3 января.
Новогодние праздники прошли для меня как обычно. Я не люблю шума, множество народа, да и веселиться в общем-то не умею. Да и какое может быть веселье, когда Её рядом нет. Я листок осенний - желтый и пожухлый. Лежу одиноко на холодной земле, жду, когда ветер пропоёт славную песню метели - гимн зиме. До весны осталось два месяца, а что потом?
---------
Возможно, те-же мысли и те-же чувства. Та-же нерешительность и океан недосказанности и непонимания. Может быть ей нужна помощь. Может, непреодолимым комплексом живёт в ней чувство, что она не слишком красивая, так и будет грустить до тех пор, пока кто-то не поможет ей преодолеть себя. А на этом, возможно, уже выработался характер, который сложно изменить. Снова это всё останется вопросом, покуда я сам у неё это не узнаю. А чего мне не хватает, чтобы начать этот разговор? Пока не было условий и соответствующего настроения. Нет ещё и законченности, я не знаю ещё, чего от неё хочу. И если даже я её люблю, то что с этой любовью делать? Сказать эти три слова и уйти, чтобы снова, выждав время, сказать их вновь. Хотя, наверно, я думаю, она ничего не ответит. А что она может мне сказать? И что это изменит? Хорошо, она скажет мне о симпатии (хотя-бы), ну и что из этого? Что я должен сделать? Что заставит меня поверить ей? Ничего, наверно. Значит, легче сказать о несимпатии - в этом случае, хотя-бы будет известно, что делать. И это конечно, самый лёгкий путь. Но лучше правда, чем лесть. Значит, только правда, и только полная ясность без намёков и недомолвок, без лести и подхалимства может нас объединить, и ещё - искренность друг к другу.
А сейчас ей кажется, что я к ней безразличен (равнодушен?), потому что (слишком) вообще не оказываю знаки внимания к ней. А для неё это многое значит. Потому в её душе может родиться ненависть или неприязнь, если, конечно-же уже не родилась.
------------
Вчера зашёл Саня Шатров. Порядочно выпивши. Говорит: "Помоги Мордана (Витьку Шарифуллина) с дороги домой утащить, а то замёрзнет". Я посмотрел в окно. Там, у обочины действительно он валялся в снегу мертвецки пьяный. Везли его на больших салазках. Нас встретила его мать.
- Ну, много-ли ему надо. Стопку выпьет и падает, - сказала она, отрывая дверь, чтобы мы втащили его в дом.
Странно то, что ни ругани, ни криков я не услышал. А может, просто привыкла к такому поведению её сына и только материнская жалость и любовь может оправдать его.
А потом Саня начал говорить о старом. О Лёхе С. О той истории с Серым, о которой он не имел никакого представления. Да он и ни при чём был. Просто Лёхе было обидно, что Серый был в дружбе с Саней. И та история снова всплыла в моей памяти.
Когда они подошли, а я не сдался.
-Бросай сумку - будем драться! - крикнул я Лёхе.
-Что? - только услышал я в ответ.
Никаких действий с его стороны не последовало. Он как стоял, так и стоял, наблюдая, как я схватился с тремя другими. Двое - мы могли бы победить, а он просто наблюдал. Они меня свалили и начали пинать. Лёха стоял и смотрел. Глядя на него, я тоже сдался, тем более, что над моей головой зависла большая палка, которую держал Тепляков. Когда шли домой, я не произнёс ни слова. Такая была история, которой уже 12 лет. Серого я проклял, и он получил по заслугам. Уже довольно давно его зарезали в пьяной драке. Остался только Тепляков. Хотя, думаю, он не виноват, может, он просто боялся Серого и случайно там оказался. И думаю, он давно пожалел о своём поступке. Но напомнить ему надо. Лёха затаил на него зло, да и я честно говоря, хотел-бы посмотреть в его глаза перед тем, как он отправится в другой мир. Это жестоко, но так должно быть, потому что каждый, совершивший зло, должен быть наказан.
4 января.
--------
Прошлые жизни.
Очень высокая гора, вдруг, из-под земли выросла до самого неба. Выше облаков вознеслась вершина. И где она, я не мог различить - она утопала в рваном, седом тумане.
Я ползу по отвесной стене. Цепляюсь руками за трещины и медленно двигаюсь вверх. Иногда срываюсь, но какая-то сила держит меня, не давая упасть. Она отпускает, когда я нахожу опору.
Внизу всё превращается в игрушечный мир. Домики меньше скворечников, и люди рядом с ними - суетливые муравьи. Они снуют внизу, размахивают руками, кричат что-то мне, но звук не долетает до моих ушей и я, махнув на прощание рукой, снова продолжаю свой подъём.
Белое молоко облаков обложило меня как вата, заглушив все звуки. Я не видел ничего, и не было ни верха ни низа. Туман скрыл мои руки и теперь только ощупью я выискивал спасительные трещинки. Потом всё кончилось.
Меня ослепил яркий свет, а кругом, в вышине, простиралось огромное озеро синего и необъятного неба. А под ним только я, вершина и облака, скрывшие от моих глаз далёкую землю. Я двигался вверх. Вершина была рядом, и в несколько движений я забрался на самый её верх.
Вершиной была небольшая идеально ровная площадка. Отполированная ветрами, она блестела и сверкала под лучами Солнца.
Посреди площадки стояла маленькая коробочка, а от неё исходило голубоватое свечение.
Я взял её в руки и почувствовал, что именно в ней находится всё то, о чём мечтал и к чему стремился. В ней - цель и смысл всей моей жизни. И достаточно было-бы её открыть, как я обрёл-бы всё, чего хотел! Всё! Всё!!! Всё? А что потом? К чему стремится после? Где найти новый смысл жизни, новые мечты, новые цели? Впереди будет пустота, ничего, и не будет смысла жить дальше.
Я стоял посередине площадки, а подо мной был весь мир, а надо мной половина неба и половина всех звёзд во вселенной.
Я протянул руки, в которых держал свою мечту, и коробочка превратилась в ослепительный шар. Из него пробился луч света, который уходил в небо и за него в далёкий космос.
И я вдруг увидел тысячи миров, планет и других Солнц, таких-же как наше.
Этот луч увлёк меня за собой в далёкое путешествие, в котором время потеряло свой смысл. Он взял меня в Вечность, в бесконечное будущее.
---------
8 января.
Прошли каникулы, как один день. Даже не заметил, как сменялись дни, а завтра уже в школу с её проблемами и усталостью по вечерам.
Ночью чувствую себя гораздо лучше, чем днём. Может, потому что немного тише в доме.
Может быть сменить распорядок дня. Однозначно, на работу уходит 8 часов в сутки. Может, попробовать жить по такому порядку:
1. Подъём в 2.00.
2. Работа с 8.00 до 16.00.
3. Сон с 18.00.
С 2.00 до 7.30 - подготовка к урокам, записи и т.д.
7.30 - завтрак. 12.00 - обед. 17.30 - ужин.
Надо установить радиоприёмник, чтобы слушать по ночам. Хватит-ли воли выдержать такой распорядок? Но надо экспериментировать в поиске лучшего режима. А то чувствую, что бессонница меня доконает Я уже стал бояться ночей, потому что сон для меня стал какой-то редкостью.
13 января.
Проблему со сном решил очень просто. Главное, чтобы за сутки время сна было не больше 8-ми часов. Можно спать 8 раз по часу, можно 2 раза по 4 часа. Обычно у меня получается 3 и 5, или 4 и 4, или 2 и 6. И ещё, я понял, что много спать нельзя, лучше подняться немного недоспав, потому что потом намного лучше себя чувствую.
Приёмник установил. На ухо что-то мурлычет и уже веселее.
В школу вернулся Карбасов. Хорошо, потому что я освободился от алгебры в 7 классе. Теперь уроков будет по меньше, а значит станет полегче.
В понедельник 8 января зашёл к Наде. Её дома не оказалось. Было жаль, потому что хотел увидеть её в этом году, в новом веке.
14 января.
-------
Прошлые жизни.
Строил самолёт, самый настоящий, с крыльями, лопастями и хвостом. Деревянные палки соединялись между собой в сложном узоре. Крылья были похожи на лоскутное одеяло. Руля не было, никаких двигателей, а между тем, вся эта конструкция поднималась в воздух.
Я только сидел не крыле, и любовался красотой проплывающего внизу пейзажа. Там были озёра с зеркальной гладью, высокие леса, зелёные поля, люди, домики - всё проплывало внизу, а провожал взглядом старые виды и снова наблюдал за новыми.
И чувствовал необъятную лёгкость, как будто это было полёт души, свободной и безграничной в своём разнообразии фантазий.
----------
15 января.
----------
Прошлые жизни.
Сижу на кухне, курю, пуская дым в потолок. Подходит Оксана. Глаза удивительно светлые и блестят. Почему-то подумал, что она пьяная, хотя таковой её никогда не видел.
Она присела рядом и раскрыла ладонь. Там что-то искрилось, и я подумал, что это какой-то драгоценный камень. Он вдруг покатился по диванчику и упал под него у стены.
Она смотрела на меня растерянными глазами, приоткрыв рот и вытянув губы, как ребёнок, потерявший любимую игрушку.
Я поднялся и отодвинул диван. Она протянула под него руку, потом улыбнулась и легла на диван, зажав потерю в руке. Я сидел и продолжал курить, а она лежала и смотрела на меня.
Потом я собрался уходить. Я приподнялся, но почувствовал, что она держит мою руку и тихо шепчет: "Подожди, не уходи. Я хочу взять тебя с собой!".
----------
Сегодня С. В. присутствовал на двух уроках. Странно, но волнения не было - он как безмолвный ученик. И нисколько меня не смущал.
Так и прошёл этот день - день святого Серафима Саровского. Он когда-то молился там в Сарове, к камня. И я был на том месте. Потому и упоминание о Сарове для меня как путешествие в прошлое.
Гитарный кружок набирает обороты. Уже трое ребят купили новые гитары и теперь появилось 6 гитар. Ребятам нравится, а это главное. И ещё то, что песня приносит добро в их ещё чистые души. И любовь к песне сделает их добрее и в жизни, по которой они только начинают делать самостоятельные шаги. И если эта любовь останется хотя-бы у одного человека, то значит, что я старался не зря, и всё, что мог - я отдал для того, чтобы ребёнок вырос Человеком с большой буквы.
Появились идеи: выращивание ростка в переменном магнитном поле, постройки небольшого самолётика, управление сопротивлением проводника постоянным магнитным полем, накопление плазмы в высокочастотных магнитных полях.
-----
Прошлые жизни.
- Он разбил мне сердце и теперь я не могу кого-то полюбить. Я боюсь, что снова всё повторится, а этого мне не пережить... - сказала она, пустив слезу.
- Но ведь сердце у тебя есть. У тебя ДОБРОЕ сердце. - сказал мальчик. - Я всегда буду помнить о тебе!
- Не обещай того, чего не можешь выполнить, - проговорила она, сдавленным от слёз, голосом.
Он ушёл, взглянул на двух голубков, сидящих на перилах, и в мыслях его блеснуло осознание того, что она обрёл единственно надёжного друга, пусть даже эту небрежно одетую старушку. И даже если они больше не увидятся, она всё равно буде ощущать эту дружбу, и это ощущение придаёт ему силы и дух в сложной будущей жизни. Пора собирать осколки разбитого сердца. Время пришло.
--------
22 января.
Неделя ушла на разработку плазмотрона. Дело приближается к завершению, остались мелкие доработки. Потребляемая мощность примерно 250 ватт. Этого вполне достаточно для получения дугового, высокочастотного разряда. Все мысли только об устройстве. Я забыл покой, это муки, мучение - но оно становится приятным, когда что-то начинает получаться. И ещё - это средство от безделья, это мой отдых и наказание за безответственное обучение в институте. Это дело ещё не даёт потерять квалификацию, хотя хочется всё бросить и упасть в сладостную истому безделья и сна.
С учёбы вернулась Татьяна Ч. с Мариной Ч.. Она стала намного тоньше и изящней - видно, что своей фигурой она занимается вплотную. Она улыбнулась при встрече, как будто встретила старого друга.
Надо бы встретиться с Надей. Только вот некогда мне, а голова забита технической чушью. Разве об этом с ней надо говорить? Конечно, для неё это будет тоской смертной. Так зачем-же докучать?
25 января.
--------
Прошлые жизни.
Огромное пространство впереди высилось стеной травы, настолько непроходимой, что ноги мои то и дело путались в этом переплетении цветов и стеблей.
Я ищу её, она непременно должна быть здесь, где-то здесь, впереди, но конца и края этому полю не видно. И вдруг под моими ногами всё оборвалось.
Длинный, заросший обрыв уходил вниз, и я не удержавшись, скатился по нему к подножию. Там, внизу, мои ноги начали утопать в вязком иле. Я заработал ими, чтобы не увязнуть и подняться наверх.
Лёжа на спине и упираясь ногами, я двигался вверх, подминая под себя траву, которая потом так и оставалась лежать ровно, стебелёк к стебельку.
Но в какой-то момент силы мне изменили и я снова покатился вниз, и уже перед самой водой, я распрямился как пружина и почувствовал, что лечу, лечу над этим болотом.
Когда оказался на другом берегу, оглянулся. Там, где я только-что был, на всю высоту склона из примятой травы, как печать, была нарисована фигура, знак или буква V.
И тут я понял, что я там боролся со смертью и она сама исчезла в гнилых водах этого болота. А потом эта мысль исчезла из моей головы, потому что чувствовал, что она не погибла насовсем, и ещё есть её присутствие где-то рядом. Но где?
Искать не пришлось, потому что её ладони закрыли мне глаза и я почувствовал запах её тела, к которому примешались ароматы полевых цветов и трав, такие добрые и сладостные.
--------
До каникул осталось 8 недель. Сегодня сгорел транзистор в "плазме", поэтому работа снова остановилась до следующей зарплаты. Так что теперь не знаю, чем заняться. Но ничего, что нибудь придумаю. Может "жука"? Не знаю, устал, нужно отдохнуть, а то каждый день думать о сигналах и тяжело, да и от жизни отдаляет. Так что пока немного отдохну, тем более денег на детали нет.
Сегодня ещё Татьянин день, в воскресенье будет день рождения Татьяны Б. Я давно её не видел, да и в общем особого желания встречи с ней нет. Да и к чему? Не люблю пустые разговоры о погоде, зарплате и так далее. Всякая мелочь. А о чём-же разговаривать с человеком, который давно в прошлом, разве что сохранилось чувство старой детской дружбы, которая была у нас лет 10 назад. А сейчас она другая, совсем другая, и почти ничего от прежней её не осталось. Она для меня теперь - обычная женщина, как и многие вокруг, поэтому нет к ней больше интереса, такого, какой был раньше.
Скоро весна, уже через пять недель, а там тепло и новые дела, заботы и поиски работы, и новые знакомые и впечатления и порывы души и её томление при созерцании недостижимого. Не будет скуки, а это главное!
26 января.
Сегодня погибли двое: Серёга Корнев (Кореш) и Серёга Черепенин. Разбились на машине, когда ездили в Шарью. Жалко родителей и жён, молодых теперь вдов.
День прошёл ничем не особенный. Было всего 3 урока, а потом весь день занимался бездельем. Много курил, да созерцал действительность, а этот день для двоих молодых парней оказался последним.
28 января.
Открылись некоторые подробность прошлой аварии. Третьим в машине был Женька Арахтин. Он отделался испугом и царапинами, но именно он упросил Серёгу ехать в Шарью. Второй день ходит потерянный, будто это он погиб, а не ребята. На машине они ударились в "буханку". Она после удара перевернулась и упала на крышу, вверх колёсами. В уазике было шесть пассажиров - девчонки ездили выступать на концерте в одном из ДК Шарьи. Все шестеро попали в реанимацию. Юля узнала обо всём сразу, потому что тоже ездила в Шарью и увидела всё на дороге.
В школе только и разговоров было про эту аварию. Да, случай неординарный для нашей деревни. Такое бывает не часто и на других, более оживлённых дорогах. Одни говорят, что судьба так распорядилась, другие, что это случайное стечение обстоятельств.
--------
Прошлые жизни.
Парень с которым я учился в институте, с Высоковольтной улицы. Не могу вспомнить его имя. Он смотрит на меня, что-то говорит, а я ему отвечаю. Мы весело проводим время, играя в бильярд.
Рядом ходят абсолютно голые девушки и каждая манит к себе тонким пальчиком. Но мы не обращаем на них никакого внимания, потому что давно друг друга не видели и разговор наш не прерывался.
Но вдруг, сверху, у самого потолка, отрылась дверь. и вниз, по ступенькам, величаво начали спускаться две девушки. В одной из них я узнал Её, а парень узнал тоже, только другую, которая тоже была его. Девушки разделились: одна пошла к нему, другая ко мне.
Это была Она, но какое-то сомнение было внутри. Только когда наши глаза поравнялись, то я точно понял, что это была она. Да, это была Алёна...".
----------------
В последний раз я встретил этого парня на остановке Полетаева, у ларька, где продавали билеты. До этой встречи мы не виделись почти год, потому что он был отчислен из института на 4 курсе. Друзьями мы не были, но просто - приятелями.
Тогда мы долго говорили, он собирался в армию, чего ему не хотелось. Но всё-же говорил: "Надо - так надо!".
Он написал на клочке бумаги свой адрес, пригласил в гости. А потом уехал. С тех пор я о нём ни разу не вспоминал, даже имя его забыл. А вчерашней ночью вдруг его увидел.
Неужели память может сохранять все образы и лица, которые встречал я на своём прошлом пути? Тогда поистине неисчерпаемы возможности нашего мозга. А кто постигнет его тайну?
29 января.
После уроков учителя вязали венки, а завтра будут похороны. Наверно, будет два урока, а потом все пойдут к домам тех, где произошло такое несчастье.
Днём повстречался с Саней Шишовым. Он рассказал мне кое-что о пчеловодстве. Вчера-же меня посетила мысль о том, что-бы этим делом заняться - ведь мёд всегда в цене был, и возможно, будет.
Погода стоит пасмурная, но, что хорошо, не холодная. Градусник показывает минус 4. Быстрее-бы закончилась зима, дожить до весны, а дальше будет легче.
С Надей давно не виделся. Желаю встречи и одновременно боюсь её. Видимо, что-то снова не так, или наоборот, повторяется история моей предыдущей жизни. Если так, то не надо её повторять и сойти с рельс заранее, иначе такая дорога вновь приведёт в тупик, из которого не выбраться никогда.
30 января.
Сегодня были похороны. В школе уроки закончились раньше и все пошли в посёлок. По дороге группами или по одиночке шли люди. У Корнева стоял автобус, дядя Витя стоял в мужиками и курил. За эти дни он посерел и будто состарился как-то сразу. Больше народу собралось у Черепенина, потому что его первым должны были выносить. Около 11 часов выстроилась процессия, во главе которой была бабушка с иконой и Татьяна Баусова ( его одноклассница) с фотографией. Когда гроб с телом на руках парней появился на крыльце, то многие вздыхали и утирали слёзы. А потом все пошли вслед - провожать в последний путь.
У Корнева процессии соединились и волна народа от Шишовых до магазина двинулись вдоль по деревне. Сначала прошли по Сергееву, потом по Марутину. Так и несли на руках, до околицы Марутина, а потом гробы поставили на грузовик. Те, кто поехал на кладбище, расселись по машинам. Колонна длинной в 23 машины низким и протяжным гудком известила, что начинается последний их путь на последнюю пристань.
В Рождественской церкви их отпели, а затем, понесли на кладбище. Могила была общей. После речей и соболезнований их опустили, и каждый, кто там был, бросили горсть земли.
Поминки собрали в сельсовете. Я не пошёл, а помянул их на могиле, да и темнело быстро, а мне до дому пришлось-бы идти пешком, волоча велосипед.
Вот так закончилась жизнь двух молодых парней, которые могли-бы жить, если-бы не вино.
Такое долго не забудется, но жизни кругом больше и будут пить и будут совершать "подвиги", и не послужит многим из них уроком это несчастье. Таков человек не помнящий никогда уроков прошлого, порой даже трагического прошлого и думают: " Мне это не грозит!". А потом, на полной скорости - не вписываются в поворот.
А с утра шёл хлопьями снег, падал медленно и тихо. Ветки у берёз не дрогнули, будто знали, какой сегодня день.
Там была и Надя. Когда шли, то часто оглядывалась и я видел её лицо. Я не оглянулся ни разу, да и нет у меня такой привычки, оглядываться. Она была с Мариной Ч. - неразлучная пара, они одноклассницы. У Марины радость - приехал в отпуск её брат Колька. Учится в военном училище. Вчера приходил в школу и в военной курсантской форме. Мы с учителями сфотографировались на память. Пожалуй, это первый случай когда в военной форме в стены нашей школы входит её бывший ученик. И я рад тому, что тоже приложил к этому руку и такое событие состоялось.
Хочется снова уехать куда-нибудь на время. Сменить обстановку, развеяться, отдохнуть от покоя, поискать трудностей и приключений, посмотреть на людей и на то, как они живут. Хочется и мечтается - сбудется-ли всё о чем я мечтаю?
Наконец-то у меня есть она, хотя и бредовая, но теперь есть смысл жить и впереди себя я уже не вижу такой пустоты, какая была раньше. А это значит - жизнь продолжается!
1 февраля.
Сейчас ночь и все в доме спят и мне тоже пора спать. Завтра обещают зарплату, а послезавтра надо отправляться в Берзиху. В школе проводят МО, я там ни разу не был и думаю, что будет интересно познакомиться с местными достопримечательностями.
А если так пойдёт, то в воскресенье поеду в Шарью, куплю детали и продолжу своё дело. Честно говоря, уже соскучился.
Начался последний месяц зимы, а дальше придёт весна с теплом и солнцем и новыми мечтами и начинаниями.
2 февраля.
Утром ударил мороз и подул холодный и колючий ветер. Игорь долго заводил машину и я уж подумал, что поездка в Берзиху отменяется, и даже обрадовался такому обстоятельству, но машина завелась и меня благополучно туда доставили.
Остановились у въезда в школу и я вышел. Школа большая, двухэтажная, со спортзалом и многими "удобствами".
Оказалось, что учеников там меньше, чем в нашей. Я даже этому позавидовал. Нам-бы такую школу!
В кабинет физики меня пригласили, там шёл урок. Ничем не замечателен, обычный урок, даже несколько скучный - так мне показалось. Не знаю, как другим учителям, но мне не понравилось.
Зато, нас вкусно накормили обедом, а на десерт было клубничное варенье.
Встретился там с Пашкой, братом жены Сани Шишова. Работает в Катунине, купил там дом, но раз в неделю приезжает домой к родителям в Рождественское. Мы как-то сразу с ним сошлись взглядами и разговорами.
Потом приехал Игорь и я приехал в Сергеево. В школе было празднование юбилея у Веры Михайловны Голубцовой. Матери Любы и Марины. Ей исполняется 55 лет. Там были все учителя. И посидели мы так на удивление весело, с шутками, хохмами и песнями. Сергей шёл к машине изрядно покачиваясь. Так и закончился этот день.
Да, ещё сфотографировались на память все вместе. В общем, я остался доволен.
9 февраля.
С зарплаты съездил в Шарью. Купил деталей и кассет. Теперь у меня есть "Габридж" - я давно мечтал слушать эту музыку. После поездки пять дней сидел на схемой до мелочей, но всё чего-то не хватает, а чего - приходится думать, исправлять и дорабатывать.
Вчера даже расстроился, хотел всё забросить, забыть. Налетела такая депрессия, что думал, умру без покаяния, но понимал при этом, что такое настроение мимолётно, оно скоро пройдёт без следа и я забуду всё и навсегда. Что, к конечном итоге, так и получилось.
Сегодня, думаю, кризис миновал и стало намного проще. Теперь только делать и делать, не покладая рук и мозгов.
Мать говорит: "Сойдёшь с ума!". Да, может быть, но только если буду заниматься бездельем и безмыслием.
11 февраля.
----------
Прошлые жизни.
Яркая зелень садов и огородов раскинулась покуда хватает взгляда. И откуда только взялось такое великолепие. Яблони раскинули тяжёлые ветви с целыми гроздьями плодов. Тут-же виноград, оплетая нежно лозой, свисал снопами прозрачных капель. Они блестели и переливались на солнце самыми разным оттенками. Клумбы с цветами пели миллионами голосов пчёл и шмелей. Всё вокруг благоухало и наливались жизнью.
Маленькая девушка, красивая японка, облачённая в нежно - розовое кимоно, с чёрными, большими глазами, и как смоль волосами. В маленьких ручках с тонкими пальчиками, чуть вздрагивая, не знаю отчего, она держала маленький букетик цветов.
Она устремила на меня свой внимательный взгляд полный то-ли восхищения, то-ли любви. Улыбка осветила её лицо - маленькие пухлые губки обнажили ровный ряд жемчужных зубов и родила на смуглых щёчках две прелестные ямочки.
Мы пошли среди деревьев и ровных грядок, шли по борозде, она впереди. Её розовые пяточки вспыхивали на миг из-под полы кимоно и тут-же исчезали, чтобы вспыхнуть вновь.
Она оборачивалась несколько раз, взмахивала ручкой, приглашая пойти за собой. Да я и не думал сворачивать: она манила меня своей красотой и я, заворожённый, следовал за ней как привязанный.
Кто эта девушка? Почему-то чувствовал и боялся, что это чудесное видение исчезнет и больше не встречусь с ней никогда и даже не вспомню её лица.
Мы долго шли, казалось, что конца края не будет этому пути, но мне приятно и радостно было идти за ней по пятам. Чувствую очень тонкий и притягательный аромат её тела.
Краски сгустились и я понял, что скоро стемнеет. Её фигура превратилась в лёгкую тень и я с трудом различал её силуэт в поздних сумерках. Но с приходом темноты девушка как будто растворилась в ней.
Чернота окружила меня и полоснула меня по сердцу холодом одиночества. Нет ничего вокруг, ни верха, ни низа, ничего, пустота, казалось, и я сам растворился в ней, исчез без следа и только мысли о ней ещё оставались чем-то осязаемым и существующим реально среди этого вакуума отчуждённости.
