чистоту они оставили грязи едва ли не больше, чем ее было до того, но все же днем – как уже говорилось выше – убираться было куда проще, по той простой причине, что свет с улицы, так или иначе, попадал в дом. К тому же Макс снова распахнул дверь и придавил ее чурбачком. И, надо было признать, что теперь у ребят было в достатке досок для последующего разведения огня. Девчонки завели повторную поломойку, используя принесённую воду, а парней Тим все же уговорил на «археологические раскопки» на чердаке.
Договорились, что парни пойдут все втроём и начнут складывать все интересное у двери, а уж потом кто-то спустится, и остальные двое будут   передавать все находки ему. Первой интересной и очень нужной вещью оказался большой сундук, почти до верху набитый разными тряпками – старые платья, куртки, рубахи, штаны… Выкинув несколько предметов из сундука, Макс удивлённо присвистнул. Вещи были явно старинными, а не просто старыми. Конечно, для подростка любой отрезок времени даже на пять лет больше его возраста, это «древность»; но тут… Тут были мундиры едва ли не войны за независимость, женские платья с поломанными кринолинами, детские платьица и панталончики, которые могли принадлежать как девочкам, так и мальчикам – того времени, когда детей до определенного возраста одевали, не взирая на пол. Не менее странным было и то, что некоторые вещи оказались порваны – словно бы разрезаны холодной сталью; на других были непонятного вида крупные дырки, которые вряд ли можно было принять за деятельность моли. И почти все эти вещи носили на себе бурые пятна, от которых ткань была затвердевшей. Парни пришли к выводу, что это не может быть ничем иным, кроме как кровью. Некоторое время было проведено в поисках причин того, что на одежде могла быть кровь, и высказывании разных версий. Впрочем, к одному мнению ребята не пришли, разве что совместно порешили девчонкам про такую находку не рассказывать, а притащить просто несколько наиболее целых и чистых старинных платьев «для развлечений» и еще пару-тройку мужских рубах для превращения их в половые тряпки.
Кстати сказать — весь сундук просто провонял нафталином — как и одежда, так что ребята  расчихались, морща носы. Зато из-за обилия этого самого нафталина ни моль, ни древесные точильщики, ни муравьи или мыши и не подумали покуситься на содержимое сундука.
Отобранная одежда полетела к двери, одно из платьев зацепилось поломанным ободом кринолина за старый стол с поломанной ножкой. Подскочивший к столу Тим принялся освобождать проволочный обод из щели в столешнице.
– Да ладно тебе, оставь. – Подал голос Эрик, который в это время разглядывал драную клетчатую рубаху дабы понять – естественный ли у нее цвет – грязно-бурый, или это все же кровь? Наконец темнокожий крепыш пришел к решению, что рубашка по любому пойдет для того, чтобы мыть полы, так что наличие или отсутствие пятен крови на ней не так уж и важны. 
– Не-е-е, - Тим помотал головой, - Ты не понимаешь, Рик… Это уже дело принципа – я должен справиться с этой чёртовой фиговиной.
– Угу, а еще – рассадить руку этой чёртовой проволокой, занести в чёртову рану чёртову грязь и получить чёртово заражение крови. – Недовольно буркнул Макс. – Оставь, тебе говорят.
Однако Тим отчего-то заупрямился. – Нет уж, не дождёшься... – Бормотал он, «воюя» с мебелью за ткань. Раздавшийся деревянный хруст и треск ткани ознаменовали то, что кринолин наконец был отвоёван у поломанного стола. Чтобы не отлететь в сторону, Тим успел резко ухватиться за столешницу. И тут же отдёрнул руку, гневно и жалобно выругавшись. Кожа руки — как и предрекал рыжий  Макс -  была и в самом деле рассечена и окрасилась красным. Струйка крови быстро потекла по запястью, окрасила оставшееся в руках Тима платье.
 – Тим... – Макс отшвырнул в сторону какие-то детские панталончики и кинулся к приятелю.
- Ммм? – Тощий парнишка прижал край платья к ране, морщась от боли. Что же такое-то с ним происходит: то он ногу дважды подвернул, теперь вот рука... Прежде такого с ним не случалось: чтобы за такое короткое время столько травм...
- Ты не сильно поранился?  - Подскочил к ним и обеспокоенный Эрик.
- Ммм... Больно. – Невнятно пробормотал Тим, отняв ткань платья от руки и теперь стараясь отсосать кровь и зализать рану, словно какое-нибудь животное.
- И вот почему ты такой упрямый? Сказали же тебе – оставь, не трогай. – Напустился на парня темнокожий Эрик. Он покачал головой, глядя на Тима обеспокоенно. – Так ведь заражение крови можно заполучить, Макс тебя предупреждал. Гвозди и проволока тут все напрочь проржавели.
Тим поморщился недовольно. – Да ладно тебе. Спустимся, залью всё обеззараживающим. Давайте продолжать.
Парень с помощью приятелей перемотал руку обрывком кринолина, а остальное они забрали с собой, как и все, что выбрали из сундука.  Тим посетовал на то, что сейчас получит нагоняй от сестры за свою пораненную руку, но в общем и целом был не слишком-то огорчён. Пнул, правда, «в отмщение» стол по ножке. Старый предмет мебели покачнулся и заскрипел, словно не то жалуясь на человеческую грубость и глупость, не то ругаясь на такое невежливое физическое воздействие. Снизу послышался чуть встревоженный возглас кого-то из девчонок, зовущий молодых людей.
- Ребят, вы в порядке там?! – Кажется, это была постоянно беспокоящаяся за всех и всегда Чарли.   
Её поспешили успокоить, ответив, что волноваться вовсе не стоит. Но после этого Эрик все же посмотрел на тощего Тима с некоторым неодобрением, хотя и промолчал. А Тим лучезарно улыбнулся – несмотря на продолжающую подёргивать руку боль. А в следующий момент стол, после пинка, кажется, все же потерявший равновесие, с деревянным грохотом обрушился на пол. Это было столь неожиданно, что все трое парней вздрогнули, а Тим даже не удержался от возгласа.
- Макс!?
-Тим?!
- Ребята?! – В голосах девчонок послышались нотки надвигающейся паники. В какой-то мере их можно было понять – ведь никто из них не знал – чего ждать от такого громкого шума, что он означает и насколько опасен? И целы ли, залезшие на чердак, «археологи»? Снизу послышалась возня, перемежаемая какими-то отрывистыми фразами, а затем через пару минут в проёме двери чердака показалась тёмная фигура. Она окликнула всех троих, и по голосу парни поняли, что к ним наверх взобралась спортсменка Люси.
- Что у вас тут... – Обеспокоенно начала она, вглядываясь вглубь помещения.
- Да вот – мебель бузит. – Не смог удержаться от ехидства Тимми, кивая на рухнувший столик, но благоразумно не вылезая вперёд – на глаза сестры и держа раненую руку за спиной. 
-Угу, Тим с ней дерётся. – Фыркнув, «наябедничал» Эрик, за что получил лёгкий тычок здоровой руки в бок.
- Ничего я не дерусь. Просто пнул один раз. Я ж не виноват, что тут мебель такая хлипкая. – Притворно возмутился Тимми, и тут же осёкся. Подскочил к рухнувшему столику, из недр которого вывалился выдвижной ящик. Внутри ящика можно было заметить сложенный лист бумаги. Тимми аккуратно вытащил листок, стараясь его не повредить. Для этого. правда, ему пришлось действовать обеими руками, так как бумага застряла в щели ящика. прижимаемая к столешнице. Как оказалось – небольшой штырь, об который и зацепился кринолин, а затем и поранился Тим, был ничем иным, как запором замка, до сих пор запирающим стол. После падения стола механизм сработал, запор отщёлкнулся, и ящик оказался свободным.
- Что это? – Макс подошёл к держащему в руках листок приятелю первым. За ним приблизилась и Люси. Правда та, увидев – в каком состоянии сейчас находился её брат – охнула. – Тим...
Однако парень лишь отмахнулся раненой рукой, держа в здоровой бумагу. – Погоди, Люси...  – Он скинул оторванный и уже пропитавшийся его кровью кусок кринолина на пол, затем подошёл к окну с уже разбитыми ставнями и пристроился так, чтобы на бумагу падал уличный свет.  Но тут же передёрнул плечами, приподняв правое едва не к уху. – Дует сильно. Щекотно и холодно. – Пояснил своё поведение, хотя его никто и не спрашивал.
- Ну так спускаемся вниз. Тебе с твоей раной вообще уже нечего тут делать. – Решительно заявила Люси, и её поддержал Макс.
- В самом деле, Тим. Тряпки мы с Эриком вниз и сами оттащим, а все остальное пусть тут остаётся – нечего поломанным да рваным барахлом дом замусоривать.
- Да ты что? – Запротестовал Тим. -  Да тут полно всего, что можно вниз снести. И часы, и граммофон и... Много чего, в общем.
Молодые люди заспорили – нужно ли сносить все находки вниз. Макс и Эрик утверждали, что это все ни к чему, а Тим – что это придаст дому своеобразную старинную прелесть.
- Да и керосинку взять стоит... А канотье так и вовсе места много не займёт, и не тяжёлое оно. – Пытался уговорить друзей парень и даже ухватился за плоскую шляпу. Однако к Максу и темнокожему крепышу присоединилась Люси.
- Тим, ну зачем тебе это старье? Часами ты и у бабушки Лиз полюбоваться можешь, а канотье это молью уже все погрызено. А керосинка и вовсе не нужна – камин есть, да и костёр можно на улице развести.
Эрик же заметил, что от керосиновой лампы Тим вчера и сам отказался.
- А эту махину, - мотнул Макс головой в сторону граммофона, - и вовсе тащить смысла нет, поскольку у нас нет к нему пластинок... Да и тяжесть такая.
Тим с возмущением и обидой взглянул на сестру и приятелей, понурился и, не произнося больше ни слова, выбрался с чердака. Так же молча спустился, спрыгнул на пол, чуть не наткнувшись на стоящую Пэт. Брюнетка напустилась было на него с обвинением, что, мол, нужно смотреть – куда он прыгает, и не забыл ли он там на чердаке свои глаза... Но Тимми никак не отреагировал на это, и Пэт умолкла. Она сама нередко обижалась по малейшему поводу, но старалась никогда не накручивать ситуацию до ссоры. К тому же девушка увидела сочащуюся сукровицей рану на руке Тима, а «добивать лежачего» было не в характере брюнетки. Так что она просто отошла в сторону, не сочувствуя ему – ибо раз так поранился, значит виноват в этом сам, но и не мешая пройти.
