Прошлая жизнь. Путь к любви. 1996

 
  2 января.
  Пишу уже за полночь. Что было? То и было.
  Встреча нового года прошла в одиночестве и когда пробили двенадцать раз, в душе я был дома среди братьев и сестёр. Как бы я хотел подарить им всем что нибудь, хотя бы по шоколадке! А ведь я же знаю, что ничего этого не было именно от меня, и сразу слёзы накатываются на глаза.
  И зачем я жалуюсь всё время, вместо того, чтобы действовать и решать всё разом, без обходных путей?
  Так, перелистывая страницу за страницей, всплывают воспоминания приятные, а порой и не очень, настолько, что хочется вырвать эти листы и разорвать на сотни малых кусочков, чтобы забыть всё как плохой сон. Но ведь самого себя не обманешь. Это именно моя жизнь, неповторимая и как у каждого человека - уникальная.
  А в новогоднюю ночь были танцы, была радость, было всё, что только душа пожелает - но только для меня одного. Так, в общем, всё прошло скучно, серо и, как водится, без впечатлений.
  В общаге почти никого не было кроме Петьки, а остальных я и не знаю.
  На "дискотеке" познакомился я с девушкой по имени Ольга. Обещал прийти в гости. Мы танцевали с объятиях, поддерживая друг друга. Разговаривали обо всём, а в глазах её я видел шаловливое кокетство. А потом она ушла. Я зашёл к ней в комнату. Она лежала на кровати. Я подумал, что ей просто стало плохо от выпитого и ушёл, пожелав спокойной ночи.
  Почему-то она мне понравилась, может быть потому что я был без очков и всех её "изъянов" просто не разглядел, но тем не менее, мы встретились так случайно и необычно, а расстались тривиально и грустно. Но я знаю, что она спутала меня с кем-то плохим. Но нужно было быть немного жёстче и сильнее, чтобы убедить её в том, что я - то что надо.
  И ещё одно событие произошло. Не описать его не могу.
  Пришла Ирина. Сначала я хотел выпроводить её из комнаты, но потом подумал, что успею это сделать всегда, а повод подыщется.
  Вот тогда она мне рассказала, что уже неделя, как она родила своего Вовочку. Когда она рассказывала, то улыбалась. Если даже она врёт, она уже только за одно это должна быть наказана. Но если это правда? Мне хочется, чтобы всё, о чем она рассказала было вымыслом. Но всё таки в этот день я не поверил ни единому её слову.
  А сегодня она снова приходила, но ушла в слезах, чтобы больше не приходить. И пусть всегда будет так, как я решил. В моей комнате не должно быть ей места, да и вообще, она больше для меня не существует.
  А у Алёны был день рождения, но её в общаге не было. Она была у своего "усатого". Я его не знаю, но похоже, что он "круче" меня.
  Я вижу, что это не хорошо, а она, видимо, этому-то и рада. Я же глупец, делаю вид, что ничего не замечаю. Ну да ладно, что-ж, завтра будет видно всё и даже то, что не видно, а только ещё предугадывается.
  Завтра сделаю всё, что хочу, пусть это будет даже последним днём в моей жизни, но прожить его нужно хотя бы один раз достойно.
  19 января.
  Сел писать, а о чем не знаю. И так каждый раз - не знаю, что выхватить из череды событий, да так, чтобы не пропустить и малой подробность, так как даже она может стать новым направлением в моём отношении к окружающим меня всем. Жаль, что уходят в небытие те мысли и чувства, появившиеся в первые моменты их восприятия. И теперь я смотрю на всё с теперешней точки зрения уже продуманной и заменённой многими стереотипами.
  Эта грубость в словах породила зло и раскол только что родившемуся чувству независимости. А что я знаю? Я думаю обо всём только после того, как увижу воочию всё, но потом обычно бывает уже поздно.
  Всё вернулось "на круги своя" - она там где-то и с кем-то, а я здесь со своими вечно выдуманными условностями.
  Всё случилось именно так, как и должно было случиться. Она говорила, что ещё хочет учиться играть, но я говорил, что обучение закончилось и что у меня больше нет никакого желания продолжать занятия.
  Я конечно же своими словами её обидел. Да если заметить, то уж больно сильно она обидчива - хотя и я не лучше - скрываю свою обиду под личиной улыбки.
  Ещё раньше не поняла она того, что хотел я ей сказать, но не нашёл нужных слов, а только смотрел ей в глаза. И она упорхнула со своим новым мальчиком в ночь небытия и блаженства, а на следующий день спросила меня: "Как дела?" Как будто и не было ничего, как будто всё так и должно быть. Ну что-ж, раз так и должно быть, то не буду противиться судьбе и покачусь по жизни как перекати-поле по ветру.
  Может быть, сказать ей о своей Любви? Да сколько признаний она уже выслушала! Разве моё, одно из сотен, изменит что-нибудь. Нет! Она только улыбнётся при мысли, что ещё одна жертва падёт к её прекрасным ногам. Так она будет радоваться и блаженствовать, чувствуя себя победительницей. Так, что все слова о любви - это глупости. Она пойдёт только с тем, кто крепче её "тр...ет". Она не знает что такое любовь, потому что всю её она раздала по частичкам, не оставив себе ничего, кроме простой плотской похоти.
  Да, сейчас я злюсь на неё, но ведь знаю, что это пройдёт и мне будет стыдно за свои слова. Но уж что написал, то написал...
  26 января.
  Так получается, что времени вроде много, а написать всё никак не соберусь. А всё потому что всё происходящее не поддаётся здравым рассуждениям.
  Я наверно, схожу с ума. Как-то незаметно это подходит ко мне, а я не замечаю тяжёлой поступи надвигающегося безумия. Оно проявляется только по признакам отношения ко мне других людей, окружающих меня. Я ни знаю, как бороться с этим.
  Человек в здравом рассудке таких мыслей не смог бы родить, но почему же я всё время думаю об этом? Всё становится никчемным и бесполезным, как и то, что я сейчас пишу. Это никто не поймёт, потому что я сам ничего не понимаю. Крепкий орешек - не поддаётся.
  Что же было потом? А потом она пришла и смотрела на меня грустными глазами. " Ну, что же ты смотришь так?" - подумал я. Как будто последний раз меня видит.
  Да, я понял, что нужен для того чтобы проводить её до поезда и отправить без приключений домой на каникулы. Но всё случилось так, как я не думал, что получится. И наше прощание было резким и довольно хлопотным.
  Весь путь на вокзал шёл не так как обычно.
  В тот троллейбус, на котором мы хотели ехать, вдруг, ни с того, ни с сего врезалась машина. Она решила, что это плохой знак и я увидел в её глазах страх перед поездкой, страх перед дорогой. Я пытался как-то развеселить её, заставить выбросить плохие мысли.
  Вторая неприятность настигла нас на перроне, когда дежурная по вокзалу перепутала нумеровку вагонов и нам пришлось идти из начала поезда в самый конец.
  Но и это ещё не всё!
  Когда вошли в вагон, то оказалось, что место определяет проводник. Народу было битком. С трудом отыскали верхнее боковое место и тут можно было бы перевести дух, но время подгоняло меня со страшной силой. С минуты на минуту состав должен был двинуться. Я пошёл к выходу и она пошла за мной. Проводница что-то прокричала. Алёна, видимо, забыла отдать билет. Метнулась было назад, но вспомнила, что я ухожу. Подбежала, обняла, поцеловала сухими и замёрзшими губами. Взглянула на меня тёмными, но ласковыми глазами на прощание, и я вырвался на морозный воздух. Она осталась там одна, такая напуганная и расстроенная. Мне показалось, что ещё чуть чуть и слёзы потекут по её щекам.
  Так всё получилось неказисто и неудачно. Хотелось бы простится без спешки. Подержать её тёплую руку, посидеть на прощание рядом, чувствуя дыхание друг друга. Хотел сказать ей : "Без тебя мне будет одиноко". Но всё получилось не так, а закружилось в какой-то суете.
  А поезд потом стоял ещё минут пять, и за такое время можно было бы сказать многое, но не судьба - в этот день всё было против нас. На то они и число несчастливое - 22. Только бы доехала она удачно и хорошо, чтобы встретили её там на вокзале и чтобы вернулась назад в полном здоровье, в благополучии и отдохнувшей.
  День рождения у Алёны праздновали третьего. Там я и встретился с Ольгой снова. Но так получилось, что я был с ней слишком груб и назойлив. Контроль над собой теряю абсолютно. Мне стало стыдно, но извиниться я не успел.
  Алёна куда-то исчезла и мы все пошли спать.
  На следующий день началась сессия, и после него я не видел Алёну около двух недель.
  Зашла она с Таней только один раз.
  А потом была дискотека. Я встретился с ней случайно на лестничной площадке. Это было тогда, когда праздновали день рождения у Иры (Пи пополам), которая живёт с Ольгой. Ольги же в этот день почему-то не было. С ней встретились ещё раз 22 января, ровно в 7.35 вечера. Я оделся и пошёл к Алёне, чтобы проводить её на вокзал. Когда шёл по коридору, то вышла Ольга и пошла в мою сторону. Мы встретились у самой Алёнкиной комнаты. Я открыл дверь и впустил её вперёд. Она попрощалась с Алёной и ушла.
  Но судьбе было угодно встретится с ней ещё раз. Но это было уже совсем не так, как всегда.
  Открылась дискотека по поводу конца сессии - это было 24 января. Я решил сходить, посмотреть, кто гуляет. Ольга была там, но и она и я вели себя так, как будто не знаем друг друга. А я подумал, что такое положение даже лучше и ни к чему меня не обязывает.
  Дискотека продолжалась до трёх часов, и я к ней ни разу не подошёл, чему она и была наверно рада.
  Но зато, познакомился с её подругой - Мариной. Всё, что сумел разглядеть в её лице - так это чёрные и глубокие глаза. С притягательной силой эта чернота излучала что-то неуловимо приятное. Тонкая талия её придаёт изящество и утончённость. Длинные и правильные ноги - всё то, что нужно красивой девушке. А по общему виду её лица, похожа она на Таню Б., ту, которая ещё училась в школе в восьмом классе, а не ту, какая она сейчас.
  Я пригласил её на танец, но не вёл с ней особо умных разговоров и вообще вёл себя порядочно и очень даже благородно. Так, что обижаться ей будет не на что.
  Потом я пошёл спать, чтобы на следующий день проснуться и не знать, чем же заняться. Такая прорва времени, а я не знаю, чем это время занять.
  В общаге сейчас пусто и никого нет. Все разъехались по домам, ведь каникулы начались, а я домой не поеду, потому что лучше деньги сэкономлю, а дома-то, впрочем, я не нужен всё равно. Но чувствую, что мне горько от того, что рвутся нити, связывающие меня с домом, с деревней, с моей родиной и всем тем, что с ней связано.
  29 января.
  Какое-то наваждение и непонятное умопомрачение нашло на меня. Подумал о том, что по настоящему что нибудь делать не умею. Делаю всё по частям, а в результате ничего не получается. Всё мне чего-то надо, всего мало и даже собственной глупости. А её-то хоть отбавляй, именно это и отличает меня от всех остальных. Я чувствую это, но не знаю доказательств. Но для всех остальных, мне кажется, я дурак и глупец.
  Тихо и одиноко сейчас в общаге, да так, что хоть волком вой. Найти себе настоящее дело не могу: либо нет цели, либо обычная лень.
  --------
  Раннее утро, настолько раннее, что даже машин не видно и в окнах многих домов темнеет чернота. Все ещё спали, когда мы шли на вокзал по снежной дороге. Звёзд уже не было видно и было тепло идти, вдыхая свежий и чистый утренний воздух. У гостиницы вечное скопление машин-такси. Едут беспрестанно.
  Вокзал светится окнами и когда зашли внутрь, то в нос ударил запах вокзала. Запах дороги, смешанный с запахом ветра, машин, железа и дыма. Билеты куплены и спрятаны в глубокий карман.
  Делать нечего - до отправления электрички ещё пол часа. Газетный лоток пестрит названиями газет, разных настолько, что глаза разбегаются. Есть и цветные - типа "Спид-инфо". Мы смотрим с безразличием на весь этот газетный ворох - лишь бы убить время. Но сколько не разглядывай, всё же это занятие надоедает.
  Спустились в подземный переход. Здесь всегда холоднее, чем наверху.
  Вот и поезд. Стоит, дожидается своего времени, чтобы снова проснуться от недвижимого оцепенения.
  Ищем самый тёплый вагон и усаживаемся с облегчением, оглядываясь вокруг.
  Входят люди. Девушки, парни, мужики и женщины, дедушки и бабушки. Смотрят на нас и проходят мимо. Видим двух девушек высокого роста и всё у них большое: ноги, руки, сложение, бюст и даже взгляд заставлял нас казаться в их глазах ничтожными маленькими жучками.
  Они сели слева от меня, достали из сумочки помаду и зеркало и быстро украсили себя настолько, что от прежних их лиц не осталось почти ничего. Только теперь в их лицах появилась настоящая женская привлекательность. Так мы ехали до Москвы.
  Поезд тронулся и огни в темноте пришли в движение. Слегка покачиваясь, поезд покатился по рельсам вперёд, поднимая за собой ворох снежной пыли.
  Четыре часа пути, как ни говори, а утомляет. Тем более, единственным развлечением в пути является созерцание того, что мелькает за окном. А в окне всё одно и то же: только белая муть. Растаявшие капельки влаги застыли на нём прозрачными льдинками.
  Встречные поезда проносятся мимо, поднимая снежный туман. А потом снова только снежные поля да люди, входящие и выходящие на частых полустанках.
  "Станция "Выхино". Следующая станция "Москва"", - слышится из динамиков. Люди сразу зашевелились, через 15 минут будет Москва. Скорее бы уж!
  Наконец, поезд сбавляет ход и медленно замирает. Всё! Приехали! Из тепла на мороз выходить не хочется, а надо.
  В Москве было холоднее чем в Рязани. Мой нос замёрз. Надо ехать на Курский вокзал. Это одна остановка в Метро.
  Вечная толкотня в этих переходах порождает рассеянность. Множество лиц, одежд, голосов сливаются в один какой-то общий поток, который разделяется на идущих "туда" и идущих "оттуда".
  Мы сливаемся с одним из потоков, стараясь не потерять друг друга из вида. Эскалатор движется медленно. Я рассматриваю рекламные щиты, висящие по стенам. Спускаемся долго.
  Слышен шум приходящей электрички. Открываются двери, выпуская и впуская порции людской толпы.
  "Осторожно, двери закрываются. Следующая станция Курская", - предупреждают перед отправлением людей, а потом двери с шипением закрываются. Начинается ускорение и мы движемся по чёрному тоннелю вперёд. Путь занимает меньше пяти минут.
  Теперь наверх, из-под этой толщи земли, нависшей над нами. Снова долго поднимаемся. Вот и вокзал.
  Проблема всегда в том, чтобы найти туалет. Но мы его находим без труда. Заплатив за его "услуги" по 1000 рублей, мы выходим оттуда уже довольные. Теперь осталось найти платформу, куда прибудет поезд.
  Времени в обрез и приходим туда точно к прибытию поезда. Поезд южный из Симферополя. Она в первом вагоне. Мы ждём, когда она появится. Уже много народа вышло, но её всё не было. Наконец, появилась и она.
  "Идите за мной!" - и мы пошли следом в вагон. Вытащили из него вещи без слов, так же без слов привезли их на Казанский вокзал.
  До электрички на Рязань был ещё целый час. Мы спустились в кассовый зал - там теплее. Теперь можно стоять и ничего не делать. Люди, окружавшие нас, тоже видимо спасались от холода, кутаясь в высокие воротники, так, что наружи оставались только красные носы.
  Я брожу по залу, заглядывая в многочисленные ларьки с такой уймой товаров, что невольно удивляюсь тому, как это всё раскупается. Да, в общем-то всё просто - ведь народ на вокзале разный, и у всех обязательно в дорогу есть деньги, часть из которых можно и потратить. А цены здесь сравнительно высокие, если сравнивать с другими "комками", которые расположены не на вокзале.
  Вовчик с Наташей о чем-то с улыбками разговаривали, а я всё осматривал вокзальные достопримечательности.
  Игровые автоматы всегда притягивают много людей, как играющих, так и просто глазеющих, как и я. Там иногда проигрывают "круглые" суммы, но играют в основном только те, кто уже имеет деньги и тот, кому не жалко их "просадить".
  Скоро электричка. Пошли на поверхность, к перрону.
  В электричку зашли без толкотни, что удивительно для этого времени. Уселись в тёплый вагон и стали ждать отправления.
  Вовка купил пиво, а Наташа вытащила из чемодана поесть. Поели и попили - хорошо!
  Наконец-то поезд тронулся - впереди Рязань. Поскорей бы уж! Достаю карты и два часа играем без перерыва, убивая время. Потом читали газету, ведя какие-то прикольные разговоры.
  В Голутвине к нашей компании присоединилась девушка, которая живёт на пятом этаже. Зовут её, по моему Таней или Наташей, точно не знаю. Вижу только, что ей скучно и одиноко. Она старается вести со мной разговор, но это плохо к неё получается, да и я разговаривать с мало знакомыми девушками не особенно хорошо умею. Я подумал, что неплохо было бы пригласить её в гости, но потом забыл об этом сказать, так и разошлись.
  Вот и общага. Наконец-то наше путешествие со встречей Наташи закончилось.
  Я захожу в тепло комнаты и чувствую, что устал. Эта дорога выматывает силы. Моя "миссия" закончена.
  Так прошёл этот день, день, когда я должен был быть дома, там, где именно в этот день праздновала свой день рождения Таня. Ей уже двадцать. Такая ещё молодая по возрасту, но для незамужней девушки, это уже очень много.
  В клубе наверняка была дискотека. Там были Толик, Лёха, Андрюха, Саня Шишов и Доцент, а меня там не было, хотя наверно, вспоминали они меня добрым и весёлым словом. Наша дружба крепка теми годами, которые мы прожили вместе.
  31 января.
  Первый месяц года прошёл ничего не взяв, но и не дав взамен ничего. Даже событий таких, чтобы стоило описать, не было.
  Каждый день проходит в вечных разговорах с Серёгой Монаховым, а проще с "Профом". С ним разговаривать просто, да и у него язык "подвешен", на любую тему найдёт "отмазку" и никогда не отступает от своего мнения. Хотя и не насаждает его. Я всегда остаюсь при своём, а он при своём. Он очень любопытен, но не настолько, чтобы это любопытство превратилось в докучливое и нездоровое.
  А вчера зашла Ирина. Спросила программу по телевизору. Но я сказал, что её у меня нет и больше ничего она не услышала от меня. Она говорила что-то о том, что у неё появился кот, что вечером будет фильм какой-то интересный. Но мне-то к чему выслушивать эти фразы? "Зачем она пришла?" - спрашивал я у себя.
  Но ответа я не находил, и только какая-то неприязнь к ней наполнила меня, пока она была в комнате. Она ушла и я с облегчением подумал: " Чтобы тебе больше ни разу не переступить порог этой комнаты. Я не хочу тебя видеть".
  Я теперь знаю, что это за "кот" находится в её комнате. Да это Лёха Б., тащится за ней по пятам. Но он ещё не знает, что у неё за душой. А там ничего нет, кроме собственного удовольствия от того, что он рад выполнять любые её прихоти. Но всё-таки, может быть ему это нравится? Мне его жалко, потому что она его только использует в своих целях, а потом бросит, как ненужную тряпку. Он этого пока ещё не понимает, так как слеп от Любви к ней.
  Ну всё, по моему достаточно написал по этому поводу. Событие незначительное, но всё-таки, по моему, важное.
  Не знаю, почему, но я догадываюсь, что в их отношениях не всё гладко. Поскорей бы они рассорились и разошлись.
  Я знаю, что это говорит во мне злорадство. Оно не хорошее, но я ничего поделать не могу. Ведь у меня к ней неприязнь на грани ненависти, хотя это, наверно, каменный век, так ненавидеть.
  А через несколько дней приедет Алёна и снова всё начнётся сначала. Смешно, что я знаю, как всё будет, но ничего не могу изменить, так, что колесо жизни катится само по себе и всё ускоряет свой бег. А я в этом колесе.
  Дома, она конечно же встретилась с друзьями, с родителями, с Родиной. Приедет отдохнувшей и как всегда радостной к общаге и ко всем, кто в ней живёт. Будет весело целовать всех подряд. Наверно, и меня так же встретит, как и всех.
  Я не знаю ещё, когда её надо будет встречать, но представляю вагон, а в дверях появляется Она. Я беру у неё сумки, ставлю их на землю, а потом беру её за милые мне руки и помогаю сойти с высоких ступенек. Она будет улыбаться, а я буду говорить о том, что ждал только её и очень скучал.
  Но что-то случится и всё будет не так, потому что рисовать красивые картинки - это легко, но жизнь ставит свои условия, часто не совпадающие с нашими желаниями. Но всё же я жду с нетерпением того дня, когда она приедет.
  Будет ли всё так, как я "намечтал", не знаю. А сейчас я пишу о том, что запомнилось мне за прошедшие дни. Вроде бы ничего особенного, но все же среди этих дней есть своя особенность, рождающая часть моей жизни.
  3 февраля.
  Февраль начался и в первый же день появилось Солнце - очень пока ещё робкое, но светлое. Его лучи очень ярко искрились радугой цвета, преломляясь в снежном убранстве земли. Но даже этого малого тепла хватило, чтобы с балконов домов, в полдень закапали капельки влаги. Как будто и зимы уже нет и только кап-кап-кап, слышна капель, а потом она снова превращаются в лёд, чтобы дождаться своего нового таяние уже настоящей весной. Вот, что я увидел в первый день февраля, в первый день последнего месяца зимы.
  А ночью я лёг спать, но уснуть мне было не дано. Пришёл "Проф" и сказал, что надо съездить с ним в Москву за товаром для ларька Эльдара. Так вот я и согласился на это "турне".
  Но с "Профом" ездить - это один сплошной "прикол". Начиная с того, что на электричку чуть не опоздали, а потом приходилось везде и всюду только только успевать. А в общем, съездили благополучно.
  Но всё же в поездке случились два "казуса".
  Первый из них - это то, что троллейбусная линия на рынок, где закупали товар, именно в тот день была обесточена.
  В второй заключался в том, что видя такое положение дел мы решили ехать в Метро. Только мы туда зашли, как нас тут же остановил здоровый Омоновец.
  - Что везём? - спросил он.
  "Проф" сначала замялся, стал увиливать от ответа, но потом, видимо решил с таким громилой не спорить и сказал, что везём сигареты.
  - Пойдёмте со мной! - сказал Омоновец и сделал жест рукой.
  " Ну всё - капец!" - подумал я.
  Но всё обошлось. Он обшарил нас и наши сумки, и естественно ничего такого в них не нашёл. Его интересовало только оружие или взрывчатка.
  Потом записали наши фамилии в какой-то толстый журнал и отпустили. Мы с "Профом" облегчённо вздохнули и поехали вниз - к поездам.
  А в дальнейшем пути никаких особенных приключений не было. Так вот мы и вернулись в общагу.
  А сегодня сюда начали приезжать с каникул студенты - значит сегодня будет грандиозная пьянка-гулянка. Все будут ходить по коридорам и орать песни.
  От Алёны никаких вестей, ни телеграммы, ничего. А может, приедет и без встречающих?
  Встречать-то её должен был Игорёк Майер, да неполадили они в чем-то перед самым её отъездом. Так вот и пришла она ко мне, а я же "всем дыркам - затычка". Знает, что не откажу.
  Снится мне сон.
  ------------
  Приехал я домой, но дом не наш, а другой. Больше похож на Толиков дом в Нужне. Вижу маму, Марию, маленьких братьев. Они играют, резвятся. Мне показали маленькую отдельную комнатку.
  - Вот это твоя комната, - сказала мама.
  И тут я увидел за её спиной эту девушку.
  - Кто это? - спросил я.
  Мама обернулась.
  - А, это Марьина подруга, - сказала она и ушла.
  Мы стояли друг против друга и смотрели в глаза. Я понял, что влюбился и почувствовал, что она тоже полюбила меня. Мы шагнули друг к другу и молча обнялись.
  Никогда ещё таких объятий я ни чувствовал. Она была вся моей, без остатка. Она чуть ли не вошла в меня, в моё тело и душу. Во время этих объятий мы растворились друг в друге и это же чувствовала она.
  Я приподнял её от земли и стоял так долго долго, пока наши губы не слились воедино. О, что это был за поцелуй! Половину жизни рад отдать, чтобы почувствовать его ещё раз. Я ощутил её губы, почувствовал их вкус, сладкий как мёд и до безумия страстный.
  Она была моей, а я был её. Я это знал. Я знал и то, что жить друг без друга мы не можем.
  Так и стояли мы долго, обнявшись и одаривая друг друга неописуемыми поцелуями.
  Потом нас позвали обедать и мы, взявшись за руки, вошли на кухню.
  А потом она почему-то исчезла, но я её искал и спрашивал у всех: "Где же она может быть?"
  Но мы встретились ещё раз. Я спал на сеновале и что-то разбудило меня. Какой-то внутренний голос позвал меня и я пошёл на задворок. Потом полез в какую-то очень узкую щель и чуть там не застрял.
  Пространство, в котором я очутился было очень узким. Я не мог даже перевернуться на спину. Сверху была деревянная крышка, а снизу - настил.
  И тут я увидел, что в щель ко мне влазит она. Но так легко, как будто границ для неё не существует. Я увидел улыбку на её губах и радость в глазах.
  - Я искала тебя! - шёпотом сказала она.
  - А я искал тебя! - тоже шёпотом ответил я.
  Моё сердце радостно забилось. Мы приблизились друг к другу в всё вокруг исчезло - и потолок и пол под нами.
  Мы оказались на лужайке, рядом с домом и, слившись воедино были на седьмом небе от счастья. Была только она и был только я.
  И снова продолжились объятия и поцелуи, неописуемые ощущения. Мы снова растворялись друг в друге.
  Кто-то пришёл и потревожил наше уединение. Мы встали пошли вместе. Мама звала на ужин, но после него мы должны были расстаться.
  - Я люблю тебя! - сказала она мне.
  - Я люблю тебя! - говорил я ей в ответ и целовал её линии на ладони.
  Потом мы долго смотрели в глаза друг другу как в тот первый раз нашей встречи. Потом последний поцелуй завершил наше свидание и она ушла. А я ещё после долго стоял, ощущая сладкий вкус её губ.
  На следующий день я искал её повсюду, но никак не мог найти. Мы разговаривали с мамой и мне показалось, что за её спиной снова стоит Моя Настоящая Любовь, но нет, я ошибся. За её спиной, на этот раз была моя сестра и что-то делала там, на кухне.
  Из моих глаз потекли слёзы - я не смог удержать их. Выскочил из дома и побежал навстречу Солнцу. Я бежал и бежал, пока не выбился из сил. Мои ноги запутались в густом клевере и я упал на мягкий ковёр фиолетовых цветов. Рыдания вырвались из меня, такие неудержимые, что ничто на свете не смогли бы меня успокоить. Я понял, что потерял Её НАВСЕГДА! А без неё жизни нет и нет более ничего!
  ------------
  Вот такой сон приснился мне сегодня, но самое грустное в нём то, что лица её я не запомнил. Об этом только и жалею. Как бы я хотел, чтобы всё, что мне приснилось стало явью. Но только чтобы без расставания и навсегда.
  Сегодня, когда спускался вниз, то встретил Ольгу ( с которой познакомился на дискотеке). Она приехала очень рано. Сразу вспомнилась последняя наша встреча и мне стало стыдно.
  4 февраля.
  Вчера случилась дискотека, как всегда очень спонтанно и без подготовки. Ну да это и к лучшему - ведь пьянка и большое гуляние должно было быть. Так и случилось.
  Но до этого пришёл ко мне Петя с "бутылём". Мы его выпили, а потом я пошёл туда, где играла музыка. Народу было не много. Только второй и третий курс. Ольга - моя знакомая по тогдашнему "приколу", Ирина - её подруга. Была Марина, с которой как-то раз я танцевал. Была Ирина по кличке "Пи-пополам" и её подружка с именем Нэля, которая живёт в 502 комнате.
  Были ещё кто-то, но я их не знаю, да и не было желание с ними знакомиться. Так и веселились в такой дружной компании.
  Зделал ещё одну глупость, а может и не глупость. Извинился перед Ольгой за прошлое. Она удивлённо смотрела на меня, видимо, не зная, о чем это я веду речь. Потом разобрались и рассмеялись. На том и помирились. Потом долго сидели в её комнате, разговаривали о чем-то, пока снова не ушли на дискотеку.
  Нэля - красивая фигурка, маленькая и хрупкая. Очень стройные ноги и симпатичное лицо. Руки маленькие - словно кукольные, да и сама она как маленькая Барби - прекрасная и вечно молодая.
  В общем, побесились мы вчера хорошо.
  Ночь сегодняшнюю не смог уснуть и поэтому пишу сейчас в семь утра, чтобы занять чем-то время.
  Завтра уже на учёбу пора, чего уж очень не хочется делать. Сегодня все приедут в общагу и снова станет шумно и весело. В комнате моей снова весь день кто нибудь да будет сидеть.
  От Алёны пока нет по прежнему никаких известий. Может, решила приехать одна, без встречающих?
  Общага постепенно заполняется народом. Постоянно стучат двери и слышны разговоры на кухне.
  А мне скучно и некуда себя деть на сегодняшний вечер. Ни одной хорошей мысли не лезет в мой уставший мозг. Даже то, о чем знал, что напишу, и то забыл безвозвратно.
  -----------
  Прошлые жизни.
  Стук тяжёлых каблуков о каменный пол стал угасать, а потом и вовсе Мага объяла тишина.
  "Неужели всё? Моя жизнь поставила точку. Отсюда, из этих каменных мешков ещё никто не возвращался. О как я был глуп, когда купил эту книгу. Нет! Я не хочу умирать здесь!" - он в бессилии колотил по каменной стене кулаками.
  "Да, - думал он. - Теперь уж скоро будет большой костёр, и я медленно буду гореть в нём. Что же делать?"
  Маг метался по камере в поисках ответа, но все его мысли о побеге заходили в тупик. Он сел на каменный пол, смирившись со своим положением. Постепенно к нему стало приходить спокойствие. Прошлое волнение исчезло без следа, и только руги ещё дрожали от пережитого потрясения.
  Маг огляделся. Высоко под потолком пробивался свет из окна с чугунной решёткой.
  Вся камера освещена была тусклым пепельным светом, но его было вполне достаточно, чтобы разглядеть каждый камень на растрескавшейся от времени стене.
  Вдруг, какой-то шорох привлёк внимание Мага. Он услышал лёгкое попискивание и сначала даже вздрогнул от неожиданности.
   - Крысы, чёрт бы их побрал! - со злостью выругался Маг.
   Из угла слышался шумный шорох, видимо они там что-то делили между собой.
   Он перестал обращать внимание на этот шум. Он почувствовал, что очень устал, что всё его тело просило об отдыхе.
  Маг незаметно для себя впал в туманную дремоту, а потом уснул глубоким сном.
  Он видел огонь, очень много огня. Вихри искрились, осыпаясь искрами и закручивались спиралями. Потом они уходили куда-то вверх и Маг слился с этим потоком огня, растворяясь в нём.
  ---------------
  6 февраля.
  Второй день как началась учёба, но мне ещё идти не хочется, так я и не хожу.
  А вчера у Димки пили вино. Сидели, разговаривали и пели песни.
  В общагу всё больше и больше прибывает народу. Прошлой тишины, царствовавшей во время каникул, сейчас уже нет и вся общага вступила в своё нормальное состояние.
  С утра на улице светит Солнце и ветер сдувает с деревьев снег, а он падает хлопьями вниз, сливаясь со снежным ковром. Мороз по прежнему не спадает и люди на улице ходят, зябко закутавшись в шубы и пальто.
  Идти куда-то в такую погоду не хочется - было бы хоть немного потеплее. Но детям во дворе любой холод нипочём. Они резвятся и бегают вокруг деревьев, играя с собаками и весело смеются.
  Мне тоже хорошо и ничего не надо. Обрёл какой-то необъяснимый покой.
  13 февраля.
  Один, два дня ещё ничего страшного, но когда ни одной заметки за целую неделю - то это уже слишком.
  Алёна приехала 8 февраля. В зашёл к Лене-старосте. Там был Славик- её большой друг и мы вместе двинулись на вокзал. Казалось, что вот вот опоздаем к прибытию поезда. Но ничего - успели.
  Славик - хороший человек. Несколько молчалив, несколько замкнут, но и не без своих "приколов". Глаза у него удивительно голубые, как небо в жаркий день, когда горизонт затянут лёгкой дымкой. Мы быстро нашли общий язык. Даже когда мы молчали, мы как будто понимали друг друга. Странно даже это как-то.
  Мороз на улице стоял порядочный.
  Наконец, объявили прибытие и поезд начал медленно подходить к перрону. Я и Славик смотрели в окна.
  Наконец он сказал: "Вон она!", - и указал рукой на первый вагон. Мы быстро пошли туда. Долго ждали, пока выйдут пассажиры. И вот появилась она.
  Рядом была куча сумок и она среди них улыбалась. Мы подошли и поздоровались. Славик смотрел на неё, а она не него. Начали было уже сближаться для поцелуя, но Славик почему-то отступил и дальше всё пошло обыденно. Если бы я встречал её один, то наверное встретил бы так же, а может и нет. Но нашу встречу я представлял совсем по другому. Ну да и ладно - главное, что встретили.
  Когда приехали в общагу, то я заперся в комнате и выждал пол часа. Она с Леной пришла и постучала, но я не ответил. Они постояли ещё чуть чуть и ушли.
  Потом, минут 15 спустя, я открыл дверь и вошла Лена-староста. Она сказала, чтобы я пришёл к Алёне.
  Когда я пришёл, на столе стоял готовый плов, но я есть не хотел. Мы пили домашнее, очень хорошее вино. Такое вино я не пил никогда и теперь знаю вкус настоящего хорошего вина.
  Потом Славик ушёл и я остался с девушками наедине. Они были уже порядком хмельные и начали спорить о карьере, о жизни, о детях, о замужестве. Я понял, что это всё пьяные разговоры. Я попытался прекратить весь этот "бедлам", но этим только разжёг страсти. Алёна была в "угаре": " Я ради свой цели готова ложиться под любого, кто может к ней приблизить, любой ценой и любыми средствами!"
  Потом она говорила, что никто её не понимает. Я почему-то сравнил её с собой, когда говорю такие же речи, и меня действительно никто не может понять, потому что даже я сам иногда не понимаю истинного смысла моих же сказанных слов.
  На Алёна даёт понять, что уж ей-то ясно всё, как Божий день. Нет же, ничего ей не ясно!
  Затем, боль физическая настигла меня. Мой зуб воспалился и свалил меня с ног на три дня. Спал без просыпу, потому что малейшее движение вызывало боль. Она превратила всю мою голову в мешок иголок, которые вонзаются в каждую нервную клетку, пытаясь уничтожить её. Иногда боль отступала и это мне казалось раем. Но потом наступала с новой силой, да так, что слёзы сами лились из глаз.
  Наконец, всё закончилось и вчера вышел флюс. Вся моя левая половина лица вспухла, сделав неузнаваемым моё лицо. Да, выглядел я страшно, тем более пятидневная щетина придавала мне вид маньяка-убийцы.
  Я из-за этого всячески избегал встреч с Алёной, но всё-таки судьба заставила нас встретится.
  Они пришли вдвоём: она и Таня.
  Я закрылся рукой, но всё равно показать пришлось. Таня сразу засмеялась, но недолго, и потом сделала серьёзный вид. Алёна закрыла свои глаза руками и говорила: "Не показывай, я не могу на это смотреть, ведь тебе же больно!" Но ничего. Потом этот первый шок прошёл и они засмеялись вместе с Лёхой и Витькой. А вот я не мог даже этого - было ещё довольно больно.
  Они стали уходить.
  Алёна тихонько шепнула: "Поправляйся!"
  Таня сказала: "Приходи завтра".
  Я сказал: "Да я такой страшный!"
  - Ну и что, мы тебя и такого любим! - услышал я голос Алёны и улыбка невольно растянула с болью мои губы.
  Они улыбнулись в ответ и ушли.
  А этой ночью снилась мне деревня. Клевер, роща и медовый запах цветов. Жужжали шмели, собирая нектар. А я лежу в солнечных лучах и чувствую, что каждая моя клеточка радуется этому живительному теплу. И мне захотелось смеяться.
  19 февраля.
  Взял талоны в профилакторий, купил пива это отметить, и с лёгким сердцем выпил этот прохладный напиток. Было часов семь вечера.
  Ранее, на пол часа, когда я проходил по улице от "Буха", я видел в её окне свет, но очень слабый. Такой свет создаёт действительно интимную обстановку. Я так и подумал, точно наверно тр...ся с кем нибудь, но эта мысль была мимолётной, и тут же забылась, как будто её и не было.
  Потом решил я зайти к ней, просто любопытно было, чем же она таким занимается.