Вдруг я ощутил Её присутствие, знал, что она где-то рядом, совсем близко, так, что слышно было как стучит Её сердечко. Я снова почувствовал аромат её тела и лёгкое дуновение её дыхания. Да, она рядом, и я не одинок, и темнота не сожрёт меня, не уничтожит, потому что я не один и она вернулась ко мне, не исчезла, не пропала, а всегда была рядом, как будто знала, что без неё я умру.
Темнота разделяла нас, но я уже был счастлив её незримому присутствию и тут, прямо у моих глаз вспыхнул маленький огонёк. Он светил ровным зеленоватым светом, освещая Её мягкую ладонь. Огонёк отражался в глубине её глаз и неярким светом выделял её лицо из темноты. Я снова видел её, упиваясь красотой и гармонией её лица. В нём всё восхищает: глаза, брови, с горбинкой - нос, алые губы, круглые щёки, покатый лоб и плавная линия подбородка.
Она являла собой образ идеала, к ней я стремился и потерял надежду, когда пришла тьма, но этот маленький светлячок в её руках как маяк, указал путь и дал новую надежду обрести то, о чем мечтал и к чему стремился.
Девушка улыбнулась, она знала о том, о чем я думаю, она знала всё, а потом, тихонько шепнула мне только одно слово: "Да!".
----------
14 февраля.
----------
Прошлые жизни.
Преследователи шли за нами по пятам. Нас пятеро и мы с трудом пробирались сквозь лабиринты коридоров, узких лазов, трухлявых лестниц. Они переплетались так, как будто мы находились внутри одной огромной головоломки.
Мы искали выход, а позади нас слышалось надсадное дыхание наших врагов. Звенели удары металла о металл. Мечи, секиры, ножи были нацелены на нас. Казалось, что нет конца в этой сумасшедшей гонке на выживание.
Но чудо свершилось.
Открылась дверь и в ней засияло голубым огнём яркое небо после сумрака лабиринта. Воздушный шар был привязан верёвкой к стене. Он было для нас единственным спасением.
Все ринулись в тесную корзину. Она была настолько мала, что нам пришлось залезать друг на друга, согнувшись в три погибели. Так, мы сидели в ней и ждали, когда-же шар поднимется, чтобы навсегда оставить своих преследователей. Но шар и не думал подниматься, несмотря на то, что верёвка была перерублена.
Один из нас спокойно сказал:
- Так мы не взлетим!
А потом, взмахнув руками, прыгнул в черный проём лабиринта.
Шар медленно стал подниматься, а мы смотрели туда, где только что исчез один из нас. И мы его увидели снова. Наши враги пронзили его насквозь длинными копьями и выставили его окровавленное тело рядом с выходом из лабиринта. Кровь текла по рукам, срывалась с пальцев, навсегда покидая уже мёртвое тело.
Мы молчали, оцепенев от зрелища, рвущего души наши на части.
Шар подхватил ветер и понёс над зелёным ковром леса. Ветер усиливался и вершины елей проносились под нами с огромной скоростью. Ничто не могло остановить этого чудовищного ускорения.
Лёгкий шар тянул нас за собой, и мы с ужасом увидели впереди себя огромную вершину высокого дерева. Она стремительно неслась на нас. Столкновения не избежать!
И один из нас крикнул:
- Прощайте! - и бросился вниз.
Его фигура ни миг застыла в воздухе и рухнула вниз.
Шар приподнялся, но слишком мало, и мы ударились в это вековой дерево. Весь мир содрогнулся. У нашей корзины отвалилось дно и один из нас рухнул за ним следом.
Но упасть ему не удалось. Огромный сухой сук проткнул его насквозь со спины и вышел из живота. Мы видели в какой-то миг, как брызнула кровь.
Мы помчались дальше, ухватившись за верёвки, которые спасли нам жизнь.
А ветер вдруг быстро утих. Мы зависли на одном месте и смотрели друг другу в глаза, ещё до конца не осмыслив, что-же произошло. Так прошла минута - и она была нашей передышкой.
А потом, шар начал кружиться и подниматься всё выше и выше. Мы держались за обрывки верёвок, чувствуя, как силы покидают нас. А земля, между тем, становилась всё дальше, а небо всё ближе.
Мы поднимались стремительно, как будто какая-то невидимая сила, своей могучей рукой, тянула нас к себе.
- Я не хочу туда! - крикнул последний из нас и отпустил верёвку из рук.
Я видел, как его тело, падая на землю, ломало сучки на деревьях. Он упал, и к моей радости, поднялся на ноги. Потом он поднял к небу глаза и, взмахнув рукой, крикнул: "Прощай!". Его голос донёсся до меня чуть слышным.
Но тут я чуть не разжал верёвку. Позади его, радостного, стоял огромный чёрный волк, готовый к прыжку. Я кричал ему об опасности, но он, видимо, уже не слышал, а только улыбался, провожая меня взглядом. Волк прыгнул не него сзади, вцепившись в шею. Последний его крик долетел до меня.
Я закрыл глаза, и только нескончаемая молитва к Богу слетала с моих похолодевших губ.
Мир внизу кружась, уходил вдаль, пока не исчез вовсе, а кругом меня было только одно необъятное и прекрасное небо.
Я не мог понять, движусь я или стою на месте, только шар вдруг взмыл ввысь и исчез в бело-голубом мареве. А сверху зародился свет, он пронзил меня насквозь, и мои руки стали прозрачными. Я растворился в этом свете, в этом луче, пришедшем из глубины Неба. Но я не исчез. Неведомая сила подхватила меня, и я со смирением последовал за ней.
--------
15 февраля.
Когда-то очень давно, на первом курсе института, я оказался самым первым из тех, кто познакомился со всеми девушками, которые пришли в клуб села Троицкое, куда нас направили убирать картофель. Через меня и друг мой Лёха Л., познакомился с одной из них, а после и переспал. Так было и потом, когда учились - я знакомился, знакомил и передавал их Лёхе в руки, как говорится "на пробу". Против его обольщения мало кто мог устоять, да это было высшей пробой. Из восемнадцати девушек с которыми я его познакомил - только трое выдержали этот "экзамен". Да и то одну из них он не захотел - показалась слишком толстой. Но вот двое устояли, и этим доказали свою внутреннюю честность и красоту. Именно они и стали моими лучшими подругами в горе и в радости на всю мою институтскую жизнь.
Почему я написал об этом - не знаю, может быть для того, чтобы ещё раз убедиться в том, что так мало на земле поистине прекрасных девушек.
Вчера, на день всех влюблённых, в школе был небольшой праздник. Мои просили остаться на вечер, говорили, что невесело будет без меня, но всё-же знаю, что я лишний на этом празднике молодости и жизни. Я установил аппаратуру и уехал домой.
- Жаль, что Вас не будет, а то-бы увидели, какие мы красивые сегодня будем, - говорили девчата из моего класса (веду классное руководство) .
- Вы всегда красивые! - заметил я, а про себя подумал: " Потому что вы молоды, и жизнь ещё не коснулась своей чёрной рукой ваши невинные души, ещё почти детские и пронзительно наивные".
------
Прошлые жизни.
Когда улыбка озаряет лицо при виде первого зелёного листочка, и нет большей радости, чем услышать песню первого жаворонка.
Когда дыхание полно свежести и руки не чувствуют холода.
Когда слышишь и поёшь от счастья под музыку звонкой апрельской капели и бережно гладишь рукой первый жёлтый цветок и вдыхаешь его сладкий аромат.
Когда глаза светятся от пестроты первых свежих красок и не хочется отрывать взгляд от тёмно-синей дали небес.
Когда встречаешь на улице, среди толпы серых людей улыбку, обращённую только к тебе и чувствуешь, что там, в душе, дарующей эту улыбку, тоже переполняется океан восторга и чувственной Любви к тому миру, который открыт только для нас двоих.
Только мы двое чувствуем то, что другим не понять ни за что на свете. И светлее, и добрее и любимее становятся лица, и жажда Любви к жизни переполняет нас обоих, и каждый из нас хочет рассказать о своих чувствах. Но слова наши, жесты и восторги звучат в унисон, потому что мы слились воедино, как две капли росы в прекрасном цветке, увлажнив его бутон. И вздрогнули лепестки, и ожил цветок, распустившись.
Так рождается чувство, дающее жизнь всему живому. Так рождается Любовь!
-----------------------
22 февраля.
Не пойму одной штуки. Когда прихожу к ней в гости, то она улыбается, и по всему видно, рада встрече. Но когда встречаю на улице, она похожа на холодную ледяную скалу. Только: "Привет!", - и всё. Ни улыбки, ни взгляда, ни жеста, будто это не я рядом, а кто-то любой другой. Странно всё это, непонятно.
Здесь может быть два варианта. Либо она искусная лицемерка и настоящая она при встрече на улице. Либо смущается, боится чего-то в непривычной обстановке, тогда настоящая она дома, и со мной, когда я у неё.
Непонятно всё это, странно до безобразия! Случай для меня редкий, и возможно первый.
Марина Ч. удивила. Когда передавала мне кассету, то руки её дрожали очень сильно. Я ещё подумал: " Здорова ли она?". Да ещё и голос постоянно осекался на полуслове, когда она сбивчиво рассказывала, как найти нужную песню. Это ещё одна странность.
В школе наконец-то сделал радиоузел. Теперь можно поздравлять или делать объявления в микрофон, а так-же можно крутить музыку.
25 февраля.
День 23 февраля начался как обычно начинаются все дни, но потом атмосфера праздника заполнила школу. Что было для меня неожиданностью, так это то, что "мои" школьницы подарили мне коробку конфет и поздравили как нужно.
Я готов был расплакаться, так всё это было неожиданно - ведь так редко мне дарили подарки. Не зная, что ответить, только благодарил без конца. Мне нельзя дарить подарки, потому что я сразу чувствую себя к чему-то обязанным, хотя и понимаю, что это просто подарок, без каких-то намёков и подвохов, от чистого сердца и больше ничего кроме этого.
Всё-же дарить я люблю больше, чем принимать, жаль только, что не имею я для такой малой радости денег. И где-же их брать? Невозможно придумать такой способ, который был бы уже не придуман кем-то. Придумать то, что ещё никто никогда не придумывал - вот путь к тому, чтобы я имел какие-то средства для нормального существования. То есть нужно с чего-то начать, от чего-то оттолкнуться. Нужен начальный капитал и план действий. А это "свободные" деньги, которых обычно никогда не бывает.
Больше приходится мечтать, чем реально что-то делать. Так и будет всегда, потому что народная мудрость всегда права: "Под лежачий камень и вода не течёт!".
Женщины собрали стол без выпивки. Директор даже не стал петь и они с Карбасовым рано ушли. Я-бы конечно, посидел ещё, но начали убирать со стола и мне пришлось уходить.
Просидел за компом в тот день до 8 часов вечера, а пришёл домой уставший.
Дорогу замело. Давно не было такого снежного февраля, но радует, что через три дня наступит весна, а вместе с ней и лучшее настроение и тепло, и вообще, будет всё хорошо.
Сегодня отдыхал и ничего не делал - завтра новая рабочая неделя, а вместе с ней придут и новые проблемы.
Сходить в гости не могу выбрать время. Возможно, она не так меня поняла, подумав, что если я извиняюсь и за прошлое и за будущее, то это значит, что я отказываю ей в дружбе. И скорее всего именно это было причиной её холодности ко мне во время последней нашей встречи. Значит надо всё исправить, что ещё возможно.
Татьяна Ч. прошлую неделю болела, завтра должна выйти на работу. Она сменила слегка цвет своих волос, сделав их немного темнее.
Марина Ч. снова начала полнеть. Удивительно, как быстро ей это удаётся. Для неё это действительно проблема и она об этом хорошо знает, но бороться с лишним весом всегда очень трудно.
8 марта.
Март давно начался, но сегодня весь день мела метель. Ждём весну, не нет её, а только дни меняются калейдоскопом, одинаковые своей будничностью.
Вчера в школе был вечер отдыха. Было интересно, день был энергично трудным и все события перемешались путаницей фраз, чувств и мыслей.
Утро.
Солнечный день, трудный день, я ведущий и учителей-женщин поздравить надо. Подарки? Какие подарки - не знаю. Но будет трудный день. Купить-ли подарок Наде? Зайти?
Снег, кругом снег. Велосипед едет слишком медленно. Вот и школа. Вхожу на крыльцо.
Светлана Владимировна (Игуменова) зовёт включить радиоузел. Тут-же поздравления. Второй и третий классы читают поздравления.
Уроки сокращённые - всего четыре. Десятый класс, потом девятый. На уроках - один бред. Женщины красивые сегодня и щебечут в учительской беспрестанно.
День.
Уроки позади. Школа опустела. Мы на кухне: женщины и нас, мужиков, трое. Поздравления. Коробки конфет. Разные, но на нас не в обиде. Поём песни, говорим много, слишком много. Устал говорить. Расходимся.
Остаётся ждать до 7 часов вечера. Сходить к Наде? Нет! С чем я к ней пойду? Просто так? Лучше ждать. Аппаратура установлена. Поёт Бьёрк. Скучно и есть охота. Но жду.
Вечер.
Наконец-то вечер наступил. Саша Б. и я ведущие. С микрофоном плохо. Герой дня Женька. Он уже неплохо играет на гитаре. Девчонки "мои" светятся от радости. Редко приходится видеть их такими счастливыми.
Игры и аттракционы. Ни одного выпившего, а было весело. В игры включаются все - от мала до велика. Сначала вяло, а потом активно и дружно. Саша Зеленцов - удивил - не отказывался ни от чего.
Дух влюблённости витает в воздухе. Нежные прикосновения, запахи духов и молодых, почти уже зрелых женских тел, как только что распустившихся цветков, греют кровь. И я снова думаю об Алёнке. Грустно.
-----
Она стоит у зеркала и спрашивает в своём стиле: "Ну как я Вам?".
Она смотрит мне в глаза.
- Ты красивая! - сказал я ей.
- Врёте Вы всё! - бросила она мне и убежала.
Она такая-же как Алёна. И вопросы задаёт те-же, даже жесты одинаковы, и танец был не её, а Алёны. Она не знает об этом и никогда не узнает. Только плохо (или здОрово!), что когда смотрю на неё, то вижу в ней Алёнку. Хочу ей забыть, но не могу. Кто прочистит мне мою память?
-------
Ночь.
Луна полная. В лесу трещат деревья от мороза. Половина первого ночи. Я голоден, устал и хочу спать. Наконец-то я дома. Всё - день пропал не зря! Нужно сделать что-то, чтобы не жалеть всю жизнь, что этого не сделал. Сомнение - смертельная привычка.
11 марта.
Весь день метёт не переставая, как будто зима хочет продлить своё царствование ещё на какое-то время.
Весь день читал книгу и больше не хотелось ничего делать. Полторы недели до каникул, эти дни самые трудные. Ученики бездельничают, ожидая это счастливое время. У некоторых, это будут последние каникулы в их школьной детской жизни, а потом разлетятся кто-куда, трое из них - точно!
-------
Она быстрая и лёгкая. Я вижу, как движется каждая мышца этого тонкого тела. Её энергия удивляет.
- Если ты уедешь на Урал, то я поеду вслед за тобой! - говорю я ей.
Удивлённо улыбнулась, видимо, подумала что-то про себя, и глаза наполнились новым светом. Так бывает, когда происходит приятная неожиданность. Слаб я словами - что тогда творилось с моим сердцем? Да, мог расставить все точки над и, но пришла Марина и я не успел сказать, что хотел.
И радость была внутри, потому что почувствовал в первый раз за столько лет унисон наших душ и биений сердец. Она почувствовала это тоже, и я подумал о том, что если потеряю её, то это решит мою дальнейшую жизнь. Или я буду к чему-то стремится, или буду жить просто без мечты и надежд, похожим на затворника в глухой тайге. Мысли о ней помогут мне бросить курить, и первый день будет в нынешний четверг. В этот день начнутся каникулы.
А сегодня весь день небо швыряло на землю мокрые хлопья снега и ветер гнал позёмку, завывая и вертясь. Но прошлая неделя была очень тёплой и с асфальта согнало снег, и, вроде, казалось, пришла весна, но сегодня зима снова вернулась, чтобы в последний раз напомнить о себе.
21 марта.
Сегодня начались каникулы. Последние каникулы, я надеюсь, в моей жизни. Лето я не считаю - там отпуск и много дел, которые придётся как-то делать и решать.
Завтра начинается для меня жизнь без сигарет, я должен бросить эту привычку, убивающую здоровье и много денег. Посмотрю, на сколько хватит моей воли, и, думаю, мне в этом поможет Надя, если будет совсем невмоготу.
На улице по прежнему метёт, и весна, кажется, никогда не придёт...
30 марта.
И третий день подряд на землю с неба из серых, низких туч падает хлопьями снег. С порывами ветра белое марево кружит и стелется по высоким и рыхлым сугробам. Столько снега я не видел никогда. Он всё сыплет и сыплет будто из прорвы. Что случилось в природе? Все заждались прихода тепла и весны, но за окном бушует зима.
Надя скоро уедет на курсы в Шарью, а потом, с 15 апреля, выйдет в отпуск и собирается съездить в Качканар, поискать работу. Там у неё есть родственники. Мне кажется, что я её теряю. Что-ж так мне и надо!
Сегодня идёт 8 день борьбы с курением. За все эти дни я выкурил всего шесть сигарет. Считаю это хорошим результатом, но всё-же, спустя неделю, желание закурить не пропадает. Эта идея витает в голове всегда и нет покоя от одной этой мысли.
1 апреля.
С утра, как будто какое-то чудо - светило Солнце. Почти целый месяц мели метели, и света, яркого и тёплого давно не было. Сразу закапало с крыш. На дороге протаял асфальт.
Я отправился прогуляться по насту в лес. Прошёл через речку, лог и вышел к свалке у Сергеева. Там, летом, я и Надя собирали волнушки. Тот день был очень светел и тёпл. А потом ничего - пустота. И как началась осень, потом зима и вот уже апрель и два месяца впереди, чтобы завершить старое и начать что-то новое, даже если при этом придётся измениться внутри. Может быть стать злее и жестокостью прикрывать слабость? На грубость отвечать грубостью, на оскорбление - ударом кулака?
Некоторые люди другого "языка" не понимают. Они из каменного века. В любом стаде есть хромые коровы, такая есть пословица.
Надя наверно на этой неделе уедет на курсы в Шарью. И мне от этого грустно, потому что целую неделю не смогу видеть её.
- Там гульну на всю катушку! - сказала она мне на прошлой неделе.
Завтра надо проверить, уехала или нет.
День смеха, но ничего весёлого не произошло. Встретил: Ромку Селезнёва, Сашку Чеснокова с Матей пьяных, Саню Шатрова, Саню Кучина, Громова, Корнева, Женьку Арахтина. Почти не выходил из дома, но стоило только выйти, так почти пол деревни попало в моё поле зрения.
Я тут подумал на досуге, и пришёл к выводу, что здесь у меня нет друзей, настоящих, которые могли бы постоять за меня, а я бы за них. Так, что я один и все проблемы решать только мне одному. И я должен быть уверен в себе и быть гордым и честным, пусть даже если кругом ходит много плохих людей. Я выше их, потому что добрее.
Позавчера приехал Андрюха Сазанов. Работает шофёром, получает 1500, жена его учительница, получает 300. Живут в своём отдельном доме. Всем довольны и жизнь свою, можно сказать обустроили. Хорошо!
4 апреля.
Вчера отец и Игорь сделали металлическую дверь в моём кабинете физики. Ещё одной проблемой меньше. Теперь остаётся только вставить решётку с внешней стороны окна и можно будет сказать, что больше половины сделано. Так, что всё не так уж и плохо.
Надя на этой неделе находится на курсах в Шарье. С нетерпением жду её возвращения. Она мне расскажет, как провела эти прошедшие дни. Интересно, в субботу или в воскресенье она приедет?
Началась третья неделя борьбы с курением. Сейчас довёл норму в 1 сигарету за два дня. Думаю, через неделю завершить этот процесс полностью.
Наконец-то пришло тепло и в наши края. Асфальт вытаял везде, теперь езжу на велосипеде легко и быстро. Нужно-бы заняться каким-то спортом или делом, чтобы убить огромное количество времени, которое освободилось за счёт уменьшения количества "перекуров". Трудно заниматься бездельем, когда заняться нечем, а заняться очень хочется. Но конечно, первое дело - бросить курить!
5 апреля.
Дни проходят очень быстро. Так пойдёт, то не успею оглянуться, как начнётся лето.
Дома дела неважные. Долгов накопили много и отдать нет никакой возможности. Вся надежда только на продажу машины. И то надежда эта как туман. Игорь второй месяц всё время дома, значит заработка никакого нет. Так что из всех дома работаю только я , да мама подрабатывает в магазине. Беда, плохо, очень плохо. Так дела если будут продолжаться, то к лету будем сидеть на хлебе и воде. Такая вот жизнь настала.
Сегодня говорил с Галиной Васильевной (Шигановой). Она обещала позвонить Костеровой и спросить насчёт работы для меня на станции в Шарье. Я согласен там работать, если будут платить больше 3000 рублей, а иначе, смысла нет, так как я и здесь получаю 1100. Но думаю, что всё равно уволюсь в любом случае. Работа стала мне противна. Я не могу вести уроки, заранее зная, что знаний в головах учеников не прибавится ни на сколько. Все труды напрасны, если интереса к учёбе у них нет.
6 апреля.
День снова тёплый и снег на полях потеплел и покрылся пятнами. Речка тоже полна воды вперемежку со снегом.
Мне осталось совсем немного. Чуть чуть и буду праздновать победу.
Сегодня приехали из Владимира Толик и Лёха. Я встретил их первыми в Марутине. Надо обязательно встретится и поговорить - мы давно не виделись.
Директор дал расчёт за железную дверь. Я купил бутылочку пива. Саня Шишов не стал пить - боится, что за пивом обязательно последует водка.
В школе выключили освещение. Плохо без света, да ничего страшного - ведь осталось учиться полтора месяца.
Надя должна приехать завтра или послезавтра. Надо-бы обязательно встретится.
В конце апреля в клубе будет концерт и меня привлекли к этому делу, надо-бы включить и некоторых учеников из гитарного кружка. Не знаю, что может из этого получиться, но что нибудь придумаем - всего минут на 15-20, а потом всё закончится и для меня и для них. Этот кружок - первый и последний в истории школы.
Только вот проблему с комиссией решить, а дальше будет всё хорошо. Да и к экзаменам надо подготовиться. Хотя время ещё есть, но оно быстро пролетает, и нужно взять себя в руки, хотя-бы на эти два месяца, и с честью закончить учебный год. Надеюсь, последний в мой жизни. Завтра покажет многое!
10 апреля.
Приезжали из РОНО посмотреть пригодность моего кабинета к установке компа. И ещё не знаю что делать - или уволиться без оговорок, или гнить здесь ещё один учебный год, а всё из-за компа - будь он неладен. Оказывается, что если не будет учителя информатики, то и комп в школу не поставят. Знал-бы, что так выйдет, ни за что-бы не пошёл работать в школу. Беда! Трудно и не знаю, куда деваться. Всё опротивело и злоба входит в мои мысли, злоба на весь окружающий мир. Душа рвётся наружу, а совесть заперта в клетке. Кто другой бросил-бы всё и ушёл, а я не смогу - не хочу, чтобы обо мне осталась плохая память, и не хочу подводить школу.
Но как быть - не знаю! Мозги лопнут, куда деваться? Ещё один год я не выдержу! Мне придётся умереть от скуки и бесполезности.
19 апреля.
Вчера приняли кабинет на пригодность к установке компов. Одной проблемой меньше.
Сегодня хотел ехать в Шарью на собеседование по поводу работы, но опоздал, потому что не знал расписания движения автобусов. Сам себя и наказал. Галина Васильевна хлопотала за меня, а я всё упустил.
Да и нет теперь особого смысла искать работу, так как директор сказал, что должен я проработать до января, ну а это значит, что ещё целый учебный год я здесь "проторчу". Чем занять себя на этот раз я не знаю.
Ездил в Шарью в прошлое воскресенье, как раз на Пасху. Посмотрел, какой осциллограф продавали по объявлению. Ламповый и тяжёлый, но очень надёжный. За него просили 1000 рублей, и наверно, были бы у меня деньги, я купил-бы его даже таким, но нет возможности, потому что больше половины зарплаты (600 рублей) отдаю в семью.
Эх, как я завидую тем, у кого очень маленькая семья! Вот где счастье-то жить. Ни проблем, ни забот, но лучше всего быть одному. Тогда и все проблемы будут только для меня одного. Один, я-бы вероятно, жил намного лучше. Но увы...
Вчера, выезжая из школы, увидел на остановке Надю с родителями. Они с матерью куда-то поехали, видимо, на неделю-две. Я остановился. Немного поговорили. Что-то странное с ней происходит. Я помню вчерашний взгляд, какой-то молящий, будто просит что, или внутренняя боль или невозможность найти выход. Не знаю, но что-то пронзительное было в её взгляде. Я пожелал счастливого пути и с тяжёлыми мыслями отправился домой.
Как-то совсем плохо стало от сознания того, что Надя где-то теперь далеко от меня, и что может быть это навсегда и что я её потерял навсегда. И ради кого тогда жить?
Она сумела зажечь в моём сердце новое пламя Любви, но она-же его и погасит, покинув этот край и уехав от меня далеко в чужие края. И я снова умру, как умирал однажды, после того, как Алёнка вышла замуж. Её слова: " Я люблю не тебя!" - всё ещё иногда звучат в моих ушах, как набат, от которого некуда не деться. Но время лечит, и эти слова с каждым годом слабеют. Переболело, отлюбило - всё в прошлом и нечего вспоминать.
Встретил Татьяну Баусову. Не видел её пол года и пройдёт ещё столько-же и я её не узнаю. Она как-то вся поблёкла, нет прежнего блеска в глазах. Улыбки нет не её напряжённом лице. Глаза уставшие и как будто неживые. Под глазами тёмные круги и первые морщины. Лицо осунулось, щёки впали: похоже, что сильно похудела. Разве что голос и жесты, походка и фигура ещё остались от той Татьяны, которую я знал раньше и в которую был влюблён.
Так время беспощадно к нам - ведь я тоже стал другим - черты лица огрубели, и на макушке головы намечается лысина. Всё говорит о закате молодости и прихода поры зрелости и для неё и для меня. Пришло наше лето жизни.