Увидевшая кровавую рану парня. сердобольная Чарли ахнула. – Тим, что с тобой? Где ты так умудрился пораниться? Идём скорее, надо обработать, чтобы заражения не было. – И она аккуратно подтолкнула друга в сторону гостиной, где ребята оставили большую часть вещей, за исключением спальников и еды. Тим быстро глянул на девушку с явным неудовольствием, однако промолчал так же, как и при отповеди Пэт. К тому же руку и правда дёргало весьма сильно. а потому парень не намеревался отказываться от медицинской помощи. Правда, пока Чарли обрабатывала рану обеззараживающим лекарством, Тим стиснул челюсти так, что у него заострились скулы, а зубы неприятно скрипнули. На глаза навернулись слёзы боли, которые парень с силой досадливо стер здоровой рукой. На, бормочущую что-то успокаивающее, Чарли парень смотрел с той же досадой, с какой и стирал слезы – как на что-то мешающее и доставляющее неприятные ощущения. Но вот наконец Чарли, завязав на аккуратной повязке такой же аккуратный бантик, улыбнулась. – Ну вот и все, Тим. Жаль только – у нас противостолбнячного укола нет. Не рассчитывала я, что так вот обернётся. Ладно, выпей обезболивающую таблетку и посиди отдохни. Или, может, скажем остальным и вернёмся в город? А там в больницу...
- Ещё чего? Из-за царапины отказываться от такого приключения? – Возмутился, хотя и вовсе не сердито, Тим. – Нет уж, я на такое не согласен. К тому же – мы ведь уговорились приводить дом в порядок...
- Сиди... Уборщик. – Снова улыбнулась Чарли, легонько толкая приятеля в кресло и поднося ему на раскрытой ладони обезболивающую таблетку. – Сейчас воды принесу...  – И с этими словами девушка ушла на кухню. Тим же, притворно тяжко вздохнув, устроил раненую руку на коленях и, откинувшись спиной на спинку кресла, прикрыл глаза.
Сверху что-то снова грохнуло, однако Тим даже не вздрогнул и глаз не открыл. То ли от боли, то ли от усталости – все же и за водой с сестрой ходил и на чердаке разбирался с ребятами – он провалился в какой-то муторный полусон без сновидений. Точнее – без сновидений со смыслом и сюжетом. А вот какие-то смутные ощущения - будто окутывающий влажный и тёплый туман какого-то отголоска беспокойства присутствовал в муторно-белёсом бескрайнем пространстве – было вполне явственным. Хотя, признаться, беспокойство это было едва-едва заметным; и это было, скорее всего, беспокойство ожидания – как будто сидишь перед кабинетом стоматолога, к которому идти не то, чтобы страшно, но все же чуть боязно. Подобный сон даже не стал причиной того, что парень открыл глаза. Произошло это потому, что он почувствовал прикосновение к плечу. И вот это отчего-то испугало его, да так, что худощавый парень, открывая глаза – резко и очень быстро, не так, как это было бы после спокойного пробуждения – судорожно вздохнул.
- Что такое, Тим? Я тебя напугала? Или разбудила? – Взгляд Чарли, держащей только недавно вымытую кружку – видимо, из тех, что были найдены в кухонной тумбе – был виноватым.
- Неа... – Он помотал головой, но все же потер переносицу здоровой рукой, при этом умудряясь держать в пальцах обезболку. – Придремал только, но не разбудила. Спасибо, ага. – Тим отправил таблетку в рот и забрал у девушки воду.
Новый грохот вновь побеспокоил относительную (где-то в доме слышались голоса ребят) тишину и заставил Тима почти подскочить в кресле и едва ли не разбить чашку, дрогнувшую в руке и «поделившуюся» с брюками парня остатками воды.
-Ч-ч-черт... Ч-ч-что-эт-то? – Как всегда от волнения Тим начал заикаться. Однако Чарли была спокойна и даже улыбалась, и была лишь слегка обеспокоена. – Не зашибло бы их там...
- К-кого? – Тимми недоуменно глянул на девушку и получил в ответ новую улыбку.
- Эрика с Максом. конечно. Они ж там какие-то старые вещи таскают...
- Старые вещи таскают? – Тим быстро вскочил, наплевав на боль в руке и только торопливо поставил кружку на стол... Точнее – хотел поставить; однако край кружки скользнул по краю стола, и посуда полетела на пол, оставшись лежать там несколькими разбитыми кусками. Тим выругался на себя. – Растяпа безрукий! – Он попытался собрать разбитые куски, но с одной здоровой рукой сделать это оказалось ой как не просто. Точнее – этого не получалось почти совсем.
- Тим, оставь... Я все соберу. – Чарли опустилась на корточки рядом с парнем и начала собирать куски в подол свитера.
Парень фыркнул, однако сопротивляться не стал. А после поднялся, опираясь о пол здоровой рукой. Заинтересовано уточнил – что там за вещи таскают и без него?
В этот момент, полушутливо переругиваясь, в гостиную вошли остальные ребята; в руках Макса, Эрика и Люси были какие-то тюки, в которых Тим с Чарли опознали верхнюю одежду парней и спортсменки, которыми были обмотаны... какие-то непонятные предметы. Мэг же и брезгливо морщащаяся Пэт несли ворох старой одежды. На верхушке вороха, который несла Пэт, красовалось плоская соломенная шляпа с порванной чёрной лентой. Пэтти с явным облегчением сгрузила свою часть одёжного вороха на пол и демонстративно вытерла руки о джинсы.
- Ффффух... Мерзость. И зачем их было тащить сюда?Теперь еще все кругом нафталином провоняет...
- Триш, так уж лучше всем этим дом отмывать, чем думать – что для этого использовать. – откликнулась Мэг, одновременно бросая какие-то юбки и штаны рядом с тем, что скинула брюнетка. Подхватила канотье, одновременно придержав падающую одёжку, и кинула шляпу Тиму. – Держи, горе-археолог. Эрик сказал – она тебе ещё с самого начала глянулась.
- Ребята, вы прелесть. – Тим перехватил канотье здоровой рукой и торжественно водрузил на голову.
- Шут... – Хмыкнула Пэтти, передёрнув плечами. Видимо, утреннее миролюбие улетучилось, как перепуганное ветром облако, и девушка вновь пребывала в своеобычном ворчливо-недовольном состоянии духа.
Крепыш и рыжий Макс так же сгрузили свои находки, но уже на кресло. В свёртках что-то глухо стукнуло. –
- Осторожнее. – Хмыкнул Макс. – А то нас тут по кусочкам порвут… некоторые. – И он с лёгкой мягкой усмешкой оглянулся на Тима, который уже снял канотье и с интересом его рассматривал. Однако, на звук с кресла и голоса друзей обернулся с явным интересом – как молодой полный энергии и любопытства пёс, когда что-то попадает в сферу его внимания.
- Ну и вот зачем вы все это приволокли? – С неудовольствием, схожим с чувствами брюнетки Пэт, пробормотала Люси, тоже заходя в комнату.  – Рик, Макс, совсем же недавно здесь все отдраили...
- Не все. – Помотал головой Макс, кивая на недавно освобождённые от деревянных ставень пыльные окна и камин, на полке которого также плотно обосновалась серая пыль. – Да и в кухне тоже наверняка что-то да осталось. А с помощью всего этого тряпья точно все отдраим.
- Приехали на выходные отдохнуть... – Проворчала и Мэг. Было понятно, что девушки – возможно, кроме всегда жизнерадостной Чарли – все более и более становились недовольны происходящим; в отличие от парней, которым поездка продолжала быть своего рода приключением и развлечением, несмотря на то, что приходилось делать что-то, кроме разведения огня, подогревания пиццы и поглощая пиво.
- Кажется, грядёт бунт на корабле. – Насмешливо, хотя и почти что не слышно пробубнил себе под нос Тим. Он нахлобучил канотье на голову и в таком виде, несмотря на пораненную руку, принялся изучать – что же притащили сверху приятели? И вновь не смог удержаться от восхищённого возгласа, увидев – что именно лежало сейчас на кресле. С огромной осторожностью он вытащил из вороха часы с кукушкой и отложил в сторону.  Глаза паренька горели азартом. – Надо будет сейчас повесить их на стену. Гвоздей-то мы вчера набрали. – Проговорил он. Было видно, что Тим не на йоту не вспоминал о том плохом настроении, которое преследовало его утром. Сейчас он был полон энтузиазма и энергии. Казалось – он был готов привести в действие пословицу про переворачивание мира при помощи всего лишь одной точки опоры.
За часами последовал граммофон. Его юноша вытащил, невольно задев какую-то деревянную коробку.
- Тим, аккуратней. – Не удержавшись, воскликнул темнокожий Эрик. и пояснил, отвечая на вопросительно-удивлённый взгляд. – мы несколько пластинок нашли. Не разбей.
- Круто. – Только и смог выдохнуть восхищённо Тим. Он с некоторым трудом удерживал на руках тяжеленный короб граммофона, ища взглядом – куда бы поставить громоздкую технику? О том, чтобы отдать такое сокровище тому же Максу, или более сильному Эрику, не говоря уже о сестре, Тим и не подумал.
Чарли, поняв растерянность приятеля, взяла из вороха старой одежды какую-то нежно-розовую с кружевами тряпку и направилась к камину. – Сейчас тут пыль вытру, и можно будет ставить. – Жизнерадостно провозгласила она.
Эрик предложил притащить воды, чтобы уже окончательно избавиться от пыли во всей комнате. – Хоть одну комнату пригодной для удобного обитания сегодня сделаем. – Объяснил он своё желание приборки. – С остальным тогда уж в другой раз... Если ещё приедем сюда.
- В чём я очень сильно сомневаюсь. – Съязвила брюнетка. – На меня уж точно не стоит рассчитывать. Я отдыхать приехала; а всякой приборки и активности мне и там хватает. – Она неопределённо мотнула головой в сторону окна, словно показывая на «весь остальной цивилизованный мир», из которого молодые люди только вчера вырвались на отдых.
