3Ловцы душ. Конец наших историй. 2022

3Ловцы душ: Конец наших историй


Пролог: Убийцы детских мечт

«Бесконечный черновик» (с)

       Как коротка может быть жизнь, Хранитель. Нет, она невесома. Легче воздуха в лёгких. Мы все исчезли, Хранитель.

      Что может быть интересного у станичного магазина, где-то за шестым коленом тайги, в деревне Задрипутовка? Шёл снег; да что снег - пурга, как из пулеметной очереди. Только пройди метров пять, уже все лицо в снегу; и калорий набрал и в шапку наворотило. В ледяной лавине исчез снеговик, от него осталась лишь морковка, заблаговременно представленная не в то место нетрезвыми весельчаками сей провинции. В такую погоду не только собака, человек не высунет носа.
      В этот безумный холод, у маленького станичного магазина, совсем голенькая - в халатике с босыми ногами, замерзала до смерти - девочка лет девяти или десяти. Ее раскосые волосы превратились в сплошную льдину, а глаза сбились от инея. Она уже не могла прыгать или ходить - кости ее сковал паралич; и больше не сгибались руки. И сердечко било последний ритм.
      Но был и тот, кому плевать на метель, мороз и исчезающие в белом море дороги. В чёрном плаще и с косою, он застыл здесь  рядом неподвижно. Жнец, вестник Смерти.

[Жнец]

- Я здесь, Эллина, - когда пришло время он сказал это неслышно, его голос остановил завывания.

       Но девочка его уже не слышала. Казалось, она заснула под колыбелью этой метели. И вот что! С последним визгом ветра в подмороженном дыму уже блестела она - чистая, голубая и искрящаяся; душа настоящего человека - если бы, кто увидал, обязательно загадал бы желание; так похожа эта душа на северное сияние. Жнец только поскрипел пальцами, а изумрудный комочек уже оказался у него в руках. Аккуратно, будто она хрустальная, в его ладонях. Хватило пару секунд и тут же тень косы нависла над порогом станичного магазина. Ещё раз пришедший со смертью оглядел замёрзшую  девочку; дотронулся мертвой рукой до ее холодного лба. И сердце ее стукнуло первый удар.

[Жнец]

- Скоро ты снова вдохнёшь, Эллина, - по его печати на руке пробежала волна чёрной крови и он с силой сжал бриллиантовый шар в его руке.

       Девочка встрепенулась, упав на снег, задергалась и подпрыгнула. Мышцы разомкнуло, как будто торкнуло электрическим током или вдарило молнией. Теперь проснувшаяся странно оглядывалась по сторонам; и лишь потом осторожно поприветствовала странного человека в плаще, утонув ногою в сугробе.

[Эллина]

- Больше не холодно, - она тяжело улыбнулась, больше от странности - она все ещё была в домашнем халате.

[Жнец]

- Ты не боишься меня, девочка? - говорили металлическим голосом с ней.

[Эллина]

- Очень боюсь, - она опустила глазки вниз и принялась что-то чертить на снегу - Но ещё, я очень рада. Мне теперь не холодно. Вот бы меня ещё домой пустили.

[Жнец]

- Прости, Эллина, но этого быть не может. Ты больше никогда не вернёшься домой.

     Девочка заплакала, заскакала и умоляла «дядю» отпустить ее домой. Причитала, что если не вернётся домой - мама отберёт у неё халат и ей придётся сидеть дома всегда. Или вообще убьёт. Она плакала, била дядю по бокам или толкала. Жнец укрыл ее аккуратно в плащ и покорно ждал пока ее слёзы просохнут. Он один знал, почему она плачет. Но не мог ее понять.

[Жнец]

- Прекрати плакать, нам пора в путь. Бери меня за руку, - он механически протянул ей руку.

[Эллина]

- Никуда не пойду! Мне нельзя с незнакомыми дяденьками. Мама меня убьёт, - она попыталась убежать, но тут же опешила - все завалило снегом.

       Его рука все ещё была протянута. Сейчас Эллине было ещё страшнее. Под луною в метель - она глядела на бледного, покрытого чёрными венами дядю. Запястье его покрыто мертвой тканью, а сам он не источал ни единой эмоции, не дрожало ни единой жилы. Что-то заставило ее смело подать ему маленькую ручку. И она снова надрывно плачет. Что-то дрогает в холодном жнеце и он, после раздумий, соглашается с девочкой:

[Ксидит]

- Хорошо, я отведу тебя домой. Ведь ночь новогодняя, я провожу тебя. Меня зовут, Ксидит, - он щёлкает пальцами.

      Из снега восстаёт сначала один комок, затем другой, затем третий. И вот - перед Эллиной настоящий конь (полностью изо льда). Она радостно подбегает к нему и начинает гладить по шерстке. Скакун слегка гудит, но, когда Ксидит махает ему рукой, покорно опускает голову к девочке. Слёзы девочки испаряются.

[Эллина]

- Я так хотела лошадку. Мне нравится! Я каждый день, когда ходила в магазин,  постоянно пряталась за изгородью у сеньора Леоне. Только вы ему не говорите: у него такое красивое пони в огороде. Я просила поиграть, но меня только палкой били. Просто сеньор Леоне очень строгий. С коричневой шерсткой - ледяной скакун с обидой фыркает - Ну, не обижайся! Ты в тысячу раз красивее!


       Как коротка может быть жизнь, Хранитель. Нет, она незрима. Как озоновый запах свежих полей.  Мы все сгинули, Хранитель.

      Жнец подхватывает Эллину, сажая перед собой в седле. Эллина вновь чувствует холод; но теперь холод, что источал Ксидит. Она немного поёжилась, но быстро привыкла и теперь наблюдала за звездным небом, что раскинулось перед ней. А внизу - ничего не видно, метель. Редко пробирались сквозь дымку хатки или чья изгородь. Жнец же не понимал: неужели у ребёнка не возникало вопросов: почему она летит? Вестнику смерти было не понять и то, что девочка была впервые счастлива. Она не просила объяснений, не просила ничего. А будто наслаждалась маленьким чудом, что происходило теперь с ней. Ей будто нравился и нелепый большой чёрный плащ, в который она была бережно завёрнута. И лишь жнец знал, какова ее судьба, что ждёт ее впереди.  Скоро Эллина решила заговорить со своим спутником.

[Эллина]

- Я так мечтала полетать. Папа однажды обещал взять меня в полёт. На настоящем самолете, - она с улыбкой погладила скакуна, и тот помчался быстрее - Я когда вижу куриц, ну, которых меня просят кормить, я тоже так делаю.

      Эллина расправляет крылья, изображая полёт.

[Эллина]

- Хотя они не умеют летать. Ну только с насеста на насест. Не знаю: это считается или нет?

[Ксидит]

- Скажи мне, Эллина, - наконец, вопрошает вестник смерти - почему ты так смело подала мне руку?

[Эллина]

- Я… Не знаю… Но вы добрый. Мне не холодно, тепло в плаще. А ещё: мы летим домой. Вот мама обрадуется, когда мы прилетим домой. Я спрятала корку хлеба под своей тряпкой, где сплю - я с вами поделюсь… Ну… на ней немного плесени… Но я очищу.

        «Мама, конечно, обрадуется!» - подумал Ксидит, а гнев выжигал холодного жнеца изнутри. Сам же он только приходил к причине этого гнева, странного для ледяной птицы, что никогда не чувствует гнева.
        К слову, сейчас в полуразваленной хате, где жила Эллина происходило неистовство. Мать Эллины отстаивала свои права в неравном бою за бутылку горилки. В облезлой кухне она пихала побитого жизнью неизвестного ей собутыльника палкой, разбираясь куда он спрятал последнюю заначку. Но тот предательски молчал, уже давно обращённый к алкогольно-коматозному ведомству Морфея. Там же на прокуренном пуфике потягивал ляжки ещё один наш герой, в чёрном каноничном плаще и с острой косою. А рядом помещался за столом ещё один - ровно такой же.

[Эверест]

- Вот если бы у чиновников так яхты требовали, были бы у нас экономические преступления? - ехидная улыбка осветила вестника смерти; он сам так обрадовался шутейке, что подпрыгнул на пуфике.

[Нору]

- Ты неисправим, Акийский Феникс. Неужели эти люди не вызывают у тебя жалости?

[Эверест]

- Ну, конечно. Давай жалеть всех теперь: девиантов, дольщиков, вейперов, лысых, - обиделся Феникс - Кто следующий?  Девид Карадайн? Вот как ты думаешь о чем он думает перед смертью, Нору?

[Нору]

- Да он и думать не может, ловец душ, он в коме, - сухо пробузил соратник.

[Эверест]

- А я думал, что «Нет, это не Рио де Жанейро!». Ну, что Бендер, нам пора.

       В воздухе появляется чёрная как мазь - она - отвратительная, блеклая, пахнущая - душа. Акийский Феникс с презрением берет ее в руку, не забыв надеть перед этим на руку перчатку. Он с силою топает ногою и полы хаты разрушает разлом. Из возникшей дыры слышаться адские крики: «Аааа! Прекратите их подавать! Я больше никогда так не скажу, что на макаронах можно прожить!», «Не имеете права! Я звезда! Ну не толкайте это бревно туда! Давайте что-нибудь поменьше!», «Дайте мне права! Что если я влюблён в пылесос? Неужели даже здесь не чтут права! Я подам на вас в суд!». Феникс немного наклоняется к красному лону и внюхивается в запах серы.

[Галос]

- Эверест, это ты? - говорят ему демоническим голосом; зияет лава и пламя.

[Эверест]

- Я. А это ты, Галос? - жнец пытается прислушаться.

[Галос]

- Нет.

[Эверест]

- Демона ответ. Держи нового друга, - он с силой отправляет комок чёрной жижи к лону; и душу почившего затягивает щупальцами; яма зарастает.

        От того Ксидиту было трудно, что ему приходилось выполнять свою работу с бременем в разуме. Он позволил себе почувствовать, дал волю чему-то новому, странному. Разве ледяная птица способна чувствовать? Как человек или демон? Что случилось с ним такое - царем ледяных птиц. Ему не только не хотелось забирать жизнь бедной девочки, но и более того - вернуть ее к жизни. Если бы он спросил у Норейского жнеца, что с ним происходит - тот бы ответил, что ледяного царя пожирает чувство справедливости. И Милейский жнец призвал бы его бороться с ним, но Ксидит более не мог. Когда ледяной царь ненадолго отвлекался от раздумий и следил за Эллиной, в нем вновь и вновь что-то переворачивалось. А самое сложное, что предстояло сделать Ксидиту - сказать Эллине, что она умерла, умерла безвозвратно.
     Скоро показался и дом Эллины. Вот она - сломанная изгородь с заблеванным звонком; заваленная снегом и бутылками дверь.
      А между тем, у дома - в кавычках, конечно, было «людно». Норейский и Акийский жнец наблюдали за крестным ходом, который устремился в хату. Но крестным он был совсем по-другому поводу. Дело все в том, что каждый из элементов этого «хода» ходил только крестиком. Впереди толпу этих странных товарищей вёл несущий в чёрном непрозрачном пакете sanctum sanctorum - последнюю бутылку самогона. Норейский жнец занял изгородь, пока Акийский Феникс следил за алкашами, словно за каткой в арканоиде.

[Эверест]

- Если ты следуешь бусидо, то придёшь, - Акийский Феникс аккуратно подал дорогу зомби, отстранившись и отстранив свою косу.

[Нору]

- Ксидит задерживается, мы должны спешить.

       Как коротка может быть жизнь, Хранитель. Нет, она скользкая. Как удача в руках картежника. Нас всех уничтожили.

     Когда Эллина открыла полуразрушенную дверь, она тут же бросилась к маме с криками одновременно боли и радости. Ксидит тяжелым шагом шёл позади. Когда девочка попыталась припасть к ногам матери, она пролетела сквозь неё и улетела к столу, где покоилась куча бутылок и грязных трусов. «Мама! Мамочка!» - заплакала Эллина, со слезами она просяще уставилась на Ксидита.

[Ксидит]

- Она не слышит тебя Эллина, - говорил Ксидит, наблюдая как глотка ее матери поглощает самогон.

     Она ещё раз попробовала потрогать маму; взять ее за руку или постучать по столу, но ничего не получалось. И слёзы ее вновь хлынули.  Она со злобой подбежала к Ксидиту и принялась его мутузить и рвать его плащ; а тот - лишь терпел, терпел странный комок внутри его головы и груди. Скоро она остановилась и бессильно прижалась к холодному телу ледяного царя. И просто рыдала.

[Эллина]

- Она не со зла. Она не плохая. Я сама виновата. Прости ее, не забирай как меня, - она встала на колени перед ловцом душ.

[Эверест]

- Нам жаль, девочка - вошёл Акийский Феникс - ее душа скоро отправиться в ад. Ещё минут 15 и ее сердце не выдержит столько алкоголя. Откроется кровотечение и она перестанет дышать.

        Сквозь слёзы девочка просила поменяться с мамой местами. Чтобы они забрали куда угодно ее, только оставили ее, здесь. Ксидит не мог расстаться с тем знанием, что девочке ничего не пришлось объяснять - она поняла все сама. Что умерла, что они пришли за ней и ее матерью. «Смелая и умная девочка!» - подумал ледяной царь.

[Нору]

- Скажи мне, Эллина, - говорил с ней Нору - от чего ты просишь за неё? Посмотри на неё - этот кусок мяса более не является человеком. Она отправила тебя голой ночью, в пургу в магазин за проклятым виски. Она не давала тебе жить, била палкой и кидала объедки, как собаке. Ты спала на тряпке и наблюдала день изо дня вакханалию. Твоя жизнь - это то, что заслуживают все они. Ты страдала и умерла, не заметив даже частички счастья в этом мире.

     Акийский Феникс благосклонно закивал, одобряя все сказанное Нору. Но девочка стояла на своём - она топала ногами, ругалась и плакала.

[Эллина]

- Она тоже несчастна! - кричала Эллина - Она больна. Когда мой папа погиб, она совсем перестала следить за собой. Как вы так можете относиться к больным людям!

     Тяжелее всех было Ксидиту. От того он и пошёл на этот шаг; он тихо подошёл к разъярённой, исступленной Эллине и коснулся ее лба. В коротком воспоминании Эллина познала все, что знал о ее матери Ксидит. Отец ее не погибал, а попросту ушёл от алкоголички. И нет никакой проблемы, она просто начала пить и вести разгульную, но «насыщенную» жизнь. Ледяному царю стало противно от себя, он тихо - будто нашкодивший кот зашёл за спину Норейскому жнецу и ждал Эллину. Девочка же ещё долго была парализована и бездушно молчала.

[Нору]

- Нам пора Эллина, - заключил Нору.

[Эллина]

- Скажи мне,  Ксидит - Эллина подошла к нему ближе - А ты можешь сейчас маме запретить пить? Чтобы она больше так не делала и немного пожила. Она раньше хотела стать швеей.

[Ксидит]

- Не могу, Эллина, - тогда она протянула ему руку, молча, держа при себе наступающие слёзы.

      Нору с грузным выражением лица наблюдал как Акийский Феникс злостно наблюдает за фонтаном крови, измеряя его размах и мощность. В руках Нору появляется чёрный, измазанный жижей сгусток. Он немного смотрит на него с горестью, затем на Эллину, а позже отправляет его в горящий разлом. И эту душу также забирают щупальцами в жилище огня и лавы.

[Эверест]

- Четыре сантиметра! Это, конечно, не рекорд, - говорит Эверест, а потом наблюдая каменное лицо Ксидита, опускает голову, как провинившийся школьник, - прости меня, девочка!

    Как коротка жизнь. Нет, она быстра. Как выстрел пули. Мы все окунулись в забвение.

     В пути три вестника смерти: Норейский и Милетский повелитель костяного дракона Нору и властителя Анубиса; великий царь ледяных птиц Грозового перевала Чистилища, Ксидит; Акийский повелитель вечной огненной птицы Феникс, убийца Майкова. Медленно они покидают это заснеженное место. Нору и Эверест, разговаривая о причудах судьбы и Ксидит с тяжёлыми мыслями в голове и белой пылью самой чистой души на свете, что он когда-либо видел на его мертвой, холодной руке.

[Нору]

- Знаю, - говорил ледяному царю Нору, - со мной тысячу раз бывало. Однажды ты мне советовал привыкнуть к ощущению мертвого тела. И я привык. Но то, к чему никогда не привыкну - забирать несчастные, ни в чем не повинные души.

[Эверест]

- Мудрость такова - вставил Эверест - что сам человек виновен в своём фатуме.

[Ксидит]

- Ты не прав. Что же по твоему мог сделать маленький беззащитный ребёнок, кусок ты гогейской блондинки? - Ксидита снова обратил гнев.

[Эверест]

- Сбежать и не любить того, кому на тебя плевать, - с какой-то даже обидой заключил Эверест.

     Ловцы душ исчезли ровно тогда, когда метель кончилась. А между тем кто-то наблюдал за ними в тени ночи. Человек, вне этого времени и вне этого пространства. Этот человек тихо подошёл к замершему телу девочки у станичного магазина. Он прикрыл глаза девочки. Послышался треск молнии, и он исчез.

Open catologue/Code Sabrina…
Open protocol Sabrina…
Changing data…
Loading…

       Математик проснулся от странного сна. Он взглянул на часы: полночь.

[Радио в комнате]

- «213, в вашем районе взрыв магазина, есть погибшие». «Выезжаю» - говорила волна полицейской стражи.

     Математик поднялся в кровати, потянулся. Быстрым движением собрал со стола бутерброд и дистонер; со стены - серафим, а из под кровати - одежду и портфель. Принялся собираться. Пока он синхронно помещался бутерброд в рот, а трусы на полагающееся место, зазвонил телефон. Свободным от клинка пальцем он нажал кнопку приема вызова. В трубке появился Гога.

[Гога]

- Ты едешь? - слышно было, как он тоже возится с одеждой.

[Математик]

- Да, - прожевывая ответил Математик.

[Гога]

- Демон или лярва?

[Математик]

- Думаю, разрушитель. Возьми с собой селитровой воды.


Глава 1: Возвращение повелителя драконов

      Ночь. Малолюдный сквер.  Он натянул капюшон потуже, может это хоть сколько-нибудь спасёт его от колотуна. Живот обливало кипятком, тошнота, пот и лихорадка теперь били его. Он дрожащей рукой достал мобильный - набрал 112; и тут же скинул. Зубы его скрежетали.  Может это тот шрам на бедре, который он заработал в детстве даёт о себе знать?

[Парень]

- Нет, если заберут на скорой, выгонят с работы - и я сдохну с голода. Терпи.

       Но терпеть было невозможно: глаза залил ворох и туман; заломило левую руку так, что хотелось ее отвернуть. Кулак больше не сгибался. Теперь наш герой готов был поклясться, что за ним кто-то следит: человек в чёрном плаще; нет - все плавает, в красно-синих пятнах. Он был точно за деревом; нет, это полицейский.

[Парень]

- Может, я съел что-то токсичное. Нет, я сегодня не ел.

        Он тяжело оперся на лавку; не отпускало. Ослеп один его глаз. Он ничего не замечал возле себя и уж тем более следующего:

[Лейтенант]

- Молодой человек, лейтенант Киселенко, предъявите документы?

«Да, его не хватало.» - подумал тот. Впрочем, теперь ему было так больно, что не продохнуть, не сказать ни слова.

[Лейтенант]

- Запрещённые вещества есть? - чужая речь казалась мешаниной; а голова в шаре.

[Парень]

- Уходите, прошу! - получилось выдавить из себя.

       Неудачно стороживший порядок стал свидетелем странного изменения. Руку страдавшего от боли разорвало и через живую плоть показалась кость.

[Лейтенант]

- Что с тобой, мужик? - и хлесткий удар костью вырубил его.

       Ночь. Сквер. Пацан с напряженным лицом наблюдал за своею рукой; точнее тем, что с ней стало. Разорванный напополам рукав толстовки, окрашенная кровью, языки пульсирующих разорванных мышц и птичья кисть, острая и крепкая, будто титан. И такая же мощное гомологичное запястье, усеянное острыми когтями.

[Парень]

- Что я такое?

         Он напрягся, натужился и плечо его разорвало мясным взрывом - и птичья кисть, что была одинока; теперь превратилась в мощное плечо, локоть и луч. Треснула шея и появился новый позвонок. Разорвало плечевое сплетение, так что его спину сковало током. Он истекал кровью, а глаза застилало туманом. Он закрывал глаза, думая о скорой смерти. Но восставал из тьмы, - сосуды и нервы сами несли кровь и электроны по новой кости - от плеча до кисти. А затем новая плоть застилала остеон, с мощной несгибаемой мыщцей и кожей, крепче металла. Половина его лица истлела, а глаз - почернел. Небо и сквер перед ним растворился в пустоте, а запахи стали в тысячу раз острее. Теперь он чувствовал тепло тел ещё жарче, чем раньше. Когда чешуя полностью покрыла его лицо, образовался мощный рог.

[Парень]

- Что со мной происходит? - ему перехватило дыхание и зажгло за грудиной.

        Ему стало дурно: спину будто снова пропустили через тысячу вольт - плоть же изнывала от костяных кольев и появившегося хвоста. Он не мог остановить это - и вот не существовало больше его конечностей, только мощные чешуйчатые лапы. Скоро от прежнего человека не осталось и следа. Шрам, что прежде покоился на его бедре исчез.

[Парень]

- Я стал монстром.

      Это были его последние слова. А дальше только вой ящера, воинственный, злобный и устрашающий. Скоро его шея и живот наполнились огнём, настоящим и горячим. И следующим - он выплеснул горячий поток наружу - в парк. И, поверьте наш герой бы сжёг его до тла, если бы не появление в следующую минуту человека в плаще, остановившего жар, обратив его в пепел. Иней покрыл дорожки парка, а вода обратилась в лёд.

[Человек в плаще]

- Борись с ним, Хранитель, - говорил ему  прибывший.

[Дракон]

- Мертвец - говорил дракон, - я чувствую мертвую плоть.

[Человек в плаще]

- Да, раб. Я пришла, чтобы запечатать твою душу.

[Дракон]

- Мёртв ты или жив, - шипел ящер, - не имеет значения. Я уничтожу тебя.

        Грузный дракон с четверенек перебрался на две ноги и крылья его сложились. С сомкнутым кулаком, его чешуя превратилась в кольчугу, а на спине образовались новые кости - острее и смертоносней. Человек в плаще обернулась на людей в ночном парке - тихо и темно, ни души. Покивав, она щелкнула пальцами и в руках ее появился посох. Парк застелило ледяной стеной и куполом.

[Человек в плаще]

- Как тебе немного остыть? - говорила человек в плаще.

«У меня лишь один шанс из тысячи. Мне не хватит сил долгое время контролировать портал и драться. Мне едва хватило силы ледяного Бога для перемещения. Я не думала, что трансформация настанет так быстро», - думала она.

      Разум же бедолаги, что исчез в теле дракона, ещё был жив. Но был настолько разорван, что не понимал, где находится. Единственное, что тот мог - это наблюдать глазами ящера за битвой. Так ощущают себя, оказавшись в хрустальном шаре. И шар этот сжимал его глаза и нутро. Внутри фонило и шумело, - похоже на удар по уху.

[Парень]

- Что это такое? - думал он, не надеясь что ему ответят.

[Голос внутри подсознания]

- Это мой удавшийся эксперимент, Хранитель.

[Парень]

- Кто это говорит?

[Голос внутри подсознания]

- Не пугайся, здесь безопасно. Мы в твоём подсознании. Здесь нет никого, кроме тебя и меня.

[Парень]

- Я жив? Или мёртв?

[Голос внутри подсознания]

- Ты своего рода между мирами. Не жив, но и не мёртв. Я хотел бы, чтобы для тебя это не было лишь эхом в голове, ударом металла о металл, но если покажусь - ты можешь сойти с ума. Считай меня своим советником. Я задумал это давно.

[Парень]

- Кто я такой?

[Голос внутри подсознания]

- Мы все исчезли. Безвозвратно. Она последняя. Помоги ей. Иначе ее тоже скоро уничтожат. Мы пережили пять кровопролитных войн: но Хранитель времени и сознания не пощадил нас. Мы защищали Вас ценою своей жизни. Ты та, надежда, что изменит мир.

[Парень]

- Я убил человека. 

[Голос внутри подсознания]

- Ранил. Научись контролировать силу костяного Бога внутри себя. Твой нрав должен быть суров, а дух ещё крепче. Иначе он поглотит тебя. И наша миссия будет провалена. Навсегда. Мое время истекает. Скоро она закроет портал и я вернусь в печать. Мое имя. Впрочем мои имя стерто в континууме. Найди мой монумент в музее Египтологии. И я смогу передать тебе знания.

        А меж тем огонь разрывал ледяные клинки, что использовала человек в плаще. Когда дракон подобрался настолько близко, что мог разорвать ее в клочья послышался щелчок пальцев; и та оказалась позади чудовища. Забравшись на хвост, уворачиваясь от костей, она вонзила образовавшийся ледяной клинок в плечо этому созданию. И то взвыло, в гневе пытаясь сжечь как можно больше.

[Человек в плаще]

- Пора! Печать! - и снова щелчок.

       Теперь чёрные вены сковывали чудовище. Он пытался царапать себе горло и снять чёрные шнуры только что созданные человеком в плаще. Ящера душило, он визжал, изрыгая в хаосе языки пламени. Скоро его кости на спине начали рассыпаться, будто и не было их вовсе. И вновь к жизни вернулся тот, чья душа была поглощена монстром. Его чешуя испарилась, а шрам обратился на прежнее место.

[Человек в плаще]

- Черт, предплечье почти рассыпалось в прах. Я использовала больше силы, чем могу. Не смогу обеспечить его побег. Прости, я слышу как тебе больно.

      Она подошла к Хранителю, убедилась что с ним все в порядке. Его тело изранено: в дырах, крови и разрывах. Она тихо достала чёрной рукою телефон и набрала цифры, сброшенные минут 40 назад. Она проговорила сквер, парк. И как найти.

[Голос в трубке]

- Кто говорит? - спрашивали в трубке.

[Человек в плаще]

- Смерть - она сбросила звонок.

        Тело ее распадалось на нити, похоже ее время истекало.

[Человек в плаще]

- Слушай, слушай меня.... Черт... остановись... Не смей отращивать больше чем крыло, не смей... Нет... Нет... Найди меня... найди...меня... Ибриссу.


Глава 2: Полумертвая - полуживая

        Она тихо пробиралась в дверь, неслышно, осторожно - так, чтобы не разбудить спящую бабушку в соседней комнате. В изорванном горелом чёрном плаще она пролезла в щелочку двери и прикрыла ее, убедившись - «закрыла без скрипа».

[Бабушка Сабрины]

- Сабрина, ты что-то готовишь? - спросили через пару секунд спросонья - Кажется у тебя подгорело мясо. Я приболела.  Я ещё посплю; я в тебе уверена - только помой сковородки.

«Нет, бабушка, что ты. Просто вчера меня пытался испепелить дракон. А, в целом, я в порядке!» Она спрятала подальше за спину свою правую руку.

[Сабрина]

- Не коронавирус? - в это время Сабрина уже успела спрятать плащ прочь к себе в сумку, и забрав телефон, юркнула голая в душ.

[Бабушка Сабрины]

- Упаси Господь, просто что-то сегодня с давлением ни ладно.

         «От, скотство, даже бабушка заметила. Не обнаружит осенний плащ, выкинет меня с окна. Нужно срочно в ванную.»  Она , наконец, набралась смелости осмотреть правую руку. Она была поражена гангреной до самого локтя, одним словом - рука мертва. «Я могу обмануть ее с плащом, но прятать мертвую руку я не смогу. На восстановление уйдёт пару дней. Прогуляю завтра пары; позже напишу Ксюше.» Она высунула моську за дверь:

[Сабрина]

- Бабуль, ты ещё не уснула?

[Бабушка Сабрины]

- Дремлю.

[Сабрина]

- Я завтра уеду на пару дней. Я обещала Никите помочь его маме с рассадой.

[Бабушка Сабрины]

- Дело молодое. Я попрошу дедушку тебя добросить.

[Сабрина]

- Нет, нет, не нужно. Я доеду сама. Меня подвезёт Кристина.

[Бабушка Сабрины]

- Ну, хозяин - барин. Только ты там до свадьбы в рамках приличия.

[Сабрина]

- Хорошо.

[Howsapp ///мессенджер \\\]

[Никита] Привет! Ты куда пропала? Я не мог до вас с бабой Винилой дозвониться?

«Вы что сговорились там что ли?»

[Сабрина пишет...]

     Она придумывала в голове разумную отговорку от своего молодого человека; но разум ее накрывает туман. Если для пацана, что обратился в монстра на сквере - это в новинку, Сабрина уже к этому привыкла.

[Голос внутри ее сознания]

- Ибриса, я предупреждал тебя не пользоваться силой мёртвой плоти. Ты могла провалить нашу миссию. Твою душу поглотило бы.

[Сабрина]

- Простите, мастер. Я не справлялась, он был слишком силён. Мне пришлось использовать портал, чтобы его не смогли обнаружить. Превращение было слишком быстрое. Я не успела в срок.