22 апреля.
Сегодня исполнилось месяц с тех пор, как я решил бросить курить. С этого дня в марте начался трудный путь борьбы с курением.
Работа надоела до чёртиков. Каждый день одно и то-же. Так всё это надоело, что хочется убежать от всего этого и скрыться далеко, так чтобы никто не нашёл.
Завтра надо узнать, приехали ли Надя.
23 апреля.
Днём хотел собрать гитарный кружок в прежнем составе, но никто не пришёл, кроме Женьки Зеленова. Мы с Валентиной (Зеленцовой) ждали ребят с пол часа наверно, и вели неспешный разговор по всяким ненужным пустякам. А весь сыр-бор затем, что в начале мая будет отчётный концерт в клубе, а значит, что надо собрать народ и выступить. Собрать трудно, особенно с нашими, довольно пассивными школьниками.
Сегодня была почти летняя погода. Какая там работа? И тем более учёба. Я давно на всё плюнул. Только экзамены приму и дальше пусть всё трын-трава.
Нади давно не видел, и от этого грустно. Чувствую, что полюбил её, но я не хочу этого, потому что её отказ убъёт меня, теперь уже навсегда. Значит надо собрать всю волю в кулак и сделать ещё один шаг к ней.
Шаг первый - бросить курить. Шаг второй - признание. Шаг третий - женитьба. Шаг четвёртый - ребёнок. Только-бы лодка любви не разбилась о рифы быта!
26 апреля.
День по летнему жаркий, даже необычно в это время.
------------
Прошлые жизни.
Нас всего трое. Мужик с бородой, беловолосая девушка и я. Мы идём вдоль по улице ветхой деревушки и из окон выглядывают немногочисленные жители. Мужик очень зол, в его руке ружьё и он стреляет по первому жителю, который ему не понравился. Я вижу, как разлетаются осколки черепа и куски окровавленного мозга.
Девушка закрывает глаза руками и её плечи вздрагивают.
Мужик стреляет ещё и ещё, и его ничто не может остановить.
Девушка шепчет: "Столько зла, столько зла! Не хочу жить после этого! Дай мне умереть - он всё равно убьёт и тебя и меня. Тебе надо уходить. Он не остановится ни перед чем. Он убийца!"
Она взяла верёвку и завязала на ней петлю. Другой конец привязала к ветке дерева, забравшись на забор. Потом быстро продела голову в петлю и спрыгнула.
Я видел, как вздулась каждая жилка на её шее, когда верёвка сдавила горло. Она вращала глазами, не понимая, в чём дело, потому что смерть не пришла к ней и удавка больше не стягивает шею. А всё потому что ветка оказалась слишком тонкой и просто согнулась под тяжестью девушки. Она стояла на земле.
К ней подошёл мужик. Жёлтые зубы обнажила улыбка.
Он говорил ей: " Ну что? Хотела умереть быстро и без боли? Нет, я не дам тебе умереть так. Ты сама должна смотреть на свою смерть!"
Я увидел в его руке деревянный отточенный кол. Он замахнулся и проткнул девушку. Остриё прошло в живот и вышло из спины.
Брызнула чёрная кровь. Я слышал, как она капает на землю и видел как она дымится.
Мужик улыбался и вращал кол в жертве, наслаждаясь тем, как девушка, корчась от боли изрыгала изо рта смесь крови и желудочного сока с пузырящейся алой пеной.
Она была ещё жива, когда я пустился прочь от этого места. Я бежал от этого бородатого, потому-что понял, что он - это смерть. Я был уже далеко, когда оглянулся. Мужик заметил меня, но жертву свою не бросил. Он вынул кол из развороченного живота, и, подняв остриё пробил голову девушки насквозь, так завершив акт смерти. Труп девушки так и остался висеть на верёвке, а мужик бросился за мной в погоню.
Он был далеко, но страх сковал меня. Я знаю, что он меня не догонит, но всё-же мне страшно и я стараюсь забыть о нём, чтобы истребить свой страх. И я его истребил и оглянулся ещё раз.
Мужик пропал, будто и не было его вовсе, а вместо его, меня догоняла быстрыми и лёгкими шагами убитая девушка. И нет на ней следов смерти, будто и не было ничего. Улыбка сияет не её лице. Глаза светятся тёплым огнём. Лицо сияет и светится, и вся она прозрачна и прекрасна.
- Погоди меня!, - кричит она мне.
Она протянула руку и я её взял. Но я не почувствовал руки, а только тепло и живая сила стала перетекать через мою руку в моё Сердце.
Девушка стала легка и лучезарна, а потом воспарила рядом на невидимых крыльях. Она шепчет уже где-то внутри моего Сердца: " Теперь я буду с тобой вечно, теперь я буду с тобой всегда! Я буду с тобой!".
--------------------
3 мая.
В понедельник 30 апреля Надя уехала в гости к Ольге, её сестре, в Буйский район. Не знаю, когда она приедет.
Завтра будет концерт в клубе. Я там пою две песни.
Ничего не хочется делать. Абсолютная апатия. Ничегонежелание делать. Страшно и пусто и бессмысленность в жизни.
Татьяна Ч. приехала после сессии. Больше ничего.
6 мая.
Концерт прошёл отлично. Я волновался за Серёгу Голубцова - у него было первый выход, но, как оказалось, зря: он отлично справился со своей задаче. Кажется, у него напрочь отсутствует страх сцены. А вот Женька Вершинин, огорчил, когда напрочь отказался участвовать в концерте. Ну, что-ж это его дело. Силой на сцену не выведешь. Может, с следующий раз он победить своё страх. Жаль, конечно, ну да ладно.
После концерта посидели, выпили хорошо, закусили. Много пели, много пили, ели, а потом устроили такие дикие танцы, что я признаюсь, давненько так не веселился, тем более меня окружали одни женщины.
В сумерках я поехал домой, очень замёрз, у речки особенно холодно.
На следующий день чувствовал себя вполне нормально, потом с мужиками попил пивка и поехал домой. Так и прошли дни.
Сегодня начали пилить лес для колодца в школу. Скучно. Кузьмича (кота) нет дома третий день. Он либо погиб, либо гуляет где-нибудь в лесу, что маловероятно. Жалко его, я его любил. Но, может, он ещё вернётся. Надеюсь.
Завтра уроки опять продолжатся. Не люблю эти последние дни учебного года, потому что толку в них никакого, и смысла особого в учёбе тоже нет.
15 мая.
На праздник Победы концерт наш повторился. Наконец-то Женька согласился спеть. Спели нормально, а потом были выходные и я снова не знал чем заняться.
Ходил к Наде, но её ещё не было. Поговорил с её родителями. Вчера или позавчера она должна была приехать.
Экзамены на носу и временя совсем не осталось. Как всегда последние учебные дни - это сплошной дурдом. А я всё равно спокоен, потому что знаю - всё пройдёт и наладится, а минутные неприятность скоро забудутся.
Завтра в десятом классе годовая контрольная, а я нисколько не волнуюсь. Причина в том, что стало мне всё безразлично в отношении школы и учеников, как как все усилия, направленные на повышение их интеллекта вылетают в трубу. Большинству из них ничего не надо.
С Надей надо обязательно встретится и поговорить. Так продолжаться дальше не может. Всему есть предел и конец, даже моему терпению. После этого решу, как быть дальше, или жить. С её помощью. А пока всё. Ничего не происходит.
19 мая.
Надя собирается уволиться и уехать отсюда навсегда. Подробностей ещё не знаю, но это всё очень грустно и плохо для меня. Ладно, может там ей будет лучше, тогда я не огорчусь.
На улице гроза и крупные капли барабанят по крыше. Давно уже не было такой сырости, хорошо хоть тепло по ночам.
И если-бы любила она меня, то пришла-бы сама, хотя-бы в школу. А так, теперь понятно, что для ней я просто ноль.
Вчера ночью вспомнилось былое время, время когда я только поступил в институт, и нас послали в один из колхозов работать на сборе урожая. Фамилии, лица уже стираются , подробности тоже и мне хотелось-бы восстановить цепь событий, иногда довольно курьёзных, но важных, так как именно там закладывались основы взаимоотношений между нами на протяжении последующих пяти лет обучения. Там узнали мы, кто чего стоит, так и относились друг к другу потом, после колхоза.
24 мая.
Ходил в Рождественское утвердить экзаменационные билеты. Пешком идти не пришлось: до Марутина, а потом до села довезли на машине.
Вошёл в знакомые стены школы, в кабинет физики. За кучами тетрадей там сидел Савин Н.А.. Пришлось звонить в РОНО, так как появились некоторые проблемы. К половине одиннадцатого всё было готово. Саня Апекишев довёз меня до Марутинской школы.
Там отрепетировали песню, которую будем петь завтра на последнем звонке.
Марина и Татьяна почему-то обиделись на меня, но это их дело- все женщины дуются, обижаются, гордятся чем-то, набивают себе цену. Я не знаю причину обиды. Может, случайно задел их гордость, ну так я не осознанно: кто знает, что у них на уме?
Начал копать колодец в школе. Давно-бы пора, да всё некогда было. Саня Шишов будет мне помогать, но пока что он не приходит, потому что пьянствует несколько дней.
3 июня.
У мамы день рождения. Посидели все вместе, попили чайку, поговорили о будущем, а светлом будущем. Отец и Колька ходили в лес по грибы, принесли несколько маслят, значит сезон грибной начался. Да и не случайно: дождь идёт не переставая каждый день в течение двух недель.
28 мая с Саней начали копать колодец, но дело это идёт очень трудно, потому что кругом сырость. Земля, как губка набрала воды и хлюпает каждый раз, когда сапог ступает на её поверхность.
Дождь идёт такой, как будто хочет смыть всё на земле. Тучи хмурые, серые, низкие обрушивают вниз потоки влаги. Ни одного солнечного дня в мае я не видел. Что случилось с природой?
----------------
Лето-осень 1992 года.
Лето 1992 года. Конец июня.
Я отправился в Рязань, чтобы поступить на подготовительные курсы в институте. Как обычно, до Шарье ехал на автобусе и думал о том, что буду делать в Рязани. Денег у меня хватит, поэтому мне переживать не стоило и задача была одна - поступить в институт, то есть сдать вступительные экзамены.
До Рязани добрался без приключений, если не считать, что в электричке, в которой я ехал, сгорело два вагона - мой и следующий.
Когда появился дым, то народ хлынул из вагона вперёд по составу. Я тоже попал в поток, который вытолкнул меня в конце концов на улицу. Горящие вагоны отцепили вовремя, и тут-же принялись за дело пожарные. Нас рассадили по оставшимся вагонам , но месть для сидения не было и мне пришлось до Рязани стоять два часа. Было очень жарко и тесно, и я чувствовал, как струйки пота текли по моей спине и пыль скрипела на моих зубах. Наконец-то путь закончился и я вышел на перрон Рязани2.
Город я уже знал, потому что год назад жил здесь почти месяц, но до института пошёл пешком, так как плохо знал маршруты автобусов и троллейбусов. Идти надо было довольно долго, да ещё и по жаре. Не знаю, сколько порций мороженного съел я тогда - всё равно прохладнее мне не становилось.
Когда подошёл к институту дверь приёмной комиссии оказалась закрытой. Тогда в другом крыле здания работали подготовительные курсы. Эта дверь на счастье оказалась открытой и я вошёл внутрь.
Знакомый запах ощутил мой нос: смесь книг, знаний и сырой прохлады, от которой я стал немного бодрей. У раздевалки, на лавочке сидели ещё несколько абитуриентов. "Абитура" - так называли нас студенты, кто работали в приёмной комиссии. Я занял очередь и стал ждать.
Меня позвали. Две женщины сидели за столом. Одна писала что-то, а вторая дала мне чистые бланки. Я заполнил их, а потом, заплатив 90 рублей, получил ордер на вселение в общагу.
Где находится 4-ое общежитие я знал. Туда вселяли всех, кто прибыл на подготовительные курсы. Тогда я не знал, что эта общага факультета электроники, на котором я и проучусь все 5 лет.
Спустя двадцать минут я вошёл в двери "нашего" общежития. "Общага" - так называли мы наш теперь новый дом.
В кабинете вахтёра сидел бородатый мужик - видимо комендант. Он вышел, поздоровался.
- Тоже к нам? - спросил он.
- Да, - ответил я.
- Куда мне вас девать? Едут и едут. - бормочет он и в его голосе слышалось недовольство, но видимо, такой аврал бывал каждое лето.
Он показал рукой на актовый зал.
- Иди туда, - сказал он, открывая двери. Там стояли кровати с постельным бельём.
Трое там уже были - я был четвёртым, кто занял кровать. Все трое оказались из далёкой Кандалакши.
Первый - Серёга Брагин. Поступит в институт. "Вылетит" с 4-го курса. Уедет домой.
Второй - Мишка. Лицо покрыто оспами. "Вылетит" с первого курса. Уедет домой.
Третий - Костя. Высокий, черноволосый в очках. Он вообще не поступит и уедет домой после экзаменов.
На следующий день вселились ещё несколько человек. Вася Горшков, Игорь Дергунов, Серёга (Гитарист), Витя Синичкин. С ними я буду учиться все пять лет.
В течение последующих трёх дней актовый зал полностью заполнился. Кровати стояли очень плотно, и я с трудом пробирался к свой. В общем, стало тесновато.
К тому времени занятия на курсах уже начались и я старался посещать их без пропусков, тем более желание поступить было сильнее желания просто поболтаться по городу в компании новых приятелей. Некоторые так и делали, возвращаясь в общагу поздней ночью.
"Абитура" всё прибывала и прибывала. Коменданту ничего не оставалось, как расселять нас по комнатам.
Одна из комнат 542 была свободна, но до потолка забита сетками от кроватей. Нашей задачей было очистить комнату, а кровати перетащить на склад. Нас было шестеро, кто взялись за это дело, а потом мы все поселились в эту комнату. Постепенно расселили всех остальных, и спустя две недели в актовом зале опустело.
Вшестером было гораздо удобнее. Ребята с Кандалакши, я, Игорёк Дергунов и Серёга (гитарист). Так и жили мы в этой комнате до конца курсов, а потом начались вступительные экзамены.
После каждого экзамена учинялась грандиозная пьянка. Я старался в этом не участвовать, потому что от выпитого мне всегда становится тяжко.
- Давай жить в другой комнате, - сказал как-то Игорёк. Я ничего не ответил, потому что будущее мне представлялось беспросветной темнотой. Тем более никто не знал, приняты мы или нет. Хотя, по баллам, мои дела шли хорошо. Сочинение я написал нормально. Алгебру я сдавал не помню как, но экзамен по физике я запомнил.
Экзамен у меня принимала именно та женщина, которая год назад поставила мне тройку и из-за неё я не набрал даже полупроходного балла. Фамилия у неё Постникова. Почему я её запомнил? Она было замечательно ярко рыжая. А потом, уже на первом курсе она вела у нас лабы (лабораторные работы) по физике, и когда я сдал ей последнюю лабу, то она сказала мне: " В добрый путь!". В этот момент, мне показалось, что она помнит меня с того прошлого года. У неё был очень добрый взгляд.
В результате экзаменов я набрал проходной балл - 12 баллов, и я был на 90% уверен, что поступил.
В общем, тогда исполнилась моя мечта, моя цель и тогда я впервые в жизни почувствовал - каково это - достичь цели. Была радость и грусть от-того, что мечтать было больше не о чем. Цель достигнута и в то время несколько дней я находился в странной прострации, и верил и не верил реальности.
Перед отъездом домой закатили грандиозную пирушку. Тогда напился я до беспамятства, как, впрочем, и все остальные. А через день все начали разъезжаться. Договорились, что осенью соберёмся вместе, и будем жить тоже вмести. Но осенью всё пошло не так как задумывали. Всё пошло не так!
Весь август я был дома, получил приглашение и уведомление в том, что я принят на факультет электроники (ФЭ).
К конце августа я отправился в Рязань. Честно признаться, ехать было неохота, но я уже не волен был управлять событиями, теперь только события управляли мной.
В Рязани, в общаге я снова вошёл в 542 комнату, там ещё никого не было. На кроватях - только голые сетки. Я пошёл к кастелянше и получил бельё, и всё что полагается. Устроился, а в тот-же день приехал Игорёк. Мы обрадовались встрече и начали говорить о том, что хорошо-бы поселиться в другой комнате. Мы будем жить в "двушке", но только спустя четыре года после описываемых событий.
Одно знакомство изменило все наши планы. Вечером, забежал один парень. Видно было, что торопится. Он забежал, скатал мой матрац с бельём и собрался его уносить.
- Эй, ты куда моё бельё потащил? - закричал я на него.
Он остановился, видимо не понял.
- Так это-же моё бельё! - сказал он.
Не знаю, чем закончился-бы наш спор, если-бы в эту минуту не зашёл ещё один парень атлетического сложения и довольно смуглый. Он всё объяснил.
Оказывается, они вдвоём жили в этой комнате до моего приезда, а в этот день им дали ещё комнату, или подселили к кому-то. Смуглый парень оказался Витьком Синичкиным, это он перенёс бельё своего соседа в ту, другую комнату, а ему ничего не сказал.
Тот первый парень оказался Лёхой Лавровым.
Так и познакомились мы и прожили потом в одной комнате целый год. С Лёхой мы прожили ещё три года, а потом он переехал, думая, что женится, но не получилось.
Так нас стало трое. Жили мы в разных комнатах. В 542, где я жил, было ещё пятеро студентов, а там, где жили Витя и Лёха - были ещё трое. Поэтому решили мы объединиться в втроём поселиться в отдельной комнате.
Лёха оказался "пробивным" парнем, он узнал, что комната 526 свободна, но комендант эту комнату почему-то не отдаёт.
Но и тут нам повезло. Узнали, что на днях будет комиссия принимать здание общаги, внешний вид и внутри. И нам точно было известно (Лёха узнал), что душевая комната вся забита бетонными электробатареями, а их надо было убирать на склад. Это мы коменданту и предложили: мы очищаем душ, а он нам даёт ключи от 526.
А дальше, как в кино "Джентльмены удачи", мы таскали эти батареи на склад, грязные и измученные. Труд наш был не напрасен. Комната была нашей, а втроём жить гораздо удобнее, чем вшестером. Тем более в двух шагах была кухня. В общем, комната нам досталась по всем меркам "блатная". ( Кстати, после нас в этой комнате будет жить Сашка, который потом женится на Светке Шкановой, и который был другом Алёнки. А потом, в этой-же комнате пять лет спустя я увижу Алёну в последний раз и не попрощаюсь с ней как нужно, сделаю это я только спустя 3 года во время поездки в Рязань, но об этом я рассказывал.)
Так сформировалась наша тройка, и мы вселились в комнату, между тем договорившись, что в случае опасности, мы все втроём будем стоять заодно. ( Кстати, все пять лет так и было.)
К первому сентября общага стала напоминать потревоженный улей. Студенты прибывали, встречались и обязательно это дело "обмывали". Так и получается, что вся общага была пьяной. С этажа на этаж ходили толпы пьяных студентов, а мы "Козера" боялись высунуть нос из комнаты, так как были ещё новичками и не знакомы с местными жителями. Нам рассказывали, какой тут было "беспредел" буквально год назад, тоже самое могло произойти и сейчас. Поэтому, пока студенты гуляют, наша задача - не высовываться из комнаты, а иначе можно было нарваться на неприятности. Даже сходить в туалет было проблемой, так как он находился на 4 этаже, и приходилось спускаться и идти по коридору, всегда полному народом.
Там меня однажды и подловили. Но мне повезло, потому что на их недовольные маты я ответил какой-то шуткой, которая им понравилась. Помню только, что они засмеялись. ( Это были пятикурсники, которые жили в комнате 418. В этой комнате мы будем жить с Лёхой после них. Мы с ними подружились, а потом они приезжали на 7 мая к нам в гости. Саша по кличке "Подбитый", впервые дал нам работу и ещё было Влад. Он потом часто заходил просто поболтать. Это он предложил нам эту комнату, когда закончил институт).
Но это будет потом, а тогда я ещё ничего не знал относительно своего будущего. Это сейчас кажется, что множество совпадений и случайностей вели меня к цели, а тогда я не считал события случайными, я вообще не считал их какими-бы то ни было. Это были просто события - маленькие кадры из кино под названием Жизнь. И как эти кадры свяжутся в будущем я тогда не знал, да и не думал о будущем, так как настоящее меня занимало сильнее.
Мне надо было выжить в этом грубом мире, где я один среди серых и глухих стен. У меня появились приятели, но кто они, я не знал, чтобы называть их друзьями. (Друзьями мы стали спустя два месяца, когда произошла кровопролитная драка и мы как один встали друг за друга. Этим мы спасли себя от дальнейших домогательств и нас стали в общаге уважать. Никто после той драки не смел на нас "наезжать". Так, в общем, мы и утвердились в общаге.)
Я снова отвлёкся на события, которые произойдут потом, а тогда - 1 сентября, мы пошли в институт.
Я был в коричневом костюме - один среди всех групп нашего факультета электроники. ( Кстати, надел я его в институте первый и последний раз.)
Для меня это был действительно праздник. Я был студентом института, в который мечтал поступить почти два года.
Собрали нас тогда в большой аудитории и вышел декан факультета. Первыми словами его были: "Ну вот, вы и попались!". По рядам прошёл смешок. Потом он долго о чем-то говорил, напутствуя нас на долгий пятилетний путь в науку. А потом вышла женщина зам. декана Дина Ивановна, и объявила всем, что мы завтра, то есть 2 сентября отправляемся в колхоз на уборку картофеля. По рядам прокатился недовольный рокот, но он вскоре стих, потому что все знали - первый курс всегда куда-нибудь отправляют и это своего рода традиция - первый курс - в колхоз.
А дальше было полтора месяца, за которые мы узнали, кто из нас кто на самом деле. Там-же заложились основы отношений друг к другу и в группах нашего факультета. Конечно, там были знакомства новые и те, которые продолжались до конца обучения.
Так начинается вторая часть моего рассказа о том, что не смог я записать тогда на 1 курсе института.
Осень 1992 года.
Был погожий день, когда мы с рюкзаками добрались до вокзала Рязань2. Когда вышли из троллейбуса, то увидели огромную толпу первокурсников. Оказывается, весь первый курс, со всего института отправляют на трудовой фронт. Среди студентов была неразбериха и кто-то выкрикивал номера групп.
На перроне стояли преподаватели, а рядом с ними кучковались однокурсники. Я выискал глазами "своего" дядьку, пока не услышал номер 224. Ребята, Лёха и Витя были в 223.
Спустя время, подошёл поезд и в открытые двери хлынул поток студентов. Несколько вагонов заполнились за минуту, но мест хватило всем. Кто-то уже "травил" анекдоты, кто-то бренчал на гитаре. Чувствовался общий подъём, порыв, да и было любопытно посмотреть другие места. В общем, поездка предвещала быть интересной и увлекательной.
Когда поезд тронулся, то поднялся свист и шум: все прощались с городом.
Через два часа прибыли в Ряжск, городок невелик, но стояли мы долго, очень долго. Оказалось, что наш состав перецепляли от электровоза к тепловозу. На тепловозе ехали мы часа два до Сараев, а там вышли на перрон. Снова долго ждали, пока нас заберут.
Приехали два автобуса и машина. На них поместился весь наш факультет, и узнали мы, что едем в село Троицкое, что недалеко от границы с Тамбовской областью.
Дорога до села была пыткой. Машину, в которой я оказался качало и трясло. Дорога было разбита после недавних дождей. Мы, сидящие наверху, с открытым кузовом порядком приуныли, болтаясь так два часа подряд под открытым небом. Но нам повезло, потому что нам не было жарко в отличие от тех, кто ехал в битком набитом автобусе. Наконец, путь закончился и мы въехали в село.
Собственно, село довольно странное. Я не видел домов, только сплошные сады да высокие тополя. Потом только оказалось, что село довольно большое.
Всех нас расселили в четырёх зданиях.
Там, где жили мы - это деревянный дом, разделённый на две комнаты. В каждой комнате стояло по печке, но они, видимо не топились уже несколько лет, потому что дверцы заржавели. Рядом с нашим домом был ещё один в виде сарая, но тоже с печкой. Там поселили ЦИПСов (Целенаправленная Интенсивная Подготовка Студентов).
Дом стоял среди яблонь и в первый день все обалдели от такого количества яблок, особенно я. У нас в деревне я никогда таких и столько не видел и не пробовал.
К вечеру многие схватились за животы, а меня не зацепило. Я мог есть яблоки непрерывно без особых последствий. Только вот зубы пострадали порядочно.
В комнате я расположился на кровати у окна, рядом с открытой форточкой. В этой комнате, кроме меня были: Влад, Женёк, Димка Коцур, Серёга Старостин, Серёга "Печкин", Серёга (гитарист) ещё кто-то не помню уже, но они были незаметны, потому и не запомнились.
В соседней комнате : Лёха, Витёк, Игорь (железный Феликс), Серёга (Молчун), Максим (Староста), Серёга Шмелёв, и ещё кто-то неважный.
В соседнем доме жили: Вася Горшков, Серёга Дробин (Коневод) и др.
В другом здании детского сада жил Игорь Гридин (Муравьед).
Я перечислил только тех, кто в будущем будут моими приятелями и друзьями, но тогда я этого не знал, тогда для меня они были простыми парнями со своими странностями и привычками. И нам ещё только предстояло познакомится поближе и привыкнуть друг к другу, потому что нам предстояло прожить вместе что-то около месяца.
На следующий день после нашего приезда, с утра пришёл председатель и собрав нас, рассказал, чем мы будем заниматься, а так же предупредил, чтобы мы не лазили по чужим садам. Говорил, что будут неприятности и так далее. В общем, он прочитал хорошую лекцию по правилам поведения в селе.
Потом он провёл нас в столовую. Конечно, жалоб на качество не было. Кормили очень вкусно и сытно. Даже недоедали иногда из за больших порций. Тогда понял я, что попали мы в колхоз не бедный, а зажиточный, а значит и денег можно подзаработать. Это нас обрадовало.
Работы пока не было и мы изучали достопримечательности села. В общем, село, как село. Рядом расположены и столовая и контора, сельсовет, медпункт, школа, сельский клуб. В ста метрах от клуба кладбище, а через дорогу налево от него и наш дом. В общем, всё было рядом, а далеко мы не ходили потому что знали - местное население нас не любит.