- Да ладно тебе, Пэт. – Примирительно улыбнулся Макс. Предложил всем по бутылке пива, так сказать, в качестве перекуса.
Однако девушка снова, что называется, закусила удила и не желала мириться. Она скривила губы, дёрнув головой, и решительно вышла из гостиной. Через минуту послышались её шаги, говорящие о том, что Пэт поднимается по лестнице, и стук резко захлопнувшейся двери.
 - Да что с ней такое происходит? – С недоумением Люси проводила брюнетку взглядом, потом покачала головой. – Знаете, я уже жалею, что мы ее взяли в этот поход. Хорошо ещё – это не что-то долгое и серьёзное, а то проблем мы бы не успевали бы считать.
- Да ладно тебе, сестрёнка.  – Внезапно вступился за брюнетку Тим. – Ну, мало ли.. У неё... Ну, ты сама понимаешь... – Он не договорил, только ухмыльнулся неопределённо, передёрнув плечами. Затем поставил граммофон, который все ещё держал в руках, на пол и направился в угол комнаты, где ребята ещё вчера обустроили ящик с вещами, снятыми с чердака. Принялся чем-то громыхать.
-Тим... – неожиданно окликнул его Макс. – ты бы руку поберёг, а... Давай-ка я сам... Что ты там хотел найти?
-Гвозди. молоток. – Пояснил паренёк, на удивление послушно отходя от ящика с инструментами.
Люси вздохнула, возведя глаза вверх и покачав головой. Никак иначе у неё не получалось отреагировать на поведение своего шебутного и не всегда разумного братца.
Впрочем, предостережение Макса было вовсе не бесполезным, потому как повязка на руке Тима уже вновь начинала намокать от проступающей крови. Заметив это, спортсменка издала протяжный стон-вздох. – Тим... Ну, как маленький, честное слово. – Произнесла раздражённо. – Ну сколько же можно?..
Паренёк посмотрел на сестру с явным неудовольствием и, кажется, хотел сказать что-то резкое и неприятное, но сдержался в самую последнюю минуту.
- Люси, ну не надо так с ним. – Поспешил Макс на выручку друга. Он уже вытащил из ящика несколько ржавых, но ещё вполне годных гвоздей и молоток и теперь соображал – куда бы можно было прибить гвоздь, чтобы повесить часы.
Тим, заметив замешательство рыжего приятеля, также повертел головой, а затем указал на стену, на которой все ещё оставались более светлые. чем все остальные обои, пятна, говорящие о том, что здесь когда-то висели не то картины, не то портреты, не то зеркала. – А давай сюда. Вот так вот. – Поднял руку, показывая на какую высоту – по его мнению – стоит вешать часы.
Дикий визг Пэт прозвучал тогда, когда Макс уже вгонял гвоздь в стену. Парень дёрнулся от неожиданного испуга, попав себе молотком по пальцу, грубая ругань сорвалась с языка, а гвоздь выскочил из стены и, металлически звякнув, покатился к камину.
- Опять она что-нибудь нашла что ли? – хмыкнул Макс, но сорвался с места, за ним последовали и остальные. Правда, Тим. пробегая мимо камина, наклонился подобрать уроненный Максом гвоздь... И замер. Паренёк заметил, что между железным поддоном, попорченным, а, точнее, проженным в нескольких местах выпадавшими в свое время в нескольких местах выпадавшими в своё время из камина горящими угольками – и деревянным полом, к которому этот поддон и был приколочен, имелась небольшая щель. И в этой-то щели Тим  и заметил что-то. Он встал на колени и нагнулся ниже, стараясь рассмотреть – что же это такое? И, конечно же, ничего не получилось. Тим понимал, что, судя по толщине щели, в ней не может быть ничего иного, как листок бумаги, фотография, обрывок ленты... Короче говоря – что-то очень тонкое. Тим попытался поддеть это нечто острым концом гвоздя, но, увы, и это тоже у него не получилось – гвоздь оказался слишком толстым для такой задачи. Парень досадливо и шумно выдохнул, поднялся и, отряхнув джинсы, поспешил за друзьями. Он был уверен, что что-то видел в щели, и ему не терпелось поделиться этой новостью. Да и хотелось все же узнать – почему это кричала Пэт.
Брюнетку молодые люди нашли в свободной комнате, которая не досталась никому из них при распределении мест ночёвок. Девушка стояла, вжавшись в угол, обхватив себя за плечи руками, вжав в плечи голову и закрыв глаза – словно стараясь стать невидимой. Когда ее тронули за плечо, чтобы выяснить – что же случилось. Пэт вновь пронзительно завизжала и дёрнулась.
- Триш... – Негромко позвала Люси, несколько напуганная такой реакцией подруги.
Но Патриция не отреагировала. Точнее – она услышала голос, но лишь снова завизжала, не открывая глаз и почти что совсем съёжилась.
- Пэт, да что случилось-то? – Макс схватил кузину за плечи и как следует встряхнул, стараясь привести в чувство.
Девушка замотала головой, прижимаясь к рыжему и глотая слезы. И только дёрнула рукой куда-то назад.
Парень проследил взглядом за тем – куда указывала Пэт, и увидел лежащую на кровати тыльной стороной вверх какую-то раму; видимо – с картиной или портретом... Макс кивнул в ту сторону Эрику, и темнокожий крепыш, подойдя к кровати, перевернул раму.
Это и в самом деле была какая-то очень старая картина. Изображение выцвело и теперь разглядеть - что это такое – было крайне сложно. На бледно-коричневом полотне можно было различить силуэт женщины, сидящей за столом и положившей руку на что-то или кого-то, что  - или кто - лежало у нее на коленях. Но ни черт лица и деталей одеяния женщины, ни того – что или кого  же именно она держала на коленях – было не разобрать. 
- Странно как-то... – Хмыкнул Эрик. – Вроде и не особо-то картина старая... Есть и старше, но которые сохраняются лучше.  Пэт. – обернулся он к брюнетке, что тебя так напугало-то?
- Она... – Пэт судорожно всхлипнула, не отстраняясь от Макса.
Эрик чуть нахмурился – то ли недоуменно, то ли досадливо. Возможно, ему уже начало несколько надоедать столь эмоциональное поведение девушки. – Что «она»?
- Она висела... там... Над кроватью. – Вновь судорожно втянула в себя воздух Пэт. – И вдруг рухнула… И… И… Еще я видела…
Но что именно она видела, Пэт так и не смогла договорить, охваченная не только рыданиями, но и какой-то нервной икотой.
Эрик приподнял картину и принялся оглядывать её. Затем – теперь уже точно с досадой – выдохнул. – Ну, разумеется...картина висела на верёвке. Верёвка от времени перетёрлась, вот картина и упала.
- Но почему именно сейчас? – Скептически хмыкнула Мэг. Она тоже подошла к кровати и теперь рассматривала картину.
- Да потому что стена дрогнула оттого что Макс в неё вбивал гвоздь. – Снисходительно, словно простейшую для понимания вещь разъясняя ребёнку, проговорил догнавший остальных ребят, Тим.
- Да-а, похоже на то. – Протянула Мэг и удивлённо хмыкнула, наклоняясь ниже к задней стороне картинной рамы. – Глядите-ка...   
Бумага задней стороны картины была не слишком аккуратно надрезана, и за разрезом виднелось что-то небольшое и тонкое.
- Тайник. – Восхищённо прошептал Тим. Он торопливо подошёл и с нетерпением глянул на крепыша. – Рик, давай достанем...
- Тим, ты спятил? Попортить картину хочешь. Чужую, между прочим. – Возмутилась Люси.
Однако братец лишь отмахнулся. – Люси, не занудничай. А вдруг там какая-нибудь карта... Или банковский билет большой стоимости. И это будет подороже уже непонятной по своей старости картины.
- Угу, карта острова сокровищ. – Фыркнула ехидно , хоть и немного гнусаво от слез, Пэт. Кажется, она уже вновь пришла в себя от такого простого объяснения причины своего испуга.  – Тоже мне – пират нашелся... Джек Воробей.
- Чирик. – Притворно пискнул парень, а потом в голос расхохотался.   
- Придурок. – Со вздохом констатировала Пэт, однако без всякой злости.
Тим задумчиво поглядел на надрез в задней стороне картины, легонько потер пальцами бумагу, вздохнул. – Вот черт... Был бы у меня скальпель или хотя бы пинцет...
- А заколка подойдет? – Подала голос Чарли. Она, как и остальные находилась в комнате и  тоже -  как и Люси - была несколько напугана возгласами Пэт. На кивок Тима девушка вытащила из густых каштановых волос тонкую проволочную заколку и протянула парню, с интересом наблюдая за его действиями.
Впрочем, любопытство проявила не только Чарли. Даже парни, не говоря уже о Мэг, Люси и Пэт, затаив дыхание, наблюдали, как Тим, орудуя острыми концами заколки как пинцетом, из всех сил старается не повредить ни картину ни то, что в ней было спрятано. Правда Пэт не преминула с некоторой долей ехидства поинтересоваться у Люси — откуда это у ее братца повадки опытного взломщика, однако спортсменка никак не прореагировала на эти слова, и любопытство брюнетки тотчас же остыло.
Наконец юноша с победным возгласом вытянул подцепленный заколкой довольно большой листок бумаги, исписанный, как и прежде, аккуратным почерком с чуть косым наклоном вправо. Протянул, возвращая, заколку Чарли, а затем – даже не поблагодарив девушку, настолько было велико его любопытство и нетерпение – раскрыл листок.
«Всю ночь я не сомкнула глаз из-за того, что произошло вчера вечером. Даже боялась лечь в постель; боялась закрыть глаза; боялась, что может зайти в комнату и... Мне даже не хочется писать – что могло бы произойти, поступи он так. Так что я так и просидела на кровати, прислушиваясь к звукам, раздающимся в доме. Что-то негромко бормоча и иногда посмеиваясь. мой недавний знакомец бродил по дому. что-то переставляя и перенося. Но в какой-то момент бормотание и ходьба, так же как звуки перетаскиваний прекратились, и все вокруг стихло. Это было не менее беспокойно, чем если бы все продолжалось. Я продолжала вслушиваться уже в тишину, но так ничего и не услышала. А затем мой бедный мозг, видимо, решил, что более не желает бодрствовать и погрузил меня в странный, какой-то полуобморочный сон. Из которого меня выдернули новые устрашающие звуки. Они были похожи на то, что кто-то одновременно и топчется на одном месте, и продвигается вперёд, шаркая ногами в мягких тапках. Я не выдержала навалившегося напряжения и громко вскрикнула. Звуки тут же затихли и более не повторялись, сколько бы я не прислушивалась. Повторно сон сморил меня лишь под утро, когда небо за окном начало сереть. Но это было вчера ночью.» -  На этом письмо обрывалось – судя по всему.
