Дневник беженца. Письмо Деду Морозу

Здравствуй, Дед Мороз!
Давно не писала, знаю. Но все еще верю и, как всегда, каждый год жду.
Помнишь, как когда-то давно…
Как давно это было.
Как в другой жизни.
Знаешь, наверное, это и все и было в другой жизни. Все, что было «до».
Там. Тогда. Дома. Не зря мне последнее время все чаще сном кажется не эта, моя новая и страшная реальность, где я, рыбой об лед, бьюсь и просто пытаюсь выжить, как могу и как умею. А тот мир и та, прежняя жизнь. Моя жизнь…
Мои друзья, работа, мои увлечения и развлечения. Но самое главное – родные, теплые, защищающие от всех бурь стены. Моя кухня, в которой все под рукой. Спальня с зелеными обоями. Окно, за которым клены и каштаны. Помню все до последнего узора ветвей. Но связи нет. Чувства тепла. Защищенности. Радости. Только щемящее, ноющее, скрипящее и холодное чувство самой горькой из потерь.
Не дома. Нет, не дома. А себя в нем.
Нет меня там. Буду ли?
А ведь Новый год – это домашний праздник. Дома и семьи.
Когда можно собраться за большим столом, незаметно и уже в тысячный раз угостить чем-то вкусненьким нашего старого доброго пса. Послушать папины смешные байки, пораспутывать гирлянду, в который раз перебрать старые елочные игрушки. Некоторые из них покупал еще мой дед. Какие-то – уже мы с мамой. Другие нам кто-то дарил. Много-много игрушек, на елке уже все не уместить! Но именно так на новогодней елке собирается из сияющего стекла целая история одной семьи. Вся история того, что мы любили, во что верили, на что надеялись и чего ждали.
Ох, Дед Мороз…
В этом году меня не ждут эти приятные домашние хлопоты. Хотя дом и родные ждут. Все ждем. Все…

Дед Мороз, а ты помнишь, как мы встретились впервые?

Мои детские воспоминания путанные, как гирлянда, но эту первую встречу я помню очень хорошо!
Вообще, мне так кажется, что помнить себя я начала лет с двух. И почему-то с зимы. Потому и застряло в памяти о самом нежном детстве только это – морозные узоры на окне, желтые фонари вдоль нашего переулка, скрип снега под ногами случайного прохожего и над этим маленьким микрокосмом нависающей громадой яркий, сияющий город – вечерние окна так похожи на новогоднюю гирлянду! Как тепло, как весело они мерцают зимним вечером!
Мне кажется, что в моем дошкольном детстве все время была зима. И ничего в этом детстве не менялось. Стабильность детских беззаботных будней: тяжелая леопардовая шуба, в которой я не могла опустить руки, вечно растерянные по сугробам варежки, санки с разноцветными рейками, кусачие, как дворовой пес, шерстяные колготки, душистая елка в комнате. И подарки! Конечно, очень много подарков! Или их нетерпеливое ожидание, или бесконечный разбор. Неужели мне так много дарили? Или это детство все умножает на восторг и радость, что кажется, что конца и края этим новогодним подаркам нет?
Папа меня часто разыгрывал. Подходя к окну, он вдруг вскидывал палец и тыкал куда-то в сторону проспекта:
– Ой, Дед Мороз на санях проехал!
А пока я, бросив кукол, бежала к окну, пока высматривала на заснеженной улице волшебные сани, папа артистично выражал досаду:
– Ну, что ж ты так долго… Конечно, уже уехал, уже не видно отсюда… Ну, жди теперь, может обратно проедет!
И я ждала, сколько хватало терпения. Верила! Дышала на стекло и рисовала на нем рожицы, планировала утащить на кухне мандарин, но все всматривалась – едет? Нет? Может, слышно бубенцы на упряжке лихой тройки? Ах, нет, это просто соседские «Жигули»… Или троллейбус…
И вот Дед Мороз ко мне все же пришел. Он громогласно что-то требовал прямо в прихожей, потом промаршировал в гостиную, где я, сидя на своем детском стульчике, волновалась и переживала. Мама говорила, что тряслась я тогда, как заячий хвост. На самом деле – трепетала. Такое событие в детской жизни! Сказка пришла! Лично!
– А где тут маленькая девочка, которая будет мне рассказывать стихи?! – громыхал Дед Мороз. И стихи немедленно куда-то из моей головы испарились. Напрочь.
– Читай! Я слушаю тебя, девочка!
Я картаво завела первую строчку. Забыла…
Мама подсказывает.
Срываясь проговариваю вторую.  Опять забыла…
Мама снова подсказывает.
С горем пополам добираюсь до конца четверостишия и чуть не реву – удовлетворен ли мой сказочный дед? Вдруг за такую халтуру подарки не дарят?
– А хочет эта девочка получить подарки? За хорошие стихи полагаются хорошие подарки! – Дед Мороз не замечает моего стихотворного прокола: – Загляни-ка в мой мешок!
Я боком, как трусливый кот, подбираюсь к красной шубе, белой, как январские метели, ватной бороде и громадному, просто огроменному мешку, в котором что-то очень интригующе хрустит новенькой оберткой. Засовываю руку в подарочную бездну… и вдруг отшатываюсь. Мне приходит в голову то, что, наверное, поймут только дети. Сказочная реальность, упрямо вторгшаяся в прозу бытия. Математика против чудес. Мне пришло в голову, что Дед Мороз же сказочный, а я вполне себе обычная девочка, потому с его мешком у меня может выйти прокол… Почему? Все просто! Вот, Дед Мороз в новогоднюю ночь одаривает всех малышей, всего мира, значит, подарков там, в красной бездне, очень много. Не зря же мешок такой большой! А если я возьму не свой подарок? Вдруг это чей-то чужой? Как я узнаю, где мой подарок? Вытащу сейчас что-то слишком хорошее, и Дед Мороз разгневается – какая нескромная, стихи читала так себе, а подарок выбрала самый лучший.
Я разволновалась и попыталась от мешка отойти.
– Бери, бери! – убеждает Дед Мороз и показывает алой рукавицей на свой мешок.
– Бери, – кивает мама.
Я аж всхлипываю от волнения. Но взрослым не объяснить замешательства.
Тогда волшебный дед сам распаковывает свой мешок, а там… Громадная плюшевая собака! С поводком, тарелкой и даже подстилкой!
Друг! С детства и на всю жизнь! Вместе с которым всегда снились самые прекрасные сны!
Дед Мороз, ты же всегда знаешь, кому и что дарить. Ты же волшебный! И самый настоящий!
Впрочем, мама потом не единожды у меня робко уточняла:
– А где был папа, когда приходил Дед Мороз?
– Не помню, мам… Может, на балконе? Или в гараже… Эх, жаль, что он пропустил такую встречу!
Последний раз такой диалог с мамой состоялся, когда мне уже было, наверное, лет двадцать.
Правда, не знаю, где был папа. Но Дед Мороз точно был!
 