Вначале работали на зернохранилище, а потом началась настоящая работа в поле.
Вечерами мы были предоставлены самим себе, и именно в свободное время случались разные истории, участниками которых становились разные люди.
Одна из первых история случилась с Сергеем (Печкиным). Собственно, фамилия его не Печкин, а прозвали его так, потому что кровать его стояла рядом с печкой. Так и прилипло к нему прозвище "Печкин". У него было рябое, в оспинах лицо и его все недолюбливали за независимость и замкнутость. Он считал себя умнее всех в все это чувствовали, поэтому презирали его с самого начала.
Однажды мы сидели и играли в карты. Влад глянул на Печкина. Тот сидел на кровати, скрестив ноги и что-то напряжённо считал. Он писал цифры, потом зачеркивал, потом снова писал.
- Серёг, ты чего такое делаешь? - спросил его Влад.
- Биоритмы рассчитываю, - с умным и многозначительным видом ответил он. Все взглянули на него и разразились хохотом, а он даже не улыбнулся, даже скорей надулся и этим обидел ребят. Я тоже удивился его отчуждённости и как мне показалось - глуповатой странности.
Но началось всё собственно, не с этого.
Однажды ночью я плохо спал и вдруг услышал со стороны Печкина идёт отчётливый звук хрустящих фантиков, а потом смачное чавканье. Я приподнял голову, чтоб получше расслышать, и увидел, что Влад тоже не спит. Он приставил палец к губам. На улице светил фонарь и в комнате было довольно светло. Я посмотрел в сторону звука - он шёл из под одеяла Печкина. Я оторопел, потому что такой жадности я не встречал в своей жизни. Он нарушил неписанное правило - делиться со всеми своими домашними запасами. К тому времени наши запасы порядком истощились, а у меня и вовсе не было ничего. Он-же ночью, под одеялом, втихую жевал конфеты. Наглость неописуемая. Похоже Влад думал о том-же.
Он показал на выключатель, давая понять, чтобы я включил свет. Протянув руку, я щёлкнул выключателем. Стало светло. И тут произошло самое смешное. Хруст прекратился, и из под одеяла послышался такой храп, что казалось не Печкин там, а богатырь спит мертвецким сном.
Я с Владом сначала улыбнулись, а потом улыбки наши переросли в хохот, кто-то ещё проснулся ничего не понимая. Влад сквозь смех говорил: "Серёг, а Серёг? ". Но тот храпел, ничего не замечая, вроде как спит.
Кто-то попросил замолчать и выключить свет. Потом все успокоились.
Я долго не мог уснуть, потому что такой вопиющей наглости и неуважения к нам я не встречал. А утром уже все знали, что Печкин по ночам под одеялом ест конфеты тайком от всех, и нужен был только ПОВОД для того, чтобы отомстить ему за обиду.
Мне почему-то стало его жаль - ему будет труднее вписаться в нашу компанию ( Кстати, он так и не впишется за все пять лет).
А повод представился в его день рождения. Наверно, он запомнит этот день на всю жизнь. Откуда узнали, что у него день рождения - не знаю, да только Влад было обозлён на него очень сильно. И вот в этот вечер Влад спросил у Печкина:
- Серёг, у тебя день рождения?
- Да, - ответил он.
- Так давай, угости ребят-то, - продолжил Влад.
Все на него смотрели. Он увидел, что так легко не отделается.
- Да у меня ничего нет! - проговорил он.
- Так что-ж ты под одеялом-то жевал? - спросил его Влад.
Печкин упёрся глазами в пол, а потом вытащил из под кровати рюкзак, пошарил там, и в руке у него оказалась баночка консервов.
- Нате! - сказал он и небрежно бросил её, как бросают кость собакам.
Влад издал боевой клич и все ринулись на Печкина, накрыв его одеялом. Били его с удовольствием, но я не люблю насилие, я только наблюдал, а проучить Печкина надо было.
Потом Печкин запросил справедливости и возможности драться один на один с кем нибудь. К нему подошёл Лёха и они вместе вышли на улицу. Я оставался внутри и не видел, что происходило там. Потом все пришли, и из разговоров я понял, что Печкину досталось.
Он пришёл поздно ночью, а утром без страха на него смотреть было невозможно. Лицо его заплыло, глаза превратились в щелки, на губах запеклась кровь. В общем, жалкое зрелище. Я подумал, что Лёха слегка переборщил. Тем не менее, Печкин был наказан.
Когда он вышел на работу мы прогнали его из своей бригады, тогда он пошёл к другой, и там его прогнали, потом попытался пристать к третье, но никто его не пускал, потому что все уже знали события прошедшей ночи.
Походил от так, помыкался, а потом пошёл на край поля и сел на лавочку, жалкий и одинокий. После того случая с ним никто не разговаривал, все только презирали его. Только потом, спустя год-два отношение к нему смягчилось, но недоверие к нему оставалось до конца учёбы в институте.
Однажды, в один из дней, Женёк принёс новость о том, что из Тамбовской области приехали грузовики и меняют картошку на медицинский спирт. За пять вёдер картошки давали 1 литр спирта. Женёк любил выпить, да и кое-кто другие не отказались-бы от такого "бизнеса".
На следующий день мы украли мешка два и поменяли их на спирт. Началась пьянка. Преподаватели ничего не понимали, откуда мы могли взять спиртное, ведь в магазине села продавщицам было запрещено нам продавать вино.
Тем не менее про это узнал председатель колхоза и, собрав нас всех, хорошенько отругал.
Потом, когда злость угасла, он спокойным голосом попросил вернуть огрызки от яблок.
Выращивал он какой-то особый сорт яблок в течение пяти лет. А в тот год яблоня дала всего два плода.
Естественно все молчали, да и в общем-то не знали, кто съел эти яблоки. Только потом стало известно, что это сделал Игорь Гридин ( Муравьед).
"Вкусные - рассказывал он. - были яблоки, да и крупные." ( Игоря убьют через четыре года в подъезде дома)
Картошку воровать мы не прекратили. Под кроватями росла батарея бутылок со спиртом. Пьянки стали регулярными, конечно из-за этого производительность труда резко упала. Спирт был с средством оплаты за услуги. Ездили однажды в Тамбовскую область на фруктовые сады, заплатив 2 литра шофёру.
Привезли из садов два мешка яблок, разделили по комнатам и тогда началось обжорство. Сначала ели всё подряд, потом что помягче да послаще, а потом и вовсе надкусив выбрасывали. Но выбрасывали не просто, а прицельно бросали в батарею в углу.
Рядом с этой батареей стояла кровать Игорька. Куски яблок отлетали от батареи, попадая и не его кровать. Он дулся и ругался, да разве уговоришь прекратить стрельбу - только разжёг игровой азарт. Игорь пытался держать оборону, кидая в нас остатками разбитых яблок. Это у него получалось с переменным успехом.
То, что он спал у батареи послужило созданию его клички "Железный", а уже потом кто-то придумал и второе слово "Феликс". Так это имя и привязалось к нему на все последующие пять лет. На это он не обижался и всегда был прост и весел в общении.
Приключения в колхозе, на первый взгляд, самые безобидные и мелкие имеют большое значение, потому что в каждом из приключений выявляется свойство каждого характера, характера тех, кто жил рядом со мной. Постепенно, каждому из нас делались проверки на прочность характера. И тут уж самое главное - не подкачать и с честью выйти из неприятности и не опозориться в глазах товарищей, а то они могут отвернуться от меня, и потом, это пятно может остаться на все 5 лет.
Тогда я знал об этом и должен был показать себя с лучшей стороны, так чтобы меня начали уважать.
В комнате, где я жил, жили ещё двое: Женёк и Андрюха Старостин. Они подружились на почве любителей выпить и покурить. В общем, они были душой курящей компании и любителей выпить.
Я-же почти не пил и вообще не курил, то есть с их точки зрения я был не кампанейским, замкнутым в себе человеком, плохо одетым и редко участвовавшим в их "праздниках".
Так, они меня почему-то невзлюбили, но на открытый конфликт не выходили. Только "доставали" иногда обзываниями. Я мирился до поры до времени, тем более знал я, что это их способ завоевать уважение у ребят за счёт моего унижения. Терпел я их дня три, пока их наглость не превысила критическую массу. На стене, рядом с моей кроватью была нарисована карикатура на меня.
- Всё, достали! - подумал я, и пошёл на их поиски.
Они шли из столовой по дорожке, о чём-то говорили, покуривая сигареты. Я пошёл прямо на них. Они остановились, улыбки слетели с их губ, видимо, я был в этот момент страшен. Они замолчали.
- Если вы меня не перестанете доставать, то вам будет плохо! - спокойно сказал я. Сжимал кулаки и ждал первого удара, чтобы потом начать драку. Но вдруг услышал слова, которые меня удивили: " Да ладно тебе, Лёх, извини, стерём мы всё. Ладно без обид! Пошутили мы. Ты чё?"
- Посмотрим, - буркнул я и прошёл мимо.
Вечером, когда вернулся в комнату - стена была чистой. С того момента в комнате меня никто не допекал и я был свободен в выборе компании. Кроме того, этот случай видели все, кто жил в комнате. Для них с "проверкой" я справился и они меня приняли.
Но Андрюхе я всё-же косвенно, да насолил потом.
Эту историю запомнили многие, он сам потом вспоминал её со смехом.
В колхозе было трудно с сигаретами. Домашние запасы давно иссякли, а Андрей был заядлым курильщиком. Достать сигарет было невозможно, поэтому он собирал "бычки" и складывал их в литровую банку, которую ставил в тумбочку. Так, у него накопилось с пол банки, и он всё хвастался своим "богатством".
Надо сказать, что кроме него в комнате были ещё курильщики: Женёк, Влад, Серёга (Гитарист) и у них тоже с сигаретами были проблемы.
Жил с нами ещё парень Серёга Майоров. Он был весёлым, всегда шутил и любил вырезать из картошки разные фигурки, в основном интимного плана. И однажды вырезал он пенис с яичками в натуральную величину. Он обработал своё "произведение" и он стал очень схож с оригиналом. Талант у него на это был - ему-бы скульптором быть, а не электронщиком.
В комнате все наблюдали, как из обычной картошки рождается сей привычный всем орган тела. Когда он был готов, то пошёл по рукам, каждому хотелось рассмотреть столь искусно созданный член.
А в это время Влад ходил по комнате в поисках "бычков". Все знали, что бычки есть у Андрюхи, но его в комнате не было. И тут пришла идея проучить его.
Я показал пальцем сначала не член, а потом на баночку с бычками. Влад всё понял сразу.
Все бычки из банки были поделены, а в банку вставлен член.
Когда пришёл Андрей, то все ждали, когда-же он потянется к "бычкам", и вот этот момент настал.
Лёжа на кровати, он привычно опустил руку в тумбочку, нащупал там баночку и поставил её себе на живот. Какие глаза у него были - это надо видеть. Он смотрел на член в банке, видимо ещё не совсем осознав, что он там видит.
Мы замерли, готовые в любую минуту разразится взрывом хохота. И тут он произнёс фразу, которая и вошла в историю нашей группы. Он протяжно, растягивая каждый звук, сказал: (извиняюсь за маты) "Х...й, а не бычки!"- и лицо его стало грустным. Либо это было признание факта, либо констатация отсутствия оного. Потом пришёл смех и несколько минут стены содрогались от такого гогота. Из соседней комнаты тоже прибежали на звук посмотреть, что происходит.
Без смеха на это смотреть нельзя: лежит на кровати грустный Андрюха, смотрит в банку, а в банке х...й, и все вокруг хватаясь за живот хохочут.
Так мы стали квиты между собой, а потом были приятелями, но недолго - он был отчислен на втором курсе за пропуски и неуспеваемость.
В комнате меня стали более менее уважать, потому что больше не слышал я обидных слов и "уколов", а вот в соседней комнате жили студенты из 223 группы и они меня совершенно не знали, да и общались мы с ними довольно редко.
Тем не менее, кто-то из них решил устроить мне проверку. Моя кровать стояла у окна, а по вечерам и ночью форточка была открыта, потому что ночи были тёплыми и душными. В этот вечер я уже лёг в кровать и собирался уснуть после работы. Но в соседней комнате было слишком шумно, и кто-то из наших постучал в стенку.
Шум на какое-то время затих, кто-то вышел на улицу и я услышал шорох под окном. Через мгновение в комнату влетела картофелина, и упала на меня. Я резко поднялся, но увидел только тени и услышал топот ног, забегающих в соседнюю комнату.
Ладно, думаю, прекратят, совесть надо иметь.
Так и думал, пока снова не услышал хруст за окном, и только хотел снова подняться, как в окно влетела дымовуха. Это меня "взорвало".
Выбросив дымовуху назад в форточку, я рванулся с кровати, с твёрдым желанием кому-нибудь сломать голову. Я быстро запрыгнул в свои тяжёлые ботинки и бегом побежал на выход, надеясь, застать их у крыльца, пока они не забежали в комнату. Но только я открыл свою дверь, то их вверь захлопнулась и изнутри щёлкнул затвор.
Тут я разозлился не на шутку и двинулся к этой двери. Она открывалась наружу, поэтому я рванул со всей силы и услышал хруст ломающегося дверного косяка, дверь раскрылась и отошла вместе с косяком. Я ворвался в темноту.
Хорошо, что свет они выключили, потому что спасло некоторым из них здоровье и зубы.
Рядом с дверью стояли сложенные столбом вёдра, почти с мой рост. Я случайно задел их плечом, и они рухнули с грохотом на пол и создали оглушительный звон. Схватив пару вёдер я швырнул их в темноту и они грохнулись метрах в трёх от меня. Одновременно с шумом и грохотом, я сопровождал всё это отборным матом. Потом, когда всё сказал и злоба моя иссякла я включил свет. Была просто немая сцена.
Половина лежали одетыми, и забравшись под одеяла, закрылись подушками. Двое выглядывали из-за печки, кто-то из-за штор, кто-то из под кровати. Кто-то просто, сидели на корточках на полу и прижимали руки к ушам.
Я выключил свет и сказал в темноту: " Давайте спать, пожалуйста!". Вышел из комнаты и спокойно лёг спать.
За стенкой стало на удивление тихо, похоже, что моё внушение подействовало, а многие из них впервые в их городской жизни почувствовали настоящий страх. Для них это было шок.
Потом, часто вспоминали этот случай. И каждый раз я оправдывался и извинялся: "Да, тогда я слегка переборщил. Точно переборщил!"
Так меня стали уважать и в соседней комнате, а в результате я отвоевал своё место под солнцем, встав в ряды первых лидеров. Хотя лидером я не был, но с моим мнением считались, особенно в дельных советах, так как по широте кругозора я был одним из первых. Ну и не надо забывать, что я был старше их почти на 2 года. Так вошёл я в компанию, в которой и пробыл в дружбе и согласии все пять лет обучения. Так мы все и подружились.
Вообще, в колхозе, почти с каждым из нас случались очень прикольные случаи, в том числе и со мной.
Как я говорил, мы меняли картошку на спирт.
Однажды у кого-то был день рождения и мы решили его отпраздновать. В этот день в местном клубе открылась дискотека и мы, изрядно выпив, отправились немного развеяться и развлечься. Надо сказать, что народу в том селе было немного, а особо мало было девушек, так, что когда пьяные студенты толпой ввалились в клуб, то он сразу-же превратился в гудящий муравейник. Все девушки сидели рядком на лавочках вдоль стены. ( Немного отступлю: я был первым, кто со всеми ими познакомился, а потом перезнакомил их со своими друзьями. Как всегда перестарался - себе не оставил, зато другие были довольны. С одной из них у Лёхи был роман, в результате которого, (будто-бы) через 9 месяцев появился ребёнок. Но это другая история.)
В клубе мы все разбрелись кто куда, я-же пошёл и присел на лавочку, потому что почувствовал, как мои ноги перестали меня слушаться и к голове подступает пьяная дремота. Так-бы и уснул наверно, если-бы ко мне на лавочку не присел наш препод-руководитель.
Он спросил: "Сколько времени?".
Я посмотрел на часы. Было двенадцать часов.
Хотел сказать: "Двенадцать", но услышал, что язык мой выдаёт только несвязное мычание. Бросив попытку выговорить, я взмахнул рукой и сказал: "Воо!", и поставил часы перед его глазами.
Он посмотрел, улыбнулся и сказал: "Спасибо."
А мне стало стыдно, что меня так развезло и решил пойти домой в тёплую постельку. Только я вышел с крыльца, как меня окутала сплошная непроглядная тьма, ночь была очень тёмная и я не знал иду-ли я, сплю-ли я. Пространство исчезло вокруг меня, да и сознание тоже.
Проснулся я от холода. У меня тряслись все мышцы, какие только есть. Зубы танцевали бесконечную трещотку. Я открыл глаза. Небо только чуть посветлело и начинались утренние сумерки. Кругом была туманная серая муть.
Я уже подумал, что очки свои я потерял, но на счастье они оказались в кармане, немного помятые и в грязи, но стёкла были целые. Я надел их и огляделся.
Сидел я на лавочке, рядом с могилой на кладбище, а кругом черные кресты. Подумал, что сон такой, но холод был настоящий.
В голове был бардак и единственное, чего я хотел, так это нырнуть под одеяло и согреться.
Я дошёл до нашей избы, зашёл в комнату и грохнулся на кровать, прямо в грязных ботинках, не раздеваясь.
Утром, но подъёме, я по привычке хотел подняться и скинуть ноги на пол, но они у меня не двигались, оказалось, что чернозём намертво приклеил мои ботинки к простыням, которые запутались вокруг них.
В общем, разматывали меня ребята и спрашивали, где я был всю ночь. Я ничего не помнил, кроме кладбища и крестов вокруг.
Когда пошли на завтрак, я понял, как туда попал.
От клуба надо было идти прямо и потом немного левее по тропинке, а я пошёл прямо, а там, в леске, располагалось сельское кладбище.
Так я там и оказался. Уже после, мы с ребятами ходили туда и я нашёл ту лавочку с отпечатками моих грязных ботинок. Эту историю потом вспоминали со смехом. Это был приключение.
Ближе к октябрю пошли дожди. Чернозём превратился в топкое месиво. Сырость была везде. Спецодежда не успевала высохнуть за ночь и приходилось утром надевать сырую. Картошку убирали жёсткими темпами, да и оплата труда имела не малое значение, поэтому старались. Где ещё можно было заработать в день 1000 рублей? Расценка была простой: за тонну - 1000 рублей. Работали в дождь, пока не убрали все поля.
Потом нас собрал председатель, похвалил всех за отличный труд, выдал премии особо отличившимся студентам. В общем, были все довольны отношением к нам.
Ехали в город с хорошим настроением. В институтской кассе получили зарплату. Оказалось, нам очень повезло попасть в этот колхоз, потому что в других колхозах, за это время не заработали и 1000 рублей. А мы заработали почти по 10000 рублей. Деньги были неплохими.
Лёха на эти деньги купил переносный телевизор. Я купил магнитофон за 3000, хороший свитер за 1000, ботинки, брюки, да ещё и на еду осталось на первое время. Стипендия в то время была 1000 рублей и на эту сумму худо-бедно можно было прожить месяц. Конечно-же мы такую получку как следует "обмыли", а потом начались учебные будни.
Был первый курс, самый тяжёлый и самый кровопролитный курс - курс выживания в общаге, где царили тогда ещё законы по праву сильного. Только на втором курсе установился относительный порядок, а вместе с ним и спокойствие, и уверенность в том, что очередной курс я закончу.
Так и вышло. Всё у меня получилось.
Такие были события осенью 1992 года и я попытался описать только самые памятные случаи из того времени. Прошло с тех пор много времени и многое забылось, а я не хочу, чтобы это забылось полностью. Ведь это моя история жизни в которой не должно быть "белых пятен".
------------------------------------
9 июня.
Колодец копать закончили. Даже установили два бетонных кольца. А сегодня ничего не делали, потому что трактор сломался. Мать Женьки просила меня поставить ему 5 на экзамене в аттестат. Чтобы она успокоилась, я пообещал сделать всё возможное, а реально подумал, что ему больше четвёрки ничего не "светит". Надо было думать раньше, а теперь уж поздно кулаками махать.
Погода улучшилась и уже третий день стоит жара. Много мошек, комаров и слепней. Слухи о деньгах отпускных упорно ходят, надо-бы конечно, надо долги отдавать...
17 июня.
Дела с колодцем двигаются медленно, но верно. К Сане приехала жена с дочкой, а потом, оставив её, снова уехала. Теперь он разрывается на двух работах, да ещё и дома за ребёнком надо следить. Трудно ему, а мне порядком надоел этот долгострой с колодцем.
Завтра ещё будет экзамен по физике в 11 классе, последний экзамен в школе для них и для меня тоже.
С утра почему-то перед моими глазами встала Алёна, и улыбнувшись сказала что-то, но я не расслышал. Грустно стало, что не расслышал, чувствую, что-то там случилось. Писем ей не пишу, да и о чём писать? Наверно, только расстраивать. Гораздо лучше будет, если в будущем, через несколько лет я приеду в Рязань и тогда уж обязательно с ней встречусь.
21 июня.
Три дня назад прошёл экзамен по физике. В комиссии была Анна Борисовна, Нина Николаевна и Сергей Владимирович. Экзамен шёл ровно так, как я и хотел. Женя отвечал гораздо лучше, чем Саша. Было ясно, что за экзамен соответственно будет пять и четыре. Итоговая оценка идёт в аттестат. С Сашей было всё понятно, ему "хорошо". А вот с Женей долго совещались, потому что если поставить в итоге "хорошо", то возможно, он вообще не поедет поступать. Мы пришли к выводу, что надо дать ему шанс, а использует он его или нет - всё будет зависеть только от него. Поставили в итоге "Отлично", хотя по оценкам у него была круглая "хорошо".
В глубине души остался осадок, потому что оценку поставили неадекватную реальным знаниям. На следующий день его мать подошла и сказала: "Спасибо!". Я промолчал, чтобы не сорваться и не высказать ей всё, что я об этой истории думаю. Даже не истории, а сделки слегка с "душком".
Позавчера был выпускной вечер. Организация вечера была очень хорошей. Всем очень понравилось. Потом встречали солнце и ходили по улице, распевая песни под гитару.
Познакомился ещё с одним гитаристом - Саня Зубов. Играет на гитаре неплохо, да и голос имеется. Лена Т. в него влюблена, говорит, что мы характерами немного похожи. Не знаю как сейчас, но лет десять назад, может быть отчасти я был-бы на него похож, но теперь-то что говорить, время-то ушло.
Слишком большая открытость сильно может навредить, поэтому я должен "надеть забрало", и из обыкновенного человека превратиться в учителя физики, знающего только законы этой науки и ничего кроме. Никакой философии душеведения! Никаких эмоций и сцен откровенности.
А вчера пошли в поход, собственно пошли только 5 человек, а остальных увезли на мотоциклах. Остановились у реки под Гольянихой на высоком берегу, рядом с песчаным пляжем. Многие сразу разделись и стали купаться в ещё довольно прохладной воде. Кое-кто просто бродили босиком по песку. День было очень тёплый, и в этом нам очень повезло.
Ребята сами поставили палатки, набрали дров для костра. Я отошёл в сторону, чтобы не мешать. Татьяна Николаевна с Натальей Соколовой "колдовали" над котелками, варили ужин.
После еды каждый занимался кто чем хочет. Я с Сашкой и Женькой пели песни и играли на гитаре. Татьяна Николаевна пыталась собрать всех для проведения конкурсов и викторин. Но до этого-ли ученикам на такой красоте? Конечно, ничего у неё не вышло. Отвязали чью-то лодку и катались по реке. Ночь прошла спокойно. Кто-то пытался спать, сидели у костра, играла музыка. Молчали, но было приятно просто так посидеть не говоря ни слова.
Домой вернулись сегодня. Игуменов довёз всех на машине от самой Хмелёвки. Так, что, думаю, нам повезло, а то-бы топали ещё целый час по горячему асфальту.
22 июня.
Утром пришли в школу и узнали, что выдают отпускные, да ещё за колодец - расчёт. Саня Шишов был выпивши, а ему ещё надо полы делать в кабинете 4-го класса. Я понял по его состоянию, что полы наши "плакали".
Завтра начну красить свой кабинет, надо подновить полы, да навести кое-какую чистоту.
В общем, день скучный и обычный, такие уже прошли не одну сотню раз, и я часто обращаюсь к тем временам, которые помню лучше, чем вчерашний день.
Там была настоящая жизнь, полная приключений и новых, острых впечатлений. Всё это прошлое оставило внутри меня неизгладимый след.
11 июля.
Начало июля ушло на сенокос. Четыре стога за десять дней, да ещё один в запасе, так, что можно сказать - сенокос закончился. Может быть ещё пару стожков поставим, но это потом, над немного отдохнуть.
Похоже, в поход пойду в конце июля, надо всё для этого купить, а зарплаты ещё нет.
В общем, должны за апрель, май, июнь - деньги немалые, примерно 4000 рублей.
В школе дела с колодцем неважные. На целый метр занесло песком, и теперь в скором времени надо его почистить заново.
Такая попытка у нас была, но закончилась она неудачно. Сорвалось ведро и попало Сане по руке. Она распухла и целую неделю выздоравливала, а потом у него начался сенокос, тем более он отремонтировал свой трактор. А на косилке, в сезон сенокосов, работы у него будет навалом, тут уж не до колодца.
А тут ещё целую водяную систему надо варить. А как это делать - я представления не имею, потому что дела с трубами и разного рода железом не имел. Так, что директор обратился на этот счёт не по адресу. Желания моего это делать никакого нет, да и Сане этим заниматься не резон, потому что она на тракторе заработает гораздо больше за летний сезон.
Хотя, больше эта работа относится к нему, а не ко мне. Тем более, у меня отпуск и я имею право отдохнуть, так как считаю нужным для себя. А вопреки совести и долга можно отложить и вообще, есть Голубцов, Кузнецов. Они ведь тоже в школе работают, можно было бы и их привлечь. Плевать я хотел на всё. Если ничего не сделаем за эти две недели, то я просто уйду в отпуск. А если меня спросят, то пусть все говорят, что уехал в больницу, к бабушке, в рай, да куда угодно, лишь-бы отвязались.