- Любопытно... – Протянул Тимми, закончив чтение, но продолжая держать бумагу в руке.  – Что же это была за ролевая игра такая про давние времена... Прямо детективный жутик какой-то.
Эрик коротким хмыканьем и не более длинным кивком поддержал подростка. – Ну да, или какой-нибудь квест «найди письмо».
– Это, скорее, похоже на какой-нибудь роман в письмах или записи из дневника. – Вновь подала голос Чарли.
- Одно другому не мешает. Это письмо ведь прервано. – Иронично проговорил Макс, а затем обернулся к кузине. – Пэт, а чего тебя понесло сюда. Комната ж явно нежилая...
- И даже не твоя. – Еле слышно ехидно буркнул неугомонный Тим. По счастью, его вновь никто не услышал – ребятам и правда было интересно – что привело их подругу в нежилую комнату.
Пэт передёрнула плечами. – Захотела одна побыть, без всех этих ваших дурацких подколок. – Довольно резко бросила она и, развернувшись, с самым независимым видом ретировалась.
- Ладно, давайте-ка закончим с часами. – Решительно тряхнул рыжей шевелюрой Макс. – А то мы так и до конца недели ничего не успеем.  – Ты чего? – Прервал он сам себя, глядя на нахмурившегося Тима.
Тот помотал головой. – Нет... Так... Ничего... – Что-то в голове крутится, а уловить не могу.
- Ага – «что-то забыл, а что забыл – не помню»? – Усмехнулась Мэг. – Все, идёмте, чего тут торчать? – Чуть приобняв за плечи Чарли, она повлекла её в гостиную. откуда и ломанулись все на перепуганные вопли Пэт.
Когда часы были повешены, а граммофон установлен на каминную полку, молодые любители приключений решили, что заслужили отдых. Поскольку до вечера, когда можно было бы провести новый спиритический сеанс – на этом настаивал Тим, которого ко всеобщему удивлению поддержали его сестра и Чарли – было ещё далеко, а все перипетии нынешнего утра и начала дня уже успели утомить, ребята вознамерились сыграть в какую-нибудь лёгкую, не особо напрягающую мозги и не требующую физических затрат, игру. Устроились в гостиной в креслах и на диване – правда, гору принесённых вещей пришлось скинуть в угол комнаты – и лениво потягивая из найденных в кухне кружек крепко заваренный чай, поскольку пиво решили оставить на вечер,
После недолгих споров во что играть выбор большинства остановился на «Правде или действии». Первым выпало загадывать Максу. Тот обвёл присутствующих внимательным взглядом и обратился к темнокожему Эрику.
– Правда или действие, Рик?
Крепыш хмыкнул, передёрнув плечами. – Правда.
- Ты так накачивался где-то или сам по себе с детства такой? – Вопрос был задан, что называется, для разогрева.
Эрик ответил, и игра, что называется, встала на рельсы. «Правду» заказывали не реже, чем «действие», однако все прекрасно понимали, что вряд ли получали исчерпывающе-честные ответы на вопросы. Впрочем, обманывать капитально тоже никто не стремился. Обычно, если игрок не хотел отвечать, он сам просил назначить ему «действие». Так Чарли, которой был задано в качестве вопроса назвать того, кто ей в этой комнате нравится больше всех, залилась краской и помотала головой. За что в качестве «штрафного действия» хихикая, полезла под стол и сидела там полный круг, пока очередь снова не дошла до неё. А если и действие отказывались выполнить, было уговорено сидеть молча с закрытыми глазами на рассохшемся подоконнике, пропуская три своих хода. Впрочем, пока что никакких суперсложных и супернеприятных действий не загадывали, и никто не захотел отказываться.
- Правда или действие? – Поинтересовалась у своего близнеца Мэг. И чуть недовольно нахмурилась, когда Макс задал ей завести граммофон. (- Что будет играть – неважно.) Однако все же пошла к ящику, в котором лежали пластинки и принялась перебирать их, выбирая.
- Да тут старье одно. – С досадой проговорила Мэг, вытаскивая все же одну из пластинок и направившись к стоящему на каминной полке граммофону. А затем поглядела на остальных. – Помогите кто-нибудь. Не знаю я – как оно включается.
Тим было рванулся к девушке и «агрегату», однако его опередил Эрик. Мягко оттеснив Мэг в сторону, темнокожий парень улыбнулся. – Смотри, вдруг ещё понадобится когда-нибудь. – И, установив пластинку на «блин», опустил на неё головку с неожиданно острой иглой и принялся крутить ручку.
- Так не честно. – Недовольно буркнул Тим. – Задание не Мэг выполнила, а Рик. Впрочем, бурчал он больше для порядка, потому что никто другой не высказался против этого нарушения правил игры.
- Я не знала – как это делается. – Рыжая близняшка Макса фыркнула, передёрнув плечами, и показала язык «тощему зануде». – Кстати. Макс тоже поступил нечестно, назначив такое...
Рыжий вздёрнул брови, по губам скользнула тень лёгкой дразнящей улыбки, а лицо выражало притворное раскаяние.
- Правда тебе или действие, честный ты наш? – Поинтересовалась Мэг у Тима.
- Правда. – Ответил тот. И, когда ему был задан вопрос – что все же он искал утром и в гостиной, и в кухне, хлопнул себя по лбу ладонью. – Совсем забыл.... - И полез здоровой рукой в карман брюк. Правда, для этого парнишке пришлось извернуться, поскольку карман был как раз со стороны раненой руки. Не найдя там ничего, Тим бросил. – играйте пока без меня. – И выскочил из комнаты.
- Куда он? – непонимающе посмотрела вслед ему Чарли, а затем вопросительно посмотрела на Люси.
Та пожала плечами, – да кто ж моего дурного братца знает – что ему там в голову шибануло? – Ничего, вернётся, куда денется. Давайте пока продолжать. Пэт, тебе правда или действие?
- Правда. – Брюнетка передёрнула плечами, словно поёжившись.
- Почему ты пошла с нами, если тебе это не особо нравится?
Брюнетка прикусила губу. Признаваться, открывать свои чувства к кузену девушке не хотелось. По крайней мере – не при всех. Вот когда они останутся наедине... Пэт вздохнула, на мгновение прикрыв глаза. А затем фыркнула, мотнув головой и глядя на задавшего этот вопрос Эрика. – Надеялась, что будет весело и можно будет потом написать эссе на тему поведения таких дуралеев вдали от цивилизации.
Эрик хмыкнул. Поверил он или нет – было непонятно.
А Пэт набросилась на вернувшегося в комнату Тима. – ну где тебя носит? Сам говорил про нечестность, а сам...
- А сам бегал за ответом на вопрос. – Тим с видом победителя положил на стол два смятых листка бумаги. – Вот... Чарли, - обернулся он к девушке, а ты могла бы мне на минуту снова дать заколку?
- Конечно. – Та чуть удивлённо улыбнулась и протянула требуемое.
Тим цапнул заколку и под неодобрительные взгляды друзей встал на колени перед поддоном у камина. Наклонился и просунул заколку в щель.
- Тим...  – С явным неудовольствием произнесла Мэг, - какого ты тут вытворяешь? Сам же играть хотел, а теперь...
 - Погоди-ка, солнце моё. – Пробухтел паренёк, изогнувшись перед листом железа так, что даже лежал щекой на полу. Он с огромным тщанием и осторожностью старался вытащить то, что было под поддоном.
Выпрямился и поднялся на ноги он через пару минут, с торжественным видом показывая всем свою находку.
- Народ, - проговорил Макс, разглядывая то, что держал в руке Тим, - сдаётся мне – и правда тут что-то странное происходило... и происходит. Согласитесь — просто так от делать нечего никто не будет разбрасывать по дому бумагу, похожую на письма или листки дневника, да еще и не просто разбрасывать, а прятать так, что найти можно или если очень хорошо искать или совершенно случайно. Сколько у нас таких листков уже?
- Три. – Отозвалась Люси. И тут же поправилась. – Нет, четыре. Если это схоже по смыслу. Первое Пэт за занавеской нашла, второе – она же за картиной... Хорошо, Тим, ты оба листка нашёл. – Фыркнула девушка, глядя на возмущённо-обиженное выражение лица брата.
- На чердаке и теперь тут тоже я нашёл. – Буркнул паренёк. – Так что пять.
- В кухне? – Чарли посмотрела удивлённо. – Но мы же в кухне убирались, но ничего не обнаружили.
Тим кивнул. – Угу, потому что до того, как я нашёл, вы ещё не особо чистили там. За посудой в тумбе.
Чарли была вынуждена признать, что парень прав – за посуду девушки принялись гораздо позже.
- Ребят, а если это все связано друг с другом, - Эрик кивнул на листки бумаги, которые уже лежали на столе, - так давайте почитаем? Разберёмся
- Рик, в чём разбираться-то? – Резонно возразила Люси. – Ну, играли тут какие-то ролевики, забыли за собой прибраться. – Мы же уже это обговорили и выяснили. Тут и намёка на какие-нибудь тайны и секреты нет.
- Нет, Люси, не выяснили. А если это не ролевики? – Внезапно поддержала темнокожего парня Мэг, за что получила благодарную улыбку. – Никогда не слышала о ролевых, где девушек похищают и пугают. Тем более – тут явно не одним днём все было написано.
- Ну а даже, если это даже и какой-то дневник... Он же обрывочный слишком, чтобы тут что-то «расследовать». – Парировала спортсменка.
- Вот ещё каких-нибудь тайн нам не хватало кроме призраков, которых мы хотели вызывать. – Фыркнула Пэт.  – А если уж тут тайны, то у призраков и спросим. – Ехидно добавила она. Но тут же передернулась, словно вспомнив что-то до крайности неприятное.