[Голос внутри ее сознания]

- Ты должна помнить, что пока ты не овладела этой силой полностью, ты можешь превратится в живой труп. Используй лишь ледяную печать. И никогда не используй время и сознание.
Расскажи мне, что тебе удалось?

[Сабрина]

- Я смогла запечатать силу Нору внутри печати. Печать на некоторое время сдержит силу костяного война. Следов других я не обнаружила.

[Голос внутри ее сознания]

- Будь осторожна. Они могут найти и тебя, и его.

[Сабрина]

- Знаю, мастер. Я буду внимательна.

[Голос внутри ее сознания]

- Используй ледяные повязки на раны, как я учил. Я исчезаю.

       Она глядела на себя в зеркало: обычная, средняя с зелёными глазами брюнетка. Сабрина могла теперь оценить масштаб вчерашней битвы: раны на груди и шее, оставленные острыми костями. Она мигнула себе в усмешку и зеркало ее застыло в инее. «Меня вроде поездом сбило. А этот парень силён, кто бы он ни был. Даже в финальной форме его дракон был похож на человека. Хранитель... почему мастер называет его так. Мне нужно все разузнать». Сабрина приняла душ. Она едва улыбнулась: на ранах появились грануляции. Это, конечно же, бесспорно радостное событие: возможно, процесс заживления пойдёт быстрее.

[Howsapp ///мессенджер \\\]

[Никита] Ты меня игнорируешь? Или это так можно? Читать или не отвечать?

[Никита] Что-то случилось? Я могу приехать к тебе.

[Никита] Ты что нашла другого?

«Надо отвечать. Истеричка каких не сыщешь»

[Сабрина]  Я дома, бабушка приболела. Я останусь с ней, не обижайся.

     В это время она пыталась наложить лёд на раны.

[Никита] Мне заехать в аптеку? Я сейчас выезжаю.

[Сабрина пишет...]

«Вот же жопа, надо мне отговорится от него. Это, конечно, смешно: Прости, Никита, я не смогу с тобой увидится, потому что у меня отмирает одна рука. И он такой: Ой, что с тобой? И я: ничего такого, просто вчера я мочила в парке Горького Костяного дракона, он чуть не спалил меня до тла. И мне пришлось использовать силу древней расы мертвых ловцов душ. Какого такого дракона? Каких таких ловцов душ? - спросит он. Ой, а я что забыла тебе сказать, что я наполовину мертвая ледяная птица, а на половину студентка физтеха; у меня бывает периодически - мертвая плоть. Но это почти, как менструация - через месяцок привыкнешь»

[Сабрина] Нет, мы с дедушкой и бабушкой уедем на дачу. Обещаю, я позвоню тебе, когда вернусь.

[Никита] Что-то тут не так.

[Сабрина] Обещаю. Правда.

[Никита] Ладно. Раз тебе некогда.

«Ну вроде на пару часов он отстанет, пока будет обижаться. Не забыть написать Ксюше, чтобы отмазала от пары. Напишу, у Клима. Здесь уже слишком опасно.»

[Сабрина]

- Как же мне пробраться в зал за одеждой, бабуля не должна меня видеть. Так пока надену это. - она быстро натянула халат.

«Может окно в зале ещё открыто» - она распахнула окно с кухни. Ветерок освежил мокрые волосы. «Одной рукой это будет больно, но что остаётся делать». Она махнула рукой и ставни окон, балкон обледенели, образовав накат. «Хорошо окна выходят  на промзону.

        Она соскользнула с наката и одним прыжком оказалась в зале. В зале было полутемно, тихо, правда иногда храп бабушки врывался в комнату. Сабрина же, подыскав самую длинную из своих толстовок, что-то из штанов и обуви в тот же час их напялила; и вот уже мишка красовался на ее груди. Она отменив предыдущие чары, не боясь сиганула вниз. Последнее, что можно было увидеть: Сабрину, с голубыми, пустыми  глазами, покидающую микрорайон и промзону по накатанным ледяным сосулькам.

Глава 3: Жнец пятиликого Райдзю

Animal I have become (с)

       Тёмный ловец душ вместе с человеком, который держит его за руку. Он с печальной миной озирается в тёмных коридорах, где ему встречаются разные души со своими ловцами. В разных причудливых одеждах, из разных исторических эпох. Многие из ушедших на Грань Смерти не понимают своей участи: не осознают своей смерти или до сих пор не верят, что их за руку проводит вестник Смерти. Тёмный ловец душ внимательно наблюдает за человеком, рука ловца крепко сжимает его руку. На плече темного ловца душ - с могучим хвостом червь Райдзю. Коридоры сменяются лестницами, лестницы комнатами и провалами.

[Темный ловец душ]

- Не смейте отпускать мою руку.

[Умерший]

- Что вы. Я ещё никогда не подавал руку с такой спокойной уверенностью. Только скажите, достопочтенный жнец. Если я правильно понимаю, здесь не существует времени. Мне на секунду показалось, что я изучаю страницы учебников по истории. Настолько много здесь…

[Темный ловец душ]

-  Вы не ошиблись, мой дорогой друг. Мы находимся вне самого времени. И вне самого пространства. И я не могу знать всего будущего. Но если я смогу дотронутся до вашей души, я смогу восстановить ветку вашего времени.

[Умерший]

- Пожалуй, с подобной силой из Вас бы вышел прекрасный лидер своего народа.

[Темный ловец душ]

- Что ж, Райдзю, - тёмный жнец улыбается червю - нужно признать, что не только жизнью располагает судьба, но и смертью.

Райдзю покивал.

[Темный ловец душ]

- Поверьте, здесь на Грани Смерти, Вам более не следует думать о своём народе. Это я вам обещаю, ловец и проводник душ.

Человек ненадолго задумался.

[Умерший]

- Не могу, после смерти я был готов забыть об этом. Но с каждой ступенькой в этом дивном мире, все больше мыслей возвращает меня туда. И я думаю, мог бы я всего исправить? Ведь после ваших слов во мне растёт тень сомнения.

[Темный ловец душ]


- Увы, мой друг. В жизни ничего не возможно исправить. Каждый ваш поступок - будто мазок на холсте. И мы никогда не выбираем своего фатума.

[Умерший]

- Неужели и вы, ловец душ, вне времени и сознания, не выбирали своей участи?

[Темный ловец душ]

- Нет, к сожалению, выбор, - он с улыбкой указывает на Райдзю - который я считал достоянием человека, был сделан задолго до моего рождения. Мой друг выбрал меня, чтобы стать частью меня. А я прожил свою проклятущую жизнь, чтобы стать частью него.

[Умерший]

-   Да, я боюсь Вас спросить, что за червь на вашем плече. По простой причине: я и Вас боюсь.

[Темный ловец душ]

- И вы правы, мой друг, меня следует бояться. Пятиликий Райдзю единственный рождённый в грозовом перевале, кто выбирает себе людей, сочетающих ненависть и милосердие внутри себя. Милосердие, что питает его первое лицо образует молнию. Второе его лицо, что витает огонь ощущается ненавистью, что источают людские сердца. Третье его лицо отражает иллюзии истлевших и мертвых и питается несчастием. Четвёртое лицо, что питает плоть заключает страсть и смелость. Пятое лицо его есть лёд. Оно само застывшее время, прошлое, что когда-то ушло.

[Умерший]

- Пожалуй, если бы встретились с Вами раньше, мне бы пригодился ваш друг - он с достоинством оглядел червя - он бы поглотил мое милосердию и злобу.

[Темный ловец душ]

- Вы не должны его рассматривать как безопасного. Более разрушительного не существует на Грани Смерти. Мы пришли к первой печати.

         И снова город N со своими бесчинствами и революцией.
Человек теперь воочию видит на дыбе своё повешенное тело. Он впервые может посмотреть на себя мертвого. Себя обнаруживает себя на площади, где царит разруха и мародерство. Свою восставшую стражу и разграбленный дворец.

[Умерший]

- Моя смерть. Как странно быть наблюдателем. Но в защиту могу сказать - все лучше, чем  это снова испытать.

[Темный ловец душ]

- От чего вы звали стражу, когда увидели меня?

[Умерший]

- Я… надеялся… Надеялся, что сплю.

       Тёмный жнец с пониманием кивает. Райдзю сползает с руки темного ловца душ и ползёт по даже, пока не достигает ее вершины. Там он начинает шипеть.

[Темный ловец душ]

- Райдзю чувствует ненависть, пошлость и отвращение. Скажите мне, о чем вы думали перед смертью?

[Умерший]

- Честно?

[Темный ловец душ]

- Ведь Вам незачем врать. Вы можете врать самому себе, но мне незачем.

[Умерший]

- Мне было страшно, что убьют мою жену и детей. И я охотно бы принял один эту участь. Вы можете меня не понять. Мне раньше казалось, что я все отдал своей семье. Но похоже - я просто идиот, который всю жизнь совершал ошибки.

[Темный ловец душ]

-   Вы перед смертью вспомнили о любви?

[Умерший]

- Нет, скорее не так. Я вспомнил о тех, кто пострадает по моей вине. Вы знаете, таким как я, никогда не суждено любить. Мои браки лишь расчёт между империями. Империями, которые не стоят жизни женщины, что поддерживала меня последние годы…. Вы думаете, наверное, что я расчётлив. Я редко полагал, что любовь в каком-то виде существует.

[Темный ловец душ]

- Возможно вы правы, друг мой. Ведь ни один жнец не ответит Вам, какие чувства вы испытывали. Мы часто что-то раскладываем на составные части, а потом и не предполагаем, что это можно назвать одним словом. Или одно заменяем другим. Вы бы отдали жизнь за них?

[Умерший]

- Если бы мне позволило мироздание, я бы умер множество раз.

[Темный ловец душ]


- Порой ничего не значит это слово «любовь», а другие слова - значат. Между тем, пройдёт ещё немного времени. И это дыба - Комью касается окраваленного столба - повесит новых трупов. Тех, кого вы уважали и содержали.

Умерший молчит.

[Темный ловец душ]


- Я часто задумываюсь над этим. Странным мирозданием. Настолько разные души я держу в руках. Некоторые чёрные как смола, но им всегда везёт. И настолько белые несчастные. Я искал ответ на это: в том мире и на Грани Смерти. Пока не встретился с Райдзю. Он научил меня, что мир многоликий. И ему плевать на то, что вы испытываете и как думаете. Мир - это лишь молния, огонь, лёд, плоть и смерть. Испытывая чувство справедливости вы можете строить замки или уничтожать целые миры. Тоже если в Вас кипит ненависть. - Комью оборачивается на умершего - Вы прожили неплохую жизнь, достойную порядочного человека. Но именно она отобрала у Вас все. Почему? Потому что так решило время и сознание. Ваш рок и фатум. И куда же вы намерены идти, мой друг?

      У дыбы восстаёт гогейский камень с надписями. Райдзю переползает на него и теперь непрерывно смотрит на человека.

[Темный ловец душ]

-  На Землю? Где вы снова и снова будете испытывать то же. Вы будете отдавать миру, а он забирать у вас все. В рай? Где только цельный свет. А точнее иллюзия этого света. Или в ад? Где вечно вас будет охранять скорбь. Откройте камень, друг мой.

Умерший долго думает перед тем, как коснуться камня.

[Умерший]

- А какой бы путь выбрали вы?

[Темный ловец душ]

- Ни один из этих. На вашем месте я бы разрушил все мира до основания.

      Снова город, поражённый смертью. Тёмный ловец душ покоится среди горящих людей и дворца. Кругом убегают выжившие. Он снимает с себя капюшон, мертвое его лицо освещается пламенем. Позади него образовывается Райдзю неимоверных размеров с двумя ликами, жаждущий ползти вперёд. Тёмный ловец душ следует вперёд по выжившей среди огня щебневой улице к дворцу. Там он находит истекающего кровью революционера. Он просит его о помощи.

[Умирающий революционер]

- Прошу, помогите.

      Во дворце умирают женщины, стража и дети в пожарах. Обваливаются старинные картины и ковры от огня.

[Темный ловец душ]

- Ты предал своего короля, человек. И я пришёл за тобой от его имени.

[Умирающий революционер]

- Прошу, пощадите.

[Темный ловец душ]

- Тебе нравилось пытать его маленькую дочку? А какого если бы страдала твоя дочь?

[Умирающий революционер]

- Прошу…

       Тёмный ловец душ продвигается вперёд, уничтожив его мечом. Вперёд во дворце - по королевской лестнице к трону.

    Сабрина на даче возилась с бинтами и левомеколью над своей мертвой рукой. В зубах ее красовался смартфон, в котором открыт какой-то рандомный гайд по лечению гнилостных ран. Бинт постоянно сваливался с руки. И приходилось завязывать его заново.

[Сабрина]

- Что за говно производят? - Сабрина психанула и превратила свою руку в лёд.

      И тут же вскрикнула: «Б..ть». Мертвая рана ее выросла еще больше.

[Сабрина]

- Ну, е…й в рот, что за… - телефон Сабрины полетел в зеркало и оно с треском раскололось.

    Она с утомленным лицом откинулась на диван и с тяжелым вздохом уставилась в разбитое зеркало. Рана ее продолжала расти, пока не достигла самой груди.

[Голос внутри нее]

- Сабрина, - прозвучало внутри неё.

Сабрина недовольно встала с дивана.

[Сабрина]

- Тебя, б…ть не хватало здесь. Сиди там. Или я посажу тебя снова на цепь. Знай, сейчас я очень зла. У меня месячные, я сижу на даче, отмазываюсь от своего парня. А ещё я недавно запечатала дракона.

[Голос внутри нее]

- Посмотри моими глазами, - ответили там коротко.

[Сабрина]

- Нет, нет, нет! Сейчас будет цепь. И пусть вторая рука умрет. Ну… Что ты за скотина….

[Сабрина]

    Глаза Сабрины покрылись льдом. Она прекратила истерику. И быстро набросила капюшон толстовки.

[Голос внутри нее]

- Феникс проснулся, - говорили внутри.

[Сабрина]

- Нужно его быстро запечатать, - Сабрина приготовилась к щелчку и остановилась - Погоди-ка, это с чего ты мне помогаешь?

Внутри раздался хохот.

[Голос внутри нее]

- Чем быстрее тебя убьёт Феникс, тем быстрее возьму твою душу себе.

Сабрина исчезла в портале, вперёд к следующему проснувшемуся Хранителю. Человек в чёрном плаще, что наблюдал все это время за Сабриной исчез, оставив за собой тень разряда молнии.


Глава 5: Законы мертвой плоти

Herzblut (c)

        Конференц-зал с зимним садом и небольшой аванс-сценой у кафедры с микрофоном. Солировал доктор прикладной биологии Клим Неспехов.

[Клим]

- Мертвая клетка - возможно ли выжать из этого хотя бы что-то. Дезорганизация - важнейший процесс, что лежит в основе умирания. Некроз уничтожает систему клетки, превращая в мешанину уникальное творение, некогда выполнявшего функции. Из былой структуры, разложенной по полочкам на кластеры, смерть превращает клетку в детское питательное пюре. Пюре из высокомолекулярных соединений, некогда игравших важную витальную роль. Но так ли это правдиво: мертвая клетка умерла насовсем? Мы знаем, что смерть организма обратима в короткий промежуток времени. А как для самой мелкой структурно-функциональной единицы - клетки?  Причиной же перехода в мир иной целых систем - системная дезорганизация. Я заявляю это потому, что нашёл кое-какое решение. Представьте себе тромбоз в артерии, потом следующая за ним гангрена. Организм может жить, имея мертвую плоть в своём составе. Мало того, каждую секунду умирает по десятку тысяч различных клеток, а мы не умираем. Можно свалить на регенерацию, лизис и прочее. Но что если мертвое и живое может существовать в пределах одного тела. Как две почки или два лёгких. Мертвые клетки, помещённые в здоровые ткани обязательно будут поглощены; но мы нашли способ остановить этот процесс; мало того, мы нашли простой химический способ организовать органическую кашу в систему. Это не просто путь развития регенерационных технологий, но и прорыв в борьбе со смертью. Мы не только сможем теперь управлять смертью, но и теперь сможем спокойно умирать когда захотим.

[Ученые]

- Это невозможно, кричали ему! Человечество не может умереть! Это неслыханно! Прекратите свои древнеримские легенды о смерти!

          Клим остановился, ожидая хоть какого-то отклика от научного сообщества; но коллеги его торжественно молчали. Фурор, который он ожидал - улетучился после бескрайних вопросов и возражений. А потом и вовсе заявлений о его безнаучии. Особо его преследовало это примитивное: «это что некромантия». И в своём роде он так и считал, правда клетки образовывались живее всех живых. Единственное: он не мог предоставить проведённый им эксперимент; иначе его обвинят в антиэтике, или демонизме, а это самое серьезное в его мире преступление. Клим же знал: у него есть самое весомое доказательство - это он сам. Он сам теперь может управлять смертью. Наконец, смогут умереть люди, уставшие от жизни.

[Ученые]

- В таком случае, вы не хотели бы взять посох, накидку, сапоги с черепом и выступить на «Экстрасенс ТВ»

[Ученые]

- Или на ТНТ? Там как раз 18 битва. Будете воскрешать. И отправлять в иной мир. Слышали да, смерть он способен создать. Да ты ее вообще видел когда-нибудь, придурок.

      Клим теперь утопал в умело раскиданных в него гнилых помидорах. Только он пытался вставить что-то стоящее, подтверждающее вышесказанное, как его обращали в «Харона» или «Осириса» или в бабку-ведьму. Теперь полемики более не требовалось, Клим был в руках скептиков и агностов.

[Клим]

- Да черт с Вами, юмористами. Я могу Вам все доказать. Я докажу!!! Смерть существует. Существуют мертвые клетки - кричал тот, но кричал как в медный таз.

        Клим, пока ещё споры и пересуды трепали экран конференц-зала, задрал рукав рубашки с решительным блеском в глазах. Но когда дотянул ткань до запястья, передумал. Там выше на локтевом сгибе покоились привитые им мертвые клетки. Одним только этим он мог прекратить осуждения, но что-то остановило его. «Остановись, Клим, ты сейчас в гневе, не ведаешь что творишь!» - он спрятал руку подальше в рубашке и сжал кулак. Немного погодя вошла целая братия мордоворотов во главе с бровастым мужиком в вельветовом пиджаке и несколькими подбородками. Тот, что более описан нами, назывался Бобровым - начальником безопасности НьюФармаФармасьютикл. Одним пальцем шкафина отодвинул Клима от кафедры и сам встал подле неё, съедая ту в текстурах своими формами тела. Мордовороты послушно устроились у каждого из его плеч.

[Мордоворот]

- Клим Владимирович закончит своё выступление на сегодня. - будто читает приказ начал тот - Все мы понимаем, что Клим Владимирович пытался объяснить неподтвержденные опытом теоретические аспекты своих изысканий. Никакой смерти нет. Мы продолжим дальше работать.

        Клим вроде бы и хотел вставить слово; только вот мордовороты в это время прилежно свесили дубинки; и учёный умолк. «Если бы я не был гол как сокол, я бы не слушал Вас кусков дерьма с творогом» - злобно подумал он, ещё более сжимая кулаки. Гнев, его сьедает огонь гнева изнутри. В голову его ударило, он даже оглянулся - вдруг это был шокер мордоворотов. Нет, это что-то было другое. В стеклянном красном шаре с ним что-то говорило.

[Голос внутри]

- Клим...

[Клим]

- Кто это? Кто здесь?

[Голос внутри]

- Ведь ты чувствуешь, что на самом деле здесь только один кусок говна - и это ты.

[Клим]

- Кто говорит?

[Голос внутри]

- Тебе важно кто говорит или то, что ты мусор под ногами. Неужели тебе нравится, как твоя жизнь долбит тебя в анал?

[Клим]

- Кто ты?

[Голос внутри]

- Щёлкни пальцами и все узнаешь.

         Императивно его пальцы сомкнулись, издав едва слышимый щелчок. Пальцы зачесались. «Это к встрече, Клим. К приятной встрече!» - прогудело внутри за грудиной. У руки стало екать, колоть, а потом и вовсе зажгло. Только когда огонь перебросился на рукав - Клим понял - его рука сгорает; ему больно и огонь теперь уничтожает его предплечье и плечо. С какой-то дурости он принялся плевать на руку  (наверное, надеялся затушить). Сначала получались плевки сухой слюной, потом кровью, а потом огнём. Попав таким себе на пиджак, Клим оказался в костре.

[Клим]

- Будь по твоему, офисный планктон. - говорил Клим чужим голосом, сгорая в огне, - Я не буду сегодня подчинять твою душу себе. Ещё немного останься человеком. Как только я найду способ полностью поглотить тебя, ты больше не увидишь белого света своими глазами. А пока дай-ка я повеселюсь. Отойди в сторонку, малыш!

        Назвать ужасом, ужас в глазах сидевших в зимнем саду, язык теперь бы не повернулся. Едва ли увидишь когда: горящего человека, который не кричит и не бегает. Нет, он получает от этого удовольствие. Горелая плоть на горелой кости. Улыбающаяся обгорелая черепушка под горящим чёрным пламенем плащом.

[Клим]

- Господа, кажется, недавно вы смели назвать мне некромантом, - его рука превратилась в огненную косу - а теперь уставились на меня, как на свои маленькие члены.

       Послышался свист пули, которая пролетела через горелое ребро появившегося существа. Тот отряхнулся и ребро заросло мертвой плотью.

[Мордоворот]

- Ты что ещё за х..й? - Бобров держал прицелом пистолет - Где Клим?

      Существо только успело раскрыть рот, как получило всю обойму в глотку.

[Клим]

- Скорая, я умираю! А, да. Смерти же нет, - ехидно улыбался тот обгорелой черепушкой. - Ах, да я и забыл. Бывает, старость. Я же уже мёртв. Так ну-ка гет овер хир.

         Изобразив Скорпиона из Мортал комбата, он чёрной огненной щупальцей схватил начальника охраны. Отобрав у него пистолет со словами: «огнестрельное оружие детям не игрушка», он с силой нагнул его, разорвав на нем штаны.

[Клим]

-  Значит, говоришь теоретические изыскания? Сейчас проверим практику. Я засуну тебе в жопу твою же пушку, чтобы при каждом завтраке простреливал себе ногу.

[Ибриса]

-  Стой, кем бы ты ни был! - Ибриса появилась вовремя, оттолкнув прочь бедного начальника охраны и защитив его ледяным щитом.

[Клим]

- А ты ещё что за хрен? Вы что здесь на засолку собрались? Напокупают ледяных щитов и думают, что всесильны. Перезагрузись чудо. Хотя что это я? Поиграем серьезно.

       В чёрном дыме, из посыпавшихся обгоревших костей и мяса водрузились крылья, крылья чёрной, мертвой огненной птицы.

[Клим]

- Убегай. Мне водить, - говорила птица, нападая на Ибрису.


Глава 6: Ледяная птица.

My head, falls back
Cold we're so cold, we are so (c)

[Алкаш]

- Мне больничный не дали, сволота. Что вот тебе трудно чиркнуть ручкой, что болел. Подумаешь с мужиками за беседой засиделся. Врачиха могла и войти в положение, - повествовал на прибольничной лавке в наглой форме небритый, но изрядно потрёпанный жизнью в матроске и резиновых тапочках мистер.

[Наркоман]

-  Ничего человеческого, - вторил второй такой же, отличающийся от него только расцветкой тапочек.

      Нашему герою, наконец, после долгих больничных дней среди разбитых алкашей и наркоманов, повезло выбраться на волю. И он тихо докуривал рядом с соседями по палате.

        «Это что за хренотень я вообще пережил; кажется, каждая клеточка болит - рассказать ещё укол всадят. Что это вообще за диагноз такой - наследственная остеодисплазия? Пожалуй, про дракона и вовсе промолчу. Одна надежда на Вадика. А то вся жопа болит от уколов». - он рассматривал на предплечье чёрную плохо заживающую рану, оставшуюся с ним с той самой злополучной ночи. «Как сейчас помню: пришёл после тренировки, развёл значит генер, выпил. И дальше меня понесло. Так, дальше что я делал: прилёг, не помогло - померил температуру, 39. Подумал, что корона. Мысль отмёл. Потом вырвало. А потом куда меня понесло? Посмотри-ка кожа вся треснула, будто меня недавно сшивали. Болит»

Зазвонил телефон.

[Вадик]

- Здравствуйте, меня зовут Анна, я из службы поддержки Сбербанка, с вашей карты совершена транзакция.

      Он отошёл прочь от обитателей больничного дворика, прикрыл рукой телефон и только тогда начал говорить.

[Паша]

- Иди в п..ду, Вадик!  Ты же знаешь, что мне не до твоих глупых шуток. Расскажи мне, ты сделал что я просил?

[Вадик]

- Да, браток, все в лучшем виде. Во-первых, я попросил Аллочку отмечать тебя на биофизике. Я молодец, ну скажи. Ты же знаешь, чего мне это стоило.

[Паша]

- Опять затрешь, что говорить с примитивными видами для тебя излишнее допущение бренной реальности.

[Вадик]

-  Да, мужик. Она долго сопротивлялся, но в неравном бою я победил ее. Что ни говори, за меня была целая литруха Совиньен бланк. Так о чем это я. Мы, значит, договорились с ней на баню послезавтра...

[Паша]

- Тебе что своих микробов мало? Недавно с ангиной лежал. Подцепишь ещё.

[Вадик]

- Ай, прекрати.

[Паша]

-  Ну,  хорош. Расскажи лучше о деле.

[Вадик]

- Мне не разрешили воспользоваться лабораторией.

[Паша]

- Б...ть. Это фейл.

[Вадик]

- Работают профессионалы. Мне удалось пробраться туда. Адреналин, брат. Чувствовал себя как в трилогии Борна. Сейчас все расскажу.

      Кратко, история такова. Вадик, только услышал, что его студенческий друг попал в больничку, точно метнулся к нему. Захватив первую попавшуюся жрачку, он выехал первым такси. Паша, а так звали нашего героя, долго думал в каком ключе рассказывать о прошедшем вечере. Врать или рассказать правду. Метался, путался, а потом выпалил обо всем: о своей трансформации, о стеклянном шаре, о драконе, о человеке в плаще и о чёрной незаживающей ране.

[Вадик]

- Чувак, да у тебя шиза, - Вадик улыбался, сидя на прикроватной тумбочке - Драконы, пламя. Прямо игра престолов. Е..ть, ты Дейнерис.

     Паше же не было смешно; он с ног до головы был замурован бинтами. У него даже была мысль разбинтоваться и показать тому все его раны, разрывы и чёрную незаживающую рану. Но Вадик его остановил:

[Вадик]

- Да, это несусветная ересь. Все, что ты ты рассказываешь. Но я тебе верю - верю потому, что в твоих глазах до сих пор страх. Страх того, что было. А уж поверь моя жизнь была полна ужасов. Я знаю. Так что будешь делать? Командуй.

       Тогда Паша разбинтовал руку и попросил забрать образцы своих клеток на гистологическое исследование. Вадик замешкался, но после уверений, что все равно отрастет, зачерпнул в прихваченную тут же в больницу баночку образцы тканей.
       Той же ночью он пробрался тайком в институтскую лабораторию, чтобы изучить полученные образцы.
          Приготовленный заранее гистологический препарат не просто удивил студента биофака, но и даже обескуражил. Он закусил губу и принялся листать громадный справочник с картинками клеток. Он перелистывал страницу за страницей, то и дело присматриваясь в микроскопе. До Вадика никак не доходило - что происходит в препарате. Он сменил микроскоп, подошед уже к электронному. И когда в его голове сопоставилась вся аналитическая картина - справочник рухнул из его рук.

[Вадик]

- Они все мертвые. Никогда не видел настоящих мертвых клеток. Думал их можно получить только в эксперименте ненадолго. Но эти ещё и делятся. Как это вообще возможно! - выкрикнул он, но потом понял, что на дворе ночи, а он пробрался в институтскую лабораторию, и уже шёпотом - это невозможно. Поврежденные клетки так не могут… Они отрастут за счёт стволовых. Странная биология.

      Когда он забросил пробирку в портфель и принялся по смывам, он услышал шаги. Ещё с игры в контр-страйк, он знал: это не к добру. Вадик не нашёл ничего лучшего как запереться в вытяжной шкаф. Там же ему хорошо слышно было голоса.

[Неизвестный]

- Ты слишком шумишь, ублюдок. Помни тебе платят за скрытность. - послышался треск кого-то стёкла.

[Второй неизвестный]

- Мне трудно в этом кожаном обноске, надел бы это гадство с грудью и тоже бы шумел. Ещё и чешется, там где должен быть хвост. - отвечали противным, гнусавым голосом.

[Неизвестный]

- Заткни хлебало и ищи образцы клеток Феникса. Хозяин послал за ними, или иначе он перерубит тебя на мелкие куски.

[Второй неизвестный]

- Так точно.

        Вадик судорожно копался в проводах вытяжного шкафа. Таким образом он быстро продумывал пути отхода, а пахло жаренным. «Я видел на выходе холодильник, быть может, мне удастся до него добраться. Мне эти ребята кажутся подозрительным. О чем это я думаю? Какой идиот залезет в три часа ночи в институтскую лабораторию? Я не в счёт.» Шаги были все чётче и чётче.

[Второй неизвестный]

- Чуешь человечину?

