Глава вторая. Коршун. Инкрустация белый вензель

Осеннее солнце всегда особенное: уставшее и печальное - на древнюю старушку похожее, когда жить сил нет, а оставлять своих боязно.
Закат пронзительный, как "Песня Сольвейг", звенит тихонечко... Или это у меня последняя нота композиции в ушах звенит? Ага, нота это. А почему тихо так? Ты глянь чего: смотрят на меня, как на представителя ОТК. Все смотрят? Нет, не всё, но основные: Денис, Минька, Иваныч. Денис, по моему, дыхнуть боится. Ясно, это из собственного репертуара: наложение партий на гитарное соло, Дениса соло. Ай, молодец, Тор! Только вот основную тему надо бы и второй гитаре отдать, и басом по ней пройти, и клавиши расширить... Да, развития она требует, разных оттенков, смены ритма и глубины звука.
- Денис, красивая мелодия, просто улёт, а если провести её по всем, да с вариантами, а в конце гитару дать так, словно музыка повзрослела... Это же будет... Убойно это будет. Сделаем. Очень здорово, очень.
Ох, ты ж... Засмущался-то как, аж покраснел, словно закат на лицо упал.
- Маэстро, у меня ещё одна мелодия есть, почти такая же, но темп ближе к среднему. Только я в аранжировке не очень...
В чём? Хм... Я и слов-то таких не знаю. Ага, Миня знает.
- Маэстро, мысль понял: потасуем партии, но я смутно представляю, как отзвучит бас.
- Я представляю, и где ему нужно отзвучать, и как, но пока что только представляю, нужно слушать.
Да, и слушать нужно, и поиграть звуком, и подумать, чтобы не накидывать, а именно тасовать. Всё верно, салапет, всё верно...
И отдохнуть всем надо, и мне тоже, а то так и копыта отброшу, не заметив: голова горит - мозги закипают.
- Всё, мужики, хорош на сегодня, разбегаемся. Завтра сбор к девяти часам. Утра!
Облин... Антон-басист чутка бас не выронил, Миня сморщился недовольно, Валерка-ритмач аж заматерился. Чего такое? Я не один раз сказал, что работать будем в ускоренно-усиленном режиме. Не дошло что ли? Не... Дошло: Иваныч кивнул, соглашаясь, и Денис. Гера вздыхает обречённо, взгляд как у печальной коровы. А правда, глаза, как у коровы здоровущие и карие. Чего? Расстроился, Гер? Не расстраивайся, я слышал, что ты Иваныча за обойный клей расспрашивал.
- Гера, к пятнадцати тридцати подходи, у  нас без вокала есть, чем заняться.
Повеселел вокалист, к двери не помчал даже, а полетел, машет мне.
- "Но пасаран", Маэстро! До завтра всем!
Ага, "Но пасаран", певец, клей обои. Чего тебе, Миня?
- Маэстро, у меня две пары с утра.
- Понял тебя, подойдёшь, как освободишься.
Чего ещё? Кизяки ты мнёшь стоишь. А виноватый!
- Серёг, я б сбежал, но зачётные предметы: гармония и теория.
- Не надо бегать, первую половину дня поработаем с гитарной группой, а там ты подтянешься. Лады?
Ага, лады, руку вон протягивает. Хм... Несмело так протягивает. Эх, ты... Студент, блин.
- Может сбегу, Серёг?
Чего? Я те, блин, сбегу! Учись, а то твои преподы не только тебе мозх вынесут.
- Нет, наклонять за прогулы будут не тебя одного. Ни мне, ни шефу такие проблемы на фиг не упали, а тебе и тем паче. Ждём после обеда.
Иди, Миня, иди. Ага, и тебе "но пасаран".
А чего там басист с ритмачом? А ничего, перешёптываются недовольные.
Эй! Нефиг на меня косить, деляги! Сказал к девяти - будьте любезны исполнять. А для мотивации получите-ка.