Пока Люси, Эрик, Мэг и Пэт переругивались, остальные юные приключенцы собрались вокруг стола и рассматривали листки, раскладывая их по датам написания. И первая же запись оказалась, по всей видимости, без начала. «Поговорить нам удалось только на следующее утро, так как вечер был повторением того, когда он в первый раз ездил к своему родственнику. Хорошо ещё противных шаркающих звуков не было ночью, и мне удалось поспать. Ну, конечно же – ведь не могут же люди делиться дичью каждую неделю. Мой знакомец объяснил мне все, что было и что почти успокоило мою душу. Родственник – кстати сказать, не такой уж и далёкий, а всего лишь двоюродный брат – и в самом деле имеется. Это подтвердила и фотография, правда, не особо хорошего качества, которой похвастался мой знакомец. На серо-жёлтой карточке он, улыбаясь, приобнимал за плечи какого-то мужчину с очень неприятным, каким-то уныло-испуганным лицом и маловыразительным и даже пустым взглядом.  Кажущееся нежелание возить меня с собою объяснялось двумя вещами. Первая – эти встречи напоминали визиты в закрытый мужской клуб, где, само собой, женщинам появляться запрещено. Вторая же причина и оказалось тем, что заставило меня написать, что я ПОЧТИ успокоилась. Оказалось, что в окрестностях неподалёку вот уже с полмесяца назад обнаружился маньяк, убивающий молодых женщин; и. хуже того – этим маньяком, судя по всему, так же была женщина. Так что мой знакомец, обеспокоенный безопасностью моей жизни, предпочёл никуда не отпускать меня. Это все прозвучало пугающе. Всегда страшны такие вести, а уж если такое творит представительница прекрасного пола – это вообще ужасно. Ведь женщина должна хранить семейный очаг и дарить жизнь, а вовсе не наоборот. Но мужчина обещал, что как только полиция объявит о поимке маньяка и перестанет отлавливать для проверки всех молодых женщин, он непременно отвезёт меня домой. А теперь и здесь я могу не бояться – маньячка не подходит к домам, предпочитая бродить по опушке леса, если уж не совсем догоняла свою жертву в лесу, а полиция сюда не забредает редко, да и то – как выразился хозяин – на кружку чая с лесным липовым мёдом. Все же его заботливость меня смущает. Уж не начала ли я влюбляться? 21 июля. 1875. T.-L. Mc-F» - Было написано в письме или дневниковой записи, которую ребята нашли за задней стенкой картины. Тим даже насмешливо присвистнул.
- Точно романтика с ужастиками. – Хихикнул он, и принялся шарить по карманам. – Макс ты не видел – куда я письмо, что с чердака принёс, дел? – Получив отрицательный жест, паренёк с досадой поморщился. – Ну, не мог же я его там оставить...Люси, ты не видела? – обернулся он к сестре.
- Что? – Спортсменка оторвалась от спора с Эриком и подругами и оглянулась на брата.
Тот наморщил нос. – Ну вот... У брата тут проблема великой сложности, а ты.. – И тут же сменив шутливый тон на серьёзный, повторил вопрос. – Это я тебя испугался -  ты ведь меня оттуда почти выгнала...  – Не утерпел и снова, дурачась, с притворным испуганно-скорбным выражением покачал головой.
Люси не оставалось ничего другого, как молчаливо вздохнуть в ответ на очередную выходку брата. – Нет, не видела. А ты уверен, что, и вправду там не оставил?
- Я проверю. – Макс отошёл от стола.
А Тим, тем временем, начал читать то, было найдено в кухне. «Нынче же было все совсем по-иному. После бессонной ночи я спала так крепко, что даже не услышала, как по утру мой недавний знакомец зашёл в комнату и поставил на прикроватную тумбочку вазу с большим букетом поздних осенних цветов. Конечно, увидев сразу после пробуждения этот подарок, я поначалу немного испугалась. Но когда спустилась вниз, то увидела на лице хозяина, встретившего меня в гостиной уже накрытым к завтраку столом, столько смущения и вины, что мне захотелось простить его ещё до того, как он заговорил и объяснил своё вчерашнее поведение. Оказалось, что, будучи приглашённым совершенно внезапно в гости одним из своих дальних родственников, с которым отношения прежде были очень хорошими, но потом разладились, мой знакомец не устоял и несколько перебрал хмельного – как он выразился – в честь воссоединения дружбы в семье. А, уже вернувшись, посчитал, что показываться мне в таком виде будет несколько неприлично. Я приняла его оправдания уже с улыбкой. Сама же рассказала о странном не то шлёпанье, не то шебуршании, испугавшем меня ночью. И тут все оказалось вполне объяснимо и ничего таинственного. Оказалось, что при расставании дальний родственник одарил моего знакомца половиной только на днях убитого кабана. По возвращении же моего радушного, а теперь еще и такого смущённого хозяина, туша – поскольку оказалась тяжёлой для мужчины в подпитии – была протащена на кухню волоком. И, конечно, оставила за собой кровавый след. Который и пришлось потом затирать.
Кстати сказать, рагу из того самого кабана, которым меня и угощал хозяин на завтрак, было с каким-то сладковатым привкусом. Наверное, из-за каких-нибудь неизвестных мне приправ. 13 июня 1875.  T. -L. Mc-F.»
- Ничего не пойму. – Буркнул Тим с неудовольствием, вертя в руках листок. – Откуда это...? Отюда что ли? – И он взял ту бумагу, которая была - по всей видимости, как раз не завершена.
- Или эта? – протянула парню другой листок Люси.  Это была первая найденная ими записка, в которой говорилось о танце под граммофон.
Однако Эрик, уже подошедший к столу, отрицательно покачал головой. – тут тоже датировка есть.
Худощавый Тимми досадливо поморщился, вздохнул и вернул бумагу на стол. – Ладно, разберёмся. Продолжим игру? Я ведь на вопрос ответил.
- Нет уж, дождемся Макса. – Помотала головой брюнетка, словно Тим обращался с вопросом конкретно к ней.
- Ладно, - Как ни в чем не бывало отозвался Тимми; он вовсе не был огорчен ни тем, что Макса все еще нет, ни тем, что игру пришлось прервать. – Тогда давайте разберемся с этими письмами. Ну, просто, судя по всему, тут что-то напутано или  страницы разделены и где-то теряется смысл...
- Да сдались тебе эти письма. – Раздраженно хмыкнула Пэт. – Тоже мне – не то почтальон, не то детектив недоученный. Бросаешься от одного к другому...
- Пэт... – Попыталась угомонить подругу Люси, - Ну чего ты к нему прицепилась? Мы ведь на отдых приехали, значит – можем делать то, что хотим...   – Затем спортсменка обернулась к брату.
Тот нахмурился теперь несколько обиженно, и, судя по выражению лица паренька, обида эта была не наигранной. – Ну, а что я? – Недовольно буркнул он. – Я просто предложил. Не хочет – не надо...  – Он довольно резко сгреб со стола листки бумаги и вышел из комнаты.
На пороге Тим столкнулся с растерянным и недоуменным рыжеволосым.
-Тим, я все облазил там, - Обратился Макс с приятелю, - Нигде... – Тут он осекся, заметив выражение лица Тима. – Что случилось?
Парень махнул рукой. – Ничего, Макс. Ничего особого, забей. Не нашел - и ничего страшного. Ты иди, я сейчас вернусь... Наверно. – Пробубнил он еле слышно.
Как бы то ни было, Макс различил бухтение. Аккуратно взяв Тима за плечи, пристально посмотрел тому в глаза. – Кто же тут такой непризнанный злой гений, что сумел тебя обидеть и огорчить?

««Он вновь уезжал нынче. Неужели он настолько возобновил общение с тем самым родственником, что теперь намерен ездить к нему часто? Конечно, я ему вовсе не жена, не сестра или мать, не невеста чтобы упрекать его в подобном поведении. И как я уже написала, не жена и не невеста, чтобы устраивать сцены ревности, если окажется, что никакого родственника нет, а есть, скажем, родственница, с которой можно интересно провести время. Боже, я не могу и не хочу додумывать и, уж тем более, писать эту случайно промелькнувшую у меня мысль до конца.  Но - пусть я не мать, не сестра, не невеста или жена, а всего лишь гостья, мне все же становится обидно... Неужели он настолько стесняется меня, что не может поехать в гости со мной вместо того, чтобы оставлять меня тут в одиночестве? Ну, а если ему уже претит мое общество – то почему он продолжает полагать меня своею гостьей? Или... удерживать, как пленницу? Но для чего? От этой мысли становится крайне неуютно. Все же нужно поговорить с ним по возвращению.»

- Да никто меня не обижал. – Досадливо поморщился Тим. Но затем, как-то чуть расслабившись и даже обмякнув под руками друга, признался со вздохом. – Пэт. Прицепилась ко мне... Ладно, шут с ней. Пойду отнесу это. – И он показал странные не то письма, не то страницы дневника, которые держал в руке.
Возможно,  Тим взмахнул рукой чуть сильнее, чем стоило бы, или споткнулся о порожек комнаты, или боль дернула раненую руку – о чем Тим постоянно забывал – но так или иначе, паренек запнулся, и листки заскользили вниз, еле слышно шелестя. Тим кинулся подбирать их, но, послушные движению воздуха, погнавшего их, листки, трепеща, словно перепуганные большие бабочки, устремились прочь.
Одна из страниц, отлетев на какое-то расстояние, устремилась под ступени лестницы, ведущей на второй этаж.
Тим, бросившийся собирать разлетевшееся, стремительным броском последовал за страничкой под лестницу и торжествующе схватил свою добычу.
- Тим, осторожней – рука.  – Только и успел воскликнуть Макс, как паренек потрясая в воздухе свою «добычу», попросил взять ее и прочие листки. А когда рыжий исполнил просьбу, худощавый подросток снова подлез под ступеньки чуть дальше и, изогнувшись несколько неудобным образом, принялся что-то делать.
- Отнеси это в мою комнату и попроси Чарли опять одолжить мне заколку, ладно? – Пробухтел он, не отрываясь от своего занятия.
Вышедшие из гостиной ребята узрели странную и явно неудобную позу, в которой пребывал сопящий от трудовых усилий Тим, скорчившийся под лестницей. От предложенной Чарли заколки он – неожиданно – отказался, отмахнувшись и сказав, что уже почти закончил, а на вопросы приятелей и сестры – что же случилось? – и вовсе не ответил, будучи сосредоточен на своем непонятном занятии при этом ступеньки лестницы поскрипывали – сначала негромко, а потом и вовсе чуть не угрожающе.