  Постучал, и поначалу за дверью была какое-то время тишина. Потом я услышал какой-то звук. Мне показалось, что я услышал: "Открыто!". Я толкнул дверь и первое, что попалось на мои глаза - это большие белые кроссовки. А потом я оглянулся вокруг и ничего не увидел. Вокруг меня была темнота. Я прислушался. Был слышен шорох и потом тишина, как будто бы никого не было.
  Я всё понял, что зашёл не вовремя, повернуля и пошёл назад, думая: "Ну и чёрт с тобой. Е...сь как хочешь и с кем хочешь. Всё равно у нас с тобой ничего не получится. Мы две противоположности. Ну а если уж тебе "приспичило", то пожалуйста, лишь бы не во вред!".
  Вот такая история случилась, и даже чем-то меня расстроила, но не настолько, чтобы обозлиться на неё, нет, прежнего чувства ревности как не бывало. Теперь мне просто всё равно, лишь был видеть её глаза, улыбку и просто её всю, с ногами и руками.
  Через два года всё равно разлетимся мы куда попало, и даже фотографий друг другу не подарим. Останется только память, которая стерётся с годами.
  Вот и всё, на сегодня основным событием было только это.
  Несколько раньше мы все вместе делали ремонт в Таниной комнате. Клеили обои и были счастливы Я и Она. Если и ругались, так это было в радость. И не стал бы я помогать с ремонтом, если бы рядом не было ЕЁ.
  Мне не на что обижаться и отношения наши после сегодняшнего случая ни должны никак измениться, если только она не будет доказывать противное.
  Уж я-то поведу себя так, как будто ничего не понял. Хотя я и не люблю лицемерие... Но всё-таки, может, мне плюнуть на всё это и не забивать себе голову этими домыслами насчёт наших с ней отношений. Да и есть ли эти отношения? Только "здравствуй" да "до свидания", да сделай то, да сделай это.
  Нет, я пока не знаю, как мне быть. Оставить всё на своих местах, или просто замкнуться в себя и повторить очередной цикл для встречи с ней, как это уже случалось два года подряд. Зима нас объединяет, а весна разделяет.
  Так, видимо, и должно быть заложено во все встречи, размолвки и разговоры.
  Но, пусть живёт как жила. Всё таки ненависть к ней в моей душе не рождается - там только одна Любовь и непонимание собственного моего с ней общего бытия.
  Снится мне сон.
  -----------
  У меня появился пушистый комочек шерсти. И этим комочком была маленькая собачка. В долгие зимние вечера мы вместе резвились на ковре, играли и кувыркались.
  Собачка подрастала, но всё-таки была она ещё очень маленькой. Она смотрела большими и живыми глазами, призывая поиграть с ней и я брал её в руки и подбрасывал и кружил вокруг себя. А она от удовольствия виляла хвостиком и казалось, что, если бы она умела смеяться, то она разразилась бы лёгким и звонким смехом.
  Когда мне было грустно, то я брал этот тёплый комок и он согревал мою душу, успокаивал и заставлял оставаться в дремотной неге удовольствия.
  Но что-то вдруг случилось. Я стал неуправляем и крушил всё, что попадалось мне на глаза. Что-то мягкое, тёплое очутилось в руке и я швырнул это со всего размаха в угол.
  А потом, я в ужасе застыл и мурашки побежали по моем телу. Это была моя собачка. Она сильно ударилась и из её раны текла тёплая кровь. Я почувствовал, как её боль передалась мне. Я видел, как она умирала. Её раскрытые глаза не выражали больше ни боли, ни страдания, а скорее удивление и упрёк. Я почувствовал, что собачка смирилась с неизбежным и не было в её глазах злобы ни меня и только один вопрос увидел я в их глубине: "Это твоя благодарность за мою Любовь?"
  Я видел, как огоньки в её глазах угасали, а она всё смотрела и смотрела на меня всё с тем же упрёком. Потом погасли совсем и жизнь ушла из этих бездонных глаз.
  Я остался один с мёртвой собачкой.
  А её безжизненные глаза всё смотрели на меня, обдавая чёрным холодом упрёка. Я в бессилии опустился на колени, всё ещё не веря собственным глазам, но потом заплакал тихо и смиренно. Долго сидел так, а слёзы текли по моим щекам и сердце моё разрывалось от тоски и бессилия изменить что-либо. Эти глаза я буду помнить всегда.
  --------------------
  Я проснулся и мне было так грустно, что хоть вой. И хотя сон этот приснился довольно давно, но эту картинку память моя почему-то запомнила очень ясно и чётко.
  Хочу рассказать ещё об одной истории, которая случилась два дня назад.
  Касается она Лёхи и Ирины.
  Дело в том, что "зафанатели" мы с ним "жучками" ( подслушивающие устройства). Набрал он две модели, спаяли вместе.
  "Хочу, - говорит, - Ирине поставить в комнату".
  "Ну попробуй!" - подумал я, но ничего не сказал, чувствуя, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет.
  - Пойду, разведаю к ней! - сказал он и пошёл.
  Был он у неё долго. Потом пришёл хмурый и больше уже не упоминал о "жучках" вообще ничего.
  "Так, - подумал я. - Значит состоялся какой-то важный разговор. Возможно этим дело ещё не закончится".
  И точно. Спустя два часа Лёха исчез в неизвестном направлении. Мне стало ясно, куда он мог пойти. И все мои сомнения рассеялись, когда он пришёл во втором часу ночи с очень расстроенным видом. Никогда я его таким не видел.
  "Значит, от неё,"- подумал я. Больше никто в общаге так на него действовать не умеет. Но что же она могла ему рассказать такое. Можно предположить, что она рассказала ему всё, о чем о не знал. Возможно даже, она коснулась и меня. Но рассказала она ему что-то очень новое для него. Такое, что могло бы шокировать его. А сделать это, ох как трудно!
  Вот эта история, возможно и есть продолжение "великой эпопеи" с Ириной, которая началась чуть больше года назад.
  Что ещё? На днях приходили девушки. Одну зовут Света. Лёха сразу же с ней завёл "роман". Она учится в нашем потоке. Вторую девушку не знаю. Когда я застал их в комнате, то моё настроение было измотано в разговорах с Алёной и ничего, кроме пошлостей я не мог говорить.
  Может мне показалось, что они пытались меня "расшевелить", но я как бронзовая статуя лежал на кровати, тупо уставившись в потолок. Даже когда они стали уходить, я с явным недовольством попрощался с ними не вставая с кровати.
  Потом Лёха прибежал радостный, и сказал, что 23 февраля они снова придут в гости.
  Куда мне деться? Не знаю почему, но к этой паре девушек я чувствую невыразимую и непонятную неприязнь. Что-ж, ладно, пусть приходят: посмотрим без свидетелей, чего стоит каждая. Мне вообще-то без разницы. Только плохо одно, что комната будет нужна чтобы "перепихнуться". А я должен буду куда-то уйти.
  Если "Проф" будет с нами, то проблема с комнатой будет решена - я побуду у него. Да, так скорй всего и будет.
  21 февраля.
  Так уж положено, что праздник надо встречать как положено. Но праздник, сам по себе, ничего не значит, но существует праздник лично мой. Ведь уже девять лет я веду дневник, пусть с большими перерывами, но всё же стараюсь придерживаться хронологии.
  Так, если записывать что-нибудь каждый день, то писать будет просто нечего. А вот когда обдумаю всё, как описать, тогда сажусь и тогда пишется легко и просто.
  Я заметил только недавно, что дневник этот стал моим вторым дыханием, второй жизнью, той жизнью, в которой я бичую себя нещадно, как впрочем, и других, и это мне нравится. Другие, наверно, будут смеяться, но я привык к такому ко мне отношению.
  Солнце греет всё теплее и теплее с каждым днём, хотя снег ещё так сильно не тает. А в воздухе уже витает в полную силу, расправивши крылья, дух Весны.
  Сегодня в общаге гулянка. Повсюду слышна музыка, крики пьяной толпы и синий дым от сигарет клубится под потолком. Слышны иногда всплески женского смеха, который тут же угасает среди прочей "какафонии" звуков. Выбрать один из них практически невозможно. Это и есть белый шум общаги.
  В профилакторской столовой народу всегда не протолкнуться. Много девчонок.
  - Трахаться хотят, вот и лезут в профилак - сказал Лёха, когда увидел эту толпу девушек, а он в этом толк знает!
  Может быть и поэтому, но не стану обобщать, потому что есть и нормальные девушки, которые не за "этим", в "профилак" устраиваются, а немного подлечить своё здоровье.
  22 февраля.
  Вчера, когда я писал о том, что счёт мой дневник ведёт с 23 февраля 1987 года, то это немного не так. В этот день наши девчонки - одноклассницы подарили в подарок по блокнотику. И я начал в нём писать, но немного спустя почти целый год. Начал я писать 4 ноября 1987 года, так что дневнику моему 8 лет и три с половиной месяца - он совсем ещё молодой.
  Что было тогда, когда мне было 8 лет?
  ----------
  Я учился во втором классе. Никак не мог научиться читать. Тогда же я первый раз обратил внимание на одну девчонку. Она училась в третьем классе и сидела за партой впереди меня справа. Она была "новенькой", и только потом узнал, как её зовут. А зовут её Света И.. А настоящее время я видел её один раз летом и всё.
  Кто бы мог подумать, что в то время, когда я был таким маленьким, она мне понравилась с первого взгляда.
  Потом, спустя много лет, я зашёл в дом её родителей, что-то было с телевизором. Она меня стеснялась и боялась говорить. Ну да что-ж, ведь она же не знала и не помнила меня в те далёкие времена.
  Тогда же, в этом классе я первый раз подрался с Лёхой. Я "отметелил" его славно и жестоко, а потом сбежались родители и учителя и я публично извинился перед ним сбивчиво и робко.
  Потом было танцевальный кружок. Напарницей моей была Лариса Ш. Я только помню её узкую и очень слабую, как лапка у котёнка, ладонь. Мы плясали тогда какую-то польку. Мальчики стояли на одном колене, и хлопали в ладоши, а девочки кружили вокруг нас, выписывая всевозможные фигуры. А выступали мы в сельском нашем деревенском клубе. Так были все жители нашей деревни, и я помню, когда все нам хлопали в ладоши, и это были первые наши аплодисменты.
  А потом пришла весна. Я бегу с распахнутым пальто. Школьный костюм тоже расстёгнут и только рубашка прикрывала тело. Я дышу этим воздухом весны. Пахнет оттаявшей землёй и жизнью. Я радуюсь тёплым лучам Солнца и дома сидеть не хочу.
  Бросаю сумку с учебниками на крыльцо и убегаю до вечера. Домой приду затемно и мои школьные брюки оказываются испачканными в красной глине.
  Мама меня ругает, и говорит, чтобы переодевался после школы. Я молчу в ответ, но в конце концов, она всё таки приучила меня переодеваться.
  Так шёл день за днём. Я был всё таким же любопытным и спонтанным. Мне было всё интересно, а особенно всё непонятное.
  Потом научился наконец нормально читать, и начал читать все книги подряд в нашей библиотеке. Тётя Лида Печерская тогда там работала и всегда давала мне смотреть самые новые книги. Я всегда смотрел и читал с большим интересом, особенно новые книги. Так я и жил, не предполагая, что будет в мой жизни потом.
  ----------------- 
  25 февраля.
  А вечером, 22 февраля пошёл настоящий дождь. Он хлестал своими струями по подоконнику и казалось, что он стонет под этими ударами. А стоны издавали деревья, потому что поднявшийся ветер обрушил всю свою силу на то, чтобы раскачать эти серые стволы тополей, и они послушно раскачивались в такт с порывами этого ветра.
  На следующий день всё было по другому. На улице всё потекло. Тающий снег проваливался под ногами, а том была холодная вода, приятная, потому что весна вот вот нагрянет по настоящему. Но ведь пока-что ещё идёт зима и февраль настоящий зимний месяц, а я чувствую весну.
  А днём мы с Лёхой пошли за покупками по "комкам". Всё-таки праздник надо было как-то отметить. Я и он знали, что вечером должны были прийти его бабы, но мне было вообще-то говоря, всё равно. Мы взяли вина и водки, да остальной закуски набрали понемногу. Когда эти бабы придут я понятия не имел, да и Лёха, видимо, о точном времени с ними не договаривался.
  Всего мы закупили и стали ждать. Но время шло, и ровно в семь вечера мы открыли вино и начали пить вдвоём.
  А потом открылась дискотека. Я пошёл туда, но там никого кроме Лёхи с Витькой не было. Мне стало скучно и я пошёл к себе в комнату, открыл водку и с Петькой выпили по рюмашечке.
  Потом я спустился вниз и долго там веселился. Когда шёл туда, то повстречал Ольгу и Иру из 437 комнаты. Они поздравили меня и мы разошлись. Ольгу я встретил потом, и она уже была "снята". А вот Ирину видел почти всё время на дискотеке.
  Народу было много, даже на первый взгляд показалось, что много "левых", но нет, большинство всё наши - общаговские. Ольга К. и Таня Р. тоже были там и спасибо Тане, что отвела меня домой, а то бы я чего нибудь набедокурил.
  Алёна тоже была там. Ясно, что не её "снимают", а она, кого захочет, того и уводит. Это ей доставляет удовольствие. На этот раз "жертвой" оказался Костик- рыжий парень. Неплохой парень. Но она только взмахнёт рукой, и любой мчится к ней, как пчела на мёд. Вот так, по моему, и рождается ненависть, когда моя Любовь, при мне же, выбирает не меня.
  Сегодня Игорёк Майер и Таня празднуют "новоселье". Ремонт закончился, и теперь там можно официально посидеть, посмотреть друг на друга и разойтись быть может, навсегда.
  Там будет Алёна. Я не знаю, идти или нет? Если идти, то как себя вести? Естественно, как и раньше, или просто для "галочки" официально немного посидеть и всё? Но я не могу обижать Таню, потому что хороший она человек. Плохого она мне ничего никогда не сделала. Пусть живёт она с Игорьком долго и счастливо. Чтобы всё у них было хорошо, чему я буду очень рад.
  26 февраля.
  Пришёл в комнату к Игорьку. Её теперь не узнать. Стало очень светло и уютно. С прежней комнатой даже нечего и сравнивать.
  Я не знал, как себя вести, но получилось как-то само собой.
  Алёна держала "форс", не знаю почему, но в общем-то почти всё время молчала. Посидели, выпили шампанского. Говорили в основном только Игорь и Таня.
  С Алёной теперь всё ясно. Узелок завязался и тотчас же развязался, и теперь уже точно навсегда. Сколько раз я порывал всё и писал эту фразу? Да всё оказывалось потом бесполезным. Лишь только стоит ей улыбнуться для меня, так я сразу бегу к ней безоглядно, забывая всё нехорошее, что о ней думал.
  Но всё же теперь я постараюсь найти в себе силы противостоять её чарам. Но как? Я ещё не знаю, но если случится так, что попросит она меня о помощи, то просто и грубо откажу! Это и будет всё!
  Вчера был ещё один праздник. Праздник у человека, с которым я учился последние два года в школе. Я пишу о Марине Е.. Как давно я её не видел? После школы встретились мы всего лишь раз на Шарьинском вокзале. Тогда вид у неё был серьёзный, но всё же она была рада видеть меня. Где сейчас она? Может замужем уже? Ведь она симпатичная и весёлая. Увидимся ли ещё когда-нибудь? Я всегда вспоминаю о ней с каким-то особенным чувством. Вроде бы и не влюблялся в неё, а почему-то запала она мне в память.
  Когда был у Тани, то она спрашивала меня о прошлой дискотеке. Я начал врать, что ничего не помню, ни её, ни Алёну, ни каких бы то ни было особенных событий. Спрашивается - зачем врал?
  Вчера приходила Ирина (Пи-пополам). Смеялась как всегда и говорила, что ей заняться совершенно нечем. Договорились, что придём с Лёхой в их комнату пить чай. Лёха не стал ждать и пошёл сразу. А я ещё думал, идти или нет? Желание спать пересилило, да ещё и то, что не хотелось случайно встретится с Алёной на пятом этаже. Да ещё и у Ирины в общаге не особо хорошая "репутация".
  Сегодня заказал очки, а вернее только то, чтобы вставить в них другие линзы. Заплатил за всё 30 000. Деньги ещё есть, поэтому проблем нет, но осталось настолько мало, что это всё равно что и нет. Может быть есть ещё около 40000, и всё - больше нет.
  Нет денег - нет проблем. Ха, смешно!
  Действительно несу какую-то околесицу. Настроение сегодня плохое потому что с утра ударил сильный мороз с ветром. Снова зима отвоевала на время свои права, но не долго ей ещё осталось: самое большое - неделя или две, а потом весна вступит в полные свои права.
  28 февраля.
  Даже не верится, что послезавтра начнётся весна. Вот и дожил до нового пробуждения природы, до нового дыхания жизни. Зима пролетела незаметно, так, что недавно, казалось бы ещё была осень, а через три месяца учёба закончится.
  Я снова один, как всегда в это время - время весны.
  Во вчерашнюю ночь был "выход", но очень странный и загадочный.
  -----------
  Как всегда это начиналось обычно: сначала почувствовал страх, потом чьё-то незримое присутствие за спиной. И затем пошёл шум, который сдавил меня с огромной силой, так, что пошевелиться я не смог.
  А потом начали происходить странные вещи. Я не знаю, как это описать понятно, но всё же постараюсь.
  И что было дальше. Я постарался выйти из этого состояния и это мне будто бы удалось. Шум и давление пропали, и я вошёл в сон. В нём я "проснулся", встал с кровати и начал будить Лёху. Как ни странно, но он проснулся.
  Я спросил у него: "Ты слышал чего нибудь или нет. Ну например, то, что я тебя разбудил".
  Он ответил: "Конечно же, ведь я проснулся".
  - А что было до пробуждения?
  - Я спал, - ответил он.
  "Всё, пора обращаться к психиатру", - подумал с досадой я.
  Всё это происходило во сне, но тогда мне казалось, что всё происходит на самом деле. Я огорчённо сел на стул, к лампе. И тут я почувствовал, что сейчас начнётся "выход", или "вход" в это приграничное со сном состояние.
  И точно, волны шума захватили меня, но страха не было, а появилась радость и ощущение самой большой свободы. Непреодолимая тяга вынесла меня в коридор на этаже прямо через закрытую дверь.
  Там я увидел мужчину. Черты его лица были очень отчётливы, но я его не узнал.
  Он мне сказал: "Сейчас ты увидишь свою жизнь. Ты хочешь этого?"
  "Да!" - ответил я.
  И тут я увидел вихрь, уходящий вверх. В этой воронке я видел множество лиц. Лица были разные, то улыбающиеся, то страдающие, то плачущие. Черты этих лиц были очень отчётливы, но их было настолько много, что в моих глазах они все слились в одну серую ленту и стали уноситься от меня ввысь, которая висела надо мной чёрным и пугающим куполом.
  И снова неодолимая тяга потащила меня за собой. Я увидел дверь, которая была чернее самой чёрной черноты.
  Мне стало страшно, и всё это время действовало "оно". Потом шум начал постепенно пропадать и я снова вышел в первоначальный сон, но ненадолго.
  И снова шум захватил меня в вихрь, а потом стих так же внезапно.
  Я проснулся уже в своей реальности.
  Я лежал как и уснул, на левом боку, но после всего почувствовал жуткую ноющую боль в правой теменной области головы. Потом боль ушла и вместо неё в то место головы пришло тепло, как будто на голову положили грелку. Затем, постепенно тепло начало растекаться по всей голове, пока, наконец, не растворилось в ней полностью.
  Потом я ещё долго не мог заснуть. Что же это было? Сон или не сон? Всё было настолько правдоподобно, что я теперь не знаю, где грань между реальностью и иллюзией. Где находится эта граница?
  А погода сегодня была прекрасная. Солнце светило вовсю, но лёд на асфальте не таял, потому что лёгкий морозец сковал его в неподвижности.
  В воздухе витает запах весны. Лица людей и те стали веселее. Все рады приходу долгожданного Солнца.
  29 февраля.
  Утром бегу на завтрак.
  Только начал спускаться вниз, как увидел, что шла Алёна.
  - Привет! - сказала она.
  Я промычал в ответ что-то невразумительное и пронёсся мимо её, даже не сбавляя хода.
  Я не хочу её ненавидеть! Но это чувство всё ближе подбирается ко мне, и мне кажется, что достаточно сделать шаг, как она для меня превратится в пустое место, место всецелого отвращения. Нет! Я не должен делать этот шаг, потому что она всё ещё в моём сердце.
  3 марта.
  Уже три дня как должно быть тепло, но погода держит зиму, и не отпускает холод. Так, что погода ещё держится зимняя, но с тем отличием, что Солнце уже греет ощутимо, но чтобы растопить снег, надо сначала уничтожить мороз.
  А ночью снилось много снов, но помню только некоторые. Один из них таков.
  -----------------
  Вижу я Алёну. Она сидит напротив меня. Я взял её за плечи, обнял и поцеловал. Она залилась смехом, а я немного смутился, но не испугался и не отступил. Так мы стояли, обнявшись, долго и разговаривали о чем-то, а о чем, так и не запомнил.
  --------------
  Потом приснился ещё сон.
  --------------
  Будто бы я в Марутинском гараже, а за мной кто-то гонится. Я завёл трактор и поехал от преследователей.
  Дорога была грязной, но я ехал на полной скорости и ехал довольно долго.
  Потом передо мной встала крутая гора. Я попытался в неё въехать, но не смог. Тогда я выскочил из кабины и начал взбираться вверх.
  Как только я поднялся, то за лесом встретил глубокий овраг. Я бросился туда. Они за мной. Впереди я увидел тупик, а сзади нагоняли мои враги.
  - Всё, поймали! - подумал я и проснулся.
  -------------------------
  Потом ещё сон.
  --------------------
  Иду я из старого Сергеева. Слева пруд, впереди перекрёсток. Иду я вроде бы домой. У конторы, напротив меня, вдруг встал забор. Я толкнул его рукой, и к моему удивлению он рухнул и рассыпался. Я оглянулся, чтобы убедиться, что никого вокруг нет и никто моего преступления не видел.
  Кругом никого не было и я побежал бегом к дому. Когда я подбегал к дому, то вспомнил, что теперь мы там не живём, а живём через один дом от нашего старого дома. Почему я так подумал?
  Я повернул налево и побежал к своему "настоящему" дому.
  Но снова крутая гора встала передо мной. Я влез на неё по ступенькам и вот родная калитка, а рядом стояла мама. Я обнял её.
  - Я так соскучился по тебе, - сказал я и проснулся.
  ------------------
  Почему я становлюсь злым? Начинаю грубить, казалось бы в нейтральных ситуациях, но удержать себя не могу. Нервы наверное, устали уже от постоянного ощущения себя ненужным и бесполезным. Конечно же кому нужно будет меня помнить, тот будет меня помнить, во всяком случае, хотя бы иногда.
  А теперь, я отошёл от всего, что могло меня ранее интересовать и к чему я раньше был неравнодушен.
  Так всё надоело. Хочу домой, к своим друзьям, в Нужну, в лес, куда-нибудь, лишь бы всё было моим, родным и таким близким. А здесь у меня никого нет, здесь я один.
  6 марта.
  День рождения праздновал вчера. Так здОрово посидели. Снова приходила Наташа (Быстрый олень). Пели песни часов до одиннадцати. В общем, день удался на славу!
  Всё таки я убедился, что меня ещё ценят и не забыли. Заходили выпить Пи-пополам и Нэля.  Ох и красивая же она! Дух захватывает!
  Что ещё?
  Это произошло сегодня. Снова встретил Алёну.
  - Привет! - услышал я и то же слово небрежно бросил в ответ.
  А потом подумал, что если ещё когда нибудь представится момент, когда я смогу с ней поговорить, то я должен сказать ей, что без неё мне лучше. Что когда я не вижу её, то моё настроение много лучше, чем когда нахожусь с ней. Эти слова должны задеть её до глубины души, и вот тогда-то всё и закончится. Вот такая мысль пришла в голову.  Да ну, бред какой-то! Зачем я буду ей врать? Зачем её огорчать? Нет, не надо мне срываться и становится ещё злее и грубее.
  А на улице по прежнему нет тепла.
  Сегодня ночью снова случилась старая история о том, как я "вошел" в свой сон, и там снова "вышел" из тела и снова кто-то незримый руководил мной. А я был не в состоянии ему противостоять.
  После всего этого снова было чувство огня внутри головы, которое постепенно растекалось и растворилось внутри.
  Меня это всё больше озадачивает. Что это: болезнь или другая реальность, сон или иллюзия поспалённого и больного мозга? Почему только я всё это чувствую? Слишком много вопросов, на которые я пока не в состоянии ответить, а надо бы!
  Из дома пришла телеграмма с поздравлением. Мама отправила. Я так рад был получить хотя бы эти несколько слов из дома. Как там теперь в деревне? Хоть бы одним глазом увидеть маму, Машу, Любу, Саню, Кольку, отца, хоть и пьяницу, но всё-таки родного человека, который всегда ко мне относился по доброму.
  Увидеться с Толиком, посидеть с ним в его доме, да полюбоваться из окна на речку, лес, поля, тополя, на всё то, что называется деревней и не простой, а родной моей Родиной под названием простым и любимым - Нужна.
  На днях появилась задумка записать свои песни на кассету и таким образом запечатлеть свой голос на память. А ещё появилась мысль подарить эту кассету Алёне. Глупость наверно, сделаю?
  7 марта.
  Лёха сегодня уехал домой и я остался один. Хорошо, то, что теперь сам себе хозяин и могу делать что захочу.
  Меня всегда удивляет мужская слабость перед чарами женщины, пусть даже плохой и неинтересной. А интерес-то у многих - просто "переспать" даже пусть и один раз. И такова эта жизнь в общаге. Здесь каждый свободен делать то, что захочет. А чаще всего делают то, что делают все, считающие себя нормальными, люди, а здесь очень молодые люди, некоторым недавно только 18 лет исполнилось.
  Сегодня в профилакторской столовой меня назвали мужчиной, и я поверил, что внешний вид у меня уже далеко не юный. Мне кажется, что я скоро разучусь улыбаться и тем более - смеяться. Многое, что смешит окружающих, мне, напротив, очень не смешно. А что смешит меня, так для других - вполне серьёзная вещь.
  Так и приходится жить и с собой не в ладах и с окружающими меня людьми.
  Сегодня в общаге дискотека. Все празднуют праздник 8 марта. Праздник дорогих наших и любимых женщин, девушек. Жизнь-то у них очень сложная, нам, мужикам, намного проще.
  Пьяные девушки ходят по коридору в поисках "покурить". Другие просто ходят и орут песни. Всем весело и хорошо. Кровь бурлит, молодая и необузданная, ещё согретая алкоголем. Молодая безрассудность толкает многих на поступки, от которых, после возникает чувство стыда. Но это большая редкость. В наше время это чувство из прошлого времени должно быть на одном из последних мест. Иначе я могу стать посмешищем для всех. Времена изменяются, изменяются и нравственные правила.
  Но всё же, люди должны оставаться людьми, и должны прислушиваться к голосу совести.
  Записал свои 12 песен на кассету. Получилось неплохо, только шумы надо устранить. Не знаю, дарить ли эту запись или нет. Во время записи, всё время думал, что она будет чувствовать, когда услышит всё. Ведь многие песни посвящены и ей.
  Да, скорей всего, что ничего особенного. Но я знаю, что она не простой чёрствый человек и будет, в общем-то рада. Всё таки, хоть какая-то память останется обо мне. А может быть, ей эта память и не нужна? Но лучше об этом вообще не думать.
  Весна сегодня вдохнула тёплого дыхания в природу. С крыш закапала вода и лучи Солнца уже ощутимо пригревают. Я шёл, подставляя под этот свет, то правую, то левую щёки и при этом жмурился от удовольствия, как мартовский кот.
  11 марта.
  Вчера, когда я был уставший и сидел, медленно потягивая жиденький чаёк, то в мою голову почему-то пришла мысль о том, что о первых днях наших с Алёной отношений нигде ничего не написано.
  Наверное, потому что в эти дни я был счастлив и нужды в дневнике не было. А теперь я понимаю, что именно начало было одним из важных периодов моей жизни. И именно это знакомство привело ко всему тому, что произошло позднее. Об этом я могу написать теперь, потому что цепь событий, причиной которых было наше знакомство с Алёной, теперь уже наверняка прервалась навсегда.
  ----------
  А теперь, копаясь в лабиринтах моей памяти, я попытаюсь подробно оживить события, происходившие два с половиной года назад.
  В то время, я и Лёха закончили первый курс. Как всегда после первого курса была практика, весьма бесполезная, с нашей точки зрения. Ездили с утра на завод, потом приезжали в общагу и спали с утра до вечера. Иногда скрашивали скуку пешими прогулками по улицам города. В общем, делать нам было совершенно нечего.
  Жили мы тогда в 525 комнате, она была "четвёрочка", то есть там могли жить 4 студента, а нам нужна была "двоечка", то есть на нас двоих.
  После долгих препирательств с комендантшей, Лёха всё-таки выбил из неё ключ от 512 комнаты. Мы взяли ключ и пошли посмотреть, что за комната и оценить, потребуется или нет ремонт.
  Комната оказалась хорошей и мы решили переехать в эту комнату, но в конце июня в общагу начали прибывать абитуриенты.
  Они приезжали, в основном на подготовительные курсы. И кроме них, да первого курса в общаге больше никого не было. Тоска была в общаге зелёная.
  И вот как-то раз Лёха пошёл в нашу новую комнату, взять там что-то, но почему-то его всё не было и не было. Я подумал о том, что он слишком долго не возвращается, может быть что-то случилось криминальное.
  Я взял лампочку, потому что дело было под вечер и пошёл к нему. Когда подошёл к двери, то услышал громкий разговор внутри. Голоса были женские. Они о чем-то говорили и смеялись.
  Я без стука вошёл в комнату. За столом, на стуле, сидел Лёха, а на кроватях сидели две девушки.
  Одна симпатичная и стройная блондинка с красивыми глазами. Вторая брюнетка, слегка полноватая. Лицо, довольно ещё детское, но похожее на довольно симпатичную казашку. У неё были красивые черные глаза и густые чёрные брови. Что-то в ней было восточное, но она больше молчала.
  Они смотрели на меня и разговор мгновенно затих. В этой тишине, я взял стул и встал на него, что бы вкрутить лампочку в патрон. Когда вкрутил, то включил выключатель, и полутёмная комната озарилась светом. За всё это время никто не произнёс ни слова, а только все смотрели на меня.
  Когда загорелся свет, то сразу в комнате все оживились. Я увидел, что девушки начали улыбаться.
  Так мы познакомились.
  - Меня зовут Лёха, - сказал я.
  - А меня - Ольга!, - сказала блондинка.
  Чернобровая, немного помедлив, сказала : "Инна".
  - Очень приятно, - сказал я и замолк, не находя больше слов для дальнейшего разговора.
  Но потом, как-то всё же разговор завязался. Пили чай и разговаривали об институте.
  Мы стали хорошими друзьями за то время, пока были подготовительные курсы. Это продолжалось почти месяц. Инна больше времени проводила со мной, а Ольга - с Лёхой. Так мы и проводили время вчетвером, чтобы развеять скуку.
  В этой-же комнате я познакомился с Вовчиком и Юрой, но они потом перестали заходить к ним, потому что поняли их предпочтения. Мы же были там каждый день.
  Так продолжалось до первого экзамена, который они не сдали. Я помню, как они пришли расстроенные, а я всё успокаивал, говорил, что ничего ещё не потеряно, и что это даже лучше для них. Ведь, по сути, в Радике, им делать нечего - не женская это профессия.
  Спустя день, они уехали и мы попрощались, как нам казалось, что навсегда. Тогда ещё не знали мы, что встретимся ещё не раз. Но это будет уже совсем другая история, о которой я писал ранее на страницах этого дневника. Но вернусь к моему рассказу о встрече с Алёной.
  Буквально на следующий день после отъезда Оли и Инны, мы узнали, что в эту комнату снова заселили двух девушек - абитуриенток. И у нас созрел (коварный) план нового знакомства.
  Лёха зайдёт первым, а я как будто-бы зайду попросить соли. Так, вроде бы и случайно и как будто бы с Лёхой не знаком. Так мы и сделали.
  Я зашёл в комнату. Лёха сидел на своём "коронном" месте за столом, а на кровати сидела девушка в очках. На первый взгляд, ничем не примечательная на лицо, но что-то для меня было в ней притягательное, может быть голос, жесты, фигура, или манера говорить - не знаю. Посидели мы в этой комнате совсем не долго. Мне показалось, что мы просто её напугали своим неожиданным визитом.
  Лёхе она вообще не понравилась, а я про себя подумал, что неплохо бы зайти к ней ещё раз и поговорить наедине. Но эта мысль была настолько короткой, что, выйдя из комнаты, я сразу же позабыл её лицо и её общий образ, да и, вообще, забыл о её существовании.
  По какому-то непостижимому стечению обстоятельств ещё раньше я зашёл в Радик, посмотреть списки абитуриентов. И тогда мой взгляд остановился на фамилии и имени К...ва Е.
  " Странная какая-то фамилия", - подумал я тогда, и почему-то улыбнулся. Наверно, потому что такую странную фамилию я видел в первый раз.
  Я тогда и не мог предположить, что именно эта черноволосая девушка и будет той Алёной, с которой будет так много связано в будущем.
  Её имя я не знал ещё очень много времени, потому что тогда, при первой встрече, в комнате, мы так и не познакомились. Хотя, может и познакомились, да только всё это вылетело у меня из головы, потому что наша практика заканчивалась и я готовился к поездке домой. И все мысли были заняты только этой предстоящей встречей с моими деревенскими друзьями.
  А дальнейший ход событий продолжился уже в учебный год, а вернее, в осенний семестр второго курса.
  Учиться я тогда приехал позднее на две недели, а когда приехал, то сразу же узнал много интересного. Всё это касалось Лёхи. В моё отсутствие он познакомился с Таней Р.. Стал, как обычно, "ухлёстывать" за ней. Но ему нужно было только её тело, а не чувства и всё такое, прочее. Их такие "отношения" продолжались около месяца.
  Таня приходила с Ольгой К. смотреть телевизор. Таня обычно лежала с Лёхой на кровати, а Оля обычно сидела на моей. Мы сами часто ходили к ним в гости, пили чай и разговаривали.
  А однажды они "учинили" нечто вроде ремонта. Я им всегда помогал и поэтому часто в это время находился у них.
  В один из "прекрасных" моментов, я стоял на стуле и что-то приколачивал к потолку. Мне это делать было очень не удобно, но я всё же сдерживал себя, чтобы как-то матерно не выругаться при девушках.
  Но вдруг в дверь зашла она и я чуть не упал со стула. Вот тогда я и влюбился в неё первый раз. Она мало обратила внимания на меня. Она тогда пришла спросить у Тани что-то по учёбе, потому что учились они в одной группе. А я в это время ни о чем больше уже не думал, как только о том, чтобы увидеть её ещё раз. Именно в тот момент я и вспомнил, что это была именно та девушка, с которой я тогда летом хотел познакомиться.
  Но в этот раз я так и не узнал, как её зовут. Я не знал даже комнату, в которой она живёт.
  Она ушла, а у меня в душе наступила тёмная ночь. Ни о ком другом я уже не думал в эти дни.
  Но шло время, воспоминания о той встрече постепенно забывались в вскоре, всё в моей душе встало на свои места.
  Лёха с Таней разошлись, но он, как обычно, особенно и не расстроился, потому что нашёл себе другую "потеху". Он "раскрутил" ту девушку, которая в то время жила с Алёной. Её звали Лена. Она заходила к нам не часто, а Лёха сразу начинал "крутиться" вокруг неё. В общем, с ними для меня было всё ясно - у них была "любовь". Но всё это время Лена приходила к нам (вернее к Лёхе) в гости одна.
  Но однажды, уже зимой, на "Калядки", она взяла с собой Алёну и они пришли тогда вместе.
  Вот тогда мы и познакомились по настоящему. Прежние чувства мои к Алёне вспомнились и воспылали во мне с новой силой. С тех пор они стали приходить вместе. Подолгу смотрели телевизор.
  Лёха лежал с Леной на моей кровати, а Алёна лежала одна на Лёхиной. Я же обычно сидел за столом у входа в комнату. (В то время, мы уже переехали в "двушку" 418 комнату).
  Это выглядело довольно смешно, если посмотреть со стороны теперешнего взгляда на те события. Но я стеснялся девушек так таковых и всегда был в стороне. Но, чтобы лежать с ней вместе - это для меня было чем-то очень интимным и почти запретным.
  - А что? СлабО лечь со мной? - спросила с улыбкой она.
  Она как будто прочитала мои мысли, потому что именно об этом я и размышлял, но не решался переходить к действиям.
  - Ну почему? Не слабО! - обрадовался я такому повороту и лёг с ней рядом.
  В нос приятно ударил запах её тела, присущий только ей. Может быть шафран или ладан и ещё какой-то восточный и тонкий аромат, который не передать словами. Мы лежали рядом, лицо к лицу, губы к губам, а моя рука держала её руку.
  Мы шептались о чем-то в полутьме, а я гладил её волосы, а она, угревшись в моих объятиях, стала напоминать мне пушистого котёнка, такого нежного и тёплого.
