Борьба любви

                1
      Я расскажу вам простую историю. Она не новая, начало ее не известное и не известно, когда она в будущем для человека закончится. А в настоящем она возникает неожиданно как молния, гремит в душе раскатами грома и сверкает разными огнями как огни фейерверка. Эта история похожа на утреннею расцветшую розу с множеством прекрасных и нежных лепестков с каплями россы, сверкающих в лучах восходящего солнца, привлекательная, завораживающая своей волшебной красотой. Со временем прекрасные лепестки вянут, желтеют, опадают и остается колючий стебель, на котором красовалась роза, да пожелтевшие листья, и те готовятся упасть на землю, прикрывая ее от заморозков. Не спорю, сравнение будущей истории с розой печальное, но о ней вспоминают в бесчисленных рассказах и романах. Эта история во все времена периодически умирает и вновь возрождается с неослабевающей силой, принося в души человека яркие счастливые минуты и не утешительные переживания и беды. Люди эти явления в своих сердцах называют любовью, которую неутомимый античный крылатый Амур, развлекаясь посылает из своего лука в виде стрел в сердца счастливых и плачущих людей.
     Сколько истерто о бумагу перьев гусиных и стальных, шарики шариковых пишущих ручек оставили следы о прошедшей и настоящей любви. Современники на клавиатуре персональных вычислительных машин выстукивают трагедии любви. Сколько истрачено типографской краски для печати книг о любви! Сколько потрачено мыслей талантливыми мыслителями, описывая людские чувства и события, рожденные внезапной не ожидаемой, и вероломной любви. И все же, до настоящего времени, любители мыслить не дали однозначного определения о этом человеческом чувстве. Многие философы утверждают: «Любовь - это прекрасный, бесценный дар чувств, который мы можем подарить другому человеку и одновременно сохранить его в своей душе». Другие мыслители утверждают, что любовь «величественное чувство связано с переживаниями и может сделать из нашей жизни благодатную сказку, а может превратить ее в печальную трагедию». Правдивое определение, в котором есть и трагедия. Третьи исследователи рекомендуют: «Чтобы любовь сделала жизнь счастливой, нужно иметь недюжинную волю, чтобы ее сохранить и не превратить ее в Ад».
      Недюжинной воли как раз и не хватало Корчневу Никите Викторовичу. Он при жизни кипел в котле любви. Бесценный дар чувств мучил его душу, терзал как Цербер не прошенного гостя. В тоже время, ненавидел себя за слабую волю и за неиссякаемую надежду любови. Сколько раз он давал сам себе слово заглушить эту надежду, забыть ее, успокоиться, но каждый раз она побеждала и победным зовом звала к ней и мучила душу.
      Вот и сейчас Никита Викторович в одиночестве стоит в комнате у окна и немигающими глазами смотрит через двор на соседний многоквартирный дом. Взгляд сосредоточен на окне пятого этажа, закрытое узорчатой шторой. Обычное окно. Но там, за узорчатой шторой, живет семья. В квартире обитает любовь - бесценный дар, там молодая женщина, переступившая через свою семью, мораль и свое прошлое, и настоящее, влюбившая в себя Никиту Викторовича.
      Никита стоял и ждал, когда покажется прелестное личико Надежды с сияющими глазами и лучистым светом осчастливит на миг напряженный взгляд Никиты, проникнет в его душу и сладостным взглядом согреет сердце.
      Наконец приоткрытая занавеска за окном шевельнулась. Показалось миловидное женское лицо и внимательно всмотрелось в окно, за которым стоял Никита Викторович. Это была долгожданная Надежда. На ее лице появилась улыбка, она послала Никите воздушный поцелуй и приветливо помахала рукой, затем показала ладонь с растопыренными пальцами. Это означало приглашение на свидание в пять часов вечера. Надежда отошла от окна. Никита сел на диван и обхватил голову руками, мелькнула мысль: «Что я делаю, зачем»! Но непреодолимое желание увидеть Надежду, ощутить ее дыхание, ощутить ее руки на своей шее, и почувствовать ее биение сердца своей грудью, диктовало ему идти на свидание. Противостоять этому желанию у него не было сил, потусторонняя сила его влекла к ней.
      Из соседней комнаты слышал голос жены, предупреждающий шалость двух сыновей до школьного возраста. Вера сидела у окна в кресле и, управляя ловкими руками вязальными спицами, вязала для ребятишек теплые носки. Ребятишки пытались играть клубками ниток. Вера улыбалась шалостям детей, и периодически поглядывала грустными глазами через окно на противоположный дом.
      Никита продолжал сидеть, не меняя позы, а память оживляла роковые встречи с Надеждой. Звучали в его памяти ее любимые строки из песни Анны Герман:
                «. . . Красивая и смелая
                Дорогу перешла,
                Черешней скороспелою
                Любовь ее была. . . .»

                2
      Это произошло обыденно и неожиданно. Не было цветов, танцев в ресторане, не было и кафе, и лирических ухаживаний. Произошло событие быстро, подобно времени свечения молнии. А за молнией последовали события с долгими раскатами грома в душе Никиты. Кто виноват? . . .  Виновато было донское поле да бураки, или - свекла кормовая, росшая на колхозном поле Каменского района.
      В коллективных хозяйствах и совхозах, для посевных работ и борьбы с сорняками, сельскохозяйственных машин было достаточно для обработки больших площадей. А с уборкой урожая иногда случались трудности. На помощь сельским труженикам направлялись работники из городов. Так случилось и в нашем случае с уборкой свеклы. Корнеплоды возвышались над землей и их легко можно вытащить руками. Для такой ответственной работы из химического комбината города Каменска колхозу хутора «Старая станица» были направлены инженерно-технические работники. А что? Чертежи и умственные работы по решению инженерных проблем подождут, а вот свекла ждать не может. Не замерзать же ей в земле. Среди помощников сельчанам, для выполнения такой ответственной работы по уборке урожая свеклы, был инженер Корчнев Никита Викторович. Работа горожан шла энергично. Росли кучки корнеплодов, и колхозник с запыленным и недовольным лицом, на тракторе с прицепом, руководил погрузкой свеклы и увозил на зимнее хранение для счастливо хрюкающего колхозного товара.
      Заканчивалось время обеденного перерыва и Никита Викторович заканчивал свой обед бутербродом (ныне его называют чизбургером, как будто от нового названия бутерброд становится слаще). Он смотрел на умирающее поле свеклы, листья которой пожелтели и местами почернели, опустились вниз к земле, как будто прикрывали свои корнеплоды от дождей, пыли и ветра. Кругом все в серой окраске, выделялись только группы людей в разной одежде с различной расцветкой.
      - Корчнев, чего грустишь?
      Никита Викторович перевел взгляд и перед собой увидел «. . . чудное видение. . .». Перед ним стояла молодая, ослепительной красоты женщина. Ее глаза испускали удивительно теплый свет, оторвать от них взгляд было невозможно. Кроме запаха обычных духов от нее веял не известный, еле уловимый запах, привлекающий Никиту неотступно смотреть в ее глаза. От нее веяло каким-то необычным теплом, которое обволакивало всего Никиту и заставляло трепетать душу негой и испытывать чувство необъяснимой радости от этого видения. Никите казалось, что это сон, что перед ним стаяло изваяние, созданное творческими руками скульптора, внесшего в это видение необъяснимую красоту. Солнце освещало ее фигуру, улыбающееся лицо и на общем сером фоне поля казалось, что она вся светится солнечным светом. Это была Надежда Вишнева. Одета была в приталенную темную куртку, красная юбка по моде укороченная выше колен, капроновые чулки с затейливым узором и модные коричневые сапоги на каблуках, которые модники называли «Казачек». На голове не затейливая шляпка из-под которой выглядывали темные волосы. Для многих взглядов - обычная молодая женщина, но Эрос почему-то решил затеять свою игру с Никитой.