Тима снова позвали – уже чуть настойчивее и даже едва ли не с опаской.
Паренек засопел сильнее и выбрался из-под лестницы.
- Не получается... Там, - он мотнул головой в сторону лестницы, - что-то застряло. Никак не выходит. Похоже – такое же письмо. Чарли, давай все же свою заколку. – И Тим протянул руку.
- Да ладно тебе. Сам говоришь – застряло. так что не сбежит.  – Насмешливо фыркнул Эрик за секунду до того, как Чарли протянула Тиму железную полоску.
Тим кивнул с легким огорчением темнокожему приятелю, соглашаясь с его словами. – Ладно Рик, ты прав. Пошли.
Молодые люди вернулись в гостиную.
Тим, отчего-то нахохлившись, устроился с ногами в одном из кресел и притих. Казалось, его обычно бурлящие ключом веселость и оптимизм разом покинули паренька, как покидает воздух проткнутый иглой воздушный шар или шина автомобиля. Впрочем, на чуть раздраженный вопрос брюнетки он намерении или нежелании продолжать игру, он согласно кивнул, хотя уже без особого энтузиазма.  Остальные поддержали Тима, однако так же несколько вяло. Было видно, что ребята соглашались на продолжение игры только из-за того, что не могли придумать более интересное времяпрепровождение.
Поскольку круг очередности был прерван, решили начинать заново. После нескольких вопросов  и заданий (Люси, к примеру, выпало декламировать из-под стола любимое стихотворение; а, смущающемуся Эрику отвечать правдиво на вопрос – какая у него была любимая игрушка) очередь вновь перешла к Тиму. Подросток уже почти потерял интерес к игре, так что подвохов от него никто уже не ожидал.
- Пэт, правда или действие? – почти лениво поинтересовался Тим; и брюнетка, пожав плечами, равнодушно ответила: - Правда.
Внезапно Тим прищурился и внимательно посмотрел на девушку.  – Отчего ты закричала, когда была одна в той комнате? Ну, в той, которая совсем не жилая.
Пэт, чуть заметно вздрогнула, кинула на вопрошающего растерянно-раздраженный взгляд. – Я же уже сказала. Картина упала так неожиданно, я испугалась.
Однако Тим помотал головой.  – Пра-а-а-авду, Пэ-э-э-этти. – Протянул он каким-то странным насмешливым тоном.
- Да иди ты, Тимоти Орвилл! – Взорвалась Патрисия. – Я не попугай, повторяться не намерена.
Пэт хотела вскочить со своего места, но ее приобнял за плечи сидящий рядом Эрик.  – Успокойся, Триш, не обращай на него внимания. Ты же знаешь – Тим не может не идиотничать. - Затем он молча, но с явным неудовольствием и предупреждением взглянул на извечного паяца Тима.
Но Пэт решительно высвободилась  из объятий темнокожего приятеля и стремительно покинула комнату. Теперь на горе-шутника уставились все – кто негодующе, кто возмущенно. Даже во взгляде миролюбивой и  дружелюбной  ко всем Чарли сейчас читался довольно жесткий укор. В гостиной повисла гнетущая тишина, прерываемая лишь дыханием присутствующих и тиканьем уже висящих на стене и  заведенных часов с кукушкой. Негромкое чуть хриплое шипение прозвучало, как хрип умирающего и заставило ребят вздрогнуть.
- Тим, ну и что ты творишь?! Когда научишься сначала думать, а потом говорить, или держать язык за зубами?!  - Набросилась на брата Люси.
- В самом деле, Тим, зачем ты ведешь себя так с Пэт?  - Неодобрительно и вовсе не с мягким упреком поддержал спортсменку рыжий Макс. Мэг и Чарли молчали, но по лицам их также можно было прочитать крайнее неодобрение поступком худощавого подростка.
Тим закусил губу, хмурясь и теребя в руках один из листков, который держал до того времени… Впрочем, продолжалось это совсем недолго, так что хотя бы порвать бумагу паренек не смог, хотя и изрядно помял. Затем торопливо положил — почти бросил на стол, и решительно вышел вслед за брюнеткой. Проводив брата взглядом, спортсменка Люси только тяжело вздохнула.
- Что это с ними обоими? - Неожиданно тоскливо и грустно спросила Чарли. По выражению ее лица можно было понять, что еще немного, и девушка просто расплачется.
- Люси, я, пожалуй, твоего брата убью. - Хмуро пообещала Мэг, мягко обнимая расстроенную Чарли и касаясь губами виска. - Ну-ну, тише, хорошая моя. Не переживай ты так. Тим известный раздолбай, а Пэт просто не всегда умеет сдержать свои иногда и выдуманные обиды.
Чарли судорожно вздохнула, на миг прижалась лбом к плечу рыжеволосой подруги, а потом, явно засмущавшись и краснея, отстранилась. Огляделась на оставшихся в гостиной ребят, торопливо произнесла: - Может быть, кому-нибудь сделать еще чаю? Вода у нас есть, заварки тоже принесли с собой достаточно.
Кто-то задумчиво, кто-то торопливо, кто-то довольно, но все присутствующие согласились. Ребята прекрасно понимали, что эту нервную обстановку нужно было хоть как-то разрядить. За ушедшими Пэт и Тимом следовать никто не стал, понимая, что этим двоим нужно либо побыть в одиночестве, либо побеседовать с глазу на глаз. Эрик, правда, высказал смутную надежду на то, что, если Тим с брюнеткой вознамерятся пообщаться, это не выльется в потасовку или истерику.

*     *     *   

Тим  поднялся на второй этаж и огляделся по сторонам, разыскивая дверь комнаты, в которой поселилась Пэт. Впрочем, это было не так сложно, потому как из-за одной из дверей послышались всхлипывания. «И когда Пэт прекратит истерить и реветь?»  - Паренек  хмыкнул, ощущая, как начинает раздражаться. Это было удивительно для самого Тима, а потому паренек успешно и довольно быстро подавил в себе «эту гадость». Глубоко вдохнув пару раз, он поднял руку и постучал, но никто не ответил. Подросток хотел было постучаться снова и более сильно, но тут же дернулся от дикого визга, раздавшегося из комнаты. Тим  рванул дверь, уже не дожидаясь разрешения войти и пулей влетел в комнату… Чтобы увидеть, как в воздухе растворяется что-то вроде белесого облака, а Пэт сидит на кровати, обхватив колени руками и уткнувшись в них лбом; было видно, что девушку бьет крупная дрожь. Тим, намеренно ступая громко — так, чтобы скрипели половицы, подошел и негромко окликнул брюнетку. Та дернулась, сжалась еще сильнее.
- Пэт…
Та снова дернулась и вскинула на парнишку затравленный перепуганный до смерти взгляд.
- Пэтти… - Так же  тихо и даже мягко проговорил Тим, хотя, признаться, его и самого потряхивало от увиденного. - Пэт…
- Тим… - Взвизгнула брюнетка и внезапно, порывисто вскочив, прижалась к пареньку. Она продолжала дрожать, сердце колотилось так, что Тим буквально ощущал его биение под блузкой девушки.
- Эммм… - Он замер, не зная, как отреагировать на это внезапное поведение Пэт. Не то, чтобы он не умел успокаивать истеричных представительниц прекрасного пола, но вот Пэт…
Брюнетка вновь посмотрела на молодого человека и отпрянула от него, глядя с ужасом.
Тим вовсе растерялся, не зная — чего ждать от нее в следующий момент. То ли сейчас с кулаками кинется, то ли в слезы ударится, то ли вообще целоваться полезет… Кто ж ее знает.
Послышался топот множества ног, и в комнату влетели Макс, Эрик и Люси.
-Тим, это уже переходит все границы! - негодующе воскликнула спортсменка, а темнокожий парень, не говоря ни слова кинулся к подростку с явным намерением ударить.
Тим отскочил и с непритворным испугом кинул взгляд на крепыша.
- Да что опять сразу я-то?! - Возопил он с отчаянием и обидой. - Пэт, ну скажи ты им…
Брюнетка заозиралась, взгляд ее метался между двумя парнями.
Люси стремительно шагнула, закрывая собой брата от рассерженного приятеля. - Эрик, уймись… - Довольно жестко. Теперь, когда брату грозило быть побитым, она готова была защитить его, несмотря на то, что сама только пару минут назад сама была недовольна поведением подростка.
Ее поддержал и рыжий Макс, постаравшись оттеснить крепыша от внезапной жертвы его возмущенного порыва.
- Эрик, не надо. - Как-то вовсе непохоже на нее прошелестела Пэт.  -  Это не он…  Я… я… - Она всхлипнула, вновь задрожав.
Темнокожий парень коротко, судорожно вздохнул, чуть не вздрогнув — будто только проснулся. - А?.. -  Моргнул, чуть нахмурился, и уже более спокойно обратился к Тиму. - Что тут произошло? Пэт так орала…
- Да не знаю я. - Запротестовал тот. - Я хотел с Пэт помириться. Только постучался, она как заорет… Не вошел даже в комнату. И… Я тут видел… - Голос парня осекся, Тим закашлялся, тряхнул головой. Посмотрел на брюнетку. - Пэт, ты ведь тоже ее видела, да?
Та как-то потеряно кивнула. Правда тут же запротестовала, но было видно, что вот это уже неправда. - Да слушайте вы его… Ничего я не видела… Просто… мышь наверное. Вот я и заорала.
- Я же не вру… - Растерянно и расстроенно прошептал Тим и как-то сник. Ему вдруг пришло в голову дикое желание поступить так же, как еще несколько минут назад сделала Пэт, а именно — выскочить из комнаты, хлопнув дверью и убраться от всех, кто не верит в его невиновность… Но это было, во-первых совсем по-девчачьи, а во-вторых — очень глупо. Да и себя он выставит в глупом и смешном виде не потому что так хочет сам. Хмурый и обиженно-надутый он остался в комнате, но отступил в сторону, надеясь, что Эрику больше не придет в голову кидаться на него с кулаками.