[Неизвестный]

- Молодое мясо. Он вон в том шкафчике.

      «Ну, замечательно! Мне п..ц. Значит клетки быстро регенерируют. Что ж, выхода нет. Импровизация.». Вадик резко открыл дверь, ударив кого-то ею; дверь шкафа отлетела. Когда он увидел ноунеймов в пиджачке: один около скривившегося первого - он бросил в них свой ранец.

[Второй неизвестный]

- Убей, убей его.

[Неизвестный]

- Он же живой. Это не ловец душ.

[Второй неизвестный]

- У него клетки, рогатый ты баран. Разуй свой нос.

     Вадик улепётывал что мог; на выходе открыв холодильник и перекрыв выход из лаборатории; подпрыгнув у стены; он силой треснул по тревожной кнопке и зазвучала сирена. Когда он оказался на улице, он отдышался. Но памятуя о чем-то опасном - он не нашёл ничего лучшего, как скрыться в мусорных баках. И не прогадал; ноунеймы вышли тот же час в след за ним.

[Второй неизвестный]

- Где он? - звучал все тот же гнусавый голос.

[Неизвестный]

- Ты упустил его, мразина.

[Второй неизвестный]

- Ты же знаешь, что это был ловец!

[Неизвестный]

- Идиот, они вымерли. Это человеческое отродье. Уходим, хозяин будет в ярости.

       Паша выслушал историю, не вставляя не единого слова.

[Вадик]

- Так что, чувак, мне казалось, что сейчас мой пердак вскроют и порвут на британский флаг. И похоже я встрял во что-то серьезное. И ты тоже. - веселым голосом объявлял Вадик в трубке.

[Паша]

- Почему тебе так весело?

[Вадик]

- Чувак, да я за долбанными книгами 24 на 7. А вчера как первый секс.

[Паша]

- Да кому ты...

[Вадик]

- Ну только никому не говори. Кажется, ты долбанный капитан Америка или Халк. Или Скорпион. Ну там же был какой-то Саб-Зира.

[Паша]

- Ты отдаёшь отчёт о том, что мы в жопе.

[Вадик]

- Абсолютно. Поэтому ты переезжаешь ко мне на эту неделю. Я не умею превращаться в долбанного дракона. Ты же имба дракон. И ещё... о клетках. Я провёл ряд опытов.

[Паша]

- Не томи.

[Вадик]

- Они тверды как сталь. Неимоверно гибки и прочны. Я не смог разрезать их сикатором. Чувак, а ещё они мертвы. Я про смерть только в бабушкиных сказках читал. Вообщем, ты должен это увидеть сам. Мне нужно поставить опыты.

[Паша]

- Словимся ночью.

[Вадик]

- Ок, - в трубке послышались гудки.

       Паша снова смотрел на перебинтованную руку: с чёрным шрамом, где на его дне покоилась и росла новая острая кость.

      Сабрина в чёрной толстовке, истекающая кровью, свисала с балкона институтского зимнего сада. На дворе царила ночь; изредка она отмечала, что ей холодно, и это забавляло ее - ведь она тот, кто владеет силой бессмертной ледяной птицы - Ибриса. Холод и дрожь напоминал ей о том, что она жива; а кровь в ее жилах источает тепло. Мастер говорил ей, что овладение техникой льда не только скилл ледяного меча или щита, но и способность противостоять холоду. Способность быть мертвой, когда ты жива; и живой, когда ты мертва.
         Она знала, что сила дарованная ей - дарована не с проста: она обязана самой Смерти, что сохранила ей жизнь. Сабрина родилась мертвой; но чудом вернулась к жизни. Мать ее умерла от кровотечения при родах, а отец неизвестен ей до сих пор. Она непостижимым для врачей образом воскресла. И закричала. Мало, кто знает, что с тех пор она осталась слепа. Не видела ничего, и никого. И врачи ей не обещали зрения и уповали на чудо - как она осталась жива. Сабрина с трудом развивалась и практически ничего не говорила. Бабушка приютила ее у себя, сердце старой не позволило выбросить девочку на улицу. И только ее стараниями Сабрина жила, кушала, пила и росла. И потихоньку переносила больные и бесполезные операции на глазах.
        Однажды, когда девочке исполнилось 5 лет, она потерялась,  попала под дождь, долго звала бабушку.  «Ауша» - кричала маленькая Сабрина. Но никто не приходил; она чувствовала, как люди проходили мимо неё, когда так нуждалась в помощи маленькая девочка. Тогда она расплакалась и просилась домой. «Омй» - пищала она.  Сабрина шла в ливень по звукам, а он бил и бил ей лицо. Бедная и уставшая, она упала в лужу, повторяя просьбу о помощи - «отвести ее домой». И, может, она так бы и осталась валятся в луже до первого небезразличного прохожего.  Но вот тогда жизнь ее изменилась навсегда.

[Голос внутри]

-  Сабрина! - обратились к ней внутри - Ты плачешь! Но тебе рано умирать. Возьми мои мертвые глаза, я помогу тебе увидеть этот мир моими глазами.

      И она впервые увидела дождь: мертвыми ледяными глазами; как переливаются в сине-зелёном цвете капли воды. Машины в причудливом рисунке инея ее склер и людей, смешанных с голубою росой. Она не только впервые почувствовала доселе скрытую от неё красоту, но и узрела: до дома была всего одна улица. Слёзы покинули девочку, они остались лишь инеем на ее холодных скулах. Более того, дождь теперь не был холодным - она почувствовала лишь лёгкое дрожание кожи. Теперь хотя и зелёные ее глаза казались пустыми, они зрели. А холод был  ее стихией.

[Голос внутри]

- Я подарю тебе их в награду, как моему носителю. Но помни: однажды вместе с этими глазами, я заберу твою душу. А пока: наслаждайся белым светом.

        Тогда маленькая Сабрина была самой счастливой девочкой на свете: она получила самый дорогой подарок. Бабушка считала чудом произошедшее с внучкой. Благодарила врачей и божеств. Не знала она и то, что внутри  душу ее внучки медленно по частям разрывает ледяная птица Грозовых перевалов Чистилища; о том, что та жаждет захватить над ней власть. И о печати, что хранит в ее теле мертвую плоть. Так Сабрина наслаждалась хоть и бедным, но безоблачным детством. Она всегда знала, что не похожа на своих сверстников. Она теперь редко улыбалась, летом часто не ходила гулять, зато зимой, восторг возвращался к ней. Она играла в снежки и иногда себе помогала. Зимой она все имела и умела - строить ледяные дворцы, горки. Если ей хотелось снега, она просила его пойти. Так Сабрина все больше и больше привыкала к льду, холоду и снегу.
        К 12 годам  Сабрина тайком от сверстников управлялась со льдом и снегом уже не только зимой, но и летом. Это заставляло ее улыбаться, когда она остужала себе лимонад или превращала его в сосульки. Девочка никому не рассказывала об этом - боясь, что ее маленький талант засмеют или не признают. Пуще того, ей было известно, что более никто в мире не способен на то, на что способна она. У неё не было мотивов быть скобрезной и горделивой. Она уже научилась говорить, а ребята со двора охотно с ней говорили. Она не была изгоем или мусором; она была приличным ребёнком, который с самого того дождливого вечера понял о своём предназначении.
        Все же ей не хватало ответственности и понимания: что несёт эта сила в себе. Она поняла опасность своего навыка одним летним утром. Ослушавшись бабушку, она возвращалась домой ночью с прогулки. В тот самый вечер в темном переулке остановилась машина; и Сабрину после удара заточили в салон автомобиля. Она вырывалась, билась ногами и плакала; а ей засовывали кляп в рот. Она кусала кисти, которые рвали на ней одежду. Чем бы закончилось все - ясно, если бы не голос внутри неё.

[Сабрина]

- Сабрина, Сабрина, ты плачешь? Неужели тебе страшно? - говорили внутри неё, потерявшей сознание - Я помогу тебе. Щёлкни пальцами, дочь моя.

        И Сабрина, не знавшая куда ее везут; в страхе, слезах и гневе, щелкнула пальцами: кисть ее омертвела и ледяные крылья обрушили свой гнев, распотрошив всех в этой машине на куски. Она восстала ледяной птицей с чёрными безжизненными склерами и ледяными крыльями. Омертвевшей кистью она снова щёлкнула пальцами и автомобиль исчез в ледяном пламени. Мертвой рукой она поджигала рухлядь ещё и ещё, ещё и ещё. Ей было так страшно, невыносимо противно и сложно.

[Голос внутри]

- Уничтожь, уничтожь все, - говорило внутри.

      Маленькая девочка больше не понимала, что видит. Это не были те глаза, которыми она ощутила этот мир. Нет, это глаза разрушителя, мстителя, неуправляемой силы и гнева; страха и осознания боли, которой ей нанесли просто так, потому что она девочка. И какой смелости стоило Сабрине противостоять этой силе; холодному расчетливому гневу.

[Сабрина]

- Нет!

       Сказала она тогда решительно; она сжала мертвую кисть, предотвращая щелчок; ее тело обомлело - будто пролежало год в морозильнике; она поняла - ещё немного и она умрет. Да она теперь знала - чем сильней она становится, тем ближе и ближе наступает ее смерть.
       Она вспомнила своё детство только потому, что и теперь жизнь оставляла ее тело. И теперь ей приходилось выбирать - умереть и остановить Феникса или жить, но позволить ему уйти. Позволить ледяной птице поглотить свою душу или с честью выиграть хотя бы одно сражение.

[Ледяная птица]

- Сабрина, - говорила теперь с ней птица.

[Сабрина]

- Что тебе, - шептала та вслух - глупая птица?

[Ледяная птица]

- Ты умираешь.

[Сабрина]

- Мне плевать. Ты никогда не получишь мою душу.

[Ледяная птица]

- Сними печать жнеца, я залечу твои раны.

[Сабрина]

- Нет, глупая птица. Ты останешься в своём душном сарае.


Глава 6: Ничего не стоить

Red stars (c)


        Как измерить нашу душу? Весит она один грамм или тяжелее целого океана. Только ты знаешь, Хранитель, каково это пощупать каждую крупицу человеческой души. Мы все канули в лету Хранитель.

      Каменные джунгли, железные сады урбанизма. Говорят, город меняет людей; впрочем подставь в эту математическую формулу любой более или менее жилой пункт, получиться подобное. Увидеть Париж и умереть. В этот зимний, прескверный день, когда из подъезда можно выйти только нырком в сугроб из окна и случилась небольшая, как это звучит в «обывательских кулуарах» - оказия. Если счастье измерять в порциях, то можно условно его разделить на маленькое и большое. Сегодня одно такое маленькое счастье прилетело в зарытую вену одного из местных страдающих от гнета урбанизма и деспотизма индустриальных джунглей.
        Тело немного переборщившего с счастьем лежало распластавшись среди бутылок и шприцов. И проходящим здесь в комнате было плевать на него: его сердце остановилось как час назад. Нет, пожалуй, я преувеличил; было единственное живое существо, что питало надежду. Оно отчаянно вылизывало искаженное в улыбке лицо умершего, бессмысленно стараясь разбудить своего хозяина. Чёрный комочек скулил и ходил вокруг головы, то и дело трепав того за уши. Будто прохожий, обнаруживший погибающего, он мяукал во всю возможность. Только тщетно, всем находящимся здесь было насрать.
      И, наконец, пришли те, кому был единственный интерес до всего этого, ловцы душ в чёрных плащах. Только учуяв запах жнеца, котёнок зашипел и взъерошился, подпрыгнув на бутылках с пола на стол, утыканный объедками, жгутами и рвотой. Его тут же выщелкнул ударом руки подающего кто-то сидящий с красной кайфующей рожей за столом. И чёрный комок с шлепком и истошным криком впечатался в стену, пробитую насквозь прожженными шприцами. Акийский Феникс с мордой настоящей праздной зеваки, продублировал звуком шлепок, а головой подчеркнул всю траекторию полёта бедного котейки. Норейский жнец сосредоточено раскидывал косою бутылки.

[Наркоша]

- Б…ть, орешь весь день, падла. Заткнись что ли, - котёнок быстро слизав кровь с затылка с хромой ногой шмыгнул под какую-то замазанную скверной банку, боясь издать хотя бы звук.

     Послышался щелк.

[Нору]

- Это что это ты сделал, Акийский, мать твою, Феникс? - Нору уже стоял подле соратника и пристально глядел на него, будто мама запрещающая скинуть мячик своей малышне.

[Эверест]

- Подарил простатит, ничего такого, - отговорился Акийский Феникс.

[Нору]

- Новогодние подарки? А что тогда в шанкр не завернул? Тоже мне Сасанта Клаус, - Норейский жнец с холодным взглядом проводил мурлыку, который хотел бы прошипеть, но не мог.

[Эверест]

- А что он, как скот? Сломал котангенсу ребро! Он что ему сделал? - обиделся Феникс.

[Нору]

- А тебе?

[Эверест]

- Мне не жалко вот этого, - он попинал ногой умершего, - А животное жалко.

        Акийский Феникс изобразил на лице мудрость в смеси с великим сочувствием. Едва ли Норейский повелитель ему поверил.

[Нору]

- Тоже мне, маскировать свою вину - это ты мастер. Взял подставил бедное существо. Если бы ты, не пришёл сюда с мертвой рожей, то и не было бы всего этого. Впрочем, что сделано, то сделано. Я думаю, ему сегодня обдуют все туфли. Вряд ли он это заметит из-за непотребной вони из них, все же.

[Наркоша]

- А вы что ещё за х..и? Мусора что ли? - теперь красная рожа уставилась прямо на вестников Смерти, которые впервые поймали себя на мысли, что испытали удивление.

      Удивление их не было связано с тем, что они похожи на стражей власти или около того. Впрочем, вероятнее всего они не были похожи и на первое. Любому из существующих повелителей смерти известно, что живой человек не способен видеть их сущность. Акийский Феникс немного напрягся и приготовил щелчок. Милейский жнец поспешил остановить друга.

[Нору]

- Расслабься, ловец душ, это он галлюцинации поймал.

     И сколько стоит эта самая душа? И только ты, Хранитель, знаешь - сколько золота падет на весы Харона и Осириса.

       Киса, осмелев, бодро проскочила из-под обгаженной одежды к погибшему хозяину. Его лапка, измазанная кровью прикоснулась к холодному отёкшему лицу. Он грустно замяукал и принялся с ещё большей силой вылизывать. Иногда он дергался от боли в ноге, и падал здесь же поскуливая. Акийский Феникс, засучив рукава преступил к своему делу: его рука потянулась к запазухе, чтобы призвать душу умершего. Кошка принялась шипеть и с озлобленным лицом уселась на груди хозяина, не пуская ловца душ к его цели.

[Нору]

- Посмотри,  Акийский Феникс, каково это быть им. Ведь он бедный и не знает, что он такое признаёт и любит, - Норейский жнец сложил руки, наблюдая за поединком Акийского Феникса и маленького комочка в грозные гляделки.

[Эверест]

- Да, да. Любовь отстой. Утром он тебе кильку кидает, погладит немного, уберёт за тобой. А днём пойдёт свою бабку бить сковородкой, чтобы та пенсию отдала на дозу. Дело то, обычное. От того, и животное, что не вкладывает оно в чувство разум. Что ему, бедному, от того, что вчера тот детдом обнёс, даже игрушки забрал, не попрало, - комментировал Феникс.

      Жнец поднял руку вверх и на ладони его засверкала чёрная пыль из жижи и грязи, едва собиравшаяся в шарик. Так выглядела душа, свежая пойманная душа этого человека. Норейский жнец заблаговременно отворил врата в геену. И Акийский Феникс демонстративно пульнул ее вниз, изображая Галилея, чьи развлечения собственно заключались в том, что кидать что-нибудь с Пизанской башни и следить как долетит.

[Эверест]

- Лови, Галос! Шар в лузе.

      Следующую минуту Норейский жнец молчаливо наблюдал за словесной перепалкой своего несуразного соратника и демона местного пошива, что кричал Фениксу из лавовой дыры.

[Галос]

- Как твоё яйцо, жнец! - загоготал Демон .

[Эверест]

- Да, но такие нравятся твоей мамке.

[Галос]

- У нас общая мамка, ловец душ.

[Эверест]

- Это не правда. Твоя в ренессанс на конном заводе работала. А моя - нет.

[Галос]

- Чем докажешь?

[Эверест]

- Паспортом!

[Галос]

- Не было тогда паспортов.

   И что, если ничего не стоит эта душа, Хранитель? Ты знаешь, что с этим делать. Нас уничтожили, Хранитель.

       И лишь единственное что толкало иголку в сердце - это зрелище сегодняшнего скверного зимнего дня. В полуразваленной, изгаженной, прожженной и прокуренной хате - в шприцах, бутылках и экскрементах, где более не содержалось жизни в сакраментальном смысле, оставалось одно существо, которое искренне любило и переживало потерю. С гнойничками под глазами и раскроенным надвое сухим носом, кровавыми лапами, оно плакало от боли. И пусть, кажется, не умело это существо думать и оценивать. Да, маленькому котёнку невозможно понять: его хозяин не заслуживал такой любви. Он вор, маргинал, издеватель над старыми женщинами и детьми, зависимый от различных веществ, которому давно уже стало по боку на друзей и родных, а ещё больше на себя. Но что стоят наши размышления? Чёрная  душа уже давно исчезла; а верное животное будет ещё долго переживать, пока его не выкинуть такие же на улицу, в холод и стужу.
       Ловцы душ давно покинули это место, отпустив ещё несколько ехидных шуток. Пройдёт ещё полчаса, откроется окно и киску за хвост вышвырнут из окна в самый мороз, в самый снег. Израненного, голодного. Он будет тихо плакать и замерзать в снежном бархане. Собрав последние силы, он попытается протиснутся в открытую дверь подъезда. Но его со злобою пнут обратно в сугроб. Скоро закроются от холода его глаза. И побелеют треснувшие губы. Он закоченеет и бедное его сердце угаснет. Пока к изгороди не подойдёт человек в чёрном плаще. Он аккуратно погладит его  и прикроет глаза. Погибшего и видевшего лишь злобу перед смертью.

[Человек в плаще]

- Спи спокойно, смелое дитя, - скажет он в финале.

     Человек исчезнет, засверкав электрическими лентами в пустоте. Оставив покоится, крохотное тело на снегу.

Open catologue/Code Sabrina…
Open protocol Sabrina…
Changing data…
Loading…
Rendering new catologue…
Open module….
Loading…

[Гога]

- Убей его, Математик!

    Математик очнулся от странного видения. Он сжимал за горло вампира, над его шеей занеся осколок бело-красного кинжала.

[Вампир]

- Хррр, - хрипел вампир, пока приходил в себя Математик.

    Он кивнул Гоге, и без раздумий снес кровопийце голову. Она со звоном треснула об асфальт, окрасив толстовку Математика венозной кровью.

[Математик]

- Ну блин, как на работу завтра идти, - Математик обнаружил, что куском металла нанёс серьёзный удар, который бы вряд ли мог бы нанести серафимом. Тоже заметил и Гога.

[Гога]

- Чувак, ты одним движением срубил башку. Это нью левел.

[Математик]

- Да, - ответил Математик, поджигая спичку.


Глава 7: Сообщение Хранителю

I, I feel so unkind
And I think it will heal me to enter your mind
I know that I'm numb
And I think it will cure me to make you mine
Take my broken parts and fix me now (c)

     И вот настало время - силы оставили Сабрину, обмякшая она свисла с балкона. Обгоревший плащ  унесло ветром. И голое ее тело обратилось в полёт - с балкона зимнего университетского сада. Дыхание Сабрины остановилось, а тело - двигалось в агонии. Плоть руки, омертвевшая два дня назад, теперь распространилась быстрее, пока клетки не покрыли все тело. Печать жнеца пала. Глаза ее закрылись, а сознание растворялось в пустоте, а тело окутал мрак и холод.

[Голос внутри Сабрины]

 «Мы сами нарушили хрупкое равновесие в этом мире»- говорил ей незнакомый голос - «Войдя в рай, когда нам было запрещено это делать. Но ты должна нас понять, мы не могли допустить, чтобы проклятый ангел разрушил созданный для человека рай. В этой битве погибла почти вся наша раса. Остались лишь мы трое. Мы положили начало первому порталу между Гранью Смерти и человеческим миром. Мы надеялись победить несправедливое мироздание. Этот портал был нашей надеждой, надеждой защитить человека. Но мы ошиблись. Високосный замыслил другой план - и более мы не выстояли. Миллиарды людей погибли по нашей вине - мы открыли портал для тех, кого мы не смогли бы победить никогда. Семь всадников апокалипсиса жгли, убивали и собирали души три года и столько же ночей. Ценою наших жизней, нам удалось повернуть время вспять и закрыть портал между Гранью Смерти и человеческим миром. Мы нашли единственное средство победить время и пространство - исполнить пророчество философа и ученого. Но тщетно, все тщетно.  Мы все канули в лету - бессмертные вестники Смерти, черпающие свою силу из печати мертвого Бога. И только мы виновны в своём исчезновении - мы пережили пять кровопролитных тысячелетних битв, но теперь мы лишь отголоски прошлого, забытые навсегда духи, жаждущие вернуться домой. Нам не удалось остановить Високосного - он уничтожит этот мир снова, но когда это произойдёт, увы, не известно. Все мы - теперь вечные рабы его в пустоте. Открой глаза, когда освободишься от Смерти и освободи нашу силу, Хранитель»

[Ледяная птица]

- Проснись, Сабрина! Проснись от смерти. Возьми мою мощь.

        Наша героиня оказалась в странном месте: на испепелённой разрушенной под основание земле, без растений и следов живых существ. Над ней застыло чёрное разрушенное солнце, запиленное чёрными облаками, что восседали над залитой трупами, костями и покрытой гноем землей.
        Трясущаяся, облитая чёрной своей кровью, израненная и изнуренная, в чёрном плаще она живой рукою держала себя на плаву. Перед собой она видела чёрного с пустым лицом рыцаря. Она чувствовала, что ее губы движутся, шепчут. Но говорит не она; это речь кого-то другого. А сама она будто скована и сокрыта в нем.

[Сабрина]

- Ты лжёшь, всадник, - шептал ее голос.

        Такой же израненный и изнуренный и облитый кровью за ее плечо держится чёрный как тьма рыцарь; он чуть двигается ближе, дыхание его останавливается, а плечо свисает мертвым-мёртво.

[Рыцарь Смерть]

- Ты... идиот, жнец... как только я умру, ты исчезнешь. Исчезнешь. Если бы ты умел предвидеть судьбы тысячи миров...

     Рыцарь хрипит и падает навзничь. А она падает рядом. Сквозь темный туман слышит лишь отрывки фраз.

     «Мы тысячи лиц и тысячи людей», - продолжал голос - «Мы тысячи знаний и тысячи миров. Мы умерли однажды, чтобы осознать чего стоит человек и человеческая жизнь. Мы никогда не вернёмся, мы след былой мысли и существования. Но только ты - ключ к нашему возвращению домой. Прими нашу силу. Прими Смерть, как свою вторую половину, Хранитель»

[Ледяная птица]

- Проснись, Сабрина! Проснись от смерти. Возьми мою мощь.

        И она просыпается: в пустоте, мраке и холоде. Человек в чёрном плаще расположился рядом с ней на розовом диване в центре пустоты. Обложенный чипсами, пивом, фотками какой-то бабы и прочей ересью: потрепанными билетами в кино, собачками, трусами с надписью «вечно мой», разбитыми об стену мобильниками, он преспокойно копался в ванной с надписью «здесь спокойно можно резать вены», подпевая какой-то дерьмовый грустный рэп. Сабрина встала тихо и также внезапно, но нисколько не смутила человека в плаще. Будто Сабрина - это обычный элемент этой обстановки.

[Сабрина]

- К чему вы так основательно готовитесь? - не нашла чего спросить первым Сабрина.

[Ловец душ]

- Ну ты же знаешь! Зачем спрашиваешь?

       Сабрина, конечно же ничего не знала. Но узнав за чёрным плащом ловца душ, она поняла, что умерла. «А пустота, мрак и холод - это, наверное, Грань Смерти» - подумала Сабрина.

[Сабрина]

- Это что?  - осматривала вещи Сабрина -  Дневник с записями, как назовут своего ребёнка? Так... а это? Это что? Счета за лифчики?

[Умерший]

- Я безумно люблю тебя София!!! Я умру, если ты не вернёшься ко мне. Если ты не ответишь мне, я покончу с собой.

[Сабрина]

- Ведь вы проводник душ?

[Ловец душ]

- Да, они меня немного отвлекают от философских мыслей. О небытии, о политической системе в Чаде, от Байдена и проблемах Российских подъездов.

    Появился молодой парень, свиду прилично обут и одет (Сабрина это отметила). Причесан, ухож. Но плачет аж ужас. Сабрина только грустно кивнула и присела на розовый диван, ожидая что будет дальше.

[Умерший]

- Пусть так, мы встретимся с тобой в другом мире, София!!! - кричал в исступлении парень - Я умру!!! И ты поймёшь, кого ты потеряла.

        Жнец появился у его головы. И занёс над его головою меч, меж тем не отбрыкиваясь его от льющихся слез. Ловец душ щелкнул пальцем и вокруг розового дивана появился торговый центр, полный мертвых зомби (с покупками из модных магазинов), скелетонов с татуировками и золотыми цепями и таких же мертвых продавцов за стойками. А вестник Смерти уже стоял с рупором.

[Ловец душ]

- Внимание! У нас в отделе с женскими трусами потерялся мальчик. Плачет, ищет мамку.

        Слёзы пацана иссохли. И он, наконец, осознал весь ужас происходящего. Он попробовал метнуться назад, но жнец остановил его косою.

[Ловец душ]

- Подождите, не бойтесь нас. Мы из санкуколднадзора надзора. Мы обнаружили в вашем квартале огромную скважину. По нашим данным это ваша бывшая. Скажите не бывает ли у вас ощущений головокружения или шума в ушах?

      Сабрина громко засмеялась. Жнец вернулся к Сабрине; он опустил косу и процедил металлическим голосом:

[Ледяная птица]

- Проснись, Сабрина! Проснись от смерти. Возьми мою мощь. Ты готова.

     Все сильнее говорил голос в ее голове; он будто прострелил ее; как пуля или ядерный снаряд.
       Сабрина теперь проснулась в полёте. Каждой клеточкой она чувствовала смерть. Как застыла в жилах и больше не двигается кровь; как остановилось ее сердце и охладел разум.
         Глаза ее изменились - она теперь могла слышать голоса просящих о смерти за тысячу миль от неё. Ее плечо окрасил чёрный, как тьма плащ, а лицо копюшон. В руках ее появилась коса. Чёрные вены ее пульсировали, а руки были холодны, как абсолютный ноль на полярной ночи. Ей открылись те знания о природе вещей, которые она не подозревала раньше. Ей стал понятен миропорядок и ее миссия. Умерев, она родилась заново.
       Она бесшумно вошла в зимний сад, где Феникс продолжал бесчинные убийства.

[Сабрина]

- Я, Ибриса, жнец Грозовых перевалов Чистилища, владыка холода и льда великого Ледяного Бога Птицы приговариваю тебя к забвению.

        Феникс в это время отрывал кому-то голову, а потом чеканил ее, будто та была футбольным мячом. Он будто и вовсе теперь не слышал Ибрисы. Тихо выкинул труп позади себя и теперь внимательно смотрел на неё.

[Феникс]

- Так, кто это у нас вернулся со скамейки запасных? Ах, это же пломбир, - тот щелкнул пальцами.

     Образовалась целая толпа школьников. И с возгласами: «Мороженка!» они бросились к ледяному ловцов. А как только достигали его взрывались огненным пламенем. Ибриса уворачивалась. Феникс образовался позади неё; и впечатал ее косою в самую стену; так что она оказалась снова на парапете.

[Феникс]

- Тачдаун, не умеешь срать - не мучай анус. Я сегодня похоже смогу убить, столько сколько захочу. Неужели у меня сегодня день рождения?

    После щелчка его пальцев зимний сад окутал пожар. Сабрина, раскрошив стену в клочья - выдвинулась к Фениксу. Ее мертвую руку обрисовала татуировка, а косу покрыл лёд. Плащ ее превратился в ледяные перья, руки преобразовались в когти, а плечи покрыли ледяные крылья.

[Сабрина]

- Пора научить тебя манерам, бройлер. - говорила Ибриса голосом ледяной птицы.