  И такое счастье продолжалось вплоть до того момента, когда закончилась сессия и я решил ехать домой.
  Это было 25 января. Билет был уже куплен, и я зашёл к Алёне попрощаться. Мы сидели рядом очень долго, но время шло неумолимо и близился час, когда я должен был отправится в путь.
  Именно тогда я решил её поцеловать. Так случилось, что я привёл её в комнату. Я не знал, что в этом случае надо говорить. Мы стояли вдвоём, смотрели друг на друга и молчали. Мне нужно было решиться и я сделал этот шаг.
  Я обнял её плечи и приблизился к её губам. Потом коротко поцеловал, и она, видимо этого не ожидала. И потом мы стояли ещё несколько секунд, не находя слов.
  Наши объятия ослабли и она пошла к себе, а я остался в комнате "летая", от счастья на седьмом небе.
  Тогда я с улыбкой "вылетел" на крыльцо общаги, отправляясь в путь,  и уже твёрдо решил, что с каникул приеду намного раньше, чтобы снова встретиться с Ней.
  Дома я пробыл с неделю, и 5 февраля приехал в общагу, уже предвкушая все радости встречи с ней.
  Но всё вышло не так...
  Я встретил её в этот-же день на кухне. Она вела себя так, как будто ничего такого между нами и не было. Она не искала встречи со мной и мы были немногословны в ту встречу. Наверно даже в чём-то грубы друг к другу. Я тогда понял, что у неё был другой парень, и тогда встала между нами пропасть, вплоть до следующей зимы.
  А вот история той зимы рассказана на страницах этого дневника довольно подробно.
  15 марта.
  Сколько раз я просил себя не доверять малознакомым людям ни в чём, даже в самой малой мелочи? Так ведь нет!
  Началось всё с бутылки водки, которую я дал в долг Роме С.. Он мне её вернул и вроде всё нормально. После этого он попросил в долг 50 000 рублей и я дал, потому что начал доверять ему. Но вот до сих пор не вижу ни Ромы ни денег.
  Я не знаю. как бороться с моей наивностью. Может быть дать зарок, что больше никому ничего. И ещё, прежде чем что-то сделать, надо просто подумать и вовремя сказать "Нет!".
  Нельзя всегда чувствовать себя перед всеми в чём-то обязанным. Пусть они это чувствуют.
  И теперь, после этого случая, я обещаю, что таких глупостей больше делать не буду. Но всё же, если я его случайно где-нибудь встречу, то он от меня так просто не отделается.
  Вот что плохого случилось в эти дни. А может и хорошего, потому что это для меня наука на будущее.
  А в остальном - всё хорошо.
  Вчера сделал шаг вперёд к поискам работы. Просто позвонил по разным адресам. Постепенно обретается опыт общения. А ещё надо сбросить излишнюю робость и страх неизвестно перед чем.
  18 марта.
  Март скоро кончится, а снега ещё полно. Серый и чёрный, обнажающий мусор, выброшенный ещё зимой. Окурки, битое стекло, сожжённые спички, использованные презервативы - вся эта всячина валяется под окнами общаги и ждёт, когда добрый дворник уберёт всю эту грязь.
  Так проходит день за днём.
  С Алёной совсем не вижусь, да и от этого на душе спокойней.
  А весна уже видна на лицах людей. Очень много лучезарных и счастливых улыбок. Солнце как будто "включилось" на полную мощность и согревает всё живое.
  А у меня настроение как всегда " на нуле ". Да и откуда ему взяться, если денег совсем не осталось, а поиски работы ни к чему не приводят. Но зато, всё это дело меня "заводит", и теперь уж мне никак не остановиться. Только бы направить всю эту энергию в нужное русло.
  Писать нечего - в голове бедлам, безрассудство, хаос и абсурд.
  22 марта.
  День весеннего равноденствия прошёл для меня незаметно. А весна призапоздала. Ещё много снега лежит на земле. Он грязно-серого цвета, а по утрам держится ощутимый мороз. Только днём становится тепло, но  только на той стороне, где есть солнечный свет.
  С Алёной встречаюсь только случайно. Ограничиваемся взаимными приветствиями и расходимся восвояси.
  Обрёл какой-то моральный покой. Ничего мне теперь не нужно и ничего не согреет мою кровь. Я как хладнокровное животное впал в спячку и что происходит вокруг меня - это абсолютно не тревожит.
  Досаждает этот чёртов зуд, (похоже, у меня чесотка) надо бы идти в больницу, да боюсь, положат, а это приведёт к сложностям с учёбой.
  Сейчас ищу работу сторожем, обзваниваю телефоны, но отовсюду отвечают, что место уже занято и я вешаю трубку. Надежду найти работу ещё не потерял, а это значит, ещё не всё потеряно в моей жизни.
  Как быть? Не знаю. И здоровье моё "ни в какие ворота", и денег нет и учиться надо - так можно сойти с ума. Что же будет со мной дальше?
  Послезавтра у Толика день рождения. Меня будет не хватать среди моих друзей. Может, вспомнят меня, да конечно же вспомнят. Как давно я не видел его? Кажется, что целая вечность прошла с тех пор, когда я уходил от него из Нужны. Была тёмная сентябрьская ночь, а я шёл и часто оглядывался назад. Там, среди темноты, светилось окошко в его доме, а над ним, чёрными столпами, возвышались зонты тополей.
  ----------
  Прошлые жизни.
  Солнце, словно обрадовалось чистому небу, вышло из-за горизонта, радостно и лучисто осветив землю. Это весна разогрела душу и стало чуточку теплее. Снег, разрушаясь, превратился в воду и стекает по мокрому асфальту. От этого движения всё вокруг как будто оживает. Ветра нет, нет и шума от него, а только весенние капельки срываются, звонко ударяясь о ветки, разлетаются на осколки брызг.
  Так вот, среди такого великолепия по улице шёл человек. Казалось бы, сам ничем не приметный, он замечал на себе взгляды прохожих, но шёл не сбавляя хода быстрым и немного нарепетированным шагом. Было похоже, что он марширует как солдат на плацу, но этот марш получался у него сам по себе.
  Он шёл постоянно поправляя очки и радовался этому дыханию весны. Странно, что радость его была внутри и поэтому улыбки на его лице не было и в помине.
  Его лицо - это воплощение сосредоточенности и серьёзности. Кажется, что и улыбаться-то он не умеет. Вечно нахмуренный лоб создавал много морщинок, которые сходились к переносице.
  Очки держал большой и длинный нос с раздутыми ноздрями, из которых торчали чёрные и жёсткие волоски.
  У него был большой рот и припухлые губы, острый подбородок и угловатые скулы. На его чисто выбритом подбородке, светлой кожей выделялись два шрама, полученных им, видимо, ещё в детстве.
  Человек шёл, озираясь по сторонам и иногда смотрел под ноги, чтобы не споткнуться обо что нибудь.
  Он был высокого роста, щуплого телосложения, как будто высохшее дерево. В простонародье таких называют "жердяями".
  Но он об этом не думал, а шёл к своей цели, цели, которая только что возникла у него в голове, и он шёл к ней бесповоротно.
  На нём была синяя болоневая куртка давно уже вышедшая из моды. Среди кожаных курток и "косух" человек в этой куртке выглядел, как воскресший ископаемый из "застойных" времён.
  И выглядел он не современно, а скорее был похож на нищего, который бродит без цели в поисках денег. Чёрная вязанная шапочка, джинсовые синие брюки да стоптанные зимние ботинки были ещё на нём кроме куртки.
  Обо всём этом он знал. И что смотрят на него как на бомжа. И что смеются над ним за его вид, но об этом он знал давно. Мысли о том, что он отличается от всех, уже давно научился прятать глубоко под маской безразличия ко всему окружающему.
  Таков был внешний портрет того человека, так быстро шагающего по проспекту.
  Он шёл туда, где был часто летом, весной, осенью и весной. Он шёл туда, где волна воспоминаний захватывала его и уносила с собой в те счастливые времена. Там он мог быть по нескольку часов кряду, но время это проносилось для него незаметно.
  Человек шёл и радовался за людей, которых встречал, и вдвойне радовался, если видел влюблённую пару. И тогда, в сладостной неге он окунался в объятия воспоминаний.
  Он вспоминал свою любимую девушку. Там они тоже были счастливы вместе, но жизнь разлучила их и он теперь одиноко стоит у ограды и смотрит на этот весенний мир без Неё.
  В его душу ешё не пришло ожесточение и злоба. Он знал, что такое Человеческое Отношение, поэтому и сошла улыбка с его губ, поэтому-то он и остался в стороне от всех.
  Человек приходил на то место и долго, долго так стоял. Перед его внутренним взором пробегали дела и думы давно прошедших дней и ему становилось от этого грустно.
  Было время, когда приходил он сюда для того, чтобы почитать вслух свои стихи. Прочитать для себя, для природы, для этого святого ему места, на котором он стоял.
  Но время неумолимо уходит и он, взмахнув рукой, смотрит на часы.
  - Пора домой,- вспоминает он.
  Но так не хочется ему возвращаться в эту каменную пещеру - да надо. Жизнь сама устанавливает для него рамки.
  Сколько раз он завидовал полёту птиц, но прозаическая реальность возвращала его на землю.
  - Да, да, уже пора, - повторял он про себя, и зябко кутаясь и засунув руки в карманы, отправляется в обратный путь.
  И снова весна играет в его душе счастливую песню. Он радуется этой свободе, хочется всем улыбаться, но видит в ответ недоумённые лица с вопрошающим взглядом: "Ты что, дурак?"
  Так человек и шёл домой с тем же каменным лицом, и казалось, с теми-же мыслями.
  С опущенной головой он шёл теперь уже возвращаясь назад по проспекту.
  Бегущая толпа народа захватила его. Он начал теряться среди этой толчеи и всё удалялся и удалялся, пока его чёрная шапочка не стала неразличимой точкой среди этой толпы.
  ----------------
  25 марта.
  Среди огромного количества событий, многие из них кажутся малозначительными, но каждое из них - это звено цепи единой и неразрывной - цепи под названием жизнь.
  Когда приходит вдохновение к действию, то кажется, что можно свернуть горы. Но на следующий день от этого порыва не остаётся совершенно ничего, кроме осознания своего ничтожества среди этого большого города.
  А я так не люблю эту толкотню и у меня каждый раз бегут по коже мурашки, когда я вижу большое скопление кричащих чего-то людей. И убежать, уйти, исчезнуть от них невозможно.
  Отсутствие контактов - свидетельствует о полном одиночестве. А одиночество - это мой тяжёлый крест.
  --------
  "Сказка". О чём? О нас. Или нет? Да!
  1. Вступление. Начало. Небо и звёзды. Весь мир.
  2. Кто он? Дурак или чудак?
  3. Думы. Наивность и доверие. Добро и зло.
  4. Встреча. Взгляд.
  5. Жесты. Кто она?
  6. Молчание.
  7. Уход. Любовь и ревность. Ненависть.
  8. Что произошло?
  9. Кто виноват? Он или она? Или оба?
  10. Финал. Одиночество. Свобода. Её радость или горе?
  11. Судьба. Небо и Солнце. Весна.
  Вот что это будет: бред сумасшедшего или констатация фактов?
  Рассказ в устной форме должен быть на 45 минут. Это очень сложно, но учитывая специфику написания в сопоставлении с реальными фактами, задача становится немного легче. Но как убрать неровности речи, с которыми всё равно придётся столкнуться? Но поживём- увидим.
  ---------------
  Весна теперь прочно вошла в природу. Хотя, утром чувствовался морозец, но зато, днём тепло и благодать. Дни стоят солнечные и тёплые. Это и хорошо.
  Кто же мне судья в моих делах?
  29 марта.
  Скоро апрель, а дни стоят ещё холодные.
  Вся моя жизнь идёт по старому, только вот домой надо письмо написать, а то давно уже не писал, и мама волнуется.
  Вчера купил пива, а потом зашёл Петя и позвал в гости. В общем, напился я порядочно. Дал душе успокоение, а сегодняшнее утро вновь вернуло меня к реальности бытия. Теперь уже до лета не будет такого - я себе обещаю, потому что всё, что случилось вчера -  это очень плохо.
  Смотрел фильм о детском доме. Там жили дети родителей, лишённых родительских прав и вообще сироты. И каждый из этих детей придумывал свою историю о родителях. А если им говорили правду, то дети просто не верили тому, что им говорили. Они верили с то, что выдумали сами.
  Сколько же этих детских домов пораскидано сейчас по России? И в каждом из них дети видят своих родителей только во сне. Каждый из них стал ненужным никому и лишь их наставница стала дня них самой родной. А ведь таких детей очень много. Но кем же станут они в будущем? Пойдут ли по стопам родителей? Не станут ли мстить всем и вся за своё украденное детство? Никто на это не даст ответа, а только если заглянуть в их будущее лет через двадцать.
  Шёл по улице и случайно (не случайно?) посмотрел на Её окно. Оно было полностью раскрыто. Проветривать комнату она очень любит, да и с её болезнью, это просто ей необходимо. Ну да Бог с ней, только бы не простудилась, да не заболела.
  А весны в природе ещё очень мало. Но на лицах прохожих всё чаще замечаю улыбку - значит, весна уже пришла. Пришла пора Любви и голых ног, красивых глаз и накрашенных губ.
  На днях ездил с "Профом" в Москву. Снова была гонка, чтобы не опоздать на электричку. В Москве тоже не лучше. Там с сумками пришлось тоже бежать бегом, иначе остались бы на вокзале часа на два - а это очень опасно. Могут "наехать" бандиты и всё отобрать или милиция, от которой придётся "откупаться", что почти одно и то-же.
  Но слава Богу, нас всё это миновало. На электричку всё же кое-как успели и доехали до Рязани благополучно.
  После таких поездок хочется спать, есть и пить.
  5 апреля.
  Не писал кажется уже целую вечность, и вроде писать-то не о чем, но по привычке беру ручку и сажусь как всегда с пустой головой, рассчитывая на то, что в ходе письма мысли сами придут. И действительно, так и происходит к конечном итоге - "аппетит приходит во время еды!"
  Хорошее событие произошло позавчера. Пришло письмо из дома. Мама пишет, что все там в деревне по мне скучают,  ждут с нетерпением, когда придёт лето. А я вот и не знаю, поеду домой или нет? Как жизнь ещё повернётся?
  А ещё случилось то, о чем я в общем-то подозревал. Этот зуд действительно оказался болезнью под названием чесотка. Сначала я испугался, думал, что в больницу положат на неопределённо долгий срок, но оказалось, что всё намного проще.
  Мне выписали рецепт, состоящий из двух растворов, и нужно было два дня лечиться. В первый день наносить раствор №1, а во второй день - раствор №2. Так я и лечился в эту субботу и воскресенье. Самый "термоядерный" раствор №2. Когда наносил, то даже от кожи шёл пар или дым, не знаю. Ощущение было такое, как будто меня целиком засунули в печку с углями.
  Так вот теперь я не знаю, вылечился ли я или нет, но всё таки зуд прошёл. Изредка только схватит, да и чешутся только старые коросты. Где я мог эту гадость подцепить? Хотя, наша профилакторская медичка сказала, что нынче какая-то эпидемия на чесотку во всех общагах Радика. Но всё-таки я не контактировал ни с кем физически, разве только здоровался за руку с многими знакомыми и в группе и в институте. Ну да и ладно, не знаю, может поправлюсь совсем.
  Сегодня 5 апреля - день рождения Ольги Д., теперь уже И...ой. Как она живёт? Чем дышит? Увидеть хотя бы на миг. Помнит ли ещё меня? Хотя зачем ей это?
  С Алёной встретился два раза да и то мимоходом.
  Один раз я зашёл к Лене-старосте. Увидел, что она сидит на стуле. Я поставил обогреватель, который брал ремонтировать и услышал её родной голос: "Привет!". Я сделал вид, что не услышал, что вообще никого не заметил и быстро вышел в коридор, сильно хлопнув при этом дверью. Почему я так сделал? Не знаю. Какая-то злая сила руководит мной и не даёт мне делать всё правильно и вежливо.
  Эта сила делает меня грубым. Я отдалился от всех и от всего. У меня нет друзей и подруг, у меня ничего нет, даже собственного самолюбия.
  Откуда эти мысли? Да я и не знаю, откуда они берутся. Глупо, глупо, глупо и безразлично для меня всё и вся. Где, что и зачем всё это мне надо? Кто я? Да никто, одно название, фикция, занимающаяся только самобичеванием и не делающая ничего, чтобы изменить что либо в себе и в окружении.
  Старый долг от Ст....ва я вернул через Макса. Так, что теперь он мне ничего не должен, но и давать больше никому ничего не буду, кроме, конечно же самых близких.
  Лёха продолжает по вечерам уходить то на дискотеку, то ещё к кому-то в гости. А сегодня пошёл к Ольге в медобщагу - этим-то я и воспользовался сейчас. Если она ему нравится - пусть ездит на здоровье!
  Что ещё произошло?
  Я стоял на кухне. Сверху спускались Ольга и Ира из 437 комнаты.
  Ольга спросила: " Что-то ты давно в гости не заходишь?".
  - Зайду как нибудь, - ответил я.
  - Очень надеюсь! - услышал я её голос и она скрылась внизу на третьем этаже.
  Я стоял и слушал удаляющийся звонкий стук каблуков о коридорный кафель.
  10 апреля.
  Середина апреля всегда отмечается слякотью и повсеместным таянием снега. Весна властвует по всем правам.
  В течение этих пяти дней сделал одно очень большое дело - написал домой письмо, а то очень давно не писал на родину ни строчки. Главное, чтобы не волновались там за меня.
  Что творится в моей голове? Обычной взбудораженности весеннего настроения нет, а почему, и не знаю. Меня ничто не интересует и никто не волнует.
  Какое-то необъяснимое спокойствие захватило меня так, что всё, раньше расстраивавшее меня, теперь кажется просто смешным, и как само собой разумеющимся. Я должен быть постоянно в движении, интересоваться чем-то, иметь своё хобби, но ничего этого теперь у меня нет. Всё что имел, я как-то незаметно для себя растерял.
  Может быть, это и называется духовный слом. И моей теперешней задачей является то, чтобы не опуститься совсем на дно, то есть до такой степени, что я уже не буду замечать и осознавать мельчайшие движения моих дум и веления моей души.
  Я не хочу этого, но неведомая сила заставляет двигаться меня к краю моральной пропасти, чтобы она поглотила меня навсегда. Где найти силы с ней бороться?
  ------------
  Прошлые жизни. Игорь Г.
  Я помню его по колхозу. Тогда мы собирали картошку в одном из сёл Сараевского района. Поля и земли в том селе были плодородными и везде были сады, а особенно много было посажено яблонь.
  Мы жили тогда в деревянном доме старой школы, а он жил в другой группе студентов - в здании медпункта. Я его плохо помнил, но один случай врезался мне в память.
  Дело было так.
  Агроном того колхоза в своём саду, около дома выращивал какой-то особый вид яблони. На его деревце висело в этот раз только три яблока - первый урожай. Но они были крупные и такие манящие, что сами в рот просились.
  Так вот. В один из солнечных дней в столовую прибежал агроном с красным лицом. Видно было, что он сильно расстроен. И тут она закричал: "Кто сорвал мои яблоки?". В ответ ничего не услышал. Все прекратили есть и в молчании уставились на него.
  Гневные ноты в его голосе скоро превратились в мольбу: "Скажите, хотя бы куда огрызки бросили, чтобы семена взять?"
  Но в ответ услышали только весёлое шушуканье. Естественно, никто не сознавался в содеянном, хотя все знали, что никакого наказания за это не будет.
  Потом пришли наши преподаватели и обратились к нам с тем-же вопросом. Но в ответ ничего не последовало.
  Всё "начальство" плотной толпой ушли и на несколько секунд в столовой установилась гробовая тишина.
  И вдруг, среди этой тишины все услышали голос: " А яблоки сладкие были. Жаль, темно было, и не помню, куда огрызки бросил, но яблоки были классные!"
  Все повернули головы. Да, это был Игорёк. И все, кто были в столовой, разразились раскатами хохота.
  Он покраснел, и улыбаясь продолжал уплетать свой обед.
  Больше по колхозу, я его в общем-то и не помню.
  Потом пойдут события, которые происходили с ним в общаге, а вернее о том, что было связано и со мной и с ним вместе.
  Что было дальше? А дальше началась учёба и следующая история познакомила нас окончательно.
  Все мы были на первом курсе так называемыми "козерами". А в общагу в то время очень часто заходили местные рязанские хулиганы денег "пострелять" с первокурсников.
  И вот как-то в один из дней такая компания "заваливает" на пятый этаж в комнату 532. (Там и сейчас живёт Вася Г.). Они зашли и просто забрали куртку и кожаные кроссовки.
  После, эта куча бандитов - воров отправилась пьяной шарагой в "Алые паруса" - то есть в столовую. В общаге, после их ухода поднялся большой "шухер". Оказывается, Васькина комната - не единственная, которую они обобрали.
  Собрались ребята со старших курсов, Алан и Старшой во главе, а так-же все ребята первого курса нашей общаги. Собралось нас человек тридцать, и все мы пошли к столовой.
  Только мы подошли ко входу, как двое прорвались сквозь нас и побежали. Двое наших побежали за одним, а Лёха с Игорьком за другим.
  Первым догнал Лёха, и метким, сильным ударом "осадил" убегающему почки. Тот упал. А потом подбежал Игорёк и, увидев, что Лёха всё сделал без него с улыбкой сказал: "Ты чего мне-то ничего не оставил?"
  - Ну так уж получилось, извини, - ответил ему Лёха.
  Избитый лежал ничком на грязной земле и не шевелился. Игорёк с Лёхой повернули назад. А в фойе столовой "чинилась" разборка. Воры стояли строем и отдавали всё, что награбили. Стояли они с опущенными головами и трясущимися коленками среди нашей толпы и их глаза просили пощады.
  После этой истории Игорёк пришёл к нам в гости и мы потом ещё долго сидели и обсуждали недавний случай.
  Так вот и познакомился я с Игорьком довольно близко и стали хорошими приятелями.
  Он постоянно что нибудь паял, а я тоже этим занимался, и мы ходили друг к другу то за деталями, то за советом.
  Денег у него не было, да и учился он не важно, но голова "варила" дай Бог каждому. На зачётах по три зачёта в день мог сдать.
  На лекции он ходил редко, ну и получилось, что со стипендии его сняли. Так что теперь без денег сложно было бы. Пришлось ему искать работу, и работа нашлась сразу. Устроился ночным продавцом в Эльдаровскую палатку - "комок".
  С этого и начались его бессонные ночи. Он работал каждую ночь, а днём спал, поэтому ни о какой учёбе речи не могло быть. А учились мы тогда ещё только на втором курсе.
  Работа в ларьке - не такая уж и простая на первый взгляд. Приходится думать, как и с кем разговаривать. Отличать бандита он не бандита.
  Были конечно и погромы и драки и грабили его среди ночи, но, тем не менее, он упорно продолжал работать невзирая ни на какие опасности.
  Видеться мы с ним стали редко - днём он спал, а ночью работал.
  Иногда его напарник не приходил, тогда работать шёл я. Работал с ним несколько ночей.
  Один случай запомнился мне особенно.
  Это было время начала июня. Ночи были светлые и тем беспокойные. Бандиты "наезжали" очень часто, да и простые люди по ночам часто ходят в ларьки купить всякой всячины.
  Игорёк обычно ложился спать в половине двенадцатого, а я садился у окошка и продавал до утра.
  Он был высокого роста и когда спал, то растягивался на весь "комок", так, что его голова уходила под полку на одном конце ларька, а ноги под другую.
  Спал он обычно, скрестив руки на груди, чтобы они не спадали на пол. Рукава его свитера обычно были закручены до локтей и он спал, тихо посапывая и вздымая грудь.
  Вдруг к окошку подошёл человек и я услышал смех, а потом голос: "Идите скорей сюда - "прикол" увидите". Толпа человек в шесть присоединилась к нему.
  Первый, захлёбываясь от смеха, показывал пальцем в моё окошко и говорил : "Смотрите, смотрите, какие тонкие ноги!". И тут толпа разразилась таким смехом, что бутылки на полках затряслись.
  Я не мог понять, над чем они все там смеются, но потом до меня "дошло", что скрещенные Игорьковы руки они приняли за мои ноги. Да - это уже действительно смешно.
  Всеобщий шум разбудил Игорька. Тот хлопал глазами от света, и поворачиваясь на бок сказал тихо: "Тонкие ноги, тонкие ноги...", потом немного помедлил и добавил : "Здоровые руки!" Все услышали его последнюю фразу и разразились ещё большим хохотом.
  Смех этот лился по Полетаеву ещё минут пять. Потом все уехали с снова стало тихо.
  Игорёк продолжал спать как будто ничего не произошло.
  В другую ночь было ещё "прикол".
  Как-то на окошко к нам вдруг поставили гранату. Я порядком испугался, но Игорёк не растерялся и сказал: "Дай посмотреть!".  После этих слов граната исчезла в темноте и там мы услышали ругань.
  Вот так и работал Игорёк в этом ларьке. У него появились деньги, но он потерял институт. За неуспеваемость он был отчислен с правом восстановления. Деваться ему было некуда и он продолжал работать.
  На свободные деньги он стал прикупать товар в Москве, и продавал его через этот ларёк. Рядом с его ларьком был ещё один, в котором работал Миша К.. Тогда они познакомились и стали коммерческими партнёрами.
  Игорькова афёра с продажей товара через ларёк скоро была раскрыта и его уволили с работы.
  Но он не особо расстроился, а продолжал ездить в Москву. Там он покупал товар, а здесь сбывал его по комкам. В то время видеть его я стал совсем редко. Но иногда он заходил к нам спросить что нибудь или просто посидеть, поговорить.
  В то время он познакомился в Алёной - ведь они с ней почти земляки и ездили домой одним поездом.
  Помню я как приревновал её к нему, когда они лежали вместе на Лёхиной кровати, и смотрели телевизор. Но Игорьку она не нравилась, как женщина, но, несмотря на это, они стали очень хорошими друзьями.
  С Таней он познакомился близко на дне рождения. Тогда он пригласил всех, и Алёну в том числе. Тогда Таня и Игорь влюбились друг в друга и были всегда вместе, пока их не разделила его смерть - такая жестокая и ранняя.
  Этой смерти предшествовал ещё ряд событий и последняя часть истории его жизни.
  Постепенно он сблизился с К.. Они "скинулись" деньгами и стали вдвоём ездить в Москву, а продавать свой товар непосредственно на рынке.
  Так шло время. Бизнес их расширялся. Они уже наняли себе продавцов, а сами торговали в других местах. Их капитал рос.
  Игорёк начал уже ездить в Москву на "фурах" и работал уже с крупным оптом. Потом они открыли мелкооптовый магазин где-то в Канищево.
  Тогда я видел его совсем редко.
  Последняя встреча с ним произошла на кухне третьего этажа. Он просил меня поспрашивать, не купит ли кто его самодельный компьютер. Я сказал, что спрошу, и на этом наша мимолётная встреча закончилась.
  Это была последняя встреча с ним.
  Потом его не стало.
  По официальной версии - это было убийство с целью ограбления.
  По неофициальной всё выглядело примерно так.
  Убийца знал, что в эту ночь Игорёк поедет в Москву. У него в сумке было несколько десятков миллионов рублей наличными. С ним в ту ночь собирался поехать помощник - грузчик. Молодой парень просто ехал подзаработать.
  Убийца ждал Игорька при выходе из квартиры и выстрелил ему в висок, как только он открыл дверь. Грузчика сначала ранил, а потом, когда тот побежал, то добил.
  Так погиб Игорёк. Вечная ему память.
  Вот такая история об Игорьке - друге, с которым я ещё недавно разговаривал.
  ----------------------
  11 апреля.
  Новость, которая немного расстроила меня. Скоро в месяц будем платить 25 000 рублей за проживание в общаге, то есть 40% от моей "степухи" в 62000 рублей.
  Что-ж, так видимо, судьбе угодно строить мне различные козни и наблюдать, как я их преодолеваю.
  13 апреля.
  Не знаю, почему, но мне хочется писать о тех, кого я знал, но кого уже нет в живых. Хочется, чтобы долго помнили их. А бумага помнит дольше, чем человеческая память.
  Почему погибают молодые - это закон или написанная кем-то судьба? А иные живут до ста лет и ничего за это время не сделают, чтобы принести хоть какую-нибудь пользу людям. Нет слов...
  Сейчас вспомнил о Витьке Шишове.
  ---------
  Прошлые жизни. Виктор Шишов.
  Погиб глупо - разбился на мотоцикле. Парню всю жизнь не везло. В детстве обгорел очень сильно и поэтому был лысым, а кожа на голове была дряблой и сухой. В школу ходил он в коричневой кепке, но учился плохо. Все в деревне считали его дураком, и он знал об этом, но ничего не мог поделать. Так и начал он сильно выпивать.
  Я встретился с ним за день до его смерти. Он приходил довольно часто на второй этаж. Мы с ним говорили о чем-то и довольно иногда подолгу.
  Так вот, в ту последнюю нашу встречу он попросил меня научить играть его на гитаре.
  - Ладно, заходи, поучу! - сказал я.
  Он сильно обрадовался - это было видно по глазам, но, как видно, научиться ему было не суждено.
  В тот вечер он был пьян, а на улице было темно. Мотоцикл был старый и фара не светила.
  На обочине дороги стояла тракторная телега. Он её не заметил и ударился в неё на всей скорости.
  Так ушёл из жизни ещё один хороший человек, с которым я был хоть и недолго, но знаком.
  -------------
  Такова, видимо его судьба погибнуть молодым. А сколько таких смертей по всей России? Да и не сосчитать. А виной всему только деньги да вино - и то и это убивает душу.
  ---------
  Прошлые жизни.
  Ночь. Кругом повсюду только эта ночь. Темнота, словно воздух охватила всё существующее здесь, на Земле, вдали от мерцающих в высоком космосе звёзд.
  Она неосязаема, но всё чувствует её холодное прикосновение. Мне холодно и одиноко, а я ищу света и тепла, но кругом одна только ночь.
  Я поднимаю глаза в надежде обрести защиту, но вижу только миллиарды мёртвых и искрящихся холодным светом звёзд.
  Я закрываю глаза, чтобы изгнать страх от осознания собственной ничтожности и ухожу в царство снов, туда, где нет понятия ни о времени, но о пространстве, ни о страхи ни об одиночестве.
  В моих снах я вижу рассвет. Солнце празднует победу и я радуюсь вместе с ним. Чувствую тепло его лучей - таких тёплых и ярких. Я обретаю счастье и наслаждаюсь им. Внутри меня радость и лёгкость. Хочется смеяться, петь и танцевать, купаясь в этих живительных лучах.
  Но вдруг, словно ширма закрыла это светопреставление и осталась только пустота. Ничего больше нет. Сон закончился.
  Я открываю глаза и ничего не вижу, кроме чёрной пустоты. Мне становится страшно, но никуда не вырваться из этих объятий ночи.
  Одной только этой ночи.
  ------------------
  15 апреля
  -----------------
  Прошлые жизни.
  Она смотрит на меня с фотографии на камне. Ей всего двадцать, а её уже нет. Только улыбка и прищуренные чуть глаза и тонкий, прямой нос остались на её лице навсегда. Такой останется она и такой будут помнить её родители.
  В тот день дома была радость - появился первый ребёнок. "Будет красавица и умница!" - приговаривала мать, когда успокаивала её ночами, чтобы девочка не плакала.
  Волнениями и переживаниями заполнялся весь дом, когда девочка болела. Только мать может почувствовать её боль, только мать хочет взять её на себя - лишь бы ребёнок не болел. Но всё проходило и снова радость царила в семье.
  А потом были первые шаги. Ещё шаткие и неуверенные. Девочка шла сама, расставив впереди руки и смеясь от своего необычного положения, а мать, затаив дыхание, наблюдала за ней. А в тот момент, когда девочка, споткнувшись начинала падать, то мамины руки подхватывали её, поднимали высоко, высоко над головой и весь мир вокруг девочки начинал кружиться в сказочном танце. Она заливалась звонким смехом, а мать, обняв её, нежно прижимала к груди и целовала маленький лобик.
  Потом были прогулки по осеннему лесу. Мать шла по тропинке, а дочь бегала вокруг, собирая разноцветные листья уже упавшие с деревьев. Насобирав их столько, сколько могла удержать - девочка размахивалась и бросала этот букет листьев вверх и смотрела, как они, медленно кружась, падали на землю.
  Мать улыбнулась и руками поманила дочку : "Беги ко мне!" Девочка засмеялась и бегом побежала к своей матери. Она не останавливалась, потому что знала: родные руки подхватят её и поднимут высоко к деревьям и они будут вместе смеяться, кружась среди этого листопада.
  А время шло. Мать не спит ночью перед днём, когда в первый раз пойдёт в школу её дочка. Белое платье, белый бант, туфельки - всё просмотрела она уже в который раз.
  " Нет ли пятнышка? Всё ли будет впору?" - волнуется мать за дитя. А девочка спала спокойным и безмятежным сном. Она улыбалась, потому что ей снились добрые и тёплые сны.
  - Спи спокойно доченька. Всё у тебя будет хорошо! - в который раз повторяла про себя мама, поправляя сбитое одеяло и всю ночь охраняя спокойное течение снов.
  Солнце уже давно поднялось. Пора будить дочь.
  - Вставай, милая! Открывай глазки. Смотри, какое сегодня Солнце! - нежно и ласково звучит голос матери среди утренней тишины.
  Девочка открывает глаза. Так хорошо в тёплой постельке сладко потянуться и ещё чуть-чуть понежиться под лучами большого и яркого Солнца.
  Белый фартук, белый бант, чёрные туфельки и белые гольфы сделали девочку похожей на белую розу.
  Она шла в школу с букетиком цветов. Мама держала её за руку и девочка чувствовала тепло её руки. Кругом их тоже шли девочки и мальчики. Тоже все красивые и с букетиками цветов.
  Девочка была рада и счастлива от этого пёстрого шествия и чувствовала, что происходить что-то очень важное для неё и для её мамы. И она шла в школу, на свой первый урок, излучая улыбку и раздавая её свет все, кто был рядом.
  Так началась новая страница книги судьбы той девочки, с которой она сыграла такую злую шутку.
  Потом началась учёба в школе. Появились новые знакомые и подруги. Волнения матери стали больше. Её дочь становилась другой - она становилась красивой девушкой. А иногда, когда дочь задерживалась допоздна, мать не находила себе места. Но дочка всегда приходила и успокаивала свою мать.
  - С подругой уроки учили долго. Прости меня. Я должна была позвонить и предупредить тебя, - говорила она ей.
  Потом были старшие классы и первая любовь. Казалось, что она навеки, но всё внезапно проходило и девушка плакала на коленях у матери.
  - Ничего, ничего, всё обойдётся! - повторяла мать, поглаживая её голову.
  И девушка успокаивалась, слушая мягкий бархат маминого голоса. Так сидели они иногда вечерами: мать и дочь, которой не суждено было дожить до материнских седин.
  Но десять лет пронеслось с того первого школьного дня и пришёл его последний день.
  Потом звенел последний звонок, и отыграл последний вальс на выпускном школьном балу.
  Наконец-то, открыта дорога в жизнь!
  Вот и всё! Школа позади. Впереди институт, а перед ним тёплое лето, манящее соблазнами.
  Тогда же и пришла любовь. Она знала его давно, а он любил её. Так они обрели друг друга.
  Мать ждёт свою дочь, но её всё нет. Утром, когда она пришла, она рассказала всё и мать поняла. Поглаживая её волосы она сказала: "Хоть бы позвонила. Ведь волнуюсь за тебя!"
  - Прости, такого больше не будет, - ответила ей дочь, и ушла в свою комнату.
  Она была счастлива при мысли о том, что кто-то её любит, что теперь она не одинока и у неё есть любимый человек. Она принимала от него цветы, разные розы и гвоздики. Потом обнимала своего возлюбленного и их губы сливались в одном долгом поцелуе, и, казалось, что нет конца и края этому счастью.
  А потом произошло то, о чём все знал, но не знали, что так всё скоро.
  Мама была на кухне. Дочь подошла к ней. Теперь она решила всё рассказать твёрдо, потому что тянуть с этим нельзя.
  Она подавила в себе волнение и тихим голосом проговорила : "Мама, я беременна".
  Тарелка, которую держала мать, со звоном разбилась на кусочки. Мать не знала, что делать: то ли смеяться, то ли плакать.
  - На счастье! - сказала она, заставив себя улыбнуться.
  Потом, обнявшись, они стояли так и из её глаз лились слёзы - слёзы матери... На счастье или на горе? Всё перемешалось в её душе, всё переменилось. "Дочь моя стала взрослой. Теперь она будет в своей семье. Я сделала своё дело - дала дочери жизнь, а теперь она тоже даст жизнь другому живому человеку," - думала она. Мысли матери путались, но она была счастлива за дочь и за себя тоже. А слёзы капали и капали, и не было сил их удержать.
  Дочка тоже плакала, потому что знала и чувствовала, что сейчас переживает мама и эти чувства передались ей.