      - Корчнев, не смущайтесь. Я вас знаю. Работаем на одном производстве. Это вы на меня не обращали никакого внимания. Вот я и решила сама обратить ваше внимание на себя. Возьмите горячий чай, сладкий и хорошо заваренный. - Надежда подала кружку, над которой подымался легкий пар и чувствовался приятный запах. - Берите, не стесняйтесь. Меня зовут Надеждой. Как вас звать, Никита, я знаю. Вами многие интересуются из моих сослуживцев из числа прекрасного пола. Никита, а я вам нравлюсь?
      Никита взял кружку с чаем, и стал обдумывать ответ, но ответить не успел. Надежа оказалась проворнее на мысли и слова:
      - Корчнев, вы на своей легковой машине приехали. После этой бурачной работы возьмите меня. Мне желательно быстрее попасть домой. Что вы так растерялись? Допивайте чай, мне пора вернуться к своей бригаде. Так договорились? Я подойду к вашей машине.
      - Договорились. Подходите к машине. - Только и мог ответить Никита.
      - Вот и хорошо, - кокетливо произнесла Надежда.
      Забирая кружку из рук Никиты Надежда преднамеренно дотронулась до руки Никиты, и внимательно с улыбкой посмотрела в глаза и с особым оттенком в голосе сказала:
      - Вижу, понравилась и этому я рада. - Засмеялась и утопая каблуками в землю кокетливо пошла к своей бригаде.
      Никита Викторович провожал ее взглядом. Надежда на пол пути к своей бригаде обернулась, одарила Никиту лучезарной улыбкой и не заметно для посторонних помахала рукой, на пальцах которой на мгновение блеснули от лучей солнца обручальное кольцо и перстень с красным крупным рубином. Наконец Надежда подошла к своим подруга и Никита, как говорится, пришел в себя. «Что это было!?», - мелькнул в сознании вопрос самому себе. Стряхнул с себя эту мимолетную встречу и стал продолжать вытаскивать из земли корнеплоды свеклы. К концу работы совсем забыл о «чудном видении», посмотрел на часы и отметил, что совсем скоро уборка в этот день закончится.
      Корчнев Никита Викторович подошел к своей машине увидел, что Надежда Вишнева уже сидела в машине рядом с водительским креслом. Корчнев удивился, ведь он двери машины замыкал. Когда он сел за руль Надежда пояснила:
      - Вы, Корчнев, забыли замкнуть одну из дверей машины, вот я этим и воспользовалась. Не беспокойтесь все в кабине целое. - Она засмеялась легким смехом и спросила, - что, испугались? или удивились?  Заводите машину, поехали прочь от этого ужасного бурачного поля.
      - А что остается делать. Поехали. Вы, Надя, по какому адресу живете?
      - Почти там, где живете и вы. Мой дом против вашего и смотрят дома окнами друг на друга. Если посмотрите из своей квартиры в окно увидите меня.
      Машина покатила по пыльной дороге. Надежда сидела в пол оборота к Никите и рассказывала о своем впечатлении по сбору урожая. Шутила над собой, показывая Никите свои руки с испорченным маникюром:
      - Вот как я с такими руками уставшими и с испорченным маникюром буду чувствовать. А почему нет музыки?
      Быстрым движением включила автомобильный приемник, из которого раздался голос певицы Анны Герман, исполняющий песню «Когда цвели сады».
      - Какая красивая песня, - заметила Надежда и вместе с голосом Анны Герман пропела куплет, - И платье шилось белое, когда цвели сады,
                Ну что же тут поделаешь - другую встретил ты.
                Красивая и смелая дорогу перешла,
                Черешней скороспелою любовь ее была.
      Закончилась песня, Надежда выключила приемник и обратилась к Никите:
      - Корчнев, я приглашаю вас к себе на чай. Очень душистый вкусный и сладкий чай. Машину в гараж поставите, ведь мимо моего дома будете идти, заходите, тридцать седьмая квартира. Буду ждать, - сделала паузу, - я сейчас одна в квартире. Муж в командировке, в Москве на курсах по повышению квалификации, а дочка у моей матери развлекается. У мамы своя усадьба в другом районе города. Приходите, не на долго! Кусаться не буду. Просто, на чашку чая.
      Корчнев молчал. Он не знал, что ответить. Неведомая сила влекла его к этой «смелой и красивой» женщине. Отказаться от встречи - означало оттолкнуть ее от себя. Согласиться - мешала семья. Ведь дома его ждут: жена ждет, ждут дети. Да! душевная борьба тяжелое испытание. Ох! эта мораль! особенно Советская мораль. Ну что поделаешь, Мойры решили подыграть Эросу, и в нить жизни стали вплетать, на взгляд православия, порочную, неотвратимую судьбу. Эрос улыбался Мойрам, - трем одиноким сестрам, которые неустанно плели нити жизни.
      - Корчнев, ты чего молчишь? Я не страшная и не злая. Уговаривать не стану. - После паузы пропела, - «Красивая и смелая дорогу перешла. Как вишня скороспелая любовь ее была». Корчнев, ты всегда такой нерешительный!
      Душевная борьба закончилась в пользу Эроса:
      - Хорошо, я зайду. Надеюсь вы дадите вымыть руки от бурачной работы.
      - И руки отмоем свои и лица приведем в праздничный вид, и душу вам отмою от повседневной чернильной да карандашной работы, -  смеясь, ответила Надежда.
      Когда Корчнев подошел к тридцать седьмой квартиры, дверь была приоткрыта, и он без стука в дверь, и без использования электрического звонка, вошел в квартиру.
      Его встретила Надежда в легком шелковом, розового цвета, халате, застегнутом на одну пуговицу на уровне поясницы. Воротник халата оставлял открытыми шею и часть груди. Она улыбаясь закрыла входную дверь на щеколду:
      - Заходи, заходи, Корчнев. Я думала, что ты не придешь. Снимай куртку, пиджак, можешь и рубашку снять. Пойдем в ванную, руки помоешь, умоешься. Я пойду чай поставлю вскипятить. 
      В таких обстоятельствах Корчнев еще не был. Чувствовал себя неловко, чувствовал, как воришка впервые забравшийся в чужую квартиру. В сознании шла борьба: уйти немедленно, или остаться с этой привлекательной женщиной в ее квартире при отсутствии ее мужа и ребенка. И все же нить Мойр не позволила ему уйти от лучистых, улыбающихся глаз Надежды. «Ладно, останусь из-за любопытства на чашку чая» - мелькнула успокаивающая мысль и стал тщательно отмывать руки от сельскохозяйственной грязи.
      - Корчнев, чего в ванной застрял. Полотенце чистое, я только сама им вытиралась.
      Никита Викторович снял с крючка полотенце, стал вытирать лицо, руки. Оно тоже пахло уже знакомым запахом. Когда он вышел из ванной, его встретила Надежда и предложила, пока вскипит чай, познакомить его с квартирой.
      - Это кухня, здесь будем пить чай. - У дверей другой комнаты сообщила, - это спальня, а рядом дверь в комнату доченьки. А стоим мы в зале. . . . Нравится. А это диван мой любимый. Подойдем ближе.
      Подвела Никиту за локоть к дивану, неожиданно для него обвила шею руками и стала поспешно целовать жаркими губами в щеки, в губы. Затем отклонила голову назад и с полуоткрытыми алыми губами и прикрытыми глазами стала ждать ответ.
      Трудно устоять перед чарами греческого бога Эроса. Никита стал терять самообладание, чары бога любви завладели всем телом и чувствами, он обнял соблазнительницу за талию, почувствовал тугую ее грудь, и губы слились в едином сладострастном порыве. В мыслях и чувствах смешались все стороны божественной, платоновской и плотской любви.