Уволить меня не могут за это, тем более я просто учитель, а не слесарь сантехник. Каждому своё!
Надя давно уехала, а я как-то спокойно к этому отношусь. И ещё больше убеждаюсь в том, что по отношению к ней у меня глубокого чувства не было, а только лёгкая влюблённость пролетела между нами. Это не была Любовь, потому что сейчас мне всё равно, рядом-ли она или далеко. Просто Надя, конечно, отличалась от всех, но она никогда не будет похожей на Алёну. Да, это не Любовь.
Другое дело, я помню, когда уезжал навсегда из общаги, а сердце моё не билось, оно было уже разбито на куски, при мысли о том, что я уезжаю далеко от Алёны, и возможно навсегда.
А сейчас, сравнивая Алёну и Надю, вижу только то, что они обе отличны от других по виду, а далее, они отличаются сильно. Они разные по характерам, по способам общения, по жестам и по походкам.
Теперь я понимаю, почему не щемило мне сердце когда узнал, что Надя уехала на новое место работы, и почему я не волнуюсь и не беспокоюсь о ней. Теперь я знаю, почему - это был мираж, призрак, плод больного воображения, фантом Любви, но не сама Любовь.
Может быть мы ещё встретимся, но это будет встреча на уровне "Здравствуй и До свиданья", потому что меня больше не интересует её жизнь, так-же впрочем, и моя жизнь не особо интересовала её. Так, что каждый остался при своём. Никто ничего не потерял и не разочаровался. А это самое главное, чтобы остаться хорошими знакомыми, и даже через несколько лет, если встретимся, я буду с лёгкостью ей улыбаться, потому что плохого она моей душе ничего не сделала. А впрочем, я должен её отблагодарить за то, что благодаря ей, я бросил курить, и как думается, на всю жизнь. Она об этом не знает, ей наверно, приятно-бы было об этом узнать. Вот такая история и вечная молодость. Вот такие тут дела.
12 июля.
Жара над землёй одиннадцать дней. Растения просят воды, сухо и земля превращается в пыль. Сегодня появились облака, может быть будет дождь. Всё вокруг устало от жары и я тоже.
Скучно, среди множества дел скучно, ничего не хочется делать, будто жаркое месиво проникло в мозги и опалило все нервные окончания. Так и устроен человек: когда идёт дождь, то хочется Солнца, когда жара, то хочется дождя. Ласточки летают низко, хоть-бы к дождю!
Марина Ч. уволилась с работы. Говорит, что уезжает куда-то, ну и хорошо, здесь ей делать абсолютно нечего. Её спасение, если там выйдет замуж.
А вместо неё на работу принимают Ирину Шишову.
Жаль, что теперь у Татьяны Ч. не будет подруги, а она и так всё время одна. Но, может быть она тоже уволится, или под сокращение попадёт. Ей это тоже пойдёт на пользу, потому что из Рождественского ходить на работу - это морока и бесполезная трата сил. Хотя, может быть сама она так и не думает.
Контуры моего путешествия на Валаам вырисовываются всё более отчётливо. Сенокос почти закончен и полтора месяца я свободен. Всё упирается только в деньги, чем быстрее рассчитаются с долгами, тем быстрее я отправлюсь. Надо около 1000 рублей.
14 июля.
Третий день по небу гуляют облака и третий день все смотрят вверх с надеждой на дождь. Но Солнце иссушает эту надежду жарой и духотой. Сегодня было 34 градуса в тени. Воздух раскалён и им не дышишь, а кусаешь и жуешь, прежде чем проглотить. В общем, такая жара уже порядком надоела.
Завтра появлюсь в Сергееве после недельного отсутствия, да и что там делать? Саня на сенокосе, а я что один могу сделать? Вот и получается, что пока он не освободится, то мне делать нечего, кроме, может быть ремонта телевизоров, чем и займусь завтра.
Лёха Сазанов приехал домой на сенокос. Ко мне ещё не приезжал, да и может быть, времени нет, да и у него свои дела теперь, и мне тоже не о чем с ним говорить. Просто теперь общих тем для разговора с ним я не знаю. Мы разошлись по жизни, каждый по своему пути.
17 июля.
Дождя нет по прежнему. Днём листья в огороде хиреют и стелются по земле безжизненными патлами, но утром, во время обильной росы, стоят сочные и ярко зелёные.
Вестей о деньгах нет, а это не радует.
Дни проходят однообразно и безлико. Жара делает своё дело, превращая мозги в желе, да ещё и зуб разболелся - не даёт покоя.
Свою скуку разбавляю телевизором, да в лес по ягоды отправляюсь иногда. Нынче земляники уродилось очень много, а вот черники будет мало. Малина может тоже посохнуть, если дождей не будет.
Все ждут их прихода, природа ждёт и я жду избавления от постоянной головной боли.
В школе не был полторы недели и не пойду больше, пока не позовут. Дней через десять надо уже отправляться, а денег всё ещё нет.
Вчера ходил по ягоды и видел Надю. Она с отцом и матерью прибирала сено на участке в Третьякове. Сначала хотел подойти, но потом передумал. Пусть, если захочет, сама приходит, но она не пришла, значит, это её желание и значит так для неё лучше.
А потом думал, как было хорошо с Алёнкой, несмотря на все неурядицы той жизни. Всё таки она была прекрасна.
Мария с Любой ушли вчера к бабушке в Плосково, а сегодня собирались в Майтиху к Маринке Поцелуевой. У них там праздник какой-то, может, день рождения.
К бабушке надо-бы сходить, давно у неё не был, она обижается, говорит:" Мамой называл, а в гости теперь и не появляется". Да, может быть я стал слишком ленив. Может быть завтра сходить к ней на ночку?
Сенокос для меня закончен, начался отпуск. Только деньги нужны, только деньги.
Не знаю, думаю, что если я хотя-бы на какое-то время не сменю обстановку, то, возможно, сойду с ума. Сменить обстановку - значит отдохнуть по настоящему, а не лежать каждый день на кровати, тупо уставившись в потолок и слушая музыку. Это глупо так тратить время, данное для настоящего отдыха, такого, чтобы заряда, полученного во время его, хватило-бы на весь следующий учебный год.
20 июля.
Надя оставила в подкассетнике (давал ей кассеты слушать) записку в которой пишет о том, что работу нашла в городе Буй, в районной СЭС. Зарплата там больше 1000. Снимает теперь квартиру и пишет, что если буду проездом, то обязательно-бы зашёл к ней в гости. Я рад, что она устроилась и ещё рад тому, что она просит меня написать ей письмо. Да обязательно. Странно, ещё неделю назад я хотел выбросить всё, связанное с ней, из головы, а сегодня, после этого письма, снова захотелось с ней встретиться. Через год встречаться - это слишком долго ждать. Да, я теперь не боюсь потерпеть неудачу, пусть будет всё идти так, как уготовано мне судьбой. И если-бы Надя оказалась сегодня дома, то я сказал-бы ей всё до конца, потому что сегодня решил всё. Да!
Но её дома уже не было! Поговорил в Олей. Стала интересной и говор немного изменился. Стала женственней и мягче с тех пор, когда мы виделись последний раз. Я не стал долго задерживаться, да и жара была порядочная, попрощался со всеми и поехал домой.
Заехал по дороге к Сане, но его не оказалось дома, не знаю, чего он с колодцем делал, но знаю точно - теперь в школе до сентября я не покажусь и пусть всё горит синим пламенем!
Два дня гостил с Колькой в Плоскове у бабушки Раи. Она всё такая-же, как и три года назад. Так-же суетится и старается накормить, но с жары есть не очень и хочется. Она всё ругается:"Чего не едите-то?". Приходилось есть через силу, чтобы не обидеть.
Там я отдохнул. Часто сидел по вечерам на высоком берегу старки. Воды мало, и только кувшинки закрыли своими листами всю поверхность воды. Среди кувшинок копошилась стайка уток, они громко крякали и к одной из них собирались серой гурьбой птенцы. Стайка двигалась от берега к берегу, пока не скрылась из виду.
Ещё наблюдал интересный процесс ловли мальков одной птички, похожей на чайку, но гораздо меньше по размерам. Она зависала на одном месте над жертвой, а потом камнем падала в воду, нырнув на мгновение, взлетал вверх и держала в сильных когтях рыбку. Интересно было за этим наблюдать.
Колька пытался поймать на червя, но все попытки были бесполезны. Рыба плескалась, но обязательно вдалеке от удочки, а Колька бежал туда, но рыба плескалась теперь на его старом месте. Так можно бегать до бесконечности. Но, если ему интересно, то почему-бы не побегать. Наверно, это рыбацкий азарт.
Ночью вокруг соседнего дома бегала толпа ребятишек. Они заставили калитку досками и бегали с колокольчиком вокруг соседей. Не знаю, чего им надо было, по мне, так это дело - глупости, но они так не думают, они просто издеваются над стариками.
Ночевали у бабушки две ночки, а сегодня утром пришли домой.
Жара по прежнему стоит невыносимая, больше тридцати - это предел терпения.
Когда поднимались к Глиновке (по пути из Плосково), то впереди нас шли две девушки. Они шли спиной ко мне, поэтому их лица я видеть не мог, но когда начал их обгонять, то услышал знакомый, тот ласковый голос я не забыл, хотя и было это 12 лет назад. Её акцент особый, не спутаешь ни с чем, говор особый. Да это была Ирина Дурнева. Я убедился в этом, когда обернулся. Она оживлённо беседовала и не заметила моего взгляда, но этой секунды мне хватило, чтобы сравнить её с прошлой. Она сильно пополнела, отпустила длинные чёрные волосы. В походке появилась плавность и некоторая степенность. Лицо округлилось, и теперь, ямочки на щеках видны и без улыбки. Да, время берёт своё, ей ведь двадцать семь лет, уже зрелая женщина, но в памяти моей она останется маленькой хрупкой девушкой с прелестными ямочками на щеках и улыбкой, полной тепла и нежности. Она мне очень нравилась тогда, а может это была влюблённость?
23 июля.
Позавчера ездил в Шарью и купил там материала на палатку. Сегодня с Любой начали её шить. Ещё купил часы, кассеты и самоучитель по английскому языку. Думаю, что за год что нибудь да буду знать.
Мария вчера уехала в Ивановское, чтобы сегодня отправиться в Москву. Сейчас уже едет в поезде не запад, слушая стук колёс на стыках рельс, а может и вовсе просто спит.
Денег по прежнему нет и это заставляет нервничать, потому что время уходит. Только палатку сошьём и можно отправляться, но отсутствие денег может всё затормозить. Тем не менее, я решил, что если долго задержат, то я, в общем-то могу и задержаться на недельку-полторы. Уволить меня не смогут, а если так, то и к лучшему, я буду даже рад такому повороту.
Два дня назад был дождь, но настолько мало, что на следующий день земля снова раскрошилась в пыль. Сегодня стало прохладней, но дождя по прежнему нет. Надо-бы хоть на недельку хорошего ливня.
27 июля.
Дождя нет, как и не было. Денег тоже нет. Палатку понемногу шьём с Любой.
Сегодня выключили свет во всей деревне. Мама с Саней вернулись из гостей от бабушки. Ночевали у неё две ночи. Сашка всё жаловался, что скучно ему там и делать нечего. Да, конечно, будет скучно, если весь день просидеть в доме перед телевизором.
Весь день и я слоняюсь из угла в угол не зная чем заняться - скучно без денег жить. Сроки поджимают, а из школы ни ответа ни привета уже почти месяц.
Два дня назад ходил по чернику за Копотиху. Это довольно далеко, но зато было занятие. Завтра снова отправлюсь туда, однако хоть время пролетит побыстрее, а то ожидание - смерти подобно.
Два дня подряд изучаю понемногу английский. Наверное, трудно будет, но желание изучить огромное. Конечно, вплотную займусь им в учебный год. По часу в день, думаю, будет нормально, а может и по два.
31 июля.
Вчера день начинался как обычно. На улице светило Солнце и я думал о том, чтобы поскорее пришёл дождь.
Часов в десять, мужики, сидящие у Мати на лавочке, вдруг сорвались и побежали в середину деревни к магазину. Я глянул в окно и увидел дым. Сомнений не было - горит дом. Горел двухквартирный дом, построеный недавно. Его, вернее квартиру в нём, купил Сашка Вершинин и начал делать там ремонт, но огонь пожрал всю его квартиру дотла. Рядом стоит дом Шарифуллиных. Огонь подобрался к дровеннику и баня уже задымилась чёрным дымом. Ещё минут 15, и она вспыхнула-бы как свечка, но хорошо, что пожарные успели вовремя и отбили огонь от дома.
Народ тоже помогал, бегали, таскали вёдра с водой. Из окна выкидывали вещи, тряпки, самое ценное. Из магазина убрали весь товар.
Даже из Марутина приехали ребята с флягами воды, конечно, тоже очень хорошо помогли. Саня Шишов с Лёхой Сазановым тоже приехали и помогали тушить.
К одиннадцати часам стало ясно, что огонь остановлен и я пошёл домой, чтобы, собравшись, отправиться с Сельсовет за апрельской зарплатой. Так увидел Галину Григорьевну Соколову - теперь она глава нашей местной администрации. А кто-же будет теперь вести физкультуру? Вопрос интересен и пока открытый.
Завтра все мужики собираются, чтобы решить, как быть с колодцем. Я сразу откажусь, мне надо отправляться в поход. Время было раньше, но теперь оно ушло.
А сегодня с утра тихо подкрался дождь, а потом вырос до грозы. Так было приятно слышать этот звук. Сразу пришла прохлада. Всё живое посвежело, стало сочнее и красивее.
Хотели сегодня с Санй почистить колодец, но с утра погода была неопределённая и всё отложили до завтра. Да и сам он был занят выжиманием сока из смородины. Так и договорились на завтра.
Палатка моя почти готова. Осталось пришить бечёвки, за которыми я завтра отправлюсь в Рождественское. Так что завтра или послезавтра она будет готова. Теперь только денег надо дождаться, да Марья должна прислать. Время приходит!
2 августа.
Смена месяца принесла и смену погоды. Второй день небо закрыто тучами. Облака медленно сыплют на землю влажные капли. День серый, но свежий. Так гораздо лучше, потому что жара действительно надоела.
Вчера встретился со Смирновым. Он показал нам "фронт работ" и сказал, что будет только в понедельник, поэтому траншею вырыть надо за три дня. И, думаю, сделаем.
4 августа.
Сегодня весь день идёт дождь. Моросящий и липкий. Стало заметно прохладнее. Ночью было всего пять градусов.
Вчера с Саней вычистили колодец. Лазили весь день и оба сильно устали, но зато теперь я свободен! Всю остальную работу я передал Кузнецову, а моё дело только выкопать траншею, а вернее, помочь.
Жду деньги, чтобы отправиться в путь. Теперь нет времени, чтобы идти пешком. Решил, что ехать придётся на электричках. Что-ж, хоть-бы и так, только-бы деньги побыстрее выдали.
Заняться совершенно нечем, на улицу не выйдешь, по ягоды не сходишь, а грибов ещё нет. Вчера мама ходила, но ничего не принесла. Земля ещё сухая, но если будет такой дождь, то обязательно её размочит.
Немного странное замечание по поводу внутреннего поведения мозга, вернее одной его стороны, которая касается сновидений. С тех пор, как я бросил курить, ни разу ещё не видел хорошего сна, вернее не запомнил. И вот, только в эту ночь мне удалось запомнить кое-что, фрагмент. Но я рад и этой малой части - ведь пять месяцев ни одного стоящего сна. А кадр такой:
-----------
Прошлые жизни.
Я иду по ровной белой пустыне. Плоская как стекло и белая как простыня. Я иду по ней и ощущаю ледяную прохладу. Чем дальше я шёл, тем больше передо мной росло ледяных кубов. Сначала очень маленькие с прозрачными и чистыми гранями. Через них я легко перешагивал, но всё-же шёл вперёд. Кубы росли, и вскоре мне пришлось обходить каждый, что попадался на моём пути. А потом я взбирался и спускался по рёбрам и граням - так они росли. Кубы превратились в огромные айсберги и дальше росли до самого неба, блистая синевой льда.
-------------------
10 августа.
Мне не дают денег, а сроки моего путешествия на Валаам истекли. Теперь я принял решение ехать только до Буя, и может быть до Костромы. Жаль, конечно, но видно, в этом году - не судьба.
В Буе повидаюсь с Надей, надо обязательно её там найти. Можно даже сказать, что поеду я только к ней. Я очень по ней соскучился. Вроде незаметно, но чувство разлуки всё больше сосёт моё сердце. С каждым днём удаления от того апреля, приближается ближе день встречи. Чувство нового и неповторимого. Так уже было однажды, и как она меня встретит? Да и встретит-ли вообще? Как говорится - не званый гость, так ведь нет - звала в гости - значит будет ждать и ей нечего будет скрывать, если застану её в неловкий момент. Цель, наконец-то определена.
Снова жара опустилась на землю. После недельной передышки воздух горячий и душный стоит на одном месте и трудно дышать. Но всё-же несмотря на жару, хожу по ягоды. Черника сейчас вошла в самый сок. Могу бродить по лесу часами. Там я отдыхаю. Я люблю покой и тишину.
---------
Прошлые жизни.
Огромный город распахнул свои объятия. Автобус медленно плетётся по извилистой и пыльной дороге. Внутри люди, изнывающие от жары. По красным, изнурённым лицам крупными каплями стекает пот. Я чувствую перемешанный запах от многих тел. От живых тел, пока ещё...
За окнами снуют машины и люди. Город как муравейник и наш автобус пробирается по этому лабиринту высотных домой и мигающих светофоров. Мост посреди города появился неизвестно откуда и уходит свой выпуклостью вверх.
Холодок подступает к сердцу в предчувствии беды. Я один знаю, что произойдёт. Я один знаю, а все остальные безразлично уставились в окна и смотрят на убегающие назад дорожные столбики. Нет, не верю, что это произойдёт со мной. Это не я, кто-то другой видит меня и шепчет мне: "Берегись!". От чего-же беречься мне и где то Зло, которое неумолимо приближается? Да, я понял это, когда автобус, сорвавшись, летел вниз. Смерть дыхнула на меня холодным ветерком. Я вижу, как люди стоят в той-же позе, уставившись наружу.
И вдруг я понимаю, что вокруг меня куклы. Похожие на людей куклы. У них нет сердца, нет души, нет чувств - нет ничего человеческого. И среди них только я один живой, только я могу любить, ненавидеть, дышать и слушать стук сердца. И я падаю вниз, вместе с человеческими манекенами.
Удар потряс весь автобус, и я вижу, как гнутся железные опоры, срываются сидения, и куклы раскалываются на части. Куда-то летят руки, ноги, головы, ударяясь в стенки, рассыпаясь в прах.
Я ошибался, когда думал, что остался один. Да, я был не один. Кто-то держался за мою руку. Костяшки пальцев побелели от напряжения и страха. Маленькая девочка смотрела на меня глубокими глазами. В них мольба:"Спаси меня!".
Среди всего, что творилось вокруг, среди этого ада, она была неземной феей. Будто чистый алмаз вдруг заблистал среди бурой грязи.
Я держал её руку.
- Я спасу тебя. Ты будешь жить! - так сказало мне сердце.
Язык не успел, потому что я почувствовал, как через мгновение меня раздавит тяготение.
- Нет!- крикнул я и обнял девочку, прижав к сердцу.
Страшный удар бросил меня в бездну темноты. Яма, в которую я падал и падал без конца. Чёрная яма смерти бездонна и страшен этот полёт.
Но вдруг, сзади почувствовал странную силу, тянущую меня назад. Невидимая рука держала меня и поднимала наверх. Там свет и там жизнь. Он слепит меня и от его яркости раскалывается голова. Боль становится всё сильнее, реальнее и тысячи иголок впиваются в мозг. Я слышу собственный стон, открываю глаза и вижу маленькую девочку.
Она стирает кровь с моего лба и при этом что-то приговаривает. А потом, в ответ на мой взгляд, улыбнулась светлой и чистой улыбкой тепло и нежно. Я пытаюсь что-то сказать, но она приложила свой пальчик к моим губам: "Тебе нельзя говорить!". Я поцеловал его, чувствуя его тепло и запах ребёнка.
- Спасибо! - шепчу я ей, и силы снова покидают меня.
И я ушёл в темноту с приятным и лёгким чувством, с чувством Любви к этому милому существу, что сидит сейчас рядом. Отдаёт мне своё добро и заботу. Отдаёт лучшее от своего маленького сердечка. И я понимаю, что не одинок, и обрёл своё Счастье.
--------------
22 августа.
Я почти не надеялся, что мой поход состоится, денег по прежнему не было. Но я решил, во что-бы то ни стало отправиться и с теми 950 рублями, а там увижу, что из этого получится. А ещё, в глубинах мозга, светилась надежда на встречу с Надей.
Хотел выйти 13 августа, но я человек суеверный, поэтому мой поход начался 14 августа с утра.
Сейчас я уже дома, и постараюсь вспомнить все подробности этого путешествия. Может быть, простое перечисление фактов будет скучно читать, но без них не обойтись, но чтобы скрасить серость, я всё-же попробую описать всё более живым языком.
-------------
Поход на Валаам.
За день, накануне похода, вечером, я лежал на диване и размышлял над тем, надо-ли мне отправляться. В душе моей зародилось сомнение, а может быть страх перед неизвестностью.
Разумное начало кричало:" Зачем тебе это? Риск, лишения, бессонные ночи в холодном тумане. Зачем?"
А безумное шептало:" Это здОрово. Увидеть новое. Впечатления на всю жизнь останутся. Да и Надя там. Ведь ты-же скучаешь по ней? Да? Да ведь?", и безумие победило.
Я говорю "безумие", потому что это именно тем и было, теперь, с нынешнего взгляда. То есть сейчас я думаю, что мой поход - это безумная авантюра. Но ТОГДА победила Романтика - так я думал!
Утро 14 августа выдалось погожим. Солнце недавно встало и уже успело осушить ночную росу. Мой рюкзак непривычно давил на плечи, да ещё и сумка болталась на боку. Автобус должен был подойти к восьми утра. Я вышел на дорогу чуть раньше и немного прошёлся до километрового столба, где остановился и немного подождал. Автобус пришёл вовремя. Я поднял руку и он остановился. Купил у кондукторши билет и уселся на неудобное сиденье. С моими длинными ногами - они все неудобны - коленки всегда упираются в переднюю спинку.
Около 9 утра я был уже в Шарье. Сразу пошёл на вокзал. В расписании поезд на Николо-Полому отправлялся в половине второго. Так что у меня оставалось уйма времени. Я прошёлся по рынку и магазинам в поисках полиэтиленовой плёнки, но безрезультатно. Если будет дождь, то я стану весь мокрый - это-уж точно. Немного расстроился, но всё-же надеялся, что в эту ночь дождя не будет.
Сидел на вокзале до безобразия долго, не люблю ждать, но ждать пришлось. Отгадывал кроссворды и время быстро пролетело.
Серый кот мяукал где-то рядом. Люди кидали ему кусочки хлеба, но он не ел, он хотел пить, но у меня ничего не было и мне пришлось терпеть его мольбы. Потом он ушёл, да и моё время тоже пришло.
Перед входом в поезд у меня проверили билет. Кондукторша как-то странно и пристально на меня посмотрела, я уже думал, что с билетом что-то не так, но она отвела глаза и я вошёл в вагон. Место искать долго не пришлось. Рюкзак закинул на верхнюю полку и уселся на довольно удобное и мягкое кресло.
Сердце моё забилось, когда поезд медленно тронулся и перрон стал удаляться. Наконец-то свершилось - теперь обратной дороги нет. Мой поход начался.
И как подобает в таких случаях, мне следовало-бы выпить бутылку шампанского за успех предприятия, но его не было, поэтому я просто смотрел в окно. Потом снова принялся за кроссворды.
Незаметно прошло время, и поезд остановился в Николо-Поломе. Когда выходил из вагона, то узнал, что этот поезд идёт до Буя. Этого я не знал и это было приятной неожиданностью. Но тем не менее, ночевать я решил здесь.
На пустом перроне меня встретил памятник Ленину. Он смотрел на запад, а рукой показывал на восток. Почему это было так, не знаю, но было "прикольно" такое видеть. Зашёл на вокзал и удивился - это точная копия Шарьинского. Всё то-же и комнаты и кассы. Мне даже показалось, что никуда я и не ехал. Но это был краткий миг. Я посмотрел в расписание, а потом вышел в путь.
Надо было купить продуктов на ночёвку. Рядом с перроном была единственная забегаловка. Из её дверей доносилась музыка и визг женщины. Я вошёл вовремя. Внутри за столиком сидели трое. Двое мужиков, уже порядочно пьяных, а у одного на коленях сидела эта женщина - молодая девушка, которая, по видимому была здесь продавщицей.
Один из мужиков был местным участковым милиционером, девушка сидела у него на коленях и надела его фуражку на длинные светлые волосы.
Она заметила меня и нетвёрдой походкой, вприпляску с музыкой, зашла за прилавок.
Я спросил хлеба. Она вертухнулась, взяла под козырёк фуражки по стойке "смирно", но пошатнулась назад, каким-то чудом устояла и сказала: " А нету!" Она сделала грустную мину, язык у неё сильно заплетался. Я удивился, как можно работать в магазине в таком состоянии? Мне стало противно здесь что-то покупать и я побрёл вдоль путей на запад.
Солнце клонилось к закату, а я ещё ничего не купил. Но, как говорят, мир не без добрых людей. Путь переходила женщина с большими сумками. Я спросил у неё, где находится магазин. Он оказался в двадцати метрах, за кустами. Я без труда его нашёл и купил всё, что нужно, а потом отправился на поиски места для ночлега.
Вдалеке проносились машины, значит там должна быть дорога. Я не ошибся. По ней шел примерно с пол часа. Набрал воды в бутылку с колодца. Удивила его глубина. Примерно, такая-же как в Плоскове, хотя село находится не в таком уж и высоком месте.
На карте обозначалась речка и я двинулся туда. Слева от дороги паслись коровы. Пастухи смотрели на меня, провожая взглядами. Справа строение разрушенное, по моему бывшая ферма. Дорога свернула вниз налево и я вышел к речке. Она не широкая и не глубокая. Немного прошёл по противоположному берегу и нашёл небольшую площадку, усыпанную сосновыми иголками и довольно сухую.
