В буйстве пурги

          На побережье, наконец, установились крепкие трескучие морозы, от которых всё леденело, скрипело и визжало под ногами. Охотское море на много километров покрылось толстенным льдом и загромоздилось высоченными ослепительными торосами. Жители посёлка гоняли ребятишек с прибойки, опасаясь в этих торосах их игр. И однажды всё-таки в них заблудились двое мальчишек, один из которых был Димка Шахраев. Вместо посёлка мальчишки ушли далеко в море и потеряли ориентацию.
          Их исчезновение хватились только после полудня, когда они не явились домой после школы. На ноги подняли весь посёлок, милицию и вертолётчиков. Мальчишки обнаружились только к ночи, когда додумались поджечь свои шарфы и рукавицы при звуке летящего вертолёта. Они чуть не замёрзли до смерти! Их сразу увезли в больницу к Евгению Николаевичу. Родители туда примчались галопом!
- Живой, подлец!!! В «рубашке» родился!!! – увидев сына, заревел Борисыч от счастья и внезапно так отодрал Димку по заднице, что Евгений Николаевич с боем в три шеи вытолкал его из палаты.
          Борисыч помассировал горящую ладонь, потоптался за дверью, за которой Димка ревел, как корова, стряхнул рукавом слёзы и побежал успокаивать жену. А доктор разрисовал йодовой сеточкой обе ягодицы рождённого счастливчика в «рубашке» и назидательно ему сказал:
- Ничего, друг, это тоже полезно на будущее! Воспитание по методу Макаренко ещё никому не повредило! В следующий раз уже точно будешь слушаться мать с отцом.
          Дарью уйти домой уговорили кое-как. Она пришла в себя после двойной дозы успокоительного и ушла тогда, когда ей ещё раз показали уснувшего сына. Уже дома, совсем придя в себя в объятиях мужа, она серьёзно призадумалась о рождении второго ребёнка. Потеряй они сейчас единственного Димку, она сошла бы с ума от горя. «Не буду пока ничего говорить Коле. Не дай Бог, не так меня поймёт. А ребёночка обязательно попозже сообразим!» - свела Дарья свои думы на конкретном решении и отложила их на время после путины, когда будут огромные заработки.
          А мальчишкам неслыханно повезло. Ночью над посёлком закружились мелкие снежинки и постепенно превратились в плотную воющую пургу. Пурга разгулялась почти на неделю, не давая возможности ввезти продовольствие ни со стороны моря, ни из-за хребта горного перевала.
- А такая мугычка у нас постоянная, – спокойно говорили коренные приезжим. – То за перевалом эта коловерть, то на нас перемещается. Из-за этого друг к другу ни взлететь, ни прилететь невозможно.
          Запасы продовольствия заметно таяли, и в глубоких сугробах и высоких торосах посёлок стоял, как наказанный. Если у местных предусмотрительно были забиты запасами кладовки и погреба, то сезонники в панике скупили с полок магазина все остатки продовольствия, и он временно закрылся из-за отсутствия товара. Следом замерла пекарня. По причине отсутствия продажи спиртного кое-кто, а первая Усманиха, мгновенно озолотился на подпольном бизнесе самогоноварения. Не отставал и молочный бизнес. На молоко четырёх местных коров образовалась большая очередь. Свинина скупалось с завидной скоростью вместе с требухой и кишками для производства домашней колбасы. И никто не крутил носом, что она отдаёт рыбой.
          Тома с Виталиком тоже набрали свинины с кишками и сделали себе про запас тушёнку и колбасу. Эти заготовки Тому научила делать тётя Маша, а Тома с успехом передавала опыт мужу. После первой же пробной порции колбасы и тушёнки Виталик серьёзно сказал:
- Ты знаешь, Томочка, а я в дальнейшем, пожалуй, помимо рыбного производства освою и мясное. Это же так здорово! И технология готовки, в принципе, одна и та же.