      Надежда стала опускаться на диван, увлекая за собой Никиту. Пуговица на ее халате расстегнулась, обнажив прекрасное женское тело.
      - Не волнуйся, милый, я твоя, и я защищена от неприятности ВМ спиралью. - Прошептала Надежда, помогая Никите раздеться.
      Как не сопротивлялись нравственные устои православия, все равно игра божеств любви и судьбы одержали верх. Реальный мир утонул в жарких объятиях Надежды, увлекли Никиту в иной мир. Лицо Надежды, с полуоткрытыми глазами и открытыми яркими губами пылали наслаждением любовной страстью. В экстазе она нежно прижимала Никиту к своей груди и пылала пламенем чувственных желаний, ожидая дара живой природы.
      На кухне свистел чайник, оповещая о том, что время приготовления кипяченной воды закончилось. Да . . . . . , в природе вс; имеет начало и обязательно завершается окончанием. У одних явлений заканчивается шумно, у других заканчивается тихо с радостным удовлетворением, или заканчивается разочарованием.
      Надежда осталась довольной, ловко соскользнула с дивана, застегнула халат и пошла на кухню, выключила газовую горелку под чайником, вернулась и красуясь пред Никитой, поглаживая своими ладонями свои бедра, промолвила:
      - Корчнев, я тебе понравилась? Знаю, понравилась! - Надежда пропела свой любимый куплет из песни Анны Герман, нагнулась, поцеловала Никиту в губы, - пойду в ванную, приведу себя в порядок и будем пить чай. 
      Никита встал с дивана, быстро оделся, озираясь по сторонам прислушался к плеску воды в ванной. На лице застыло выражение вопроса: «Как я сюда попал»? Надежда словно почувствовала, что Никита хочет уйти, крикнула из ванны:
      - Корчнев, подожди, оденусь и будем чай пить. Для тебя есть «Столичная», отметим наш первый день встречи».
      Никита Викторович вышел на улицу: шли, спешили домой люди, шумели машины и раздавались их сигналы. Листья на деревьях под лёгким ветром разговаривали друг с другом. Все было как всегда, и все же Никите показалось окружающее новым, незнакомым. Шел домой, а душу терзало волнение. В сознании мелькали образы Веры, детей, как он им посмотрит в глаза. И над всеми этими чувствами господствовал образ красивой, смелой, перешедшей ему дорогу судьбы, Надежды.
       «Не должен был я проявить слабость. Все! Надо забыть о встрече и забыть про существование Надежды вместе с ее напевом. У нее своя семья!» - пришло в сознание Никиты твердое решение, и стал подниматься по лестничным маршам на четвертый этаж. Там его ждали радостные глаза детей и заботливая любящая Вера.

                3

      Упасть всегда легко, а подняться тяжело. Аналогично: легко принять решение, только выполнить его трудно. Так случилось и с Никитой Викторовичем. Когда в кабинет, в конце рабочего дня, вошла Надежда, вся недавняя решимость Никиты исчезла. Надежда дружески улыбалась, обжигая его своим взглядом, предложила:
      - Корчнев, я раньше могу уйти с работы. Ты тоже найди повод раньше уйти. Мы встретимся у меня в квартире. Буду тебя ждать, выпьем чая «Эдем», поговорим. Думаю, что ты не откажешься от своей Надежды.
      Корчнев неотрывно смотрел на Надежду. В душе бушевали волны желаний и противоречий. И все же победили силы дикой природы.
      - Приду, жди, - только и мог вымолвить Корчнев.
      Надежда вышла из кабинета, затем заглянула в приоткрытую дверь, призывно помахала прелестной рукой и проговорила, словно пропела:
      - «. . . .Не обмани, не обмани. . .», - и исчезла словно видение.
      И встреча состоялась. И вновь ее руки с волшебной нежностью обнимали его. И вновь сознание и чувства увлекали их в волшебный мир наслаждений, в мир первоначального обитания человека.
      Встречи продолжались и тогда, когда вернулся из командировки муж Надежды. Только места встреч были другие: на даче у Надежды или просто в автомашине, на природе за городом.
      Менялась природа, опали листья, умирала трава и холод зимы неотступно приближался. Солнце меняло свой путь по небу, склоняясь к горизонту. Угасали и «солнечные дни» в отношениях Надежды с Корчневым. Встречи становились реже и в большинстве стали заканчиваться разговорами. Надежда стала настаивать:
      - Не можем мы все время тайно встречаться и украдкой целоваться. Бери развод со своей не любимой Верой. Говоришь, что любишь меня, а не выгоняешь ее из квартиры. Выгони, и я к тебе приду с дочуркой. В арендованную квартиру я не пойду. Зачем мне уютную квартиру менять на чужой сарай.
      - А куда Вера пойдет с детьми? Нельзя же выгнать просто на улицу!
      - Какое мне дело куда она уйдет. Хочешь быть со мной? Сделай, как я прошу.
      Корчнев смотрел на Надежду молча, не зная, что ответить.
      - Молчишь! Я давно с мужем не живу. Он спит в одной комнате, я с дочкой в другой. 
Почти не разговариваем. Я жду твоего решения. А ты все молчишь, и в одной кровати с дурой своей спишь.
      - Пусть твой муж уйдет с квартиры. - Промолвил Никита Викторович.
      - Выдумал! Квартира оформлена на мужа. И запомни, Корчнев, если я буду с тобой, то я не допущу даже в твоих мыслях воспоминаний о твоей благоверной жене и о детях. Раз я с тобой, то ты мой и только мой и моей дочери. Не потерплю никаких твоих встреч с твоими пацанами. Ты мой, только мой! Твоя зарплата тоже моя!
      Надежда откинулась на спинку сидения автомашины и пронзительно посмотрела в глаза Никиты, подтверждая взглядом свою решимость.
      - Все молчишь, не можешь решиться? Чего от меня хочешь, прятаться по кустам, в машине? Не может долго так продолжаться!
      На такую тему был не один разговор. Однако, такие разговоры на Корчнева, с его плотской любовью, вызывали недоверие к Надежде. Кроме этого, Никита не мог решиться и уйти от своих сыновей с их взглядами доверия и радостными возгласами, когда он возвращался с работы. Да и к Вере у него не было чёрствых чувств. В сердце Никиты еще   сохранилось тепло любви к Вере. Оставить детей без отца и их мать без мужа казались непреодолимой преградой. К этим переживаниям, добавлялось растущее недоверие к Надежде, к ее искренности. Эти двойственные чувства, ничем не подтвержденные, мучали Никиту, и выкинуть лишнее из своих мыслей он не мог. Эдемский змей увлекал его и давал надежды сохранить прежние отношения с Надеждой.
      Однажды к нему пришло решение проверить искренность Надежды и правдивость.
      Пользуясь своим служебным влиянием на персонал релейной телефонной станции, по его тайной просьбе, тайно, подключили параллельно служебный телефон Никиты и служебный телефон Надежды. Таким образом он мог слушать разговор Надежды по телефону. На этот не благовидный поступок склонили Никиту душевные переживания, разноречивые мысли.
      При первом телефонном звонке Никита Викторович поднял трубку телефона, в которой раздался голос Надежды, обращенный к своему мужу:
      - На работу успел вовремя?
      - Немного опоздал, получил замечание.
      - Извини милый мой Купидон за задержку в постели. Работать нам будет спокойнее. Ты, любимый, дочурку возьми с детсада, а я зайду в магазин промтоварный. Мне сказали, что туда завезли дефицитную импортную ткань. Может на платьице куплю, да и тебе галстук приличный нужен. Затем зайду в продуктовый, вкусненького куплю. . . .