  Так пришло ожидание того великого и простого, но непостижимого таинства рождения нового человека.
  Начался утомительное, но радостное время ожидания рождения ребёнка.
  Она смотрела на себя в зеркало и говорила: "Какая я стала некрасивая!"
  - Это ничего. Зато после родов ты станешь прекрасней во сто крат! - успокаивала её мать, а уж она-то знает, что говорит.
  Поверила дочь матери, успокоилась, а срок всё ближе.
  - Мама, а это больно? - спрашивает она.
  Что же ответить, конечно больно, но как сказать об этом любимой дочери.
  - Больно, но только чуть чуть и совсем не долго, - сказала она.
  Потом дочь расспрашивала свою мать о том, как она рожала её саму, и мать рассказывала свою историю беременности и её рождения.
  Боль она почувствовала вечером. Это была не та боль, что случалась иногда, и она поняла, что то, чего она ждала началось. Слёзы полились из её глаз, но больше от страха. Она стала звать мать.
  - Что, уже началось? - воскликнула мать и, не ожидая ответа, бросилась к телефону.
  "Скорая" была уже через несколько минут. Мать и дочь  медленно вышли из подъезда. Открылась дверь и дочь посадили на сиденье, а мать села рядом.
  Дочери было больно, и не знала она ещё тогда, что эта боль поглотит её и вырвет из её молодого тела жизнь.
  А пока они ехали по городу и мать давала последние советы, перед тем, как они расстанутся. Она поцеловала её в лоб, их глаза встретились.
  - Ну, с Богом. Всё будет хорошо, доченька. Я буду рядом. Буду ждать вот здесь, - сказала мать и указала на старенький стул, стоявший рядом с палатой.
  Затем дверь закрылась. Мать стала ждать. Ждала не долго. За дверью услышала пронзительный крик, потом ещё и ещё.
  - Покричи милая, покричи. Легче станет,- думала мать. Её тело сжалось, как будто боль дочери передалась ей.
  - Только бы всё прошло быстро, - думала мать.
  На её глазах навернулись слёзы, слёзы от бессилия в том, что ей не унять боль дочери. Она слышала крики и стоны. Она знала, что так и должно быть. Что так же было и у неё. Что всё должно скоро закончиться хорошо.
  Она ждала именно тот момент - момент тишины, а потом радостного плача ребёнка, только что появившегося на свет.
  Вдруг всё стихло. Так резко, как будто оборвалась струна. Мать вздрогнула от внезапно наступившей тишины.
  "Наконец-то, - только успела подумать мать. - Но почему нет крика? Может быть просто боль покинула её дочь и она перестала кричать?"
  Её сердце забилось часто и сильно, так, как будто захотело выскочить из груди. За дверями она услышала неестественный шум, звуки быстрых шагов, звон разбитых ампул.
  - Что-то случилось, - подумала она и её сердце оборвалось в какую-то бездну.
  Она поднялась и сильно постучала в дверь. Никто не открыл. Она с силой рванула ручку, но дверь была заперта.
  - Пустите меня к дочери, пустите меня к ней! - закричала она и слёзы полились из её глаз.
  Никто не открыл дверь и не вышел.
  - Нет, нет, ничего. Надо успокоиться. Меня туда не пустят. Нельзя. Я всё понимаю. Надо успокоится. - думала она и снова присела на стул, вытирая платком слёзы.
  - Там врачи. Они помогут. Они знают больше меня. Я всё равно ничем помочь не могу, - успокаивала себя мать.
  Но новая волна страха охватила её: "Почему так тихо? И что за шум был за дверью?"
  Она хотела снова встать и ударить по двери, но дверь открылась и из неё вышел человек в белом халате.
  Мать подняла глаза и не увидела на его лице улыбки. Лицо этого человека было мертвенно белым. И сам этот человек, в глазах матери, был смертью.
  "Мы сделали всё возможное. Сердце не выдержало. Разрыв. Мы потеряли вашу дочь." - сказал человек в халате и его лицо стало человечным, потому что его глаза сделались влажными.
  Мать всё поняла. Её дочери больше нет. У неё потемнело в глазах и она потеряла сознание.
  В доме траур. Рамка с портретом дочери покрыта чёрным. Всё в доме в чёрных тонах, а глаза матери в слезах горя и отчаяния. Она потеряла дочь и её ребёнка.
  Где взять сил, чтобы побороть это горе? Чувства матери, потерявшей дочь - не понять.
  Три дня в доме траур. Гроб, покрытый чёрным, стоит посредине комнаты.
  Последние три дня мать с дочерью. Она смотрит на неё, стараясь запомнить её лицо, таким, какое оно было тогда, когда в нём была жизнь. Она смотрела и смотрела на неё, прощаясь уже навсегда. Ей казалось, что с уходом дочери уходит вместе с ней и её душа. Впервые мать не хотела жить, ей хотелось быть с ней, со своей родной.
  Люди уже разошлись. Никого не осталось, кроме матери.
  Она стояла на коленях перед свежим холмиком. Земля ещё не обсохла и от неё веяло свежестью.
  - Прощай моя дочь. Встретимся на небесах! - прошептала она.
  Глаза её дочери смотрели с фотографии. Теперь они мертвы. И эта улыбка, дававшая столько радости и счастья - теперь тоже мертва.
  Мать одиноко сидела у могилы, а над ней гулял ветер. Подхватывая осенние листья, он швырял их о памятник и уносил прочь.
  --------------
  18 апреля.
  В первый раз моя болезнь не излечилась. Пришлось покупать ещё растворы, и надо будет полечиться капитально. Это буду делать только через 12 дней, потому что Лёха уедет домой на майские, а мне одному будет удобнее всё сделать как надо.
  А пока что жду срок, делать ничего не могу. Внимание постоянно сбивается от раздражения. Естественно и появление нервозности по каждому пустяку, но в таком случае я просто ложусь спать. Что за беда напала на меня? Я в недоумении.
  Нет темы для того, чтобы о чем-то написать.
  Как-то шёл на рынок. Слева, по пути располагалось старое кладбище. После пасхи на могилах оставлено много цветов и венков. Они блестят и переливаются под лучами Солнца. Мне захотелось зайти туда и посидеть рядом с чьей-нибудь могилой. Напала мысль о том, что жил ведь человек, и вот его уже и нет, а осталась только могила. Это всё, что осталось в память о нём. Счастлива будет его Душа, если его дети приходят навестить, но чаще бывает наоборот и могила зарастает травой, а потом этот невысокий бугорок в конце концов сравняется с землёй, и никто не подумает, что раньше здесь был похоронен человек.
  А потом, на это место могут похоронить ещё кого-нибудь лет через сто. Так может продолжаться много раз.
  Здесь, я подумал о том, что когда-нибудь и для меня выроет кто-то могилу и останется только холмик да деревянный крест. Я не хочу быть похороненным. Пусть моя смерть придёт ко мне так, чтобы никто об этом не узнал. А если и узнается, то пусть меня похоронят вдали от кладбища, потому что я всегда был вдали от людей, значит и лежать я должен один. Хочу, чтобы меня похоронили в Нужне, под большой ёлкой у соснового бора. Ну, а если не похоронили, то хотя бы развеяли мой прах на этой родной мне земле. Там моё любимое место, и там я хочу находиться в вечности.
  Очень плохо, что я пишу о своей смерти. Обычный человек о ней думать не может, да и вообще таких мыслей не допускает. Почему я об этом пишу? Может, я уже действительно умер? Умер мой дух, моя совесть, моя надежда и Любовь. Ничего не осталось из того, к чему я стремился и о чём мечтал.
  20 апреля.
  Курс лечения решил провести раньше. Сейчас жду результаты: с пользой ли я всё сделал или нет. Принять ещё раз такую боль, мне кажется я больше не смогу. Это даже не боль, а что-то среднее, но то, от чего отвязаться невозможно.
  Лёха всё равно узнал. Я сам сказал ему об этом, потому что всё равно запах от этого раствора убийственный, а Лёха на запах чувствителен.
  Сам раствор - настоящий термояд. Пока наносил, в комнате стоял плотный туман. А потом я лёг спать и спал до сегодняшнего дня беспробудно. Только бы мне излечиться - только об этом сейчас и мечтаю.
  Пишу сейчас в пустой аудитории Радика, так как Лёха в общаге, а написать что-нибудь мне очень захотелось.
  Сегодня ездил на САМ с Саней. Он ночевал у нас в комнате как-то раз. Мужик, лет тридцати. Работает юристом где-то в какой-то конторе. У него починил телевизор. Посидели с ним, поговорили о том, о сём за чашечкой кофе. Он предложил обращаться к нему, в случае какого нибудь юридического вопроса. Обещал помочь. Хорошо бы, чтобы его помощь мне не понадобилась.
  Но как знать? Жизнь она по всякому может повернуться, а там уже держись!
  У него есть дочка лет тринадцати. Квартира большая. Живёт он напротив РОВД. Может, быть и понадобиться его помощь, но лучше бы нет.
  Встретил Ольгу К., попросила зайти телик отремонтировать. Завтра утречком зайду.
  Сегодня нашло какое-то воодушевление, а причиной ему наверно послужило отсутствие зуда и удачный день. Снова почувствовал, что я кому-то нужен, пусть и по пустяковому делу, но всё же я счастлив даже если нужен я только для починки какого-то там обычного телевизора. Надоело бездействовать и чувствовать себя никому не нужным.
  Не знаю - глупость наверно, скажет кто-нибудь. Но для меня это важнее всего - быть кому-то нужным. Описать то, чего я желаю и хочу сложно, но недавно появилось у меня желание обрести покой и сына. Чтобы воспитать его и чтобы стал он мне родным. Чтоб душа моя вошла в него и он бы стал частицей меня. Я так мечтаю пройти с ним по осеннему лесу, и он, раскрыв рот, слушал бы мои рассказы и называл бы меня папа. Как жаль, что мечта это неосуществима.
  Горячий комок подступает к горлу, но всё же оставляет надежду на лучшее будущее.
  22 апреля.
  Вчера произошёл интересный случай. Он касается Алёны.
  Так, среди дней и ежедневного изгнания её из головы, я стал о ней забывать. А вот вчера встретил вновь и на минуту унял свою гордость.
  Я поднимался на пятый этаж и тут увидел её. Она сидела на подоконнике. В одной руке у неё была раскрытая книга, а в другой дымилась сигарета. Я хотел ограничится только беглым приветствием и пойти прочь своей дорогой, но решил пойти прямо к ней.
  На её лице я увидел улыбку. Я поинтересовался, что она читает, но разговора избегал, потому что знал её извечный вопрос, который она тут же и задала: "Ты почему не заходишь?". Что ответить на это я не знал, но собрался и сказал со всей прямотой : "Потому что не хотел!".
  - Ты что, обиделся? - спросила она, посмотрев на меня ласковыми глазами.
  Я не люблю такой вопрос. Я ничего не ответил, только промолчал и повернулся уходить.
  - Если ты не зайдёшь, как нибудь, то я точно обижусь, - услышал я за спиной, а про себя повторил фразу, давно уже мне известную: "Да ради Бога, твоё дело!". Эта мысль пролетела у меня в голове и тут же забылась. Только вот сейчас я вспоминаю то, о чем думал тогда я.
  Странно было то, что когда я к ней подошёл, то по всему телу пробежала дрожь, необъяснимая и внезапная, что, казалось, ещё чуть чуть и сил моих не хватит, чтобы устоять перед её чарами. Но вот эта моя слабость может её обрадовать, и может быть, дать ей надежду на восстановление наших старых отношений. А может быть, ей на всё это просто наплевать с высокой колокольни?
  Вот такая история случилась вчера со мной и я не знаю, кого благодарить за то, что эта встреча произошла. Кто поставил течение событий так, чтобы мы именно в один момент времени встретились? Пусть так неказисто, неуклюже и бесполезно, но я благодарю судьбу за такой подарок.
  Была ли эта встреча последней, покажет время. Оно может всё изменить так, что даже глазам своим я не буду верить, когда они увидят все эти перемены. Всё в этом мире довольно изменчиво.
  Сегодня в Рязани на редкость тёплый день и всё время светит яркое и тёплое Солнце.
  Отремонтировал вчера телевизор у Ольги К., да сегодня он почему-то снова сломался. Пойду сегодня к ней, но теперь боюсь там случайно встретить Алёну. Моя рана ещё не зажила, а эта встреча будет как соль на неё.
  Мне так часто перед сном стал вспоминаться родной дом. Как живут родные мне люди? Я, как оторванный кусочек единого целого чувствую пропасть пространства между нами и как был бы я счастлив, если бы на миг увидел маму, братьев и сестёр и всю нашу деревню. Хочется обнять всех и сказать : "Я остаюсь с вами. Примите и простите меня - блудного сына вашего, познавшего горький вкус чужбины".
  Грустно и больно чувствовать себя одиноким и покинутым среди этого нагромождения серых каменных глыб домов.
   23 апреля.
  Снова сижу на старом месте в аудитории Радика и нечего бояться, что в комнату кто-то зайдёт и прервёт моё занятие. Здесь, я полностью спокоен и без спешки продолжаю писать свои заметки о жизни и смерти, обо мне и о всех вокруг меня.
  Ольгин "телик" я сделал без проблем, так что теперь моя совесть полностью чиста.
  День сегодня можно сказать, что жаркий. Девушки вышли из своих квартир и их голые ноги "светятся" повсеместно, куда ни бросишь взгляд.
  А я сижу здесь, в аудитории и пишу эти иероглифы. Это занятие мне нравится и здесь я отвожу душу.
  А вчера я ушёл отсюда в половине восьмого и через двадцать минут прогремел взрыв. Метрах в двадцати от остановки взорвалась машина - это ЧП районного масштаба. А причина - бандитские "разборки".
  Не знаю, пишу наверно какую-то белиберду. И зачем это надо? Да нет - что-то внутри меня постоянно ворочается и шепчет : "Пишшиии, Пишшиии. Пиши без всякой причины, пиши не важно что, только не останавливайся, чтобы желание это не прервалось".
  Я боюсь этого момента. Это занятие стало хобби или привычкой? Даже не знаю, как его охарактеризовать. Может, сумасшествие?
  25 апреля.
  Сегодня похолодало, несмотря на то, что светит Солнце, а холод дал ветер, подувший сильно и порывисто с самого севера.
  Лёха послезавтра уедет домой. Я останусь один - это хорошо, отдохну хотя-бы, а то последнее время мне стало с ним трудно общаться. Может быть влияет взбудораженность весенних мыслей и чувств и из-за нереализованности желаний возникает раздражение и нервозность?
  Стал я сильно уставать, не знаю, почему. Казалось - бы всё идёт как обычно, но к вечеру начинает сильно болеть голова и я уже не могу что-то делать полезное. Откуда такая усталость? Может быть потому что плохо сплю?
  26 апреля.
  Сегодня вдруг с утра пошёл дождь, а к обеду посыпал мелкий снег. Казалось, что снова наступила осень, но несмотря на это, на улице тепло и этот снег ничуть не испортил настроение.
  А вчера случилась история, и снова она касается только меня и Алёны.
  Я встретил её при выходе из общаги. Она была с новым "другом", но она подошла сама, а он остался позади.
  -Ты бы не мог дать Владу задание по "вышке"? - сразу сказала она. (Влад иногда брался решать задания, не бесплатно, конечно).
  - Нет, - ответил я,- он и прошлый раз намучился с вашими заданиями.
  Потом она спрашивала почему, но я не отвечал ничего, а только напоследок сказал : "Ничем вам помочь не могу", и пошёл дальше с чувством какого-то гадливого и нелепого удовлетворения. Скорее всего - это ревность меня разозлила, и где-то в глубине души шевельнулась мысль о том, что хорошо было бы, если бы она "вылетела" из Радика. Но я быстро подавил эту злую мысль, и мне теперь за неё стыдно. А тогда, в порыве гнева, она родилась в моих мыслях. Что же делать, если это приходит без моего ведома и я не властен управлять этим, особенно, когда злюсь.
  Но ничего, будем жить, будет видно.
  28 апреля.
  Теперь я остался один и не знаю, что делать. "Курсач" делать надоело, потому что бесполезно, да и осталось доделать немного.
  Разговор о настоящих мужчинах завела Нэля.
  - Нет, - говорит, - сейчас настоящих мужиков!
  А я продолжил мысленно: "Твои мужики измеряются величиной ч..на, да толщиной кармана. А настоящий мужик на тебя и не посмотрит. Вот поэтому ты и не знаешь, что такое настоящий мужик. Ищи ветра в поле".
  Может быть я и не прав, просто злость ещё сидит в моём сердце, тогда осудить меня можешь только ты, мой дневник, да и то, это будет спустя много времени, когда мои мысли и мироощущение изменится.
  Буду ли я потом благодарить нынешнее моё время? Да нет, наверное - это было время сплошных потерь и моего унижения меня другими да и самоунижения в том числе.
  30 апреля.
  Последний день апреля прошёл как-то серо и неинтересно. Я вижу много влюблённых пар, и мне тоже хочется так же гулять с кем-нибудь, но где найти именно ту? Да нет такой! А внешность её может быть самой заурядной, обычной.
  Но приходит ночь и я просто ложусь спать. Обычное дело, сколько тысяч раз я сплю ночью. И по другому нельзя, и нет на то у меня права, чтобы не спать.
  Пришёл Саня с САМА. Кадры на его телевизоре снова побежали. Я пришёл и отремонтировал, но с трудом.
  А голова всё равно тяжёлая. Весна будоражит кровь и нервы.
  На улице тепло, так, что можно ходить в одной рубашке. А завтра будет первое мая и демонстрация на Первомайском проспекте. Это будет коммунистическая демонстрация, и мне это абсолютно не интересно.
  Что же мне остаётся делать? "Курчач" я свой наконец-то доделал и теперь ничем не занимаюсь - а чем ещё заняться?
  В общаге начинается праздничная пьянка - пьяные бабы ходят по коридору и орут песни. Не в такт и невпопад - просто кричат что-то.
  4 мая.
  Четыре праздничных дня. Что было в эти дни? С одной стороны событий было много, а с другой - если узнать  их сущность, то можно сказать, что особенных случаев-то и не было.
  А было так.
  Первого мая пришёл ко мне Петя Б. из 424 комнаты. Говорит, что делать ему совершенно нечего. Да и мне тоже, в общем-то надо было как-то убить время. Так и порешили мы купить что-нибудь на праздничек.
  К вечеру выпили и пошли на дискотеку в ДК Нефтянников. Было много народу. В основном молодёж и очень много девушек.
  Я со своей наглой рожей подошёл к одной. Помню, что видел её где-то раньше, а где так и не смог вспомнить. Зовут Ирина (везёт же мне на Ирин!), учится на ФТА. Она тщательно скрывала свой возраст, но сказала, что ей нравится слушать "Нирвану".
  На следующий день, в четверг, я никуда не пошёл и просидел дома.
  На улице погода поистине летняя. Девушки из нашей общаги вышли во двор с ракетками и кидают мяч о чем-то неторопливо разговаривая.
  Громко звучит музыка. Она медленная и располагающая на грусть и ностальгию.
  Что было вчера? Вчера я пропил 20000. Купил вина и гулял весь день то в парке, то ездил в Кремль. Сидел долго на берегу заводи, а лягушки так пели, как будто хотели устроить для меня хоровой концерт. Рыбаки сидели с удочками по берегам, а я смотрел на воду, плескающуюся и неспокойную под упругими порывами ветра.
  Гуляли много детей с родителями: с мамашами и с папашами, а иногда и с бабушками. Счастливые они - знают, какая это радость иметь ребёнка и воспитывать его в Любви и Доброте.
  Ирина с Лёхой П. "расписались". Это я определил по кольцам на их безымянных пальцах. Ну что-ж - это их право, да только Лёху жалко, потом ведь покается, да поздно будет. Но, впрочем, это не моё дело и я не имею права их судить.
  Кругом всё зазеленело - так быстро, что даже удивительно. Ещё раз убеждаюсь в великой силе природы.
  Так прошли эти дни, хорошо или плохо - судить не мне, а тебе, мой дневник.
  Да, и ещё произошло одно событие, но только там, в моей деревне.
  Отцу моему исполнилось..., не помню сколько (43 года), в общем 2 мая у него был день рождения.
  Не пил бы он водку - золотой был бы человек. Ведь всё он умеет делать своими руками, да вот только водка губит его совсем. Конечно, он вспыльчив, но ведь и отходчив сразу. Единственная его черта, которая и приводит его к бутылке - это собственная лень. Лодырь он ещё тот!
  Ну да в том Бог ему судья. Вот только маму жалко - почти всё хозяйство в доме теперь лежит на ней. А отец, как водится, и палец о палец не ударит. И сейчас, тоже скорее всего уже порядком пьяный, сидит на кухне, подперев голову рукой, и дремлет.
  20 мая.
  Дни, которые пролетели, не прошли даром, а может быть дали начало новым страницам моей жизни. Началось всё это 9 мая. Я устроился ночным продавцом в ларёк на постоянной основе.
  Времени не остаётся совершенно даже на то, чтобы записать что-нибудь.
  Сначала неудачно, но постепенно я учусь торговать, чтобы хотя бы не было минусов при передаче товара.
  Так я собираюсь работать всё лето. Потом буду работать один и трудно мне придётся, но ничего, ведь учёбы не будет.  Может, подзаработаю немного деньжат.
  14 июня.
  Среди безудержного хода времени я остановил мгновение, чтобы записать всё, что со мной произошло и происходит сейчас.
  Мне страшно за себя. Эта работа в ларьке как омут поглотила меня и я не могу справиться с грузом проблем, который свалился вдруг на меня с новой сверхмощной силой.
  Давит ещё и моя болезнь. После двух неудачных попыток излечиться всё осталось по прежнему. Она гложет меня постепенно корнями впиваясь в нервы. Нет сил противостоять этому непрекращающемуся кошмару.
  В один несчастный день я захотел закурить. Сигарета за сигаретой - вроде легче становится, но ведь я то знаю, что это чувство эфемерно, но всё-таки, сигарета несёт мне некоторое успокоение.
  Осталось мне терпеть около полтора месяца, когда Лёха уедет домой, а я тогда в спокойной обстановке начну лечится. Не люблю я это, когда он начинает расспрашивать о чем нибудь, а тем более об этой болезни, от которой я уже пол года ищу спасения.
  Был момент, что мне казалось всё - болезнь ушла, но вдруг всё начиналось снова. Этот зуд постоянно напоминает о себе и нервный ком скапливается внутри меня, стремясь взорваться и вырваться наружу.
  Что было за эти майские и июньские дни мне сложно описать. Сложно, потому что эта болезнь стало преградой между мной и Алёной.
  А всё началось так.
  На майскую смену в профилакторий устроилась и Алёна. Мы долго ходили обедать, завтракать и ужинать так, как будто не знаем друг друга. Наши разговоры ограничивались только взаимными приветствиями и мы снова разбегались каждый по своей дороге.
  Я часто или почти всегда видел её со Славиком. Первый разговор случился у нас на крыльце столовой, когда вечером ждали её открытия. Я шёл на работу в своей "униформе" и подходил всегда к открытию. Хотя, в глубине души, я надеялся увидеть Алёну, потому что знал, что ужинает она сразу же после открытия.
  Всё случилось так, как я и надеялся.
  Я подошёл к крыльцу и встал чуть поодаль от Алёны. Она стояла со Славиком и со Светой Ш., да ещё с кем-то мне не знакомыми. Но это уже не важно.
  Снова я, как дурак, принял безразличный вид. Поздоровались, как обычно: "Привет" - "Привет".
  Стояли так минуты три. Они разговаривали о чём-то своём, а я иногда поглядывал на Алёну. Вдруг я увидел в её глазах какое-то замешательство, но оно резко прошло, как только она сделала шаг в мою сторону.
  Она встала напротив меня, так, что я видел всё её милое для меня лицо.
  - Что-то ты меня совсем позабыл! - сказала она.
  - Нет, не забыл, - ответил я.
  - Почему не заходишь в гости? Почему обходишь меня за версту? - продолжила она расспрашивать меня.
  - Да нет, тебе это просто показалось, - покраснев, соврал я так, чтобы не говорить прямо о том, что я её избегаю.
  - Конечно, я "шлюшковатая", - с улыбкой, бросила она. Я понял, что, возможно, она знает причину моего от неё бегства. Что причина, наверное, именно в том, какой смысл был вложен в это слово.
  Я не нашёлся, что сказать на такие о себе "правдивые" слова. Я просто растерялся, не ожидая того, что она так может сказать о себе. Для меня же это было правдой.
  Я стоял и молчал, не находя слов.
  - Что я такая плохая что ли, - продолжала она, то ли задавая вопрос, то ли отвечая на него.
   - Нет, не в этом дело. Ты не плохая. Здесь другое..., - сказал я, и снова замолчал, не решаясь сказать продолжение.
  В голове моей всё перемешалось. Это другое было конечно же Любовью к ней. Но разве скажу я ей об этом сейчас? Да и поймёт ли она? Не обратит ли в шутку?
  Другого пути я не нашёл, кроме как искать отговорку и отклонить в сторону разговор.
  - Алёна! Всё между нами нормально. Только недавно ко мне пришла в голову очень умная мысль, а которой я может быть расскажу потом, наедине, и всё то, что тебе кажется - это следствие этой же мысли, - сказал я почти шёпотом.
  Я говорил слишком заумно, и это чувствовал, как и всю глупость этого создавшегося положения. Я как заяц, скрываюсь от неё всё вокруг да около, а по существу ничего путного не выходит.
  Она должна была обидеться, как она, наверно, и сделала, бросив мне напоследок : "Если ты так думаешь, то эта твоя мысль вовсе не умная!".
  И она пошла от меня быстрыми шагами, и мне было легче провалиться сквозь землю от стыда, чем продолжать этот ни к чему не приведший разговор.
  В тот момент мне показалось всерьёз, что между нами всё кончилось, что нет больше той неосязаемой нити, которая связывает нас.
  После этого случая прошло может быть недели две.
  Всё это время, когда уходил на работу, то заходил поужинать в столовую. Там всегда видел Алёну. Скрывая от неё свой взгляд, очарованно любовался ею. А потом, со спокойной душой, шёл на работу, долго ещё храня в памяти её образ.
  Всё это время она ходила со Славиком, и мне стало казаться, что он вообще живёт у неё в комнате.
  И вот настал может быть прекрасный для меня день. Хотя радость чужой потере - это не по человечески.
  В этот день что-то произошло между Алёной и Славиком. Они, как я понял, поссорились. Я был этому рад, хотя понимал, что радоваться этому просто стыдно. Но всё-таки я радовался и засадил свою Совесть в такие глубины сердца, что её крик затерялся среди шума этого постыдного злорадства.
  Я собрался идти на работу в тот день как обычно - через столовую. Как всегда подумал о том, что сейчас там увижу Алёну. Я запер дверь в комнату и начал уже спускаться по лестнице вниз.
  Там мы и встретились.
  Она догнала меня.
  - Привет! Ты на ужин? - спросила она.
  - Да, - ответил я.
  - Погоди меня. Если тебе на противна моя компания, - продолжила она.
  "Опять она за своё!"- подумал я, но меня уже накрывала волна нежности и любви к ней.
  - Не говори так больше никогда, потому что ты снова выдумываешь про себя неправду, - сказал я и улыбнулся.
  На её лице тоже вспыхнула улыбка, от которой моё сердце радостно забилось.
  По пути в столовую разговаривали об учёбе и как-то невзначай снова прошёл вопрос : " Почему, хоть иногда, ты не заходишь?".
  Что же ответить? Снова увиливать от ответа? Но я решил ответить прямо, и будь что будет...
  - Да не хочу я к тебе в гости ходить, не хочу, - сказал я ей, и приготовился к её очередной обиде и к новому нашему разрыву. Но она и не думала обижаться, наверно, потому что в этот раз я ей не врал, и она это поняла.
  В столовой мы разошлись.
  Она пошла за столик, где сидел её Славик, а я сидел напротив, за соседним столиком. Прежних возбуждённых разговоров между ними как не бывало. Алёна кушала молча и редко произносила односложные ответы.
  В этот момент я убедился, что между ней и Славиком не всё просто. Я ужинал и незаметно наблюдал за ней. Она сидела так, что меня видеть не могла, а я мог ею любоваться без помех.
  После того, как я поужинал, то быстрыми шагами направился к выходу.
  Вдруг, позади себя я услышал окрик знакомого голоса.
  - Лёш, подожди! - это была Алёна.
  Я обернулся. Она подошла ко мне и спросила:
  - Ты сегодня вечером сильно занят?
  - Да, я иду на работу, - ответил я.
  Я увидел в её глазах, что она хочет со мной поговорить, что этот разговор будет трудным и серьёзным. Тогда я взял управление на себя:
  - Ты завтра будешь свободна?
  - Да, - ответила она.
  - Ну, в часика три ты не будешь занята?
  - Нет!
  - Тогда сделаем так, - сказал я, - завтра за тобой захожу и мы идём в парк прогуляться. Ты согласна?
  - Да, - сказала она.
  - Ну, тогда договорились! - напоследок добавил я, и мы разошлись.
  Она пошла к общаге, а я в противоположную сторону. Моя душа была на седьмом небе. Завтра я ей всё скажу! Так решил я всё твёрдо и ясно.
  А потом была бессонная ночь. Всё в голове перемешалось. И радость завтрашней встречи и в то же время тяжесть предстоящего разговора. Что я должен ей сказать? Мучительно долго проходили минуты.
  Может быть рассказать ей обо всех наших встречах с момента знакомства, а потом всё-таки сказать ей о любви моей к ней, огромной и неуправляемой? Может быть попытаться объяснить ей, почему наши отношения стали такими, то есть никакими? Сказать ей, что всё, что с нами было - это бесполезная трата времени? Что не имеет смысла больше поддерживать дружеские отношения, если во мне загорелась эта неуёмная к ней любовь?
  - Ну и что же тебе мешает быть со мной ближе? - может спросить она.
  Тогда я должен буду сказать ей, что не верю в её верность, и поэтому нам невозможно быть вместе. Она - свободная девушка, но кажется, что Любовь свою разменяла на всех, а я тоже ничем не отличаюсь от этих всех других.
  Но вот эта маленькая частица её Любви, принадлежащая мне, мне не нужна. Мне нужна она ВСЯ, единая, собранная в одно великое пламя. Мне нужна единственная её Любовь, неразделённая ни с кем другим.
  Так прошла эта ночь, а за ней наступило новое утро светлого и солнечного дня.
  15 июня.
  Так начался новый день, день сложный и одновременно счастливый. Договорились на три часа.
  Я шёл из института пешком, медленно уничтожая мороженное и всё думал о том, как ей обо всём, о чём думал ночью, рассказать. А думать-то как-раз и не нужно было.
  Немного погодя, намеренно опоздав минут на десять, я подошёл к её двери и постучал. Она открыла сама. Она была в своём шоколадного цвета костюме. В общем, выглядела она блестяще! Как быть? Буду я в её компании выглядеть как чучело. Нет уж.
  - Ты прекрасно выглядишь, но оденься как нибудь попроще, а то мало ли где нибудь запачкаешься, - сказал я.
  Она улыбнулась и спросила:
  - Ты что, не хочешь, чтобы я выглядела хорошо?
  - Нет, не в этом дело. Ты просто можешь запачкаться, потому что ещё не известно, по каким тропам мы будем ходить, - сказал я убедительно и она кивнула головой, в знак того, что поняла меня.
  - Тогда подожди немного, я рубашку поглажу, - сказала она.
   - Ладно, чего уж!
  Пока она гладила рубашку и переодевалась, я рассказывал, как сдавал разные "лабы". В общем, нёс всякую чушь ненужную и бесполезную.
  - Я думала, что ты не придёшь, - сказала она с некоторой расстановкой слов.
  - Как договорились, так я и пришёл, - ответил я.
  Она стояла напротив окна, а свет просвечивал её рубашку и я видел стройные линии её фигуры тайком подглядывая из-за шторы. Какие разговоры ещё могут быть, когда перед глазами такая завораживающая красота!
  Потом она закончила и откинув штору, за которой я "прятался", встала по стойке "смирно!".
  - Я готова!
  - Пошли, - сказал я.
  Взбудораженность переживаний не давала уцепиться за нить разговора и нелепость фраз создавала какую-то неловкость. С чего начать, да и стоит ли начинать? Что-то начал я сомневаться в том, надо ли затевать такой серьёзный разговор?
  Мы шли по асфальтовому тротуару в парк. Первые зелёные кусты обдали нас прохладой. Она всё время убегала вперёд, а я медленно шёл за ней и мы вели неторопливый разговор.
  Но он не шёл, много молчали.
  Говорили о том, что в парке хорошо гулять. Какие здесь иногда случаются "приколы". Здесь недалеко есть мемориальное кладбище.
  - Сходим туда? - спросила она.
  - Конечно. Веди меня куда хочешь, - ответил я.
  Мне было действительно всё равно куда идти, потому что она была со мной рядом.
  Постепенно наша встреча начала приходить в нужное русло.
  - Почему наши отношения стали такими? - спросила она. - Ведь мы же с тобой друзья. Ты что же, не хочешь со мной дружить? Я тебе больше не подруга? Ты это хочешь мне сказать?
  Я понял суть всего, что она спрашивала.
  - Да, - ответил я. - Я не хочу с тобой дружить ТАК КАК РАНЬШЕ, но не потому что чувствую к тебе неприязнь. Здесь всё по другому. Я задал себе вопрос : " А для чего всё это?", но не нашёл ответа. Наша с тобой дружба стала переходить в привычку и ничего в ней нового я уже не находил. Так я и решил бросить всё. Отделиться от всего кирпичной стеной и остаться одному.  Что-то со мной случилось и я не смог противостоять, а ты для меня стала превращаться в хорошую знакомую. Отношения наши зашли в тупик, и я просто ушёл восвояси. А отношения наши после этого стали самыми обычными, как между знакомыми людьми, НО НЕ как между ОЧЕНЬ ХОРОШИМИ друзьями. Вот скажи мне. А какие ты видишь наши дальнейшие отношения? Я же думаю, что всё зашло в тупик, а как ты думаешь?
  Она немного помолчала, видимо собираясь с мыслями.
  - Наши отношения должны быть такими, как между друзьями - услышал я негромкие её слова.
  В голове моей пронёсся рой мыслей. Снова не то, снова не те слова. Она не может быть мне ДРУГОМ, потому что она моя ВОЗЛЮБЛЕННАЯ, и я её люблю. И никак в мой голове не уживаются два понятия: дружба и любовь.
  - Прежнего не вернуть, и мне не справиться с переломом, который произошёл во мне, - сказал я.
  В её глазах я увидел огорчение или обиду. Она ушла вперёд шагов на десять и мы шли так довольно долго. Мне показалось, что она всё поняла и я ждал, как она повернёт назад, в общагу, и пойдёт домой.
  Но ничего этого не произошло.
  Она остановилась, подождала меня и протянула свою руку.
  И в этот момент я почувствовал себя самым несчастным человеком на свете. Взять её за руку я не имел права, потому что я болен. Тогда она взяла мою руку сама.
  - Нельзя, - стал упираться я.
  - Кто из нас болен, ты или я? - спросила она.
  Я промолчал, но ждал момента, чтобы расцепить наши руки. Я не хочу, чтобы эту заразу подцепила и она.
  Наконец, мы расцепили руки и больше я её не касался, хотя она несколько раз протягивала руку, а я глупо проходил мимо, делая вид, что не замечаю этого жеста. Так и случилась эта глупая ситуация, которая разделила нас в этот вечер.
  Мы бродили среди старых могил, рассматривая надгробья и памятники.
  Подошли к старой часовне. Я долго смотрел на её расписанные стены и думал. Вот люди родились, тоже были молодыми, гуляли так же как и мы сейчас, рождали детей, радовались или плакали, а сейчас их уже нет и только каменная плита помнит выбитые в ней имена. Думали-ли она, что после их смерти, мимо их могилы пройдут однажды парень и девушка, читая надпись на плите: "Вероника Петрова 1936-1976гг". Читаем только время жизни. А кто была эта Вероника, нам уже не дано узнать.
  Мы шли по низкому яблоневому саду. Ветки с белыми цветами опустились почти до земли и мы шли по высокой траве - я и она. И два наших сердца бились в одном ритме, и нам было хорошо и казалось, что мы чувствовали малейшие шёпоты души друг у друга.
  По берегу пруда белыми цветками цвела земляника. Да и всё вокруг благоухало цветением и свежестью. Алёна шла среди этого великолепия и мне казалось, как будто она - один из цветков этого разноцветного ковра.
  Мы подошли к ключику. Ручеёк бежал слабый, но свежий. Он, звонко переливаясь, весело стекал куда-то вниз. Мы сели на берегу и смотрели на переливы воды. Мы были рядом. Я чувствовал тепло её тела, ощущал прикосновения её ног, я слышал её дыхание, а ветер играл её блестящими на Солнце волосами.
  Она была рядом и мне ничего больше не нужно было. Я заложил руги за голову, упал на мягкий ковёр травы и увидел синее глубокое небо.
  Там, в вышине, я видел птицу. Она порхала, купаясь в лучах Солнца и пела песню. Я подумал, что это сейчас моя душа обрела крылья.