[Голос внутри Сабрины]

«Свет и тьма - думаешь, Хранитель, они борются друг с другом. Строящий храмы - на светлой стороны, убийца - на тёмной стороне. Нет, увы. Мы все исчезли, Хранитель. Выбери свою сторону - гласят нам великие. А что если мы скажем, что свет и тьма лишь стороны одной и той же медали - высшего сознания и высшего времени. А вы, люди, - подчиняющаяся ему пешка. И мы - канувшие в лету защитники баланса. Поверишь ли ты мне теперь, исчезнувшему защитнику чёрной Смерти? Свет говорил нам, что мы должны были верить каждому слову, а тьма - что мы должны были верить и себе. И что? Что ты ответишь мне, наш последний оплот в призрачном мире?
         Помни, капля воды в темноте, ещё не капля воды. Вода ли это, Хранитель? Нет, это кровь - наша кровь. Кто ты такой? Ты - единственная надежда этого мира на спасение. П12А. Однажды ты ударишь по кристаллу так, чтобы стало больно твоему телу. Так, что сухожилия треснут,  а расплавленную митрилом руку сведёт. Так, что ты закричишь. Ты проклянешь тысячи люксов этого города и призрачный покой этого мира. И когда голубой кристалл треснет с брызжащей из твоего запястья кровью… Иллюзия, фарс. Компьютерная фальш.
        Заорет, и уши твои задребезжат от знакомых герцов частоты повиновения. Но ты более не тот инструменто, бессознательный ведомый роботом, несчастным безрассудным механизмом нового мира. Лазурные твои одежды, испачканные кровью и грязью, рухнут к ногам. Обман, захват разума. Рабство.           Глаза твои разрушит струящийся свет. Они пришли за ним. И придут за тобой, Хранитель»

      Макс заботливо укрыл его одеялом, поцеловал в ушко и выключил свет в лампе, предварительно предупредив малыша. Малыш схватил его за руку, чтобы тот не уходил, остался и тихо, дрожащим, испуганным голосом произнёс:

[Малыш]

- Папа, ведь никакой мертвой собаки не существует? Ведь это все мои кошмары?

[Макс]

- Да, сынок, спи спокойно.

          Он ещё раз поцеловал его. И тогда малыш успокоился: отвернулся и тихо начал сопеть. Убедившись, что более ничего не беспокоит маленького - он, прикрыв дверь, вышел.
          Он тихо шагал по коридору, пока его рука покрывалась чёрной тугой блестящей шерстью, с вырывающимися наружу чёрными когтями.
        Зашедши в ванную, он взял в руку бритву. И вот в зеркало на него уже глядел побитый жизнью,  со шрамами шакал с белыми вытянутыми ушами и гладкой вытянутой мордой, похожей на спаниеля.

[Анубис]

- Даже не смей брить мою морду, иначе я покажу хвост, - рычало внутри него.

[Макс]

- Ты почему проснулся из своей печати? Разве на дворе полная луна? Пугаешь моего ребёнка, скулишь ночью. У тебя что случка? - он примерял бритву в руке, а затем открыл воду в кране.

[Анубис]

- А ну закрой воду? Ты что мыться собрался? Я… не смей даже думать об этом,  презренный человек.

[Макс]

- Косточку хочешь? Там осталась? - он закрыл воду, и кивнул в знак признательности морде в зеркале.

[Анубис]

- Весь день на неё смотрел. Отпусти меня, прошу. Нам нужно серьезно поговорить.

[Макс]

- А ты обещаешь не будить моего сына?

[Анубис]

- Да. Он такой милый малыш.

       Он как мог сжал кулак; щелкнул пальцами. Шерсть с его руки горящими порциями слезла вниз, образовав татуировку синих, как стекло сосудов.

[Макс]

- Опять сжёг мне футболку,  чертов пёс. Похлебка в холодильнике. Только, надеюсь, ты не линяешь. Я недавно убрался.

[Анубис]

- Один раз за 40 дней, - пёс образовался тут же, чинно усевшись на табуретку и свесив свою морду с совершенно сухим носом, распавшейся щекой и совершенно безжизненными глазами со столешницы. 

       Чтобы не тянутся за молоком, человек щелкнул пальцами: и чудо, молоко само приехало к нему. Он с жадностью вылил его в кружку и принялся уничтожать стоявшие тут же печенья.

[Анубис]

- Ты не боишься ходить при сыне? Ведь он может заметить, что тебе не нужно инвалидное кресло. Сегодня ты просто зашёл и вышел от него.

[Макс]

- К чему это ты, ведь мы с тобой знаем горькую правду - и ты, и я мертвы. Нет, не так. Я умер три года назад на операционном столе. С месивом внутри - от желудка до мочевого пузыря.  И это чудо, что я открыл глаза. Что я смог хотя бы сидеть, что смог двигать хотя бы парой пальцев. Не посрать, ни поесть. Что сказать? Разве это была жизнь - в этой коляске, едва говоря и едва передвигаясь. Это мука. Я был осторожен, Анубис.

     Он подал  кости со шматками мяса шакалу. Тот принялся их грызть:

[Анубис]

- Все же… Есть истина, которую стоит знать только нам двоим. Твоя сила крепнет с каждым днём; наша печать все сильнее. И хотя - мы, Боги, созданы, чтобы подчинять души своих ловцов… Мне не хочется тебя подчинять.  Я вижу в тебе достойного, мудрого человека; такого, каким был мой Отец. Может, это судьба - нам стать единым целым. И я впервые прошу тебя о помощи, Макс.

[Макс]

- Говори, Анубис.

[Анубис]

- Мне не спокойно теперь… - Анубис встал на задние лапы перед Максом и передние опустил ему на плечи.

[Макс]

- Люди Сета? Я согласен, мы не видели их уже полгода. Скажи мне, где их найти. И мы отправим их в небытие.

[Анубис]

- Нет, ловец. Дело совсем не в них. Я впервые за тысячу лет чувствую странные вещи. С тех пор, как исчез последний жнец, вера обнаружить закрытый Милейским и Акийским ловцом душ иссякла. С тех самых пор, как Норейский жнец погиб. Но сейчас, ты должен, понимать, Макс, я чувствую, нет, я знаю. Они здесь.

[Макс]

- Кто?

[Анубис]

- Такие как мы: ловцы душ. Те, кто хранят в своём теле проклятие темного Бога.

[Макс]

- Но ты, говорил, что это невозможно. Что последний жнец жил тысячу лет назад.

[Анубис]

- Я прошу тебя, используй печать. Я покажу тебе.

[Макс]

- Если так нужно, Анубис.

      Печать на теле Макса загорелась голубым; шакал исчез в призме голубого света. Скоро, когда этот свет оставил небольшую кухонку, можно было увидеть, как Макс привстал с инвалидной коляски. Как рухнули на пол печенья. А он уже был в черном плаще, с чёрным посохом в руках и с мертвым наполовину лицом, закрытым чёрным капюшоном.


Глава 8: Слуги Сэта


[Слуга Сэта]: Владыка, сила бессмертных ловцов душ начала просыпаться, как и вы предполагали.

         Тот, к кому теперь на коленях обращались люди, одетые в супергероев из стандартных гангстерских боевиков 90-ых,  молча наблюдал за рассветом из окна пентхауса. Единственное отличавшее его от других - красная, как рубин склера глаз и чуть заметные клыки. Сплюснутое его лицо отражало полное, холодное спокойствие. Он чуть опирался на трость, что венчал вензель с вырезанным на нем шакалом. Он с трудом переступил ступеньки и уселся в кресле, приказав пришедшим встать. Вытянув хрустнувшую спину, он тяжело повозил больной ногой, только потом сухим, обезвоженным старческим голосом протяжно начал тянуть:

[Сэт]: Я знал; затемнение кровавой луны всегда предвещало рождение нового ловца душ, там, на Грани Смерти. Освободив Райдзю, я освободил новую силу, что движет временем.

       Как только он начал говорить, серьезные накаченные дядьки в чёрных пиджаках устроились на коленях.

[Слуга Сэта]: Нам хотелось бы вернуться туда, Повелитель. Мы устали от человеческой пищи, устали от холода.

     Тот с кем говорили: «Владыка» закурил сигару.

[Сэт]: Грани больше не существует. - начал он, выплевывая дым - А наш дом затерян в пространственно-временных дырах, что создал мой сынок с этим проходимцем. Бесконечность мы искали выход из людского мира, который запечатали куски дерьма - Ксинема и проклятое крылатое отродье Вискосного - Иваиэль. И вот впервые за тысячу лет надежда в наших руках. Скажи, раб, какого Бога пробудилась сила?

[Слуги Сэта]: Нам известно о двух. - отвечали слуги - Они вот вот убьют друг друга. Один из них пользуется льдом, а другой - огнём.

[Сэт]: Душа бессмертного огненного Бога  Акии и ледяного Грозовых перевалов Чистилища. Что ж, они могут что-то знать о ключах к пространству и времени.

[Слуги Сэта]: Лярвы пытались заполучить его клетки, но им не удалось.

[Сэт]: Ловцы смогли обвести Вас вокруг пальцев?

[Слуги Сэта]: Да.

[Сэт]: Что ж, мы уничтожим их по одному. Они виновники нашего пленения здесь. Мы принесём их в жертву и вернёмся домой. Мое тело скоро распадается, Плинема. Этот кусок мяса не достоин носить моей мощи. Найдите и убейте их всех. Разрежьте их на куски и принесите мне.

[Слуги Сэта]:  Да, господин Сет! Будет выполнено. 

      Паша же ворочался всю ночь, то и дело кидая из стороны в сторону подушку. И происходило это не потому, что он не выспался в больнице. Он удивлялся как все реально в его сне: горячо, едко для глаз и сперто. Он чувствовал, как запах селитры засел в его носу. Как бурлили на его глазах вулканы и лава посреди неизвестной ему пустоты. Он оказался в этом странном месте - среди бесчисленных вулканов, лавы и серы. В чёрном плаще он наблюдал за битвою. Битвою одного против десятков тысяч. Руки одиночки венчали боковые кинжалы, а плечи обгорелый чёрный плащ. Голос в его голове из шепота превратился в стройный рассказ:

[Голос внутри Паши]:

« Ты должен понять однажды его, Хранитель. Он уже сделал свой выбор; выбор, что тяготит его от рассвета до заката каждого дня. Он считает великою  слабостью быть человеком.  Майова - это имя всегда будет преследовать его. Стань он демоном, человеком или снова ловцом душ, он будет просыпаться в поту и крови от всего того, что когда-то сделал. Тени убитых женщин и детей будут преследовать  и жечь изнутри, как жжёт дух бессмертной птицы Феникс. Убьет он легионы проклятых ангелов или всадников апокалипсиса, Архидьяволов или самого Високосного, боль его никогда не угаснет. Его боковые клинки останутся с ним как напоминание об убитом брате Курасе.  Для него больше нет места нигде:  ни в раю, ни в аду, ни в чистилище. Нет места и на земле. Нет места и в небытии. Ты чувствуешь как дышит в спину ему небытие, Хранитель? Я знаю ты ещё полон надежд; надежд, что мир будет спасён. Но он уже мёртв, как мертва твоя плоть. Мир, призванный в абсолют ставить череду мучений и страданий. Сражаться и убивать, чтобы однажды встретить противника, который окончит страдания вестника Смерти. Вот наш истинный путь. Путь убийцы и созидателя, освобождения от жизни, и сделки со Смертью. Путь подобный острому окровавленному клинку, убийцы Майовы.  Ты чувствуешь? Чувствуешь, как мертвая плоть зовёт тебя в битву? А как растёт тяжесть в его окрававленной мече. Жнец приставит боковой клинок к собственному горлу; сталь - она слышит все и всех. Удар в столб позади; и обезображенная голова демона укатится прочь. Душа Феникса запросится наружу; так что вены загорятся лавой. От череды жестоких убийц Акийский Феникс наполовину уже превратится в исчезающую в пламени птицу; сгорит половина его чёрного плаща. Тысячи, легионы, тучи  демонов - он вырежет их всех, сколько бы их не было. Таков наш путь, Хранитель.

[Феникс]: Жнец, - скажет птица внутри него, - выпусти мою силу; я сожгу их дотла.

        Он отсечёт ещё тысячи голов; и только тогда раздастся взрыв, который уничтожит Погост. И все небо укроет пепел и огонь. Это его меч войдёт в землю; так он заглушит адскую боль внутри себя и подавит бессмертный, но жестокий дух огненной птицы. Подобный духу, что разрывает твоё тело. Он разрежет наполовину ещё и ещё демонов.

[Феникс]: Жнец, - снова скажет ее бессмертный дух, - я не умею любить, я умею пылать и ненавидеть.

           Он убьёт ещё и ещё, пока  не увидит его - Повелителя Геены. Он побежит по головам и костям, кроша их на части. И плащ его сгорит; шелковая ткань плаща растворят пламенные крылья.

[Эверест]: Повелитель Бездны, - скажет жнец голосом Птицы, - отдай мне ее.

           И только тогда объект его гнева возьмёт в руку отрубленный клинок. Он сухо улыбнётся Акийскому жнецу, он - Повелитель Геены - Люцифер.

[Архидьявол]: Отбери ее, если сможешь, Феникс.

[Феникс]:  Я больше не могу ждать твоего решения , жнец! Я есть пламень, я есть.., - скажет Птица, а руки и ноги ловца душ разорвутся от величественных крыльев - Я... есть хаос.

     Ты видишь ее? Величественная птица Феникс восстанет огнём, неуправляемым, красным как лава, ярким как Северная звезда. Жестокий, выжигающий пламень хаоса. И она взлетит, чтобы уничтожить все и вся. Чтобы, наконец, перевернуть этот мир. Так, как однажды перевернёшь его ты, Хранитель. Проснись ото сна. Возьми всю мощь печати. Подчини своего Бога... Подчини...»

[Вадик]: У тебя что глисты что ли, б..ь?   

      Вадик с досадой обнаружил, что спать в одной кровати - большая ошибка. Паша так и ворочался туда - обратно. Вадик зарекся, что завтра постелит ему на полу. С другой стороны: что делать - жить с бабкой в двушке он сам не выбирал. Выбирал его бюджет, а точнее его отсутствие. Прорурагавшись, он отправился в полуслепой поход в туалет.

[Вадик]: Баба Зина, у Вас что запор что ли там?

       Вадик с досадой побренчал кулаками по двери закрытого туалета; не получив никакого ответа, он побрел на кухню. Сел за стол, в куче книг отрыл пульт от телевизора. С наслаждением почесав мошонку, уселся за просмотр.

[Телевизор]

«Кровавый пожар в зимнем саду. 25 человек пропавших без вести. Среди пострадавших называются ведущие ученые в области регенераторной патологии и противодействию некробиозу. Правоохранительные органы ещё имеют надежду на уточнения обстоятельств случившегося. Сорокалетний профессор института антропологии и регенерации, доктор прикладной биологии Клим Неспехов. С 70% ожагами он доставлен в НИИ реаниматологии. Это один из тех редких случаев, когда обнаружен человек при смерти. Врачи неустанно наблюдают. Неужели будет зафиксировано его смерть. Информация передана самому императору.»

[Вадик] Н..я себе, - Вадик даже привстал со стула.

      Ещё минута и телефон его начало разрывать от сообщений.

Мессенджер, групповая конференция: «Вирхов - Бог, Неспехов - лох»

[Алла]: Вы видели какой п..ц произошёл? Я закрылась в ванной и плачу.

[Ваня]: Это что нашу шарагу взорвали?

[Дима]: Да.

[Коля]: Давно пора!

[Рита]: Пошёл в п.. ду, чмо!

[Дима]: Утырок е..й! И на х..й!

[Алла]: Все в абсолютном шоке. Там половина нашего института пропала. Б..ть как жить теперь. А если бы мы учились? И мы бы... А слышали? Неспехов-то

[Коля]: А Неспехов живчиком!

[Дима]: Сейчас я удалю этого пид...лу. Дебилоид, ты что не слышал? Вообще п.ц. Неспехов умирает.

[Алла]: Невозможно, мир перевернулся.

«Коля исключён из беседы»

[Юля]: Кто-нибудь что-нибудь знает?

[Алла]: Вечером была конференция. А ночью  был пожар. Почему они не вызвали пожарных, скорую, милицию? Даже никто не видел, что горело. А ещё по телику говорят - их убили! Вы вообще видели, чтобы кого-то убивали. Неслыханно! Это вообще возможно - не замечать пожар столько времени?

[Ваня]: Таджикская империя, епт.

[Дима]: Да ну, с улицы бы видели. Там два этажа взорвано. Обломки кругом.

[Алла]: Мне страшно...

   У Вадика прошла жажда побыстрее посетить туалет. Он было принял решение пойти разбудить Пашу; а тот уже явился перед ним.

[Вадик]: Видел? - Вадик ткнул в Пашу телефоном.

[Паша]: Что? Сон? - спросонья пальнул тот

[Вадик]: Какой сон? Оставь свои иллюзии о поллюциях при себе. Я про пожар.

[Паша]: А... Да...Видел, я в шоке. В последнее время в моей жизни происходит много странностей.

[Вадик]: Ты это о чем? - Паша присел за стол и принялся высасывать обнаруженный им чёрствый пряник.

[Паша]: Обо всем.

[Вадик]: Весь прикол в том, что я-то был там в 3:00... Вот и все. Помнишь, клетки там, институтская лаборатория. Драконы там, ледяные мужики. Ну и прочее, как ты там проводишь время. Ты меня слушаешь?

    История, действительно, более не укладывалась у Вадика в голове - он в три часа ночи был в институтской лаборатории; но был ли поражён зимний сад пожаром? Нет, он был на месте. Не было взрывов, даже намёка. Когда Вадик, наконец, перевёл взгляд на Пашу, челюсть его отвисла.

[Вадик]: Братан, могу тебе сообщить. У тебя кажется кости грудную клетку проткнули...

      Но он не слушал; он погрузился в прошлый свой сон.

«Если бы нас, тень былой славы, спросили: выбрали ли вы участь человека с его чувствами и мыслями или судьбу вестника Смерти, мы бы едва сомневались в своём решении. Пусть мы были бы живы, ели и пили, чувствовали тепло женщин. Нет, тысячу бы раз, мы отказались, Хранитель. Жизнь человека, сколько бы ни была прекрасна - не стоит вечных знаний, разговоров и свершений. Пусть мы убийцы с мертвой чёрной кровью, и заражены бессмертным Богом, что стремится уничтожить не только свой сосуд, но и мир вокруг него.  И он, он борется с Богом, что сжигает его изнутри. Пойми, ты чувствуешь нашу силу всеми фибрами. Смотри, как он вытирает о плащ свой окровавленный клинок и поднимает озлобленный свой взгляд к пустому чёрному небу. Как  с треском костей он вытаскивает отрубленный клинок из зева самого дьявола.

[Архидьявол]: Ты пожалеешь, жнец, я достану тебя и в небытии. И сожгу тебя в твоём же пламени, - прошипит последние слова Владыка Демонов.

          И его сломанный клинок отрубит ему язык, а потом вонзится в голову. Ты чувствуешь, как тяжело выдохнет он, выплюнет запекшуюся кровь. И видишь, как наблюдает за его предсмертной агонией. Как опускается в бессилии наполовину откушенная рука, и как тлеет огонёк бессмертного Феникса. Слышишь как идёт он по трещащим костям убитых им демонов.  Слышишь ли ты  биение его мертвого сердца и ее крик в геенне? Как тухнут костры огненных озёр? И как убийца, отрезает головы последним демонам на пути к ней. Последним, что связывает  с прежним миром. И если ты считаешь, что уже умер, ты ошибаешься. Ты будешь жив, пока он снова не коснётся ее плеч. Он, огненный жнец, хромает вперёд по горячей лаве со сломанным боковым клинком. А позади... Позади  едва ковыляет сожженная в пепел вечная душа пленённой им птицы Феникс. С мечом в зобе и стрелами в крыльях она идёт за ним, сжигая последних демонов. Ты увидишь ее прикованной к камням проклятого дворца. Она кричит и зовёт. Он остановится и протянет свою сожженную руку к ней. Сожмёт с верой пальцы, но силы оставят его. И он падет на колени. И пятитонная птица Феникс рассыпется в горячем пепле.  И глаза твои закроются, вспоминая все, что увидели в этот решающий день. И ты восстанешь вместе с ним, Хранитель! Восстань и ты! Восстань!»

          В это же время ледяной клинок скрестился с огнём. Ибриса почувствовала огненное дыхание на своём лице. Когда она получила удар в живот - сила ее иссякла; ледяные крылья исчезли и она снова боролась с Фениксом в плаще.

[Феникс]: Так ты мертва, - говорила с ней огненная птица, - Может, тебе и неизвестно но в твоём куске мяса заключена великая сила. Я был знаком с твоим повелителем, царем ледяных птиц. И он достойно обращался с бессмертными Богами. Что тебе нужно от меня, ледяная птица?

[Сабрина]:  Я должна запечатать твою силу.

[Феникс]: В теле этого онаниста? Майова - хладнокровный убийца, чьи жилы несли не кровь, а настоящую ненависть. А этот очкарик, он недостоин быть Богом.

[Сабрина]: Тогда я сделаю это силой.


      Слуги Сета появились в тоже время, что ледяной ловец душ окончил свою речь. Они вошли в чёрных пиджаках и чёрных очках (кто отрицает, что дьявол носит прадо).

[Слуги Сэта]: Именем Сета, приказываю Вам сдохнуть - начал их предводитель.

[Феникс]: Смелое заявление для почти трупов.


Глава 9: И да появится главный герой

Здравствуйте, друзья! Ну, наконец! Перед Вами сцена. С яркими огнями и блестящим полотном. На сцене уже Ксидит, обернувшийся птицей, в очочках, на табуретке читает книгу. Позади в наушниках огромный костяной дракон трясёт костями в такт какому-то треку, периодически он зацепляет чипсину из пачки, кладёт ее в свою пасть, имитирует глотание, а затем чипсина просто вываливается на пол. Рядом подле его лап на чиле огромный свернувшийся калачиком шакал, тихо посапывающий. Ксидит, медленно, тягуче, виляя хвостом, читает книгу.

[Ксидит]: Мы все исчезли, Хранитель. Исчезли, будто строки забытой книги. Написанной нашей кровью и болью. И автор этой книги… (Ксидит останавливается, скидывает очки) Эх… лишь бы не Автор.

Звучит рок. За сценой неумело имитируют металлических певцов.

[Автор]:

Can't explain,
whats come over me (come over me).
Can't explain,
why its so hard for me, so hard to see your side.

Выходит Автор с катаной в руках. Ксидит грустно клюёт страницы прочитанной книги. Тут настроение Автора снижается, как будто это стамина в Демон соулс и он, медленно с недовольной миной приближается к Ксидиту.

[Ксидит]: Я тебя не заметил. Тебя чего выписали?

[Автор]: А ты что? Прозу тут читаешь? Договорились же за пьесу на третьей части.

     Автор опирается на катану, тяжело дышит. Дракон скидывает лапами наушники и внимательно вслушивается, шакал поднимается на четыре лапы.

[Ксидит]: Не уважаю я вашу эту прогрессивную форму. Тоже мне пьеса. В этом жанре нет никакой структуры. И никакого уважения к искусству. Одна только мешанина.

    Автор выдирает у него книгу из рук и начинает листать с крайне удивленной рожей.

[Автор]: Стоит только отойти, как забирают твой хлеб. Ты что несёшь? Какие драконы? Что вообще это за лор?

[Ксидит]: Слышишь, да, как мне горло вылечили. Пять косарей отдал.

[Автор]: Прекращай, наша тема прогрессив.

[Ксидит]: Ну, подумаешь, решил симпровизировать.

Автор выходит вперёд на сцену.

[Автор]: Время возвращаться к истокам. Ну, что начнём рок-н-ролл? Girls step up to the party, grab a boy and move your body!  Традиционно - в нашей книге все сплошные дегенераты. Нет никакой мысли, только призма суровой жизни, которую мы пытаемся высмеивать. Книга ненавидит педиков, блондинок, вейперов, и так далее, и тому подобное, ну вы знаете. Мы рассматриваем всю эту аморальщину с позиции избыточного потребления. Никакой пользы эта книга обществу не принесёт. Это точно!

[Ксидит]: Как Ваша бывшая!

[Автор]: Поехали, да настанет конец нашим историям.

[Ленин] (за сценой): С утилитагной концепцией впегёд, товагищи!

Акт 1:  Фантастические блондинки и где они флексят

Вместо эпиграфов:

Развалили союз, сволочи! Я за вашего Ельцина не голосовала! (с)

От создателей таких драм, как: «У наркоманы чертовы!», «У..те в свой двор!», «Я Наталья - морская пехота!», Гадят тут и гадят!», «В союзе такого не было, одна порнуха. Наливай, х...ла перестроечный», «Дверь мне запили, мусор!», «Ломай меня! Ломай меня полностью!» Вообщем, одним словом, создание детей эпохи.

Действующие лица:

М а т е м а т и к - один из пятнадцатилетних компьютерных гениев, которые проснулись в России, а потом уедут в Америку. В свободное время якшаются с проклятыми ангелами и демонами, иногда с жнецами.

И б р и с а: ловец душ ледяной птицы, якшается с пятнадцатилетними школьниками.

Г о г а  -  помощник Математика, одноклассник, в свободное время якшается  с вышеуказанными. Вы вообще заметили с кем якшаются наши дети?

Л о л а - девочка Гога, в свободное время якшается с Гогой. Ну тоже такое себе, надо сказать.

В и с о к о с н ы й - великий хранитель времени и сознания.

И в а и э л ь - проклятый ангел, в свободное время якшается с девятиклассниками.

Д е м о н   П е щ е р ы- большой крылатый рогатый повелитель темных норок. Говорят, раньше их род включал лысых бескрылых демонов; однако, этот тип быстро разобрала адская индустрия. Остальные остались в аду охранять пещеры более древние и более глубокие.

Ж е н а   д е м о н а - большая крылатая, но с волосами, часто в бигудях и в халатике от кутюр. Если вас интересует какие там туфли, то вероятно - «лободок», именно там будут гореть создатели этой обуви.

Б е с е н ы ш - тоже рогатый и крылатый, вечно носит с собой портфель с милым львёнком и незатейливой фирменной записью на нем «Anus”.  Часто собирает свой портфель в демонскую школу.

А в т о р - в настоящее время выписан и реабилитируется  после «крокодила».

[Автор]: Пошёл в задницу, Ксидит! У меня аппендицит вырезали!

[Ксидит]: Ладно, ладно! Читаю дальше.

К с и д и т - Ваш покорный слуга, повелитель холодных птиц грозового перевала Чистилища.

Б о м ж у т о - ниндзя деревни скрытого алкоголизма. Использует убийственные техники: «ты меня уважаешь», «ты че пьёшь как баба», «братан, ты один меня понимаешь», «а сына моего знаешь - в люди пробился», «я столько повидал, ты ещё под стол бегал».  Постоянно какого-то хрена ищет свою деревню Алконоху.

С о с а с к е - ниндзя деревни скрытого алкоголизма, единственный представитель рода кончих. Известно, что его основная цель отомстить своему брату, который пропил его квартиру без него.

М а г о г и - демон низкого порядка, продающий в аду человечину. Со слов имеет вид на жительства, который ему выписал горящий в аду коррумпированный начальник миграционной службы. Но это не доказано, может быть и легендой - в мамбе таких до штуки в сутки блокируют.

Д е м о н  П р а в д ы - единственный в мире управляет судьбой, знает наперёд, что будет. Ему не нужно следить за тобой, чтобы обнаружить твои маленькие походы в клуб с мальчиками и небольшие увлечения около зеркала. Вооружён клинком первого убийцы, который не наносит ему вреда.

Х и м и к - после битвы с всадником апокалипсиса Смерть, изменил прошлое и будущее; более не обладает силой ловца душ, являясь обычным человеком.  Очень сильно обиделся (как девка) на Эвереста, когда тот не узнав его обозначил жопой с резной французской ручкой.

А р т е м и д а - ловец душ голубого Бога Грифона.

Т е н ь - царь кошмарных скакунов Чистилища.

Х а р о н - любитель макарон. Шутка за 300. Нет, на самом деле проводник через Чёрное море Левиафанов.

Я р и к - как возродилась Украина в Гейропе, так и респаунился Ярик бодрым украинским хлопцем здесь в Таджикской Империи

Ф е е р б а х  -  вызванный с Грани Смерти жнецами, гениальный философ, автор пьесы о Крахе мира, теперь ещё один немец, который переехал в Таджикистан из-за ошибки в расчетах.

Л е н и н - усопший, но не потерявший веру в победу гегемонии пролетариата над бездной капитализма. Однажды обещает поднять сельское хозяйство в Таджикской империи также как поднимал массы на классовую борьбу.

Г е л ь м г о л ь ц  - гениальный физик, единственный человек, который понимает, что натворили с пространством и временем жнецы, но в силу определенных обстоятельств не имеет понятия как противодействовать своим писклявым голосом мировому континууму. Никогда не был знаком с Таджиками, но и нестроен сепаратически.

С м е р т ь - всадник апокалипсиса, которому не повезло оказаться в одной упряжке с вышеуказанными товарищами. Не понимает что происходит, но ему очень интересно, но более того хочется жрать, как не в себя.

К о р о в ы - в новом мире сломались не только пространство и время, но и эволюция. Теперь эти странные создания с несколькими камерами желудка наделены аналитическими способностями. Любят лысеньких.

И многие другие. Cum deo#


 Действие начинается у Проклятого Дворца. Наконец, показывается тот, которого с напряжением и жаждой крови ждут все воины, что собрались здесь: сам в чёрном плаще в сопровождении чёрного кошмара - Високосный

       Високосный более не ждёт прямого удара мечом и валит первого напавшего него человека на Землю. А затем собственной его косой протыкает следующему - горло. И бренное тело смертного испаряется в прахе. Взглядом он взрывает ещё и ещё, побеспокоившихся об атаке.

[Високосный] (снимая капюшон): Ваши попытки тщетны. Невозможно убить течение времени минутами. Это сплошная безделица, сыновья мои. Но тебе я готов сделать Вам скидку, Иваэль. Схватки на мечах меня успокаивают.

