Успешный и удачливый

     Семидесятилетний Тимофей Игнатович Заплаткин стал с некоторых пор замечать за собой непонятную для себя особенность хвастаться даже перед незнакомыми людьми тем, как у него в жизни всегда всё хорошо складывалось и продолжает складываться, как он был и остаётся во всём успешным человеком. С важностью расскажет о своём прошлом солидном служебном положении, радостно поведает, что открывает своё собственное дело, которое принесёт ему немалые барыши, или же начнёт хвастаться своим здоровьем. Похвальбу завершает обычно изложением путей и способов достижения завидных результатов.

     Слушатели его обычно составляют такие же, как и сам он, пожилые люди, вышедшие, как говорится, в тираж. Одни из них, слушая Заплаткина, проявляют по поводу рассказываемого недоверие, другие – удивляются, а то и завидуют его удачливости и жизненной энергии.

     На самом деле жизнь Тимофея Игнатовича была прежде и оставалась нынче совсем не такой лучезарной, как он имел обыкновение её живописать. Всё, что рассказывал, можно было называть завиральными историями. Пенсия у него крошечная, потому что в трудоспособном возрасте долго работал за серую зарплату. Часто менял место работы, так как оказывался для коллектива неуживчивым человеком.  Жизнь, как говорится, щёлкала его по носу и теперь, досаждала самыми разными неурядицами. А что касается здоровья, так Тимофей Игнатович собрал, пожалуй, львиную долю всех существующих на свете человеческих недугов.

     Сегодня в раздевалке физкультурного клуба для стариков, в который он записался, наверное, для того, чтобы иметь постоянную аудиторию для рассказа баек о своей успешности, Тимофей Игнатович встретил старичка-новичка и, разумеется, не преминул взять его в оборот. Вот, мол, я не курю и не пью, прохожу каждодневно пешком по пять километров, потому, посмотрите, - бодр и жизнерадостен! Свой монолог завершил как обычно, когда речь заходила о здоровье, словами: - Делайте, как я, и проживёте, как минимум, до восьмидесяти. – Кстати, сколько Вам? – Восемьдесят три, - ответил старик. – Ещё работаю, преподаю.
 
     А тут ещё одна встреча с аналогичным сюжетом. На этот раз в обменном пункте недавно открывшегося банка, куда Тимофей Игнатович зашёл обменять на рубли предпоследнюю стодолларовую купюру из своего загашника. Пока стоял в очереди разговорился, слово за слово, с оказавшимся рядом неприметным старичком, которого тут же определил в слушатели заезженной пластинки с байками о своей успешности. В итоге старичок тот оказался отцом совладельца как раз этого самого финансового учреждения. А среди посетителей он толкался с той целью, чтобы выяснить отношение клиентов к работе сотрудников банка. Иными словами, проводил доморощенный маркетинг. На стандартный вопрос Тимофея Игнатовича о возрасте ответил: - Восемьдесят. И добавил: - Пью, курю и девочек ещё люблю! Тимофей Игнатович осёкся и замолчал.

     Эти две последние встречи нанесли тяжёлый удар по его самолюбию. В нём заговорила зависть, которую он бессознательно подавлял байками о своей успешности. Проснувшись, она заставила его ещё болезненней почувствовать свою несостоятельность, в чём он никак не хотел признаваться даже самому себе, напомнила ему о бывших коллегах и знакомых, из которых получились крупные учёные, важные государственные чиновники и удачливые бизнесмены. - А кто он – Заплаткин Тимофей Игнатович? - Никто и звать меня никак! Эти мысли совсем выбили его из колеи. Он даже занемог.

     О первопричине своего недуга Заплаткин не догадывается. А она, судя по всему, заключалась в том, что был он заложником философии успеха материального, потребительского - не морального, не нравственного. Был представителем квалифицированных потребителей. Будь он из числа вторых, то был бы теперь, на склоне своих лет, возможно, в полном умиротворении с собой и окружающим миром. Не изводил бы себя мыслями о своей несостоятельности. Не нужны были бы ему никакие приваловские миллионы. Ведь для этого, то ли по писаному в талмуде, то ли по словам литераторов – то ли Хайяма, то ли Горького - всего-то нужно построить дом, посадить дерево, да вырастить сына. Всё это Заплаткиным было уже давно сделано.

     Беда в том, что вытравить из человека философию материального не так-то просто. И если с Тимофеем Игнатовичем всё так безнадёжно, то пусть он продолжает источать и не терять свой жизненный оптимизм, пусть даже показной. Он ведь всё равно полезней, чем пессимизм.

29 декабря 2022 года