Остальные смотрели выжидательно на брюнетку. Молодые люди были прекрасно осведомлены о часто и резко меняющемся настроении своей подруги, о ее чувствительности. Но последние два дня были перебором даже для нее. И вряд ли это могло быть объяснимо усталостью или ее не особо дружескими отношениями с Тимом Орвиллом. И не в одной голове промелькнули схожие мысли на тему — а, может, они все же зря взяли Пет в этот поход? Но то, что было сделано, уже сделано, и изменить ничего было нельзя. И можно было лишь надеяться на то, что завтра — после возвращения в город — настроение мисс Фогель поднимется так же быстро, как падало сейчас.
- Пэт, пойдем, там девчонки чай намереваются делать. - Наконец разорвала общее тягостное молчание Люси. - Там и посветлее и потеплее. Скоро камин разожжем. Здорово же будет.
- Ты сейчас как Чарли говоришь.  - Буркнула брюнетка, однако все же не стала упрямиться. И вот уже через пару минут молодые люди уже рассаживались за столом в гостиной. Причем, Пэт постаралась сесть как можно ближе к рыжему кузену, а Тим, перед тем как занять место в дальнем углу, сгреб все раскиданные на столе и полу листки дневника неведомой T.-L. McF., и  унес в свою комнату, явно более не намеренный делиться своими мыслями по этому поводу ни с кем.
Чарли и Мэг к тому времени уже принесли чай и теперь расставляли чашки на столе. Они попытались выспросить — что произошло, и отчего кричала Пэт, но остальные словно в рот воды набрали; так что ответа девушки не получили — к своему большому огорчению и беспокойству Чарли.
Чаепитие прошло в тишине, никто не произнес ни слова, кроме как просьб передать что-нибудь. По счастью, молодые приключенцы додумались взять с собой не только пиццу и спиртное, но и заварку для чая и некоторые сладости; точнее — пару больших пачек печенья, пакет засахаренных лимонных долек и конфет, и несколько плиток шоколада. Так что немалая часть «сладких» запасов сейчас была уничтожена — всем просто необходимо было снять все нарастающий стресс. И, надо признать, что кому-то это и в самом деле помогло.  Чарли, которая вообще не могла беспричинно грустить долго, сжевав несколько долек шоколада, заметно приободрилась. Подошла к Тиму, несчастным промокшим или замерзшим воробушком угнездившимся в кресле, села на подлокотник и что-то тихо проговорила.
Подросток насмешливо, хотя все еще немного раздраженно фыркнул, помотал головой. Так же негромко ответил.
Чарли слегка склонила голову набок, вновь что-то сказала.
Тим досадливо поморщился, передернул плечами, вздохнул.
Этот необычный мимический диалог не ускользнул от взглядов других. К креслу Тима подошла его сестра.
- Тим, так что же там произошло? - поинтересовалась она. - От Пэт мы, кажется, ничего так и не добьемся, но… Не просто так же она кричала. Ты…
- Да ничего я не делал. - Устало помотал головой подросток. - Почему вы теперь мне не верите?А что произошло… Ох, Люси, не знаю.  Я бы сказал, что… Да нет, ерунда.  - Перебил он сам себя. Замолчал.
- Тим… - Голос Эрика раздался рядом и звучал немного напряженно и виновато. - Тим, я… Не знаю — что на меня нашло. Прости. Я таким виноватым себя чувствую. Накинулся на тебя, как зверь дикий.
-Ну… Не сажать же тебя в клетку и не надевать же намордник. Так уж и быть, прощаю. - Не особо добро, но и не желая обидеть темнокожего крепыша фыркнул Тим. Потом махнул рукой, поднялся и протянул Эрику руку. - Мир. Только прежде предупреждай, когда в следующий раз тебе вожжа под хвост попадет.
Тот хмыкнул, пожал протянутую руку. - Договорились.
- Надо же — мир, дружба, жвачка… Все дружно помирились.  - негромко съязвила наблюдающая за всем этим Пэт.
- Ну все-все, Пэтти. Будет тебе. - Примирительно улыбнулась Чарли и, подойдя уже к брюнетке, обняла ту за плечи. - Ну помиритесь вы с Тимом. Пожалуйста. Он же не такой злой, как иногда кажется, и ты тоже.
- Я тоже кажусь злой?  - Хмуро глянула на нее Пэт. Но потом как-то тяжко вздохнула, плечи ее опустились, как будто на брюнетку внезапно свалилась огромная тяжесть. - Устала я тут. - Пожаловалась она.  - Все как-то не так. Неправильно как-то. И дом этот сам какой-то… неправильный. Может, завтра с утра уберемся отсюда? Ну, побыли тут, посмотрели — каково это — в заброшке ночевать, нервы себе понапрягали всякими… байками. Хватит.
- Ладно, Ладно, Пэт. Договорились. - Кивнула Люси.  - Только не надо больше скандалов, хорошо?
Брюнетка кивнула, покосилась в сторону Тима.
- Он тоже не будет больше к тебе цепляться. - По-своему растолковав ее взгляд пообещала Люси. - Я за этим прослежу сама.
- Угу… - Кивнула Пэт, продолжая смотреть на подростка. Люси ничего не знает, вот и подумала… Да ведь никто не знает, кроме, кажется, все-таки Тима — что именно заставило брюнетку так завопить.. А он  - знает ли? И спросить хотелось, и страшно было, что он вновь будет высмеивать. Но Пэт тяготило то, чему она стала свидетелем, и очень хотелось узнать — видел ли Тим то же, что и она, и выплеснуть тяжесть этого беспокойства, чтобы ее успокоили, сказали, что ей показалось и бояться нечего. Сказали… А, точнее, сказал — кто-то совершенно конкретный, кто заступился за мелкого паяца перед Эриком. Осознание этого заставило брюнетку чуть улыбнуться с довольным видом. Теперь вот Макс сидел рядом и изредка поглядывал на кузину с легким беспокойством. И Пэт хотелось верить, что волнуется  он за нее, а не из-за нее.
Молодые люди сидели молча, никому не хотелось разговаривать; даже обычно неугомонный Тим сейчас вел себя тихо, то ли переживая то, что видел у комнаты Пэт, то ли внезапно устав от своей обычной веселости. Слышны были только потрескивание огня в камине, тиканье часов и звуки, доносящиеся с улицы — стук ветвей деревьев друг о друга, ветер, щебетание каких-то мелких пичуг. Все настраивало на спокойный, какой-то даже расслабляющий лад, нагоняло сонливость. Возможно, этой ленивой сонливости способствовало и то, что в течении двух последних дней молодым людям все же пришлось пережить немало напряженных моментов — начиная с приезда и заканчивая последним получасом. Через какое-то время некоторые из девушек, а именно — Пэт и Люси начали клевать носом, а Чарли и вовсе дремала, положив голову на плечо рыжеволосой подруги. Пэт, кстати сказать, воспользовалась возможностью поступить также, и теперь оккупировала плечо кузена. Правда, для этого ей пришлось претерпеть некоторые неудобства, слегка перегнувшись вбок, и теперь в ее ребра довольно жестко упирался подлокотник кресла. Однако за то, чтобы хоть немного побыть в непосредственной близости к Максу, почувствовать его прикосновение Пэт готова была терпеть многое, а не только такую мелочь. Сам же Макс сидел, откинувшись на спинку кресла и порой бросая чуть насмешливые и слегка недовольные взгляды на брюнетку, однако не делая попыток отстраниться. Ему тоже было жутко лень хоть как-то шевелиться сейчас.
Тим же сонно переводил взгляд с Пэт на сестру и Макса, и обратно, размышляя о том, что произошло некоторое время назад. Не могло ему это показаться из-за вчерашнего спиритического сеанса и сегодняшнего чтения писем? Но, опять же, он ведь не истеричная впечатлительная девчонка и не какой-нибудь там псих, который «видит» всякое необычное  и загадочное в любой самой ерундовой мелочи. Может и стоило бы с кем-нибудь обсудить, но… попозже, не теперь.
Эрик медленно, словно нехотя перебирал граммофонные пластинки в коробке. Изредка от него слышались тихие возгласы удивления, которые темнокожий крепыш не мог сдержать. Тут были и Луи Армстронг, и Элла Фитцжеральд, и Эдит Пиаф, и еще некоторые не просто довоенные произведения, но и вообще музыка начала двадцатого века. Так что это был поистине клад для любителей музыки и антиквариата. Эрик не был ни тем ни другим, но и он понимал ценность этих пластинок. Поэтому он аккуратно брал каждый конверт с пластинкой, еще более аккуратно вытаскивал из него черный диск — то с золотистой гравировкой прямо поверх диска, то с цветной наклейкой, где были написаны названия; вытаскивал, рассматривал, а после не менее аккуратно убирал обратно и клал стопкой на стол.
Тихий какой-то шепчущий шелест прозвучал так неожиданно, что рука Эрика дрогнула, и он едва не выпустил граммофонный диск на деревянный пол. Негромко выругался и все же выронил пластинку. Та как-то сухо звякнула, распадаясь на части. Этот звук заставил всех, кто придремал, открыть глаза и уставиться на источник звука, точнее — на его причину.
- Рик, какого…? - Сипло произнес Макс, но тут же закашлял от неприятного скребущего ощущения в пересохшем горле. Протянул руку, чтобы отпить глоток чая и тем самым смочить пересохшее горло, однако чашка уже опустела. Макс пару раз кашлянул. И просто молча вопросительно глянул на приятеля.
Тот передернул плечами. Выглядел Эрик донельзя расстроенным — невольно он расколотил пластинку Дюка Эллингтона. Так что, опустившись на колени, темнокожий крепыш принялся аккуратно собирать черные обломки-осколки. Но ответить рыжему не успел, так как, шипение затихло, но теперь громко и медленно — как будто на намеренно удерживаемой аудиопленке  - раздался звук; принялись бить висящие на стене часы с кукушкой. Деревянная птичка принялась выскакивать, держась на пружине и громко и хрипло кукуя.
-А?
- Что?
- Какого…?
Раздались сонные и растерянные голоса.
Затем Тим подорвался и начал помогать приятелю, хотя тому помощь и не особо требовалась — было уже почти все собрано.
- Рик, что случилось?  - Повторил свой вопрос Макс, чуть поводя плечом, которое было отдавлено головой Пэт, и оттого плечо покалывало невидимыми иголочками.