      Никита положил телефонную трубку. Он сознавал, что это разговор мужа с женой которые не находятся в ссоре. Как лезвие острого ножа разило его рану ревности. «Все! Нужно закончить эту романтику встреч» - мысленно решил Никита.  А через некоторое время вновь зазвонил телефон. Вновь голос Надежды:
      - Корчнев, после работы встретимся ненадолго. У меня будет время. Я скучаю за тобой.
      Никита молчал. В сознании боролись: желание отказаться от встречи с Надеждой и желание восстановить отношения, которые были в их начальных, казалось, искренних чувствах.
       В памяти возникла недавняя встреча с Надеждой в автобусе. Было множество народа, ехавших домой. Никита увидел Надежду и стал протискиваться через толпу к ней. Пассажиры с трудом уступали дорогу. Когда он приблизился к вожделенному объекту, толпа на мгновение расступилась и, он увидел, как Надежда, держась за руки и прижавшись к знакомому Власикову, смотрела ласково ему в глаза и что-то говорила. Затем толпа вновь закрыла это видение от взгляда Никиты. Огнем костра опалила душу Никите ревность. Тогда он выдержал не устроил скандала в автобусе, не устроил скандала и в следующих встречах с Надеждой, промолчал, но рана ревности не давала это видение забыть.
      - Корчнев, чего молчишь. Забывать стал? - Раздался в телефонной трубке голос Надежды.
      Корчнев молчал. В душе разыгралось соревнование между Исидой и Купидоном. Волшебство Купидона победило. Желание вновь окунуться в страстные объятия Надежды заставило промолвить:
      - Ты не забываемая, Надежда. Встретимся на нашем счастливом месте.
      - Сразу бы и сказал. Ну! ты поплатишься у меня за молчание, замучаю тебя в своих объятиях! - В трубке телефонной прозвучал знакомый куплет песни, затем раздался щелчок, сообщивший о конце разговора.
      Никита положил телефонную трубка, взял голову в ладони. Настроение бурлило как в водопаде вода: обвинение самого себя до боли в сердце мучили его, а надежда счастливой встречи и желание почувствовать вновь биение ее сердца у своего сердца. Желание манило его в мыслях в волшебный цветущий сад любовной страсти. Купидон ликовал!
      Для человека надежда - непобедимый образ ожидаемого счастья в будущем, и опасность как от копья гладиатора. Может дать счастье ожидаемой победы, или сразить копьем в самое сердце. Бытует выражение: надежда умирает последней. «Нет. . . , - подумал Никита, - надежда умирает вместе с человеком». Убить ее! Но как это сделать, надежда не стеклянный стакан, который можно разбить в дребезги о дорогу жизни. К тому же, известно, что любопытная Пандора открыла сосуд, охраняемый Эпиметеем, а когда она закрыла крышку сосуда, в нем осталась медлительная надежда. До сих пор охраняет Эпиметей сосуд с надеждой. Нельзя убить надежду, олицетворяющую божественность духа. Этот дух, или обманчивое ожидание вечно хранится в душах людей.
      Встречи продолжались. Вокруг них росли, расползались разговоры, слухи и сплетни, приукрашенные талантами свободных сущностей из сосуда Пандоры и человеческой творческой мыслью.   

                4

      Уважаемый читатель, я Вам очень благодарен, если дочитали до этой строки историю на вечную тему. Я недостаточно внимательно отнесся к Вере, и хочу вспомнить о ней. Ведь она и дети непосредственные участники переживаний этого жизненного вихря, запорошившего душу Вере, как песок глаза. Дети еще малые, им не понять боли при взмахе крыльев раненой души, но иногда и они внимательно и с тревогой смотрели в глаза матери и отца.
      Вера любила искренне, верила в чистоту, доверительность и преданность человеческую, и любовь к ней ее мужа, чей образ и наследственность светятся в глазах детей, которые и есть их святые образы и их продолжение жизни. Невозможно чтобы всему этому сопутствует пренебрежение мужа к ней к детям. Это болевой удар самим себе в самое сердце, в душу, в смысл самой жизни. Вера не могла даже допустить мысли своей, что это реальность. Она верила, детской верой верила в порядочность, в платоновскую и в христианскую любовь мужа!
      Странными существами жизнь создала людей. В их душах и разуме, как в сосуде, поместились любовь друг к другу и ненависть, справедливость и не справедливость, обман, насмешки над другими, и многое другое, и все это одни называют злом, другие называют любовью друг к другу. Они ведут воины кровавые и бескровные доказывая, что каждый из них ведет борьбу за счастье себе подобных.
      Так и в этой истории, нашлись доброжелатели, вестники зла и добра, слетелись как пчелы к цветку раненого сердца Веры, и начали творить справедливость, жалея Веру и жаля ее в самое больное место - ее любовь, забирая нектар ее любви. 
      Одни друзья и знакомые, в тайной беседе, поглядывая по сторонам, говорили:
      - Дорогая, Верочка, это не мое дело, но мне жаль тебя. Я хочу тебя предупредить как подруга, желающая тебе всего хорошего. Твой муж, кабель, прости за такое слово, стаскался с вертихвосткой, с Надеждой, мне ее показывали, потаскуха известная. Вся сама из себя, зазнайка, а сама дура-дурою. Как ее терпит ее муж, дурак, не понимаю. А ты, Верочка, красавица, напрасно терпишь своего. Гони его в шею, негодяя неверного. Тебе легче будет. Алименты получишь и стирать его грязное белье не будешь, жрать ему готовить не будешь, и ублажать в постели не надо. Счастливее будешь без негодяя. Ты красавица, найдется для тебя порядочный мужчина. . . .      
      А дети, как же без отца?
      - А что дети! Маленькие, не понимают, а станут большими поймут, осудят блудника.
      Другая приятельница, Каркарова, с блеском истинности в глазах, говорила:
      - Милая, Верочка, я тебе только добра желаю. Ты понимаешь, твой муж влюбился в Надежду. Понимаешь? Любит он ее. Пощади его, отпусти. Пусть будет счастливым. Пойми, ты перед Надеждой проигрываешь. Надежда моложе, красивее, да и в семье она хорошей воспитывалась, не то, что ты в детском доме.
      Другие настойчиво убеждали, особенно соседка по лестничной площадке дома, Валентина:
      - Чего подруга терпишь эту дрянь. Набить ей надо морду, или облить ее бесстыжие глаза кипятком, чтоб на чужих мужиков не пялилась, семью не разрушала. Держать мужика надо около себя. Они не валяются на улицах жизни как огурцы на плантации. Ты своего приструни, в попечительство детское напиши. Они его проработают. Держи своего мужика около своей юбки, держи как племенного быка за кольцо в носу. Перемелется, забудет он свою вертихвостку.
      Вера выслушивала или молча уходила, и слышала вслед:
      - Вера, я же хочу вам помочь. Предупредить и дать верный совет.
      Верных советчиков много и все они не могли чувствовать и боль ее души, и стыд перед людьми, который трудно унять и объяснить самой себе. У Веры в свою любовь к мужу и детям была столь сильная, что побеждала она слухи и сплетни. Иногда бушевала душа: все бросить и уехать, или учинить достойный скандал и выгнать мужа. Выгнать за сплетни и оговор. Но любовь останавливала ее: ведь Никита ею не пренебрег, ни в чем не обвинял и не объявлял, что влюблен в другую и хочет с ней расстаться. Сплетни и только сплетни, хотя в каждой сплетне есть капля правды. Однажды за обеденным столом Никита сказал, что первое блюдо не досолено. Вера неожиданно для себя вспылила, и заявила:
      - Любовница пусть тебе досаливает. А она мне достаточно соли в душу мою насыпала, да и тебе достается.