  Алёна была рядом и ничего на этом свете мне не нужно было. Она была рядом - и она для меня - это весь мир!
  Потом мы спустились вниз и попили чистой и прохладной воды. Я видел, как с её алых губ срываются капли влаги и прикрыл глаза, чтобы выдержать неудержимый соблазн и не поцеловать её. Мне так этого хотелось, да не имею я на это право, потому что болен.
  Мы шли назад той же дорогой, разговаривали о чем-то, не особо важном.
  Наконец-то дошли до рощи. Там остановились отдохнуть.
  - Когда же мы с тобой познакомились? - спросила она.
  Мы тут же вспомнили о том случае в комнате 508 летом. ( Я описывал однажды, как это произошло).
  Потом она задала вопрос, который меня удивил и ошарашил. Она произнесла с улыбкой и прямо смотрела мне в глаза:
  - Я тебе понравилась ещё тогда?
  Неожиданность вопроса заставила меня помедлить с ответом.
  "Всё-таки она знает, что НРАВИТСЯ мне! - с радостью подумал я. - И действительно, понравилась она мне с первой встречи, а влюбился я со второй".
  - Да, - ответил я. - Ты мне понравилась с первого знакомства.
  Она улыбнулась, обернулась, сорвав одуванчик и подула мне в лицо. Пушинки полетели и мне было приятно ощущать их прикосновение. Она залилась звонким смехом, я тоже улыбался.
  На лестничной площадке долго стояли и о чём-то говорили, видимо не могли наговориться от избытка нахлынувших чувств.
  Она позвала пить чай. Я не пошёл (Если бы не моя болезнь, разве отказался бы я от такого счастья?), сказав, что не хочу, но это её не обидело и в её глазах по прежнему горел ласковый огонёк.
  - Ты не надейся - я от тебя так просто не уйду. Буду тебя иногда "приводить в порядок". Потом земляника поспеет, пойдём собирать. Правда здорово мы сегодня погуляли? - спросила она.
  - Да! Замечательно! Всё было очень хорошо. Спасибо тебе за прогулку ( "И за радость быть с тобой" - подумал я.) Теперь я ещё поживу! - ответил я.
  Мы разошлись с улыбками, и с надеждой на новую встречу. По крайней мере так это было для меня.
  Потом долго её не видел и вчерашней ночью пришла ко мне мысль, что неплохо будет, если я куплю ей сок. Да и вообще, может быть, приносить ей чего-нибудь вкусненького? Ведь она себе позволить этого не может.
  И пусть ходит к ней другой, но пока она живёт в общаге, я имею право носить и дарить ей всё, что пожелаю. Она стала мне ближе, чем сестра.
  Очень долго не было писем из дома и, наконец, сегодня пришло долгожданное. Мама пишет, что картошку посадили. Шура тоже в Нужне всё посадил. Люба закончила школу - восемь классов, а ребята закончили учебный год на 4 и 5. Вот это меня порадовало - молодцы братцы!
  Огорчило, что лес на баню лежит до сих пор. Отец ведь палец о палец не ударит. Оказалось так, что плохих вещей в деревне случилось больше.
  У Сани Шишова умер отец. Дядя Коля Шишов приходил к нам часто. Пил, правда, много. Сидел он с моим отцом на кухне, иногда ночи напролёт. И теперь его уже нет. Трудно Сане будет держать хозяйство. Хорошо, ещё, если братья будут помогать.
  Ещё тётя Нюра Кучина умерла. Я помню, когда маленьким был, то ходил к ней с мамой в гости. Она всегда давала мне целую горсть конфет, и я потом шёл домой довольный, уплетая эту радостную сладость. Теперь вот, её тоже нет.
  А Саню Кучина я хорошо знаю. Его жена - Ольга К. знакома мне ещё по интернату, да и переписывались мы с ней как-то. Теперь у Сани матери нет. Жалко.
  Толик уехал во Владимир. Устроился там работать и теперь не знаю, увидимся ли мы когда нибудь ещё. Жалко, что дом в Нужне теперь опустеет.
  16 июня.
  Сегодня будут выбирать президента России. Я встретил этот день, бодрствуя в ларьке.
  Позавчера принёс сок Алёне. Она открыла дверь. В лёгком халатике, она так нежна и красива!
  На днях ходил на дискотеку напротив цирка. Там было классно. Народу, в основном молодёжи было столько много, что не протолкнуться.
  Я вышел из троллейбуса и ко мне подошла девушка. Пьяная, но красивая. Видно было, что хочет познакомиться.
  - Это какой был троллейбус? - спросила она.
  - Пятёрка, - резко, и, наверно, грубовато ответил я.
  Потом возникла пауза, но я видел, что её глаза устремлены на меня. Но я молчал. Она улыбнулась и пошла дальше своей дорогой. Больше я её не видел.
  Кругом было темно, но я услышал звуки музыки и пошёл в ту сторону. Первое, что я увидел - это огромную толпу народа. Здесь были все. И бритые и волосатые, бородатые и толстые, тощие и не очень, с "татухами" и "Ирокезами", с рюкзаками и без.
  Девушек было море и смешанный запах их духов терпко, но приятно ударил в мой нос. Всеобщее радостное возбуждение передалось и мне.
  Я направился в толпу с надеждой, что разыщу там Лёху с Профом.
  Потом был салют и фейерверк. Огни вспыхивали, взрывались разноцветными искрами и толпа встречала каждый взрыв радостными возгласами, свистом парней и визгом девушек.
  Я сидел на лужайке и наблюдал за всей этой кавалькадой.
  Потом снова заиграла музыка и толпа оживилась, задвигалась, распределяясь по группам.
  Я пошёл в толпу, и на этот раз мои поиски увенчались успехом. Лёха и Проф были уже не одни. Две совсем ещё молодые девушки стояли рядом с ними, и по их глазам я видел, что они скучают. Ну да это не мои проблемы, главное, что мне было хорошо и я "отрывался" от души.
  Потом они ушли, а я остался снова один и танцевал среди этой толпы с каким-то подъёмом и воодушевлением. Энергия толпы передалась мне, но всё-таки я устал и пошёл на лужайку отдохнуть.
  Там сидел я долго, потягивая сигарету и наблюдая за толпой, за парами влюблённых и попросту "в дрызг" пьяными. И мне было хорошо чувствовать себя частицей этого праздника молодости, любви и красоты.
  Перед рассветом всё закончилось. Я долго шёл по спящему городу, слушая его сонную ещё тишину. В общагу идти не хотелось, и я шёл медленно, наслаждаясь этим спокойствием.
  Пришёл я в 6 часов утра, а в девять мне нужно было идти на экзамен, который я и сдал на "хорошо".
  17 июня.
  Купил ей апельсинов. Постучал в дверь. Она, видимо, ещё спала, но я услышал её шаги и вскоре щелчок замка. Я был с ней два часа. Мы разговаривали о чем-то не важном, но нам было приятно находиться рядом.
  Больше нет слов. Я на седьмом небе от счастья. Пусть будет всё так, как я задумал.
  22 июня.
  -----------
  Прошлые жизни.
  Среди бесконечной череды неудач и искр побед, я безжалостный к себе, пишу эту повесть, наполненную переживаниями, делами и мыслями наполовину вымышленными, и наполовину глупыми.
  Так проходит время и сколько тысяч раз стрелка часов, завершая оборот, кричит, что этот час больше не повторится, что он ушёл в прошлое безвозвратно и безмолвно.
  Радость жизни, то возвращается ко мне, то уходит от меня, и всегда кажется, что навсегда. Но встаёт Солнце и всё внутри расцветает вновь, как будто и не было боли и чувства самоуничтожения. А когда перемешивается внутри всё это, то я просто смеюсь над всем, потому что знаю - всё пройдёт и снова придёт момент, когда я обрету покой и блаженство. Пусть на час, на день, но покой настоящий и не скрытый под маской самообмана. И я буду счастлив и вырастут у меня белые крылья, и, взмахнув ими, взлечу выше облаков к Солнцу и крикну с этой высоты: "Вот он я. И я СВОБОДЕН!"
  И пусть меня никто не услышит, но я буду видеть всех и мысли их буду чувствовать душой.
  Дети играют во дворе. Иногда плачут, но чаще смеются. Они счастливы, но не знают об этом. Они святые - у них есть дом, мама и папа, которые их любят. Дети любят мечтать и часто им кажется, что до неба можно достать рукой. Вот, протяни и вон, оно, большое и необъятное у тебя на руке. Их мечта уже сбылась, а большего и не надо!
  Тепло подарило Солнце улицам города и город оживился словно муравейник. Вот он, муравей, маленький и быстрый. Тащит свою ношу к себе в дом и это его счастье вернуться домой не пустым, а с общей пользой для всех. Чтобы дом его был крепок - надо много работать и так проходит его короткая муравьиная жизнь. А я смотрю на него сверху и его не волнует этот любопытный великан - он просто делает своё дело.
  А мир людей построен не так. Чтобы что-то делать, надо сначала сделать для себя рекламу, чтобы все знали, что ты можешь делать. О твоём деле всё равно узнают, но ты хочешь выглядеть среди однородности толпы кем-то кто выше и сильнее всех. И тогда ты становишься рабом своего дела. И нет тебе больше свободы, нет счастья и ты смотришь на этого маленького муравья глазами зависти и обиды.
  -----------------
  К Алёне продолжаю заходить с не пустыми руками. Однажды, да и не один раз, задерживаюсь у неё на час-другой развеять её скуку, чем могу и как могу. Да и просто побеседовать и обменяться свежими новостями и мыслями.
  Она смотрела на меня долгим взглядом, а я боялся смотреть прямо ей в глаза - так и разошлись.
  Потом я не видел её много времени. Но скоро она пришла ко мне. Мы сидели рядом.
  - За что всё это? "Вкусняшечки" всякие приносишь? - спросила она.
  - Ты самый родной для меня человек здесь в общаги, да и вообще. Ты для меня родная душа! - ответил я.
  - Ты убьёшь меня своей логикой! - сказала она с улыбкой и прильнула к моей руке.
  Она нежно прижималась щекой к моей руке и я чувствовал её тепло. Мы сидели так некоторое время в тишине и глубоком понимании друг друга.
  28 июня.
  Сегодня пришёл к ней. Она прибиралась в комнате. Помог ей вытряхнуть половики. Потом мы ходили на рынок и закупили там всякой всячины, а в обед мы устроили "пир-горой". Наточил ей ножи так, что теперь долго будут резать всё и вся, только бы не её руки.
  Потом я пошёл прогуляться в парк. Ветер тёплый, но сильный волновал гладь старого пруда, наполовину заросшего зелёной ряской. Я сидел на берегу и думал, как быть дальше с Алёной.
  Да так ничего и не надумал и пусть пока всё остаётся по старому. Но я чувствую, что так оставлять тоже нельзя. Надо двигаться вперёд. Но с другой стороны - все эти чувства, порывы и переживания я уже знаю и знаю результаты всех моих действий. Остаётся найти ещё один способ - иррациональный и не поддающийся простой тривиальной логике. Значит, всё должно произойти бессознательно, вне зависимости от меня.
  -------------------- 
  Случай, который произошёл вчера перед тем как уснуть, больше похож на чертовщину или галлюцинацию, но было что-то во всём потустороннее.
  Я лежал на спине и ещё не спал, но темнота обступила меня со всех сторон. Я так и лежал с открытыми глазами.
  Вдруг почувствовал, что кто-то на мне лежит. Это была Ира. Она лежала на спине, и её ноги сжимали мою голову. Я чувствовал их тепло и в то же время в моей голове началась мозговая атака. Как она вошла в комнату? У неё есть ключ! Я это знал. Я поверил в реальность происходящего, потому что чувствовал её массу на мне. Она двигалась, а я всё думал, как она попала в комнату.
  И вдруг на меня нашла волна ненависти и жестокости к ней. Я сказал : "Повернись ко мне лицом, я хочу тебя видеть!". Она поднялась, сначала села на мне, а потом её лицо стало приближаться к моему и в голове моей созрел план.
  Я захватил её голову руками и стал с силой приближать к себе. Я уже чувствовал прикосновение её губ, которые приоткрылись и были влажными. Но мне не нужен был её поцелуй, я стал прижимать её лицо к себе всё сильнее и сильнее.
  Но вдруг видение исчезло. На моей груди я видел только свои скрещенные руки и мне стало страшно. Всё происходящее было настолько правдоподобно, что если бы мне поставили выбор того и этого мира, то я не смог бы различить эти миры. Потом долго не мог заснуть.
  --------------------
  Может, это Ирина колдовала? Я знаю - она это умеет, но в эту ночь, она была на дежурстве в больнице. Вот какой мистический случай произошёл вчера.
  Сегодня написал письмо домой. Хотел написать ещё вчера, да ни с того ни с сего вдруг заболела голова, да так, что писать что либо я уже был не в состоянии.
  29 июня.
  После того, как закрыл ларёк, я зашёл к Профу. Каково же было моё удивление, когда в его комнате увидел двух миловидных и довольно симпатичных девушек. А комнате был ещё Фаля и двое "козеров". Посидели, познакомились.
  Оказалось, что к Профу приехала сестра из Москвы, вместе со своей подругой.
  Подруга - грудастая девушка, про таких говорят - "самый сок", не слишком толстая, но и не сказать, что тощая. Блузка застёгивалась на груди "молнией". Её полные и упругие груди выпирали так, что казалось, что эта молния вот вот "лопнет". (И мои глаза, которые не могли отвестись от этой красоты, тоже)
  Вот так мы и седели, пели песни и рассказывали анекдоты.
  Потом я ушёл на кухню, взял гитару и начал петь.
  Ко мне подошёл Димка К, и мы спели с ним ещё несколько песен.
  Потом, на пятом этаже, я услышал голос Алёны. Димка сразу ушёл, но потом вернулся и попросил сигарету для неё. Потом он ушёл совсем, а я ещё посидел с пол часа, пока окончательно не устал.
  Спал я глубоким сном, снов не видел, да и ни к чему мне эти сны, главное, что выспался я хорошо. А сегодня настроение моё лучше, чем в прошлые дни. Но всё равно одолевает тоска.
  Когда я бесцельно брожу по дорожкам парка, то в голове моей растёт непреодолимое желание поиска сюжета моего романа или повести. Такого, чтобы он увлёк меня за собой, и мне не стыдно было бы показать его, или то, что напишу, моим друзьям. Но нет той нити, за которую я смог бы зацепиться, как нет и подходящего сюжета. Но я знаю, что созрел для того, чтобы написать серьёзную вещь. Но почему-то в моей голове наступил вакуум и нет того понимания вещей, что было раньше.
  Сильный ветер гонит тучи. Те, что выше, движутся медленно, а те, что повыше - бегут очень быстро и несут за собой дождь. Сначала мелкие капли падают на землю, потом ливень обрушивается со всей своей мощью, но недолго, и снова после этого шквала ветра и воды, из-за туч выглядывает, несмелое, но яркое и тёплое Солнце. Снова птицы заливаются своей трелью, как будто и не было этого ливня.
  Люди, которые сидели на лавочках, уходят под деревья деревья во время дождя, а потом ждут, когда они просохнут.
  Есть здесь старый кинотеатр под открытым небом. Кинобудка вся разбита. Окна зияют обугленными чёрными провалами, но вывеска "Добро пожаловать!" ещё висит на старом месте, как будто все передряги и время ей нипочём.
  Внутри тоже всё в запустении. Лавочки стоят полукругом у бывшей сцены, но среди них всё заросло мелкими кустами и травой. Даже среди асфальта пробились молодые побеги и этим они делают вид старого кинотеатра ещё опустошённей и запущенней.
  Среди лавочек валяются обрывки газет, пустые пачки из под сигарет и сока, бутылки и много битого стекла. Здесь теперь смотрят не кино, а на дно стакана.
  Хотя, ведь таково и теперешнее устройство здешнего мира. Культура нам не нужна.
  А ветер по прежнему гонит по небу тяжёлые тучи и неизвестно, из которой может пойти дождь. Но несмотря на такую погоду, люди гуляют по парку и наслаждаются свежестью воздуха и запахами листвы и трав.
  Молодая мама пришла сюда со своим ребёнком. Голубая колясочка то и дело двигается взад-вперёд. Кто же эта счастливая мама и кем станет её дитя?
  2 июля.
  Предыдущий и вчерашний день ничего кроме разочарований и потерь не принёс. За два дня я не заработал ничего. Везение в торговле изменило мне и теперь полоса неудач настигает меня, и при этом всё время она увеличивает свою ширину.
  Но так или иначе - жизнь продолжается, а пока я жив, то я буду всегда надеяться на лучшее. Никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь.
  Приехали ребята (те, кто учатся на военной кафедре) на сутки с военных сборов  и в общаге царит какое-то возбуждение от пережитых впечатлений. Но мне это всё не ново, поэтому интерес ко всему военному у меня отсутствует напрочь.
  Так вот и начался второй месяц лета.
  Видел Алёну. Встретил её на лестничной площадке. Она стояла у стены, а я смотрел на неё и мне так хотелось её обнять! Но я был уставший, грязный и трёх-дневная щетина делала мой вид скорее отпугивающим, чем доброжелательным. Но тем не менее, завтра пойду к ней в гости. Может быть смогу вытащить её в парк на прогулку.
  Недавно меня посетило сомнение насчёт хороших с ней отношений. Мне показалось, что она была чем-то обижена с прошлой нашей встречи. Я допустил даже такую мысль, что обиделась она потому что в тот день я говорил, что пойду на дискотеку, а у неё ничего не спросил. Получилось так, как будто она совсем ни при чём. Я должен был хотя бы спросить, как она относится к предложению пойти вместе. Хотя я знал, что она ответит отрицательно, потому что не любит все такие мероприятия.
  А вот сегодня встретил её и понял, что она не обиделась вовсе, а взяла, и простила меня - дурака! Она очень мила!
  ------------
  Прошлые жизни.
  Мимо окошечка торговой палатки медленно прошёл человек. Драная телогрейка едва прикрывала его тело. Грязные и кое-где порванные штаны волочились по асфальту своими штанинами.
  Его нетвёрдая походка выдавала то, что она был пьян.
  Человек прошёл немного и остановился у витрины. Его рассеянный взгляд долго выискивал что-то по полкам. Он шарил по товарам и ценникам, пока, наконец, остановился на том, зачем он сюда пришёл.
  Совершенно автоматически его рука углубилась в карман. Потом в его грязных пальцах показалась измятая и влажная бумажка. Она была настолько замусолена, что издалека трудно было определить: простая бумажка это или купюра. Затем, его рука, совершив тот же путь извлекла ещё одну точно такую же бумажку. Так продолжалось до тех пор, пока его левая рука не заполнилась целым ворохом таких "фантиков".
  Он медленно медленно подошёл к окошечку и протянул трясущуюся руку. Бумажки посыпались на прилавок и в этот момент я взглянул ему в лицо.
  Это было старик. Из под кепки выставлялись седые, жёсткие и очень редкие волосы. Его лицо было испещрено морщинами вдоль и поперёк и имело серо-пепельный оттенок цвета. Из его глаз, пустых и безразличных, сочился гной и застыл у переносицы, безобразными жёлтыми сосульками. Из его красных глаз без ресниц сочились слёзы. Они стекали по впалым щекам, но он, видимо их и не замечал. Весь его низ лица был покрыт белой щетиной. Волосы торчали во все стороны и его борода скорее похожа была на щётку. С его губ стекала клейкая пена и струйка её уже пробила себе путь среди белой щетины, но ещё не сорвалась с подбородка, а висела там дрожащей каплей, готовая в любой момент сорваться.
  Даже на расстоянии было слышно, как в его лёгких что-то булькало, клокотало и скрипело. Ему было трудно дышать и он, то и дело откашливался, выплёвывая зелёную слизь на асфальт.
  Среди этого клокотания я всё же различил нечто похожее на звук. Да, он пытался что-то выговорить, но его язык и губы даже не могли двинуться. Но я понял, что ему нужно.
  Я взял ворох денег и начал, расправляя каждую купюру, считать. Он всё так-же стоял и смотрел на меня остановившимся и осторожным взглядом.
  Не хватало 200 рублей. Может быть прогнать его? Сказать, что надо ещё 200 рублей? Так ведь не поймёт, да и жалко мне его стало. Я немного замешкался, и только в этот момент заметил в его глазах некоторое оживление. Может быть их разбудил шум кассового аппарата, а может и предвкушение выпить.
  Я поставил бутылку на прилавок и сел на стул, ожидая, когда он уйдёт со своей покупкой.
  Старик медленно двигал трясущуюся руку к бутылке. Потом крепко сжал её за горлышко. Чтобы не уронить, осторожно вынул из окошечка и пошёл прочь, по пути заталкивая её за пазуху. Затем его горбатая спина исчезла в темноте. Так старик в ней растворился и вовсе исчез из вида.
  -----------------
  День, который в будущем будет занесён в историю, и эту дату будут зубрить в школах дети. Сегодня выберут нового президента, но народ не идёт голосовать. Что-ж, это их право, раз они так хотят.
  А я снова здесь. Среди травы, деревьев, на берегу заросшего пруда. Сегодня выходной и в парке много народа. Все отдыхают и вдыхают живительный эликсир воздуха, настоянный на запахах трав и цветов.
  Долго сидел у Алёны. Шёл разговор ни о чём. А когда я пригласил её погулять, то она сказала, что хочет спать. Я не стал настаивать, потому что в общем-то я люблю гулять один, как одинокий ворон, оставшийся без родной семьи.
  Она ещё говорила о чем-то, что портит её красоту.
  - Твою красоту испортить ничего не сможет! - сказал я.
  - А старость!?..., - полу-ответ, полу-вопрос услышал я.
  Да, она права, старость изменит наше тело, но я знаю, что она не сможет изменить наши души. А душевная красота остаётся с человеком навсегда, независимо от прожитых лет. Может быть именно этот ответ ждала она от меня, но я молчал, потому что не хотел, чтобы разговор зашёл в область восхваления и комплиментов.
  Да, я груб и не могу врать, когда точно не знаю всего до конца. Кто она? Может быть она просто притворяется? Да нет, этого не может быть, она всегда со мной предельно искренна!
  Маленькие дети гуляют кругом меня, кричат что-то, смотрят радостными глазами на эти цветы и радуются свободе и счастью быть согретыми этим ярким и горячим Солнцем.
  День сегодня тёплый и ветреный. В траве стрекочут кузнечики и эта бесконечно дорогая мне песня напомнила деревню. Там, где я лежал на цветочной поляне, купаясь в волнах тепла и ласковой неги, которая исходила от Солнца.
  Вечером будет дождь. Это чувствуется во всём, но главное - в небе. Оно подёрнуто туманной дымкой - чуть сиреневым маревом.
  Многие сидят парами на берегу пруда. О чём говорят они? Может быть о Любви? Мне очень трудно представить всё это. Как любят друг друга, если их Любовь взаимна? Как? Нет ответа и не будет, пока я сам не прочувствую это и не переживу. Наверно, каждый выбирает для себя ту грань взаимности и согласия. И этой грани хватает прощать всё - это, наверно, и есть Любовь!
  6 июля.
  Два дня отработал без осложнений, а теперь не знаю, чем заняться. Даже для того, чтобы писать - нет сил.
  Зашёл к Алёне. Сегодня у неё гость. Тот, что жил в 333 комнате, так называемый "усатый". А потом я ушёл - было уже поздно и очень хотелось спать.
  Тёплый день пришёл наконец-то в Рязань.
  7 июля.
  Так прошло семь дней июля. Лето летит с ускоряющимся ритмом в своему апогею.
  Дерево, на котором я сижу, давно уже упало с стало само по себе местом, где можно посидеть и отдохнуть от повседневных забот. Оно лежит на земле, а вторая его половина ещё стоит, гордо возвышаясь над лесом. Это был огромный дуб. Он ещё зелёный, но скоро ляжет рядом со своей половинкой.
  Здесь тихо. Шум города где-то там, очень далеко, и ему не пробиться сквозь это зелёное море деревьев и кустов.
  Сегодня на редкость жаркий день. Так хорошо, что настоящее лето, наконец-то вернулось ко всем нам. Люди рады такой погоде и в парке кто-то прячется в теньке, а кто-то нежится на Солнышке. Очень много народу, да и воскресенье сегодня.
  Гость всё ещё у Алёны. Сегодня видел их вдвоём, шедших по улице.
  15 июля.
  Алёна сегодня уезжает к своему жениху. Пусть немного погостит, подумает - выходить за него замуж, или нет. И вроде бы и хочется и колется. Ей пришлось выбрать один из двух путей.
  Первый путь состоит в том, чтобы отложить свадьбу ещё не год, до следующего лета. Но из этого, по её мнению, ничего хорошего не выйдет. Она не уверена, что через год он её не бросит. И ещё боится, что это оттягивание срока обидит её жениха, который настаивает на свадьбе нынешним летом. И ещё один страх в том, что если он её бросит, то её больше никто замуж не возьмёт. Ну, это она уже конечно, выдумывает.
  Второй путь в том, чтобы выйти замуж в это лето, а потом учиться в Радике. Но здесь тоже много подводных камней. Жених её будет служить ещё год, а она будет жить здесь одна.
  - Ну и что это за семья? - спрашивала она меня, подняв свои тёмные глаза.
  А ещё есть у неё страх, что жених её не даст ей доучиться и заберёт к себе. Тогда произойдёт то, чего Алёна не хочет - она станет типичной домохозяйкой, и все её мечты о карьере и о чем-то высшем уйдут и исчезнут как миражи. Она станет обычной, как все, а этого ей не хочется, но придётся сдаться, в конце концов.
  Да, всё равно семья, с её заботами и рутиной, одолеет её и она будет отдавать все свои силы ей. Какая уж тут карьера?
  Выбор сложен, но в конечном счёте она выберет что-то одно. Мечты останутся мечтам.
  Вопрос состоит только во времени, раньше на год или позже. Расстраивать её не хотел, поэтому не сказал об этой появившейся последней мысли. А она, как это не прискорбно, - наверно и есть горькая правда.
  Правда, есть ещё один путь, когда она просто откажет ему. Где-то в глубине меня сидит такая мысль и она меня радует больше всего, потому что вижу, что между ними не настоящая Любовь, а какой-то фарс - ведь если это Любовь, то и свадьба не особенно нужна, а тем более в такой короткий срок. Если он настаивает, то не любит. А раз не любит, значит и нет между ними Любви. А значит, нет будущего в их "союзе".
  Недавно ходили с Алёной гулять в парк. Взяли с собой вина. Шли и разговаривали легко и просто.
  - Так с тобой хорошо. Всё просто так! Даже молчать просто! - потом сказала она, когда мы сидели на берегу "нашего" старого знакомого ручейка с ключиком.
  Она была рядом и была прекрасна. Потом мы гуляли по яблоневому саду, как в мае и рвали яблоки. Как дети, искали самые сладкие, и морщились, если попадались кислые.
  - Полюбить тебя легко! - сказал я.
  - А что сложно? - спросила она и внимательно посмотрела мне в глаза.
  - Сложно тебя разлюбить! - медленно, с расстановкой, говорил я, сам не ожидая такого от себя ответа.
  Мы сидели рядом и смотрели, как ласточки летали над деревьями где-то там, очень высоко.
  - Завтра будет жаркий день. Видишь, как высоко летают ласточки? - попытался заговорить я, но понял, что это банально, да и не нужно.
  Она молчала. Я тоже. И не нужны разговоры. Нам и без них было хорошо!
  А потом мы ушли.
  -----------
  А недавно приснился сон, потрясший и всколыхнувший былые воспоминания о деревне и о тех, кого больше нет.
  Это был дом тёти Дуни (Ерохиной). Всё стояло на своих местах. Она любила порядок, а он создавался сам по себе и оставался таким долгие годы, потому что она жила одна, не считая редких приездов внучек на лето в гости.
  А я во сне, ещё совсем маленький. Я пришёл к ней уставший и хотел есть:
  - Тётя Дуня, дай хоть хлебца - есть очень хочется.
  Она пошла на кухню, отрезала там большой кусок и несёт мне. Я хватаю его своими вечно испачканными руками и жадно начинаю есть.
  Она смотрит на меня как-то грустно, потом подходит к своему старому комоду и вытаскивает от-туда коробочку. Я узнал, что это коробочка с фотографиями. Она открыла крышку.
  Сначала я увидел фотографию с Ольгой и бабой Раей, там, где мы стояли у столба, рядом с домом тёти Лиды Колесовой. Потом ещё видел несколько фотографий, но не запомнил.
  Выбрав из всех только одну карточку, показала мне.
  - Похожа я на Аркадия? - спросила она и отдала фото.
  На меня смотрел молодой парень. "Аркадий - это её брат!" - вспомнил я, рассматривая его фото.
  - Да, - ответил я. - Похож. Особенно подбородком.
  После этих слов, я перевёл взгляд на тётю Дуню, и то, что я увидел, запомнилось мне особенно ясно.
  Я увидел крупные слёзы, которые потоком текли по её впалым щекам, а потом срывались на мою руку. Я почувствовал жар, шедший от этих слов. Так она смотрела на меня и беззвучно плакала. Горячие слёзы текли по моей руке, а я смотрел на неё сдерживая горячий комок, подступивший к моему горлу. Я с трудом сдерживал свой плачь.
  Такие сны бывают очень редко, поэтому в мою память  они впечатываются очень ярко.
  ------------------
  21 июля.
  Алёна сейчас далеко от меня и я незримо ощущаю пустоту вокруг себя. Как она живёт там? Когда она была здесь, я мог приходить к ней, и она говорила мне о своих проблемах, и я знал, что её мучает и гнетёт. А сейчас я ничего о ней не знаю и от этого становится особенно грустно.
  Но я тешу себя мыслью, что ей там хорошо и она по своему счастлива.
  ----------------
  Я не знаю, как мне описать тот сон, который я смотрел прошлой ночью. Он тоже был как и предыдущий - очень эмоциональным и переживательным. Но всё же попытаюсь его описать.
  Когда выходишь из моей родной деревни Нужна, то всегда идёшь мимо большого тополя. Он очень старый и его кора потрескалась во многих местах от времени.
  А напротив тополя стоял дом. Дом моего детства, дом моей бабушки, дом, где я жил в своё босоногое детство. Сейчас его нет, а только густой бурьян определяет это место. Да ещё запах брошенного места, запах разрушения и тлена.
  Так начинается мой сон.
  Я и молодая женщина по имени Надя шли по деревне. И собирались было из неё выходить, а наш путь как раз проходил мимо дома моего детства.
  Я посмотрел вперёд и увидел этот дом, а вернее на то, что от него осталось. Я видел только сруб, да чернеющие пустотой, оконные провалы. Внутри дома ничего нельзя было рассмотреть. Задней части дома не было. Там валялись брёвна, гнилые доски и всяческий мусор.
  Как только мы поравнялись с первым окно, как я услышал, как кто-то меня зовёт. Я удивился, и подумал, что, наверное, это мне показалось - ведь дом давно уже был нежилым.
  Но голос звал меня снова и снова. Я посмотрел в окно. То, что я там увидел меня больше испугало, чем удивило.
  На меня смотрела моя бабушка Рая.
  - Алёша, подойти ко мне! - позвала она к себе. Я не знаю, почему, но в этом сне, я был уверен, что бабушки нет в живых, вот почему я так испугался.
  - Бабушка, ты же не должна здесь быть! - сказал я и сам того не сознавая, моя правая рука начала меня крестить. Я никогда в жизни не крестился (да и не крещён я вовсе), а тут крестился с горячим рвением и усердием, как будто знал, как это делается.
  Мне стало страшно от этих мыслей и я резко отпрянул от окна.
  - Что ты там увидел? - спросила меня женщина Надя.
  - Да нет, ничего, просто показалось, как будто зовёт кто-то, - ответил я, а у меня перед глазами всё ещё стояло лицо моей бабушки и её слеза около глаза, готовая вот вот сорваться.
  Мы пошли дальше, миновав сырой лог, прошли чуть чуть дальше, и вдруг, разом, не сговариваясь обернулись назад, и посмотрели на развалины этого старого дома.
  Среди нагромождения досок, обломков и брёвен, медленно перешагивая через них, шла маленькая девочка. Она была в плетёнках, в белых чулках и в белом платьице. Она казалась (среди этих обломков и всякой дряни) какой-то неземной, иллюзорной и неосязаемой.
  От этой белой фигуры исходила волна покоя и тишины.
  Каким-то непостижимым образом, я вдруг догадался, кем была эта девочка - это была Надя, только в далёком детстве.
  - Наденька, Надюша! - услышал я голос моей спутницы женщины Нади.
  Она тоже видела эту девочку.
  - Нет, нельзя встречаться с собой, - закричал я. - Не смотри туда. Уйдём отсюда, тебе нельзя с ней встречаться!
  Я схватил её за руку и мы побежали прочь, чувствуя, как ветер хлещет нас по лицу и как бешено начинают колотиться наши сердца.
  Сон страшный, и нет слов более.
  ----------------------
  А что же теперь ещё писать?
  Работаю я по прежнему в ларьке. Накопил уже более 500000 рублей. Жить, конечно, стало полегче.
  Новое направление своего изучения я устремил на то, как работает наш мозг, и в основном, его зрительная часть.
  А видят ли слепые сны? Может быть это глупость, но моя идея держит меня и не отпускает. Идея о том, как сделать слепого - зрячим. Это будет делом моей жизни, чтобы не прожить её совсем зазря.
  25 июля.
  Вчера приезжала Алёна. По какой причине я проснулся в 6 часов утра и не мог уснуть? Да, наверное, потому что существует между нами незримая связь, которая связывает нас невидимой, но прочной нитью.
  Она поедет на свадьбу к Тане, и в общагу заехала только лишь на один день.
  Постучала она часов в 11 вечера, когда я спал, но всё же, сквозь дрёму, я почувствовал, что это она.
  Потом она пришла. В её глазах я видел радость от-того, что видит меня, и когда она меня обняла, не сдерживая эмоций, я чувствовал тепло и аромат её тела, мягкость её волос. Она была действительно очень рада встрече, как, впрочем, и я тоже.
  "Отсрочки" своей свадьбы она добилась и это меня обрадовало. Ещё целый год я смогу видеть её свободной, чистой и лёгкой. А что будет потом - совсем не важно. Главное, что я буду ещё иметь возможность видеть её, слушать её голос, радоваться её успехам и утешать её в печали. Пока она со мной, то я ещё поживу, вернее, поживёт ещё моя Душа, полная любовью к ней.
  Хотя и глупо наверно, так думать, но всё равно я знаю, что приношу ей больше радости, чем грусти, а пока это так, то ничего не сможет нарушить нашей большой дружбы.
  Андрюха, мой сменщик в ларьке, скоро уедет домой. Он вчера пришёл в очень плохом настроении. Влюбился он в девушку, а она гуляет с парнем, живущим с ним в комнате. Три года её знал, а тут угораздило влюбиться. Да, тяжело теперь придётся ему пережить всё это. Но должен он надеяться, что девушка эта разойдётся со своим "женихом" и тогда уж он её не бросит и всё отдаст ради своей любви.
  Он приходил вчера. Выпили немного, посидели, поговорили. Хорошим парнем оказался, жаль только, что не всё гладко складывается в его жизни. Ну да и ничего - она ещё молодой и найдёт себе девушку, такую, которая будет дарована ему Судьбой.
  Хочу написать ещё о некоторых знакомствах, которые произошли непосредственно всвязи с моей работой.
  Во первых, есть такая Наташа. Яркая блондинка, высокого роста, с крепкой и стройной фигурой. По мне, так она несколько поверхностна и ветрена. Я её знал и намного раньше - часто видел её в гостях у Пети Б., но близко с ней не был знаком. Я сразу отверг это знакомство, потому что это девушка Пети и ему "мешать" не хочу. Так что наши отношения с ней должны быть не больше "Привет" и "Пока".
  Другая девушка Лена. Полноватая молодая женщина. Имеет ребёнка и мужа. В молодости была похожа на Пугачёву, только теперешнюю. Несколько глупа и ленива. Её ребёнок - для неё бремя. Когда семейная женщина ходит по общагам, то это несколько странно.
  Третья девушка тоже Лена. Молодая блондинка с утончённой фигурой, с большим ртом и красивыми глазами. Губы алые и тонкие, закрывают ровный ряд белоснежных зубов, уходящих в нежно розовые дёсны. Очень сексуальна и обольстительна. Настойчива в желаниях и несколько нагловата в их достижении.
  Она иногда бывает серьёзной. Тогда её как будто подменяют - она становится "свойской", такой, как будто знаешь её много лет. Несколько пугливо относится к новым знакомствам. Сама ни с кем не знакомится, а делает это посредством подруг. Главное, что знает себе цену, но считает себя лучше других. Любит, когда ей говорят, что она красивая. Хотя это и не требует подтверждений - она безусловно довольно симпатична. Когда она радуется или смеётся, то её губы расцветают алым цветком в широкой улыбке, а глаза начинают светится яркими блестящими искрами.
  27 июля.
  Нет мне сна в душном ларьке и нет мне покоя.
  Как только закрою глаза, то вижу Алёну. За что это наваждение мне сейчас, когда я устал и должен спать. Но я вижу сейчас переплетение каких-то бессвязных видений с дневными впечатлениями.