Установил палатку, развёл костёр. Начал кропать дождь, но скоро закончился. Я поужинал, а потом сидел у костра. Впервые почувствовал как я одинок и мал на этой большой Земле. Меня окружила тьма, липкая и непроглядная.
Это была моя первая ночь в чужом лесу, в чужом месте. Из села доносился лай собак, визг девушек, рокот мотоциклов. Там была жизнь, обычная жизнь, и никому дела не было, что неподалёку сидит у костра чудак и ждёт наступления сна. И сон пришёл. Я улёгся на мягкий ковёр из еловых лап и сразу уснул.
Утро 15 августа было холодным. Я проснулся от холода. Солнце ещё не встало, но на востоке уже небо окрасилось розовым светом. Упала обильная роса и всё стало влажным: палатка, одежда, в общем - всё. Дрожа от холода я развёл огонь и немного согрелся. Потом поставил греться воду и начал готовиться к завтраку.
Неподалёку послышался хруст веток и лай собак. Они приближались прямо на меня. Я даже испугался. Что у них на уме - неизвестно. Съедят и костей не оставят. Я сжал в кулаке топор и приготовился к нападению. Но метрах в трёх от меня собаки остановились и уставились голодными глазами на меня. Они действительно были голодны. От них оставались кожа да кости, даже шерсти почти не было. А общем, жуткая была картина.
Я разломил целый батон на две части и бросил им. Батон исчез за секунду, мне показалось, что куски они проглотили целиком и не жуя. Потом они смотрели на меня, видимо просили ещё чего нибудь, но у меня ничего больше для них не было. Я замахнулся рукой, чтобы прогнать их прочь. Они всё поняли и, уткнувшись носами в землю, снова продолжили свой путь в поисках пищи.
Потом я согрелся, позавтракал, помылся в речке. Почувствовал себя довольно бодро. К вокзалу я шёл по улице села. Дома там не такие, как у нас. Отличаются очень высоким уровнем окон. До них от земли около трёх метров, и ещё каждый дом украшен резными наличниками.
Поезда ждать пришлось недолго. Вагон был забит битком "ягодниками". Все ехали в лес. Но свободное местечко я себе всё-таки нашёл.
Сегодня я приеду в Буй, но как мне найти Надю. Адреса я не взял, но вдруг пришла идея найти по телефону СЭС.
Буйский вокзал отличался от Шарьинского новизной. Одна сторона его была отреставрирована, а другая сторона была ещё в работе. Вдоль перрона много ларьков. Я понял, что попал в более менее приличный город. На вокзале спросил у дежурного телефон СЭС. Она швырнула мне справочник, и пока я искал номер, она всё торопила меня, типа, у неё обед и она очень спешит. Наконец-то я нашёл номер.
Позвонил из автомата. Потом долго ждал, пока её позовут к телефону.
- Алло. Кто это говорит? - услышал я знакомый голос.
- Я, Алексей.
Она не поняла и переспросила. Я снова повторил. Только тогда она поняла, кто ей звонит.
Мы поговорили. Она сказала свой адрес и что придёт только после пяти. Найти парк "Берёзка" не представило труда. Я сидел на берегу речки рядом с мостом. Внизу, на плотах, женщины полоскали бельё. На том берегу из дома слышалась музыка. Было тепло и спокойно. Мне оставалось только ждать шести часов, чтобы прийти к ней
Ровно в шесть отправился я к её дому. Дом двухквартирный. Я пошёл в первую квартиру. Залаяла собака. Я стоял и ждал, пока кто-нибудь не выйдет. Вышла женщина, по виду цыганка, кстати очень похожая на Ольгу-цыганку, почти точная копия. Она объяснила, что может быть она соседка через стенку. Так и оказалось.
Она сама открыла ворота, улыбнулась и сразу направилась назад. Встреча ничего не дала. Я хотел обнять, как положено при встрече, но она уходила от меня. Да и именно в этот момент вкралось в меня сомнение в том, надо-ли говорить ей о своих чувствах. В дальнейшем, весь вечер прошёл натянуто. Разговор не клеился. Мы были рядом, но так далеки. И я всё ждал подходящего момента, чтобы начать серьёзный разговор, но она уходила от этого разговора и я понял, что нет смысла об этом говорит. Она ясно дала понять, что ни о чем говорить не надо, да и она не желает ничего слышать. Ни слов о том, что она рада меня видеть, ничего не слышал я от неё, только пустые, ненужные слова. Но даже несмотря на её холодность, всё-же я был рад её видеть. И рад был узнать, что работа ей нравится и город тоже и что всё у неё хорошо и спокойно на душе.
- Мне сейчас хорошо и мне никто не нужен! - сказала она.
- А как насчёт мужа? - спросил я.
- Муж мне тоже не нужен!
Что-ж, для меня стало всё понятно. Я был лишним в её жизни. Я неудачник и живу в деревне, а она в городе, и ещё зарплату получает приличную. Куда-уж мне до неё? Что-ж...
Конечно я проглотил этот горький комок, а утром мы сухо попрощались и разошлись по разным дорогам. Она пошла на работу, а я отправился на вокзал, чтобы продолжить своё путешествие. Я был очень расстроен, и мне уже было всё равно куда ехать. Лишь-бы сбежать отсюда, от своего собственного позора и очередной неудачи.
Наступил новый день 16 августа. Я собрался ехать в Ярославль через Данилов, но когда пришёл на вокзал, то увидел на расписании объявление о том, что на Данилов отменены все электрички.
Ждать ещё ночь мне не хотелось, и я решил ехать на Кострому. Купил билет на автобус. Ждать оставалось совсем немного.
Рядом стоял дедуля с хитрыми глазами и рюкзаком. Он всё говорил о чём-то, я поддерживал разговор о грибах, ягодах, о жизни и молодёжи. Именно в тему разговора рядом встала молодая смуглая девушка с крашенными длинными ногтями. Короткие шорты да полупрозрачная маечка - это всё, что не ней было. Хитрый дед подмигнул мне: "Вон, смотри, какие ходят! Эх, дела!"
Потом она закурила, а дед начал ругаться. Говорил о том, что вот красивая, а курит. Я говорил, что тоже курил, но бросил. Он похвалил меня и рассказал о себе, сколько времени он курит сам. Оказалось, что просто всю взрослую жизнь.
Подошёл автобус и началась посадка. Интересно получилось: та, которую ругал хитрый дед, ехала с ним рядом, а дед был недоволен таким соседством и при первом-же удобном случае пересел на другое место, но это было уже после того, как проехали половину пути.
Мимо проносились деревни, реки и леса. Местность была очень холмистая и у меня постоянно закладывало уши.
У Костроме я вышел на автовокзал. Оказалось, что железнодорожный вокзал находится совсем в другом месте. Я сразу отправился туда. Вокзал оказался в двадцати минутах ходьбы. Через мост, спустился по лестнице и оказался на перроне. Гулять по Костроме совсем не оставалось времени, потому что вечерело и мне надо было искать место для ночлега. Решил ехать на ближайшей электричке до первой остановки.
Ею оказалось село Космынино. Пока ехал в туда, рядом сидел мужик лет сорока. Он смотрел в окно и всё время что-то бормотал. Он было пьян, но не настолько, чтобы заплетался язык. Он заметил меня и спросил:"Можно с тобой поговорить?"
-Можно, а чего-ж не поговорить? - ответил я.
В общем-то говорил только он, а я слушал его рассказ. Он механик боевых вертолётов и воевал в Чечне. Там что-то случилось и их вертолёт сбили. Всё произошло мгновенно. По упавшему вертолёту отрыли стрельбу и убили его друга, а он не успел его прикрыть. Сам был в том бою ранен в шею. Он показал мне красный шрам. Когда рассказывал, как погиб его друг, то по его щекам текли слёзы. После госпиталя он приехал домой, а дома жена его вышла замуж за другого, или завела любовника, так я не понял из его слов, а переспрашивать не стал. Так вот и поехал он на дачу и на поезде встретил меня.
- Ничего, были-бы деньги, а бабы будут! - уже более весело произнёс он. Я согласился с ним кивком головы, и он первый раз улыбнулся.
- Вот и моя остановка. Ну счастливо тебе парень! - сказал на он на прощание и пошатываясь вышел из вагона.
Я поехал дальше, и спустя минут 15 вышел на платформу Космынино.
Толпа народа двинулась по тропинке к селу, я пошёл за всеми, но вскоре все куда-то разошлись, и я остался совсем один на тропинке. Когда поднялся на холм, то увидел неприглядную картину. С одной стороны всё было затянуто дымом горящих торфянников, а с другой стороны, до леса было очень далеко.
"Что-ж, придётся идти туда," - подумал я и отправился вниз по дорожке к лесу. Дорожка эта была довольно хорошо накатана и я надеялся, что по ней приду в лес. Когда пришёл в лес, то он таковым не оказался. Это было редколесье, кустарники и низкие берёзки, насквозь пронизывались ветром. Палатку ставить невозможно, тем более было очень сыро. Решил идти дальше, надеясь, что лес станет гуще, но зря надеялся. Дальше было огромное болото, в котором стояли деревья. Тогда я понял, что попал в болото, которое осушают. Кругом был дымный туман от горящих торфянников.
Моя дорожка превратилась в тропку. Встретил рыбаков, которые провожали меня недоумёнными взглядами. Мне надо было спросить у них, куда я могу выйти, и я надеялся что тропка эта куда-то выведет. И правда вывела. Она повернула налево и вдруг закончилась. Впереди осталась только дамба, сплошь заросшая лопухом, а по краям этой дамбы стояла вода, покрытая зелёным ковром ряски. Другого пути не было, так как решил назад не идти из принципа, а пошёл вперёд через непролазные дебри лопухов. Некоторые кусты были выше меня.
Почти час я пробирался через эти джунгли, постоянно снимая с себя гирлянды налипших репейников. Они лезли во всё, куда только возможно и думал я, что конца-края этому безумию не будет. Наверно, это было мне наказание - прошлая встреча с Надей всё ещё тревожила и злила меня. Я был зол на весь мир, и на эти лопухи и на этот поход дурацкий. Здесь я подумал, чтобы вернуться домой.
Дамба повернула снова налево. Лопухов стало меньше, а потом они и вовсе пропали. Но всё-таки один Лопух остался - это был я, потому что три часа бродил, а вернулся к тому-же месту, откуда пришёл. Мне достаточно было посмотреть в карту, и я понял-бы, что там, куда я пошёл по тропинке, леса нет - там болото. Лес был рядом, за селом и на карте он был обозначен. Вот дурная голова - ногам покоя не даёт.
За пол часа я дошёл до того леса - это оказался сосновый бор. Деревья стояли в правильном порядке и было очень чисто. Я прошёл немного дальше. Пересёк песчаную дорогу, и за ней начинался настоящий лес с буреломами и сухарами. Место для ночлега нашёл сразу. Раскинул палатку. Сварил ужин, попил чайку. Речки рядом не было и мне пришлось идти за водой в село. Было опасно оставлять без присмотра палатку. Я взял всё самое ценное с собой и пошёл вверх по дороге. Она привела к пилораме. В соседнем здании светились окна и я двинулся туда. В комнате сидел мужик, смотрел телевизор и пил чай. Я постучался и он сразу-же вышел. Я набрал воды и мы немного поговорили. В боксе стояла пожарная машина, видимо, этот мужик - сторож.
Потом я отправился к лагерю. Костёр ещё не догорел. Было довольно темно. Посидел немного у костра, прошлого приступа хандры как не бывало. Я снова был полон жизни и желания продолжать поход. С чувством умиротворения я уснул как младенец, сладким сном.
Утром 17 августа, я собрал вещи и пошёл на вокзал.
Путь на перрон узнал у деда, который копался в своём огороде. Вообще, поразило огромное количество садов и кустов облепихи и терновника. У нас эти кустарники не растут.
День предстоял быть жарким, пока дошёл до остановки, то весь взмок. На лавочке сидели бабули и обсуждали повышение пенсии, потом говорили о том, что картошка нынче уродилась плохая. Постепенно прибавлялось народу, и вскоре, на пути стояла толпа.
Подошёл поезд и я уселся на лавку, потом купил билет до Ярославля и через полтора часа был уже там.
Я решил здесь немного задержаться, побродить по улицам, посмотреть на город. Отправился вдоль одной из главных улиц - проспекту Ленина. По всей длине этого проспекта посредине было сквер с деревьями и многочисленными фонтанами. Таких улиц в Рязани нет, да и в Москве я не видел подобного. Кругом поразила чистота и прибранность. Здания были красивы и новы. Ларьки вдоль улицы, народ спешит по своим делам, но без суеты, с какой-то степенностью. Город мне очень понравился, можно сказать - я влюбился в него с первого взгляда.
Проспект вывел меня на набережную Волги. Слева возвышался стальной громадой железнодорожный мост, а справа автомобильный, посреди огромное количество воды и дальний берег в сиреневой дымке.
Такая ширь и раздолье потрясли меня. Второй раз в жизни я стоял на берегу Волги, и снова она меня пленяла раздольем и красотой. Вдоль берега шёл тротуар. Люди гуляли вдоль набережной и я пошёл туда, откуда доносился звон колоколов. Пять или шесть свадеб встретил я на своём пути, пока шёл до Кремля. Повозки, запряжённые лошадями, катились там и тут.
Берег повернул, и я увидел мыс, уходящий в реку, и он был весь покрыт фонтанами. Жаль, что Солнце светило прямо оттуда, сфотографировать было невозможно.
Но тут я увидел колокольню и мне захотелось туда забраться. Я вошёл внутрь монастыря и подошёл к колокольне. Сразу вошёл в дверь и начал подниматься по ступенькам, но меня задержала билетёрша. Пришлось купить билет за 10 рублей и потом я полез наверх.
Когда я забрался туда, то вид города потряс меня до самой глубины души. Ни разу в жизни я не видел такой панорамы. Весь город был как на ладони, он блестел куполами церквей и возвышался крышами многоэтажек. По широким улицам сновали машины и шли люди, маленькие как муравьи. Мне не хотелось спускаться, но посмотреть предстояло ещё многое.
Звон колоколов я слышал не случайно. Оказалось, что я попал на всероссийскую выставку колоколов и конкурс звонарей. Я пробыл там часа два, пока в моих ушах тоже начало звенеть. Там были разные колокола: от маленьких до больших. Они были глиняные, стеклянные, стальные и медные самых разнообразных форм и расцветок. Были там и круглые и длинные и в форме яйца, но что странно - все они издавали звон.
Там были и колокольчики с надписями. На одном из них было написано: "Наденьке, с любовью!". Я решил непременно его купить и в этот момент пришла ко мне идея заехать к ней на обратном пути, и хотя-бы подарить ей этот колокольчик. Чтобы каждый раз, слушая его звон она вспоминала-бы меня добрым словом и не держала-бы на меня какую-то затаённую обиду. Наверно, ей будет приятно. Колокольчик этот - уникальная вещь. Ни в каком магазине такого не купить, потому что это ручная работа.
Я стоял с колокольчиком в руке и думал о том, что снова, хотя-бы ненадолго увижу её и как решил чуть позднее - увижу в последний раз.
Тем не менее, время пролетело незаметно и вечер спустился на город. Я приехал на вокзал, чтобы выбрать электричку, но оказалось, что больше их нет. Где-же мне ночевать? До ближайшего леса километров десять. Палатку в городе не поставить. Путь один - идти за город. И я пошёл вдоль путей по дороге. Мне попадались гаражи, деревянные дома, но никаких деревьев и тем более леса, только кусты да тополя. В общем, шёл я долго и решил свернуть с дороги на тропинку. Вдалеке я увидел лес и тропинка вела туда. Она вывела меня на насыпь к рельсам и там потерялась. Тогда я решил пойти прямо через поле в недалёкий уже лес.
Посреди поля на ровном месте я увидел одинокую, как мне казалось, копну сена, но когда подошёл поближе, то оказалось, что это очень объёмная бабуля. Она сидела почти без движения спиной ко мне и обернулась только когда я подошёл к ней на несколько шагов.
- Куда ты идёшь? - спросила она.
- На Данилов, - ответил я.
Она не поняла и, видимо, очень удивилась.
- Не знаю, не знаю, как ты тут пройдёшь? Не знаю. На Данилов? Эко на! - запричитала она вслед за мной.
Вскоре поле закончилось ещё одной насыпью на которой стоял целый состав с лесом и стройматериалами. Я перелез под вагоном через рельсы и очутился среди непролазного репейника. Пух от него летел как снег, а колючки царапали руки. Пух залепил мне очки, нос и рот, так что вздохнуть было трудно, но, наконец, я выбрался на чистое поле. Впереди простиралось огромное кладбище. Там могильщики копали могилы и до меня доносились их пьяные маты. Лес оказался справа и я повернул туда. Перелез через глубокий ров предвкушая, что раскинув палатку, я протяну свои уставшие ноги и отдохну.
Но не тут-то было: прямо у кромки леса был белый забор из бетонных блоков. За забором возвышались караульные вышки и я понял, что попал в какую-то охраняемую зону. Я пошёл вдоль забор и вскоре набрёл на табличку, на которой было написано: "Стой! Стреляют без предупреждения!"
Я был настолько уставшим, что мне было всё равно, пусть даже бомбы падают, но с пути я не сверну. Надо ставить палатку, да и Солнце уже коснулось Земли. Нормального леса я так и не нашёл. Сразу за зоной начинался город, поэтому мне ничего не оставалось, как поставить палатку в кустах, рядом с этим бетонным забором. Костёр разводить не стал, чтобы не привлекать внимания, да и не до костра мне было. За день устал я сильно.
Всё-же пройтись ещё пришлось. Надо было найти воды и я отправился к ближайшему строению. Там оказался завод. Я постучал в дверь проходной. Большая собака залаяла за стеклом и мужик протянул руку, взял у меня пустую бутылку. Собака не унималась.
- Гуля, тише! - сказал мужик собаке.
Я улыбнулся, та Гуля раз в двадцать больше нашей Гульки, и мне доходит до пояса, а зовут их одинаково! Мужик вынес воду. Поблагодарив его, я отправился в обратный путь, но за мной увязалась большая чёрная собака. Она не шла спокойна, а всё время лаяла, и что у неё было на уме - неведомо, но явно что-то нехорошее. Я замахнулся на неё бутылкой и она остановилась, а потом долго на меня лаяла, пока кусты меня не скрыли из виду.
Я пришёл к палатке, умылся, наскоро перекусил печеньем и быстро уснул.
Утром 18 августа, пока собирался, размышлял, куда отправиться: на Буй или на Вологду. Решил ехать на Вологду, а потом в Буй и домой. На Ярославскую станцию я больше не вернулся. Я шёл до остановки Депо, а через неё шли все поезда на Данилов.
Ждать пришлось больше часа. Было жарко и много народу стекалось к остановке. День было субботний, поэтому почти все они ехали на дачи. Женщина с ребёнком катали вдоль перрона коляску. Многие читали газеты и книги лениво зевая, видимо, ещё не проснулись до конца.
Подошла электричка на Рыбинск. Я хотел было двинуться на неё, но подумал, что этот город гораздо дальше Вологды и мне могло не хватить денег. Так и не поехал я туда.
Поезд на Данилов был забит до отказа. В основном, дачники заняли все места. Они выходили на нескольких остановках, и потом стало намного просторнее. Я промчался по тому мосту, который видел вчера с берега. Город, который я полюбил, остался позади.
Через два часа я был в Данилове. Это даже не город. Кирпичных домов мало, перрон убогий. В общем, я решил, что здесь задерживаться не стоит, лучше ехать на Вологду, а там и устроить себе ночлег.
Долго ждал поезда, спасаясь от жары в зале ожидания. Снова принялся за кроссворды, но они мне скоро наскучили. Рядом спал очень большой мужик, и что интересно, разговаривал во сне. С этим даже случился "прикол". В том зале есть телефон. Так вот, в тот момент, когда по нему разговаривала женщина - она будто-бы обращаясь к ней громко воскликнул: "Ну и поцелуй её за меня!" Все, кто сидел в зале разразились хохотом. Женщина у телефона покраснела и улыбнулась. Мужик проснулся, выпучил глаза, видимо, не понимал, в чем дело. Потом спросил, обращаясь ко всем окружающим: "Я не громко говорил?". Спустя несколько секунд он снова как ни в чём не бывало засопел в глубоком сне. Он и потом что-то говорил во сне, а сзади, какая-то девушка на каждую его фразу, заливалась громким смехом. Вот в такой весёлой компании я и дождался поезда на Вологду.
Поезд был с мягкими сиденьями, потому что путь предстоял не близкий. Впереди меня сидела молодая супружеская пара. Они часто в пути выходили курить, и всё время просили у меня зажигалку. В конце концов, я подарил им коробок спичек.
Во время пути в окне попадалось всё меньше населённых пунктов. В основном, я видел только лес, поэтому пейзаж был однообразный.
В Вологду приехал к вечеру. Нужно было подумать о ночлеге и я сразу-же отправился по путям на восток. Города я не посмотрел толком, и это слегка огорчало, но всё-таки важнее был ночлег.
Я шёл очень долго. Сначала прошёл деревню, потом свернул на тропинку, которая вывела меня на какую-то стройку, а потом тропинка потерялась и мне пришлось на дорогу пробираться через густые заросли кустарника и камыша.
Наконец-то я выбрался на дорогу и увидел в метрах ста лесополосу. "Лучше эта полоса, чем ничего," - подумалось мне. Я прошёл мимо поста ГАИ и сразу, свернув направо, пошёл к полосе. Ширина её была всего метра три и палатку пришлось ставить рядом, в поле. Дул холодный северный ветер.
Палатку ставил в темноте, ещё доставали целые полчища комаров. Вполз в палатку, оделся и сразу лёг спать, но эта ночь была очень беспокойна. Постоянный шум с дороги, визг тормозов то и дело будил меня. Да ещё добавился собачий холод. Костёр развести было негде, так и пришлось до утра дрожать.
Утром 19 августа, ещё в серых сумерках я собрал вещи. Мне хотелось побыстрей покинуть это неуютное место. Пришёл на остановку, чтобы с первым автобусом приехать на вокзал. Он пришёл в семь часов и в половине восьмого, я был на вокзале.
Немного побродил по перрону, а потом подошёл поезд на Буй. По пути я решил остановиться на хуторе Подбережский. Судя по карте, там должна быть речка.
Так оно и оказалось, только пришлось порядочно пройтись, чтобы найти подходящее место для отдыха и ночлега. По деревянному мостику прошёл на другой берег, потом лесок, и очутился на чудесном и высоком берегу. Лес защищал меня от ветра и я сразу-же разделся до трусов и первым делом полез в речку. Вода была холодной и прозрачной. Дно было усыпано крупной галькой и несколько валунов торчали над водой. Между ними, извиваясь, плавала какая-то рыба. Я попытался схватить её руками, но не тут-то было: рыба уплыла, а я сорвался с камня и упал с головой в воду. Сначала хотелось выпрыгнуть на берег, но потом я почувствовал, что моим уставшим и распаренным мышцам нужна такая бодрая встряска. К воде я быстро привык и она уже не казалась мне такой ледяной. Я взял мыло и хорошенько помылся.
Завтра я планировал отправиться домой и поэтому решил помыться, чтобы ехать домой во всём чистом. Немного освежившись я сготовил себе обед. Хорошо поел и растянулся на солнышке в сладкой неге. Больше ехать было некуда, да и не на что ( деньги кончались), так, что сегодня была последняя ночь, которую проведу в палатке.
Поход мой почти завершился, и от этого настроение моё испытывало небывалый подъём. Всё-таки я преодолел себя и вышел в этот безумный поход, значит я ещё способен совершать безумные поступки - значит я ещё не умер и живу вполне не скучной, не серой, не обычной жизнью. Значит, в этом и есть моя личная непохожесть на всех остальных, моя индивидуальность.
Двое парней прошли мимо с рюкзаками, видимо рыбаки. Немного поговорили. Они попросили сигарет, но я сказал, что не курю.
- Жаль! - сказал один из них и они ушли.
Больше я их не видел.
Потом сходил на соседний хутор Лаптево. Там всего три дома. На меня залаяла большая рыжая собака по кличке Дана. Вышла пожилая женщина. Я попросил немного картошки. Сначала она жаловалась, что картошки нынче мало уродилось, но всё-же потом взяла заступ и накопала мне котелок. Картошка действительно была не лучшая. Много мелкой, а больше она не вырастет.
Потом я вернулся в лагерь. Так и провёл я в безделье весь день до вечера. А ночь я почти не спал - была очень холодная и сырая ночь. Я до утра просидел у костра, согреваясь его теплом.
Да, я нашёл себе занятие - вырезал одним ножом деревянное сердце. Меня увлекло это дело и появились другие идеи. Я захотел заняться резьбой по дереву.
Пока сидел у костра ещё думал о том, как пройдёт завтрашняя встреча с Надей. Будет-ли это так-же как прошлый раз или нет. Тем не менее, я у неё ночевать не останусь. Хотелось побыстрее приехать домой.
Утром, 20 августа, над речкой поднялся туман. Он был настолько густой, что Солнце казалось только светлым пятном и всё вокруг пропиталось влагой. Надо было всё просушивать у костра. Потом туман рассеялся и немного обсушило траву и палатку. Можно было собирать вещи да и нужно было выходить на дорогу. Электричка должна подойти к половине десятого.
Я умылся, побрился, поел супчика, одел чистую одежду и оставив Деревянное Сердце у костра, отправился к поезду.
Там, у рельсов, уже ждали бабушки. По хлеб им приходится ездить за пять километров. Магазина тут нет, да и дороги тоже, кроме железной. Электрички ходят четыре раза в день. В ожидании поезда долго разговаривали, а он задерживался почти на час.
Собаку, лохматую и огромную привязали к рельсам и она скулила от жары, но смотрела на всех добрыми, чёрными и глубокими глазами. Она будто спрашивала:"Куда вы все едете? Что вам там надо?"
Подошла та-же электричка, что и вчера, она отличается от остальных в том, что в одном из вагонов выбито стекло.
Дорога была обычной и без приключений. Через полтора часа я был в Буе. Я вышел на знакомый уже перрон и направился в багажное отделение. Надо было оставить рюкзак, чтобы не таскаться с ним по городу.