      Никита внимательно посмотрел на Веру, затем насмешливо вымолвил:
      - Почему любовница, Вера, уж говорила бы, что любимая. - Набрал с солонки немного соли и добавил в свою в тарелку, - а соли, Вера, твои друзья, и вестники, достаточно много насыпали. Не зови в свою жизнь коварную Эриду.
      Как понимать эти фразы? в шутку? в серьез? а сердце болело и стонало, подобно закипевшему чайнику. Но к дальнейшей перепалке Вера себя сдержала. Вспоминала старуху, которая в магазине к ней подошла и обратилась:
      - Милая, Вера, вы меня не знаете. Извините что беспокою. А посоветовать вам вот что хочу. . . . .       
      - Много вас советчиков, и вы старая туда же, да я знать вас не знаю, - прервала Вера слово старухи.
      - Не гневайся, Вера. Старый человек, как личный дневник, в котором записана вся жизнь человека, а затем как перед всевышним судом просмотрена, и оценена самим человеком. Не гневи свою душу милочка, и не борись против своей любви. Позволь своему мужу переболеть инфекционной любовью. Не слушай любителей покупаться в блуд-любовном болоте. Верь своей любви, и она победит.
      Кто-то из посетителей магазина Веру толкнул в спину. Вера инстинктивно повернулась, виновницей оказалась довольно милая толстушка, проскользнувшая сзади. Когда Вера взгляд свой вернула в сторону старушки, ее уже не было. Взгляд Веры скользнул по залу магазина, и не нашел загадочную старушку. У выхода из магазина ее тоже не было. Словно мгновенно испарилась. Слова старушки и факт мгновенного ее исчезновения Вера запомнила. «Странная старушка, и откуда она меня знает», - часто вспоминала Вера.
      Тяжело было на душе Веры. Она сдерживала себя. Отношения с мужем натянутые. Тяжело было каждый день ожидать от Никиты фразы: «Я не люблю тебя, и ухожу к другой, любящей меня». За что так, за что такая не справедливость?!
      Время шло, а Никита не уходил и не заговаривал с Верой о разводе. Вера ждала! Плохо спала и тайно, ночью, плакала в подушку, доверяя только ей свои мысли и переживания.

                5

       Корчнев Никита вышел из кабинета и стоял у производственного здания, встречая инспектора по пожарной безопасности. Недалеко стояли две молодых женщины, аппаратчицы цеха, и о чем-то беседовали, улыбались и поглядывали на Корчнева. «Ну вот, еще, наверное, две вестницы у моего порога» - подумалось Корчневу.
       Подошел к Корневу Каркаров, муж упомянутой выше доброжелательницы. Поздоровался, и с шутливой интонацией в голосе спросил Никиту:
      - Никита, ты еще не бросил свою принцессу?
      - И ты туда же, в бабьи пересуды вторгаешься. Чего тебе то надо?
      - Мне ничего не надо. Хорошая девка Надежда. Я бы тоже от нее не отказался. Просто завидую тебе. Я бы давно к ней убежал.
      - Так чего же ты не убегаешь к ней? Слушай, чего тебе надо. Хочешь, чтобы я тебя послал по трёхполосной накатанной дороге!?
      - Не нервничай, Никита, я по-дружески. А тех, двоих, девчат ты знаешь?
      - Аппаратчицы со второго производственного участка.
      Каркаров наклонил голову к Никите, и с доверительной интонацией в голосе сообщил: 
      - Вот та, что справа, Ала, это старшая сестра твоей Надежды. Извини, что назвал твоей. Она не замужем. Муж год тому назад умер от рака. У нее двое дочерей. Красивая девка, темпераментная, но не доступная. Давай познакомлю.
      - Ты, что, Каркаров, сводничеством стал промышлять?
      - Да не обижайся на меня, просто шутка. Не хочешь знакомиться, не надо. Побежал я по делам. Надумаешь - скажешь. А та, другая, Клава, моя тайная красавица. Ты не одинокий герой.
      Каркаров смеясь ушел. Никита внимательней посмотрел на Аллу. Она была чем-то похожа на Надежду. К этому времени подошел инспектор по пожарной безопасности, и Никита с ним ушел во внутрь здания.
      Дня через два, в пятницу, позвонил Каркаров:
      - Корчнев, предлагаю в субботу заняться заготовкой сладости. За городом, за территорией «Подземгаза», лесозащитные полосы из абрикоса. Плоды уже поспели. Поедем, заготовим абрикосового варенья или засушим для компота. Бесплатное сырье для сладости. Согласен?
      Предложение не плохое. Детворе варенье по вкусу. Тем более сами фрукты бесплатные. Спасибо Иосифу Виссарионовичу за фруктовые лесозащитные полосы.
      - Хорошо. Я подъеду к магазину «Универсам» в десять часов утра.
     Наступил субботний день. Вера с детьми отказалась ехать. Корчнев в своей машине с Каркаровым выехали за абрикосами в назначенный час. Не доезжая до перекрестка улиц Красной и Карла Маркса Каркаров попросил:
      - Никита Викторович, останови машину, я зайду к знакомым и возьму пару ведер под абрикосы.
      Никита остановил машину у обочины дороги и стал ждать. Задумался, и не заметил, как к машине подошел Каркаров с двумя молодыми дамами с пустыми ведрами в руках. Каркаров открыл заднюю дверь автомашины и дамочки шумно и смеясь уселись на заднее сидение. Каркаров сел рядом с водителем и скомандовал:
      - Поехали, Викторович.
      - Ты ходил за ведром, а привел пассажирок.
      - Так это и есть ведра в их руках. С девчатами тебя знакомить не надо, ты их знаешь. Это Алла и Клава. Поехали, поехали они тоже согласились поехать в лесополосы.
      Такой не согласованный поступок со стороны Каркарова не понравился Никите, но не выгонять же дам из машины.
      - Ничего уж не поделаешь, поехали. Веселее будет поездка. - Промолвил Никита и машина тронулась с места.
      В степи нет шума городского. Пахнет травой и степными цветами. Чистым воздухом, словно пропущенного через фильтры, дышалось легко. Пахло спелыми абрикосами. Урожай удался обильный. Ветки деревьев от тяжести плодов пригнулись к земле. Экспедиция за абрикосами во главе с Каркаровым шумно вышли из машины. Женщины шутливо разговаривали между собой, поправляли свои платьица, приглаживая их по своим стройным молодым фигурам. Поправили свои красивые прически и взялись за ведра. Никита из багажника достал ведро, и все зашли в лесополосу собирать «коммунистический» урожай.
      Каркаров переговариваясь с Клавой и диагностируя качество плодов удалились от Никиты и Аллы. Затем голоса их стихли.
      Никиту сбор абрикосов в компании с Аллой не отвлек от амурных мыслей. Образ и смех, и голос Надежды преследовал его и здесь, среди степи и пахнущих плодов. Не смотря на остывающие отношения Надежды к Никите, надежда и вера не утихали в душе. Надежда на верность чувств к нему как рыболовный крючок врезалась в сердце Никиты, и вытащить его можно только с сильной болью.  Он почти автоматически рвал абрикосы и кидал в ведро и безразлично поглядывал на Аллу. Алла, пробуя на вкус абрикос, что-то ему говорила, скромно улыбалась, но Никита почти не внимал ее словам. Неожиданно Алла к Никите обратилась, как и Надежда, по фамилии:
      - Корчнев, вы всегда такой молчун или не хотите меня услышать?! - Такое обращение привлекло внимание Никиты.
      - Простите, я задумался.
      - Давайте обращаться друг к другу на «ты».
      - Согласен, Алла.