- Завалим открытие - с работы вылечу не только я. Музыкантов пруд пруди, ресторанов два на весь город. Скоро будет два. В действующем контингент под завяз и с запасом. Кстати, там платят меньше уже сейчас.
Вкурили? Переварили? Ага, насупились, но недовольство с морд слетело. Дошло? Вот и хорошо, а теперь чешите в "Горилку" мне и шефу кости перемывать. Там самогонных дел мастер заждался, умаялся под полу свою заглядывать, так не терпится вас остограммить. Молча чешите! Пока-пока. Чего тебе, Иваныч?
- Серёж, давай домой подкину? У тебя глаза мутные. Голова болит?
Ах, ты ж... Ещё один внимательный. Хм... Прям снайперски внимательный.
Виталий Николаевич, а Вы ничего не хотите мне пояснить, а? Птиц, колись - слил Иванычу инфу за мою башку? Слил, зараза пернатая. Прям чую! Писец тебе, ебакентий. Хотя... Ну, и слил, и что? Иваныч на балабола не похож, да и информация не из животрепещущих, да и кому тут болтать-то? Мине что ль? Ладно, живи, пернатый.
- Спасибо, Иваныч, но у меня дела остались.
Не соврал ни разу, остались дела, точнее, одно дело, но важное: я кабинет не видел, тот самый, от какого у меня ключ имеется с коршуном на брелке. Хочу на постой попроситься, авось не откажет Птиц. Так и скажу ему, что аппаратура не фэншуй никак: на шнурах, какие срочно надо приводить в порядок, на столбе не повесишься - длинная верёвка получится. А там микрофоны на очереди, бас, да и клавиши тоже не фэншуй. Короче, возни с аппаратом не на одну ночь.
Хм... Ладно Талу, но себе-то не ври, Маэстро. Сбежать ты сюда хочешь, а вот зачем и почему... Этого знать совсем не обязательно никому. Работать мне так удобнее! И всё. Ладно... Ну-ка, попугай-коршун, слетай с ключа.
Нифига се апартаменты... Можно сказать, застыл на пороге, чуть глаза не выпали. Красота-то какая... Обои под камень, и камни прям настоящие, прям полная иллюзия, прям даже интересно, какие они наощупь. Ага, выпуклые они.
Етижи-пассатижи! Маэстро! Поехал что ли? Стены ты щупаешь. Со стороны кто глянет и сразу подумает: или обкумаренный, или псих конченый. Ты вон на диван лучше посмотри. Прям королевский диван: кожаный, чёрный люкс, растопырился на треть кабинета.
Дружище, залетай-ка. Чуешь, как кожей пахнет? А то! Помчал вон по кабинету носиться. Чего? Нравится запах? Понятное дело: эт те не дерматиновый парфюм и не ветошный.
И тут на окне жалюзи. Солнце ушло почти, но ещё подсвечивает их чутка, а они, словно вода в осеннем пруду, цветом играют от тёмно-серого до голубого.
Сейф, что в углу стоит, специальной бумагой обклеен, под чёрный мрамор, така ровно обточенная каменная глыба.
Полки на стенах... Так. Полки, блин.
Птиц, слышь? Ты нунчаки на полки обязательно впихни, а то спортивной темы не хватает, а так всё вместил: и столовую, и офис, и... Ага, и гардероб у нас тут: перчатки кожаные на голову упали. Хорошо, что не чайник заварочный. Хм... Надо бы разгрести всё это, а то вид портят полки, а они ручной работы, не абы какие, резные. Рухнут же, Виталька! Навалил он добра. Ладно, разгребу. Когда ему этим заниматься?
Какой же солидный стол: чёрный, стиль барокко, инкрустация белый вензель, и на стульях такая же, и сами стулья изящные, хотя и тяжеленные - фиг сдвинешь.
Ну, что сказать? Любишь ты выпендриваться, Коршун, но вкус у тебя отменный. Прям удивил в хорошем смысле.