          И он с огромным удовольствием съел ещё кусок колбасы, серьёзно задумавшись о мясном производстве в будущем. На рыбзаводе же гоняя всех за воровство, Виталик втихаря натаскал себе и масла, и сахара, и даже соли. При этом он говорил жене, когда она переживала:
- Успокойся. Я же не мешок на горбу припёр. Идиотом надо быть, чтобы, работая на продовольственных складах, бегать покупать всё это в магазине. Меня начальники не поймут, с которыми я работаю. Думаешь, они всё это в магазине покупают? Так же и берут помаленьку. Но вот мешками я и им никому тащить не позволю! И это уже каждый из них уяснил.
          Ворам же, которые воровали именно мешками, он поучительно выговаривал:
- Ну ладно ты немножко взял! Но куда ты прёшь мешок?
- Ага, как будто начальство не ворует! Сами же точно воруете? – упорствовал вор, не желая подписывать протокол о расхищении.
          И получал справедливый ответ строгого мастера:
- Если на то пошло, я тебе скажу откровенно: воровать надо в рамках приличия, а не в разор целому заводу.
- Ну в этом, возможно, вы и правы, – соглашался вор и уже безропотно подписывал протокол, спрашивая у мастера: - Ну хоть рыбы-то свежей можно взять домой?  Шкерю её, как проклятый и даже домой что ли взять не имею права?
- На «отходняк» имеешь право, а за целиковую из зарплаты вычту, – пояснял Виталик и честно признавался: - Я вот беру «отходняк». Нормальная рыба, только помятая.
          Он частенько приносил такой рыбы домой пару хвостов. Жена ела плохо, больше воду пила, а в будни он ел на заводе. Начальники, технологи, мастера и лаборантка на заводе не голодали, наедаясь на дегустационных пробах готовыми консервами, к которым всегда прилагался хлеб и чай. Таким образом, на бескормие им жаловаться было грешно.
          Но вот из-за бушующей пурги завод встал, и, оставшись без работы, народ начал бузить. Одни впали в уныние, испугавшись высоченных сугробов, другие безбожно пропили все деньги и бессовестно взялись воровать друг у друга продукты. Милиции прибавилась работа разбирать их бузотёрство, драки и особо отличившихся запугивать лишением свободы вместо того, чтобы сажать их на пятнадцать суток в кутузку. Связано это было с тем, что в изоляторе их надо было кормить за государственный счёт.
          Наконец, чтобы поддержать народ в хорошем духе, завклубом Наталья Савельевна созвала группу поддержки из желающих активистов и устроила в клубе «Зимние посиделки». Активисты отрепетировали весёлый концерт с уморительными шутками и смешными сценками. В зале расставили столы и усилиями щедрых местных жителей заставили их разносолами, вареньями, компотами и домашней выпечкой с самодельными конфетами. На каждый стол поставили по чайнику с кипятком, так же позаимствовав их у населения. Далее появилась закусь посолиднее в виде жареной рыбы, мясного жаркого и картошки в «мундирах». Под столами тайно стал разливаться и самогон. Но чай, конечно же, все пили без передыху. Затем киномеханик Витя Горин прокрутил кинофильм «Не может быть!», после которого последовал весёлый концерт. Следом все дружно ударились в танцы под проигрыватель.
          Отлично поднятое настроение далее расположило хором спеть песни о дружбе и о любви. В  проекте «Свободного микрофона» прочитались со сцены любимые стихи и юморески. В распоряжении желающих спеть были две гитары, балалайка, аккордеон и пианино. Уныние было разбито в пух и прах! Народ ожил и стал дружнее. Клубовские «Зимние посиделки» плавно перешли в дружелюбные посиделки в гостях друг у друга. А Виталика с Томой пригласил к себе в гости Ярцев.
          Оказалось, что у Николая есть годовалая дочка Любочка. Ребятам очень понравилась его жена Лена. Любочка уродилась в неё – черноглазая, белокожая, с нежным румянцем, с глубокими ямочками на щёчках и спокойная, как её мамка. Простая, компанейская Лена невольно смешила Волковых тем, что, сильно располнев после родов, любила сидеть на коленке своего худого мужа. Её стул рядом практически пустовал, а Колька обнимал её одной рукой там, где была талия, и с помощью свободной руки ел, пил и жестикулировал ею при разговорах. Супруга при этом то толкала ему в рот куски на своей вилке, то поила компотом из стакана. Потом принесла гитару, и компания с удовольствием попела песни, так как на гитаре играли все четверо.

продолжение след.------------------