      - Никита, спасибо, что ты пригласил меня на эту поездку. Нравится мне в степи. Чистый воздух, приятно смотреть в даль. А какие запахи распространяют степные цветы! Город – это каменные джунгли. Куда не посмотришь: перед глазами стены кирпичные, асфальт, и окна как глазницы черепа, суета прохожих и рычание автомашин, изрыгающих газы. А еще мне нравится у реки. Ты, Никита, согласен с таким восторгом души. Еще мне нравится кататься на машине, за городом. Меняются пейзажи, меняются впечатления и быстрое движение приносит радость жизни. Я заметила, что и ты за рулем машины испытываешь удовольствие.
      - Пригласил на поездку Каркаров.- Ответил Никита.
      - Ну, и что? Все равно ты нас сюда привез.  А с кем ехать за абрикосом он не сообщил.  Как бы то ни было, я в степи получаю удовольствие. Хотелось мне еще побывать на диком берегу нашей реки. Там тихо, прохладно, красиво и приятный ветерок обдувает тело, словно гладит нежно. Всплески о берег небольших волн воды словно приглашают искупаться. В реке вода бежит не уставая, словно время нашей жизни. Интересно, куда речная вода течет известно, а вот течение времени куда нас унесет не известно.
      - В будущее уносит нас время, взымая плату нашим возрастом.
      - Верно, в будущее. А какое это будущее, что в нем, в том будущем, какие там бури или затишье жизни. Какая там радость или слезы от боли душевной. Хотелось бы жизненной радости светлой. Хотелось бы жизненной революции. Все плохое пусть разрушится и забудется, и начать бы новое, жизненное и радостное без слез и бедствий.
      Алла замолчала, продолжая выбирать спелые плоды и срывать их с веток дерева. Больно ли дереву, когда рвут плоды, или радостно, что его плоды кому-то понравились и пригодились. Плоды - продолжение будущей жизни, пробудятся они от зачаточного сна и возродят вновь своих родителей. Революция, в которой старое разрушается и погибает, а новое, улучшенное, вырастает с болью и радостью совершенствуется.
      Слово «революция» в сознании Никиты усилило бег мыслей. Может это и есть тот процесс, который разрушит в душе надежду, обманчивое ожидание в отношениях с Надеждой. Пусть древняя Греческая богиня раздора Эрида придет на помощь и разрушит надежду, убедит сознание в ее недоступности. Призывать к этому может быть глупо, безобразно в этих запутанных веревках жизненных отношений, однако на что-то нужно решиться. Революция - подходящая мысль! Только надо решить - что разрушать.
      - Алла, если вы согласитесь, то мы вместе прокатимся на машине по четвертой автотрассе в сторону Краснодара. С ветерком, промчимся по времени жизни, посмотрим на природу, набегающую на нас. Надеюсь время под колеса не попадет, а минуты жизни убегут мимо нас безвозвратно.   
      - Странно ты говоришь. Время убежит! так оно в любом случае убегает, и убегает оно из нас. Однако я согласна с твоим предложением и буду ждать там, где ты сегодня нас встретил, и в то же самое время. 
      Алла, рассмеялась, сорвала спелый абрикос, укусила его ровными и красивыми зубами, сок плода брызнул желтыми брызгами, поблескивая в лучах солнца.
      - Какой спелый плод, сколько сока в нем! - смеясь воскликнула Алла.
      Ведра были полными абрикос. Вернулись Клава с Каркаровым. Обратный путь был быстрым и благополучным.
 
                6

      Встреча состоялась. Машина мчалась по автодороге недовольно рыча мотором. Алла выставила руку в открытое окно машины и помахивала ладонью, словно гладила ветер. Ветер шумел в окне и доносил шум колес по асфальту. Ветер шевелил прическу, глаза Алла слегка прищурила и казалось, что она улыбается ветру и солнечному свету. Пейзажи степные перемещались, бежали мимо машины. Наконец она убрала руку, из сумочки достала зеркальце, посмотрела в него, поправила прическу и обратилась к Никите:
      - Никита Викторович, красиво в степи! – Сделала паузу, - а ты действительно молчун. Тебя не интересует кто я? . . . Предполагаю, что знаешь. Каркаров обо всем тебе доложил. У него на языке слова не держаться, падают как вода в водопаде. Дочери у меня прекрасные (они сейчас с мамой моей), но одной мне не весело. За сколько лет я вырвалась в просторы природные! О тебе я тоже знаю, беспроводной свободный homo-телефон бренчит языком. Не смущайся, о моей сестре тоже языки трещат, да и обо мне тоже. Только впустую. У сестры в семье лад да любовь. Со мной, со своей сестрой, Надежда не делится тайными новостями. Что скажешь?
      - Мне нужно говорить? Издавна люди интересуются: «Как у других». Особенно всем интересен «мусор в избе», да «грязное белье». В некоторых народностей после первой брачной ночи даже простынь в окне вывешивается. Смотрите все! непорочность молодой пары! Можно допустить, что в мусоре, да в грязном белье можно найти долю истины.
                Душой своей ты, человек,
                Не ведая того, лелеешь черта.
                Твоей судьбой, из века в век,
                Он управляет страстно.
                Как часто, смертный человек,
                За ним ты следуешь напрасно! – замолчал Никита, удивляясь сам себе неожиданно сочиненным стишком, посмотрел на Аллу.
      - Ты сам сочинил? В последнее время в людском обществе много возродили чертей, демонов, подлых героев жизни, изменников. Даже в красивой песне Анны Герман есть измена:               Красивая и смелая дорогу перешла
                Как вишня скороспелая любовь ее была.
Это любимая песня моей сестры.
      Никита внимательным взглядом на Аллу остановил ее речь. Она поняла, что что-то сказала не нужное, не приемлемое для Никиты. И вообще, странный разговор о мусоре и грязным белье.
     - Я что-то не приятное сказала?
     - Все хорошо. Жизнь течет не только по красивым долинам счастья. Она течет в ущельях и через камни, и пески, и криво, и косо. Даже светлое чувство любви может стать корявым камнем, а камень может стать спасителем души.
      Алла внимательно посмотрела на Никиту, уловив в его словах горькие душевные переживания.
      Переживания действительно были. Слова из песни Анны Герман усилили мысли о Надежде. Мучала совесть перед своей семьей и мучали чувства, устремленные к чуть-ли не святому образу Надежды. Еще теплилась в душе вера в ее искренность, и мучала надежда все вернуть к чувствам прежних встреч.  И ко всему этому добавилась мысль: «Зачем Аллу вплетать в этот отрезок бурного и мутного поток моей жизни».
      Исправлять что-то было поздно. Событие свершилось и, как следствие, другое обязательно событие начнется. Ведь недаром к костру новых сплетен и разговоров приобщился словоохотливый язык Каркарова.
      На обочине дороги появилось придорожное кафе с вывеской «Дружба».
      - Викторович, давай зайдем в кафе воды выпьем, - обратилась к Никите Алла.
      Зал кафе с тремя столиками для посетителей был пуст.
      - Давай сядем за столик у окна, - предложила Алла.
      Подошла хозяйка кафе:
      - Что вы хотите заказать.
      - Дайте бутылку грушевой газированной воды и два стакана.
      Хозяйка недовольно осмотрела своих посетителей. Хотела что-то сказать, но воздержалась и ушла выполнять заказ.
      Когда хозяйка вернулась, Алла неожиданно для Никиты дополнила заказ:
      - Принесите мне стакан вина. Надеюсь у вас есть кагор красный. - Перевела взгляд на Никиту, добавила, - надеюсь ты, Никита, не возражаешь.
      - Нет, . . . нет, я не возражаю. Только мне не надо, я за рулем.
      - Может вам принести плов с мясом? Очень приличный и свежий. – предложила хозяйка кафе.
      - Нет, не надо, - ответила Алла.
      Хозяйка с недовольным видом повела плечами и ушла. Ждать пришлось недолго. Хозяйка принесла в графине вино и два бокала.