Ах, ты ж... Шеф, ты содержимое ящиков стола ногами трамбуешь? Перекошенные все ящики. Крыльями трамбуй, бардачник. Прям жалко стол. Ничо, щас освобожу ящики и направляющие подтяну, на полках отвёртки есть, аж целых три, и фигурная имеется. Мозги что ль кому подкручивал, Птиц? С тебя станется.
Ну, ё... Тал, ты охренел совсем? Вот это тут тебе зачем в таком количестве? А уборщица увидит? Сплетен мало? Полно тех сплетен. Мне мама Чоли уже успела сообщить основную часть, посвятила, так сказать, во внутренние проблемы. И не надо обольщаться, шеф, ничего хорошего я о тебе не услышал, а только то, что ты не шеф, а говнюк, каких поискать, и на уме-то у тебя одни бабы, и друзья - жулики, и орёшь ты на всех постоянно, и чуть что - сразу на выход. Короче, не шеф, а кошмар на улице Вязов. Не удивился ни разу, хорошо знаком с твоим нравом и норовом, но...
Слушал я её, слушал и думал: да что ж вы... Пусть и кошмар, только он наш кошмар! Наш! Нафиг его сливать чуть не первому встречному? Накипело? Подойди, предъяви и сваливай, если не сошлись во мнении. Смелости не хватает? Некуда сваливать? Тогда сопи себе молча или под одеялом высказывайся.
Слышь, кошмар? А я ведь тоже так же думал. Не... Всё верно: бабы, друзья, амбиций вагон, вредный до изжоги, только вот... У лужи, у "Романтики", на площадке, у подъезда утром... Я тебя таким никогда не видел, Виталька. Никогда! А может не смотрел? И они не смотрят. Сейчас смотреть в глаза, а тем более, в душу невыгодно.
Так. Ну, вот что, Виталий Николаевич... То, что я сейчас в ящике увидел, не должно лежать в письменном столе на работе. В кармане оно должно лежать! Внутреннем кармане! Хм... Тут этого добра столько, что внутренний карман не выдержит - по швам разойдётся. Шеф, оптом по дешёвке скупил что ль, любвеобильный ты наш?
Ладно, развлекайся на здоровье. Давай-ка я ссыплю эту гарантию безопасной любви в пакет, а пакет суну в нижний ящик стола. На самое дно суну! И красным фломастером напишу:" Змеиный яд!". Я точно знаю, что Вера Ивановна змей боится. Один раз ужа под лавкой во дворе увидела - два дома на визг сбежались, нашатырём откачивали.
Дружище, погоняй-ка древесный запах, плиз. Ага, спасибо, в глазах просветлело, и портрет теперь хорошо вижу, до деталей, а то чот не сразу понял, кто она портрете.
Да уж... Нечего сказать, оригинал ты, Коршун: вместо политических лиц, исторические возле себя держишь, только я догадываюсь, почему именно Пётр Первый здесь обосновался. Перед госом по истории всем сообщил, что хорошо знаешь только билет по эпохе Петра Первого, он тебе и попал на экзамене. Многие тогда думали, что историчка подсуетилась, она ж твоим отцом когда-то училась, а я так не думал, больно уж ты счастливый был, и ни хитринки в глазах, ни одной. Повезло тебе просто.
Ну что? Надо бы заняться портретом, в пыли он весь. Да уж... Кумиры требуют уважения, Виталий Николаевич! Ладно, подстрахую Вас.
Здрасти, Пётр Алексеич. Чего злой такой? Пыль достала? Слышь? Ты на шефа не злись, некогда ему тут персонал гонять, он "Ковчег" строит, Ной хренов. Упахал теперь всех там, а тут расслабились чутка. Ничо, он наверстает, не переживай. Ну, что теперь? Терпи, Государь, Данилыча терпел, а чем наш Николаич хуже? Такой же неугомонный прохиндей. Ничо, приведу я сейчас в порядок твою резиденцию. Приведу, говорю! Дай на стул залезть. Косишь ты. Уже вон протираю салфеткой. Чего смухортился? Типа, не протираю, а пыль пугаю? Хм... Завтра влажным полотенцем протру твою физиономию. Завтра, сказал! Устал я, того гляди со стула навернусь.