       Воинство людей застывает в молчании. Как и застывает в нем проклятый храм. Високосный же уже обращает в руке красно-белый кинжал, что однажды был в руках у демона правды и Акийского феникса.

[Високосный]: Какая причуда, лезвие его тупо. Но это оружие - оно источник неисчерпаемой ненависти. Настоящий клинок первого и неповторимого убийцы. Держать его в руке одно удовольствие. Но что если, он станет мечом? Станет ли он опаснее? Начнём играть?

        И вот она неравная битва. Тысяча душ смертных и один бессмертный хранитель времени и сознания. Он не только растворяет их в пустоте, убивает взглядом или крошит мечом на части. Многим он вырывает сердца из груди, и более - те бесполезны. А Високосный бросает их на пол, будто это фантики или пачки из-под сигарет. Доселе молчавший Иваэль теперь готовый к собственной судьбе. Последний раз взглянув на происходящее, он оголяет клинок.

[Иваэль] (Демону Правды): Подготовьте все, мы задержим его. Но будьте проворнее.

      Демон Правды кивает Иваэлю и бросает ему красно-белый клинок. И теперь чёрная аура меняет ангела Иваэля. Он неспешно идёт через трупы людей к Високосному. Последнее, что слышно у храма - воинственный крик первого рыцаря - чёрного ангела Иваиэля.

[Високосный]:  Я навечно заключу тебя туда, откуда ты никогда не выберешься Иваэль. Эта гробница древнее и опаснее, чем чистилище или ад. Тебя не вспомнит не солнце, не ветер. Ты останешься секундой в потоке вечности.

       Последнее, что видит перед собой Иваэль красные глаза смертельного скакуна. И чёрный свет красно-белого клинка.


Действие 1: Огонь в пустоте

Я так соскучился (с)

[Ксидит] (за сценой): Ничего, я всегда с тобой

[Автор] (за сценой): Ай, да ты-то причём. Музыка же вначале перед эпиграфом.

[Ксидит] (за сценой): Ты можешь сколько угодно скрывать свои дружеские тёплые чувства, но…

[Автор] (за сценой): Так смылся, где валялся. Не мешай повествовать.


Наша с Вами знакомая Грань Смерти. Надеюсь, вы соскучились по пустоте, холоду и тьме. Эверест плутает среди развалин каких-то храмов, гогейских камней и пустых бездушных коридоров.

[Эверест]: Тоска смертная. Может хоть в интернетике ленту полистаю. (В руках его появляется Аврора, он со сцены обращается к зрителю). Не удивляйтесь, русский смартфон только создан, а уже сто процентов умер [Мертвое умереть не может (с)]. (Далее себе) Так, что там у нас. Даша Канарейка сменила пол. Так сказать кот превратился в киску. Ваня Пилохин вбил себе в жопу кол, инкрустированный кристаллами сваровски. Н-да… Ну и дегенераты.

    Наконец, Акийский Феникс слышит шаги в этой тишине. Он молча прячет телефончик в карман и поджигает свою руку ярким огнём.

[Эверест]: Вылезай, дьявольская шушара с рогами, я слышал тебя ещё при входе в коридор. Да и воняет от Вас серой, хуже чем во время линьки Анубиса.

      Демон правды возникает из пустоты. Явно он  чем-то обеспокоен. Половина правого его рога отрублена, а грудь исцарапана; так что плоть демонской кожи висит навзничь. Из-под одежд блестит потрёпанный хвост.

[Эверест]: А, это ты, Ксинема, демон истины. Я слышал ты искал меня. И что же такой экземпляр забыл на Грани Смерти? Пришёл занять ртути до получки?

   Демон правды, не приняв самогордыни жнеца, фыркает огнём.

[Демон правды]: Ты можешь бросить кичиться, отродье проклятой Смерти. Ты знаешь: зачем я пришёл.

[Эверест]: Мне мамка перед сном запрещает говорить с такими кусками дерьма как ты. Можешь возвращаться на огненные просторы ветров Геены.

[Демон правды]:  Твоя мать, ловец душ была славной на всю Италию проституткой. И ты знаешь, что теперь она горит в аду. [Не знаешь как убедить оппонента в своей правоте, обязательно приплети его мамку. Мы же подчёркиваем тот факт, что в данном случае это совсем не шутка про мамку. Даже близко нет. А если вы так подумали, то перечитайте. Мы так не можем. Редактор книги понимает, что это приём запрещённый. Однажды он придумал шутку: «Знаешь, чем твоя мамка отличается от моей бывшей? Ничем! Потому что это один человек». Мы его потом неделю отговаривали от поездки на камеди батл. С этих пор он поклялся никогда не шутить про это, ну ещё, что не будет заказывать в самокате козий сыр.]

[Эверест]: Да, вот и передавай ей привет. Возвращайся на свою демонскую остановку, возьми демонскую маршрутку. Мне же с тобой говорить не о чем.

[Демон правды]:  Ты не слушал меня тогда. И не слышишь сейчас, жнец. Я пришёл говорить с силой внутри тебя, Богом хаоса и огня. с великим Фениксом.  Мир на конце клинка.

[Эверест]: Мир всегда на конце. Может, тебе вызвать демонскую неотложку? Ты, кажется, заболел фамильяр. Говорить с Фениксом невозможно. Зачем тебе это, презренный демон?

[Голос в коридорах Грани]: Кто-нибудь здесь есть?

    Демон правды  кладёт когти на плечи Эвересту.

[Демон правды]: Эверест, прошу! Послушай. От этого зависит будущее этой Вселенной!

[Эверест]: Разве она не зависит от количества съемных квартир в Израиле?

    Эвересту было плевать. Он тихо присел на какой-то развалине и продолжил листать ленту.

[Эверест]: Видел? Ученые в Британии научились удалять два рёбра без потери кубиков пресса. Как тебе наука? Тебе не надо?

[Голос в коридорах Грани]: Где я?

[Демон правды]: Что ж, пока время и пространство не клюнет Вас с Норейским жнецом в задницу, бесполезны объяснения.

    Эверест отвлекается от телефона, услышав имя.

[Эверест]: Ты про того шизофреника?

[Демон Пещеры]: Где он?

    Демон Пещеры впервые услышал что-то полезное из уст Эвереста. Он толкнулся вперёд, будто эта самая фраза, сказанная жнецом в проброс, была жизненно важна.

[Эверест]: Исчезни, отродье Дьявола.

[Демон Пещеры]: Ты однажды скажешь мне «спасибо», Эверест. Тогда, когда Вселенная истечёт кровью. Видно ты не понимаешь, что пребываешь в пустоте.

[Эверест]: У тебя что там? В мозгу черви? Я - жнец, я всегда в пустоте.

    Эверест со спокойным выражением лица продолжает наслаждаться видюшкой с подборками летальных ДТП.

[Демон Пещеры]: Неужели в пустоте и твоя голова. Как ты можешь игнорировать, что мир разрушен Всадниками Апокалипсиса? Кусок времени просто исчез из ленты. И тебе плевать?

[Эверест]: Это тебе что? Хаббард из космоса передаёт? Я устал от твоих россказней про апокалипсис.  Сгинь сказал.

      Демон Пещеры достаёт из ножен клинок, с твёрдым намерением, доказать Эвересту битвой свою теорию. Тот лишь скучно досматривает, как кому-то набивают харю в Доме 2. И сейчас бы мы начали наше действие с битвы, если бы Демон правды не коснулся своего запястья. Его чёрная склеру оглядела Эвереста. И он холодно сказал ему:

[Демон Пещеры]: Мне пора. Время и сознание теперь настигнет нас двоих. Я жду тебя у Гогейских камней, жнец. Сделай одолжение, выживи.

[Эверест]: Дверь за собой закрой, а то как в бане.

[Голос в коридорах Грани]: Эй! Кто-то?

   Эверест, наконец, досмотрев, как какая-то вагина рассуждает на камеру о собственной важности, с удовлетворением прячет смартфон в карман. И достаёт косу.

[Эверест]: Из-за этих фамильяров, не успеваешь подготовиться к настоящим делам. Эх, демоны, как-нибудь уничтожу их всех.

Слышится «трыньк»

[Голосовой помощник смартфона Петрович]: Демоны - это алкогольно-дебильное интернет сообщество, которое обладает рядом абилок, среди которых вычисление по айпи оппонента и способность оплодотворять твою мамку на расстоянии. [Не зря голосовой помощник теперь на Грани Смерти. Древние школьники ещё помнят великое развлечение про «подзалупный творожок». Жалко пофиксили, раньше таким образом можно было и девку зацепить и на квартиру заработать.]

      Жнец закусывает в раздумьях губу, на всякий случай блокирует смартфон.

[Голос в коридорах Грани]: Помогите мне!

[Эверест]: Вот, что значит старость. Никак не могу отключить этот чертов голосовой помощник на планшете.

         Жнец пару секунд раздумывает над словами Демона правды. В голове его проносится странная мысль о неладном, но он умело его отметает. Все же интересно, как этот дебилоид собрался поговорить с Богом хаоса и огня. Последний раз Феникс говорил с Акийским жнецом, когда жнец пронзил его в горло боковым клинком. В любом случае затея была так себе.

[Голос в коридорах Грани]: Кто-нибудь! Отзовитесь!

[Эверест]: Ох уж эти, умершие души. И секунды подождать не могут. Засвети же свечу на краю темноты. Я хотел бы узнать, че щас чувствуешь ты…. Ну долбана…

      Акийский жнец махает ногой, отряхнув с ноги какого-то Московского второсортного репера. Каждый раз они появляются, когда читают что-то похожее на стихи. [Мир стал таким: если имеешь ДЦП хотя бы легкой степени, способен открывать рот по собственному желанию, но не умеешь писать бит и стих, то тебе дорога в реп. А если, что можно спереть чужой стих и зареповать. Главное, вовремя добавлять эщкере.]
      Акийский Феникс щёлкает пальцами. По коридорам теперь сияют синие мертвые огни. Он моргает, и стены покрываются льдом. В следующую минуту он готовится к чему-то ехидному. Но... лицо его изменяется. Он с трясущимися руками вытаскивает планшет и начал диктовать.

[Эверест]: Петрович, набери Артемиде.

Как говорится, «трыньк»

[Голосовой помощник смартфона Петрович]:  Оплачивать будете картой?

[Эверест]: До чего дошёл прогресс. Они теперь и картой принимают. Да не той.

[Голосовой помощник смартфона Петрович]:  Больше Артемид не найдено.

[Эверест]: Хорошо, Петрович, скажи мне, с каких это пор я должен провожать что-то женского пола? Насколько я помню этим занимается Эмит или Артемида.

   Петрович молчит. Жнец от злости загорается  огнём.

[Умершая]: Как здесь пусто и холодно!

[Эверест]: (щёлкая пальцами): Что ж давай сюда досье.

[Голосовой помощник смартфона Петрович]: Самки - особи женского пола, отличающиеся от мужчин половым диморфизмом. Не служил -  не  мужик; не рожала - не мать. [Прохавать жизнь с самого низу, мужчина должен, отец, не тот, кто зачал; за брата бить - вот эти вот категоричные люди]

[Ксидит] (за сценой): Тебе, кстати тоже полезно знать!

[Автор] (за сценой): Пошёл в задницу, Ксидит!

[Умершая]: Наконец, свет! Куда я попала?

     Акийский Феникс принимается листать толстенную книгу.

[Эверест]: Так... родилась, угу... угу.

   Жнец перелистывает с интересом страничку за страничкой; в свободной руке его луковые колечки (с маркировкой «Пятерочка». [Откуда они на Грани Смерти? А хрен его знает]

[Эверест]: Кажется, мне эта история знакома, так... половые партнеры, хм... да, в то время было весело... Родилась… Умерла… Подождите-ка...

    Эверест поднимает голову, а над ним уже стоит умершая. И, увы, жнец знает ее имя. Имя умершей Чечилия. Одета просто, в красный средневековый нестиранный несколько лет плащ, пояс (надо сказать, оружейный), да портки. [Наш редактор прямо горел желанием вставить слово портки]. С красотой у неё тоже были проблемы. Эверест, с удивлением редко присущим ловцам душ, привстает, уронив толстенную книгу на пол. Волна грохота гасит синие огоньки и водружается темнота. И тишина.

[Чечилия] (очень злобно и смело): Кто вы?

     Эверест то ли от страху, то ли от смятения держится в стороне; закрывает глаза.

[Чечилия] : Где ты? Кто ты?

     Эверест не подвижен. Через пару минут загорается экран смартфона.

[Голосовой помощник смартфона Петрович]: Где ты, я бегу за тобою. Скачать бесплатно, без регистрации.

[Эверест]: От, твою мать.

     Эверест теперь чувствует, как его хватают за рукав. Он получает несколько хлестких ударов локтем по груди. Тут же в отместку он отвешивает пощечину так, что слышится стон Чечилии.

[Эверест] (с ярой злостью, покрытый аурой Феникса): Не притворяйся, Чечилия.

[Чечилия]: Кто ты такой? Откуда знаешь мое имя? Если ты не ответишь мне, я задушу тебя своими руками.

      Коридор шумит; холодные камни меняются на траву с расцветающими садами и кореньями. Из холодного льда пробивается водопад и расцветают виноградники. Начинает пахнуть летними цветами. Пустота растворяется, как и исчезает тьма. С удушающим холодом исчезает бесшумность. Чечилия же первым делом вырывает корень из дерева и вооружается им.

[Эверест] (холодно): Меня зовут Эверест, я проводник душ в мир мертвых. А, значит, ты мертва. И только я определяю куда ты отправишься: в ад, в чистилище, в рай и обратно на землю…

    Между тем Чечилия вовсю хохочет.

[Эверест]; Что же, позвольте, вы смеётесь, мисс Пьяный Барбарис 1618?

[Чечилия] (описывая брюхо палкою): Я смеюсь над тем тезисом, как ты вернёшь меня на Землю, если мне вспороли кишки?

[Эверест]: Ты поняла, что мертва?

[Чечилия] : Дураку понятно. Пусто, мрачно, холодно.

[Эверест] (с тихой, ехидной улыбкой): Я нисколько не удивлён.

     Осмелев, Чечилия подходит ближе к Эвересту и  тыкает ему палкой в плащ.

[Чечилия]: Погоди, мы с тобой, может,  ранее встречались в суе? Я перед смертью обокрала прокаженного. Нет? Значит, ты мифический жнец. Хм... насколько я знаю, вы величественные покровители Смерти. А ты похож на моего любовника в своём пуфике, которого я сбросила с горы.

[Эверест] : Я могу спалить тебя до тла.

[Чечилия]: То же мне, священный костер. Может тебе лучше лён выращивать? Или хлопок.

[Эверест]: Да, ты никогда не боялась смерти.

[Чечилия]: Единственное, что я теперь боюсь, это что заражусь от тебя и стану наложницей в храме. Вестник Смерти, значит.

[Эверест] (злобно): Повелитель Феникса!

[Чечилия]:  Это ты своего маленького друга так зовёшь?

    Жнец загорается синим пламенем; из земли выходят коренья; за руки и ноги они приковывают Чечилию к земле. Огнём горят глаза Эвереста. Он сжимает руку и коренья сильнее сковывают тонкую шею Чечилии.

[Эверест] (громким, металлическим голосом):  Я, я, я, ловец душ, не по призванию, но по предназначению, Эверест, победитель огненной птицы Феникс. Нам придётся идти за руку. Я должен показать твою жизнь. И определить чего ты заслужила. Но в тоже время я снова смогу тебе вспороть кишки как некоторое время назад.

[Чечилия] (острые коренья впиваются в ее шею, глаза ее блестят): Я узнала тебя, я узнала тебя...  как я могла не узнать... Майова... это ты... убийца .... Майова… Любимый…

       Кулак Эвереста разжимается, и коренья ослабевают. Он резко поворачивается, а из-под плаща его показывается коса. Если вы думаете, что это захлестнулись его чувства, отнюдь.

[Эверест] (в боевой стойке): Ты чувствуешь запах?

[Чечилия]: Нет?!

[Эверест]: Каломель… это каломель. Скотский демон.

      Эверест загорается в пламени, но тут же гаснет. Мы видим его раненым стрелой с наконечником из каломели. Он падает и больше не говорит ни слова. Коренья растворяются в пустоте и Чечилия бросается к нему. Со всех сторон появляются различные демоны разных классов. Чечилия не находит ничего нужного, как прижаться к Эвересту, вооружённая корнем.


Действие 2: В глубинах «пещер»

Полковнику никто не пишет (с)

На сцене Автор и Ксидит

[Ксидит]: И не звонит. А знаешь почему?

[Автор]: Почему?

[Ксидит]: Потому что полковник сидит за превышение.

[Автор]: Мифическая ситуация.

[Ксидит]: Да, пожалуй. Что там дальше?

[Мы считаем, что чиновников чаще выбирают непреодолимые факторы. Они же, кстати позволяют алкоголикам, наркоманам, дегенератам и папенькиным сынкам сбивать маленьких девочек на переходах. А потом ссылаться на неосторожность при вождении, гром, град, несправедливость мира и на то, что Обама нассал ему в подъезде перед выездом. Впрочем, на то они и непреодолимые факторы. Гречка или ваучер бесплатно в начале 90-ых- это же непреодолимый фактор? Не знаю, мы от раскраски-то не можем отказаться.]

[Ксидит]: Скажу Вам не новую мысль: но рыба гниет с головы. И если вы это понимаете, но сделать ничего не можете: вы или глупец или простак. Если вы бесталанны - вы шестерка из колоды в руках мастера игры, если талантливы - то валет.  Падки на прекрасную даму, а бьет Вас и туз,  и король. И пока Вами кто-то управляет, вы будете тянуть ту ношу, которую называют обязанность, или не дай Бог священной ношей. А о чем я говорю... хорошо, мы Вас познакомим с этим парнем. Тем более, что наша с история с ним связана тоже.

Появляется в стельку пьяный Б о м ж у т о.

[Бомжуто]: Я дико извиняюсь… Так, вот мужики... э... братва... а вы не знаете где здесь в пределах 50 рублей восстановить .... так сказать... чакру. Хотя сам… Техника множественной ликерной чекушки.

В руках Бомжуто появляется чекушка, он мило пьёт ее в сторонке рядом с Ксидитом и Автором.

[Ксидит]: Ад. Что возмешь с того места, которое располагается у жерла центра Земли, с температурой под тысячу? Огонь, лава, да и постоянный пепел с серой. Где-то, где метеоритный дождь было обычным явлениям. А крики от боли и истязаний - стандартным фоновым шумом, как гул машин, например. Среди огненных вулканов и вечной раскаленной лавы, в чёрном от пепла, селитры и серы располагались из чёрного камня жилища различных демонов. У лавовых озёр Ки-ин раскинулся халифат ифритов и огненных смертоносцев. По соседству с ними в своих коморках и ямах жили Безумцы, Разрушители, опустошители и прочая низшая демонская тварь, образовав своё скромное крысиное государство Садом. У Фонтанов вечного Огня в скалистых обсидиановых пещерах обитали Питлорды, Демоны Пещер, высшие демоны и суккубы. И, впрочем, издевательство для них было рутинной работой. Как для нас, например, писать бумажки.  В котлах бесов мирно варились убийцы, проститутки, чиновники и авторы книг про вампиров. Кто в ртути, кто в лаве, кто в кипятке. Если пройти дальше обсидиановых пещер, выйдешь на гору Тартар, где большой мужик Сизиф снова и снова катает камень.

[Сизиф]: Сань, подержи позади. Ох ... ты е.. й... б...й п..р (очень много греческой непечатной речи).

[Ксидит]: К ним как обычно подходил бесеныш (вторую или третью тысячу лет), щёлкал пальцами и камень скатывался. А через обычно полчаса приходил Прометей со своим вечным вопросом.

[Прометей]: Пацаны, есть гептрал?

[Ксидит]: А дальше - вперёд лимб, где храпел старый страж Демон под адским деревом. Из ценнейших экземпляров, что здесь обитали стоит отметить товарищей Сократа, Аристотеля и Фалеса и гопника Семена из России. Иногда их без причины, как наказание ударяла безмолвная скорбь. Ну а пока ...

[Гопник]: Ээй, Фалос, семки есть?

[Фалес]: Я - Фалес.

[Гопник]: даёт сачку за испуг Фалесу): Я - последняя буква алфавита. На, сачку за испуг.

[Ксидит]: А дальше лабиринты тварей раскинулись между лесами адских скакунов и птиц. Там обитали вместе с отъявленными шлюхами Минотавры. Надо сказать, самые счастливые обитатели Геены. Тут же выгуливали адских гончих и церберов демоны. Все это отлично было сбагрено серой. А на самом краю, в проклятых равнинах - проклятые дворцы и гнезда Фурий. В этот хороший  весенний день Демон Пещеры проснулся в бодром и хорошем расположении духа. Чем отличается весна от осени в Огненной Геене? А кто его знает: эта сакральная тайна известна только самим демонам. Итак, проснувшись в залежах своей серы, Демон Пещеры громко зевнул, почесал свою двупальцевую стопу; потрепал крыльями и с сонной моськой принял вертикальное положение.

[Обратите внимание, редакция книги никак не намекает на вашу бывшую. Официальный представитель правозащитной организации демонов пещер отказался комментировать факт схожести глубины ифритовой пещеры с чем-то другим. Все же «нешенал джиографик» предоставил нам информацию по трём самым глубоким местам в мире: 1) гранд-каньон; 2) марианская впадина; 3) твоя бывшая.]

     Ксидит и Автор покидают сцену, за ним уходит, шатаясь Бомжуто. Далее действие происходит в пещере, но хорошо освещённой.  Убранство содержит стол и стулья из магмы. За ним сидят - Демон Пещеры и Бесёныш.
В соседней пещере Жена демона шывыряется в человечине.

[Жена демона]: Жрать будешь?

[Демон Пещеры]: (чешет бороду и думает):  Ммм... Нет, поем на работе.

[Жена демона]: Вот спрашивается для кого я готовлю? Съешь хоть кусочек. Твоё любимое: репер в смузи.

[Демон Пещеры]: Блэк стар?

[Жена демона]: Да, только вчера склеился, ещё вчера с концерта.

[Ничего хорошего в наркомании нет. Считают, что наркотики - это масонский заговор по массовому воспроизводству реперов. Наш же редактор считает, что таков закон Сансары. Пока существуют реабилитационные центры, существуют и рэперы. Мы, конечно, не обо всех. Но они сами знают,  о ком мы]

[Демон Пещеры]: Не, мне нельзя волосатых. А после их мозга у меня изжога. Я на диете.

[Жена демона]: Ладно, хрен с тобой. Ребёнка захвати в школу.

[Если вы подумали, что выдуманный герой один в один ваша спутница в жизни, то поздравляю: «Вы выиграли бесплатный поход к семейному психологу». Конечно, время проведённое бестолково, но хоть кто-то взгрустнет от вашего простатита]

    У ног Демона Пещеры тут же появляется бесеныш.

[Демон Пещеры]: (хлопает бесёнка по рогам): Вижу ты собрал свой «анус» в школу, - он похлопал его между рогов.

[Жена демона]:  Сколько я тебе раз говорила, о том, что бы ты так не выражался при ребёнке (дальше Бесенышу). Так, придёшь в школу, съешь, я тебе девственниц положила.  По дороги с вейперами не играй, они - кака.

       Демон Пещеры с истинной тоской смотрит на Бесеныша, что теперь присосался к нему. С таким же унынием он лениво берет свой отрубленный клинок и свиток призыва «свидетелей егого».

[Демон Пещеры]: Пошли, бесеныш!

[Бесеныш]: Пап, а купишь мне маны?

[Демон Пещеры]:  Нет, ты ещё маленький.

[Бесеныш]: Ну, пожалуйста.

[Жена демона]: (рявкая): Дверь закройте, как в Пещере родились!

      Из-за сцены слышаться бранящиеся голоса: «Под грустный денс!», «Сколько вы нюхали по времени кокаин молодой человек?», «Я - творческий человек! Ничего я не нюхаю!»

       На сцене в свои права вступает утро.  Демон Пещеры ступает по горячей лаве. Потом вдыхает чистый пепел. «Аааааа, мать моя женщина» - слышаться крики горящих в аду душ, - «А, ааааа». Демон Пещеры медленно плетётся мимо котлов бесов, где варятся души. «За что?» - кричали оттуда. «Помогите! Аааа». Вдохнув запах горелой плоти, он останавливается у ларька. За прилавком адский торгаш - Магоги - ворочает человеческое мясо.

[Магоги]: Брат, ты мимо не проходы. Заходы. Самый лучший человечина в Генее!

Демон Пещеры останавливается, принюхивается. Рядом пляшет Бесеныш, подкидывая свой «анус» то вверх, то вперёд.

[Демон Пещеры]:   А гомосексуалистов нет?

[Магоги]: Нэ, брат. Ночью закончился. Разбирают. Мясо нэжнейший. Слюшай, возьми феминисток. Высший сорта.

[Что феминистки вкусны мы не берёмся утверждать. Но что в аду они не горят - факт. Да и куда они там нужны? Гореть и говорить, что в этом виноваты мужики?]

[Бесеныш] (радостно): Приора, приора!

[Демон Пещеры]:   (Бесенку): Так, отойди от котла с дагестанцами. Мама не разрешает тебе играться.

Мимо Демон Пещеры проходит армия суккуб.

[Суккуба из толпы]:  Прожигаете адскую жизнь, ничтожества?

[Демон Пещеры]:   (Суккубе): Иди своим ходом, безродная тварь!

     Демона Пещеры сметают с места рогатые демоны, фамильяры и питлорды верхом на церберах и адских гончих. Демон Пещеры готовиться кастануть на них фаербол, но через минуту передумывает. Вслед за армией следуют ядовитые твари, огненные и лавовые демоны, отродья, кавалерийские отряды Геены верхом на адских скакунах, мелкие дияволята, ифриты и частицы огня. Последними элита - демоны и покровители Бездны, разрушители и опустошители. Во главе -  Верховный демон Геены.

[Демон Пещеры]:  Это куда они собрались, Магоги? Целым войском.

[Магоги]: Э, ты шо там в своя пещера? Новость не считаешь?

[Демон Пещеры]:  Признаться, нет времени. Семья, дети, знаете ли.

[Магоги]: Идут в человеческий мир. Захватывать.

[Демон Пещеры]:    Без Демонов Пещеры?

[Суккуба из толпы]:  Трубки надо брать, куколд.

[Демон Пещеры]:   Чертовы суккубы. Сегодня без мяса, Магоги, я должен узнать, почему захват мира без генерала Сил Пещер.

[Суккуба из толпы]:  Самого жирного генерала пещеры.

   Демон Пещеры выпускает огонь из глотки, а затем ковыляет за армией, захватив бесеныша за его «анус». Но тут же он останавливается; дорогу ему преграждает дед.

[Гендальф]: Ты не пройдёшь!

     Дед вставляет свой меч в землю; и остановливается подле Демон Пещеры. Демона озаряет максимально глупая улыбка. За дедом появляется Эверест уже хрустящий луковыми колечками. Его плащ изорван и сожжен. А мертвое тело изранено. Глаза его полны холодного гнева и ехидства. Демон Пещеры понимает, что это лишь очередные шуточки вестника Смерти, которому слово за слово здесь в аду делать нечего.

[Демон Пещеры]:   Жнец, а это что за бородатый старый хрен?

[Эверест] (с ртом полным колечками): Это Гендальф.

[Демон Пещеры]: А это что за три мужика с ним?

    Жнец вздыхает, бросает косу на лаву, и закуривает (хотя и не курил никогда). Демон Пещеры садится рядом. Эверест протягивает ему пачку с колечками.

[Курение вредит вашему здоровью. Говорят это от того, что человек застрял в оральной фазе. Понравилось выражение «оральная фаза?». А как вам домашние видюшки?  Тогда вас вполне могут взять в сборную России. Главное, мячик уметь пинать.]

[Эверест] (все ещё жрет колечки): Ты и правда никого не узнал? Эти три мужика: Кастиэль, Сэм и Дин Винчестеры. У вас там в аду ТВ3 не показывают что ли?

[Демон Пещеры]: Жнец, твои шутки не смешные,  что это за негр в стриптизерском костюме?

[Эверест] (с гордостью): А, это мой козырь - экзорцист.

[Демон Пещеры]: Вот только вопрос: нахрена они все мне?

[Эверест] (с обидой): Ну я увидел вашу долбанную демонскую армию и решил обезопасить себя, найти средства против демонов. Я че нашёл, то и привёл с собой. Я рад тебя видеть Владыка Пещеры. А тебя что исключили? Вроде бы ты не в войске.

[Бесеныш] (с радостью): Овуляшки! Овуляшки!

[Демон Пещеры]: Так, бесеныш, прочь от котла с разведёнками с прицепом.

   Демон пещеры кастует в Бесеныша фаерболом.

[Бесеныша]: Ну, папа, они сказали, что мужчина должен.

[Демон Пещеры] (Бесенышу): А ты слушай их. Они самого Архидьявола заболтают. (Далее ловцу душ): Какими судьбами в аду, Акийский Феникс?