- Так… Случайность. - Парень неопределенно хмыкнул. Поднялся с пола и швырнул осколки пластинки на стол, чтобы потом выбросить вместе с прочим мусором, который уже накопился — фантики от конфет, обертка от шоколадной плитки, пакетики от заварки. Затем все же решил пояснить. - Пластинку раскокал. Хорошую. Эта вон, холера напугала. - Мотнул головой в  сторону часов. Эрику, конечно, было немного стыдно за свой испуг, но промолчать совсем или обманывать он не хотел. Впрочем, кое-кто был совершенно согласен с Эриком -  глухой, хриплый и томительно долгий бой часов вызывал некоторое чувство смутного беспокойства. По крайней мере Чарли и — разумеется — уже и без того пребывающая в состоянии нервного напряжения Пэт были явно не в своей тарелке. Да и толстокожий для ощущения страха — по мнению некоторых здесь присутствующих — Тим невольно поежился, сонно зевая.
- Что за жуть, где тут призраков душат? - слегка недовольно пробурчал он.
Брюнетка бросила на подростка торопливый взгляд, но промолчала, не упрекая того за неуместную шуточку. Которую, впрочем, неожиданно подхватила Люси.
- Это не душат, это ты с чердака призрака приволок, вот он и разоряется. - Она кивнула в сторону часов, которые продолжали нестерпимо медленно отбивать время.
- А, ну ладно… - Кивнул Тим и осведомился все еще не до конца проснувшись. - Народ, может — еще чаю? К примеру у меня в глотке сухо, как будто с перепою. А мы сегодня и не пили еще.
- Хватит с тебя. - Фыркнула рыжая Мэг мягко высвобождаясь от  объятий все еще чуть испуганной Чарли, чтобы пойти на кухню.  –  И вообще — со сладким стоит поаккуратнее — заканчивается.
- Да ладно тебе. - Беспечно отмахнулся Тим. - У нас еще сегодняшний вечер впереди. Так что, во-первых, и  пиво еще впереди; а во-вторых — завтра уже домой, не оставлять же тут продукты. К тому ж, я говорил не про сладости, а только про чай.
Получив на свой запрос что-то типа отповеди, мол, раз сам хочешь, так иди и готовь чай, подросток фыркнул, передернув плечами. - Да пожалуйста. Я ж не требовал, чтобы мне принесли, я спрашивал — кто будет. - И, не дождавшись ответа, выбрался из кресла и направился на кухню.
Уже сстоя перед буфетом, где утром были найдены чайные чашки, Тим замер, словно разглядывая  посуду — чуть грубоватую, но не лишенную некоторой симпатичности. Рыже-коричневые чашки были сделаны, наверное, из керамики, но никак не из фарфора — для него они были не настолько хрупкие и тонкие. И при этом это были вовсе не  совсем уж грубо выделанные кружки, потому как все же обладали неким своеобразным изяществом. Блюдца были под стать чашкам не очень толстые, но и не хрупко-тонкие. Полки, на которых стояла посуда, уже явно были протерты от пыли, скорее всего — чистоплотной почти до болезненности пухленькой Чарли. В голове Тима пронеслась чуть насмешливая вопросительная мысль — как же Чарли рискнула пойти в этот поход, да еще и оставаться в этом доме на все выходные? И, к тому же, убираться, вычищать почти прогнивший холодильник? Впрочем, девушка была хоть и чистоплотна, однако вовсе не брезглива — так, как, к примеру, брюнетка Пэт.
Продолжая пребывать в плену своих мыслей, Тим принялся вытаскивать чашки, выставляя их на кухонный стол. А затем чуть ли не по плечи засунулся в буфет, стараясь что-то разыскать на полках. За этим занятием и застал его зашедший в кухню Макс. Увидев такую странную картину, рыжий на миг замер, затем кашлянул, высказывая тем самым свое недоумение и привлекая к себе внимание.
- Тииим… - Протянул осторожно и несколько вопросительно.
Подросток вздрогнул, послышался глухой стук и чуть менее громкий вскрик. Тим высунулся из буфета и, смаргивая слезы от неожиданной боли — он ударился головой о полку — недовольно посмотрел на рыжего. –  Ну, что?
Макс виновато вздохнул, подошел к парнишке. - Прости. Я же не знал, что ты.. так вот. Больно?
Тим стоял, приложив ладонь к макушке, и сопел. Тыльной стороной ладони другой руки торопливо стер слезы. Он не хотел, чтобы Макс заметил.. Конечно, он — в отличие от брюнетистой кузины не станет дразниться, смеяться… Но все же не хотелось предстать перед ним, да и перед остальными тоже, в таком виде — с глазами «на мокром месте». - Больно. - Буркнул недовольно и обиженно. А ты чего ворвался?
- Я хотел с чаем помочь… - Макс неожиданно неловко и смущенно передернул плечами. - А ты тут… Кстати, а чего ты тут делал вообще-то? Затем так глубоко полез, да еще и все с полок вытащил.
- Да… понимаешь…. - Теперь смутился Тим. - Я подумал — может тут тоже какие-нибудь листочки спрятаны? Ну, как остальные. Ну не спроста так все выходит, Макс. Уж поверь мне… Что-то в этом доме не так.  - Он принялся переставлять посуду обратно в буфет — теперь уже с помощью рвжего Макса, так что получилось несколько быстрее.
Макс фыркнул с мягкой насмешкой. - Ну, что ты напридумывал, Тимми? Что тут может быть не так? Ну, побывали тут ролевики, не собрали все, а мы нашли…. Вот и все.
-Нет, не все. - Твердо помотал головой Тим. С минуту помялся, вертя в руках очередную чашку, а потом поставив ее обратно на стол. Поднял взгляд на приятеля. Вздохнул глубоко, а потом решительно произнес. - Тут точно что-то не то, Макс. Помнишь, Пэтти завизжала в комнате, которую поначалу хотела себе взять, а уж совсем недавно — тоже? Да-да-да, знаю: вы подумали — это я над ней подшучиваю… Ну так вот — это был не я. Оба раза…. И… Во второй раз а даже видел того, кто это был. Правда, не успел рассмотреть как следует. - Парнишка огорченно вздохнул. А потом с каким-то отчаянным упрямством уставился на рыжего. - И… Макс… Если ты сейчас скажешь, что я теперь и тебя разыгрываю — я на тебя обижусь. Всерьез. По-настоящему и надолго. Потому что я, черт подери, ВИДЕЛ ЭТО НА САМОМ ДЕЛЕ! - Последнюю фразу Тим почти прокричал. Потом вздохнул, махнул рукой, словно говоря: « - да что с тобой разговаривать, все равно не поверишь»… Принялся выставлять на стол те чашки, которые отобрал для чаепития. И, несмотря на все споры и недопонимания со стороны друзей, никого не обделил. Однако, увидев, что воды осталось крайне мало, криво усмехнулся. - Попили чайку, ага…  - Было видно, что ему очень обидно от этого факта, и эта досадная мелочь добавляет ложку дегтя в ту тару с медом хорошего настроения, с которым Тим прибыл сюда, но которое словно откусывалось по кусочкам разными неурядицами, которые происходили в этом доме с молодыми людьми. И, если Пэт почти все время пребывала в недовольно-ворчливом состоянии духа, то у всегда жизнерадостного Тима все эти неполадки и мелкие неприятности все больше и больше выбивали почву из-под ног, портя настроение все сильнее и все сильнее вводя парня в состояние глухого отчаяния. А уж недоверие приятелей и сестры, их обвинения в глупых шутках, к которым он не имел никакого причастия, и вовсе добивали подростка.
- Ничего, давай сходим за водой вместе. - Приободрил Тима рыжий приятель. Видя, что парень совсем скис, Макс подошел и чуть приобнял того за плечи, стараясь приободрить. - Ну, ты чего?  Подумаешь — трагедия… Воды нет. Нет, так будет…
- Так темнеет уже. - Вяло запротестовал Тим. Ему вдруг стало стыдно, что приятель увидел этот его нервный срыв. Ну в самом деле — чего распсиховался? Можно подумать — ему привыкать к подколкам Пэтти  и Рика. Или к упрекам Люси и иногда ненужной заботе Чарли? На самом же деле они классные ребята и хорошие друзья, на которых можно опереться в по-настоящему трудную минуту. А что дом такой странный… Да и фиг с ним. Завтра они все равно уже уедут. И приедут — если захотят — позже и уже подготовленные — морально и материально. В смысле — с инструментами и едой.  - Ладно, наконец решился Тим, решительно тряхнув головой и улыбнувшись уже привычной всем задорной усмешкой.  - Но учти — берем все пластиковые бутылки, чтоб побольше набрать. Тьфу ты, черт… Бутылок-то у нас и нет. - Вздохнул, только лишь чуть огорчившись. - Ладно, тогда ведро и…. Макс, а давай на чердаке еще ведра поищем? Ну, чтоб еще и на совсем на вечер хватило воды и на завтра…
Однако рыжий запротестовал, обосновывая свой протест тем, что, пока они будут лазать на чердак, точно стемнеет и будет плохо видно. - Того, что есть, хватит. А завтра с утра и смотаемся еще. - Заявил он.
В кухню, постучавшись, заглянула Люси и поинтересовалась — что они тут застряли? Ей были предъявлены пустая тара и намерения идти вновь за водой. Спортсменка нахмурилась — ей не особо нравилась эта идея, впрочем, как и Максу, однако она поддержала рыжего парня, заявив, что пойдет вместе с ними.
Тим возвел глаза к потолку и тяжко вздохнул, однако было видно, что это вновь вовсе не всерьез. На самом деле подросток был рад обоим своим спутникам.
Макс же хотел было возразить и предложить Люси остаться с остальными, чтобы — в случае чего, помочь Эрику в охране прочих девушек. Так же, как брюнетке Пэт было приятно прогуляться и остаться вдвоем с кузеном, так и самому рыжему Максу было приятно общество юного шутника Тимми. Но все же парень промолчал, и через некоторое время, поставив в известность приятелей, троица направилась к реке.
Когда брат с сестрой и рыжий Макс ушли, Чарли  через какое-то время призналась, что чувствует себя так, словно от их дружной компании отрезали немалую часть.
Услышав это, Пэт насмешливо фыркнула.
Тоже мне,  великая пропажа…  Всего-то ненадолго отошли.  - Брюнетка не хотела  никому признаваться, что и ей самой было несколько неловко и неуютно.


(Продолжение следует...)