Электричка на Шарью отправлялась в половине четвёртого и у меня оставалось ещё около трёх часов, чтобы посетить Надю. У неё сегодня выходной, и она обязательно должна быть дома. Когда утряс бумажные дела с рюкзаком, то отправился по знакомому пути к парку "Берёзка".
Я вошёл в ворота, постучал в дверь. Она открыла сразу, но улыбки я не увидел. В этот момент я понял, что мы расстаёмся навсегда. Потом беседовали, и удивительное дело, она каким-то непостижимым образом вселила в меня надежду и уверенность в собственных силах.
А ещё, сидя в её кресле, я вдруг понял всё безумие моей идеи этого похода. Да, это была глупость. И, может быть, я отправился в это путешествие только для того, чтобы понять, что я всё это время думал не о том, витал в облаках романтики и что нужно хотя-бы иногда смотреть на вещи трезво, а не сквозь розовые очки.
Да ещё яркие, накрашенные ногти на её ногах были так притягательны. Она будто знала мои мысли, подыгрывала жестами, манила. Колокольчику она обрадовалась, но отказалась меня проводить до вокзала, несмотря на то, что собиралась прогуляться.
Я теперь уже точно знал, что она хочет поскорей избавиться от меня. И вскоре я ушёл, шепнув ей напоследок: "Прощай, теперь-уж навсегда!". Она ещё что-то говорила, что через год приедет в отпуск, но я уже не принимал её слова и попрощался с ней, навсегда выбросив её из головы.
Так и бежал я на вокзал, ругая себя за то, что чуть не пропал окончательно и радовался, что вовремя остановился. Теперь я новый человек, и теперь знаю как и для чего жить и постараюсь приложить все усилия, для того чтобы жить достойно Человеку, не переступая законы Совести. Я как будто освободился от чего-то угнетающего мой дух. Обновление крови и духа и сердца произошло во мне когда я путешествовал по дорогам России, и чувствую я, что стал немного другим. Что-то во мне изменилось и я благодарен Наде, что эти изменения произошли посредством её, хотя мы и расстались.
На Шарьинскую электричку чуть не опоздал. Было всего два вагона и поезд стоял далеко на отшибе. Я бежал бегом, а рюкзак хлопал меня по спине. Я думал о том, что убегаю из этого города, чтобы никогда больше в него не возвращаться.
Как всегда, вагоны были забиты дачниками, но они почти все вышли через пару остановок.
Вошла молодая женщина с девочкой. Почти до самой Неи мы живо беседовали, а девочка смотрела на меня большими чёрными глазами. Она плохо ходила, была инвалид и от этого мне было её очень жалко. Такие проницательные и глубокие глаза - уже не детские, измученные дорогой, просили только одного - покоя. Они сами были из деревни и добираться туда будут на мотоцикле. А на улице начинался дождь. Как они поедут в такую погоду? До их деревни Тотомица километров тридцать. В Нее они вышли, мы пожелали друг другу счастливого пути и я поехал дальше.
Потом ко мне подсела ещё одна семья. Муж, который с интересом смотрел в окно. Жена, которая весь путь ни разу не улыбнулась и сидела с обиженной на весь свет миной на лице. И ещё были двое детей - брат и сестра, а звали их Иван да Марья. Они всю дорогу до Шарьи шалили, только перед самим городом немного приутихли и даже приуныли.
В Шарье шёл дождь, когда поезд подходил к перрону. Пока бежал до вокзала то успел порядочно намокнуть. Было слишком поздно идти домой и я решил остановиться на ночь у Оли. Долго искал улицу, плутали в темноте с какой-то бабулей - на тоже искала улицу 50 лет Советской власти. Фонари в городе почему-то не горели и идти приходилось почти ощупью. Наконец-то нужный дом я нашёл.
Переночевал, и на следующий день, 21 августа, я уже шагал обратной дорогой от Кропачихи к дому.
Мой поход благополучно завершился. Я многое в нём понял. Некоторые ценности для меня потеряли своё былое значение. И наоборот, другие ценности стали главными. И если поеду я ещё куда-нибудь, то точно знаю, что этим городом будет Ярославль. Этот город понравился мне мощью и красотой, это город, о котором я мечтал и сейчас я хочу пожить в нём, хотя-бы немного, чтобы понять где мне будет лучше: там или здесь?
-----
Вот и закончилась очередная книга (6) моего дневника, и теперь, начнётся новая.
И так совпало, что новая книга будет моей книгой новой жизни. Жизни, ориентированной на несколько иные ценность.
А вот эта книга охватывает период с 1 июня 1999 года по 24 августа 2001 года. Больше двух лет жизни уместилось в 300 страниц. Конечно не слишком много. Да и какая это жизнь. После Алёнки жизнь моя закончилась, оставив только существование. А любовь к ней не угасла, несмотря на то, что я было близок к новому безумию безответной любви к Наде, но рад, что благополучно избежал этого. Всё-таки я-бы никогда не солгал Наде. Никогда-бы не сказал ей о Любви, потому что люблю только Алёнку, и на всю жизнь это чувство к ней, наверно, не иссякнет. Она и не может иссякнуть, потому что я счастливый человек, потому что мне выпала такая удача в жизни - узнать что такое настоящая Любовь, которая не требует ответа. Это простое и великое чувство многом недоступно, а я могу ощущать его каждую минуту моей, пока ещё бесполезной жизни.
Наверно, только это чувство и вливает в меня веру в лучшее и в доброту людей. Оно - моё дыхание, она стук сердца, оно ещё не остывший огонь в моей крови. Я счастливец и могу определить по одному её дыханию, настоящая она или нет. Жаль, что это осознание пришло так поздно и я так долго мучился не понимая своего счастья. Да и теперь всё изменится, и я изменюсь и стану, может быть чуточку мудрее в общении и никогда не переступлю через Совесть, солгав кому-то : " Я тебя люблю!". Потому что сказать это я имею право только одному человеку, женщине, которую люблю все эти тёмные годы.
-------------
27 сентября.
Начинается новая книга моей жизни (Книга 7), может быть новой жизни, на что я надеюсь. После моего путешествия прошло больше месяца, но до сих пор в памяти всплывают некоторые моменты тех дней. Всё-таки тогда были незабываемые дни, тем более, что я путешествовал первый раз. А сейчас серые будни такие-же как год назад и такие-же будут через год. Здесь ничего не меняется. Жизнь, там за горизонтом пролетает мимо и кажется мне, что и моя жизнь сейчас ненастоящая, как будто идёт нескончаемый сериал, в котором всегда одни и те-же актёры играют свою вечную роль.
Ездил сегодня в Шарью и купил эту книжку. Все деньги, рублей 200 одним мигом растворились в чужих кошельках. Нет денег, да и это не деньги!
Золотая осень в полном разгаре и сыплет сухие листья но остывающую землю.
28 сентября. (доллар 29 р 36 к)
С неделю назад Мария уехала с Оксанкой в Москву. Говорила, что там устроится на работу, но пока нет никаких вестей, да и не верю я, честно говоря в то, что она будет где-то работать. Люба работает в школе и пока не жалуется. Она всегда отличалась умом и рассудительностью.
Две недели назад отца чуть не убило берёзой в лесу. Когда она упала, то комель взыграл и ударил ему в бровь. Рана получилась большая и его пришлось вести в Ивановскую больницу зашивать. После этого он в лес не ходил, а дров надо-бы. Сегодня сожгли последнее, а завтра будем жить без дров. Надо идти в лес, валить сухары (сухие на корню деревья).
У меня новое расписание в школе и получается так, что выходных у меня три дня подряд: выходные дни и понедельник. Это для меня хорошо и в общем-то удобно. В понедельник я буду петь песни в день пожилого человека. Хорошо, что не один, а со Смирновым (Сергеем Владимировичем). Гитару надо переправить в школу. Снова в этом году собираюсь вести по ней кружок. Женя Зеленов купил себе гитару и несколько сборников. Он хочет заниматься серьёзно и я ему должен в этом помочь.
Грибов нынче не было целое лето и вот пошли в сентябре сплошной волной. Очень много, так что мама не успевает сушить. Природа компенсирует всё, что не дала летом. А сентябрь пролетел, как один день.
Дела у Карбасова (Владимира Викторовича) очень плохие. У него признали рак аорты и операцию сделать невозможно. Ему остаётся теперь бороться за свою жизнь. Надеюсь, что такой диагноз был поставлен неправильно. Жалко его, хороши он человек. Вот, в общем, все новости.
30 сентября.
Последний день сентября прошёл обычно. Почему обычно? Простно на улице с утра шёл дождь, а потом вдруг крупными хлопьями повалил белый снег - первый в этом году. Я был дома и вырезал по дереву. Просто заниматься ничем не хотелось. Снова апатия напала, пессимизм и нежитуха. Полоса чёрная, видимо, сменила полосу белую, или просто дел навалилось много, не знаю, да только чувствую, что грядущая зима будет бесполезной и ничего не измениться вокруг, но самое опасное - это то, что во мне ничего не изменится.
Недавно подумал о том, как я буду умирать. Весело или в страшных мучениях. Странные мысли посещают меня всякий раз, когда наступает период упадка душевных сил. Упадок, по видимому, связан с тем, что в будущем я не вижу себя. Никакая роль не станет моей. Ничего нет впереди, к чему бы я хотел стремиться. Хотя, нет - стремление и цель есть, но она настолько далека и нереально, что просто опускаются руки, а мысли занимаются самобичеванием. В общем, всё, что окружает меня и я сам - это дурдом. Всё должно быть не такое. Не так живу, не то делаю, не так пою и не так говорю. Всё не так. Но КАК по другому - не знаю.
4 октября. (доллар 29 р 45 к)
Первого числа для пенсионеров в сельсовете организовали большой стол с выпивкой и закуской. Мне с Сергеем пришлось там выступать. Ведущими были Юлька Корнева и Светка Копылова ( Савина). Праздник прошёл нормально, и даже лучше, чем в прошлые разы - так говорили те, для кого это всё готовилось. После всего, Юля, Света и Сергей ушли пить вино, а я не пил, поэтому решил, что не стоить и начинать, поехал домой.
А через день, вечером второго, пришло известие, что Владимир Викторович Карбасов умер. С его болезнью, конечно всё было предрешено, но я не думал, что это произойдёт так быстро. У него был рак аорты. Операция невозможно. А ведь с месяц назад мы вместе ездили в Шарью. Он рассказывал, как ловить рыбу на острогу. Он и не думал умирать. А сегодня были похороны и такого хорошего человека не стало на свете. На похоронах были все учителя, его близкие друзья, одноклассники, приехал его брат Юра. У многих на глазах были слёзы, так бывает, когда от нас уходит очень хороший человек. Я считаю его таковым, потому что он во многом мне помог и всегда верил в меня. Так вот и не стало ещё одного человека, которого я знал.
Написал письмо Алёне и на днях собираюсь отправить. Сильное желание узнать, как она живёт, оказалось непреодолимым. Хотя прошло более года после нашей встречи. Очень часто я вспоминаю о ней. Картины из прошлого встают в моей памяти ярко и отчётливо, будто всё происходило только вчера. И так жаль, что всё ушло и теперь не знаю я, даст нам Судьба встретится ещё один шанс, или это было всего один раз и больше этого не повториться никогда.
11 октября.
Скоро пройдёт полтора месяца осени, время бежит очень быстро. В школе по прежнему рутина и скука. Это однообразие иногда скрашивается какими нибудь делами, как ремонт, или помощь кому нибудь. Так и день пролетает.
Ещё понемногу занимаюсь английским и в этом вижу хоть какое-то разнообразие. Событий особенных не происходит, будто замерло всё вокруг.
По прежнему, местные алкаши пьют самогонку с утра до вечера и так каждый день.
Татьяна Чеснокова ездила два раза в Шарью только для того, чтобы найти там работу, но безрезультатно. Трудно найти работу, если нет стажа, на что смотрят сейчас при устройстве на работу. Жаль, что так она может упустить время и остаться здесь, в этой дыре, навсегда.
От Марии с неделю назад была весточка. Может хоть наконец, устроится на работу, хотя, это очень маловероятно. Люба так и работает в школе.
А больше ничего не изменилось. Да, недавно написал письмо Алёне. Что-то так я соскучился по ней, даже сердце замирает от мысли, что вдруг с ней что-то случилось. Больше года мы не писали друг другу, но больше я терпеть не смог. Хотя, ей-то всё может быть и безразлично? А?
12 октября.
В школьную кочегарку и кухню приезжала комиссия. Директор был на "стрёме". Но у нас прошло всё благополучно.
Когда поехал домой, то дверь в клубную кочегарку была открыта. Там оказались Саня Шишов и Валентина Зеленцова. Они ждали этих "комиссаров". Я не стал дожидаться конца этой процедуры и поехал ближе к дому в предвкушении будущей неги тепла. В школе по прежнему холодно, поэтому оттуда хочется побыстрей уйти. Хотя и уроки сокращены, всё равно дети простужаются и многие болеют. У кого насморк, у кого кашель. В общем, плохо, когда холодно.
Дома занимаюсь постепенным складыванием дров. Они немного намокли, но надеюсь, что тёплые дни ещё будут и зима ещё не скоро придёт в наши края.
До каникул осталось три недели - поскорее хоть бы они прошли. Через неделю буду ждать весточки от Алёны. Поскорее бы!
23 октября. ( 29 р 56 к)
Меня посетила безнадёжность. Она смотрела на меня пустыми глазницами и улыбалась корявым и беззубым ртом. Она смеялась, будто фонтанировала безумный хохот, но кругом была тишина, гробовая, гнетущая и хрупкая. Глазницы щерились на меня наготой и я видел, как в них вспыхивали огоньки ненависти ко всему, что окружает меня и ЕЁ в этом мире. Всем своим существом я чувствовал её утробный голос, скрипучий и холодный. " В чём твоё будущее? Где оно? Вечные долги и бегство от расходов и полная невозможность изменить что-то в лучшую сторону. Ты хочешь многое, но твоё желание упирается в стену невозможности, в отсутствие веры в лучшее, что когда-нибудь ты действительно вздохнёшь свободно. Но тогда будет поздно и ты будешь стар и все твои достигнутые блага тебе уже не понадобятся. Ты не хочешь так жить! Но тебе придётся так жить всю жизнь и носить в сердце слабую надежду в лучшее, а потом она умрёт вместе с тобой. И скажут люди: жил да был, да больше нет, ну и ладно, а через год забудут вообще, то ты БЫЛ." - так безнадёга говорила мне, дыша смрадом чёрного пепла сгоревшей мечты о том, чтобы сделать мир чуточку добрее. А потом я проснулся и долго смотрел в потолок, пытаясь понять, в чём причина такого моего положения. В чём? Во мне или в тех условиях и близких людях, которые окружают меня?
Скоро начнутся каникулы. Одна четверть позади. В общем-то это очень хорошо. Письма от Алёны всё ещё нет, но, думаю, ещё рановато. Ответить тоже сразу не легко. Она должна мне написать обязательно. Если в эту неделю не будет письма, то я напишу ещё одно.
"Другая" приходит в перемену и садится прямо передо мной на стол. Я точно знаю, что вот именно в эту перемену она придёт, ведь все остальные идут в столовую. Она говорит, что не обедает, потому что нет денег. Это правда, у них в семье не слишком много денег. Между нами есть связь и белее того, удивительно точно совпадают линии наших ладоней. Я редко чему удивляюсь, но в данном случае я был просто ошарашен.
Завтра мой класс принимает шефство над бабкой Новожиловой, или Вершининой в девичестве. Осенью мы у неё копали картошку, так, что нам теперь досталось "наследство". Думаю, хлопот с ней будет немного. Только дрова прибрать, в больше ничего вроде не нужно.
29 октября.
Бабка Оля Новожилова живёт 89 лет. Она похожа на бабу Ягу. Такая-же согбенная почти до земли и руки, расставленые от плечь висят беспомощьно, когда она куда-то бежит и торопится. Она почти ничего не слышит, почти ничего не видит, но сохранила удивительную ясность ума и особенно памяти. То, что она очень старая, только видимость, душа её остаётся всегда молодой.
Но вдруг я представил свою старость, будто в угаре, когда вокруг стало тихо и цвет потерял былое изящество. Когда тело не слушается воли разума и я завишу от тех, других, кто соизволит мне помочь.
А она так живёт уже много лет- всегда закутанная в давнишнее пальтишко и старый, выцветший плат. С ней трудно говорить, но жесты она понимает. Я с ребятами распилил дрова, которые лежали у нее уже второй год, потому-что за 100 рублей за это никто не брался, а мы почти бесплатно сделали эту работу. Она одарила всех нас мылом, видимо хранимым ещё со старых времён. У неё есть целый почтовый ящик пластмассовых ложек, которыми комплектуется лекарство от желудка "Альмагель". Она принимает его с 1995 года по 6 бутылочек в месяц. У неё есть две курицы, одна из которых ходит на кривых ногах, есть кошка и ещё одноглазый рыжий кот. Таких котов, с одним глазом, я никогда ещё в своей жизни не видел. Вот и всё её хозяйство. Люди говорят, что до следующего лета она не доживёт. Что-же посмотрим. Откуда столько Жизни?
Письма от Алёны по прежнему нет, началась вторая неделя ожидания весточки от неё. Может быть что-то случилось, и она не может ответить или она больше не живёт по тому адресу, куда я пишу? А может и обиделась за столь долгое моё молчание. Обиделась и забыла, обозлившись на меня и на весь мир за несправедливое к ней отношение. Но она меня всегда прощала, и надеюсь, простит и в этот раз.
2 ноября.
Сегодня первый день моих каникул и в этот же день пришлось ехать на курсы физики в Шарью. С утра пошёл осенний дождь. В Шарье прошёлся по рынку, посмотрел цены на зимние ботинки, оказалось, что все сони не дешевле 600 рублей. У меня таких денег нет.
Курсы были в 21 школе. Мне показали, где можно раздеться, а после, на третьем этаже в кабинете физики началась встреча с автором учебника по физике для 9 класса Гутник Еленой Вениаминовной. Она оказалась очень живой женщиной и очень толково обо всём рассказывала. Суть её рассказа сводился только к тому, что в принципе, её учебник неплохой и на него в ближайшее время перейдут большинство школ.
В первом часу дня пришёл на вокзал. Там встретил Ромку Селезнёва со Светланой. Автобуса ждать пришлось недолго, народу было немного, поэтому приехал домой без особых приключений.
Сегодня ждали Оксанку Тюневу из Москвы, да видно не приехала. Может, от Марии какие новости привезёт?
Отец сегодня ходил в Марутино к тете Лене Подрядчиковой и взял у неё поросёнка. Он совсем весь чёрный, кроме задних ног, до половины белых.
Письма от Алёны всё нет. Почему? Что-то случилось - это скорее всего. Целый месяц не выглядывало солнце из-за постоянной плотной хмари на небесах. Время летит очень быстро и завтра уже снова суббота. Наступил ноябрь - последний месяц осени. Впереди зима!
8 ноября.
За прошлую неделю было немного событий.
Приехала Оксана, чаще стала смеяться. Не знаю, что за признак - хорошая жизнь? Сказала, что Мария хотела приехать на днях, но всё ещё нет.
Позавчера "обмывали" ножки у дочки Сергея Владимировича. Теперь он отец. Он наверно, счастливо себя чувствует. Собрались мы в столовой и отметили это дело.
И ещё одно событие у Татьяны Чурагиной - оно наконец-то получила диплом о высшем образовании. Поэтому и не было её почти два месяца, я уже подумал, что уволилась.
Ещё в этот же день привезли новый компьютер. Хороший. Я, втайне, вечером его подключил. Наконец-то сбылась мечта школы и моя для неё. И вот из-за него, можно сказать, я и остался здесь работать ещё один год. Но всё-же, считаю, что этот год не уйдёт впустую. Всё-таки, я изучу английский язык и немного освою компьютер. Так мой потенциал головы возрастёт намного. И дай Бог, чтобы на следующий год нашёл-бы я хорошую работу. Конечно, трудно будет менять стиль жизни в деревне на городской. Но мне не привыкать - с городом я знаком не понаслышке.
Когда шёл домой, то попутная машина остановилась. Я сел на свободное заднее сиденье. Рядом, в серой куртке сидела Татьяна (Баусова), стараясь заговорить. Она с родителями ехала за тётей Зиной Селезнёвой, чтобы забрать её в Шарью. Когда я спросил у Тани о цели поездки, то она ничего не сказала, и в том момент я подумал снова о том, что именно эта неискренность и разъединила нас три года назад. В этом отношении она нисколько не изменилась. Значит не было никого, кто бы указал ей на этот недостаток, а с ним она проживёт всю жизнь и ей очень повезёт, если остаток жизни она проведёт не одна. Плохого я ей не желаю и менять что-либо между нами не хочу. Пусть всё канет в лету, да и о ней я почти не вспоминал до недавней встречи. Она для меня - пустота, ничто и останется таковой, пока не научится приотрывать дверь своей Души другой Душе, которая может её понять, принять и полюбить.
А сегодня на улице кошмар. Ветер хватает снег, кружит его и бросает вниз на замёрзшую землю. Так продолжается весь день. Я сижу дома и весь день читаю по английски. Ведь больше, в принципе, заняться нечем. Грустно. Жалко и обидно.
17 ноября.
Позавчера ездил в Шарью на МО Физиков. Как всегда, ничего путного из неё не вынес, как всегда дело ограничилось пустыми и ненужными разговорами.
Утром, до 10 часов выдалось свободное время и я прогулялся по рынку. Зашёл к Татьяне. Поговорили немного. Больше говорила она, да и разговор, в общем-то был ни о чём.
После него как-то всё вспомнилось, связанное с ней. Прошлое, оно как кино на плёнке, хранится какое-то время, а потом вдруг вспыхивают кадры и так ярко, что от этого щемит сердце. Может быть, оно и к лучшему то, что мы так резко отвернулись друг от друга. Но чувствую я, что не нужно было так делать и больше виноват я. Надо было понять её тогда на мосту и не делать поспешных выводов. Конечно, много зависит и от неё, но всё-же фатализм предусматривает полное подчинение Судьбе. И если-уж ЕЙ угодно было нас разделить - значит так будет лучше.
Стоял у автовокзала и вдруг вижу, прямо не меня идёт Надя Вершинина, её мать и отец - дядя Коля. Не успел я о чём-то подумать, как они повернули в сторону и пошли в соседний магазин.
- Откуда она взялась? - вопрос этот не давал мне покоя - И почему она не узнала меня, хотя мы были так близко?
До автобуса оставался целый час и я решил прогуляться и подумать о случившемся.
"Ну ладно - может не заметила, а я то что-же не догнал, не окликнул? Честно, мне не хотелось встречаться с ней только потому что после прошлой встречи в Душе у меня оставалась виноватость и неприятный осадок. Моё малодушие и трусость привели к тому, что она отдалилась от меня, и я позволил этому случится. Что-ж как вышло, так и вышло, ничего теперь не поделаешь."
Я возвращался к станции. У входа стояли они трое. Мне ничего не оставалось как подойти и поздороваться.
Оказалось - это была не Надя, а Настя - та, которая приезжала к ней летом, она была с матерью. Я удивился тому, как они похожи друг на друга, поэтому я ошибся так с первого взгляда. Она улыбалась и думаю, неспроста. Надя, наверное, написала ей письмо и обо всём, что связано со мной рассказала. А может, просто настроение хорошее, вот и улыбалась - и ничего более. Так, ехал я из Шарьи, вспоминая, что нас недавно связывало. В прошлом времени, в прошлых лицах и в прошлом кино, с теми актёрами и их недоигранными ролями.
Смирнов уехал в Кострому на курсы по компьютерам. Я такой возможности не имею, да и ни к чему мне учиться, потому-то компьютер изучить можно и без курсов.
А мне скучно с каждым днём. Сны начали сниться яркие, красочные, интересные. Но обидно, что я напрочь забываю из как только просыпаюсь. Иной раз думаю, вот запомню, но через секунду забываю навсегда и тщетно пытаюсь вспомнить хоть небольшую часть. Всё напрасно.
29 ноября.
Через день наступит зима, а через четыре недели - новый год. А там уж и до весны недолго. Дни по прежнему монотонны. Каждую неделю провожу кружок - хоть это развлечение.
Интерес проявила Ирина Шишова. Она приходила на кружок и просто наблюдала. Альбина и Надя (Платонова) начали ходить регулярно - может быть удастья их "распеть". Женя Зеленов начал играть заметно лучше, только голос у него не поставлен на нужный тон. Думаю, он его постепенно найдёт.
К Татьяне Чурагиной начали приезжать из РОНО и из Ивановского - она нынче аттестуется. Зарплату ей повысят намного: теперь ведь у неё высшее образование. Но все таки в школе её не видно и не слышно. Всегда безвылазно сидит в своём кабинете и бесконечно пишет какие-то бумаги. Она "пчёлка" - работяга - наверно, очень несчастна, или по крайней мере, чувствует себя таковой.
Ездил в Шарью и купил себе валенки, потом два лазерных диска для компьютера, но как их устанавливать в систему я не знаю. Завтра, говорят, приедет какой-то мужик, чтобы это установить. Может быть он сделает это и меня научит.
С одиннадцатым классом разругался вдрызг. Пусть не зазнаются и знают своё место, а то меня начали считать за своего одноклассника, чего быть в принципе не должно и может повредить моей работе и в объективной оценке знаний. Только всё-таки мне их жалко - особенно девушек - такие беспомощные и потерянные они были, когда я наставил им "трояков". Ничего, думаю, недельки через две начнут учить физику, вместо того, чтобы решать на моих уроках домашнее задание по геометрии и при этом просить меня им помочь.
Вчера, почему-то подумалось о том, что я должен буду умереть через месяц, или через два. И я представил смерть для себя - наверное, я буду улыбаться. Представил себя, лежащим на лавке, со свечкой в руках и мне стало жалко не себя, а тех, кто сейчас стоит рядом со мной. Жалко мать, братьев, сестёр. Жалко, потому что они будут переживать мой уход очень сильно. Если-бы я был сиротой, я давно бы и с радостью ушёл, но родные мне люди держат меня здесь и я не имею права их покидать, пока они нуждаются в моей помощи или хотя-бы в том, что я есть.