Да, надо выдохнуть чутка, аж пот прошиб. Чёрт.... И чего я сразу свитер не снял? Прям жарко тут. Хм... Мягкий какой диван, но упругий. Хорошие пружины. А на кресле какие? Тоже хорошие. Не кресло, а мини-диван.
Свет включать не хочу: глаза устали. Дружище, полетай без света, поиграй в привидение.
Тихо как... Только ветер жалюзи играет, шуршат жалюзи. Сумерки в кабинет заползли, по углам разбрелись, портрет атакуют, а Пётр Алексеич не сдаётся, не пускает их за спину. Правильно, Государь, никто не должен знать, что у тебя за спиной, и они тоже.
Спасибо за "Командор", дружище, только не шурши жалюзи, не надо. Слышишь голос? Бархатный, словно металлическими нитями прошитый...
"Маэстро, никуда не отпущу одного!"
Лёшка...
Как ты, братишка мой? Я тоскую по тебе, сильно тоскую. Жалею иногда, что с тобой уйти не получилось, особенно жалею, когда нервяк накатывает, неосознанный нервяк. Опасный я тогда: боли не чувствую, мозги кипят, и голоса, голоса, голоса... Не дай бог...
Да, жаль, что не ушёл, и не потому, что опасным становлюсь, справляюсь я с этим, а потому что почти инвалид, и никому не нужен.
Но не отпустил меня Дэн. Не отпустил... Считай, у расстрельной стены собой закрыл, именно закрыл, а не просто не стал стрелять.
Ну, не надо бухтеть, Лёшка. Слышу я, отчётливо слышу твоё недовольство. Прав ты:
почему же не нужен? Дэну нужен, Витальке понадобился. Хотя, насчёт пернатого прохиндея сомневаюсь я конкретно. И без меня ансамбль хороший, только что неорганизованный, и всяко пофиг им амбиции шефа. Ничо, шеф, ничо... Костьми лягу, но будет у тебя лучший ансамбль в городе. 
Лёх, слышь? Пообещай, что не уйдёшь без меня туда, куда вход за спиной Петра Алексеича идёт. Пообещай, что дождёшься. Обещаешь?...
Так, отключаюсь по серьёзному. Не... Надо кофейку выпить, да топать домой,  паяльники собирать. О! Кого я слышу!
- Одни претензии у них! Работать надо, а не спать на ходу!
Да уж... С первого этажа слышно. Ах, ты ж... Нетерпеливый какой: не торкай замок ключом - сломаешь! Открыт кабинет. Привет заново, Птиц.
Свет! Ну, ё...
Какой же яркий свет. Это хорошо, конечно, паять удобно будет, но сейчас... Голова словно взорвалась, и в глазах потемнело. Отойди, Виталька! Чего ты в меня вцепился, как в альпиниста над пропастью?
- Плохо, Серёг, да?
- Нет, просто вспышка яркая, сейчас пройдёт.
Ага, отпустило вроде. Правда, в виски, как колья вбили, а в глаза песка сыпанули, но это мелочи.
Хм... Слышь, Птиц? Чего тебя аж затрясло? Пройдёт, говорю, доктора конкретно обещали, что со временем пройдёт.
А он на своей волне - нервной: в плечи мне мёртвой хваткой вцепился и смотрит, смотрит, а в глазах... Хм... Виталька, у тебя глаза зелёные, а сейчас почти чёрные... Всё нормально, отпусти меня, я вон уже поднимаюсь.
- Кофе будешь, шеф?
А то! Будет, конечно. Эй! Хорош на меня таращиться, собой лучше займись, имидж приведи в порядок: побелка даже на волосах.
