Глава вторая. Коршун. Я вернусь

Не… Это не наушники, это то, что ими было - с ушей сползают. Ладно, разберусь. Ты чо, Иваныч? Дробь он выдал. Я вон чутка не подсигнул. Чего?
- Серёж, перекусить бы…
А сколько времени? Ни фига се… Пятнадцать тридцать? Однако…
- Прошу прощения, мужики. Перерыв!
Эй! Куда рванули? Слушаем сюда. Все!
- В пошивочную - после репетиции, и это без вариантов.
Хм... Прям засмущались. Ничо, смущаться полезно. Так. На обед положен час. Не… Работы много, хватит с них половины, не подавятся небось.
- Полчаса в вашем распоряжении. Некогда нам особо расслабляться.
Денис, ешь иди уже! Ржёт он. Ой, блин... Ещё один с дурацкой привычкой пихаться. Чего тебе?
- Маэстро, это нарушение трудового кодекса! Протестую!
Да ты чо? Протестует он. Тоже мне, какой борец за права трудящихся нашёлся.
Опа! Подзатыльник выхватил Тор. Вот спасибо, Иваныч!
- Ден, иди жуй по-быстрому. Решение начальства не обсуждается.
Вот именно. Почеши-почеши затылок. Солидно выхватил, однако. Чего тебе, Иваныч?
- Серёж, а ты чего сидишь? Пошли обедать.
- Не... Я позавтракал хорошо. Без меня, Иваныч.
Фу... Ушли все. Прям рад тишине. Голова скулит всё сильнее и руки дрожать начинают. Ничо, это я не выспался. Пройдёт, но придётся выпить ещё одну таблетку, а то не дай Бог... Чёрт. Горькая какая... Ладно, главное - не забыть про руки.
Так. С наушниками долго разбираться, на них чья-то задница отдыхала. С удовольствием отдыхала, совсем не держатся на башке. Вот же ж... Хоть изолентой к ушам крепи.
А чего там с клавишами у нас? Да уж.... Осталось торкнуть их пару раз и всё - рассыплются. Ну, етижи-пассатижи! Не Миня, а хрен ленивый, не мог сам со шнуром разобраться? Фонит у него. Балбес.
Хм… А паять чем? Пальцем что ли? Надо сегодня же притащить сюда все паяльники и не только…
Ага, ещё один удлинитель менять. Срочно! Завтра же. Виталий Николаевич, готовьтесь, буду Вас раскручивать на покупки. Нужные! Ну никак без них не обойтись, Виталька.
Не понял... Чо? Полчаса прошло уже? Денис вон притолокся, на ходу дожёвывает, а я тут ползаю по сцене как таракан по холодильнику.
- Маэстро?
- Щас, погоди, Тор.
Знает, кто такой Тор и понял почему я его так обозвал, ржёт вон довольно.
- Ты чего, полы штанами моешь?
Ну, а что ж я ещё делаю? Шеф, ты в прошлом году спецом Вере Ивановне премию не
выдал? Зря, однако, теперь вон пылищи немеряно. Наверное, с того Нового года осталась. Чо те, Иваныч?
- Серёж, ты бы хоть чайку сходил выпил.
Какой чаёк, Иваныч? Тут гордиев узел из шнуров. Легче Македонского на него науськать, чем распутать.
- Не-не–не…. Ты мне лучше скажи: микрофон, что у бочки стоит, давно хрипит?
- Я не помню, когда он не хрипел.
Понятно, я с ним постоянно муздыхался. Ну чо, шеф, будем менять микрофон? Хм... Не… Не надо, разберу - посмотрю сам. Лучше купим с тобой новый микрофон вокалисту. Хотя… Тоже посмотрю. Сэкономим тебе ещё чутка.
Ну, чо, все пообедали? Ага, все. Поехали!
- Новогодний блок, мужики. Вспоминаем, что у нас имеется.
Хм... Много чего, однако. Прям хорошо. Добьём несколькими вещицами и будет полный ажур. И начнём с...
Денис! Какого хрена на дверь вылупился? У тебя вон "ре" плывёт. Не слышишь что ли?
- Денис, подтяни "ре".
Ага, "Ре" ему, блин. Он вон на дверь уставился и рожу страшную скорчил, типа, не заходи - убьёт. А там не заходят, но и не уходят. Да кто там такой?
Ох, ты ж... Здрасти ещё раз, мама Чоли. Послушать нас пришла? Не… Не послушать. Тут другое: уставилась вон на меня, как на "Джоконду" в Лувре. Прям интересно: она меня не узнаёт и познакомиться хочет или узнала и убить надумала? Второе, скорее всего, не взгляд - выстрел из Царь-Пушки. А чо я сделал? Обедать не пришёл? Так сытый я. Не надо на меня так смотреть. Ты глянь чо... И полотенце при ней. Вон руки в боки и полотенце в правой. Писец мне, похоже...
- Можно Вас?
Ничо се… Нас – это меня что ли? Ага, меня. Кивает вон. Офигеть! Это прям плюс пятьсот имиджу! Иду, мама Чоли! Бегу!
Ах, ты ж... Поймала, однако, чуть не выкинула в коридор: за руку схватила и рванула на себя, и дверь закрыла. Всё, писец мне: щас размажет нафиг. Аж дышать нечем, так прижала. Хм... Но зато её глаза вижу, потому что близко, потому что таращит. Орехового цвета у неё глаза, ласковые, тёплые. И пахнет от неё... Выпечкой пахнет. Сладкой выпечкой... От тёти Аиды так пахло.
Дэн...
Не... Так дело не пойдёт. На самом деле дышать нечем уже!
- А можно я выдохну чутка?
Нет, блин, нельзя - ещё сильнее к двери прижала. Да чего я сделал-то? Может, поясните уже?
- Ты почему обедать не приходил?
И всё? Я так и понял. Эй! Да куда ж ещё теснее прижиматься? Задохнусь же!
- Я кому говорила, что обед в три часа! Кому?!
Слышь, мама Чоли? Вломи уже полотенцем, но дай выдохнуть.
- Я ещё бутерброды не переварил, не хочу я есть. Не влезет в меня!
Хм... А что я такого особенного сказал? Аж пот её прошиб. Фартуком вон обмахивается. Ага, отстранилась на чутка - урвал глоток воздуха. Да уж... Это не грудь у неё, это пресс-давильня. Чо? Огребу таки полотенцем? Похоже на то. Держит вон то полотенце, как царь Давид пращу.
- Чего?! Бутерброды не переварил?
Етижи-пассатижи! И опять на меня – прессом. Может лучше полотенцем? А то ещё пять сек и меня счищать с двери придётся. Чего?
- Как твоё отчество?
- Анатольевич.
- А ну-ка...
Фу... Оттолкнула, как жить позволила, но за руку придерживает на всякий, чтоб не сбежал, а сама опять в актовый зал заглядывает.
- Сергей Анатольевич ушёл обедать. Будет через пятнадцать минут.
И повальный ржач в зале. Ох, ты ж... Развеселились они. Ничо. Щас я вернусь. Щас...