3 декабря.
Компьютер установил я сам, мужик, который приехал в пятницу, только проверил, да настроил кое-что. Зовут его Сергей Фоминых. Он дружит в Виктором Владимировичем Кучиным и ездил к нему в гости. Раньше, лет 20 назад, он работал в нашей школе и с неё начинал свою трудовую деятельность. Сейчас он в Костроме, работает в департаменте образования. Он дал свой номер телефона, на случай, если понадобится его помощь. Мужик он нормальный - с чувством юмора и не вспыльчив, по характеру похож на Кучина. Мне приятно было с ним познакомиться. Обещал достать головку к принтеру, так, что компьютер будет приносить пользу хотя бы в том, что можно будет печатать документы. Конечно, с её установкой мне прибавится проблем, потому что надо будет обучить других работать с принтером. Многие даже мышь двигать не умеют, не говоря уже о более сложных вещах. Но я успокаиваю себя только тем, что продлится это недолго, и через пол года уйду из школы с лёгким сердцем и чистой совестью. Устроюсь где-то в другом месте, но в школу больше работать не хочу.
Письма от Алёнки так и не будет, так наверное, лучше для неё, хотя мне жаль, что наша связь так по глупому оборвалась, наверно теперь на всю жизнь, и только если Судьбе будет угодно соединить нас то мы обязательно встретимся. А если не угодно, то пусть всё останется как прежде.
Только помню я сон, старый сон, в котором была она в глубокой старости, а рядом с ней был я. Так значит, если сон вещий, то он обязательно сбудется и мы до конца жизни будем рядом друг с другом.
В выходные мама ездила к бабушке, взяв с собой пакет с голицами и рукавицами. Продала несколько пар в Ивановском- тоже польза, хоть немного, но всё-же хоть какие-то деньги. Я думаю, у неё должно получиться.
Отец всю неделю пил беспробудно и несколько раз ходил под себя - в общем- свинью свиньёй. Дома хоть валенки подшивает - и то польза.
Гулька неделю назад ощенилась и принесла двух крупных щенят. Отец утопил их сразу. Она скулила целый день, бегала по дому, искала пропажу. На следующий день успокоилась и стала тихой, даже лаяла очень редко. После этого случая стала просится на колени - как будто это её спасение в том, что бы я погладил её и почесал за ушами. Наверно, она просила утешения - ведь потеряла сразу всех своих детёнышей. Прошлый раз оставили в живых Тучу, поэтому Гулька всю свою любовь отдавала ей и поэтому меньше тосковала. Странно, но я пишу о собаке, как о живом человеке.
11 декабря.
Пять дней назад приехала Мария из Москвы. Она приехала, чтобы здесь полечить зубы, так как в Москве это слишком дорого. Вчера утром она уехала в Шарью и пробудет там около двух недель, хотя всё зависит от того как скоро ей всё необходимое сделают. На новый год она снова вернётся в Москву и теперь сама не знает, когда ещё приедет домой. Её дом теперь там. Пусть живёт самостоятельной жизнью. Может быть устроится на работу и будет зарабатывать на жизнь сама.
------------------------------------------
Прошлые жизни. Море.
"Бирюзово-синее море раскинулось впереди до самого горизонта. Блёстками от неспокойной глади слепит глаза. Люди ныряют, плавают, смеются, кричат на её поверхности. Солнце заливает пляж золотым светом и теплом. Бархатный песок приятно осыпает мои ноги. Я чувствую, как каждая песчинка трётся о другую, а та, в свою очередь, с третьей и далее, создавая неповторимый шёпот песка. "Пройди по мне. Ощути тепло и мягкость. Ощути ласку и объятия мои на себе",- слышится мне.
Я стою, уперев руки в бока, выгнувшись грудью к солнцу, ощущая каждой клеточкой моего хилого тело энергию пронизывающего света.
Вдоль по берегу, насколько хватало взгляда, лежат, сидели, играют, бегают, разговаривают, обнимаются обнажённые и полуобнажённые люди. Они счастливо улыбаются и кажется, что я попал в рай для всех этих людей. Но ведь рая не бывает. Наверное, это страна вечной Любви, счастья, радости и веселья. Здесь нет зла и только добро царствует безраздельно.
Я и сам чувствую на своих губах прикосновение улыбки и спокойная, счастливая нега охватила моё тело. Мне страшно пошевелиться, чтобы не вспугнуть это чувство, заполняющее сердце живой водой, свежим дыханием и новой, светлой кровью.
Острый и пронзительный звук ворвался мои уши, взорвав мой мозг на мелкие кусочки. Каждый из них взлетел в небо, а потом, упав с высоты, завопил истошным последним криком, таким, что отдав ему всю жизнь - умирал, превращаясь в безжизненное серое желе.
Это кричала стоящая рядом со мной женщина. В своём вопле она запрокинула голову в небо, присев и собрав пальцы в кулаки с такой силой, что капельки крови проступили от порезанной ногтями ладони. Крик оборвался, как порванная струна. Женщина, безжизненным телом упала на спину и кровь хлынула из её губ, стекая по щеке в ухо, а потом в песок. Глаза ещё жили несколько секунд, а потом потускнели - жизнь уходила из неё. В них отражалось солнце, все ещё теплое и нежное.
Кругом всё изменилось. Пляж превратился в разорённый муравейник. Все бежали в разные стороны, задирая головы в небо.
Там, в высоте, летел самолёт и тащил что-то похожее на цистерну, привязанную длинными тросами. Сверху вырывались языки пламени, и вдруг я понял, что будет потом, когда оно взорвётся. Но мысль эта ненадолго опередила вспышку и грохот.
Огненное облако падало на землю. Я почувствовал дыхание самой смерти. Секунды отделяли меня от этой черты. Несколько шагов до кромки прибоя, казалось, тянутся целую вечность, хотя, любое мгновение могло оказаться последним. Огненный шквал дышал мне в затылок, когда я упал. Меня обняло море и все звуки пропали. Загребая руками, я плыл вглубь, а надо мной бушевало пламя.
Мои лёгкие требуют воздуха, а сверху всё ещё горело. Я чувствую их конвульсии, но вдох под водой - это смерть. С силой рванулся вверх, в пламя. Огонь отступил от меня вместе с волной, которую я создал. Огонь окружал меня со всех сторон. Я глотнул воздуха, или то, что от него здесь осталось. Боль ожгла моё горло и залила изнутри. "Лучше захлебнуться",- подумал я- " Оказывается у меня есть выбор!" Это была последняя шутка моего кипящего мозга. Я почувствовал приближение тьмы, смерть уже прикоснулась к моим ногам. Я не мог её отогнать. Она коснулась рук, холодная и скользкая.
- Что-ж, возьми меня, я твой! - подумал я, и что было сил уцепился.
"Лучше в рай на тот свет, чем оставаться в этом аду."
Смерть подхватила меня и потащила в холодный мрак. Струи воды-то время обтекали меня, а потом был свет. Смерть несла меня к прямо к нему вверх и вперёд. И тут я увидел солнце, огромное и такое земное."
----------------------------------------------
12 декабря.
Говорят, сегодня праздник независимости России. Да, может оно так и есть, да только вот праздник-то у нас бывает только по телевизору. Точное определение если вечером концерт по 1 каналу, то это и есть праздник. Следуя аналогии, можно предположить, что и новый год тоже является праздником наиболее любимым народом. Теперь он стал одним из первых народных праздников в России. А вот нынешний праздник - только лишний повод мужикам выпить водки.
------------------------------------------
Прошлые жизни. Пляж.
Хриплый рокот вырвался из моих обожжённых лёгких. Я глотнул воздуха и закашлялся. Дыхание вернуло ясность мысли и силы. Я барахтался в воде, а от меня вдаль за горизонт мчался бурун с чёрным плавником. Это был дельфин.
Когда он скрылся из глаз, я повернулся к берегу. Там всё ещё поднималась стена дыма и огня. За этой стеной берег был скрыт, море горело по всему горизонту.
Мне оставалось только ждать, когда пламя погаснет. Я лёг на спину, и успокоив дыхание, завис на поверхности воды.
Надо мной раскинулось огромное, синее и бездонное небо. И среди него - яркое солнце. Даже чайки покинули это место, теперь отравленное надолго.
Солнце ушло на запад, когда огонь на берегу начал угасать. Море стало зеркальным и в его зеркале кое-где отражались отблески редких языков пламени. Я поплыл к берегу. Через несколько минут меня окружила чёрная масляная плёнка. Она лезла повсюду, щипала глаза и разъедала лицо. Я нырял несколько раз, чтобы хоть как-то смыть эту липкую гадость. Наконец, ноги почувствовали песок и я вышел на берег.
Там теперь была чёрная, выжженная пустыня. Ничто из живущего не могло выжить в этом пекле. Обугленные, недогоревшие трупы, недавно ещё живых людей, валялись по всему берегу бесформенными кучками чёрных останков. Я обходил их, и боялся случайно задеть. Мне казалось, что это оживит их, и как они потом будут жить без рук и ног, которые превратились в кучки пепла. Была такая тишина, что я слышал, как сердце бешено колотится в груди. Запах гари вился над пляжем. Этим воздухом нельзя дышать, а только откусывать по кусочку, пережёвывать эту горечь, а потом заставлять себя его проталкивать в лёгкие. Глаза слезились, а чёрная плёнка покрывала всё моё тело.
Я уходил из этого проклятого места - прочь от этой преисподней. Я проклинал себя за то, что остался жить. За то, что я дышу, вижу солнце, радуюсь простому счастью, что жив. Но вот тот ребёнок, то, что от него осталось уже никогда не будет жить. Что он видел? Что ощущал? О чем мечтал? И я плакал за их всех, за всех этих людей, которые совсем недавно были так счастливы. Всё закончилось, для них, а я остался жить...
Неподалёку валялась перевёрнутая лодка, и я присел, чтобы немного остудить мои горящие ноги. Вдруг услышал еле слышный плачь. Там, под ней плакал ребёнок. Я приподнял край лодки и увидел два влажных глаза. Это была девочка лет пяти. "Как она выжила?"- пронеслось в голове. Опрокинув лодку, я взял её на руки. Она плакала и всё её тельце вздрагивало при каждом новом рыдании. Ни слова не услышал я от неё, но она успокоилась и прижалась ко мне. Теперь я должен жить!"
----------------------------------
13 декабря.
Она ушла в лаборантскую и сидела там тихо, листая какую-то книгу, красную, в толстом переплёте.
- Что ты здесь сидишь, вдали от коллектива? - спросил я.
- Да надоели, - ответила она.
Я ушёл к компьютеру. Она не выходила до звонка.
Глупости на уме. Бездушность и злоба вращается в сердце, напрочь выдавливая из него все то лучшее, что сумел собрать я за свою жизнь. Этот червяк незаметен, невидим, он похож на вирус, который ждёт удобного случая, чтобы проявиться во всей своей ненависти. Каждый вечер успокаиваю себя, убеждаю, что всё это неважно и скоро пройдёт, но когда прихожу в школу, то нет сил сдержать своё эгоистичное чувство всезнания. Все они не виноваты в том, что знаний у них очень мало, и не потому, что не учат, а потому-что нет условий для плодотворной учёбы. А другая причина в том, что многие не видят смысла в учёбе, считая, что если умеют находить знакомые буквы, то дальше можно и не учиться. Да, я с ними согласен - они прекрасно проживут всю жизнь и без моей науки. В те времена, когда я был такой же как они сейчас, я требовал от себя многое, а сейчас я не вправе требовать от них то-же самое. Истинные единицы со всей школы примут это как должное и будут следовать моей науке, а все другие прекрасно обойдутся и без неё. Наверное, надо быть немного мягче в требованиях и не просить от больше, чем они в состоянии понять и осмыслить.
В школе тихо. Идёт подготовка к встрече нового года. Уже появились плакатики и рисунки на эту тему. В начальных классах даже репетируют сказку с дедом Морозом. А утром морозец был не слабый -27 градусов, но днём стало намного теплее и до того ясное небо, покрылось плотными, серыми облаками из которые проваливал редкими хлопьями снег.
На следующей недели должен приехать Смирнов. Может быть привезёт головку для принтера, тогда можно будет использовать компьютер полнее.
20 декабря.
Неделя выдалась напряжённой. Во вторник Сергей привёз головку к принтеру, но она оказалась немного не такой, какая нужна, так, что третий день пытаюсь её поставить.
Помимо этого в школу прислали олимпиадные работы, провести которые я так и не успел. Ну и ладно, раз так, что теперь? Не могу-же я разорваться на части. Надо-бы делать что-то одно. Несколько дел одновременно делать не умею, а если буду, то сделаю плохо. Сегодня на улице настоящий ад, только не горячий, а холодный - с ветром и снегом. Второй день дом ходит ходуном от порывов. Идти по дороге очень трудно, особенно против ветра. Да, давненько на моей памяти не было такой погоды.
В остальном всё идёт по прежнему. Отношения с 11 классом несколько потеплели, но всё-таки былого не вернуть и вряд-ли они мне понравятся вновь. Хотя, может, всё и забудется, чего я, в принципе, и желаю.
Ну вот и лирическое вступление. Оказывается, те зарисовки, которые я изредка пишу, можно отнести к жанру стихов в прозе, потому что они не обладают ритмом и рифмой, но передают внутреннее состояние человека, состояние дум и Души.
-------------------------------
Прошлые жизни. Счастье.
Я стоял на ступеньках высокого здания. Это был институт. Кругом ходили студенты с открытыми тетрадями. Зачётная неделя - горячая пора. Но в моих руках ничего нет, только сумка через плечо, да в голове весело оттого, что солнце заливает тёплые мраморные ступеньки и я вприпрыжку спускаюсь по ним вниз.
От непонятной радости я мчался не замечая многого вокруг, пока чуть не сбил с ног маленькую, хрупкую девушку. Она тоже спускалась, и я понял, что контакта не избежать, но всё-же в последний момент сумел остановиться и лишь коснулся её плеча. Она подняла испуганное лицо, но потом, увидев меня, испуг сменила на улыбку. "Где-то я её видел, а когда-то даже её знал", - подумал я.
- Вы меня не помните?- спросил я.
Она посмотрела на меня внимательно, улыбка не сходила с её губ. Я ждал, что она скажет: " Да, конечно, мы виделись там-то и там-то, и я знаю ваше имя." После этих её слов, я бы непременно вспомнил, кто она и где-же мы могли встретится. Она ничего не сказала, а только, пожав плечами, пошла дальше, отрыв книгу в большом красном переплёте. Я провожал её взглядом и мне невыносимо хотелось бежать за ней, но я не мог быть там, куда она идёт, потому что там я уже однажды был. Для меня обратной дороги нет. Почему я так думал, когда её ножки бежали прочь, не могу понять. Я мог её догнать, но не смог переступить через внутреннее "табу". И я заплакал. Я открыл сумку и швырял из неё книги и тетради. Студенты шарахались от меня как от ненормального. Разорванные листы подхватил ветер и мчал их по асфальту, как осенние листья.
Потом я долго бежал по горячему асфальту большого города. Это была Москва. Я знал её дыхание и её запах, как терпкую смесь дорогих духов, жжёной резины, дыма и нищеты бомжей.
На вокзале электричка отправлялась в путь и я нырнул в последний тёмный проём.
Монотонный стук колёс успокоил меня и я, угревшись незаметно для себя уснул.
Когда я проснулся, было уже темно, и народ выходил на перрон. Я двинулся за ними. Какой город был на этот раз неизвестно. Стало ужасно холодно и темно. Эти сумерки прокрались и в мою Душу. Я почувствовал себя одиноким в пустыне и ещё то, что должен непременно умереть.
Я сидел на исписанном вокзальном стуле, опустив голову, изгоняя все мысли, чтоб ни о чём не думать. Рядом прошёл бородатый дед в оборванной куртке и облаке характерного запаха. В руке у него болталась авоська с несколькими пустыми бутылками. Он шёл и тихонько, с хрипотцой, напевал: " Лучше нету того цвету, когда яблоня цветёт!". При этом улыбка была на всём его лице: в морщинах, в бороде, в глазах, в широком носе. Казалось, что даже бородавка на нём улыбается.
И тут я понял, что даже самый обездоленный человек может быть счастлив, только счастья его мне не понять и никому не понять, потому что это ЕГО личное Счастье.
"Надо вернуться и найти ту девушку, и снова всё повторить",- подумал я, и оправился к кассе. Расписание умещалось на лоскутке, зато за кассой сидела пышная женщина, такая, что задняя часть её свисала со стула.
- Мне до Москвы, - почему-то прошептал я.
- Нет! - сказала она.
- Что "нет"? - переспросил я.
- Нет! - снова бросила она.
- Вы всегда говорите "нет"? - не унимался я.
- Да! - ответила она.
" А она немногословна."- подумал я - "Наверно и язык заплыл жиром...". Тут я ей посочувствовал при такой мысли.
Спрашивать кассиршу было бесполезно и я поискал на лоскутке расписания цену до Москвы, чтобы молча положить деньги перед ней. В кармане оказались только две мятые бумажки, на билет явно не хватит. "Да, денег осталось с Гулькин нос. И почему это у Гульки нос такой маленький? Теперь придётся ехать без билета. Хотя сюда я попал тоже без него - ехать без билета - не в моих правилах. Ну, так не до него было - слишком расстроен был",- подумал я, оправдываясь за своё преступление.
Я вышел на перрон. Единственный жёлтый фонарь выхватывал из темноты пятно асфальта. Я подошёл к свету и размышлял, в какую сторону мне идти.
Знакомый запах выдал присутствие старика на одной из лавок в тёмном месте. Сначала я ничего не видел, но приглядевшись заметил только его как тёмное пятно на чуть светлом фоне вокзала.
- Эй, куда ты собрался? - спросил он и покашлял.
- Да в Москву бы мне надо, - ответил я.
- Мне туда-же.- прошамкал он, и я понял что зубов у него почти не осталось.
Он взвалил свой мешок-рюкзак на плечи и мы пошли в Москву.
Мы шли по пыльной дороге. Уже утренняя заря окрасила вершины деревьев золотым огнём. Попутные машины проезжали мимо, как только видели моего попутчика. Но я не огорчался, потому что с ним легко было идти, а он напевал свою песенку, которую я тоже незаметно для себя начал подпевать. Так шли мы и каждый из нас думал о своём Счастье, о таком, которое радует каждого из нас."
------------------------------
23 декабря.
Сегодня ветер затих и сразу же с неба посыпались хлопья снега. Иногда таких плотных, что в нескольких метрах не видно ничего, кроме белого марева. В доме сразу сделалось тепло, а вчера ветер буквально продувал его стены насквозь.
Бакса хотят убрать, потому что он болен ушной чесоткой и должен будет умереть в мучениях, как Тобик у Шурки (Тихомирова). А мне его жалко, не знаю, лучше будет, чтоб он мучился, но при этом жил, или, чтоб не мучился, но умер. Всё таки это животное, и человеческие мерки к нему не подходят.
Телицу зарезали, хотя она и не болела, просто понадобились деньги. И её тоже было очень жалко, а потом это как-то прошло.
Кузьмич тоже пропал в мае, а я до сих пор вспоминаю его и мне его тоже жалко. Потому жалко, что погибают они безвинно и ничего не сделав плохого. Наверно, как в мультфильмах, все животные попадают в рай. У человека есть выбор, а у животного его нет: за него решает человек - жить ему или не жить. Ещё и поэтому жалко. Ладно, о грустном...
Через неделю наступит новый год. Что-то в нём будет, как всегда я задаю один и тот же вопрос.
------------------------------------
Прошлые жизни. Библиотека.
"Я поднялся по старым и кривым ступенькам на крыльцо с гнилыми перилами. Взялся за одно из них рукой, но в ней осталась только труха и я с трудом удержал равновесие. Скрипнула дверь и открылась настерж, уйдя в темноту и хлопнув по стене.
Я вошёл в дом, похожий на пещеру. Половицы под моим весом трещали, готовые в любой момент проломиться. Там была ещё одна дверь, и открыв её, я вошёл в залитую солнцем комнату. Какое-то время я ничего не видел. Только белый ослепительный свет. Постепенно глаза привыкли и я разглядел внутреннее устройство комнаты. В ней были только одни книги. Они лежали на полу стопками, стояли высокими пирамидами вдоль всех стен. Книги были разные: с обтрёпанными корешками, и совсем новые, были простые и лёгкие с мягкими корочками, и толстые, тяжёлые как кирпичи. Ни полок, ни столов, ни стульев - ничего кроме книг.
Но там была ещё одна "достопримечательность": женщина с необъятными грудями, и мне казалось, что под платьем у неё были два мешка, набитые песком. Ничего другого, ни лица, ни живота, ни ног, ни рук - я не видел, всё затмевали эти два валуна. Я подумал, что наверно тяжело вот с такими ходить.
Она подошла и спросила: "Что вы желаете почитать?". А я всё смотрел на её бюст и не мог отвести глаза и язык мой будто онемел. Когда она подходила, то он двигался в такт с шагами и колыхался вверх-вниз и слева-направо и наоборот. Я смотрел на это движение и замер, как заколдованный. Постепенно до меня дошёл вопрос, и я подумал, что где-то чуть выше её сисек находится рот, и наверно, где-то есть нос и вообще лицо, но мои глаза тупо застыли на двух буграх, где, как пули, под тканью платья, выпирали, стремясь наружу, соски. Я зачарованно думал, как уживаются на таком теле грубость и огромность грудей с нежностью и притягательностью сосков. А потом я понял, что мне НРАВИТСЯ на них смотреть.
- Гм...- прочистил я голос и сказал, какие книги мне нужны, не отводя глаза. Она повернулась и пошла вглубь комнаты.
Я выскочил из комнаты и быстро закрыл за собой дверь, опираясь не неё спиной. Стоял так несколько долгих секунд, переводя дух. Наконец, дыхание моё успокоилось и я немного осмотрелся. Справа от двери была большая полка, на которой тоже лежали книги, но они были особенно большими. Каждую из них я брал двумя руками, стирал руками пыль с обложки и раскрывал наугад. Прекрасные картины вставали с их страниц перед моими глазами. Я не читал, а смотрел каждую из книг. Они были живыми и переливались разными цветами. Я влюбился в эти книги, и подумал, что раз они покрыты пылью и лежат на невзрачной полке, то я мог бы наверно незаметно взять парочку и положить в мою сумку - всё равно пропажи никто не обнаружит. Пока я выбирал, что взять, из комнаты вышла женщина.
И снова два валуна, колыхаясь, двигались ко мне вместе с огромными бёдрами, которые тоже покачивались. У меня мгновенно пересохло в горле и сердце готово было выпрыгнуть со стыда и ещё больше от страха перед этой большой женщиной. Я сделал вид, что брать ничего не собираюсь, а только случайно обратил внимание на эту полку и будто-бы заинтересовался парочкой книг.
Мои глаза снова неосознанно нацелились на её соски, но всё-же у меня хватило воли отвести их немного выше. И тут я снова потерял над собой контроль. Женщина улыбалась. Её улыбка была прекрасна: кроткая, нежная, широкая и чистая. Она притянула мой взгляд и я смотрел на её алые губы, с ожерельем белоснежных зубов, смотрел на ямочки на щеках, смотрел и погружался в её тёмные, бездонные глаза всё глубже и глубже.
Я что-то хотел сказать в своё оправдание, но слова вылетели из моей головы и я снова подумал: "Как в ней соединилось прекрасное вместе с безобразным? А ведь наверно, в мире, у всякой женщины есть две стороны и они - эти стороны, едины в своей противоположности, и это единство рождает неповторимость каждой. И ведь если что-то в женщине прекрасно, то и вся она становится прекрасной, и то что кажется некрасивым, становится незаметным для глаз того, кто её полюбил."
Мои мысли прервал голос. Мягкий и тихий, он вошёл в мои уши, впитался в каждую клеточку моего мозга и остановил движение мысли. В голове теперь летало только эхо от её слов.
- Позвольте, я покажу Вам одну очень интересную книжицу, - и направилась прямо на меня. Я оказался между полкой и этой женщиной. Она, казалось, не замечала, что я крепко зажат, и подняв руки, потянулась, чтобы достать ту книжицу.
Моё лицо оказалось между её грудями-валунами. "Ну всё, раздавит"- подумал я перед тем как мой нос утонул в ложбинке между ними. Я зажмурил глаза и приготовился к худшему.
Но худшего не произошло, её груди мягко прижались к моим щекам и я почувствовал бархат их кожи и тепло. Где-то там, в глубине бьётся её сердце. Меня вдруг охватила сладкая пьянящая нега и уют.
Мой нос касался её кожи, она пахла обычной женщиной, но как же этот запах был мне приятен своей естественностью! Я медленно втягивал в себя её аромат, как будто боялся потерять от него хоть частичку.
Мои руки легли на её бёдра и слегка потянули, чтобы её живот коснулся моего. Она мягко подалась ко мне, между тем, копаясь в книгах где-то над моей головой. А я уже думал, чтобы это мгновение длилось вечно - так мне было хорошо и спокойно. Я растворялся в ней, становясь её частью.
- Так вот же она! - услышал я её голос и тут же весь мой рай закончился. Она немного отошла, показывая мне книгу и я перестал дышать её ароматом и перестал чувствовать её тепло.
Щёки мои вспыхнули от огорчения и стыда. Я выскочил из дверей и помчался по влажной траве прочь от этого дома.
- Молодой человек, Вы куда так быстро. А книги? - услышал я за спиной её голос.
- В другой раз! - крикнул я, и подумал, что если второй раз такое случиться, то уж и не выбраться будет из омутов её глаз, и не вырваться из сетей её аромата, да и не нужно будет убегать.
Тогда Любовь придёт в мою душу.
----------------------------
25 декабря.
Сегодня подошла Ирина Шишова и предложила на встречу нового года прийти к ним. Скорее пригласила. Я согласился, если до января дадут зарплату и будет много пива.
Дела с принтером стоят на месте, чего-то не хватает, а причину найти не могу, но уверен, что всё-таки сделаю всё как надо.
Ночью сильно мело. Много снега было на дороге, и в школу идти было очень трудно.
Прошлая жизнь. Путь к любви. 2001
© Copyright: Алексей Тихомиров, 2022
Свидетельство о публикации №222122901530
Свидетельство о публикации №222122901530
Рецензии