  Вдруг, воспоминания о прежних днях всколыхнули всё внутри меня и связаны они были с тем человеком, который связан с личной моей катастрофой и позором.
  Я сегодня видел Ирину. Я не хочу об этом писать, но и не писать не могу, потому что изменю самому себе.
  А пришла мне в голову мысль позвать её и спросить, как она жила всё это время. И хотя это будет выглядеть очень глупо и бессмысленно, но у меня появился некоторый интерес к её дальнейшей жизни для того, чтобы продолжить свой рассказ, начатый ещё прошлым летом.
  Всё перемешалось в моей голове и нет мне покоя и нет сна.
  Новое знакомство произошло сегодня с Олей. Она пришла с Наташей и Леной. Она ещё очень молода и говорит слишком много глупостей. Её возбудило новое знакомство со мной, и она держала себя очень развязно, говоря о таких вещах, о которых в её возрасте ещё рано говорить серьёзно. Видимо, жизни она ещё не видела и всё "лучшее" у неё ещё впереди. Будет красивой женщиной, поскольку обладает хорошей фигурой, симпатичным пропорциональным лицом и стройными, крепкими ножками. Хорошо в ней то, что девушка совершенно не закомплексована и говорит так, как есть на самом деле, вернее, как она всё чувствует без маски "взрослого" осмысления. К дальнейшим контактам со мной не годится - слишком молода и слишком много говорит "не по теме".
  Такие мысли пришли мне о ней с первого взгляда, хотя известно, что нельзя судить о человеке так. Характерные черты её лица содержат две детали.
  Первая - брови вразлёт, так, как будто птица взмахнула крыльями. Эти брови очень тонкие и малозаметные, что делает её глазам бессмысленное и пустое выражение.
  Вторая деталь относится к её лбу. На нём прорезалось множество складок, особенно, когда она удивлялась или смеялась. Эти морщины очень мелкие, но идут удивительно часто и строго параллельно.
  Есть ещё одна деталь, но она относится к её поведению. Она очень пластична и подвижна, как будто внутри её пружина с вечным заводом, которая никогда не даёт ей успокоиться.
  Вот такой портрет той, с кем мне пришлось сегодня немного поговорить и понять о ней немного.
  Проходит совсем немного времени, немного дней и ночей, а я уже снова хочу видеть Алёну. Как я желаю, чтобы время перенесло меня на неделю вперёд, туда, где будет она, и представил наше прощание.
  Она будет смотреть на меня сквозь стекло, а в её душе будет сочиться слезами горький комок разлуки. По её щекам пробегут слёзы, а она будет смотреть на меня. А я, как мальчишка, буду стоять напротив, опустив, словно без сил, руки и тоже буду смотреть в её любимые мне глаза. Я не замечу, как горячие слёзы будут стекать по моим щекам и падать, срываясь с подбородка, на мокрый асфальт. Мы будем молчать и ждать, когда поезд тронется. А потом мы будем удаляться друг от друга, чувствуя, как тонкая нить, связывающая нас, становится всё тоньше и всё невидимей.
  Поезд уйдёт, а я буду стоять на пустом перроне, как одинокий клён, опустив голову и не в силах больше противостоять, нахлынувшей уже в полную силу, волне горячих слёз.
  Люди будут проходить мимо и сочувствие будет на их лицах при виде меня, такого несчастного, одинокого и плачущего, а может и безразличие...
  1 августа.
  Август начался и подарил сегодня тёплый и солнечный день. Ещё месяц и кончится лето, а я так и не увидел его по настоящему, такое, какое всегда встречал с радостью. Теперь эта работа в ларьке не даёт мне насладиться этим счастливым временем года. Грустно.
  В общаге сейчас пусто и тихо. Никого нет. Даже слышно жужжание мух в коридоре и на кухне. Я сижу один на подоконнике и курю, слушая музыку.
  Когда же приедет Алёна? Знаю, что видеть её теперь буду очень мало, но ради секундочки с ней, отдам пол мира. Влюбиться бы мне в кого-нибудь другого - может быть всё было бы по другому? Да вот не могу теперь! А почему? Да потому что "влип" напрочь и "по уши". Даже не могу представить, что я люблю какую-то другую девушку, а не Алёну. Этого не может быть!
  Очень соскучился по дому. Такой тоски ещё никогда не было и не дай Бог её испытать кому-нибудь!
  Часто, во снах, я вижу себя как иду по дороге, возвращаясь домой. Мне легко, и чувство того, что я дома, переполняет всего меня счастьем. Я иду, глубоко вдыхая воздух Родины, воздух родного леса и рад обнять и целовать каждую берёзку. Мне просторно и свободно. Мне уже ничего не нужно, только чтобы мои глаза видели родную деревню: её поля, речку, леса, и тополя.
  7 августа.
  Сегодня весь день был с Алёной. Домой она никак уехать не может, потому что нет билетов. Она очень расстроилась, и теперь, дай Бог, чтобы завтра было всё хорошо, как я надеюсь на это.
  А в моей голове всё перемешано. Не знаю, к чему приступить и заняться чем-то дельным. Занятия себе найти не могу, потому что за какое ни возьмусь - то сразу же и надоедает.
  9 августа.
  События прошедших нескольких дней вскоре забудутся, а в памяти останутся смутные обрывки, да и то, только самые яркие и впечатляющие.
  Алёна приехала 3 августа утром. В этот день я её не видел, но Лёха сказал мне, что она в общаге. Конечно, я ждал, что она придёт, но день ушёл, а её так и не было.
  Пришла она на следующий день в простом платьице и сказала, что сегодня проводит Лёшку (друга её) и придёт. Но потом оказалось, что он не смог уехать в тот день и я целый вечер был без неё.
  А 5 августа, вечером, он, наконец-то уехал. Она сразу же, как обещала, пришла ко мне. В её глазах читалась некоторая грусть, наверно, от расставания.
  Начались сборы на 6 августа, когда ей надо будет отправиться домой на каникулы. Она очень переживала и суетилась как белка в колесе. Мне её стало жалко - ведь она слаба здоровьем и ей нельзя перегружаться и волноваться. Но тем не менее, к 6 числу всё было готово.
  Днём, прошлись с ней по магазинам. Она купила всё, что может понадобиться в дороге, и в 13.00 мы уже были на вокзале.
  Там сказали, что билеты будут продавать с 17.00 и мы поехали в общагу, чтобы забрать вещи и вернуться к этому времени. Но удача в этот день отвернулась от нас. Билетов не оказалось. Мы сидели на перроне и думали, что же делать? Плюнули на всё и вернулись в общагу. Теперь, только 8 августа можно было попытаться достать билет.
  Когда приехали в общагу, то я вытащил из шкафа бутылочку вина и мы выпили. Пить-то ей не надо было давать, начался приступ астмы, но я успокоил её и она пошла спать.
  Так и закончился этот день, а на следующий, она была у меня весь день. Мы сидели рядом и смотрели телевизор. Так было тепло, уютно и приятно.
  А на следующий день, наконец-то билет был куплен и мне оставалось только её проводить до поезда. Приехали на перрон слишком рано и долго сидели на ветру. Было холодно, но согревала мысль о том, что наконец-то Алёна поедет домой. Столько сил и нервов было потрачено, и вот, наконец, скоро эта суета закончится.
  Мы попрощались, даже не поцеловав друг друга. Я не делал этого, потому что думал о том, что у неё есть возлюбленный парень, и это не я, так, что поцеловать её для меня было бы неловко. Она, наверно, думала так же.
  Я стоял рядом с вагоном, она была за стеклом. Я смотрел на неё, а она на меня. К горлу подступил горький слезливый комок, но я проглотил его, стесняясь показать перед ней свои слёзы. Наконец, неловкая минута закончилась, поезд тронулся и я помахал ей рукой, а она в ответ, тоже.
  Поезд набирал ход и потом уже колёса стучали, унося на себе в туманную даль, серые вагоны.
  Всё, я остался один и почему-то подумал о том, что я сегодня проводил свою Любовь. Проводил навсегда, как будто оторвал её от сердца и теперь на этом месте зияет чёрная пустота.
  А теперь вернусь к своим делам. Вчера вечером, когда приехал закрывать ларёк, Ринат (Хозяин ларька), дал мне записку, на которой было написано: Зинченко И. А. и номер телефона 799177.
  Что это может быть? Я теряюсь в догадках и от этой неизвестности возникает страх. Через пол часа пойду звонить, думаю, что все страхи были излишними.
  Позднее...
  Да, страхи мои были напрасными. Это был номер телефона следователя из ОВД. Интересовался о человеке, который под видом налогового инспектора облапошивал продавцов ларьков. Но я ничего по этому случаю не знал, и он, поблагодарив меня за то что отозвался, положил трубку. Я чуть, помедлил, перевёл дух, успокоился и пошёл в общагу.
  10 августа.
  Опять прежняя болезнь взяла меня в свой капкан. Что делать? Врачи не понимают и на свои ошибки не обращают внимания.
  Доходы в палатке стали почти наполовину меньше, потому что теперь водку из ларьков продавать нельзя в соответствии с указом мэра Рязани. Так, что теперь не знаю, что делать...
  --------
  И приснился мне сон.
  День начался как обычно. Я открыл глаза, но сколько было времени никак не мог определить. Всё вокруг меня приняло расплывчатые очертания. Надо вставать, чтобы подойти к часам и, нацепив очки на нос, посмотреть положение стрелок. Половина второго дня - это нормальное время для подъёма после ночной работы.
  Поспал хорошо, но в теле чувствуется усталость. Она прошла, как только я, встряхнувшись, сходил в холодный коридор.
  Я сел на край кровати. Потянулся за сигаретой к столу. Из раскрытой пачки выглядывал ряд фильтров. Я вытащил одну и закурил.
  Первым вопросом, возникшим в моей голове был вопрос о том, чем бы себя занять на этот день. Не хотелось заниматься чем-то бесполезным, и в то-же время, даже полезное дело побеждала лень.
  Так я и сидел, наблюдая, как тает сигарета между моих пальцев, и как улетают вверх колечки сизого дыма.
  После двух ночей работы в ларьке теперь предстояло быть две ночи дома, но в этих выходных я не находил отдыха. Они давили на меня своим бездействием и бесполезностью.
  Протерев глаза, я взглянул в окно. Там ничего хорошего не предвиделось. По небу плыли серые и низкие тучи, а ветер безжалостно трепал ветки деревьев.
  "На улице делать нечего, - подумал я. - Чёрт побери, что мне сейчас делать?"
  Я почувствовал, что хочу есть. Желудок конвульсивно сокращался - требуя пищи.
  "Ну по крайней мере я теперь знаю, чем буду заниматься в следующие пол часа, или даже целый час" - подумал я и мне стало немного легче.
  Я почистил картошку, а потом, взял сковородку, пошёл на кухню.
  В обычные дни, когда шла учёба, там постоянно кто-нибудь был и мы стояли у окна, болтали о чём-нибудь, помешивая свою еду. А сейчас лето и в общаге никого нет, и поэтому гром крышки далеко отдавался многократным эхом по коридору.
  Я зажёг газ и поставил полную сковородку на огонь. Затем сел на подоконник, чтобы покурить. Утром я курю больше. Я уселся поудобней, сунул в губы сигарету и поднёс зажигалку. Привычным движением пальца нажал на ролик. Сверкнули искры, но огня не появилось. Я нажал ещё раз - бесполезно. Потряс зажигалкой - там было ещё больше половины.
  - Что за чёрт? - подумал я и ещё раз хорошенько потряс её в руке.
  Мне не хотелось слезать с подоконника, где я уже уютно устроился, чтобы подкурить от огня газовой плиты.
  Тогда я попробовал нажать ещё раз, и вдруг, пламя вырвалось из сопла. Я инстинктивно отпустил палец, чтобы погасить пламя, но что-то произошло с механизмом и пламя по прежнему горело высоким и ярким конусом.
  Все мои попытки его погасить ни к чему не привели. Я увидел, как корпус зажигалки начал плавиться сверху. Бросил её на пол, надеясь, что от удара пламя погаснет. Но ошибся. Огонь стал больше и горел бесшумно и бездымно от пола до потолка.
  Тогда я испугался, что зажигалка может взорваться, но то, что я увидел, было гораздо страшнее чем взрыв. Это был ужас от зрелища того, что я увидел в этом сине-красно-жёлтом пламени.
  Спирали пламени ничего поначалу из себя не представляли. Но вдруг этот беспорядочный узор стал представлять более понятные очертания. Я увидел, как что-то белое надвигается на меня. Сначала это была точка где-то очень далеко, потом она становилась всё больше и больше по мере приближения.
  Наконец, я увидел, что это была гора белоснежных шариков. Она приближалась ко мне и вскоре всё пространство заняла сплошная белая стена. Я вздрогнул, когда пригляделся. Стена была сложена из человеческих черепов, больших и малых. Их чёрные провалы мест, где были глаза, непрерывно приближались ко мне, так, что вскоре всё пространство занял один единственный череп.
  Я видел все трещины на его белой поверхности. Зубы безобразно торчали в разные стороны и чёрный провал рта приближался ко мне. Он было всё ближе и ближе. Я не мог пошевелиться и застыл в оцепенении от зрелища. Сердце готово было выскочить из груди и убежать куда-то далеко от этого кошмара. Глаза свои я тоже закрыть не мог - лицо застыло, как в статуе.
  Рот черепа, а вернее его отрытые челюсти приближались ко мне, заполняя всё обозреваемое мною пространство.
  Я уже отчётливо видел каждый зуб, испещрённый трещинами и множеством дыр.
  Вдруг, из каждой дыры, словно волосы, начали выползать змеи. Их было настолько много, что каждый зуб стал похож на голову Горгоны Медузы. Их раскрытые пасти были направлены в мою сторону и я видел тысячи ядовитых зубов, которые хотели вонзиться в меня. Я ясно различил кровь прошлых жертв, которая капала из их пастей. Они всё приближались ко мне.
  Чёрный провал рта уже превратился в необъятный космос, а там была обычная пустота, ничто. Змеи пронеслись сверху и снизу от меня, каким-то чудом не задев. Мне казалось, что это я влетаю внутрь черепа, а в нём была пустота. Я теперь знаю, как выглядит пустота, потому что там, внутри её я уже побывал и видел как она выглядит снаружи.
  Красный ореол огня вернул меня к действительности. Огонь почти угас. Оплавленная зажигалка валялась на полу. Несколько языков пламени всколыхнулись в последний раз, и наконец, погасли совсем.
  Я сидел на подоконнике ещё минуту, пока не почувствовал, что моя челюсть отвисла, и сразу закрыл рот. По всему телу бил озноб, а на лбу выступил холодный и липкий пот. Сигарета валялась на полу, под ногами. Я не заметил, как она выпала из моих губ. Сердце продолжало бешено колотиться, но потом, всё-таки успокоилось.
  Я спрыгнул с подоконника и поднял оплавленный остаток от зажигалки.
  - Что это было? Я наверное сошёл с ума! - бродили такие мысли внутри головы.
  Я повертел в руке то, что осталось от зажигалки и, резко замахнувшись, выбросил его в окно. Он ударился о стоявший напротив тополь и полетел вниз. Я услышал, как он щелкнул о тротуар и встряхнув головой приступил к своей картошечке. Кое где она уже пригорела, но даже такую я всегда ем с аппетитом.
  Наконец, когда всё было готово, я взял сковородку и пошёл с ней в комнату. Напротив двери, на перегородке висит зеркало. Я поставил картошку на стол и взглянул в него.
  Там я увидел себя, заросшего недельной щетиной. Рукой взяв себя за подбородок, я поднял голову и увидел свои глаза. Они горели каким-то адским огнём, может быть тем-же, каким горела зажигалка. Это от перевозбуждения.
  - Не каждый день можно увидеть такую чертовщину, - утешал я себя.
  Тут я вспомнил, что хочу есть и все мысли, связанные с видением, улетучились вместе с запахом жареной картошки, который приятно ударил в нос, объявляя о будущем плотском наслаждении.
  ---------------
  13 августа.
  Сегодня что-то не спится. Не знаю, почему, и вроде бы спать хочу, но никак не засну.
  К окошку ларька подошёл пьяный "в доску" мужик. Даёт мне два "полтинника" ( 2 по 50 000 рублей), и просит водку. Водка стоит 9500 рублей. Я сдал ему 500 рублей и он ушёл довольный, оставив мне 90 000 рублей.
  Не знаю, где была моя совесть, но про неё я напрочь забыл в этот момент. Здесь, в ларьке, обо всём забываешь, когда видишь шуршащие бумажки.
  Но всё-таки деньги мне нужнее, он бы их всё равно пропил подчистую. Я и так слишком долго существовал от "степухи" до "степухи". А сейчас у меня появилась возможность покупать нормальную еду и даже могу позволить себе купить какую нибудь редкую "вкусняшку", например фруктов каких нибудь экзотических. У меня появилась хоть какая-то надежда, что жить я буду чуть чуть получше, чем в прошлом.
  Я ещё помню те времена, когда мне приходилось есть горох без масла и думать о том, что мне поесть на следующий день. Да, и что тут говорить - был я нищий и голодный, но душою чист. А вчера всё же, появилось на ней тёмное пятнышко, которое теперь уж не отмыть.
  14 августа.
  Ночной город спит. Где-то далеко от палатки слышен сверчок. Он одинок и напоминает о царящей кругом тишине. Редкие машины, ярко освещая дорогу, проносятся мимо, унося рёв мотора прочь.
  Редкий прохожий запоздал и ёжась от холода шагает домой. Я стою у ларька и смотрю, как чёрное пятно удаляется в темноту. Ночные светофоры мигают жёлтым цветом. Включатся на нормальную работу только когда рассветёт.
  Сегодня откроюсь пораньше, всё равно ночь не спал, да и не уснуть мне никак.
  Зашла Ленка, та, что была беленькая, только теперь её волосы стали пепельного цвета. Так она стала ещё симпатичней. Посидела, поулыбалась и ушла. Видимо, совсем делать нечего, если зашла в ларёк. А может, она специально приходит только ко мне? Да ну, кому я нужен? Да и нужна ли она мне, когда у меня есть Алёна?
  Так проходит день за днём, а я всё жду того дня, когда поеду домой.
  16 августа.
  День как день, да только Солнца не вижу, потому что день сплю, а ночью живу.
  Неторопливость мыслей рождает лень и ничегонеделание. Даже писать что-то и то с большим трудом заставляю себя. Это говорит о постепенной моей деградации как личности, и, таким образом, становлюсь я "серой массой".
  21 августа.
  Те несколько дней, что проводил я с грустью и бесполезностью, прошли. И только один день не прошёл бесследно.
  В этот день я и Петька Б. искали работу. А идея наша родилась спонтанно. Мы решили пойти в морг. Пришли сначала в Центральный, но там для нас ничего не нашлось.
  Тогда мы прошли до больницы Семашко. Там нас встретила женщина.
  - Студенты? - спросила она.
  Её глаза обшаривали нас с головы до ног.
  - Нет, - соврал Петька. (Он уже закончил 5 курс, а я ещё нет).
  - Для вас ничего нет, - сказала она и взглядом дала понять, что нам пора уходить.
  И тут Петька спросил:
  - А в морге?
  Глаза женщины расширились, но она сказала: "Нет!".
  - А у вас крематорий есть? - не унимался Петька.
  Женщина только чуть приоткрыла рот.
  "Да, - подумал я, - что она сейчас про нас подумала?"
  - В Рязани вообще крематория нет! - ответила слегка ошарашенная женщина.
  Петька повернулся ко мне и улыбнулся, кивая на женщину. Мы вышли из здания и потом долго смеялись над такой реакцией женщины.
  Так и пришли мы в нашу общагу ни с чем. Обычными безработными студентами.
  Десять дней осталось мне жить в Рязани, а потом дорога позовёт в путь домой. Надо только расплатиться с долгами в ларьке, что-то около 30 000 рублей. Но это ничего, по сравнению с тем, что я всё-таки найду время поехать домой.
  Прошёл уже целый год. Какой стала деревня, какими стали люди там, мои друзья и родные?
  Почему-то несмотря на то, что прошло уже много дней, я стал редко вспоминать об Алёне. Что случилось?
  Я пытался покопаться в своих мозгах, но ничего путного не надумал. Пусть остаётся она мне хорошей подругой. А как же Любовь? А что Любовь? Люблю по прежнему, да и забыл я, как можно любить кого-то кроме её. Будет нехорошо, если это на всю жизнь. Я так не хочу. Может быть, уже скоро всё изменится?
  ----------
  Прошлые жизни. Работа мечты.
  В один из дней, в дверь моей комнаты постучали. Стук заставил насторожиться. За те четыре года, что прожил я здесь в общаге, я научился различать стук. Это стучал не друг, и даже не знакомый. Комендантша обычно стучит ключом, а это стук был обычным стуком костяшек пальцев. Кто же это мог быть?
  - Открыто! - как обычно громко сказал я.
  Ко мне в комнату зашла женщина. Взглянув в её лицо, я узнал в ней нашу вахтёршу. Она работает недавно, поэтому зашла с какой-то опаской и осторожностью.
  - Здесь живёт Алексей Тихомиров? - спросила она.
  - Да, здесь, это я. - ответил я.
  Она протянула мне сложенный вчетверо листок.
  - Вот - это тебе мужчина какой-то передал, - сказала она, а затем, осторожно прикрыв дверь, ушла.
  Пока я разговаривал этот клочок бумаги, я раздумывал, кто бы это мог быть. Но несколько букв развеяли мои сомнения. Там было написано правильным и ровным почерком : "Морг 76-33-84". Впрочем, почерк ни о чём не говорит. Эту записку могла написать под диктовку эта же вахтёрша. И я сразу всё вспомнил.
  Теперь я знал, откуда и зачем эта записка.
 
  Месяца два тому назад, я шлялся по городу в поисках работы. На стипендию в 70 000 рублей, как ни крути, а прожить нельзя. Водка стоит 9200, так что в этом эквиваленте, моя стипендия - это 7 бутылок и 6 буханок хлеба на закуску. Я бродил по многим конторам, но когда я им говорил, что я студент, то их лица покрывались маской непроницаемости. Мне всякий раз приходилось уходить с опущенной головой восвояси.
  Так, после безнадёжных поисков, я уже потерял было надежду что-нибудь найти, но в одном из разговоров услышал, что за работу в морге хорошо платят. Я был готов на всё и это была моя последняя надежда.
  Найдя в справочнике адрес, я поехал туда. Табличка у входа была настолько осыпавшейся, что я с трудом прочитал несколько букв, но этого хватило понять, что место именно то.
  Я зашёл в тёмный коридор. В нос ударил крепкий запах лекарств. Было холодно и темно. Ни единого звука не выходило из-за массивных дверей. Мне стал жутко. Я поёжился, вздохнул, чтобы набрать воздуха в лёгкие и пошёл вперёд. Мои шаги громко звенели по кафельному полу, и их звук улетал в глубину коридора и умирал там.
  - Да, - подумал я. - Вот это и есть вместилище смерти.
  Прочитав на табличке "Отдел кадров", я постучал в дверь. Никто не ответил. Тогда я толкнул плечом дверь и она открылась.
  Когда я зашёл внутрь, то увидел широкую задницу секретарши. Она копалась в большой коробке, видимо в поиске какой-то бумажки. Она перегнулась внутрь, давая мне возможность полюбоваться красотой открытой задней её части. Она меня не слышала и продолжала искать, бубня что-то под нос.
  Я тактично кашлянул, чтобы она обратила внимание на моё присутствие. Она замерла, а потом резко выпрямилась и уставилась своими крашенными глазами на меня.
  Это была девушка лет двадцати. Они окинула меня взглядом с ног до головы, потом спохватилась и одёрнула задравшуюся сзади юбку. Мне стало неловко, и я перекинул взгляд на плакаты, которые висели на стене. Потом, только, когда краем глаза увидел, что она закончила подправлять причёску, снова вернул свой взгляд на неё.
  - Что тебе надо? - бросила она мне с некоторым раздражением в голосе.
  Я немного замялся, собираясь с мыслями.
  - Я по поводу работы, - тихо сказал я.
  В этот момент мне захотелось уйти, но потом решил быть здесь до конца. Так и стоял, уставившись в её смазливое лицо. Она, блеснув глазами, пошла в соседний кабинет.
  - К Вам посетитель, - сказала она кому-то.
  - Пусть войдёт, - услышал я громкий и скрипучий мужской голос.
   - Можно, - сказала секретарша, села за свой стол и начали стучать что-то на своей пишущей машинке.
   Я прошёл внутрь к начальнику. Если бы я встретил его где-нибудь на улице, то подумал бы, что передо мной сидит типичный бомж. Это был мужик, лет сорока, с лысиной, но остатки волос ещё были вокруг неё. Они торчали на его голове в разные стороны, видимо, они в принципе не знали, что есть на свете расчёска. Лицо его было сплошь испещрено морщинами, а глаза с красными белками, уставились на меня.
  В чёрной, как от загара, руке, между пальцев дымилась "Прима". Он, как будто заметив мой взгляд, поднёс сигарету ко рту, смачно плюнув на её конец, затушил, и бросил в переполненную окурками пепельницу.
  - Так говоришь, тебе работа нужна? - начал он скрипучим, но не противным голосом. В нём чувствовалось некоторое понимание моего плачевного положения.
  - Да, - ответил я, расслабившись, потому что почувствовал, что, несмотря на свой вид, мужик неплохой, и что сразу так не пошлёт меня на "три буквы".
  - А сколько бы ты хотел получать? - спросил он меня.
  - Ну, тысяч 500, - сказал я.
  Не знаю, много это или мало. Потом, подумав, добавил: "Я могу на любую работу!".
  Последние два слова я подчёркнуто растянул.
  Он смотрел в окно, обдумывая что-то. Так он сидел минуты две и мне уже подумалось, что он напрочь забыл о моём присутствии. Но потом, словно проснувшись от задумчивости, он вырвал лист бумаги, взял ручку и протянул мне.
  - Напиши свой адрес, или телефон. Возможно ты будешь нужен. Но не скоро. Я тебе сообщу, когда понадобишься, - сказал он.
  Я написал адрес и положил к нему на стол.
  - Ты из радиоинститута, что-ли? - спросил он.
  От его официального тона в голосе не осталось ничего. Передо мной сидел теперь не начальник, а обычный мужик, как будто знал я его уже давно. Он стал для меня даже как будто другом, и мне захотелось поболтать с ним просто так, за бутылочкой водки, где нибудь в парке, на лавочке. Но всё-же я знал, зачем сюда пришёл.
  Да, - ответил я.
  Он встал из-за стола, подошёл ко мне и протянул руку.
  - Ну давай студент, до свиданья! - сказал он и мы пожали друг другу руки.
  - Спасибо, до свиданья, - поблагодарил я его за то, что обнадёжил меня. Потом я развернулся и ушёл.
 
  Да, несомненно, это была записка от того мужика из морга. Сердце моё забилось. Неужели есть для меня работа? Неужели теперь у меня будут хоть какие-то деньги?
  От радости я чуть ли не прыгал от радости по комнате, в предчувствии того, что скоро в моём кармане зашелестят хрустящие бумажечки.
  Я посмотрел на часы, было 18.15..
  "Ого, - подумал я, - могу и не успеть".
  Я спустился на первый этаж. Там был единственный телефон. Набрав номер, стал ждать, слушая длинные гудки. Трубку взяли не сразу, но в ухе я узнал знакомый, скрипучий голос.
  - Алло, кто это? - спросил он.
  - Это я. Тот, кому вы передали записку, - ответил я.
  - А, это ты, Алексей! - обрадованно сказал он. В его голосе был такой тон, как будто знает он меня уже много лет.
  "Вот, что,- продолжил он. - Завтра подъезжай сюда часикам к десяти. Будет для тебя кое что. Говорить не буду. Приедешь, сам всё увидишь. Ну всё, до завтра".
  Он положил трубку.
  Наконец-то завтра всё будет ясно. Если мужик меня не обманет, то я всё-таки нашёл работу! Но мужик, вроде честный. Ему можно доверять.
  "Всё таки хорошо на свете жить!" - подумал я.
  Да, работа была мне необходима, и завтра, очень возможно, я получу её. Наконец-то сбылась моя надежда и теперь я смогу хоть как-то сводить концы с концами.
  Я буквально "взлетел" по лестнице на четвёртый этаж, словно у меня выросли крылья.
 
  --------------
  24 августа.
  Ещё неделя осталась, чтобы лето ушло в прошлое, а в свои права вступила осень. Даже сейчас уже чувствуется её дыхание. Листья с тополей начали медленно и бесшумно облетать.
  В общагу начали приезжать студенты. Стало немного веселее. Через четыре дня общага снова будет полна народу.
  Денег зарабатывать в ларьке стал мало, потому что выручки почти никакой нет, но мне работать ещё 4 дня, а потом я уеду домой.
  28 августа.
  Когда я спустился вниз, то увидел, что на столе лежит телеграмма от Алёны. Приедет 2 сентября. Мне и встретить её будет, наверное, не возможно. Хотя, не знаю, как всё повернётся. Когда Андрей (мой сменщик по работе) приедет?
  30 августа.
  В общаге шум и гам. Везде слышны удары молотков, как будто нахожусь в мастерской.
  А я один. По прежнему, как всегда один. Как одинокий тополь среди выжженной деревни.
  Но так я отдыхаю и одновременно мне грустно и безысходность плюёт в меня своей липкой слюной.
  Скоро, через год, я отсюда уеду в неизвестность, а что у меня останется в памяти от этих пяти прожитых лет?
  Только Алёна и больше ничего кроме чувства постоянного непонимания и одиночества. Что ещё мне остаётся делать, как не сойти с ума, да я и схожу с него понемногу. Незаметно для себя, но заметно для других. И эти ступеньки моего падения я сам не замечаю. Огрубели мысли, огрубели чувства, слова и жесты. Словно стал я вместилищем всего злого и порочного на Земле. А что делать? Как быть?
  Глупо убивать себя, когда жить ещё не начинал, а жить уже не хочется. Настолько всё надоело: монотонность серых будней, "гнилые" разговоры о деньгах, женщинах и насилии.
  Как мне уйти от всего этого?
  Отгородиться непроницаемой стеной? Но тогда зачем же жить, творить, надеяться на лучшее? Зачем тогда ждать, любить, ненавидеть? Зачем? Зачем? Зачем?
  "Навалилась беда,
  Как на огонь - вода.
  Сплющила рожу оконным стеклом,
  Смотрит в дом...
  Я схожу с ума, да я схожу с ума..."
                Ю. Шевчук.
  Как жить и что делать? Слишком много вопросов, не нашедших ответов. Слишком много...
  3 сентября.
  Алёна приехала вчера, но так глупо получилось, что встретить я её не смог, да и вообще - её никто не встретил. Чувство вины появилось во мне и мне стало стыдно за свою лень. Мог бы, наверно, на время отпроситься с работы. Но она меня за это простила. Я об этом знаю, и поэтому считаю, что этот нехороший случай можно забыть.
  Сегодня вместе ходили по рынку. Я держал её руку, чувствуя её взаимное объятие. Завтра встретимся вновь, пойдём в парк, погуляем немного. Но главное, что я буду с ней.
  Все чувства перемешались во мне, но больше чувствую то, что старая, ненужная ревность приходит ко мне.
  Мне, сегодня утром, дверь её комнаты открыл какой-то незнакомый парень. Не знаю, ночевал ли он с ней, но скорее всего, что это так. Почему же она это допускает? Ну да ладно, нет в её поведении ничего дурного и пусть поступает так, как считает нужным.
  В общагу приехали мои сокурсники, так что все вчера были пьяные, но я был только слегка выпивши.
  Теперь так будет ещё не скоро. То, что Лёха угостит сам - это очень маловероятно - слишком он скуп.
  А я здесь хожу, слоняюсь из комнаты в комнату, но всё же очень рад был увидеть знакомые лица. Но это и всё.
  Хочу домой, уже нет терпения, только мысли о доме и ничего кроме этого. Сейчас, пока Лёхи нет, у меня живёт Проф -  Сергей М..
  Он - парень хороший и логически мыслит. Знает о многих вещах, как ходячая энциклопедия. Он уже закончил пятый курс. Жаль только, что скоро он уедет из общаги и не с кем будет болтать допоздна.  Очень жаль. Ну да ничего - когда-нибудь это должно было бы случиться поздно или рано.
  Все мы в один момент встречаемся, а в другой прощаемся. Расстаёмся всегда когда-нибудь. Скольких людей я уже знаю, но теперь их рядом нет, а только память ещё держит их всех в себе. Хорошо, что это свойство человека запоминать, есть в нём.
  12 сентября.
  Жить без приключений не интересно, но если эти приключения не интересные, то и жить не интересно.
  Вот какая оказия случилась со мной сегодня. Всё было бы обычно. Я сел бы на поезд, лёг бы спать, а завтра был бы уже в Шарье. Но судьба распорядилась так, что уеду я только завтра. Так, что придётся мне здесь "торчать" ещё целые сутки.  А что делать?
  Сижу сейчас в зале ожидания. Кругом меня ходит народ, шумно разговаривают о чем-то. Я часто смотрю на время, там, где цифры бегут уж очень медленно.
  Так грустно и обидно, что остался здесь, а денег осталось не больше 30000.
  Что произошло на этой неделе?
  Трудно описать, но то, что приходит в голову. Осталось только то, как жил я с Алёной в эти дни.
  После своего приезда она стала немного нервничать. Может, потому что жених у неё уже есть, а здесь в общаге, ей ещё хочется "погулять". Она это чувствует и, наверно, переживает. Об этом с ней у меня произошёл разговор.
  - А какого мнения обо мне ты и что думает обо мне общага? - спросила она.
  Что ответить? Но я теперь могу сказать ей всю правду.
  Я сказал: " Все знают, что ты любишь "погулять", но не в смысле "по парку", а в том, что у тебя много, даже слишком много друзей."
  - И что же мне делать? Стать какой-то другой? - спросила она и посмотрела на меня.
  - У многих людей злые языки, поэтому живи, как жила, и будь такой, какая ты есть, - сказал я, ожидая реакции.
  А сам подумал : "Другую тебя я бы и не полюбил!". Но ничего не сказал.
  Она помолчала, видимо обдумывая что сказать.
  - Да, у меня много друзей, но ведь не с каждым же я ложусь в постель? - сказала она.
  - Да, верно, но ведь многие люди сначала всегда думают о худшем, к сожалению - сказал я.
  И тут она спросила:
  - Вот ты, меня такую, взял бы в жёны?
  Я оторопел, не зная, что сказать. Обдумывая всё это, я подумал о том, что ведь она уже почти замужем, и жених её, может быть её будущий муж, любит её, так же как я, надеется и ждёт её в качестве жены.
  - Нет! - ответил я - Мне тебя не перевоспитать, а ревновать буду к каждому встречному "другу".
  Немного помолчали. Она думала о чем-то своём. А я думал про себя, боясь произнести вслух: "Да, да, тысячу раз да! Ведь я так люблю тебя!" Как я хотел сказать ей эти слова. Но они были бы теперь совершенно бессмысленными, потому что она обещала свою любовь другому.
  Может быть она немного огорчилась, но этот разговор мне запомнится надолго. Такой степени откровенности между нами ещё никогда не было.
  Потом пили чай с печеньками. Она смотрела на меня с нескрываемой грустью.
  - Что я буду делать без тебя? Стану совсем дурной! - сказала она с грустной улыбкой.
  А что мне ответить. Вот съезжу домой и месяца не пройдёт, как мы снова встретимся. А как быть дальше? Мы должны быть вместе в этот последний для меня год в общаге. Должны быть вместе, во что бы то ни стало!
  Я знаю, что "гулять" она будет. Но если я буду рядом, то это хотя бы и ненамного, но сдержит её от спонтанных и неуправляемых действий.
  Что было ещё?
  Эти вечные посиделки на кухне пятого этажа. Сидим, курим и просто разговариваем не о чем существенном.
  Много хороших девчонок приходит туда и сейчас вспомнил я о Нэле.
  Сама она с казахстана. И красивая на вид, но что-то внутри гнетёт её.
  Как-то сидели одни на подоконнике. Она была пьяна. Говорила о том, что грустно будет здесь без меня. Веселить будет некому.
  - Ничего, Нэль, приеду я скоро, вот домой съезжу и снова вернусь! - утешал я её грусть.
  Не знаю, почему, но мне кажется, что она меня понимает. Даже глупые разговоры, от которых все прочие смеются, она воспринимает вполне серьёзно. Вот поэтому она мне нравится, как хороший человек, хотя и пьёт слишком много. А сердце её ещё чистое.
  Она незаметно для меня ушла в дальний конец коридора, села там в углу и тихонько плакала одна. Никто к ней не подошёл, не успокоил, не приласкал. Как жаль, что я её не заметил в этом тёмном углу, ведь она такая маленькая, беззащитная и хрупкая. Я увидел её только когда вышел в коридор, но не подошёл, а пошёл на "свой" 4 этаж.  И что я мог сделать для неё? Кто я для неё? Да, в общем-то никто.
  Все знают в общаге, что я к женщинам холоден, и об этом наверняка знает и она. Так вот и закончился наш мимолётный разговор.