      Алла небольшими порциями наливала в бокал вино и небольшими глотками пила, поглядывая на Никиту, наконец обратилась к нему:
      - Не считай меня легкомысленной, но я хочу, чтобы ты услышал сам от меня. Ты мне нравишься, и я думаю, что смогу быть с тобой в близких отношениях. Требовать ничего не буду. Но хочу тебе сказать о себе. Не хочу, чтобы слухи дошли от чужих языков. Дружила я со школьной скамьи с парнем, неважно тебе как его звали. Когда он уходил в армию мы договорились о нашей свадьбе после прихода его из армии. Я ждала! Время шло, а в меня влюбился будущий мой муж, ныне покойник. Проходу не давал. Даже на колени становился, просил выйти за него замуж. Обещал горы счастья. Он был старше меня. Имел высшее образование и хорошую работу. Жил он с матерью в частном большом доме, в котором я ныне живу.  Но я упорно ждала любимого из армии. Дождалась. Свадьба состоялась. Только в жены он взял не меня, а другую. Я чуть с ума не сошла. А ухажер мой все настаивал, вот я, любя одного, вышла замуж за не любимого. Думала на зло любимому, а оказалось на зло себе. Муж хорошо ко мне относился. Двух дочерей родила. Начала душа успокаиваться. Так нет! Беда настигла! - сделала Алла паузу, допила вино, грустно посмотрела в окно и продолжила. -  Муж заболел. Врачи сказали, что это заражение крови.
Заболели у него пальцы на правой ноге, затем покраснели. Положили его в больницу. Отрезали стопу ноги. Вышел из больницы на костылях. Не кончилась болезнь на этом. Рана на правой ноге воспалилась. Снова в больницу. Отрезали ногу до колена. Мать от горя слегла - инсульт. И на этом не закончилось. Стали болеть пальцы левой ноги. Ногу отрезали до бедра.  Мать вернулась из больницы поверженная горем, худая, поседела и как-то вся сморщилась, завяла, стала как яблоко сушеное. Мужу дали инвалидность. И это не все. . . .
     Замолчала Алла, в бокал налила боды, надпила, внимательно посмотрела на Никиту.
     - Аналогично стали болеть руки. Отрезали и руки и выписали из больницы домой доживать свою печальную жизнь. Полтора года пролежал. Я с его матерью за ним ухаживали. Мать меня возненавидела. Она богомольная, обвешала его кровать иконами. Верила она во все нечистые силы. Смотрела на меня как тасманский дьявол на добычу. Потихоньку ворчала, поглядывая на меня, призывая все темные силы на мою грешную голову. Меня винить стала во всем. . . .
      - А ты Алла причем в его болезни!
      - Считала, что мой Бес с левого плеча навел порчу на его сына. Считала, что беда случилась из-за нелюбви к ее сыну. В итоге меня стала считать ведьмой. Когда муж мой умер, она поняла, что осталась одна и стихла. Не стала донимать меня обвинениями. Вот так и живем. . . .
      - Печально все это, Алла, однако мне зачем такую ужасную историю рассказала? Помочь тебе в такой беде я ничем не могу. 
      - Ты сегодня помог мне. Поговорил, вижу, что искренне сочувствуешь. Душе легче. А рассказала эту историю для того, чтобы ты ее услышал от меня лично. Свекровь стала делится своей ненавистью с соседями, родственниками и другими людьми знакомыми ей. Сформировался в знакомой нам среде сатанинский образ невестки со всякими добавками и художественными образами. Знаю, что эти художественные произведения под общим названием «Сплетни» дойдут до тебя.  Сплетни тебе будут не приятными, и ко мне могут пробудить отвращение. По этой причине я тебе рассказала эту историю . . . . . , и про беса на левом плече. А вдруг он на тебя наведет неприятности.
      - Я не верю во всякую чертовщину. Человек сам себя может представить бесом, или сатаной, или чертом, и даже ангелом, по обстоятельствам. Сочувствую тебе.
      - Спасибо. Уже много времени, надо возвращаться домой. Будет у тебя время, давай съездим на берег реки, за город, где никого нет, только мы одни, а над головой кроны деревьев, отбрасывают прохладные тени. Позвони, договоримся.
      Никита смотрел Алле в глаза, как будто гипнотизировал и молчал. Ала не дождалась ответа сказала:
      - Я поняла, что ты неразговорчивый. Да! ладно, будь таким. Не позвонишь, позвоню я.
Нарушу негласное правило. А сейчас поедем, - и встала из-за стола.
      Никита расплатился с хозяйкой кафе, которая собрала все со стола в фартук и не спеша ушла.
      Обратный путь был молчаливый. Каждый думал о своей текущей жизни.  Алла думала о событиях текущего дня, вспомнила о своих доченьках, на лице сохранялась не радостная улыбка. Еще с легким сожалением себя упрекала за свою откровенность. Действительно, зачем едва знакомому человеку ее горькие жизненный проблемы, да еще женатому. Пробежало в сознании недовольство к самой себе: «Зачем с женатым молчуном поехала, оторвала его от семьи». Мимо мелькали встречные машины, подымая пыль, мелькали дорожные черно-белые отбойники. Дорога казалась скучной.
      У Корчнева текли свои мысли. Переговоры по телефону Надежды с мужем были нежные, спокойные. Одни несли совещательный семейный характер, другие определяли задание на покупку продуктов для дома, другие о дочери и ее проказах, и о восхищении своей любимицей. И тени не было, что Надежда в скандальном отношении с мужем на почве ревности и потухшей супружеской любви.
      Никита стал понимать свое положение: если он уйдет из семьи, то это не значит, что Надежда тоже расстанется с мужем. Расстаться с Надеждой сложно, трудно. Расстаться с семьей, и создавать новую с Надежной и ее дочерью тоже трудно, и плюс гора проблем при таком переустройстве!  А как же сыновья!?
      Ну и положение! Как парадокс Буриданова осла (как подходит к событиям слово - ос;л). Голодный ос;л не мог решить к какому из двух снопов сена ему подойти. Расстояние до них было одинаковое, и по качеству равны и вызывали одинаковое влечение. Не нашел осел решения, так и подох между двумя снопами сена. Бедный ос;л! Был бы один сноп сена, или один из двух был ему не доступен, например, защищен забором, остался бы ос;л живой. «Вот так и я, - думал Никита, - долго буду решать подобно ослу, образно говоря, погибну». Взглянул на Аллу, она смотрелась в зеркало, поправляла губы губной помадой, поправляла прическу и тихо что-то напивала. Никита прислушался: это была знакомая песня:
                «. . . .  сладким веяло, когда цвели сады,
                Когда однажды вечером в любви признался ты.
                Дурманом сладким веяло от слова твоего,
                Поверила, поверила, и больше ничего. . . . . ».
      Встречная машина, сделав маневр, чуть не зацепила машину Корчнева. Это событие прервало мысли и заставила Никиту внимательней следить за дорожным движением.               

                7
               
  Корчнев сидел за своим рабочим столом. Сосредоточено вникал в текст акта проверки пожарной безопасности. Изучение акта прервал Каркаров, вошедший бесцеремонно в кабинет и как давний приятель протянул руку:
      - Здравствуй дорогой, утонул опять в бумагах. Посмотри, как солнце светит.
      Никита отвлекся от документа, поздоровался и вопросительно посмотрел на посетителя:
      - Откуда такая радость. Выигрышный лотерейный билет оказался в кармане?
      - За тебя радуюсь. Ты такую девку заарканил, завидую и за девку радуюсь. А еще тебе завидую, - пояснил свое настроение Каркаров. - А что не завидовать, таких двух красавиц иметь, любой позавидует. Расскажи, как она, хороша. Ты в воскресенье хорошо ее прокатил. Ну, ты понимаешь меня.