Что касается эпистолярного жанра в моем школьном детстве, письма мне писать нравилось. И, Дед Мороз, прости уж, но не только тебе. Так мне запомнилось, что я, ребенок, воспитанный научной фантастикой, профессором Капицей с его «Очевидное – невероятное» и верой в то, что к двухтысячному году человечество шагнет в большой космос, написала письмо инопланетянину Ити. Правда, адрес указала весьма не точно: «На Марс или любую другую планету».
И почта, конечно, подвела. На Марс мое письмо не доставили.
Странно…

В студенчестве я первый раз встретила Новый год с друзьями. У одногруппника, который был иногородним, снимал жилье и жил, конечно, как царь, но… на восьмом этаже и в доме, где категорически не работал лифт. Мы бегали туда-сюда целый день: за вином, встретить Вовку, провести Вовку за вином, встретить Вовку с вином, за Кирой, она с гитарой, за сыром, за Вовкой, который опять ушел за вином.
И все почему-то принесли с собой консервированную кукурузу. Все. Даже у Киры в кофре с гитарой были две консервные банки.
– Послушайте, а где бенгальские огни, хлопушки, в конце концов? Никто не взял?
– У нас есть кукуруза!
– Запустим с восьмого этажа?
– Подожжем над столом, пусть потом хрустит в салатах!
– Елку обсыплем! Пусть нарядная стоит!
Вовка спал на кухне, мальчишки курили на балконе, Кира ругалась и все время меняла струны. А она еще и поиграть не успела, все мальчишки, мальчишки… Четвертая рвалась каждый раз на одном и том же припеве. Потом менять уже было не на что. Наши «бывалые» советовали что-то:
– Перетяни тот кусок, что длинный был, может, хватит.
– Пятая, вставь пятую, настроим.
– Да убери вообще, без нее можно.
– Кукуруза! – крикнул из кухни Вовка и опять уснул.
Потом из соседнего дома пришли мальчишки из местной рок-группы, чьи-то знакомые. И тогда стало так хорошо, как будто все впереди, все по силам и вся планета вертится ради нас! Нет, даже не так, как будто мы сами ее вертим!
Рокеры с аппетитом ели салаты и рассуждали о струнах. Были смешными и очень вежливыми. Вовка на кухне храпел так, что получил от них прозвище «барабанная установка».
– Кукуруза… – передразнила Кира всхрапывающего Вовку и пошла искать, чем его укрыть. Жалко дурака. Так она в тот день и не играла. Зато утром, когда мальчишки расталкивали на кухне беднягу Вовку и искали водички, Кира им пела. Много. Очень высоким голосом.
– Кира… У тебя болгары в роду были?
– Неа…
– Так что ж ты гудишь, как болгарка?
И Вовка был единственным, кто в это утро радовался кукурузе. Вчера он до нее не дожил.
 