  Что ещё было? Да много всего...
  Я сам стал плохим. Разве это дело - пропить за три дня 200 000, и пил я, в основном, только с Алёной. Иногда только с её подругой. И вообще, дня не проходило, чтобы я её не видел. Она меня кормила моим любимым супчиком из курятины. Целовал бы её за это тысячу раз.
  Да нет, не то, не те жесты и разговоры.
  Сегодня постучал в её дверь, но никого не было и я огорчился. Только бы она не обиделась, ведь вчера обещал зайти к ней, да не получилось, потому что появились непредвиденные обстоятельства в ларьке.
  Но, думаю, она не обиделась. Пусть слушает мою кассету с песнями и вспоминает тихие вечера, когда мы беседовали подолгу. Иногда играли на гитаре, или когда я слушал, как она поёт, что было большой удачей, потому что это было довольно редко с её стороны.
  Но всё же как она поёт! С тем, что было раньше и не сравнить. Теперь её голос проникает в самые глубины моего сердца и заставляет его обливаться слезами тех чувств, которые передаются в этой песне. Как это было прекрасно! Прекрасно чувство того, что наши совместные труды не пропали даром и я оставил в её сердце частицу себя.
  13 сентября.
  Ночь не спал. Глаза красные и денег нет. Ни рубля. До поезда осталось чуть меньше двух часов.
  В днём совершил небольшую прогулку по Москве. Прошёл по Кузнецкому мосту, а потом был на Красной площади. Казалось бы, она должна была меня удивить своей масштабностью, но нет, не очень-то она и большая, как кажется с экрана телевизора. А сейчас, никакого впечатления она на меня не произвела. Площадь, как площадь - только и название что Красная.
  Я уже забыл, что такое восхищаться чем-то. Был бы я здесь раньше, но ничего теперь для моей души нет восхищающего. Всё стало обычным, обыденным. Так, как будто бы так и должно было быть, без прикрас и чудес.
  Москва, в целом, мне не понравилась. Надо было бы мне родиться москвичом, чтобы по настоящему понять её красоту.
  19 сентября.
  События, следующие за Москвой и далее в Шарье, вполне можно назвать "на острие ножа".
  Наконец-то в Москве я дождался поезда. На перрон вышел рано и ещё почти час стоял там и курил без перерыва. Терпение моё уже лопнуло. Минуты эти особенно долго тянутся.
  Дверь вагона открылась. Наконец-то! Я вошёл в вагон и сразу же лёг спать. Было тепло и спокойно. Только тихий шёпот пассажиров по соседству слышался то и дело. Вскоре я уснул. Мне что-то снилось, но ничего из этого сна мне не запомнилось.
  Проснулся я уже утром. Поезд приближался к Шарье, и я смотрел на хмурое, покрытое тяжёлыми серыми тучами, небо. Чуть прокапывал дождик и капли чертили на стекле прямые стрелки. Кроны деревьев наклонились - значит, на улице холодный ветер. Мне особенно не хотелось приезжать домой в такую погоду. Серо, грустно и холодно.
  Наконец-то вокзал. Пройдя площадь, я зашёл на автостанцию. Здесь всё оставалось по старому. Очередь за билетами, деревянные лавки и всё та же собака, заглядывающая в мусорную урну в надежде выудить оттуда что нибудь съестное. А лица и разговоры уже чисто "наши", Ветлужские. Кругом были "свои" люди и этому я был очень рад.
  Но дела насущные вернули меня к реальности, а она была невесёлой. Билет домой стоит 7 000 рублей, а у меня в кармане только "шиш с маслом".
  Первая мысль, которая пришла мне в голову, это то, что можно съездить к Ольге и занять у неё денег. Подумал - сделал.
  Поднимаюсь на пятый этаж. Звонок не работает. Стучу. Никого нет. Вот блин! Что делать?
  Осталась ещё надежда, что на вокзале встречу кого-нибудь знакомого и займу у него. Не люблю я деньги брать в долг, - ведь потом отдавать надо!
  Но делать нечего и отправился я назад, на вокзал. Автобусы почему то в этот день не ходили и поэтому я пошёл пешком через весь город. Хорошо ещё, что сумка моя была довольно лёгкой.
  Пришёл я на вокзал. Сел на лавочку и подумал, где-бы мне раздобыть денег. И придумал. В сумке у меня было две бутылки вина. Пошёл в ларёк, попросил за 9 000. Теперь у меня есть деньги! Всё!
  Теперь еду домой и последние минуты перед посадкой кажутся целой вечностью. Наконец-то посадка!
  Вот несколько поворотов и я на трассе, по которой столько раз уезжал и столько же раз возвращался.
  Остановка - Кропачиха.
  Я шёл по грязной, глинистой дороге. На моих ботинках наросли "лапти" из глины, но я шёл быстро, торопился, потому что впереди был мой дом.
  Слева от дороги, по которой я иду стоит дом, а вернее, то, что от него осталось. Крыша давно обвалилась, и только стены с тёмными провалами окон ещё стоят, слегка наклонившись. Это дом бабы Марьи. Я помню этот дом, когда она ещё в нём жила, а теперь здесь разруха. Кругом разбросаны осколки стекла, кирпичей, вперемежку с песком и серой пылью. Валяются обломки досок, куски проржавевшей и почерневшей от времени проволоки.
  Здесь пахнет разрухой и смертью. Я стоял и смотрел внутрь избы через оконный проём на всё это и мне стало грустно от того, что когда-то здесь кипела жизнь, а теперь только тишина, которая навсегда поселилась в этом месте. Я немного постоял, слушая эту зловещую тишину и пошёл дальше, ближе к дому.
  Вот и деревня. В нашем огороде кто-то копает картошку. Кто? Мама, Маша или Люба? Мне не видно, но меня-то, наверное, заметят. Как всегда, завидя нового человека, залаяли собаки. Я не обращал на них внимания и шёл своей дорогой. Вот и дом. Поднялся на крыльцо, открыл родную дверь и вошёл.
  На диване сидели Маши и Люба. Люба увидела меня первой.
  - Лёшка! - крикнула она и соскочила с дивана, подбежала ко мне и мы обнялись. Потом Маша поцеловала меня в щёку, а потом пришла и мама.
  Я обнял её со всей теплотой и нежностью, чтобы сбросить всю тоску, накопившуюся во мне за этот год.
  - Вот я и приехал! - сказал я.
  Всё, я дома! Наконец-то я дома! Я самый счастливый человек на свете!
  А потом, после минутной радости, налетела грусть и обида, что за год, жизнь здесь не стала легче и самое обидное то, что я не в силах помочь моей семье. Как быть? Что делать? От этого бессилия радость моего приезда несколько омрачилась.
  В этот день я больше молчал. Слишком многое пережил я за этот год и теперь мне не хочется ворошить старое.
  Здесь, в деревне,  я вступил словно в новую реальность, и хочется начать всё сначала. И хотя бы на несколько дней забыть о городе и его суетной жизни.
  14 сентября - день рождения у дядьки Шуры Тихомирова, моего нужненского дядьки. Мы собрались и пошли в Нужну. Знакомая дорога, по которой я ходил, наверно, тысячи раз, повела меня на родину, туда где моё сердце, и где оставил я своё босоногое детство.
  Отец и все начали наливать, а мне пить нельзя - акклиматизация ещё не прошла. Всякий раз, как приезжал я домой, так сразу-же начиналась одышка и текли сопли.
  Не знаю, плохо я сделал или хорошо, но выдумал я себе "отмазку" для того, чтобы никто больше не упрашивал меня выпить. Наверно плохо я поступил, что обманул, а больше напугал свою мать.
  Я сказал, что в ларьке в меня брызнули из газового баллончика и я надышался этой гадости. А теперь, запах спирта вызывает у меня аллергию на лёгкие. Все этой "сказке" поверили - ведь как-то надо было отказаться от выпивки.
  Придёт время - я во всём сознаюсь. Но это только в конце, а мама меня как всегда простит за этот обман.
  Там, в Нужне, в доме у Шурки, мне стало душно и я решил пройтись прогуляться по деревне и подышать свежим воздухом.
  Темнота обступила меня со всех сторон. Окна старых домов зияли безобразными чёрными провалами. Я вдруг вспомнил Алёну, и мне стал так грустно и одиноко, что захотелось плакать. Я хотел, чтобы она была рядом. Неодолимая тоска по ней вдруг навалилась на меня и я не смог сдержать слёз. Я прислонился спиной к старому тополю и молча, подняв к небу голову, плакал. В этом плаче было всё: годы проведённые вместе, её слёзы радости и печали, мои надежды и безнадёжная к ней Любовь.
  На следующий день я, Коля и Саня пошли гулять в лес. Стволы деревьев были настолько родными, что согревали нас всех. Разожгли костерок и долго смотрели на изменяющийся танец огня. Он завораживает и манит с себе своим теплом и жизнью. Сидели так, вдыхая лесной воздух, перемешанный с запахом дыма.
  Потом пошли через речку Нужна и пришли к деревне со стороны соснового бора. Яблоков осталось очень мало. Почти все их кто-то обтряс, оставив ветки яблонь без плодов. Так и пришли мы домой, сильно уставшие телом, но отдохнувшие душой.
  А что в деревне?
  Мужики вечно пьют. Никаких дел, кроме этого - нет. Кругом нищета, безнадёга и безцелие. Что же мне делать в деревне сейчас - да ничего!
  Вчера поехал в Сергеево. Надо было повидать всех: Толика, Лёху, Саню Шишова и многих других.
  Пришёл к Сазановым. Дома была только тётя Люся. Мы потолковали с ней о многом. Она пожаловалась, что Лёха стал много выпивать, а учиться никому не охота. О Толике тоже говорила, что много пьёт. Так и договорились мы до темна. Никого из ребят в деревне не было. Все были на колхозной пилораме.
  Я направился туда. Было темно и звёзды кое-где выглядывали из-за туч. У меня был фонарик. Я вышел за деревню и прислушался. Пилорама работала и я пошёл туда.
  Первым увидел дядю Серёжу Шиханова. Потом выбежал Толик и мы обнялись, хлопая друг друга по плечам. Этот момент показался мне одним их самых радостных в жизни.
  Потом были разговоры бесконечные и взахлёб. Пришли к Сане. Там они седели и выпивали, а я отказался, сославшись на болезнь.
  Они вспоминали армию, а я слушал их с каким-то упоением и мне не важно было о чем они говорят. Самое важное для меня, что мои друзья были рядом и я слышал их голоса, видел их весёлые лица, и в этот момент я был не один.
  Так и сидели мы до трёх часов ночи. За разговорами время бежало, как ветер, и нам было хорошо в своей компании. Самое интересное - это то, что ребята мои не изменились в душе, разве что повзрослели немного за этот последний год. Они по прежнему мои лучшие друзья, и нет дружбы на всём свете сильнее нашей.
  Каждый день, проведённый в деревне, из головы моей не выходит Алёна. Каждый день я думаю о ней. Думает ли она обо мне так, как я? Впервые я почувствовал себя так одиноко без неё. Нет её рядом - кажется, что и меня здесь нет, а стал я каким-то другим, может быть более серьёзным или взрослым.
  23 сентября.
  В прошедшие несколько дней меня дома не было почти четыре дня. Уехал в Сергеево к Толику и Лёхе. Там с ними работал на пилораме. Так, за три дня заработал 60 000 - это считаю, вполне нормально. Правда уставал очень сильно с непривычки.
  В перерывах между работой, ходил по деревне к бабулькам. Ремонтировал всё, что она предлагали: от кранов к газовым баллонам до телевизоров. Оказывается, что я всё умею и не только по электрической части. С одной из таких бабуль и случилась интересная история.
  Есть в Сергееве мужик один - дядька Володя Шиханов. Большой выдумщик разных смешных анекдотов и любитель выпить. И если ему надо, то он найдёт любой способ, чтобы найти заветный "пузырь". А вот "надо-то" ему нужно было каждый день.
  Так вот. Подходит он ко мне и говорит: "Пойдём в Марутино. Надо у одной бабки телевизор сделать."
  - Ну, надо, так надо, - говорю я ему. - Только вот прибора (тестера) сейчас нет у меня.
  - Да ладно, может и так сделаешь? - уговаривал он меня.
  - Ну пошли, - согласился я, хотя идти без прибора было почти бесполезно.
  Встретила меня старая бабка. Она была полуглухая, с одним глазом и огромным носом. Я осмотрел телевизор и сразу заметил, что штекер от антенны вставлен не в то гнездо. Эту хитрость дяди Володи я понял. Видимо, раньше, он незаметно переставил штекер. И всё - телевизор уже не показывает.
  Я подозвал его тихонько и спросил : "Твоя работа?"
  Он только хитро улыбнулся, но ничего не сказал.
  Я понял, что надо немного потянуть время. Взял отвёртку, включил "для порядка" паяльник и начал "представление". Около часа мы делали вид, что ремонтируем. Потом мне это дело надоело. Я переставил штекер на своё место и телевизор "заработал".
  Заплатила она за такую "работу" 20 000 рублей. Я отдал все эти деньги ему и он ушёл в магазин. После этого я его больше не видел. Конечно, это не честные деньги. И как только я согласился на эту его авантюру? Ну да ладно, что ж теперь сделаешь - что было, то прошло.
  Но всё таки честной и основной моей работой была работа на пилораме. А это не лёгкий труд.
  Тяжёлые брёвна накатываем на станок и катим его по рельсам к пилораме. Пилы с шумом начинают разрезать ствол на доски. Хрррр, хрррр -  и угадывается в этом шуме определённый ритм.
  С другой стороны пилорамы выходит готовый материал и мы зажимаем его в станок и вывозим из-под крыши. Потом доски бросаем в телегу и цикл повторяется снова в течение семи-восьми часов. Изматывает такая работа сильно.
  В субботу, после работы, я собрался пойти домой. Там хотел сходить в баню. Но Толик отговорил меня и мы пошли к Сазановым в баню. Там хорошо попарились и попили пивка. После этого удовольствия мы все пошли в клуб на дискотеку.
  Как описывать то, что не произвело на меня никакого впечатления?
  Как обычно, на лавочке в курилке, сидели мои ровесники и болтали о чем-то, иногда смеясь. Я сел рядом. В зал идти было не очень охота, да и делать там было нечего. В клубе были только малолетки - те, кто младше меня лет на шесть или семь, да и то было не так уж и много народу.
  Потом вышел на крыльцо. Там был Коля Шишов и Люба Ф.. Мы с ней о чем-то разговорились, а потом пошли к Шишовым в дом. Там выпили водки, посидели ещё, поболтали, а потом снова пошли в клуб.
  Когда зашёл в гримёрку, то увидел Толика со своей подругой Яной С.. Она младше его на три года и совсем ещё маленькая и поэтому Толик у неё - первая любовь. Но известно, что она скоротечна и быстро угасает. Но, всё таки лучше было бы, если бы у них всё получилось. А всё что будет с ними дальше не моё дело - пусть живут, как хотят, лишь бы вместе.
  Что же было ещё?
  Сначала дул холодный ветер. Он пронизывал нас насквозь, так что всё внутри начинало дрожать. Стало темно и только свет единственной лампочки освещал распахнутые ворота пилорамы, вырывая несколько метров снаружи у этой чёрной пустоты.
  Потом, вдруг, ветер стих и на землю большими белыми хлопьями повалил снег. Этот первый снег выпал 20 сентября и покрыл землю настолько, что растаял только к вечеру следующего дня. А наша работа закончилась и мы ехали на тракторной телеге. Снег засыпал нас и мы постепенно превращались в снеговиков. Сигареты то и дело тухли, как только крупная снежинка попадала на уголёк.
  А сейчас, погода словно пришла в себя. Стало тепло и Солнце светит ярко, несмотря на пришедшую осень. Оно яркое по осеннему и как-то по особому видится то, что оно освещает. Берёзы ещё не сильно жёлтые, да и кругом ещё много зелени. Запах осени уже витает в воздухе. Через месяц выпадет новый снег, чтобы укрыть землю теперь уже до следующей весны.
  26 сентября.
  В Сергееве зашёл к Виктору Владимировичу. Он всё такой же как и раньше. Жаль только, что поговорить пришлось очень мало, но завтра пойду к нему специально.
  Надо бы уже ехать в Рязань. Я соскучился по Алёне. Хочу её увидеть, хочу обнять, поцеловать и поговорить. Но нет, я знаю, что всё будет совсем не так...
  В субботу будет дискотека, но идти туда нет никакого желания. Схожу только из-за ребят: Толика, Лёхи, Сани.
  Деревня стала не та, что была раньше. Не так часто теперь можно увидеть, как на праздник народ выходит на улицу и все поют песни. Всё постепенно забывается. И деревня, как и весь народ в ней, вымирает. Редко встретишь теперь на её улице человека, но всё чаще, обычно пьяного.
  А деревня вырождается. Вся молодёжь, в основном, парни, пьют водку. А девушки уехали учиться, а потом уж точно не вернутся, и это правильно, потому что в деревне делать совершенно нечего. Здесь рушатся все надежды, цели и не остаётся ничего, кроме беспробудного пьянства и бесцельного блуждания.
  Но всё таки жить здесь проще - с точки зрения морали и совести. Здесь все невзгоды можно залить водкой, а после этого "море по колено".
  А я так не могу. Давно выбрал я путь нелёгкий, да того и смотри, сломает меня жизнь, и надлом этот уже произошёл, но с этим я бороться бессилен. Судьба моя такая и крест мой. Да где найти от этого падения - спасение?
  2 октября.
  Надо бы давно уже быть в Рязани, да без денег никуда. Вот и сижу здесь в деревне. А деньги скоро будут, потому что мы с Толиком клали печку в старом сельсовете. Мать Толика хочет здесь организовать "Горницу", типа как краеведческий музей.
  Четыре дня я видел только кирпичи, пыль и глину, да медленно поднимающиеся стенки русской печки. Столько нового я узнал про это дело, что теперь, кажется, и сам могу любую печь сложить.
  ----------
  Прошлые жизни.
  На улице холод и ветер сырой гонит по хмурому воздуху тучи.
  Лес, облетевшей листвой вспоминает, как зеленели деревья под светом великого Солнца, и под угрозой холодной, зимней и бешеной вьюги, грозно стоит ожидая того испытанья на прочность.
  Птиц уже нет и остался лишь ветер, что воет уныло меж одиноких стволов опустевшего леса.
  А в высоте, распластав свои чёрные крылья, ворон кружит и разносится ветром, будто скрипенье стволов, заунывная песня.
  Чёрный, недвижимый глаз, озираясь, смотрит внимательно вниз, на пространство. Там, где меж трав и кустов редколесья, станет заметно движение пищи.
  Глупая мышь, позабыв про опасность, вышла из норки, чтоб к зимним морозам, зернышек взять и пополнить запасы, да не погибнуть в холодном тоннеле.
  Но злую шутку сыграла судьба с этой мышью, мгновенно, молнией бросилась тень с высоты на холодную землю. Острые когти вонзились и выбили с болью из тела, жизнь этой мыши. А ворон вскоре, заполнив пространство пустого желудка, вновь полетел, напевая свою заунывную песню.
  Пища дала свежих сил и могучая птица, пьяно поддавшись пленительной сытости в теле, стала спускаться на землю, чтоб отдохнуть там, радуясь чувству тепла, что сливается с кровью, и усыпляет внимание к собственной жизни.
  Ворон жил много лет и за всё это время, не совершал роковой той ошибки, что не свершила бы гордая, сильная птица, птица, которая помнит уроки из детства, те что давал ей вожак и старейшина стаи.
  Сытая птица забыла уроки далёкого детства, стала спускаться всё ниже и ниже. Вот уже кромка высокого леса, там где вершины деревьев касались просторного неба.
  Знала бы птица, что совершила ошибку в полёте, то повернула бы быстрое, сильное тело, и поднялась над вершинами чёрного леса.
  Но притупились инстинкты под действием съеденной пищи, и не заметила птица, как на пути её встала вершина сосны вековой и дремучей. Только лишь крикнуть успела и крылья расправить, чтоб избежать столкновенья с вершиной. Но всё же понять не успела течения быстрых событий, и стало всё слишком уж поздно, чтоб телом своим развернуться.
  Ворон почувствовал боль, словно тысячи молний разом вонзились в него и исчезло сознанье, только чёрная маска закрыла глаза гордой птицы - тело падало вниз, натыкаясь на ветви.
  И упала бы птица и разбилась бы вдребезги оземь, но к счастью, крыло зацепилось за ветку, запутавшись крепко. Ворон повис и качался бесформенным телом на тоненькой ветке, готовой в любую секунду порваться. Но успокоилось всё и затихло в тёмном, грозном лесу, принявшем жертву.
 
  -----------------
  4 октября.
  Ездил в Шарью, для того, чтобы купить билет на поезд и увидел, как же живёт этот город, мне с детства до боли знакомый. Там ничего и не видел я, кроме идущих на рынок иль с рынка с набитыми сумками редких прохожих. А рынок ( давно не бывал я в том месте) стал побогаче и много народу смотрят на цены и правят обновку. Много цыганок в расцвеченных юбках, бродят по рынку в поисках денег. Часто заводят простой разговор и сведя постепенно тот разговор до вранья и гаданья, главною целью которого - деньгу сшибить с простака человека и убежать восвояси, забрав его деньги.
  Денег моих только только в билет и хватило, а остальное ушло на автобус, чтоб съездить удачно мне до Шарьи и вернуться обратно.
  Ну, а вчера, я устал и домой не вернулся, только шофёру сказал, чтоб у Берзихи в крестах становился. Выйдя с автобуса я зашагал по широкой и твёрдой дороге, прямо туда, где дымит, загрязняя округу, асфальта завод, на окраине леса. Там за заводом, пройти лишь немного, чтобы увидеть деревню большую, только спуститься с горы и я буду на месте.
  Мимо домов проходя, я увидел, как на меня зарычав, побежали чёрные псы, но мешала им цепь, что висела на шее свирепых животных и не пустила их выполнить злую задумку.
  Я отошёл чуть подальше, чтобы не злить всё сильней свирепевшую стаю и услыхал за спиной, как рычанье, вскоре сменилось на громкую ругань хозяев.
  Дом сорок девять, зелёный, слегка покосившись, стоит притаившись за маленькой яблонькой. Там, в этом доме живёт моя бабушка Рая.
  В гости давно собирался сходить к ней, да время я выбрать никак не решался, да времени так такового и нету. На мост зашёл, и ударил мне запах этого дома, где был я подолгу, где целое лето катался на лодке, а здесь на крылечке, сидели мы с Колькой и песни орали под звуки плакучей и милой гитары.
  В избе всё по старому, диван и кровати, стол так же в углу всё стоит. Он, наверное, помнит, как играли мы в карты, ночь коротая.
  Бабушка что-то стирала. Я слышал, как хлюпала пена и она, улыбаясь ко мне повернувшись сказала: "Вот здравствуй!", я тоже ответил и мы обнялися.
  Вечером тёмным она говорила мне, как жила раньше, как трудно ей было, но несмотря на все эти страданья, она не жалела о пройденной жизни. Мне с ней хорошо, я люблю её слушать, в её словах - правда, обилие жизни. Я рад был бы слушать её очень долго, мне нравится это течение речи.
  Так жаль, что так мало осталось мне времени быть у неё, но наверно, я пожил у неё бы ещё деньков десять, и был бы доволен, но кончилась ночь, а на утро мне надо в дорогу идти собираться. До дома далёко и долго пробуду в пути я.
  Мы попрощались, я посмотрел на любимую бабушку Раю, и увидал, как горячие слёзы срывались из глаз её, падая наземь.
  Я шёл, чуть не плача, по грязной, песчаной дороге. Ведь я не хочу расставаться, так мало побыл у ней, но то, что пришел я к ней всё таки в гости, согрело у бабушки милое, доброе сердце.
  В Сергееве надо забрать было деньги за печку, что сделали мы в сельсовете, но получить их не смог, потому что в наличии их в этот день не осталось.
  С Толиком мы поболтали немного и уговор появился короткий в том, что приду завтра в клуб я. Там намечается праздник осенний, бал, на котором гулять будет много народу из нашей деревни.
  С тем и пошёл я домой по широкой и мокрой дороге, вот, наконец, и увидел крыльцо моего столь любимого дома.
  6 октября.
  Вчера прошёл день мой последний в деревне. Прошла дискотека и много народа стояли в кругу и плясали, отдавшись тому наслаждению в звуке, какое нужно для поднятия духа.
  Я тоже там был. Попрощался со всеми, и грустно вдруг стало. Я знаю, надолго отсюда уеду, но спустя время мы вместе сберёмся и выпьем за здравье и будем с весельем гулять по деревне.
  А утром, сегодня мы с Машей прибыли в Шарью и заехали в гости, как с неба не землю, к мой тёте Оле. Она всё такая же и угощала нас, радуясь встрече.
  Потом проводили меня до вокзала, я в поезд садился и видел сквозь окна, как грустно они мне рукой помахали, и я отпустил их домой, так как ветер холодный тучи гнал над землёй, и ждать отправленья им не стоило смысла.
  Минут через пять, наконец, зашумело и поезд поехал в Москву, там где Солнце садилось устало под грешную Землю.
  Теперь я один и порвалась с роднёю та тонкая нить, что держала так крепко. А осень уже разукрасила землю и только трава порыжела и листья, чувствуя скорое исчезновенье, тихо слетают с уставших деревьев.
  12 октября.
  Мой приезд был отмечен и вечером вместе, мы собрались, чтоб отметить прибытье. Было немного народу, но были все те, с кем можно и выпить, те, с кем делили мы трудность учёбы и было приятно от дружеской встречи. Там были Серёга и Димка и Лёха и Проф - наш товарищ - любитель поспорить. Сидели девчонки - две Иры и кто-то ещё, чьё имя не смог почему-то запомнить.
  Но не было в нашей компании дружной, того человека, что ждал я и верил, что постучит она в дверь и с улыбкой встретит меня и беззвучно обнимет, так, что услышу я стук её сердца - сердца любимого мне человека. Но не было стука, и знал я причину этой слепой и нелепой обиды, в том, что при встрече с ней, здесь в коридоре, просто стояла, держа расстоянье.
  Я же сказал, чтоб она приходила и не стеснялась кого бы то либо, но, усмехнувшись, она мне сказала, что она бы не "вклеилась" в это застолье, что эта компания ей не подходит и убежала, взмахнувши рукою.
  Но все обиды прощают Любовью, и когда Солнце над городом встало, к вечеру, я подошёл к этой двери и постучал, затаивши дыханье.
  Меня встретило милое сердцу созданье и мы обнялись, так душевно и крепко, так, что тепло её нежного тела, мягко согрело мне душу и сердце. Я за такие мгновения в жизни, всё бы отдал, не жалея ни капли, лишь бы Алёна всегда была рядом, лишь бы услышать любимой дыханье.
  Но ненадолго пришёл я в тот вечер, и не продлились с Алёной мгновенья, так как ушёл я в тот день на работу, и не сумел я надолго остаться и насладиться теплом от общенья.
  13 октября.
  Так получилось, что весь день мой вчерашний сидел я в палатке, а всё оттого что на смену в работе ко мне не пришла моя сменщица Юля. Но днём пришёл муж и сказал, что в больницу, жену его, с пьянки с утра положили. Она у него отравила желудок, а я вдруг подумал, что правильно это, что пить надо меньше и к этой болезни она и пришла бы - ведь так пить нельзя, так нельзя бить здоровье, такого красивого женского тела.
  Ну что-ж поделом ей, а я не поевши, сидел ещё день и до чёрта уставший от рож за окошком, дождался Андрея, чтоб сдать ему смену.
  А вечером снова я был у Алёны, смотрели кино и к ней на "беседки" пришли две девчонки, Ольга да Ира, та Ольга, с которой когда-то хотел завести я роман полюбовный, но понял я вскоре, что ш...а она и гуляет в общаге, напившейся в стельку, ругаясь как дворник.
  Мне было приятно сидеть в полумраке, и слышать биение сердца Алёны, и видеть красивое, стройное тело, с которым хотел воедино я слиться. Не знаю, хотело бы сердце Алёны с моим рядом биться и радость, и чувства, обиду и горечь носить нам обоим, и трудности жизни делить на двоих и любить бы друг друга, чтоб только могила смогла-б разделить нас, как плод апельсина - единое тело.
  28 октября.
  Для всех прошедших дней можно подобрать одно название - дни ничего не принесшие. То есть пустые дни, но только в отношении меня лично.
  А если разобраться, то радость была только в общении с Алёной. Мы стали родными и близкими людьми, так, что её боль передаётся мне, а я не могу быть и дня без неё. Это чувство сидит во мне и я не хочу его изгонять.
  Стало холодно и по утрам, когда я просыпаюсь, в палатке такой холод, что ноги мои замерзают так, что я иногда даже их не чувствую.
  Хочу разобраться в себе. Что я и кем я стал в последнее время. Деньги делают человека таким, что он не знает их истинную цену, а есть люди, которым не хватает даже на хлеб. Я же могу спокойно пойти на рынок и "спустить" там 20 000, не купив там ничего существенного. Да, когда появились деньги, я стал чувствовать себя уверенней и нет той нервозности, какая была в те дни, когда у меня не было ни гроша. А теперь, когда я вспоминаю те дни, я понимаю, что с то время я был чище, добрее и сердечнее ко всем окружающим меня людям. Да, я писал, что ненавижу "всех", но это было только потому что мне было обидно, что "все они" могут тратить много денег на пустяки, а мне иногда не хватало на хлеб.
  А теперь я вижу из окна торгового ларька, что люди живут так же как и я, делают обычные покупки, которые могу позволить себе и я и мне нечего было раньше так о "них" говорить.
  А теперь мне стало казаться, что я хуже "их", что все люди имеют много добра, сердечности и сострадания, только жизнь их ставит в свои тесные рамки, заставляя людей смотреть друг на друга волками.
  Несмотря на моё признание, я не жалею, что стал таким, зная, что отношение к знакомым, и моим друзьям моё не изменилось и я по прежнему желаю им всем добра, радости и жизни.
  Но изменился я сам в себе, изменилась моя душа и то, чем заглядываю я в чужие души.
  А что в жизни? Нэля сказала, что я везучий - она первый человек, кто сказал мне это.
  Нет, Нэля, я не особо везуч, мне никогда в жизни не везло и в этой дороге я видел только боль и разочарование. Я так и буду идти по жизни, как перекати-поле, не находя себе покоя в душе, в моих мыслях и думах. Для всех я так и останусь проходящим знакомым. Был я и уйду восвояси, в небытие памяти об этих пяти годах, проведённых здесь, в Рязани.
  И только один человек будет помнить меня, будет помнить меня таким, какой я есть, был и буду. И этот человек - Алёна.
  Пройдёт время и нам придётся расстаться, а тот поток писем, которые я буду ей писать, постепенно иссякнет и останется только сухое русло, словно трещина, расколовшая всю мою жизнь на "до" и "после".
  А как я буду жить дальше, не ощущая её рядом, я не знаю. Чем дольше я её вижу, тем сильнее я её люблю и никуда не деться от этого чувства и нет сил бороться. Мне остаётся только с грустью встречать её каждый день, зная, что это счастье быть с ней, не навсегда. Горько и обидно чувствовать это каждый день.
  Алёна, милая моя Алёна! Что мне делать, чтобы ты всегда была рядом? Мне будет невыносимо больно расставаться с тобой, до слёз, до рыданий и душевного плача.
  29 октября.
  Последние страницы очередной книги моего дневника не блистают художественностью описания, потому что мысли мои становятся слишком сухи, чтобы замечать что-то ещё кроме своих вечных проблем и жизненных замечаний.
  Так, постепенно, пока время уходит в прошлое, писать становится всё труднее. Мне стало казаться, что многие события, когда-то бывшие очень важными, теперь мне кажутся несущественными и тем более описывать их не имеет никакого смысла. А так, постепенно, мои листы будут блекнуть, пока совсем не станут просто листами белого цвета, потому что заполнить их будет нечем.
  Как бы всё не происходило, но я не хочу видеть белые листы, и не хочу превращать мою жизнь в белое полотно. А для чего я пишу? Вопрос, который в общем-то теперь для меня ясен - желание любого человека состоит в том, чтобы после его смерти осталось хотя-бы что-то, что продлило бы память о нём. А я такой-же человек, и возможно, не оставлю после себя ничего, кроме этого дневника. Это моя книга бытия, моя библия, по которой я прожил треть своей жизни, следуя только заповедям своего сердца.
  Но нет у меня того человека, которому смог бы я передать свои записи и меня тревожит то, что всё это уйдёт в могилу вместе с моей смертью.
  Я не стремлюсь быть известным и мне было бы достаточно, чтобы помнили обо мне только те люди, которых я знал и с которыми я дружил.
  Все эти строки написаны человеком, уставшим от этой жизни. Этот человек уже почти мёртв, а жизнь в нём теплится только из-за любви к Алёне. Её со мной не будет, не будет и жизни в моей душе, и я стану просто телом, желающим насыщения, бесформенным и обладающим каменным сердцем.
  Я стану сфинксом, наблюдающим неподвижными глазами над всем тем, что происходит вокруг меня и мне будет на всё наплевать.
  Но я жажду новой жизни, нового дыхания, новой цели, к которой стремился бы всеми своими помыслами и поступками. Эта цель чистая и простая, такая близкая, но далёкая - цель, ради которой стоило бы и умереть.
  Но я слеп и бреду по дороге от столба к столбу, считая, что привал и есть та цель, но за привалом и отдыхом снова смотрит в лицо дорога и я иду по ней, слепо повинуясь движению дорожной пыли. 
 
                Заключение.
  Так и закончилась третья часть моего дневника и, оглядываясь на старые страницы, можно сказать, что она целиком и полностью посвящена Алёне, а все события, прошедшие за эти полтора года в большинстве своём связаны только с ней.
  Пусть всё выходило не так как я бы хотел, но на этих страницах всё происходило так, как было в реальности.
  Ничего не утаивая, я записал здесь, порой, суровую правду, но и пишу я не красивую сказку, а описываю драму всей моей жизни - драму театра одного актёра.
  Этой страницей не закончится моя запись и будет продолжаться дальше, потому что мой дневник - это частица моей души, частица меня самого и зеркало моей жизни в котором я вижу своё несовершенство. Я вижу в нём все плюсы и минусы своего существования и могу беседовать с ним, как с самым большим другом, зная, что все тайны останутся в его душе, состоящей из этих исписанных чернилами страниц.
 
  2 ноября.
  Так, нежданно, негадано, а пришло время, что вчера прозвенел для нас последний звонок в институте, и, возможно, в жизни. Теперь осталось только несколько экзаменов и диплом.
  Окунаясь в прошлое, мне кажется, что ещё недавно был я на первом курсе, ещё недавно были завалы с "лабами",  а теперь всё это позади и от этого становится немного грустно. А впереди наступает настоящая взрослая жизнь, несравнимая со студенческой.
  Всё самое хорошее останется здесь, а меня уже не будет, не будет и тех шумных дискотек, что проводили мы в это лучшее время.
  Вчерашний праздник удался на славу. Но перед этим мы готовили много закуски в все немного устали.
  На дискотеке была Алёна в обворожительном платье и блистала во всей своей красе. Там мы были вместе. Я помню её губы, такие ласковые и милые.
  Что со мной не бывало, но я расплакался в этот вечер. Не знаю, что на меня нашло. Может быть понимание, что скоро я расстанусь с Алёной навсегда?
  Я помню слова Наташи, когда она говорила об Алёне - они горько и больно врезались в моё сердце: "Брось её. Не стоит она тебя. Брось её Лёша. Ты же хороший парень. Я тебе нормальную девушку найду. Не стоит она тебя. Брось её и поверь, ты достоин лучшего!"
  Что мне сказать! Я не знал что ответить ей.
  После её слов подошла Алёна и я уже не сдерживал в себе, то что копил. Она шептала мне на ухо: "Прости меня. Прости меня, пожалуйста!" По её щекам текли слёзы и лучше бы не говорила она мне этих слов.
  Я говорил ей о том, что люблю только её и нет силы, которая могла бы разлучить нас навсегда. Она говорила, чтобы я не говорил ей этого, но слёзы и слова уже текли из меня ручьём.
  Потом подошёл Димка и произнёс, с большим чувством: "Не бросай её, пожалуйста, не бросай!"
  - Да! - ответил я и танцы продолжились.
  Тогда я был очень пьян, но даже несмотря на это, Алёна мне поверила. А сегодня я почувствовал новую волну нежности, которая исходила от неё ко мне. Что-то в ней изменилось после моих слов, и она, наверно, их не забудет и будет помнить всегда.
  6 ноября.
  События прошедших дней напоминает мне бег по бесконечному кругу не имеющего выход, я ищу его, но не могу найти, так и бегу без остановки, пока не выбьюсь из сил и пока не упаду замертво.
  То событие, которое произошло вчера, наверное в корне перевернёт всю мою жизнь. Раньше, на страницах этого дневника я многое умалчивал о Лёхе и его делах. Но вчера случилось так, что я понял всё. У него было очень много разных девушек, и в последнее время я уже перестал замечать его "похождения". И его последнему роману я тоже не придал большого значения, но всё оказалось гораздо сложнее.
