Котенок

(рассказ первоклашки)

Урок почти закончен. Это урок труда, первоклашки сооружают хитрую коробочку, которую даже не надо склеивать. Просто складываешь бумагу особым образом, и вот тебе коробочка – держи в ней, что захочешь. В классе ровный ребячий гул – у кого получается, у кого не очень.
Урок последний – скоро звонок, можно будет пойти домой. Я не очень туда хочу, но там удастся поесть. Был у меня с собой завтрак, но как же можно себя заставить есть сыр. Сыр колбасный, с рыжей кожицей и слюдой поверх нее. Слюда была тщательно снята бабушкой, но взять это в рот все равно никак.
Марина Сергеевна проходит, бросает взгляд на мою парту и хмурится. Вообще-то, я считаюсь ее любимицей, учусь хорошо. А вот с коробочкой мои отношения не складываются. И коробочка не складывается. Лист белой бумаги искомкан и замусолен, а коробочки нет. Не слушала я Марину Сергеевну, честно говорю.
У нас дома есть кошка – большая, черная, пушистая. Ночью ложится ко мне на кровать, прижимается теплым боком к горлу и мешает спать. Время от времени я ее сгоняю, потом зову обратно – жалко. Так и спим урывками. А последние три недели кошка со мной не спит. У нее родились котята, целых четыре – три сереньких и одна самая красивая, трехцветная. Белый животик, большое рыжее пятно на спинке, а в середине этого пятна – еще одно, поменьше, темно-коричневое. Недавно у котят открылись глазки, и у моей малышки они тоже самые красивые. Ее так и прозвали – «Иришкин котенок»: я заявила сразу, что никому ее не отдам.
Марина Сергеевна очень недовольна. Она не ругается, но так на меня смотрит, что хочется спрятаться под парту. Или провалиться под пол. Сегодня открытый урок, на заднюю парту втиснулись какие-то посторонние тетеньки. Кажется, Марина Сергеевна их боится не меньше, чем мы ее. Бросает взгляды в сторону задней парты – мельком, украдкой, и натягивает рукава на запястья. А тут еще я, лучшая ученица, не справляюсь с простым заданием.
Она очень добрая, Марина Сергеевна. Первого сентября, на линейке, стояли в несколько рядов семилетки – кто смирно, кто переминаясь с ноги на ногу, кто подпрыгивая. В животе от страха поскрёбывало. Вот мы войдем сейчас в этот жуткий лабиринт – конечно, жуткий, потому что неизвестный. И вокруг будут незнакомые дети, и взрослая тетя – учительница. Соседка-второклассница про школу такие страсти рассказывала, что хоть беги с этой линейки. И, то ли от этой неизвестности, то ли от осеннего утреннего холода – тоска пролезла за шиворот, и сжала горло своей ледяной лапой, и слезы потекли. Тогда Марина Сергеевна, заметив мою тоску за шиворотом, подошла, сняла с себя кофту и меня в нее закутала. Сразу стало спокойно, и лапа исчезла, а учительница стала главным человеком в моей жизни – после мамы, конечно. Хоть маму и нечасто видно в доме, но она же – мама.
Марина Сергеевна, думаю я, мне очень стыдно, но я не могу думать о коробочке.
Вчера утром приходил сосед к нам домой. Он то и дело приходит, о чем-то говорит с бабушкой, а мне приносит конфеты. Когда он узнал про котят, то сразу предложил их пристроить. Так и сказал – пристроить. Я тут же выпалила, что цветную никому не отдам, а он посмеялся. Бабушка готовила завтрак на кухне и не прислушивалась. Она там резала сыр колбасный с рыжей кожицей.
- Рая, дай-ка кусочек сыру! – крикнул сосед бабушке.
- Поди да возьми, - ответила бабушка не слишком любезно. – Смотри, слюду не забудь снять.
Сосед взял кусочек сыра, разломил его на крошки и дал котятам.
Они моментально этот сыр съели. Бабушка буркнула, что зря это, кормить котят сыром, но сильно не сердилась.
А когда я вчера пришла из школы, первым делом услышала голос котенка, моей цветной кошечки. Она лежала пластом у печки и кричала. Иногда у нее подергивались лапки – белые, с рыжими полосками по краям.
Бабушка заметила меня и нахмурилась:
- Ну вот, думала – сдохнет до твоего прихода. Дурак этот с утра котят сыром со слюдой накормил. Остальные-то ничего, а эта, видно, сдохнет.
Она кричала весь вечер, цветная кошечка. Черная кошка сидела рядом с ней, лизала ей бочок и тоже мяукала, но не громко, а как будто животом. А поздно вечером бабушка позвала того соседа, и он закопал моего котенка за домом.
А сегодня утром мне приготовили завтрак – хлеб с колбасным сыром.
Марина Сергеевна остановилась рядом со мной, схватила издерганный лист двумя пальцами, как мышь за хвост, и тряхнула перед моим лицом.
- Если хоть иногда включать голову!.. – процедила она чужим задавленным голосом. И бросила листок обратно на парту.
И мне стало душно. Просто весь воздух куда-то исчез – а может, сгустился, как манная каша. Я еще как-то пыталась его вдохнуть, а выдохнуть уже не получалось. И понеслось: белые лапки – белый лист – белое лицо Марины Сергеевны…
- Марина Сергеевна, у нее вчера котенок умер! – услужливо подсказала подружка из соседнего дома. Черт ее дергал за язык…
Марина Сергеевна ничего больше не сказала. Она подошла совсем близко и обняла-обхватила меня руками. Лицом в кофту, вместе со слезами и чем там еще. А кофта на ней была та самая, которая первого сентября.
А сыр я потом еще долго есть не могла. Лет десять, наверное.