Сессию я тогда сдала хорошо. Не зря с двенадцатью ударами мы всей компанией так вдохновенно орали с балкона:
– ШАРА, ПРИДИ, Дед Мороз, помоги!!!
Всегда работает. Дед Мороз дарит подарки даже повзрослевшим детям.
 
А однажды мы встретили Новый год, просто гуляя по городу. Я, Пашка и бутылка джина.
По проспекту курсировали полупустые троллейбусы, возле центральной елки бродила целая толпа Дедов Морозов, среди которых был даже один заслуженный артист из театра. Так странно, вчера он Фигаро, сулящий растяпе-графу Альмавиве встречу с прекрасной Розитой, а сегодня он в бороде, шубе и, кажется, в изрядном ударе от коньяка. Прекрасен в любом образе и градусе!
Мы бродили без цели и плана, встречали знакомых, накрывали на пеньке.
– Мы новогодние белки! – кричал пьяненький Егор, а его жена, заливаясь румянцем от мороза и смущения, одергивала:
– Смотри мне без белок. Хоть сегодня…
Мы долго травили истории, расходились и сходились опять, снова кого-то встречали. Легкий мороз на улице и такое фантастическое тепло внутри. Ощущение праздника, жизни и радости. Потому что все получается и потому что все обязательно должно быть хорошо. Даже сомнений быть не может.
Около полуночи я гордо поднимаю бутылку джина на крыльце недавно открывшегося спортклуба, куда я взяла абонемент. Под общий хохот пью за спорт и здоровый образ жизни и загадываю:
– А, вот, чтоб весь год не расставаться со спортом!
И в январе устраиваюсь в этот клуб работать.

Дед Мороз, ты же всегда меня слышишь? Даже маленькие мечты вполне счастливого человека имеют право на исполнение. А уж большие…
 
А прошлый Новый год я встречала по-домашнему.
Мы с Пашкой накрыли маленький стол, уселись на диван и уставились в телевизор. Сын уже уснул. Умаялся. Я немного тревожилась, что его разбудят фейерверки, но так как день был веселый и хлопотный, почти не сомневалась, что спать он будет долго и крепко.
Выпили немного коньяка, посмотрели какую-то передачу.
– Паш, а давай что-то спланируем на следующий год. Мальчишка мой подрос, можно, например, за границу куда-то смотаться. А может быть, не просто на пару недель, а даже пожить где-то в другом городе, другой стране. До школы можно себе позволить, а там – когда еще будет такая возможность?
Пашка почесал бровь. У него этот жест, как у Хоттабыча с бородой, если что-то загадать и Пашка так сделает – всегда сбывается:
– Ну, можно, – подтверждает Пашка.
– Ведь хорошо было бы, развеялись бы после этого карантина. Все равно работаем удаленно…
– Ты хочешь? Загадай в двенадцать, обязательно сбудется!
– Конечно, загадаю, – заверила я. Надоел этот дурацкий год. Все в нем было наперекосяк. Ну, теперь-то должно быть легче. И мальчишка подрос… И мне уже самой не так страшно и не так дико это материнство. Теперь я опять сплю по ночам и даже ем обеими руками. Правда, не всегда. Даже Пашке не понять, как я хочу сменить обстановку.
Пашка пообещал.
И Дед Мороз услышал.
Но это злая ирония…

И вот снова конец декабря. Каким будет этот Новый год? Уложу сына, что-то попишу, посмотрю в окно в долгую зимнюю ночь. Я не жду и не хочу праздника, я устала, мне страшно и горько. Где-то там, очень далеко, мой дом и мои родные, которые тоже ничего не будут отмечать. Не до того. Лишь бы все было тихо. Лишь бы все было спокойно…

Дед Мороз, я знаю, я верю, ты есть и ты всегда читаешь письма, даже если их пишут очень подросшие дети.
В этом году я ничего не буду просить для себя. Я, как ты понимаешь, иногда могу нажелать совсем не то, что имеет хоть какой-то смысл. Потому сделай так, чтоб самые заветные мечты в следующем году сбылись у моих родителей, у моих новых и старых друзей и у всех людей, которые мне так дороги.
Они знают, что желать.
Они загадают все правильно.
Спасибо, Дед Мороз!
Верю!
До встречи!

Поддержать автора
2202 2023 3930 9985