  Дело в том, что он давно гуляет с Галей из 524 комнаты и их отношения зашли уже очень далеко. Об этом я узнал из вчерашнего разговора с Лёхой. Он говорил, что хочет переехать от меня и пожить с ней, потому что всё движется к свадьбе. Это был не простой флирт, как я понял, это было действительно серьёзно.
  Стало немного грустно, ведь прожили мы с ним 4 года, а теперь всё кончилось. Пускай он иногда раздражал меня, да и я был порой груб к нему, но всё-таки мы привыкли друг к другу и как-то необычно, если я останусь один в этой комнате.
  Ну что-ж, раз уж так получилось, то пусть всё будет так, как он решил, и пусть всё у него будет очень хорошо.
  Алёна расстраивает меня всё больше и больше с каждым днём. И так у неё слабое здоровье, а тут ещё заболело у неё в левом боку. Я не знаю, как её лечить, но переживаю, ведь ей же больно. Она сидела и плакала от этой боли, а я ничего для неё не мог сделать, чтобы хоть немного унять эту боль. Пусть лучше мне будет во сто крат больнее, но только бы Алёна никогда не болела.
  Вчера было небольшое приключение, даже скорее, ночное рандеву.
  А всё дело было в том, что на кухне пятого этажа я встретил Лену. Лена, о которой я раньше никогда не упоминал, недавно поселилась в общагу в комнату к Нэле, и мы познакомились во время празднования последнего звонка.
  Она рассказала, что она с Нелей сегодня ночью поедет домой и очень боится идти на вокзал. Я вызвался как всегда, по доброте душевной их проводить.
  Путь на вокзал был ничем не привлекателен. Оказалось,что билетов на их поезд нет, и мы пешком пошли обратно в общагу.
  Лена отстала со своим парнем где-то позади, а я с Нэлей пошли прогулочным шагом по улице и неторопливо беседуя. Я узнал, что она хорошая девушка, любит поговорить и радуется, когда ей весело. Это самый непосредственный человек, которого я встречал когда либо и мне было хорошо идти с ней и болтать целую дорогу без остановки. Она умеет вовлекать в разговор очень легко и в этом плане она мне понравилась. Надо будет узнать её поближе. Она меня заинтересовала как человек и в чем-то, как красивая девушка. Прости меня за такую фамильярность.
  Конечно же Алёна на первом месте!
  Но порой мне кажется, что так будет легче бросить её, если вдруг "приударить" за другой. Но как она будет без меня? Нет смысла дальше всё продолжать - ведь я хочу обладать её всей без остатка, но пока только душа её принадлежит мне, и я понимаю, что она смеётся надо мной, а может, впрочем, и обижается.
  Может быть причина её грусти именно в неудовлетворённости в плане секса? Но ведь для этого, партнёра ей найти - это раз плюнуть...
  Да нет, она стала немного другой, а отношения наши, взяв разгон, остановились на одной скорости и нет больше развития и не открываем мы больше в себе ничего нового, поэтому нужен новый виток, шаг, который должен сделать только я.
  8 ноября.
  Как непринуждённо мы разговаривали вчера, то ли шутя, а то ли всерьёз!
  Она говорила мне, что если у неё с Лёшкой ничего не выйдет, то я должен буду на ней жениться. Я говорил, что согласен всегда её принять и в любом виде. Мы говорили о том, как мы будем жить вдвоём, сколько у нас будет детей и кто какие обязанности будет выполнять по дому.
  Конечно, выглядел всё шутливо. Ну, а вдруг, всё именно так и получится - ведь жизнь, она всячески может повернуться, а я хотел бы чтоб она была мой женой. Но любит ли она меня, вот в чём вопрос? И меня отпугивает то, что она, хотя бы и в шутку, рассматривает меня как "запасной вариант".
  По моему, с Леной (новой её соседкой по комнате), они сживаются, но Алёну всё ещё раздражают некоторые странности её поведения. Да это выглядит довольно странно: спит без подушки, чай пьёт без сахара, ест всё без соли, да и ест-то так мало, что кажется, котёнок съест больше. Может быть, конечно, такое поведение объясняется тем, что у неё нет денег, поэтому ей приходится обходиться самым минимальным. Да, конечно, я знаю, как ей трудно, трудно и Алёне. Жаль, что я ничем не могу им помочь.
  Не знаю, сколько проживут они вместе.
  10 ноября.
  Сегодняшний зачёт я не сдал, а причина в том, что очень мало учил, вернее даже не учил, а только успел прочитать без особого обдумывания. Эта последняя сессия мне будет трудна, но ничего, я надеюсь, что выкарабкаюсь как-нибудь.
  С Алёной вчера случилась история, от которой я расстроился.
  А дело было такое.
  Лена, что живёт с ней, начертила чертёж и положила его на стол, там, где стоят свечи. Алёна решила, что они стоят криво и когда начала приплавлять одну из них, то капля попала на чертёж и таким образом была испорчена работа Лены, которую она делала почти четыре дня.
  Она конечно, сделала вид, что ничего страшного не произошло, но я заметил, что из её глаз брызнули слёзы, которые она постаралась быстро смахнуть.
  Алёна сделала ей большую неприятность, но мне сказала, что ничуть не расстроилась. Не знаю, держит ли она "форс", или на самом деле так думает, но я почему-то почувствовал, что теряю её и что мне она своим поведением по отношению к Лене, становится невыносимой. До каких пор можно продолжать все эти "шуры-муры", не приносящие ничего кроме излишних переживаний?
  Как держать себя с ней дальше я не знаю. В наших разговорах появилась сухость и во всех словах сквозит скука. Мы насытились друг другом на этом уровне и теперь нужен качественный скачок в наших отношениях. Но по всему видно, что со мной она в постель не ляжет, так может позабыть про всё и про неё тоже?
  Но даже такую я её люблю и не куда мне от неё деться. Она всюду преследует мне, даже в моих снах она не отпускает меня.
  12 ноября.
  Зачёт сдал и как гора с плеч свалилась. Весь день сегодня клеили обои в новой Лёхиной комнате. Когда заклеили до половины, то пришла его Галя, но в комнату не зашла, а пошла в свою, так, как будто для неё всё то, что мы делаем совершенно безразлично.
  Но всё-таки потом она пришла и я подумал, что Лёха действительно влип - она хозяйка всех его дел и только она одна руководит им как хочет. А мне пришла вдруг мысль, что трудно жить они будут в смысле не материальном, а духовном. Хотя, может быть, ему так нравится подчиняться женской воле? Не знаю, не знаю...
  После сегодняшнего случая я стал сомневаться - получится ли у них что-нибудь? Но, поживём- увидим!
  И ещё одна проблема встанет завтра, причина которой началась именно сегодня.
  А сегодня я не зашёл к Алёне, и она, конечно, обидится на меня, и обидится очень сильно.
  А со мной творятся непонятные вещи. Я даже рад, что так получилось, потому что мне стало интересно, как она отреагирует на такое моё поведение.
  По какой-то причине, мне захотелось войти с ней в конфликт, и посмотреть что из этого получится.
  Когда клеил обои, то такие слова не выходили у меня из головы: " Почему я должен повсюду искать её, приходить к ней в гости, постоянно переживать из-за её проблем? Почему бы ей не побегать за мной, почему бы ей самой не приходить ко мне в гости? Я же ведь тоже человек и мен так же очень важно внимание кого-то, а в особенности от неё".
  Я замечаю, что мне наскучили вечные разговоры о её здоровье, о её настроении. Мне надоели эти пустые разговоры, не решающие абсолютно ничего, и наводящие на нас только грусть и тоску.
  Как мне быть, я не знаю. Но всё-таки я её люблю, а если скажу ей эти слова, то будет задета её гордость и уж тогда-то мы расстанемся, и, возможно, навсегда.
  А я снова, как в прошлые времена буду мучиться оттого, что её нет рядом и буду снова мечтать о встрече с ней, но наш поезд уже уйдёт и будет слишком поздно что-либо менять.
  13 ноября.
  Последний день, или вернее, ночь в ларьке. Теперь он закрывается и я остаюсь без работы. Теплится надежда, что новые хозяева возьмут меня снова, но всё это на воде вилами написано.
  Следствием вчерашнего дня, о отношении к Алёне, явилось то, чего я не ожидал, и это было столь неправдоподобно, что в такую ситуацию я не верил.
  Она пришла сама. Постучала и вошла. Стала спрашивать, что случилось. Сказала, что завтра что-нибудь сготовит на вечерний ужин - и я снова растаял как снег на припёке Солнца. Мне стало хорошо и я снова обрёл крылья. Зря я в ней сомневался!
  -----------
  Сон, приснившийся мне этой ночью был довольно интересный, но в то же время, необъяснимый.
  Я шёл по дороге, размытой и грязной. Мне трудно идти, но я рвался вперёд. А спутник мой рядом твердил мне упрямо, что там, впереди наша цель - и придём мы туда, где навечно все обретают покой.
  Мне интересно узнать, что же это? Какая вдруг сила зовёт нас в дорогу и в трудности нас вовлекает повсюду, чтоб видели мы окончанье дороги.
  Но вдруг перед нами восстала громада идущая в небо с такой высотою, что тучи холодные, встретив преграду, летели, в обход от угрюмой вершины.
  Мы молча карабкались к этой вершине, пока, наконец, не добрались до верха. И нашему взору предстало такое, что видеть всё это нельзя на картине. Под нами блистала краса несказанной, нетронутой смертью, царицы природы. И реки, луга и высокие горы мы видели с этой угрюмой вершины.
  Мой спутник, окинувши взглядом прощальным, сказал: "Наконец-то я к цели добрался!", и крикнув: "Прощай!" мне и вскинувши руки, назад повалился и с криком ужасным упал на красивую тёплую землю - уже бездыханный.
  Я понял, остался один в этом мире, и жалко мне стало товарища, слёзы рекой покатились из глаз моих жалких и падали вниз, на остывшее тело.
  Я долго бродил по заброшенным джунглям, завалам деревьев огромного леса и бил кулаками стволы тех деревьев, стараясь унять эту боль от утраты.
  И вспомнился мне человек, что явился, когда я на этой вершине молился и слов этих я не забуду вовеки. Запали мне в душу они и звучали как тысячи молний средь ясного неба: "Твой спутник нашёл свою цель и в паденье, узнал он все тайны о жизненной силе, и счастлив он стал в этом дерзком поступке, ведь плюнул от смерти в лицо без сомненья. И ты свою цель обретёшь, но не скоро. Ты много дорог пройдёшь трудных и долгих. Ты будешь кричать и молиться у Смерти, чтоб смерти дала она время отсрочить!".
  Я так и не понял, кто был человек тот. Но мне захотелось опять на вершину подняться и воздух вдохнуть тот, каким лишь недавно дышали мы вместе.
  Я двинулся тут же как мысль победила и двинулось тело, душой повинуясь, опять к той вершине, что тайны свои мне открыть обещала.
  Но занят подход к той желанной вершине. Внизу, у подножья седел ребята, девчонки и пели все песни и весело было. Они и не знали, что мне надо ближе к вершине пробраться. А их было тыщи и все мне смотрели вослед, провожая томительным взглядом, как будто хотели сказать мне о чем-то, как будто моля у меня о пощаде.
  Причём тут пощада, я понял лишь позже. Когда, поднимаясь по шаткому трапу, увидел я горы разбитой посуды. И вся эта масса висела на тросе, мой путь преграждая. Но понял я позже, что сделал ошибку, когда перерезал я трос из верёвки.
  И в мозг мой, как молния вдарила сильно, заставив отпрянуть от жуткой картины. Когда многотонная острая глыба упала на головы тех, кто был снизу. Острые стёкла вонзились в их тело, вырвали крик от ужаснейшей боли. Крик оборвался и только лишь трупы в тёплой крови бездыханно лежали.
  Я обезумел, и с криком душевным мигом поднялся на плоскость вершины. Там я метался как птица без крыльев, там я искал для себя искупленья этой вины, но никто не простил бы.
  В этом порыве, я вдруг сорвался, но смог зацепиться за край той площадки. И нужно всего-то мне руки ослабить, но снова за жизнь я цеплялся упрямо и смерть отошла - я поднялся на ноги.
  ------------
  17 ноября.
  Не спится совсем. Мысли разные в голову лезут.
  С Алёной не всё ладно, да и со мной не лучше. Что делать? Я не знаю.
  24 ноября.
  Я живу здесь и думаю, ем, пью чай, гуляю где и когда мне вздумается. Я пишу о том, что вижу и мысли мои ложатся на бумагу только той малой частью, которая возвышается осколком айсберга в безбрежном океане незнания жизни.
  Что я знаю о всех взаимоотношениях между людьми?
  То, то мы называем Любовью, настолько мизерно, что узнавая о ней, мы считаем её каким-то чудом, островком среди потока людских слёз, пота и крови.
  Железо острым клинком вонзается в живую плоть, а тот кто им владеет, наслаждается болью человека, который просит о пощаде. Но глаза палача закрыты, и не будет пощады. Это для него работа, приносящая наслаждение.
  Кровь с рук своих он смоет холодной водой, а потом он уйдёт в толпу серой массы людей и растворится в ней, до момента, когда снова нужна будет его кровавая работа.
  Он среди нас и ждёт приказа, чтобы ещё одного человека не стало на этом свете.
  Живите люди и помните о смерти. Она ходит среди нас и каждый может заглянуть ей в глаза.
  29 ноября.
  Попытаться разобраться во всех своих поступках я пытался много раз, но трезвой и понятной логики никак не могу найти.
  Начну с того, что я думаю об Алёне.
  Это очень сложно сформулировать, но частями, эпизодами можно в результате получить цельную картину, всеобъемлющую и понятную.
  Снова, как и раньше годом назад, ко мне пришла мысль рассказать ей всё или вывести её на серьёзный разговор, результатом которого будет наше расставание и прекращение всяческих наших отношений.
  Какой смысл продолжать нашу дружбу? Для неё это просто дружба, она и не догадывается, как я мучаюсь, желая её не только как подругу, но и как возлюбленную женщину. Может быть она меня любит, но никогда не ляжет со мной в постель, и каждый раз, когда я вижу её, то в бессилии сжимается моё сердце и теперь это состояние я не могу больше выдерживать.
  Она об этом и не догадывается, но что будет, когда я расскажу ей обо всём этом? Я точно знаю, что не изменится ничего и всё останется по старому. Но этого старого я не хочу. Мне так все эти разговоры надоели, что я согласен даже не видеть Алёну, лишь бы рана моя старая не болела.
  А продолжать все эти разговоры не имеет смысла. Всё равно, скоро я уеду и она забудет про меня. Выйдет замуж и всё у неё будет хорошо и без меня. Я буду жить своей жизнью - а она своей.
  Но как ей сказать об этом? В последнее время она очень много потеряла друзей, не зная причину того, почему её все бросают. Когда-то давно, года два назад, я писал, что придёт такое время, когда она останется одна и никто больше не будет дарить ей цветы. Да, теперь это время настало и я замечаю, как постепенно, она уходит в себя, становится замкнутой. Она говорит, что уже старая, что 21 год это слишком много. В её голосе чувствовалась усталость от всей такой жизни и от всех, кто её окружает.
  Потеря меня будет для неё трагедией, настоящей. И я это знаю. Но поздно или рано всё произойдёт, а смысл для меня в том, чтобы всё произошло раньше. Мне надоело так мучиться и я больше не могу так дальше жить.
  Вчерашний случай выбил меня из колеи, я ошибся в себе и мне стало стыдно. И теперь, я не знаю, что делать. Вести разговор или оставить всё по старому?
  Случай этот я описывать не хочу. Он касается только того, что я до сих пор не знаю вкусов и предпочтений Алёны. И вообще, чёрт подери, я ничего о ней не знаю!
  А сегодня я не хотел с ней видеться и не знаю, придёт ли она ко мне или мне прийти к ней.
  У меня всё плохо. Нет работы, нет денег, нет надежды, нет сил бороться, ничего нет светлого и нет цели для моего стремления.
  3 декабря.
  Первые три дня зимы стали теми днями, которые явились действительно зимними для моего сердца - оно замёрзло, превратившись в осколок льда, который не растопить уже никогда.
  Случилось так, что я навсегда потерял Алёну. Случилось то, что должно было когда-то случиться. Да, я понимаю, что будь я немного другим, то ничего такого бы не произошло никогда, но противоречивость и непредсказуемость моей натуры сделали своё дело так, как не нужно было делать.
  История, что случилась в эти дни, явилась коренным переломом в наших отношениях с Алёной.
  В субботу она пришла и сказала, что завтра, то есть в воскресенье, будет устраивать большую уборку в комнате. Просила меня помочь ей вытрясти половики. Эта просьба не была для меня необычной - я всегда помогал ей в этом деле.
  Так, между делом, она ещё сказала, что завтра она будет в комнате одна с двенадцати до шести вечера. Она говорила, что ей так хочется побыть одной и что она устала от постоянного присутствия Лены.
  - А куда же она пойдёт, пока ты будешь отдыхать? -  спросил я.
   - К тебе! - ответила она с улыбкой.
  Я немного растерялся - ведь общение с Леной мне не очень приятно. И мне стало обидно.  И тогда я сказал:
  - Ну хорошо. Я найду то, чем могу её заинтересовать.
  В этот момент я не знал, чем это я могу её заинтересовать, но слова уже я произнёс, и не хотел уже идти на попятную.
  - Чем же это ты её заинтересуешь? - сразу оживилась она.
  Я не знал, что ответить, потому что ответа на этот вопрос я не знал. Эти слова говорила за меня обида.
  Но я держал "форс", и ответил:
  - Найду чем, уж об этом ты не беспокойся!
  Возможно, она не придала особого значения последним моим словам. С тем и разошлись мы в тот вечер.
  Утром, на следующий день, я пришёл к Алёне. Я её не узнал, потому что она сияла от какой-то тайной радости. Её глаза сияли тёплым светом. Такой счастливой я не видел её уже очень давно. Я увидел её такой необычной и в мою голову, как всегда стали влезать нехорошие мысли. И я думал так:
  "Сегодня она такая, какой бывает очень редко. Она возбуждена каким-то событием, которое произойдёт между 12 и 18 часами, пока Лена будет у меня. Два события, которые могли произойти в это время напрашиваются сами по себе.
  Либо она действительно останется одна и будет радоваться одиночеству, что маловероятно, если судить по её настроению. Либо к ней кто-то придёт и она получит долгожданное удовлетворение. Всё-таки она женщина и ей нужен мужчина и не только для пустых разговоров".
  Во второе событие я поверил больше, потому что она самое реальное.
  Мне стало обидно и зло. Именно в этот день я решил прекратить наше общение. Всё поставить на свои места и разойтись как в море корабли.
  Я ждал 12-ти часов, но Лена не пришла. Часов в 17 они пришли вместе смотреть телевизор. Но, теперь я вёл себя крайне нейтрально - ведь внутри я уже принял решение. "Ну, - думаю, - пришла, так пришла. А не пришла бы так и ладно!".
  Потом Алёна ушла. И тут Лена спросила:
  - Мне Алёна говорила, что ты что-то хотел мне сказать!
  Сначала я хотел отмолчаться, но понял, что эта игра не для меня. Но тут пришла ко мне спасительная мысль, что когда-то давно я обещал ей, что научу играть на гитаре.
  - Слушай, ты хочешь научиться играть на гитаре? Ну так вот, приходи завтра после 8-ми часов вечерком - будем учиться, - сказал я, наблюдая за её реакцией.
  Она встала, а вернее быстро соскочила с кровати и рванулась ко мне, наверно хотела меня поцеловать, но остановилась - видимо вспомнила о приличиях и увидела мою пятидневную щетину.
  Но она всё-таки сияла от радости, какой-то детской, изначальной и чистой. Она чуть ли не летала по комнате на крыльях от радости и счастья. Потом она ушла, так и витая в облаках.
  Я знал, что этот мой поступок будет крайне негативно принят Алёной, но ничего поделать уже нельзя было - я поплыл по воле течения реки с названием Судьба.
  Вечером, на другой день, вчера, пришла Лена.
  Урок мой прошёл как обычно, и после него я был уверен на все 100 %, что мы с Алёной поссорились крепко. Я предполагал, что она спросит у Лены: "Куда ты пошла?" Она ответит, что пошла ко мне, но не скажет зачем - это и будет предательством по отношению к Алёне.
  Лена пошла домой, а я следом за ней, чтобы забрать стаканчики. Алёны дома не было, так же как и ключа от комнаты и тогда она пошла по общаге её искать. Минут через пять они шли вместе. И тогда я увидел расстроенное и жестокое лицо Алёны. Мне стало всё понятно, но события я уже не смог бы повернуть вспять.
  - Но, посему ты так расстроилась?
  - А ты, что не знаешь, почему?
  - Ты по поводу меня и Лены? Да?
  - Да.
  - Я учил её играть на гитаре.
  - Ну и успехов тебе!
  В её голосе я слышал ненависть и обиду.
  - Почему ты расстроилась? Что здесь плохого. У тебя появятся лишние два часа, чтобы побыть в одиночестве. Ты ведь этого хотела! - сказал я.
  Да, я говорил глупость, смысл в моих поступках был совершенно другой : я хотел ей досадить. Я просто искал оправдание - а оно в том, что я не люблю, когда что-то делают за моей спиной и решают важные вопросы, касаемые моих чувств, за меня.
  Она развернулась и пошла в комнату.
  - Погоди!- только и успел сказать я, но она уже закрыла за собой дверь. Я хотел объяснить ей причину моей обиды и про всё, что было после, но потом подумал, что глупо оправдываться после того, что уже сделано.
   - Ну и фиг с тобой! - подумал я и пошёл по лестнице к своей комнате.
   Что со мной твориться? Я не знаю. Такого безразличия к ней я ещё не наблюдал никогда. Может быть я уже "переболел" ею? Любовь раскололась и уничтожила сама себя, израсходовав весь свой запас нежности, тепла и чистоты.
   5 декабря.
  Чем больше проходит времени без Алёны, тем сильнее я понимаю, что расстались мы навсегда и обратной дороги нет и никогда не будет.
  Ну что-ж, буду жить как жил - никому не нужный, как одинокий волк среди бескрайней тайги.
  Как прожить мне пол года? А потом умчусь отсюда, чтобы никогда не возвращаться в этот город, город где случилась моя первая, настоящая Любовь.
  10 декабря.
  Когда проходим мимо друг друга, то ни одно слово не срывается с наших губ, так, как будто встретились два совершенно незнакомых человека.
  Да, и это теперь будет навсегда, потому что я не хочу больше быть с ней, хотя чувство любви и нежности к ней ещё не угасло, а тлеет красным угольком в сгоревшем костре, но уже не приносит никому вокруг себя ни тепла, ни света.
  Ну и пусть будет так! Пусть я буду гордым и внушу себе ( хотя бы попробую), что без неё мне будет намного лучше.
  Да, день 2 декабря мне теперь запомнится надолго, если не навсегда.
  А что же сейчас? А сейчас вот что.
  Лена приходит учиться играть на гитаре и за пять занятий достигла довольно многого. Добилась того, что многие не могут сделать и даже за две недели упорных занятий. Конечно, в этом не только её заслуга, но и моя, и в том числе, спасибо моему терпению.
  Осмысливая и анализируя прошлые занятия, я отмечаю всё ненужное и даю самое необходимое. При этом стараюсь особо не загружать большим количеством информации. Медленно, но верно, Лена всё-таки приближается к уровню, после которого дальше совершенствоваться она сможет и сама.
  Но признаться честно, занятия эти мне большого удовольствия не доставляют, потому что Лена - не из того типа людей, с которыми мне нравится общаться. Она ещё к тому же, ещё очень молода и слишком знает себе цену. А душу и чувства свои она заперла куда-то очень глубоко. И я уже сильно сомневаюсь, а есть ли они у неё вообще? У таких девушек не может быть друга, а может быть только муж, которому нужно будет только её тело, а больше ничего.
  12 декабря.
  Последние два дня показали, что Лена уже потеряла интерес к гитаре, так как два дня уже не приходила. Она тоже, как и многие другие, оказалась птицей-фениксом, которая загорается ярким огнём в своей страсти, но потом так же быстро и сгорает, оставляя после себя только горстку холодного, серого пепла.
  -----------
  В посдение три ночи снились сны, которые я частично помню. Но сегодняшний сон особенно запомнился - ведь он был про мою деревню, там, где жил я большую часть своей жизни. А сон был немного чудным и необычным, так как действующие лица все перемешались, как, впрочем, и события.
  Итак, один из последних снов.
  Была зима и крупные снежинки, кружась ложились на моём пути. Я шёл, вдыхая морозный воздух и видел, что вокруг меня, склонясь под снежной тяжестью, угрюмо, стоял дремучий лес. А тишина, схватив меня, не выпускала из объятий холодного страха.
  Я шел из Третьякова по дороге знакомой в Сергеево гостем, но так и не знал я, к кому бы податься. На половине пути повстречал я Петю Б., тот улыбался и говорил мне, что в этом лесу будет много народу, что соревнование будет и много спортсменов приедут сюда.
  "И место я выбрал отменное" - он мне говорил - Видишь, на дереве белеется скол, а там надпись Б...нов Пётр Иваныч".
  - Ну хорошо бы попасть мне на это событие, - сказал я ему, и пошли мы с ним дальше.
  И вдруг, у дороги, увидел я дом, да такой огромадный, что крыши его так не смог разглядеть. Дом был высокий, но сделан из дуба и весь деревянный, скрипел под ударами быстрого ветра. Я зашёл в этот дом, оказалось, что это открылся в деревне новый магазин, и много товаров лежат на прилавках, и ждут их покупки.
  С посмотрел на деревню и вид, что предстал мне, вдруг удивил меня широтою строений.
  Кругом стоят громады, а не дома и красивою резьбой радуют глаз любого, кто зайдёт в деревню.
  Петю я потерял и пошёл один в ту деревню. Я искал свой дом, но по пути я увидел строение, имеющее много углов, и оно покосившись немного, нависло над дорогой. Я пошел дальше, и увидел, что подстанция, что стояла напротив Танина дома почти упала и держали её только провода, каким-то чудом, не оборвавшиеся.
  Я побежал бегом по снежной дороге, по ней мела снежная позёмка. Я бежал и думал, что меня сейчас увидят поселковые и подумают : "Вот приехал со своей учёбы, да занят так, что бегом бегает!".
  Но эти мысли исчезли, когда я подбежал к повороту у дома Сани Шишова. Там, слева, у крыльца дома, где жил я в детстве стоял грузовик. Я заглянул внутрь. Там было много коробок с водкой, шампанским и сигаретами. Они были расставлены в строгом порядке.
  Мне нужна была только машина, и я начал разгружать её тут же, но подумал, что хозяева этого товара где-то рядом. И точно - они были в квартире.
  Я зашёл, и сказал, чтобы они освободили машину, так как мне надо ехать. Когда я вернулся на улицу, то увидел, что рядом с грузовиком стоит ещё одна машина, а её водитель сидит и улыбается в окошке.
  Я почувствовал, что-то неладное и заглянул в кузов - он был пуст. И я понял, то тех ребят ограбили, а виноватым буду я.
  - Надо бежать! - подумал я, и проснулся.
  Вот такой сон.
  -------------
  13 декабря.
  Получилось та, что вчера зашёл Дедуля ( Друг Профа) и сказал, что в палатку требуется продавец. Я отказался, но когда он ушёл, то подумал, что зря.
  А вечером пришёл Проф и уговорил меня работать. Так, что с 15 декабря я снова ухожу в сферу торговли.
  Это хорошо, потому что сейчас денег у меня совсем нет, а они-то конечно всегда нужны, особенно под новый год.
  Зима давно наступила, если  судить по календарю. Но снега ещё нет. По утрам только иней ложится на асфальт, создавая впечатление выпавшего ночью снега. Лёгкий морозец держится всего несколько дней, но это уже надоело. Хочу, чтобы выпал снег, белый, белый и много, много.
  Вчера Проф предложил встречать новый год в Москве на квартире своей знакомой. Там будет три девушки, поэтому они ему дали задание найти ещё двух ребят. Лёха, конечно, сразу согласился, а я подумал, что денег у меня нет, поэтому Москва мне "не светит".
  Да и не люблю я новые компании, и вообще любые компании, а ещё больше не люблю Москву, за её  давящую громаду, бестолковую толчею и шум. Так, что скорее всего новый год буду встречать на работе в палатке.
  Лена больше не приходит. Вот и хорошо - мне спокойней будет, да и надоело мне всё это до чёртиков. Хочу уехать из этой общаги навсегда, чтобы глаза мои больше её никогда не видели.
  16 декабря.
  Сегодня выпал снег. Утром, проснувшись в ларьке, я вышел справить нужду и увидел, что всё на улице светится каким-то необычным светом. Когда я опустил глаза, то увидел тонкое и белое покрывало снега.
  Вчера же произошёл случай, который стоит того, чтобы описать его подробно.
  Этот случай связан с Алёной.
  Вообще, я попрощался с ней в своем сердце и больше не искал повода чтобы с ней поговорить. Даже приветствовать мне её не хотелось.
  Но вчера всё получилось так, как я вообще не представлял, что такое возможно.
  Обедаем мы с ней сейчас в профилакторской столовой. Так же и вчера я пошёл на обед с мыслью о том, чтобы случайно не увидеть её, хотя, время старался выбирать так, чтобы минимизировать вероятность встречи. Но, в этот раз я ошибся - она была там.
  Я сел за другой столик, немного поодаль от неё, но так, чтобы хорошо её видеть. Так же, впрочем, видела и она меня. Я изредка бросал на неё взгляд, и старался делать вид, что мне безразлично, кто сидит за соседним столом. Я думал о том, что если мы пообедаем в разное время, то разминемся, и уйдём поодиночке.
  Но тут я понял, что она тянет время, чтобы дождаться меня.
  "А, будь что будет!" - подумал я и, взяв поднос с пустыми тарелками, отнёс его на специальный стол для грязной посуды. После этого развернулся и быстро зашагал к выходу. Я смотрел только вперёд, чтобы как-то случайно не встретиться взглядами с Алёной.
  Но вдруг я услышал сзади её голос, а слова её были краткие и ёмкие: "Алёша - постой!"
  Я не оглядываясь, так как будто не слышал её призыв, вышел за дверь и остановился. Тут я начал лихорадочно размышлять, что буду говорить ей, если дождусь - ведь я вообще не планировал с ней разговаривать. Я же всё решил раньше и обратного пути уже не видел.
  Зачем всё это мне нужно - снова лишняя трата нервов и времени?
  Я смотрел на падающие с неба мелкие капли дождя.
  Скрипнула дверь и со словами : "Что там, интересно?", она вышла из столовой.
  Я так и не нашёл сил посмотреть на неё, когда мы пошли по мокрому тротуару рядом в общагу.
  - Ты извини меня за тот дурацкий случай. Всё-таки я была не права, - начала было она.
  Я подумал: "Зачем она извиняется. Только глупостями занимается. Я ведь уже всё решил. Но всё таки может быть для неё это важно, тогда пусть говорит, только вот слова её уже ничего между нами не изменят".
  Я должен был как-то продолжить. Сказать, что я тоже был не прав и так далее, но ничего этого я не стал говорить, потому что я всё-таки обиделся крепко, а врать я не хотел. И тогда я решил говорить правду, как она есть, чтобы не дать ни малейшего повода к нашему новому сближению. Всё равно, терять мне уже нечего.
  Когда дошли до моего этажа, я хотел сразу уйти к себе, но не тут то было.
  - Пойдём, поговорим, - предложила она.
  - Пойдём, - ответил я и молча пошёл за ней следом.
  Она зашла в свою комнату, а я ждал в коридоре.
  Когда она вышла, то я увидел, что она привела себя в порядок. Надела новенький халат, который был ей очень к лицу. Тот халат она давно мечтала купить. Да, действительно, в нём она выглядела просто замечательно, и уже в который раз я убедился, что Алёна очень женственна и красива!
  Мы пошли на кухню.
  - Я смотрю, ты халатик себе прикупила!
  - Да, я всегда осуществляю свои мечты! Ну и как я тебе в нём?
  Она стояла, улыбалась и смотрела на меня мягкими, бархатными глазами.
  Я хотел сказать: "Ты прекрасно выглядишь, красавица моя!"
   - Нормально выглядишь! - сказал я.
  Я знаю, что не особо умею говорить комплименты, тем более, ничего теперь не должно нас сблизить. Я больше ничего не добавил.
  - Ну как твоя протеже? - спросила она.
  Я не знаю, что точно означает это слово, но по тону я понял, что это слово переводится как новая подруга.
  - Какая она мне протеже? - задал я ей встречный вопрос.
  Она немного помолчала, а потом спросила:
  - Поможешь мне вещи её перенести?
  - Помогу, конечно. А куда?
  - К Наташке. Я вышла из терпения и дала ей срок, чтобы она съехала в понедельник или во вторник ( то есть сегодня или завтра).
  - Вот и хорошо, - сказал я, но отметил у себя в душе полное безразличие к этому всему переезду. Съзжает, так съезжает - мне то какое до этого дело? Я сам по себе - она сама по себе. Её дела больше меня не касаются.
  Она немного помолчала, вдыхая сигаретный дым и медленно сказала слова которые я уже слышал:
  - Ты извини меня. Попал ты мне под горячую руку.
  Я не мог больше выносить это пытку.
  - Вообще-то я знал, что так произойдёт в конечном итоге, но давай, забудем об этом случае, - сказал я, в надежде на то, что она обязательно должна задать вопрос типа: "А откуда ты знал, что так произойдёт?"
  - Почему ты знал, что так произойдёт?
  - Потому что я подумал и решил, что чем скорее мы разбежимся - тем лучше. Всё равно через пол года я уеду и ты забудешь меня так же быстро, как тает весенний снег.
  - Ну ты и умён! Я подумал и решил, - сказала она, повторяя мои слова, имитируя мой голос, и делая ударение на слове "Я", но с сарказмом и издёвкой. Немного помолчала, а потом продолжила:
  - Ты решил, а я что? Ничего не значу? Вообще-то свою дружбу я никому не навязываю!
  Она хотела сказать ещё что-то, но я её грубо перебил:
  - Ну вот и хорошо!
  Этими словами я ясно дал понять, что между нами больше ничего нет, даже дружбы.
  Я пошёл к выходу в коридор, а она пошла следом за мной.
  - Пока! - сказал я и быстро пошёл вдоль по коридору.
  - Счастливо! Удачи тебе! - услышал я её голос вослед, и мы разошлись.
  Мне было приятно, что разговор пошёл так, как мне и хотелось - без прикрас и взаимных комплиментов. Она прекрасно поняла, что я ей сказал - у неё больше нет друга, то есть меня.
  21 декабря.
  Наконец-то Лена переехала от Алёны. Я перенёс кровать и рад за Алёну, что теперь она будет жить так, как ей захочется. Лена переселилась в Нэлину комнату, и теперь нас ничего с ней не связывает - я сделал своё дело и удалился. О Лене писать больше не имеет смысла, так как не такой она интересный человек для меня. Собственное "Я" она ценит превыше всего, считая всех других - низшими существами, поэтому упоминать о ней больше не буду, потому что не стоит она, чтобы на это описание тратить время и бумагу.
  Теперь я остался совсем один и даже немного рад этой нежданной свободе. А что будет дальше, покажет неумолимый бег времени.
  25 декабря.
  Сдал госэкзамен. Слов нет- одни эмоции. Теперь остался только один диплом и всё!!!
  После многочисленных тёплых дней, наконец-то ударил мороз градусов в 25. Так и подёрнуло бахромой голые деревья и застыли они так в ожидании тёплой весны.
  Ложился вчера спать, да один вопрос замучил меня.
  Что такое человек? Как понять его психологию? Что я знаю о людях, окружающих меня? Да ровным счётом - почти ничего.
  Вот если бы создать систему общения с любым человеком, для того, чтобы найти с ним что-то общее. Но для того, чтобы общаться, надо знать хотя бы какой-то минимум о человеке. То есть знать то, что присуще многим людям в общем.
  27 декабря.
  Оценка моя за экзамен "хорошо". Это итог моей учёбы за эти пять лет. Я всегда был "хорошистом", и к большему вообще никогда не стремился, ну да и славненько. Я доволен собой.
  В общаге сегодня наши все выпивали. А я сидел в комнате и смотрел телевизор. Но когда все легли спать, то меня потянуло написать что-нибудь.
  То, о чём я хочу написать, касается Алёны, с которой теперь я прервал всяческие отношения. Даже после последнего нашего разговора ничего не изменилось. Я по прежнему упорно (упрямо), делаю вид, что её не замечаю.
  А сегодня в столовой она пришла после меня, и как уже стало обычным между нами, не здороваясь, встала сзади меня в очередь.
  А потом, как бы невзначай спросила:
  - Что сегодня на завтрак?
  - Не помню, что, - буркнул глухим голосом я. - Каша какая-то.
  На этом я быстро ушёл, чтобы не спровоцировать её на новый вопрос.
  Так разошлись мы снова и я теперь не знаю, что она хочет. Может быть ищет пути для нашего нового соединения в единое целое?
  Но теперь-то я уверен, что не допущу этого, потому что не хочу повторения старой, избитой годами, истории.