[Эверест]: Зашёл погреться, у нас на грани Смерти холодно. Да и друга старого навестить всегда приятно. По совместительству ищу кому бы вставить в задницу свою косу. Не видел никого с каломелью в руках.

[Демон Пещеры]: Ты же знаешь в аду этой каломели…

[Эверест] (Эверест плюет куда-то в сторону синей слюной): Не видел Демона Правды?

[Демон Пещеры]: Нет!

[Эверест]: А, армия у Вас и правда стоящая. Придётся попотеть, чтобы ее вырезать.

   Демон Пещеры делает вид, что не слышит Эвереста.

[Демон Пещеры]: Да, хотят поработить человека. Ищи у озёр Ифритов Демона правды. В последнее время он там. Но будь осторожен.

[Эверест] (тянет ему руку): Я не забуду друг. Прощай!

[Демон Пещеры]: Увидимся. Мой тебе совет - будь осторожен.

       Жнец исчезает. А Демон Пещеры остается с бесёнком наблюдать за уходящей по обсидиановой дороге армией Демонов. Спустя некоторое время вокруг Демона Пещеры образуется кольцо из демонов.

[Суккуба]: Ты, владыка Пещеры. Видел ли ты здесь вестника чёрной Смерти.

[Демон Пещеры]: Нет. Даже если бы он был здесь, лишний вес мешает мне его поймать.

   Соврал Демон Пещеры. Он ещё долго разговаривал о чем-то с суккубами. Скоро они исчезли в потоке обсидиана. А Демон Пещеры остался здесь с Бесенышем. Бесеныш в это время хрумкает что-то синее, похожее на жижу.

[Демон Пещеры]: И как же Акийский Феникс связан с миссией по порабощению человека. Нужно бы это выяснить.

    Демон Пещеры распускает крылья в предвкушении приключений. Но затем его горящий огнём взгляд остаётся на Бесёнке. И он понимает: что его приключения давно окончены, и остались лишь отцовские обязанности. Он также замечает и то, что Бесеныш что-то жрет.

[Демон Пещеры]: Э, бесёнок, ты где ману нашёл?

[Бесеныш]: У ловца душ, спер.

[Демон Пещеры]: Мать узнает, засунет тебя в твой портфель.


Глава 10: Жнецы Грозовых перевалов Чистилища

Comatose (c)

      Ибриса? Или Сабрина? Она глядела на свои мертвые, обожженные руки; чёрные беспросветные вены меркли в темном звездном свете. Если бы она могла теперь плакать, она бы сделала это прямо сейчас. Но глаза ее сожжены вечным пламенем Феникса. Она безрезультатно щёлкала пальцами, но печать ее  и не думала исчезать; неужели она умерла и никогда не станет человеком? Неужели это конец? И такова плата за ее жизнь - ее смерть?
         Она покоилась на крыше. Ей виделся горевший из небольшого оконца свет. Она несчастно провожала готовившую что-то на кухне бабушку. Быть может, больше она ее никогда не увидит.
         Сабрина, слепая, положив свою косу на пол, привстала и теперь обратилась к Климу, превратившемуся в человека. Она чувствовала: его печать медленно остывала, образовывая мертвую рану на запястье. Она умница; выполнила свою миссию - люди Сета были разгромлены, а ледяная печать сковала силу великой огненной птицы. Наставник высоко оценит ее работу, но только она - она несчастлива. Из кармана плаща она вынула дрожащей рукой смартфон. Столько, наверное,  пропущенных и столько сообщений. Она не видела экрана. А ледяные, мертвые ее руки не позволяли его даже разблокировать. Она с горечью разбила его о бетонную крышу. Она все щёлкала пальцами, но ничего не происходило - она оставалась в теле жнеца ледяного Бога Грозовых перевалов Чистилища, Нет, ей никогда не стать  больше человеком.

[Голос внутри Сабрины]: Здравствуй, жнец, - когда последний щелчок пластмассы прошёл свистом; она оказалась в странном месте.
 
     Сабрина теперь смогла разомкнуть обгоревшие глаза; почувствовала, наконец, холодный мрак. Она с помощью косы поднялась. 
      Теперь Ибриса (или Сабрина?) стояла посреди холодного ущелья, где гуляет град и метель; глыбы льда и промерзшая до корки порода. Она чуть шелохнулась и обернулась  - лавина снега сходит вниз; она смотрит вверх - ни одной звёзды, пустота и тьма.   

[Сабрина]: Где я? - и ей тут же отозвалось эхо.

[Голос внутри Сабрины]: Это место - кусочек наших воспоминаний о доме, жнец.

[Сабрина]: Это ты, ледяная сволочь. Я должна была сразу понять!  - голос просвистел у Сабрины под ухом; и она уже рефлекторно схватила свою косу.

      Косу аккуратно отражает руками ловец душ, он выглядит, как и схожие ему - в чёрной мантии. С темными глазами; а на плече его покоится доспех в виде червя. Ибриса, всегда готовая к битве с ледяной птицей, попыталась щелкнуть пальцами; что ж - силы оставили ее. И лишь ловец душ холодно глядел в ее обожженные глаза.
 
[Наставник]: Пора нам познакомится лично, ледяная птица.

  Сабрина, увидав, вместо ледяной птицы ловца душ, поменялась в лице.

[Сабрина]: Наставник! Это вы?

[Ловец душ]: Не бойся меня, я пришёл тебе помочь. Ледяная птица не тронет тебя, жнец.

     Теперь Сабрина могла воочию насладится Грозовым перевалом Чистилища. Его льдом и покоем.

[Ловец душ]: Грозовой перевал Чистилища - опаснейшее место, что кишит тварями и различными рода созданиями. В этом месте, где грозы разрывают ледяное небо вечно снежных ущельев на горах Забвения при абсолютном нуле под чёрным солнцем Милеи гнездятся  ледяные птицы. Именно здесь, в чёрных оврагах вечно замёрзшей земли однажды и рождён был птенец, которому суждено будет стать первым ледяным жнецом. Она вдруг поняла, что перед ней не Наставник. Быть может, это ухищрения ледяной птицы?

     Сабрина плотнее сжала свою косу:

[Сабрина]: Мне плевать, где кто рожден. Я посажу тебя снова на цепь, - кричала Сабрина.

     Сабрина атаковала того из последних сил косою. И тут же она почувствовала как сердце ее пронзил электрический ток. А руки и ноги сковал червь, что недавно был доспехами ее собеседника.

[Ловец душ]:  «Рим,»- снова спокойно продолжил жнец - В этом городе, Сабрина, однажды встретились два любящих сердца: сердце Фелиции и Филлипа. Простого рабочего и простолюдинки. Без денег и без званий они были прекрасны и счастливы. На их свадьбе не лилось вина из Палермо и не забили до смерти ягнёнка. И даже кусок сыра был для них тем, чего достаточно, чтобы закрепить своё обещание любить всю жизнь. И, пожалуй, на них лучше смотреть теперь с завистью. Им хватало времени проводить время за книгами или шитьем, приличными разговорами об урожае и церкви. И лишь того, что они желали не получалось - Фелиция из года в год рождала мертвых.  Они молились церкви и боролись отварами с проклятиями, но ничего не спасало бедную пару от страданий. Раз за разом Филипп боялся потерять свою любимую - рожала она в муках, с болью и кровью. В один из таких дней Филлип, отведши свою драгоценную жену в повивальную хату, и заранее убитый горем - решился напиться пьяным, чтобы не чувствовать ничего, когда услышит снова эту новость о гибели приплода. Ночью он вошёл в кабак, намереваясь здесь провести следующую ночь.

      Сабрина вдруг опустила косу и уселась на холодную льдину. Она будто поняла о чем говорит ловец душ. Это не могла быть ледяная птица, это кто-то другой. Ловец душ, кивнув, отозвал червя. А тот покорно вернулся на его плечо.

[Ловец душ] Он знал, что сегодняшняя ночь для его любимой станет последней. И тогда он принялся просить Смерть забрать его с собой, лишь бы подарить его жене и ребёнку жизнь. И всадник Смерть услышал его мольбы. Аскольд пришёл к нему ночью и сказал, что его мольба будет выполнена. Аскольд забрал его жизнь навсегда, в ту же ночь Филлип умер от сердечного приступа. Жизнь его жены была спасена, но ребёнок родился мёртв. Тогда Аскольд вдохнул смерть в этого ребёнка, поместив душу бессмертного Бога льда и ветров. Прошлые свои жизни  Боги льда и ветров прожили внутри человека. С этим людьми они прошли войны и расставания, любили и страдали. И вместе приняли смерть. Они давно исчезли, ледяная птица. Души этих людей. Боги же, созданы, чтобы повелевать их душами, созданы войнами. Я пришёл к тебе, ловец душ, когда твоя душа обречена быть поглощена смертью. Я вдохну жизнь в твоё человеческое тело, ловец душ. Твоя печать будет восстановлена. Но знай, что я вернусь забрать отданное мной. Чтобы стать сильнее ледяная птица, ты, наконец, должна принять то, что проклята печатью Бога Смерти. Кроме него, у тебя ничего нет, ловец. Это дар в твоё исцеление, что полагается всем выбранным Смертью на служение ветру и льду.

     Сабрина пыталась осознать сказанное, а ловец душ принялся покидать Грозовой перевал. Сабрина бросилась за ним.

[Сабрина]: Стой! Кто ты такой! Скажи мне, как отыскать портал на Грань Смерти! Почему ты помогаешь мне.

    Ловец душ останавливается.

[Ловец душ]: У тебя много вопросов, ловец душ. Найди свой путь, исправляя ошибку за ошибкой. И помни: враг твоего врага не будет тебе другом. Забери силу ледяной птицы, она не будет поглощать твою душу. Она помнит добро намного лучше тех, кто в вашем мире считает себя людьми. Nous, on fait la vie. До встречи, ледяная птица.

     Сабрина делает тяжёлый вдох. Она просыпается в кровати, обложенная электродами и шприцами. Рядом развалены ампулы адреналина, ватки и жгут.  И Математик, что помещается у изголовья кровати.

[Математик]: Я сидел долго думал; кто такая фифа, кто такой подарок, что перемещается в мою кровать порталами. Я и не узнал тебя Ибриса, если бы не плащ.

[Сабрина]: А?

[Математик]: Я и не думал, что ты человек. И грудь у тебя ничего. Я Даше сначала подумал, что должен буду жениться на тебе, как приличный человек. Но потом вспомнил, что приличия мне необходимо будет занять. Ну, хотя бы у Гоги.

[Сабрина]:  Где я?

[Математик]: Если коротко, то ты мертвая переместилась ко мне. Кстати, с тебя пицца. Ты мне ее раздрочила. А я всю ночь гонялся за опустошителями, даже не поел. Можешь передать привет дефибриллятору, который тебя сейчас вытащил из лап смерти. Вот смех, все живые бродят, смерти в мире нет, а ловцы душ смертны.

[Сабрина] (трогая электроды): Где Клим?

[Математик]:  Какой Клим? Ты о чем?

[Сабрина] (она быстро вставая): Черт, они забрали его! Мне пора.

    Сабрина встаёт и тут же падает.

[Математик]: Если вы собрались прогуляться, мадмуазель, то прошу вас обратить внимание, что вы с головы до жопы в разных ранах. Да, с тебя, кстати, новая наволочка.

      Сабрина распахивает плащ и наблюдает, что шрам на ее груди на месте. Математик делает вид, что отворачивается. Затем она изучает его и, наконец, понимает, что перед ней он, собственной персоной.

[Сабрина]: Это ты… Я так рада. Кинжал ещё у тебя?

[Математик]: Увы, не могу сказать того же, ловец душ. Гога принесёт его чуть позже. Мы пытаемся расшифровать послания, записанные внутри него. Но они отрывисты и хаотичны.

[Сабрина]: Ты не использовал его?

      Математик встал, ловким движением кинул Сабрине бутылку воды. Она с жадностью пьёт. Тот же присел подле неё.

[Математик]: Я только один раз, мам. Может, великая ледяная птица, наконец, расскажет почему она выглядит как обычные женщины из инстаграмма Гоги? Или у вас там: фетиш? Превращаться перед смертью в человека? Чтобы стать базометом или лично познакомиться с певицей?

[Сабрина]: Хорошо, что ты не пользовался кинжалом. Он опасен. Помни, это лишь ключ, что открывает портал на Грань Смерти. Мне предстоит много дел. Мне нужно идти.

[Математик]: Мне удивительно твоё спокойствие, когда ты знаешь, что весь мир вокруг тебя фальшив. Что люди не могут спокойно умереть. Где же ваша смерть?

[Сабрина]: Смерть там, за порталом… Ты же знаешь.

   Математик подаёт ей платочек.

[Математик]: Знаю, просто приятно поерничать. Иногда.

     Сабрина безуспешно пытается встать ещё раз. Математик наблюдает за ней. Но затем долго о чем-то думает, на лице его тихо проскальзывает тревога и беспокойство.

[Математик]: Кто тебя так?

[Сабрина]: Это чертов Феникс внутри тела одного из ученых. И слуги Сэта.

    Математик засмеялся. Феникс. С этим подонком он уже встречался. Хорошо, что Сабрину не телепортировали в цинке к нему.

[Математик]: Ты говорила, что ловцы душ уничтожены. Кинжал говорит о том же.

[Сабрина]: Наставник сказал, что в нашем мире появились ловцы душ.

[Математик]: Сколько Вас? Таких как ты? 

[Сабрина]: Не знаю. Могут быть двое, могут быть тысячи. Я нашла двоих.

[Математик]: Сучья огненная птица.

[Сабрина]: Не переживай, в этот раз про базометов он не шутил. Просто разорвал меня в клочья.

    Сабрина в задумчивости морщит щеки.

[Сабрина]: Не знаю, как мне справится с ними. Они неимоверно сильны. Но каждая восстановленная печать на телах ловцов - путь к Грани Смерти. Путь, чтобы исправить ошибки.

[Математик]: Странно, когда это говорит имбовый ледяной Бог, что изо рта может доставать эскимо пацану с мечом и никчемными свистелками и перделками.

[Сабрина]: Уничижительно для киборгов Люксора.

[Математик]: Кинжал показал мне, Ибриса. Конец света, был конец света. И мы все погибли от рук всадников апокалипсиса.

    Сабрина подняла голову вверх. Все как говорил наставник.

[Сабрина]: Ледяная птица говорила, что это не моя война. Я ровным счётом не помню ничего, кроме своей жизни с рождения до этого дня. Я не могу тебе объяснить это… Будто настоящий мир вырезали из меня… Как из тебя… И из других людей… вместе со Смертью.

[Математик]: Или не хочешь объяснять.

[Сабрина]: Прости, это трудно. Наставник внутри меня… он показывает мне…

[Математик]: Да, удивительная сила внутри тебя. Жаль, мы не встретились раньше. Я бы убил тебя.

[Сабрина]: Ты жалеешь? Что наставник пожелал найти тебя?

[Математик]: Отнюдь, раз мы уже мертвы. Ну в смысле, конец света… и прочая. В Люксоре смерти не существует как здесь. Удивительно, как я не почувствовал неладное.

[Сабрина]: Смерть должна существовать. Так говорит наставник. Умершие души должны отправиться на Грань Смерти.

[Математик]: Тоже говорил Иваэль в Люксоре. Может, мне удасться найти его за порталом?

   Сабрина замолчала, подумав о том, что Математик посчитает ее чокнутой. Но очень хотела ему сказать о том, что видела все. Гибель ловцов душ, гибель мира, что чувствует незыблемую связь со смертью. Знает, что должна исправить ошибки. Что должна вернуть земную ось на место.

[Математик]: Мир жив, Сабрина. Но почему? Почему именно мы помним это все?

[Сабрина]: Ты нашёл, что-то о Високосном?

   Математик закурил.

[Математик]: Симуляция кинжала вещь очень болезненная.

     Математик умолчал, что каждое подключение его к кинжалу приближает его к возобновлению программы П12А. И потому не может полностью прочесть послания.

[Математик]: Скажу только, что тот похож на что-то на уровне неимоверном. Выкашивал всех известных в мире существ просто щелчками пальцев.

[Сабрина]: Хранитель времени и сознания. Я не знаю. Но нам предстоит завершить его существование. Так как предначертано. И единственный способ это сделать - запечатать силу Богов, открыть портал на Грань Смерти и уничтожить Хранителя времени и сознания. Так говорит наставник.

    На этих словах Математик оставляет Сабрину.

[Математик]: Отдохни. Мы попробуем вместе осмотреть кинжал, когда окрепнешь.

[Сабрина]: Математик!

[Математик]: Что?

[Сабрина]: Прошу, не используй его силу.

      Математик кивает и уходит. Но вряд ли послушает Сабрину.

Глава 11:  Симуляция кинжала


Ведь температуры нет, а любовь есть. (с)


       Високосный с безжизненным взглядом на фоне Проклятого дворца. Оцепеневший Иваэль  с опущенным демоническим кинжалом. А позади фыркает кошмарный скакун, раздирая селитровую почву копытами.

[Високосный]: Кошмарный скакун пустот Чистилища, единственный из своего рода, кто удержит в седле саму Смерть. Его плоть - это сам страх; его копыта - кошмар человека или ангела, его глаза - пропасть боли и смирения. Что такое сгусток света по сравнению с силой его глаз? Скажи мне, Иваиэль? Здесь начинается твой путь в пустоту.

      Когда Високосный заносит клинок, над проклятым ангелом проносится вспышка света и тому приходится расщепить в дым направленный на него огненный шар. Демон Пещеры появляется у ног Високосного. На его крыльях потрёпанный потухший полумёртвый владыка Феникса - Эверест. Високосный лишь краем глаза замечает, что его плащ немного сожжен. Мановением руки он восстанавливает ткань плаща и щелчком пальца сжигает Демона Пещеры. 

[Високосный]: Это глупо - противостоять забвению. Разве этому я Вас учил, мои сыновья? Глупо играть в карты с тем, кто придумал правила игры. Блефуй или набирай козырей, исход игры это не изменит. Преферанс за мной, дети мои.

[Иваэль]: Козыри… мы…

       Одной рукой Високосный распыляет Иваэля. И от того остаётся лишь пыль на чёрном ветру. Високосный  медленным шагом продвигается к Демону Правды с оставшимся человеческим войском. Он аккуратно переступает труп Акийского Феникса и следует дальше.

[Високосный]:  Мой клинок ждёт Ксинема. Ты следующий, кто канет в лету.

Open catologue/Code Sabrina…
Open protocol Sabrina…
Changing data…
Loading…

     Симуляция обрывается, Математик глубоко вздыхает, и вырывает прочь оборудование. А затем держится за правый глаз. Он тяжело встает, садится оперевшись на обе руки в койке. Его пробуждение уже ждёт  Сабрина.

[Сабрина]:  Что с тобой происходило? Тебе было больно?

    Математик со злобной миной проверяет оборудование.

[Математик]: Почему симуляция прервалась?

[Сабрина]: Прости.  Ты слишком долго пробыл в коме. Я не могла позволить тебе исчезнуть.

[Математик]: (с упреком, но тяжело дыша): Черт! Ты трус, Ибриса. Я был почти у цели. Как ты можешь называть себя наследником силы ледяной птицы, если боишься смерти.

      От боли Математик прикусил губу. И Сабрина видит это. Он пытается вновь войти в симуляцию, но компьютер перегорает. Идёт дым, Математик наспех тушит пожар.

[Математик]: Черт, черт!

     Математик вновь пытается войти в симуляцию, но Сабрина не позволяет ему. Она щёлкает пальцами и Математик примерзает подошвой к полу. А позже успокаивается.

[Сабрина]: Остынь. Я не смогла бы тебя вернуть.

   Затем она расщепляет лёд. Математик впервые наблюдает как умирает пару ее пальцев на руке.

[Математик]: Да, прости. Я виноват.

     Математик вспомнил, что однажды подобным образом он создал АУД, причину гибели Люксора. Он должен быть осторожен с компьютером. Иначе, нарушь он баланс внутри себя, проснётся он. Тот, кого не победить и тысячи ловцам.

[Математик]: (с тяжелой усмешкой): Что ж, пожалуй, лучше так, чем галлюцинации ледяной птицы.

[Сабрина]: Не унывай, мы найдём, что ищем. И все исправим.

[Математик]: В симуляции Иваэль был уничтожен. Мне больше нечего искать. А ты старую песню. Я что император Таджикской империи? Выбирать меня. Не надо! Сейчас будет: ты избран, о, шестнадцатилетний школьник, чтобы найти великое средство против угнетателя времени и сознания.

   Печать Сабрины начинает снова меняться и она исчезает в своём сознании. Математик махает ей рукою. А потом сжимает ее в кулак. И та возвращается из абсанса.

[Сабрина]: У?

[Математик]: Ты со мной, Ибриса?

[Сабрина]: Прости! Я должна идти. Я найду тебя

[Математик]: Ну что ж… Хорошо. Прощай, Математик. Спасибо, что откачал. Может сходим куда-нибудь? Э, ладно.

      Когда следа Ибрисы в комнате не остаётся мы, наконец, можем изучить быт живущего здесь в небольшой комнатенке. Падающий шкаф с книгами, припоротый таким же шатающимся столом. И тот прибит к кровати, из которой смастерили что-то вроде проводов. Множество свитков, хорошее разнообразие оружия и металлов. Сгоревший ноутбук и куча проводов к нему. И одинокое маленькое оконце, к которому и подходит Математик.

[Математик] (чуть с грустью, обращаясь к себе): Иди, иди! Расскажи кому - не поверят. Некроманты, ангелы, жнецы. Конец света. Люксор. А вы - айкос - чудо техники. Да ну нахер.

     Пока он молча проверяет аппаратуру, слышится звоночек в дверь.

[Математик] (в дверь): Пошли в жопу со своей Шаурмиблией. Я от Вас отписался. Я занят.

[Гога]: Открой мне!

     Математик с проклятиями идёт к двери. С шумом отворяет ее, шаркая поддоном двери по голому бетонному полу. Входит ещё одна особа в капюшоне.

[Математик]: У вас что фетиш с этими капюшонами и плащами? Неужели нельзя одеть что-то приличное?

[Гога] (шёпотом): Я не один! Со мной - сопротивление. Я тебе принёс все игрушки. Мастырь ноут, друг. Нам пора спасать Вселенную.

[Математик]: Каждый раз я спасаю после тебя свой унитаз. Ты принёс то, что я тебя попросил?

[Лола]: То есть не здороваться это норма, принятая в разумном обществе?

      Математик, не обращая внимания, копается в портфеле, который приперли ему гости. Он вытаскивает аккумулятор с клеммами. А потом вчитывается в название книги, которую достаёт следом: «Математика 9 класс»

[Гога] : Только не раздолбай; батя меня с говном съест. А чем пахнет?

[Лола]: Носками! Фу!

[Математик] (прошарив портфель): А где он? Только не говори мне, что твоя любопытная жопа взяла в руку осколок демонского кинжала, который любого дебила, у которого тройки по ИЗО превращает в имбового убийцу?

[Гога]: Это вы про что вообще?

[Математик] (Гоге): Ты мне объясни? Зачем ты ее взял с собою?

[Гога]: Я подумал нам может понадобиться помощь. Кому ты ещё можешь доверять? Ее прабабушка была гадалкой. Вдруг талант в ней ещё спит. Вдруг она поможет расшифровать нам симуляции.

[Математик] : Где кинжал, пугало ты огородное?

[Лола]: Что здесь происходит?  Разве мы не в геройчиков долбанем?

      Математик, понимая неизбежность объяснений и уточнений, выпучивается  чем-то непечатным. А затем принимается объяснять.

[Математик]: С чего бы начать?

[Гога]: Сначала!

[Математик]:  Капитан, да? Вообщем... Э... Мы, вот с этим долбозавром, с самого детдома занимаемся одним Вселенским делом. Прошу послушай. Это покажется бредом. Раз в две тысячи лет происходит конец Света. В это время в мир приходят всадники апокалипсиса. Боль, Тлен, Крах, Чума, Пустошенье, Война, Смерть. Так умерли динозавры, так должно было умереть человечество. Так умер наш мир Люксор. Кстати, а Гога не говорил тебе, что он на самом деле высокоточный киборг с кристальной силой модели РЗ. А я модели П12А. И нашей целью было предотвратить конец Света. Но что-то пошло не так? И Иваэль не пришёл. Ты вообще задумывалась почему живёшь в Таджикской Империи? Ибриса пришла к нам 29 февраля и сказала, что время остановилось. Смерть не работает. Не существует рая, ада. И во всем виноват некий Високосный, который вместе с ловцами душ закрыл портал на Грань Смерти. Ты вообще задумывалась почему твоей бабке 97 год, а она абсент без закуски заливает?

[Лола]: Я вызову Вам психушку.

[Гога]: Это бесполезно; он там уже был. Ты ещё не слышала, как мы демона поймали.

[Лола]: И ментов.

[Математик]: Ты что слепая? Дай-ка мне кинжал, где он?

[Гога] (радуясь невообразимому приколу): Открой Математику, Математик.

      Математик достаёт осколок кинжала из книги - тот самый. Но берет его лишь за тряпку, но не рукоять. Он обнажает клинок и перерезает себе горло. Лола кричит и закрывает глаза. Но проходит несколько минут и после большого кровотечения, рана Математика затягивается. Он сетует, что накапал кровью в своей спальне, а потом с тем же хладнокровием запаковывает кинжал обратно. А след Лолы уже простыл.

[Гога]: Ты бы его ещё в жопу себе вставил.

[Математик]: Гога. Готов? К симуляции?

   Гога видит перед собой обгоревший ноутбук; он одной рукой швыряет серафим Математику. Тот его одной рукою ловит.

[Гога]: Лучше пошли разомнемся.

[Радио в комнате]:  701, 701, в торговом районе замечены беспорядки. Ответьте.

    Математик соглашается с Гогой. Лучший способ разгрузиться - замочить пару тварей из Чистилища.


Действие 3: Бессмертные кошмары Чистилища

Ну как ты там? Как живешь? Как справляешься (с)

Ксидит: Спасибо, все в порядке.

На сцене Автор и Ксидит. Костяной дракон мило играется с огромным клубком ниток, ещё более милее переваливаясь калачиком и держа костяной хвост трубой. Шакал доселе спящий с довольной миной уничтожает какую-то пищу в миске. Автор постоянно смотрит на часы и ждёт, пока Ксидит закончит какие-то дела. Вскоре они выходят оба вперёд к зрителю.

[Автор]: Ты что там делаешь, скажи мне?

[Ксидит]: Карту желаний рисую. Мне тут гороскоп составили. Вот занимаюсь.

[Автор]: И кто же ты по гороскопу? Дева?

[Ксидит]: Очень смешно. В моем гороскопе сегодня написано, что я должен избегать конфликтов с овнами.

[Автор]: Ну, если что, я вообще-то.

[Ксидит]: Ничего подобного. Я знал твою бывшую жену. Ты точно баран.

    Автор вроде бы и хочет что-то возразить, но на сцене появляется Бомжуто, вооруженный фанфуриком в синей модной пидорке. Он с почтением кивает стоящим на сцене.

[Бомжуто]: Мужики.. это… есть таранька голодную душу поподчивать… жрать охота…

[Ксидит]: Не, давай сам. [Не подавайте алкашам денег. Это тоже самое, что кидать монетку в фонтан. И монетка пропадёт и этот засранец вернется]

[Бомжуто]: Рааас… тегай.

В руках [Бомжуто] появляется огромный пирог с рыбой; он садится подле костяного дракона и с жадностью начинает его точить. Часть отдаёт шакалу.

[Автор]: Что я могу сказать… Едем дальше.


    Действие происходит в Чистилище, в Чёрном лесу. Химик пытается доказать молчаливой Артемиде, что он жнец. Артемида, уставшая от этого бреда нехотя тащит его за руку. А смотрит на него так, будто он хочет впарить ей кредит.

[Химик]: Знаешь, Артемида, порой я обсуждаю сам с собою тот диалог, который совершился. Разговор с последним всадником апокалипсиса. Ещё тогда я был повелителем Милеи. Впрочем, я и сейчас он. Я чувствую Анубиса, как свою тень. Чувствую, что бессмертный шакал ищет меня здесь, в Чистилище. Акийский жнец не поверил мне при встрече. Он выступил тем прежним холодным проводником душ. Тем засранцем, что был прежде. У Гогейского камня вместо встречи с духом Костяного дракона Нору, я встретил перекрёсток Жнеца: в ад, в рай, в чистилище и на Землю. Акийский Феникс заключил, что на Землю дорога мне закрыта. И он был абсолютно прав - падают с крыши те, кто не намерен оставаться в человеческом мире. В рай меня не пустил Михаиил, и передо мной встал выбор: чистилище или ад. И я выбрал чистилище. Пусть лучше меня сожрут Левиафаны, чем коптится в Геенне. Во мне ещё теплится надежда отыскать там Анубиса. Почему ты не веришь мне, Артемида?

[Артемида]: Знаешь ли ты, смертный, кто водится в этой Сонной лощине?

    Химик оборачивается  на чёрные завихренные дубы, с голубой, как слеза младенца кроной. У веток пляшут желто-зеленые огоньки. Слышится фырчание коней.

[Химик]: Да, Артемида. Готов поклясться, чёрные кони - кошмары роют корни тысячелетних деревьев, хранят эту крепость Заблудших душ. Мы у предгорья сфинксов и грифонов. Только их полёта не слышно. Видимо, в чистилище чёрные дожди.

