Несут с разбитой головой...

Это не разрешалось - выезжать с шахты по ленточному конвейеру с углём...
Ведь этот конвейер совершенно не был приспособлен для доставки людей-пассажиров на дневную поверхность из подземных
глубин...
Во-первых,
не было специальных участков, чтобы можно было
безопасно разместиться на движущейся ленте с углём ,
а потом
и слезть с неё...
Во -вторых,
скорость движения ленты была слишком высокой...
А ещё эта
транспортёрная лента местами слишком близко подходила к кровле выработки... А это как раз тот случай, когда ты едешь на крыше вагона, а состав въезжает в тоннель, куда вагоны помещаются
впритирку...
Вот об этом и жалел бывший шахтёр Асклепий Бермундович Пыжиков, что он больше не нарушит правила техники безопасности
и никогда больше
не проедется на ленте с углём
из горизонта минус
470 метров...
А больше он ни о чём
не жалел...
Эх, и где же теперь его молодость, где его гибкость членов,
где его острый и внимательный взгляд,
где его моментальная реакция,
где его крепкие и послушные ноги, где его сила в руках,
где его выносливость
к спиртному,
где его доля изрядного авантюризма,
где его здоровый пофигизм?..
Пропало это, испарилось...
Ничего не осталось!..
Ушло его время,
не запрыгнуть ему ловко на ленту грузового транспортёра и не спрыгнуть лихо с неё...
Поэтому
и выпил немедленно
Асклепий Бермундович свою норму  - двести граммов беленькой
и затянул дребезжащим
голоском старинную
шахтёрскую песню
про молодого коногона, которого несут
с разбитой
головой...