      - Ты, о чем мелешь языком?
      - Да ты не стесняйся. Мы свои люди. Мне Клава моя сообщила, что ты с ней в выходные встречался.
      - Так ты у Клавы своей, тайной болтушки, и узнай.
      - Да я бы с удовольствием ее выслушал, но она в тайне все держит. Сказала, что ты встречался и все. Дальше ни гу-гу!
      - А тебе надо подробности знать? – спросил Никита.
      - Да ладно тебе стеснятся, Корчнев, мы свои люди. Давай рассказывай.
      - Нечего мне тебе рассказывать. Иди занимайся своей работой. Мне некогда заниматься ответами на твое любопытство. Поинтересуйся у Аллы да у своей Клавы. А лучше у жены своей ты можешь получить «правдивый» ответ с подробностями, вплоть до колготок. Мне надо заниматься работой. Давай, давай иди работай, займись болтливыми новостями в другом месте.
      Каркаров ушел с обиженной миной на лице. А Никита задумался. Стал он объектом насмешек, пересудов и объектом, на который скрытно падают взгляды осуждения. Да если бы только на него одного!
      Не легко Никите было сосредоточится на работе. Он не заметил, что начался обеденный перерыв. В двери постучали:
      - Войдите, - дал он машинально разрешение войти.
      В приоткрытую дверь появилась голова Аллы:
      - Никита Викторович можно войти?
      После этих слов вошла и остановилась, робко поглядывая на Никиту.
      - Проходи, не стесняйся. Проходи, садись.
      Никита встал, вышел из-за стола и проводил ее до стула у стола, еще раз пригласил:
      - Садись, рад тебя видеть.
      Алла была вне настроения. Опустила голову и рукой перебирала полу спецодежды.
      - То, что я скажу, Антон Викторович, тебе не понравится. - Помолчала и продолжила, - а может и понравится, не знаю. Ты почему не сказал, что встречаешься с моей сестрой Надеждой. . . . . Я знала, что ты встречался с Надеждой, и не знала, что это моя сестра. Я о себе рассказала, а ты промолчал. А ведь ты знал до встречи со мной, Каркаров тебе доложил. Я не могу через сестру перешагнуть. . . . .  , - через паузу добавила, - я не буду с тобой встречаться, тем более, ты не разведен со своей Верой.
      Алла замолчала, а Никита ждал дальнейших от нее слов, и она их сказала:
      - Могу добавить. Мой одноклассник, которого я ждала из армии, взял в жены мою сестру Надежду. Видно у нее такая судьба, без умысла, просто по предписанию судьбы, так дано, разрушать чужую любовь. Она и твою любовь к Вере и сыновьям рушит. Я этого не хочу, и в пример себе сестру свою брать не буду. Останемся друзьями.
      - Я тебя, Алла, понял. Будем друзьями, если получится.
      Ала встала и пошла к выходной двери, возле нее остановилась, оглянулась, улыбнулась с оттенком грусти и вышла.
      Корчнев Никита остался со своими мыслями в одиночестве. Переживания бушевали в нем. Он понимал, что слухи уже дошли до Надежды и, наверное, и до Веры. Он смотрел на телефон, ждал звонка, и в тоже время знал, что в телефонной трубке он не услышит припев песни, а скорее всего он не услышит от Надежды разговора. Все! надежда стала несбыточным желанием. Погибла надежда. Самому позвонить? и услышать, как бросает Надежда трубку, услышав первые звуки ей знакомого голоса. Раздался телефонный звонок. От неожиданности Никита вздрогнул и поспешил взять трубку и услышал:
      - Слушаю, - раздался мужской голос.
      - Милый, - это был голос Надежды, - ты не забыл? Постарайся прийти с работы пораньше. Сегодня у нас дата - день нашей свадьбы. Ты с утра меня поздравил, а после работы с гостями отметим этот радостный день.
      Никита подождал пока закончится разговор. Затем позвонил знакомым на телефонную станцию и попросил отключить параллельно подключенный телефон Надежды. Все! . . . . Все! Связь будет разорвана. Пусть ему, Никите, поможет богиня Исида, и заставит Купидона прекратить с Никитой свои развлечения.
      Вернулся домой Никита необычно рано уставший и измученный, недовольный собой, и оправдывающий себя своим поступком по устранению из своего сознания надежды ощутить внимание Надежды. Дети с радостью кинулись к отцу и обняли его за ноги. Не обычно было видеть радостные лица детей и хмурое, уставшее лицо отца.
      Вера заметила состояние мужа. Посмотрела в окно на противоположный дом. Приметное окно, в котором штора окна всегда была приоткрыта, на этот случай была плотно закрыта.   
      - Никита, что случилось, ты не приболел? - после паузы с насмешкой промолвила, - или твои срочные дела на работе закончились?
      - Ничего не случилось! Просто устал.
      - Сам от себя ты устал? Так это на пользу самому себе. А может тебя как муху согнали с чужого стола? Ладно, Никита, время вылечиваемую болезнь вылечит, не быстро, но вылечит. Пошли ужинать у меня уже все готово. Могу водки налить.
      Никита быстрым взглядом посмотрел на Веру. Хотел ей что-то сказать, но промолчал.  Виновен не имеет право голоса в свое оправдание. Да и есть ли оно, это оправдание. А кто виноват в любви? если только силы природы, которые люди называю с давних пор божеством. Можно только сказать: «Суди его бог». И этот судья самый строгий, и судит он не публично, судит виновного самим виновным. Разум самого виновного судит его душу, и судит долго, до скончания века подсудимого, и еще продолжает судить в памяти у оставшихся в живых. . . . . .   
      Как быстро бежит время, и чем старше становишься, и чем больше взрослеют дети, тем больше ускоряется время, не ощутимое, не управляемое, но могучее, все захватывает в свои владения, у одних отбирает жизнь, для других жизнь раскрывает.
      Для Никиты и Веры время тоже бежало своим чередом, на лицах появились морщины, походка стала особой, не молодой, и дети выросли. Выучились. Один сын, инженер, в Москве живет и работает, другой сын капитан речного судна под названием «Победа» ходит по могучей реке Обь. У них свои семьи, у них свои события, поступки, заботы и свои жизненные чувства и переживания.
      Время бежит и ничего не позволяет забыть. Прошедшие события хранятся в памяти. Без ссоры жизнь не обходится, и каждый раз, во время редких ссор, Вера спокойно говорила: «Я тебе, Никита, не нравлюсь? Я не держу и не обижаюсь, иди к своей Надежде. Она осталась одна, свободная». «Сколько можно напоминать. Пятьдесят лет слушаю. Сколько можно об одном и том же говорить» - отвечал ей Никита.
      Время многое меняет. Солнце не так ярко светит, как когда-то. Розы стали не такими яркими. Листья на деревьях вянут и потеряли свой бодрый зеленый цвет. Даже трава не яркая, гнется к земле, а горизонт земли вообще не виден, размылся, побледнел, исчез вдали, ушел в бесконечность. Даже птицы не так радостно поют. И силы время забирает настойчиво и безжалостно. И Никита изменился, полысел, волосы поседели, ноги отяжелели, словно из свинца.
      Сидит Никита на скамеечке опершись о палку, расположенную у колен отяжелевших ног. Не жалует время его. Сидит, вспоминает эпизод своей жизни. Прищуренным взглядом смотрит на портрет еще молодой Веры, выгравированной искусным художником, на полированной гранитной стеле надгробного памятника. Вера первая ушла из жизни. Одинокий Никита. Посещает кладбище, сидит на скамеечке у памятника, и в памяти заново течет их совместная жизнь, их счастливые дни, их ссоры и скандалы, их забота о сыновьях и их тайные чувства и мысли, которые остаются их тайной навеки.