     Артемида отпускает руку Химика и пристально смотрит на него. Но все еще не верит.

[Артемида]: Скажи мне своё имя. Я хочу его услышать ещё раз.

[Химик]: На грани смерти меня называли Химик. Я ловец душ из серных пустот Милеи.

[Артемида] (отрицательно качая головой): Этого не может быть  - никак не может быть. Милея - драконий город. Там правит Резурект, Властитель духа короля драконов Нору.

[Химик] (с грустью): Акийский жнец мне не поверил. И говорил те же слова, что и ты. Между тем, я Милейский жнец, Властитель Анубиса и Нору.

[Артемида]: Пригнись!

     Химик приседает  на колени. Пролетает стая крылатых василисков; Химик зажмуривает глаза.

[Артемида]: Анубис, Бог тьмы? Этого быть не может. Ни один ловец душ не способен подчинить себе силу бога ночи.

Химик минуту думает.

[Химик]: Жив ли Ксидит?

[Артемида]: Ксидит?

[Химик]: Царь ледяных птиц?

[Артемида]: Ледяные птицы живут здесь в Чистилище. У холма Грозовых ветров. Они не подчиняются царям.

[Автор] (за сценой): Я же говорил таких редкостных педиков как ты, надо поискать!

[Ксидит] (за сценой): Ну, ну, обзываешь ты меня, переводишь на себя.

[Химик]: Неужели ты не помнишь меня, Артемида?

[Артемида]:  Не помню.

[Химик]:  Мы сражались в раю с тобой бок о бок с проклятыми ангелами! Ну?

[Артемида] (грубо): Проклятыми ангелами? В раю? Да нас сожжёт Михаил ещё до входа! Не знаю, откуда ты так начитан и осведомлён. Но рассказываешь ты сущие небылицы.

[Химик]: (кричит в отчаянии): Тогда веди меня к Високосному!

      Где-то слышится вой кошмаров. Синий лес наполняется  красными глазами чудищ, населявших его. Из кустов блестят зубы оборотней, вивернов и горгон.

[Артемида]: Тише, идиот, иначе они сожрут тебя. Я не знаю тебя, слышишь. Откуда ты знаешь о Високосном?

[Химик]: Где сейчас всадники апокалипсиса?

[Артемида]: Кто?

[Химик]: Смерть, Боль, Крах, Чума, Разрушенье, Пустошенье...

[Артемида]:  Стой, стой. О каких всадниках ты говоришь? Причём тут они?

[Химик]: А Феербах? Он жнец?

[Артемида]:  О ком ты говоришь, человек? Я не знаю этого имени.

     Химик в садится на пенёк. [На пенёк сел, считай косарь должен]. Наконец, он все понимает. Он не только уничтожил всадников апокалипсиса, но и уничтожил целое развитие событий. Не только не происходило его прежней смерти, но и не было встречи с Акийским Фениксом. А значит не было восстания проклятых ангелов. Раз ангелы живы, значит и Милея жива. А значит и Химик никогда не становился в этом времени ловцом душ. На месте серных пустот теперь сады, Драконьи скалы. Нет Ксидита! Не раз он прокручивает разговор со Смертью!  То, о чем он предупреждал его. Теперь Химик изменил мир по непредсказуемому сценарию.  И сыгранная пьеса в насмешку над ним стала его смертью. Но умер он не только физически, но и с точки зрения фатума. Стёрт с полотна времени, пространства и судьбы. Артемида тихо ждёт Химика лишь иногда озираясь по сторонам.

[Химик] (плачет): Артемида, помоги мне!

[Артемида]: Я должна довести тебя до Садов Прощения. Там сможешь искупить все свои прегрешения.

[Химик]:  Артемида! Прошу!

[Артемида]:  Я не верю твоим словам, человек.

[Химик]: Мне нужно найти Анубиса, Артемида!

[Артемида]: (светясь голубой пронзающей аурой): Ты пойдёшь со мною в сады прощения.

[Химик] (в мыслях): Сила Бога голубых грифонов. Что ж, может быть сила жнеца и сильнее силы человека. Но я думаю как жнец.

      Химик что есть силы ударяет Артемиду. Но больно только ему, он пролетает сквозь ее тело. Он пытается быстро схватить ее кинжал, но и он проходит через руку.  Артемида ошеломлена.

[Химик] (крича во всю глотку): Великий смертельный скакун, я обращаюсь к тебе; хирра-хуп!

      Скакун появляется около Химика. Чёрный дым проникает к его коленям. Конь оскаливается, и Химик видит его смертельный взгляд; чёрных-чёрных мертвых глаз. Химик протягивается к его тлеющей гриве. Он фыркает и склоняет к нему морду.

[Химик]: Прошу помоги мне! Веришь ли ты мне? Великий кошмар?

     Кошмар фыркает и встаёт на дыбы. Артемида сковывает руку Химика цепями жнеца.

[Артемида]: Ты проворен, мне придётся тебя уничтожить.

   Артемида готовится сделать щелчок.

       Кошмар роет копытом; из глаз его выходят искры. И Артемида, окоченевшая, застывает у ног скакуна. Кошмар скалится своими острыми зубьями и виляет горячим хвостом. Артемида застывает, обратившись в живую статую. Химик склоняется на колени перед мертвым скакуном.

[Химик]: Я, Милейский повелитель, прошу тебя кошмар об услуге. Если веришь мне, помоги найти бога тьмы и ночи, затерянного в Чистилище.

    Кошмар приседает на копыта, призывая мордой сесть на него.

     Химик гладит его вновь, рука его горит. Он терпит сколько может, пока не начинает пахнуть плотью.

[Химик]: Я не смогу быть твоим наездником, Великий кошмарный скакун. Я всего лишь человек. Ты сожжёшь меня до тла.

     Глаза кошмара вспыхивают, возникает искра, и внутри Химик слышит его голос:

[Тень]: Я, стану твоей душою, жнец. Я чувствую в тебе силу, достойную повелевать темными скакунами Грозового Холма.

     Химик отходит на шаг назад. И чувствует, как кошмар (точнее его душа) входит в него. Вены его наполняются чёрным дымом и огненной искрой, будто из копыт самого скакуна.

[Тень]: Ты смог принять душу скакуна самой Смерти. Я верю тебе, жнец. Меня зовут Тень, я повелитель темных скакунов Великого перевала Гроз и Шторма.

[Химик]: Это честь воевать с тобой. Благодарю тебя, великий кошмар.

[Тень]: Щёлкни пальцами, ловец душ.

    Химик с наслаждением сжимает два пальца. Ноги и спина его покрываются дымом; из них образуется плащ; грива смертельного скакуна; а из запястья вырастает коготь; острый и горящий, как копыто кошмара.

[Тень]: Я дарю тебе свой клинок, ловец душ. Найди темного Бога, проводник душ.

    Химик оборачивается на злачные леса Чистилища. Наступает ночь. Химик чувствует как каждый овраг и подножие кишит тварями и созданиями. Нос его наполняется запахом дыма и смерти. Горят кошмары, преклонившие копыта. Они скалят зубы; а глаза их горят смертельным взглядом. Артемида все ещё является статуей.

[Химик]: Прости, Артемида! Я вернусь за тобой, когда закончу свои дела.


Действие 4: Предстоящий Смерти

     В это время за Автор и Ксидит сценой.

      Ксидит и  Автор наблюдают как Бомжуто тыкает руками в землю и что-то орет на японском (или может это она алкоголика, язык все равно иностранный). С тем же странным выражением лица за ним наблюдает костяной дракон и шакал.

[Автор]: Че это он делает?

      Ксидит пожимает плечами. Наконец, у него получается и после долгого тыканья возникает еще один мужик в пидорке моднее и залитыми до красноты глазами.

[Автор]: Че он сделал?

[Бомжуто]: Техника призыва.

[Ксидит]: Похоже призвал собутыльника.

     Далее Автор и Ксидит а также их животные наблюдают за перепалкой на чистом японском.

[Бомжуто]: Сосаске!!!

[Сосаске]: Б о м ж у т о!!!

[Бомжуто]: Сосаске!!!

[Сосаске] Б о м ж у т о!!!

[Автор]: Давай дальше, че там по повествованию

[Ксидит]: Я ж его любила, а он меня не простил. Тенью за ним ходила, а он меня не впустил (с)

[Автор]: Плохо ходила получается.

[Ксидит]: Получается так.


      Химик теперь стоит у берега бескрайнего пустого моря, ведущего к мертвым рекам Харона; там, где оканчивался темный Лес. Он подле неподвижной воды. Рядом с ним - смертельный кошмар, Тень.

[Тень]: Мне интересно, человек. Скажи мне одну только вещь. Жизнь дала тебе шанс прожить счастливо человеком. Почему ты выбрал смерть? Ведь у тебя все было: продолжение рода; дом, где ты можешь поспать и просушить копыта. Стойло, наверное, где  есть сера и сено?

[Химик]: Все сложнее, Тень. Мне было необходимо быть счастливым. Да и по меркам человека я был изгоем.

[Тень]:  И как Вас изгоняют? В вашем человеческом мире? Забивают копытами и отправляют к серным змеям?

[Химик]:  О нет, Тень. У нас для этого существуют психушки. Хотя там мне и место. Но, пожалуй, такому как я, место здесь.

[Тень]:  Психушки... какое странное название. А когда вы выбираете свою жеребицу, вы тоже боретесь взглядами? И потом она остаётся с тобой на всю жизнь?

[Химик]: Вроде того. Только ещё и капусту в Петерочке покупать каждый день потом заставляют. Побочный эффект.

[Тень]:  Какой у Вас, конечно, странный мир. Мне говорили, что в человеческом мире существует любовь.

[Химик]:  Главным образом, Тень, у нас не всем везёт. Но бывает и любовь.

[Тень]: Я бы тоже выбрал смерть, человек. Жить в мире, в котором не везёт, будто в чужом стойле стоять.

[Химик]: Да, Великий кошмар.

      Химик был впервые в лесу Кошмаров. Честно говоря, пахло серой из спичек.
Между кронами вымерших дерьев выстланные пеплом тропки и глаза, вечные смертельные глаза, наблюдающих за мирозданием смертельных кошмаров. Химику скакун за скакуном подбегают эти существа. Теперь он трогает свободно их горячую кислотную гриву. От прикосновений они ретиво фыркают и дышат зелёным ослепляющим дымом. Другие обнюхивают его, а только потом фыркают. Более смелые пытаются парализовать его взглядом. Но глаза смертельных скакунов не трогают более Химика  Кроме стука копыт, слышно как кошмары разрывают плоть парализованных птиц. Химиик сжимает запястья, и их заливает красно-зелёным дымом. Позади него вырастает такая же дымная грива, а глаза его темнеют. Теперь Химик видит Чистилище глазами коней. Глаза его источают страх и боль тех, существ, что живут рядом. Он ощущает облетающих его птиц и улепётывающих от него крыс.

[Тень]: Мы обычно не живём свободной жизнью, человек. Мы прежде всего скакуны. И нам нужен тот, кто управиться с нашей мощью. Первые из наших предков носили в своём седле самих всадников апокалипсиса. Мой предок ушёл с самой Смертью с Грани Смерти ещё двести тысяч лет назад. А теперь, в этой дыре мы стали вроде фермерских зверушек. Скажи мне, человек, разве должен быть сам страх и террор, Великий кошмар, быть простой пони для разъездов?

[Химик]: Так выглядит бесчестие, Тень.

[Тень]: В тебе я увидел эту мощь. Я впервые вижу человеческую душу, здесь в Чистилище, способную бросить вызов повелителю голубого Бога Грифона.

[Химик]:  Скажи мне, Тень, где находится Бог Тьмы?

[Тень]: Бог Тьмы за озером Харона, дальше в Милее. Человек, я уважаю твою силу. Но темный Бог убьёт тебя, не спросив твоего имени и прошлого. Превратит в вечного раба. Другого выхода нет. Лишь один человек смог подчинить себе Бога. Но лишь потому, что имел его печать на своих клинках.

[Химик]:  Майова...

[Тень]: Акийский Феникс. Если то, что ты говорил - правда, Гогейская печать жнеца стёрта. И моих и твоих сил не хватит, чтобы подчинить Бога-шакала.

[Химик]:  Что же тогда предпринять, темный кошмар?

[Тень]: Надеюсь, ты знаком со Спрутами? В тёмной бездне вод реки Харона скрыта самая древняя из сил. Их поддержка будет нам нужна.

[Химик]: Хотел бы я думать, что мы не говорим с тобой о Левиафанах?

[Тень]: Мы говорим о них, человек. Но прежде ты должен знать о том, что раньше ловцы душ существовали без печатей и фатума.

[Химик]: Разве это возможно, Тень?

[Тень]: Это было, человек. Я хотел бы тебе рассказать, как мир увидел Великих Всадников Апокалипсиса. Ты должен знать, что раньше они были ловцами душ, таким же как Акийский Феникс или ты. Смерть, этого всадника раньше звали Аскольд. Он получил печать жнеца одним из самых первых; как и ты он был когда-то человеком. Когда-то все люди были бессмертны. Аскольд был самым из уважаемым из потомков людей. Люди жили вечно. И с каждым годом людьми завладевала жажда разрушения того, что создал Високосный. Леса они портили пожарами, животных гнали из равнин. Люди изгоняли друг друга из садов с пищей в пустыни. И смысл мира для Аскольда был потерян. Он был изгнан, как и другие в пустыни. Он был слаб, потому как чтил мораль и устои, оставленные Високосным. Но другие люди оказались сильнее его. Тогда с остатком своего народа он обратился к Високосному. Он говорил, что люди живут в ненависти к друг к другу. Просил прекратить делёжку между людьми и восстановить мир. Високосный отказался. И тогда со злостью в одну из гроз, Аскольд отправился на край Чёрной воды.

[Химик]: К Левиафанам?

[Тень]: Да, человек. Древние чудища не приняли Аскольда, а приняли потому, что когда-то Високосный изгнал их в эти воды. Он покорил их. И они показали ему, что у человека есть одна слабость. Это его душа. Аскольд обрел в себе силу древних чудищ и начал искать способ извлечения душ из людей, ненавистных ему.

Х и м и к: Я думал первым ловцом душ был Эмит.

[Тень]: Нет, человек. И Аскольд нашёл способ извлекать эти души. Он назвал себя жнецом. Тем, кто извлекает души из недостойных. А извлечение души он стал называть Смертью. Душ стало настолько много, что однажды Високосный увидел ту трагедию, что натворил. И проклял Аскольда. Он сказал ему, что отныне тело его станет бренным. И жить ему осталось немного. Но при этом он понял: люди - зло, их век необходимо было ограничить. Их тела стали также бренны, но души остались нетленны. Тогда впервые Високосный создал Грань Смерти у чёрного озера Левиафанов. Он говорил Аскольду: «Ты будешь следить за тем, что натворил».

[Химик]: Он стал ловцом душ.

[Тень]: В каком-то смысле. Аскольд приходил каждую 13-ый день новой луны, чтобы забрать с собой тех, кто жаждал власти и завоеваний. Люди стали считать свой век, но не перестали быть злом, разрушеньем. Они продолжали уничтожать все вокруг. Аскольд, увидев, что труд его был бесполезен создал из душ шесть наказаний человечеству, которые должны были очистить человечество.

[Химик]: Всадники апокалипсиса....

[Тень]: Всадники очищения, человек. Боль - в ответ на безумную радость.

[Химик]: Разоренье  в ответ на алчность.

[Тень]: Разрушенье в ответ бесполезное созидание.

[Химик]: Чуму в ответ на силу, которая используется на слабых.

[Тень]: Крах в ответ на зазнание.

[Химик]: И тлен в ответ на жажду бессмертия.

[Тень]: Да, человек

[Химик]: Почему же они ушли?

[Тень]: Людей не могут остановить Всадники; никакие нравы и наказание. Человек грешен и эгоистичен. Аскольд покинул этот мир, поклявшись однажды уничтожить его. Високосный же разделил все на добро и зло. Свет с тех пор несли в мир ангелы, тьму - демоны. А после смерти людям давался шанс искупить всю вину и вернуться или сгинуть, а может прикоснуться к свету. Аскольд хотел мира совершенного. Мира морального, мира правильного. Того мира, который никогда бы не дал Високосный. Оставив после себя достойного приемника - Эмита, всадники исчезли.

[Химик]: Так, значит, мы помогли Високосному в вечном противостоянии?

[Тень]: Да, человек. Своего рода. Разрушив временной портал, ты сделал первый шаг. Создать новый мир.

[Химик]: Если бы тогда был жив Эмит.

[Тень]: Он бы присоединился к братьям. Скажи мне, ты был человеком? Разве он достоен существовать этот человеческий мир?

[Химик]: В человеке много порока, но и есть хорошее.

[Тень]: Поверь мне, тех людей, которых ты имеешь в виду можно измерить каплей в море. Так от чего же не попробовать создать такой мир? Как был? Где нет Смерти? Но и нет дележки, войны и лицемерия.

[Химик]: Ты прав, Тень, об этом стоит подумать. Я только одного не понимаю: почему Аскольд не сказал об этом Акийскому Фениксу? Или мне?

[Тень]: Аскольд видел тысячи людей. И тысячи проводников душ. Вы лишь винтики в войне. И лишь пепел этого противостояния. Он пришёл в мир с целью. И в последнем бою пытался открыть истину. Думаю, он передумал сказать только потому, что чувствовал, что суждено это сделать не ему. А может кому-то другому? Щёлкни пальцами, человек, нам пора.

        В тёмном-темном море, на острове, что одиноко таяет в безжизненной стоячей чёрной воде Химик и  Тень появляются  в  лодке. Управляет ей в тёмном плаще, человек, приличной для грани смерти внешности - Харон. В руках он крепко держит вёсла. И хотя вовсе нет ветра, он то и дело держится за карму. Ни одной волны, ни одного всплеска. Ни рыбы, ни живности. Лишь гладь воды в бесшумной пустоте; под вечном закатом и в холодном безветрии.

[Харон]: Я чувствую человеческую неупокоенную душу, неуспокоенные души должны быть со своим проводником.

   Харон встал, рослый и большой. Из под плаща появился его хвост. А из копюшона- рогатая харя.

[Харон]:  Я и есть проводник, Харон, ты должен мне помочь.

Он же обращает свой хвост против Химика. Завязывается небольшая битва с уклонением от ударов. Химик щёлкает пальцами, между них возникает искра и чёрный дым скрывает его в лодке. Последнее, что видит Харон смертельный блестящий взгляд. Он застывает с поднятым хвостом.

[Харон]: Человек, как ты смог подчинить  силу скакуна Смерти?

[Химик]: Харон, ты должен меня выслушать. Я, жнец Милеи. Я ищу Бога Тьмы, чтобы все исправить.

     Химик кратко рассказывает ему о том, что произошло.

[Харон]: То, что ты говоришь, человек невозможно. Но я почему-то тебе верю. Я давно не заявлял этого: но мир странно спокоен. А уж поверьте мне, я знаю, что есть спокойствие. Спокойствие - есть смерть. Приготовь запястье, человек.

       Душа Харона заблескивает, превращается в жёлтый дым и браслетом оседает на  руке Химика.

[Харон]: Моя сила поможет говорить тебе с Древними Чудищами.

    Химик чувствует как трясётся лодка под его ногами, как поднимаются вечные волны. И вот вслед за пеной: могущественный спрут, с щупальцами и чёрным-черным покрывалом древних водорослей. Лодку разносит в щепке; Химик оставается на одном бревне; слабый, мелкий пред морским чудищем.

[Тень]: Щёлкни пальцами, человек! Сейчас будет волна.

[Ксидит] (за сценой): Мы как будто бросаем курить никотин! Аоуауа

[Бомжуто] (за сценой): По привычке дымим, но уже не хотим. Аоуауа.

[Ксидит]  (за сценой): Любовь была, горела как спичка.

[Бомжуто] (за сценой): Но пламя погасло, осталась привычка.

[Ксидит]  (за сценой): Нам нужно жить!

[Автор] (за сценой): Вы совсем что ли охренели? Посередине главы?

[Бомжуто] (за сценой): Ладно, ладно, шеф! Усе! Усе!

      Тень скачет быстрее ветра. Щупальца бомбят по волнам, разметая черно-зелёный след кошмара по пустынному морю. Химик видит сквозь глаза кошмара всю мощь древних чудищ, их клыки и множество глаз, острые как зубы дракона - колья и блестящую чешую.

[Тень]: Не дай страху сковать тебя, человек. Только смелость позволит говорить тебе с Левиафанами.

       Кошмар подскакивает на водяной волне; в серо-зеленом дыме. Химик щёлкает пальцами; и вот он долгожданный прыжок с клинком смертельных скакунов. Химик вонзает его точно в глаз. Чудище ревет. А Химик щёлкает пальцами вновь. На щупальцах великого чудища появиляются селитровые цепи. Душа древнего чудища искрит чёрным, смертельно нефтяным цветом. Он пытается ее схватить, но душа Чудища исчезает в озере. А затем появляется вновь.


[Древнее чудище]: Зачем ты разбудил меня человек?

[Химик]: Мне нужна твоя сила, Левиафан. Чтобы покорить темного Бога.

     Чудище долго наблюдает за Химиком.

[Древнее Чудище]: Человек, нарушившей законы время и сознание. Древние чудища не пойдут с тобой, ловец душ.

   Химик снова достаёт клинок.

[Древнее чудище]: Опусти свой клинок, Норейский жнец. Лента времени зла, человек. Твоя судьба давно хранит океан часов и минут. Скоро тебе предстоит забыть себя. И стать первым, кому нужны были души. Смертью. Я помогу тебе добраться до Милеи.


Глава 13:  Жнецы Милеи

      “Назови нам семь смертных грехов, Хранитель, и мы не сможем объяснить тебе - почему они называются смертными. Уныние, обжорство, месть, жадность, зависть, гордыня, похоть. Почему именно они приводят к смерти? Мы испарились в бесконечном времени. И к нашей смерти привели провидение и невезение. Чтобы бы ты не делал, Хранитель, каждого из них ждёт жнец; его рука смерти с косою нежно коснётся его, чтобы в последний раз исправить и наставить на путь истины. Твоя рука, Хранитель! А дальше - дальше их душа выберет свой собственный путь. Майова, убийца женщин и детей, Хранитель! Отчего ему было делать такую работу? Норейский жнец - душегуб  и наркоман. Что нам чужие души? Мы смеялись над усопшими душами. И мы все погибли; в собственной ярости и гордыне. Все. До единого. Мы и были самой смертью.  Но лишь одним мизинцем среди всех пальцев. Мы сами - 7 смертных грехов этого мира в одном лице. И мы поплатились. В самых чёрных глубинах нашей души восставали знания о чёрной смерти, которая тем или иным способом пронзает человека. И что мир этот несовершенен, что мир этот отвратителен, тленен и черен. И не выбраться из этой черноты не на Земле, не в аду и не в раю. Но не было спасения и на грани Смерти. Мы растворившиеся частицы. Мы, Хранитель, были эгоистами, тварями и ущемлёнными отщепенцами. Такова наша низкая и чёрная природа. Однако, мы все это время чувствовали и то, что душа наша наполнена и чем-то другим. Чем-то особым. Люди с трепетом называют это любовью. Жнец, такой же как ты, Хранитель, оставаясь с собой на минуту свободным от голосов утопающих в смерти, самоубийц и покинувших человеческий мир призраков, закрывает глаза. И в памяти его восстает картинка песков. И руки брата его, что вонзили ему в спину клинок. Апеннины и убитые им люди. Кричащие от боли и стонущие в смерти. И его скручивает, Хранитель, будто в поджилках снова томится его душа. Ему кажется, что мертвое его сердце бьется. Он пытается смеяться, жечь пламя и провожать больше и больше душ. Но более ничего не меняется. Он ждёт того момента, когда вернётся в своё собственное несчастное детство, к несчастному бедному существованию, несчастной любви к шлюхе и к убийствам, бесконечной крови и страданиям. К убийствам, по которым он обещает теперь раскаяться. И только черный Бог, что внутри него не даёт ему снова стать человеком. Воспоминания о нас, сгинувших в бесконечности. О тебе, о Хранитель!»

[Вадик]: Че ты там бурчишь? - Вадик, озираясь кругом шепчет задумавшемуся о чем-то Паша.

       Наконец, осознав, что тот его и вовсе не слышно, без угрызений совести, Вадик пихает того в бок, заснувшего. Ну и тут же осекся, произнёс «Ай, б..я, ударившись о торчащую из него кость»

[Вадик]: Ты что б…ть за дикобраз? Итак, мы на месте. Дальше что?

      В порыве и череде бурных событий, а именно странного и высокоскоростного как ADSL-интернет роста костей, наши герои решили пойти на ещё одну авантюру. Никакая тут костная проблема была не причём, естественно - где это видано, что из тебя сами по себе лезут кости, когда их никто не просит.  Одно дело - слуховые и звуковые галлюцинации, то может быть - посмотришь сначала аниме, потом третий канал - так и со всем из ума выживешь; а кости - тут другое. Вовсе не подготовившись, они в чем было последовали в музей Египтологии, где возможно они нашли хотя бы какие-то намеки ответов на вопросы. По крайней мире об этом говорили шизофренические ведения Паши.
       А их накопилось много: 1) Почему обычный студентик, не евший российского генера превращается в дракона; 2) Что это за клеточки такие? Мертвые и живые одновременно? С силищей как у бабы Лизы, когда она бежит за пенсией или отстаивает точку зрения о вреде наркомании перед подъездом? 3) Кто эти мужики, которые гоняются за тем и другим? Почему чуят человека, как чуят шпионский пук? 4) И что это за трипы с веселыми историями о исчезнувших?
      Им с легкостью удалось пробраться в музей. Там их ждало более серьезное испытание - чрезвычайно (максимально чрезвычайно) грузный охранник, который отделял их от цели - статуи Анубиса.
      Итак…
      Посмотрев с серьезное миной туда и обратно, охранник рухнул на стул - да так, что тот отпружинил его, как батут; бока же его вывалились за границу подлокотников (и у них даже никто не спросил QR-код). Яко ковбой на самом диком и отвязном западе, он схватил мышку и сосредоточился. Предстояла тяжелая ночь - ночь битвы против бесконечных волн разноцветных шариков, что стремятся попасть в дырку. И твои единственные союзники - это твоя сосредоточенность и выдержка. Помни боец! Ты не должен забывать о скрытых опасностях - этого мира, и Zuma - это лучшая тренировка воина в этих условиях.

[Вадик]: Че, че он там делает? - пытаясь, разглядеть что там делает масса, состоящая из охранника.

       Шептал он ещё назойливей за ширмой, да ладно шептал бы - пытался запрыгнуть на плечи.

[Паша]:  Тихо ты, - кажется, проснувшись отвечал Паша - в зуму играет. Скоро отрубится, вот увидишь. Ты что там ерзаешь.

[Вадик]: Да ты весь покрыт долбанными костями, или ты забыл? Кстати, а знаешь почему хламидии моей бывшей сегодня очень рады?

[Паша]: Ну б..я? Это что прямо сейчас надо? Когда мы пробираемся в музей Египтологии.

[Вадик]: Просто у нее провалились вагинальные шарики и они теперь тоже могут играть в Zuma. Ну ты понял? Я про хламидии.

[Паша]: Иди в то же место, куда и шарики.

      Слух война - такое же его оружие, как катана или базука. Стул распрямился с хрустом; и теперь наши друзья могли наблюдать солдата в полубоевой стойке. Просканировав местность со сноровкой терминатора из второй части, он уселся вновь - и новая ультразвуковая волна достигла ширмы, за статуей Анубиса.

[Вадик]: Он настолько жирный, что мне даже трудно сказать, что больше - его жопа или Юпитер; эх, Паша - есть мысль. Только не ругайся. Дай-ка мой портфель.

         Война может наступать вам на пятки, уносить жизни товарищей, стать эпицентром болезней и несчастий, но обед должен быть по расписанию. Ведь настоящий борец не должен отстаивать свою страну и позицию голодным. Зазвонил телефон, мощный кулачище схватил старую нокию; и нажал на «принять вызов» (и ещё параллельно на три кнопки»).

[Охранник]: Алло!

      Буркнул  в трубку охранник самым серьезным и самым строгим голосом, что позволял ему бронхит.

[Вадик]: Яндекс Еда, курьер. Вы заберёте свой заказ? Я устал мерзнуть.

[Воин]: Какой заказ? Я ничего не заказывал.

[Вадик]: Тогда отмените! Это Московская улица, 150?

[Сегун]: Да!

[Вадик]: Тогда я ухожу.

[Гиппейс]: Ладно, сейчас заберу.

      Миг, когда воин делает выбор - священен. Он поднимается будто колосс из свящённых вод Нила и военной походкой идёт забирать провиант. С долгом и честью он ещё раз оглядывается. Он понимает, что сейчас шарики выиграют эту битву. Но настоящий стратег знает - проиграна битва, но не война. И он после трапезы, вернётся полный сил и будет готов к противостоянию более великому, чем сейчас. Его клинок в ножнах, но сердце всегда в бою. Тем временем, зашевелилось за ширмой. И теперь весь музей Египтологии предстал перед нашими друзьями. Паша изрядно покрывшийся костями, скривился в странной и неудобной позе. За ним тихонько помещался Вадик с накинутым налегке портфеле. Прямо перед ними водружался потертый и съеденный временем монумент Анубису. Вадик, после нескольких секунд осознания, начал говорить:

[Вадик]: Итак, мужик из твоего наркотического трипа говорил, что необходимо отыскать статую Анубиса. Ну вот она, дальше что?

