В другом городе. Свальный грех

Заочницы. Фрагмент из романа, "История тихого девианта".

Как-то незаметно подкралось лето. Пришёл июнь, а вместе с ним и практика. Студенты разъехались по всей стране, практикой подкреплять свои теоретические знания. Общага ненадолго опустела, дабы освободить койко-места студентам заочного отделения. Кто сказал, будто дистанционное обучение – детище ковидного времени? Ничего подобного, дистанционное обучение  было и раньше, только называлось – заочным.
Студенты разъехались, жить в палатках или опустевших на период каникул, школах и только иногда и накоротко, приезжали сдавать хвосты и зачёты.
Приезжали небольшими группами, чтобы не создавать кризис перенаселения.
В середине июня приехала и группа Павла и, получив свежее бельё, поселилась в своей комнате.
Первое, что бросалось в глаза – множество незнакомых лиц, в основном женского пола. Надо было знакомиться, хотя не обязательно, а только желательно, поскольку среди этих лиц, было немало привлекательных.
Первым пробил эту брешь, конечно же, Поручик, когда привёл молодое существо инфантильной наружности, но, похоже, с весьма зрелыми и активными гормонами.
 – Мужики, – говорил он, – от неё всегда пахнет молоком, хотя зуб даю, она не беременная.
Существо с подходящим именем Милка оказалось, как выяснилось потом, очень общительным и безотказным, за что ей присвоили звание «дочь полка».
Но поначалу, она была девушкой Поручика.
Учебный год стремительно шёл к своему завершению, и это обстоятельство решили отметить большой дружеской попойкой.
Наловили карасей в ближайшем пруду, забили несколько голубей в сквере, закупили бормотухи, типа портвейн, и несколько бутылок кагора для дам, поскольку Милка обещала привести подруг, а в комнате соорудили «общественную кровать» сдвинув все койки вместе, так, чтобы освободить место возле стола, и для большей вместимости, позволяющей спать попрёк.
Девушки явились поздним вечером. Их оказалось четверо, не считая, Милки.
После первого – второго стакана, все они оказались прехорошенькими, хотя и не очень молодыми.
Стульев, правда, умышленно, оказалось недостаточно, а именно четыре.
 – Девчонки, у нас проблема с мебелью, – извиняющимся тоном заявил Поручик, – поэтому прошу извинений. Располагайтесь на кроватях или используйте в качестве стульев наши колени. Мы мужики крепкие, выдержим.
Поначалу, девушки скромно уселись на кроватях, но по мере употребления спиртного, как-то незаметно, распределились на коленях у мужчин. Выбирали сами. Павлу досталась Марина, русоволосая, довольно крупная, крепко сбитая и с крепким, тяжёлым задом. А поскольку, к женскому заду, он всегда испытывал пиетет, его мужской первичный признак, начал расти, превращаясь в окаменелость, наподобие тех «чёртовых пальцев», по научному,  белемнитов, что встречаются в меловых отложениях юрского периода.  К тому же оттуда, сверху, его обдало таким жаром, что казалось, вот, вот, задымятся штаны.
 – Кажется, на этом стуле, даже не горошина, а морковка, – прошептала Марина Павлу на ухо, и захихикала.
 – А у вас, сударыня, кажется столь высокая температура, что морковка скоро запечётся, – парировал Павел.
Спать ложились так, что чередовались мужчины с женщинами, в результате Павел оказался между Милкой и Мариной. Милка сразу заснула, чуть похрапывая, а Марина, похоже, прикинулась спящей, повернувшись к Павлу спиной и согнувшись клубком. На ней был лёгкий, короткий халатик, а под ним тонкие трусики. Павел же незаметно снял свои трусы и вставил свой «белемнит» сзади, между ног, касаясь им трусов девушки. Марина притворилась спящей, будто не замечая его поползновений и лишь как бы случайно немного приподнялась, когда Павел снимал трусы с того бока, где они соприкасались с простынью. И Павел провалился. Нет, не вниз, а в некий океан и плавал там до тех пор, пока не содрогнулся в тихом оргазме. Так, чтобы никто не слышал.
А утром так и не смог понять, был ли он просто между ног или всё же там, куда стремится любой нормальный мужчина.