- Тал, нельзя тебе по городу в таком виде рассекать, не стройматериалами торгуешь.
Улыбнулся, обнял осторожно.
- Серёга... Отошёл? Хорошо тебя встретили?
- Да, хорошо, ты же постарался.
Точно, подстраховал он меня: смущается вон - нос сморщил.
- Я только Иваныча попросил, чтоб... Ну это... Ну, ты понял.
Понял, всё я понял. Чего опять? Материшься ты. А ничего, мы уже не тут. Мы уже "Ковчег" строим. Говори-говори, Птиц, я тебя слушаю. Внимательно слушаю. Ага. Сейчас уже наизусть запомню цены на отделочный материал. Всё достойное сильно дорого. А ты как хотел? Плати, если дерьма не надо.
Ах, ты ж... Ушатанный он вусмерть: глаза  потухли, на кофе не реагирует - плывёт, а я крепкий кофе сделал. От утреннего имиджа почти ничего не осталось: галстук набок уехал, шарф из кармана пальто выглядывает, туфли и брюки тоже в побелке. Выпил кофе? А теперь чисть перья, Коршун. Пальто вон уже чистое. Хорошая побелка. Чего?
- Серёг, не мастера, а уроды: два ведра фирменной мастики псу под хвост. Пятьдесят килограмм! Тварилы штопаные...
Чего? Штопаные? Хм... Успел продырявить? Нет, не успел, но уже в пути. Да ты чо? Прям всем им руки оторвать? Ага, не только руки. Ну, это они сами добровольно оторвут, если ты им месть за испорченную мастику озвучишь.
Так. Сигареты отдал! Быстро! Я кому сказал? Третья подряд, блин.
- Серёг! Ну, ты чего? Дай ещё одну цигарку.
- Нет, облюёшься, передохни чутка.
- Ну, одну... Слышь?
- Перебьёшься.
Так, не сверкай глазами и не фыркай. Понимаю, что "Ауди", не шаха, что ход мягче, что вообще... Но знаешь чего?
- Ещё пару цигарок взахлёб, и тебя вытошнит даже в портшезе. Нет, сказал!
Вот и правильно: посопел недовольно, но подчинился. Чего? Ещё кофе? Не... Давай чайку теперь. Хм... А он сегодня ел? Эй! Не выворачивай ящики! Нет там огрызков, выкинул я их. Заплесневели уже огрызки не пойми чего. Щас...
- Держи бутеры.
- Нифига се, вот ты запасливый. Держи второй.
- Ешь оба, в меня три овощные тефтели впихнули.
Ага. Впихнули, блин. Это прям мягко сказано. Мама Чоли над душой стояла и полотенцем помахивала, пока не съел. Хорошо, что не приказала тарелку вылизать, но бутеры на дорожку сунула.
-Не получилось чот пожрать за весь день. Вкусные бутеры!
Ох, ты ж... Щас подавится, однако.
- Жуй нормально, куда торопишься?
- В "Ковчег" помчу, это я прилетел узнать, как у тебя дела. Серый...
- Чего?
- А домчим вместе до "Ковчега"? Завтра электрику на первом этаже разводить, а меня схема разводки напрягает, особенно, где сцена.
Ах, ты ж... Где сцена? Да, надо ехать, а то накосячат с теми же розетками и будем мы маяться. Только вот вопрос у меня, а точнее - просьба, а ещё точнее - всё вместе.
- Тал, можно я в ДК  поживу? В кабинете. Мне ночи нужны - паять много.
Блин... Нафиг попросил? Щас как начнёт: "А почему не дома? А зачем? А чего?"
А он молчит, только смотрит внимательно, чуть не буравит взглядом.
- Понял, шеф: нельзя так нельзя.
- Да живи, если удобно, я тут всё равно набегами сейчас. Новый кабинет делаю в «Ковчеге», ещё круче будет. Знаешь, чо придумал?
Ой, блин… Нафиг мне щас твои фонтаны и фонтанчики? Допил чай? Помчали.