[Паша]: Можно подумать, я знаю? - оскалил зубы Паша, к слову, уже похожие на драконьи.

[Вадик]: Ну не знаю, потанцуй, пальцами пощёлкай, - пошутил Вадик.

       Паша в насмешку согнул пальцы в щелчке. Только сделать этого у него не получилось. Руку с силой сжали. И перед ним предстал странный человек с первым наполовину лицом.

[Человек с мертвым ликом]: Не нужно, ловец душ. Сейчас я поставлю печать, и освобожу тебя от твоего проклятья.

     Кости Паши затянулись. И он упал на колени перед человеком. Паша опешил и приблизился как мог ближе к другу. Если вы думаете, что он не испугался изуродованного лица, это было не так. Просто он был тем, кто готов к любому после всех рассказов друга.

[Вадик]: Кто вы такой?

[Человек с мертвым ликом]: Не переживайте, я тот, кто позвал Вас сюда. Ведь это вы пожелали найти ответы на все вопросы.

    Человек с мертвым ликом с хитрой улыбкой обернулся на статую Анубиса.

[Человек с мертвым ликом]: Вижу вы боитесь меня. Но поверьте, я - Ваш друг. Как тебя зовут, Хранитель? - он обратился к Паше.

[Паша]: Паша.

[Человек с мертвым ликом]: Эти кости. И то во что ты превращаешься - настоящее проклятие. Идём со мной, я избавлю тебя от него.

[Вадик]: Какое-такое проклятие? - Вадик почему-то не верил ему.

[Человек с мертвым ликом]: Твой соратник превращается в Бога Смерти, медленно день за днём. И только я могу снять с него проклятие.

[Паша]: Ты можешь избавить меня от него?

[Человек с мертвым ликом]:  Не сомневайся, я очищу тебя.

     Паша теперь его внимательно слушал. Неужели это его Надежда на освобождение от всего того, что он пережил за эти дни. Человек с мертвым ликом протянул ему руку.

[Человек с мертвым ликом]: Идём со мной, Хранитель. Я покажу тебе больше.

[Вадик]: Стой! А где охранник? Ты убил его?

[Человек с мертвым ликом]: Разве я похож на убийцу? - улыбнулся загадочный человек.

[Голос внутри Паши]: Человек, человек! - заговорило внутри Паша.

         Паша тут же оказался в пустынном коридоре; с терпким запахом едкого дыма серы и селитры. А между -  разваленное золото и черепа людей и невиданных простому человеку тварей. Из глубины же огненного зева в глубь дыма и тумана тянулось дерево, где на цепях, скованный льдом покоился дракон. Он устремил свою костяную морду с горящими глазами прямо на Пашу. 

[Нору]: Человек, мне противны ваше низкое создание. Ледяное отродье сковало меня цепями словно псину. Но я бы не был гордым драконом из рода Нору, если бы не мог предупредить тебя. Тот, с кем ты сейчас говоришь - не такой как ты. Я чувствую в нем ненависть, что он питает к мирозданию. Будь осторожен, он не станет тебе помогать. Щёлкни пальцами, освободи мою силу. Освободи меня, человек.

        Дракон опустил обессиленную морду, и тихо выдохнул, будто слова давались ему очень трудно, с болью в каждой костью.

[Паша]: А ты такой, мать твою?

[Нору]: Освободи меня и я скажу тебе.

      Человек ждал, что ответят ему наши друзья. Он тянул вперёд свою мертвую костлявую руку. Паша медленно шёл к морде дракона, намереваясь его освободить. Ледяные цепи дрожали на древнем драконе Нору, он пытался расправить свои костяные крылья. Рука Паши уже наполовину покрывалась мертвой плотью, а в глазах просыпался желтый жар - жар огня этого бессмертного ящера. Когда его рука почти дотронулась печати, появилась Сабрина, которая отбросила его прочь. И Паша вернулся в настоящее время. В это время Вадик полностью потерялся в событиях.
    Между загадочным человеком и Пашей появилась Сабрина, в повседневной одежде, будто пришла в кафеху (ну, как говорится, что нашла у Математика дома). В числе прочего она позаимствовала у доброго друга катану, которой и была вооружена. И настроена она была решительно.

[Человек с мертвым ликом]: Жнец льда и ветра.

[Сабрина]: Сэт.

[Вадик]: Зачетный жнец льда и ветра, - от чего-то прокомментировал Вадик.

     Затем же Вадик оглядел ворошащего башкой туда и обратно Пашу.

[Сабрина]: Бегите, сколько можете. Я задержу его. Вам нельзя попасть к нему в руки.

     Сабрина же про себя думала. Что Сэт без силы ледяной печати ей не по зубам. Но раз она ещё какое-то время не может ей пользоваться, то меч - ее единственная надежда. Она с силой, что к ней прилагалась попыталась ударить Бога зла. Тот все, смекнув, принялся издеваться:

[Сэт]: Где же твой лёд? Жнец? Где твоя печать? Может, тогда? Сработает моя.

     Он приоткрыл полу плаща. И Сабрина исчезла в потоке тысячи скарабеев, что принялись кусать ее тело. В это время Вадик и Паша не думали никуда убегать. От такого куда убежишь.

[Нору внутри Паши]:Сними с меня оковы. Заставь печать двигаться по твоей руке к пальцам, словно она браслет.

      И Паша заставил - его руки покрылись чешуей. Когда незнакомец попытался ударить его посохом - кость, что выросла из запястья отбивала удар.
      Мертвые его клетки полностью заполнили пустые бескровные яремные вены и достигли его лица; череп его полностью истлел; под пылью выцветших век и осколков ресниц пробудились желтые, похожие на драгоценный камень глаза. А сердце его остановилось - синхронно со сгорающей в уничтожающем пламени смерти - плотью. И восстающими из человеческих сухожилий костями. Прежними крыльями, что пробудились ранее, но сильнее, толще, прочнее металла. И он упал навзничь прочь человеком. Это Макс снова на него наложил цепи.

[Макс]: Подожди, малыш. Не время.

    Макс, вызвав свою печать, струей света изгнал скарабеев, освободив Сабрину.

[Сэт]: А вот и ты, Анубис. Поиграем.


Глава 14: Осколок кинжала

       Гоша. Что творилось теперь в его голове? Мешались голоса умерших, образы мифических существ и фантомы странных мест. Он стоя на крыше, кажется, снова пережил чью-то жизнь? Или она была его собственная. Все настаивало на том, что события эти случились с ним наверняка: как он врезался в столб, попал в невиданный мир. Да что там! Он был готов поклясться, что он касался до перьев легендарной птицы Феникс. А сам он - сам он был нечтом с силой и интеллектом, превышающим обычного человека.

[Гоша]: Властитель Нору и Анубиса, жнец Великий серных пустот Милеи, владыка темного некрополиона и некромантов Гогеи, - повторял он про себя сухими губами.

       Его трясло от холода; а все до боли казалось теперь реальным. Великие чудища Левиафаны, падшие ангелы, полчища ледяных птиц, скелеты и зомби. А с насмешкой вокруг бубнило - что-то философское, смешанное с совершенно идиотскими шутками, которые он никогда бы себе не позволил.

[Гоша]: Жнец, по прозванию, но не по предназначению, Великий Акийский властитель души Феникс, властитель грани смерти и провожатый душ. Великий царь ледяных птиц Гогеи, Ксидит

       Галлюцинации были настолько живыми, что теперь он держал за руку то казнённого преступника, то наркомана, то проститутку, то погибшего в автокатастрофе принца. И все они синхронно изливали ему душу. Как он дошёл до этого? Как потерял разум? Ведь он пробовал рассказывать жене, пробовал рассказывать брату, детям. А что дальше? Он не пошёл к психиатру. Шизофрения, так выглядит ее приступ. Зачем он никуда не ходил?
      Незаметно для Гоши на город опустилась ночь. Он смотрел на экран телефона, где значился один непринятый звонок от «Жены» и парочка от начальства. Он посмотрел вперёд перед собой и с какой-то твёрдой уверенностью начал:

[Гоша]: Семь великих всадников конца у мира: Боль (Он разодрал руку в кровь), Разрушенье (Он выпинул мусорку с крыши), Разоренье (Он сорвал с ближайших стен все плакаты и выдернул фонари), Чума (Он отдышался, успокоился), я схожу с ума, помогите мне! Помогите! Крах! Мой крах, нет! Это всадник, тоже всадник. Тлен.... (Он упал на колени), Смерть... А что если? Что если это правда? Что если смерть, которую я видел - это и есть моя настоящая жизнь! (Он вступил на самый край крыши).

         Его немного помотало. Он водрузил копюшон на себя. Встал на самый край крыши.

[Гоша]: Что, если я и есть смерть? - с этими словами, он раскрыл руки самолетом. И сделал прыжок.

       Минута. И он исчез. И появился снова, с адской болью в позвоночнике и криком. Первое что он услышал - скольжение чего-то и следы дабстепа в чьих-то наушниках. А затем скрежет клинка, шипение и звук пронзания. Чтобы ненадолго оставить Гошу, пожалуй, следует описать произошедшее. Скользивший - никто иной, как пятнадцатилетний школьник, который подскочил с поворота здания на кроссовках. Да, господа, Вашему вниманию Математик. Он не увидел, лежащего в луже крови, Гошу, но будто обнаружил что-то другое. Тут же сбросил с себя портфель; быстро натянул на себя перчатку, обременённую странным металлом. А затем хлестким движением вытащил из портфеля холодное оружие с отколотой половиной клинка.  Присев и осмотревшись, он сделав выпад - выбил странных тварей из пустоты, похожих на что-то змеиное или птичье. И далее -  изо рта оных появились длинные языки, что со слизью продвигались между шестью рядов зубов. А далее наш пацан мог созерцать  - несформированные крылья, как у летучих мышей; маленькие, но когтистые лапки и гадюшную окраску, а также пасть из присосок и 300 зубов.

[Математик]: У нас все готово? - теперь кричал наш  Математик в чёрном найковском спортивном костюме, у которого за спиной как у настоящего воина - портфель стиля хаки и клинок.

         Вдруг появившись, Математику кивнул его напарник, Гога и в руках его появился брошенный метательный нож.

[Математик]: Что смотришь, падла? - это он крикнул появившейся твари - Чистый литий под оксидом. А знаешь, что сейчас я сделаю? Думай, думай.

[Гога]: Нападут, инфа 100, Математик! - рядом уже помещался такой же школотрон, вооруженный странным свитком в отстойном продроченном до дыр свитере.

[Математик]: Вижу! Вижу, Гога!

        Когда создание приблизилось к Математику, он с силой вонзил литиевый нож ему в глотку; пена с зелёной кровью оросила асфальт и первое существо плюхнулось у его ног. А второе только озлобилось. И  вступило в бой. Когти существа мальчишка встретил выросшей перед тварью перчаткой с осколком кинжала Ксинемы. Он с силой и особой жестокостью вонзил кинжал в живот противнику, а другою рукой выдрал из него позвоночник, а затем снова вонзил в ее голову литиевый нож. Странная штука же пала и вы могли наблюдать обычного парня с чудовищным жестоким взглядом. Кровеносные сосуды его пульсировали. Он тяжело сжал кулак с кинжалом. С болью и страданиями.

[Математик]: Дай мне, дай мне скорее селитру!

       Напарник не задумываясь, открыл мальчишке рот и пропихнул ему красную капсулу; после чего тот выкинул на асфальт кинжал. Ему ещё понадобилась минута, чтобы прийти в себя; а позже школота принялась исследовать останки.

[Математик]: Это не Ламассу. - слышал Гоша через пелену шума в ушах - Лярва. Держи реакцию растворения в воде, чучело. У вас там на вашем Грозовом перевале что? Химию не преподают? А ещё были?

[Гога]: Если были, ушли сволочи.

[Математик]: Жаль.

[Гога]: Никак не привыкну к тому, что у тебя из жопы вырастает веретено, когда ты берешь эту штучку в руку. А у тебя не регулируется, чтобы хотя бы не был таким маньяком?

[Математик]: Да, это же как микроволновка работает. Нам пора валить, забирай труп лярвы с собой. И идём.

        Гоша стал невольным свидетелем и следующего. Сабрина появилась без сюрпризов и совсем уж ожидаемо для ребят. Они даже помахали ей когтистой лапкой убитой лярвы.

[Математик]: Думала, теперь я не узнаю тебя в плаще. - улыбнулся Математик, упаковывая осколок клинка в портфель.

[Гога]: Он только и думает про твою грудь, Ибриса. А ему только 15. Ну 1115. Ну, сделай поправку на Люксор. А у тебя есть инстаграмм?

[Математик]: Посмотрела хотя б на улицы, кто в наше время носит плащи. Купила бы парку что ли.

      Но Сабрина, пришедшая с хорошими новостями, теперь вовсе потеряла настроение.

[Сабрина]: Скажи мне, почему ты не слушаешь меня? Разве не просила я тебя не использовать кинжал.

[Математик]: Вот ты знала, что: «Если женщина у бассейна боится намочить волосы, чтобы не испортить прическу, – бегите прочь. Если она с хохотом прыгает в воду – прыгайте следом.» Я в том плане? Что я тебе парень что ли? Ходишь тут в плаще, бугоришь.

[Гога]: Вообще присмотрись. Посмотрю в справочнике, считается ли некрофилией.

[Математик]: Подзаткнись, умник.

        Математик  бросил портфель за спину, закурил сигарету и похлопал Сабрину по плечу. Он заверил ее, что больше не будет. Конечно же, наврал.

[Математик]: Я тут подумал. Ибриса, скажи мне, если человек должен быть смертен... И впереди - ну там - его должно ждать ещё что-то. Ну то бишь, душа бессмертна, тело тленно. То... Я хотел тебя спросить: а в чем смысл жизни? Ведь иначе жизнь перестаёт быть бесконечным развитием и наслаждением.

[Сабрина]: А почему так красивы огни города? Это ведь всего лишь лампочки сожженные под случайность. Не используй кинжал! Никогда! По крайней мере без меня.

[Математик]: Ты пришла с поручением?

     Сабрина, наконец, улыбнулась.

[Сабрина]: Я, наконец, нашла зацепку.

[Математик]: Анубис говорит, что портал может быть через закрытые поля Иалу. Души тварей Чистилища могут перемещатся сюда с пределов полей Иалу. Может,  это наш шанс найти Грань Смерти.

[Математик]: Погоди-ка. Как ты сказала?

[Сабрина]: Анубис, П12А. Бог тьмы.

[Математик]: Гога, прошу, друг. Не называй меня так.

[Гога]: Прости, я от стресса.

[Математик]: Может, опять одиночные призраки, от которых не добьёшься ничего, кроме воя.

[Сабрина]: Я нашла двух ловцов душ. Осталось найти Феникса и ещё одного.

[Математик]: Каковы твои мысли?

[Сабрина]: Когда покинула тебя, сражалась с Сэтом. Я надеялась задержать его без силы ледяной печати. Меня спас ловец душ с Анубисом внутри.

        В это время Гога многозначительно кивал. При этом невольно его беспокоил лежащий здесь без дела мужик в луже крови. А указать на него как-то было странно. Вроде бы прерывать разговор, а вроде и надо.

[Сабрина]: Анубис говорит, ты будешь иметь дело с ламассу. Но не используй кинжал! Они могут знать ответы на наши вопросы.

[Гога]: Это что как в шестых героях?  А, ну да, мы же за Некрополис. Вся жизнь - Некрополис, а я в ней Каспар.

        Наконец, Математик понял, что его напарнику откровенно скучно слушать их высокопарные речи; и он виляет то туда, то обратно. Именно поэтому он начал его подтыркивать к себе, шепча: «Гога, Гога, б…ля»

[Сабрина]: Ламассу опасны. Они живут стаями. Там, где ты найдёшь одного, обитает целая стая. Прошу, будь осторожен.

[Гога]: Ты будешь его ждать из армии?

[Сабрина]: Какой армии?

[Математик]: Болтология. Какие средства против неё эффективны? Что ест? Где пасётся?

[Сабрина]: Не относись к ним, как к простой задаче. Ещё ни один человек не смог победить Ламассу. Их дух нельзя убить, лишь только запечатать. Кинжал! Ведь он начал влиять на тебя?!

   Сабрина обеспокоена не просто так. Она заметила его едва почерневшую склеру на правом глазу.

[Гога]: Прямо как онанизм, - вставил злостно Гога. Математик же отрицательно кивал.

[Сабрина]: Прошу, не используй его. Твоя плоть не готова. Ты способный малый. Но кинжал - сила, которую не возможно контролировать человеку. У тебя хватило смелости противостоять и демону Правды, и жнецу вечного пламени Феникса, но наш повелитель - это бессмертное время, бессмертное сознание. Его, как и Ламассу невозможно убить.

[Математик]: Я не человек, Сабрина. Как в общем-то и ты.

[Сабрина]: Я надеюсь, что ты ошибаешься, Математик. И мы все ещё люди.

      Математик будто устал от нравоучений. И начал смело, рьяно, грубо.

[Математик]: Не делай, нельзя, невозможно. Да что у вас на Грани за слова.

[Сабрина]: Мне пора. Я прошу, помни. Пока мы не соберём все четыре  печати….

[Математик]: Да, да, да. Иди, Ибриса. Оставь меня в покое.

       Ибриса испарилась: также ожидаемо, как и появилась. Математик с грустью открыл для себя Гошу, который широко раскрыл глаза и смотрел прямо на пацанов.

[Гога]: Это сон - говорил ему Гога, - вы просто съели просроченный БигМак.


Глава 15: Где там Гоша

[Темный ловец душ]: Что ж, я не думал, что время и сознание приведёт нас сюда.

     Перед ловцом душ и человеком, что держал его за руку раскинулось клеверное после с ярким солнышком над ним. На улице стоял яркий жаркий весенний день, такой, в который хочется жить. Тёмный ловец душ сбросил капюшон плаща и легонько кивнул Райдзю, чтобы тот отправлялся на свободу.

[Умерший]: Приятно хотя бы после смерти снова оказаться здесь. Вашему другу тоже будет полезно здесь пройтись… проползти. Простите, я не знаю… как правильно.

[Темный ловец душ]: Не думайте об этом. Лишь расскажите, что чувствуете в этом месте.

[Умерший]: Это место моей последней надежды.

    Умерший и тёмный ловец душ медленно пробирались через заросли ячменя к небольшой лощине у самой мельницы. Там в устье одной речушки обосновалась небольшая часовня. Туда и направлялись мёртвый проводник и душа, что обречена выбрать один из путей.

[Темный ловец душ]: Вам повезло во что-то верить, мой друг.

[Умерший]: Это место. Здесь рождён я. Там за небольшой горой мой ветхий дом. Я отдал его соседям-фермерам на один из праздников. Им не хватало уголка, чтобы расселить молодоженов. В честь имперского праздника я поручил его отремонтировать. Здесь впервые я обратил в веру своих детей. Здесь я впервые поцеловался со своей женой. Вы идёте, ловец душ?

[Темный ловец душ]: Я останусь здесь. Для людей это священное место. И убийцам, таким как я. Нет места там.

     Человек немного помялся у входа в церквушку. И остался около ловца душ. Здесь их нагнал Райдзю, ставший, пожалуй, настоящим пятиглавым змием с момента первых рассуждений. Голова червя оплела колокольню и тот устроился на крыше. Грея себя на солнышке.

[Умерший]: Я, увы, тоже не хотел бы туда входить. Но не потому что чувствую, что недостоин. Мне больно и обидно, как высшие силы поступили со мной. Неужели я не мог умереть тихо, где-нибудь здесь на речке. А не на дыбе.

[Темный ловец душ]: Вы потеряли веру?

[Умерший]: Нет, я хочу говорить с Создателем не внутри здания, а внутри осколков своей души. Если он слышит меня. А это - палки, созданные моими предателями. Что ж. Что не скажешь о Вашем черве. Он, кажется, не обременён не верой, не ответственностью за святость.

[Темный ловец душ]: Увы, мой друг, Райдзю питается чревоугодием и жаждой денег, что источает это здание. И потому чувствует здесь источник своей силы.

[Умерший]: Пастор…

[Темный ловец душ]: Не нужно нарекать святыми именами тех, кто недостоин называться комком земли. Его продажная душа ещё встретит того, кто ценит жажду денег больше денег.

[Умерший]: Мне трудно признавать, великий проводник это. Вы уже знаете, что государство мое прогнило. И какая же вера посетит того, кто верит только в наживу. Мне стыдно, что церковь моя - это банк. А чистота ее - мытая купюра. А я, я ходил с детьми сюда. В банк к банкиру, чтобы отпустил мне грехи.

[Темный ловец душ]: И чтобы вы сделали, если бы однажды встретились с Создателем?

[Умерший]: Наверное, попросил бы у него прощения.

     Райдзю, услышав это, опустил морду вниз. Удивлён был и ловец душ.

[Темный ловец душ]: Разве за подобную судьбу вы должны просить прощения? За дыбу, которую он Вам даровал? За сброд, который он послал Вам?

[Умерший]: Вы абсолютно правы, ловец душ. Но разве вы думаете, что он замыслил так? Наказал меня?

     Ловец душ внимательно слушал.

[Умерший]: Я бы попросил его прощения. За то, что не смог никого исправить. Я - виновник и невиновный. Вы можете меня теперь осудить. Но по моему скромному убеждению человек живет не исключительно ради себя. Но чтобы соединять чужие жизни воедино. Кто-то делает таковое молитвой, кто-то молчанием, кто-то протягивая руку бедным, кто-то сочиняя приятную слуху музыку.

       Ловец душ покивал.

[Темный ловец душ]: Что ж, пора и нам с Райдзю соединять чужие души. Если хотите открыть Ваши четыре пути, то войдите в церковь. И вы найдёте последний свой путь. Прощайте!

    Умерший остался у порога. Тёмный ловец душ наткнул капюшон, а его червь пополз следом.

[Умерший]: Ловец душ!

     Его голос почти исчезал.

[Умерший]: Скажите мне лишь одно! А закончится ли Ваш путь?
   
      Тёмный ловец душ лишь на секунду остановил шаг и протянул шаги далее. И не дал никакого ответа умершему. Не потому что вовсе ему не нужно было знать об этом, но потому - что не знал ответа на его вопрос.

       В это время Гога с особой точностью швыряет пустую банку из под энергетика в урну. Затем аккуратно садится за стол, где уже помещался целехонький перевязанный Гоша.

[Гога]: А вы, значит, профессор химии? - Гога наблюдает за ним; Гоше в новинку видеть такое странное место.

      Он замечает здесь коллекцию разных оберегов, чучел животных, минералы разных форм и кучу кучу старых книг. Все это разбавлено вещами, носками и банками энергетика. В особой тёмной банке - как украшение очень большой кристальный камень, который блестит даже в полутьме.

[Гоша]: Кто вы такие? - Гоша набрался смелости, и сквозь дрожащий кадык выплеснул вопрос.

[Гога]: Мы? Меня зовут Гога, а моего противного друга Математик. Но можно ещё его звать П12А. Тогда у него обязательно после этого взорвется пердак. Мы своего рода - охотники на нечисть. Ну, вы про таких сериалы смотрите. Винчестеры там, Дневники Вампиров. Только мы на маршрутке таскаемся, а не на Шевроле. Так вот, там на перекрёстке на вас напали лярвы. У них очень частая жертва - несчастные в браке рогоносцы. Ой, простите.

      Гога даже рукой помахал и покрылся краснотой от стыда: подумал, что обидел Гошу. Но тот будто с ним был абсолютно согласен.

[Гоша]: И вы мне верите? - боязливо спросил тот.

[Гога]: Ещё бы, вы будто всю жизнь были мертвым засранцем. Уж поверьте, сколько они нам крови выпили. Одно, пожалуй, отличие. Где-то потерялись шуточки про педиков, вейперов и гомосеков. А уж поверьте, долбучие вестники Смерти не упустят отпустить этакое дебильное.

      Гоша указал пальцем на стакан воды, Гога положительно кивнул. Собеседник же выпил ее залпом. Гога же уже знал, что сейчас польётся речь.

[Гоша]: Я всю жизнь считал себя шизофреником; да, черт с ним, меня все считали. Я думал голоса в моей голове - это мне вложено. Жена и брат…

[Гога]: Прошу Вас прекратить болтать известные вещи. Это ежу понятно, что никто не поверит Вам. Это тоже самое, если бы я сказал своей училке, что не учил географию из-за того, что мочил ночью гуля. Право, никто и никогда не поверит. Все же этому есть логичное объяснение. Вашему недугу. Если коротко: каждые две тысячи лет в этот мир приходит апокалипсис. Так когда-то почили динозавры, трилобиты там всякие. Иваэль должен был помочь нам предотвратить падение мира. Но жнецы влезли в это мироздание, как самотык без вазелина. Открыли портал между миром человека и Гранью Смерти. Когда погиб Иваэль, более не было шансов сдержать великую мощь всадников конца у мира. И поверьте, лучше бы они стёрли его, чтобы создать новый. Но в насмешку себе эти чертовы вестники Смерти второй раз уничтожили этот мир, изменив ветку пространства и времени.  Их тезис о том, что когда перестанет существовать смерть, перестанут быть проблемы у мира оказывается пустым. Теперь мир сер, бессмыслен и жесток. А вы одна из жертв этого мира. Вы тот самый след апокалипсиса, его фантом. То есть, по всей видимости, вы тот человек, который в правильной ветке континуума должен был стать жнецом. Да, что говорить, эти гандоны в плащах уничтожили то, что тысячелетиями сдерживало этот мир в балансе - время, пространство, смерть. И теперь нашей задачей стоит восстановить этот баланс. Надеюсь, вы в теме.

         Гога протянул Гоше руку.

[Гоша]: Я вам помогу, - он скрепил в ответ рукопожатием.

[Гога]: Только простите, что вы сделаете. Обучите меня как отличать раствор от суспензии?

     Глубокая ночь на дворе. Сабрина повернула ключ в двери. Два дня измучили ее совсем. И в порывах битв, она думала лишь в одном. Не потерял ли ее, кто дома. Она тихо проскрипела дверью, прыгнула за порог и прислушалась. Бабушка сопела в соседней комнате.

[Сабрина]: Я дома, бабушка, - тихо пролепетала она, но не стала ее тревожить.

     Она прошла в комнату и замертво опустилась на койку.

[Бабушка]: Сабрина, это ты?

[Сабрина]: Да, бабушка, я дома.

[Бабушка]: Как дорога? Не было пробок? Быстро с деревни доехали?

[Сабрина]: Как телепортировались. Только я устала очень. На жаре.

[Бабушка]: Ничего, я тоже. Балкон сегодня разбирала. Я там пирожки приготовила, утром на учебу пойдёшь - возьми парочку. Твои любимые - с печенью.

    Сабрина печально улыбнулась. Она ничего не ответила бабушке, глаза ее закрылись.

[Бабушка]: Умаялась, бедная. Спи спокойно!


Эпилог

    Математик, перебрасывая из одной руки в другую свой серафим, задумчиво глядел на осколок красно-белого кинжала, оставленного ему когда-то Ксинемой. На заднем фоне полировала рация о разбойных нападениях и поджогах. Математик согласен был с Ибрисой: этот кинжал - опаснейшее в мире явление. Даже сейчас ему хочется вложить его в руку. Оружие, которое стремится убивать.

[Математик]: Нет, тут гораздо все сложнее. Этот кинжал способен думать и чувствовать. И знает он больше всех нас взятых. Он будто убеждает меня убить ещё больше. И больше. И пусть убиваю я тварей, что родились в бездне или в Чистилище, не ровен час, когда я пролью кровь и человека. Но он, он будто, сам способная уничтожать сила. Трудно поверить, я уничтожил лярву, даже без заклинания Гоги. А что я смогу сделать с демонами? Я распотрошу их в салат. Иваэль был прав, когда хотел получить Ксинему в союзники. Если и существовал этот самый конец мира. А он существовал, он стёр бы их в порошок только одной этой штучкой. И ведь это только осколок. Что сделает целый?

    Математик сделал усилие над собой и укрыл его материей. А затем аккуратно вложил в ножны серафим.

[Математик]: Ибриса права. Я не должен им пользоваться. Что если П12А проснётся от фаервола. Он-то натворит здесь дел похуже Сэта и Феникса. Не должен им пользоваться… Нельзя…

     Математик уснул. Перед Математиком возник оперный театр. А на сцене Ибриса, окровавленная, опутана щупальцами, звала его на помощь.
       Математик вскочил, достав сразу из ножен серафим. В окне в призрачном свете он увидел фигуру ловца душ в плаще.

[Математик]: Ибриса? Это ты? - он продёрнул глаза и крепче сжал серафим.

    Но был это он сам - тёмный ловец душ, повелитель пятиликого Бога Райдзю.

[Темный ловец душ]: Здравствуй, воин потерянного мира. Поговорим?

Ваш индустриальный Поэт, 2022