Небо бывает страшным

 
 ---Небо бывает страшным---
 

    Июльское утро разгоралось, щедро выливая
солнечное тепло на ожидающую землю. До полудня ещё
было часа два, но жара уже настойчиво показывала
 власть, окутывая  дачные участки своей
необыкновенной энергией.

    Усердные дачники, всё глубже надвигая шляпы,
пытались поймать остатки утренних дуновений. Они уже
давно занимались огородными делами, заботливо
обихаживая свои грядки, когда к ним присоединилась и
я. Поспешив рутинно заняться морковкой, успела
порадоваться волшебной красоте, яркости и аромату
своих цветочных клумб.
 
    Постепенно процесс прополки увлёк, не остановив
мысли о необходимости выращивания урожая здесь, на
большом участке земли. В этом семья никогда
особенно не нуждалась, а теперь, после мужа – нашего
главного и уважаемого любителя-садовода, дачная
забота переставала вызывать у меня только
положительные эмоции. Признаваясь себе, понимала,
что было физически и морально тяжело здесь
одной, в этом старом саде-огороде. Но традиции семьи
ещё были сильны и главное решение о дальнейшем дачи
ко мне ещё не пришло.

    Огородные хлопоты делали своё благотворное дело,
смещая эти вопросы всё дальше, «на потом», они
вносили приятные изменения в ход мыслей. Переходя с
рядка на рядок , замечала чистоту и привольность
неба, наслаждалась разноголосым пением летних птиц,
выделяя в нём беззаботное участие, наверное,
городских, расплодившихся  на ягоде воробьёв,
отмечала приход набравшего вишнёвых косточек
молодого бурундука и открывала для себя тайную
муравьино-жучковую жизнь…  И ещё много другого,
успокаивающего, приносил в мою душу этот, необычный
для города, прекрасный мир приближенной природы. С
каким-то очищенным сознанием, некоторое время я
спокойно работала, пока звуки человеческого движения
на дороге не привлекли моё внимание.
 
    Удивилась, увидев, как дачники-труженики в
обеденное время покидают свои участки, спешной
вереницей уходя по грунтовой дороге на автобусную
остановку. В это время раздался голос с соседнего
участка, Елизаветы, уже переодетой в городскую одежду:

    - Лидия, уходи быстрее! Видишь, что надвигается
на нас?
 
    Невольно поддавшись её тревоге, оглянулась и
ахнула. Впервые в жизни увидела  невероятное
природное явление.

    На самой северной стороне неба, над едва
различимыми от дальности контурами крыш городских
высоток, стояла, контрастно выделяясь,  однородная,
как густо нарисованная, тёмно-синяя полоса - мощная
туча, захватившая весь широкий небосвод от края до
края. А в пространстве неба, прямо надо мной,
происходило что-то странное. В его центр быстро
стягивались из всей вольной голубизны белые рыхлые
клубки мелких тучек, которые
формировались в серое однотонное полотно. Казалось,
что они, подчиняясь, как солдаты, суровому приказу
главнокомандующего, собирались для контрудара и
теперь торопливо бегут в указанное место и
время. «Надвигается сильный дождь. Возможно, будет
гроза. Но ещё всё далеко, успею», - подумалось мне
тогда без особого волнения, однако, работу
прекратила и решила собираться домой
 
     Переодевшись в доме, я вышла наружу и
ужаснулась погодным изменениям. В воздухе возникла
какая-то необыкновенно душная, почти липкая,
восковая  тишь: листик не шевельнётся, никакого
движения вокруг, всё живое приумолкло и попряталось.

     Солнце быстро, блекнув на глазах, перекрывалось
серой широкой полосой, которую беззвучно гнала перед
собой, приближающаяся к дачам необыкновенная туча.
Она уже изменила свой  цвет с тёмно-синего на
серо-чёрный. И сейчас  представляла собой мощный
плотный однородный монолит – тело, ожидаемо
зловещего свойства.  Оно, не изменило маршрута,
двигаясь с севера, где зародилось,  и, заняв уже
ровно треть небосвода,  не показало ещё своего
нижнего края, так было велико. И это, безобразно
набухшее толстое тело, похоже, продолжало наращивать
свою мощь, уплотняясь и всё больше темнея в своём
скоростном движении.

     Небесное зрелище невольно
завораживало своим, кажется, осознанным движением, а
мощь происходящего вокруг вызывала уже реальное
беспокойство и желание защититься. Надо было быстрее
уходить.

     Дорога с небольшого склона от дачи на этот
раз показалась мне очень неровной и задиристой, ведь
я обулась в первое, что попалось: сабо с деревянной
подошвой – «ни шагу назад», поэтому всё моё внимание
было отдано этим башмакам, рассчитанным на тихую
ходьбу. Поглядывая вдаль, видела движение своих
соседей-дачников, уже прошедших главные полтора
километра прямой дороги под уклон, и теперь
ускоренно уходящих  за её поворот, к неминуемо
близкой  автобусной остановке.
«Да, я тоже… Я сейчас…», - думалось мне,
в попытке быстро догнать исчезающий человеческий
поток. Но всё было не так, как хотелось – сабо были
до безобразия непослушны, их жёсткость не давала
развить скорость на каменистой дороге, оставляя меня
далёкой последней в этой веренице людей.
 
    Под серой полосой неба шла уже одна. Дождя я не
боялась. Но здесь была другая опасность, и её
чувствовала. Поглядывала налево. Туча была близка. Она
шла низко и неминуемо приближалась, кажется,
запланированным  ходом, пока тихо, не поднимая ветра
на земле. Мне стало не по себе от скорости её
движения и вида. Её  огромный неспокойный тёмный мир,
не умолкая громыхал и рассекался бесчисленными злыми
зигзагами серебряно-белых молний. Он, этот мир, –
был живым и энергетически заряженным организмом.  Но
увиденное ещё не было моим страхом, оно вызывало
только опасение и  надежду вовремя  уйти от
грозы. А впереди  - половина пути...
 
    Быстро темнело – засекло моё зрение вниз,
выбирая подходящую дорогу. Наступившие сумерки
обозначали, что туча полностью перекрыла полуденное
солнце.  В усиливающихся звуках грозы ощутимо
надвигалось чувство острой тревоги от неизвестности
дальнейшего исхода. Невольно я всё прибавляла шаг,
понимая, что туча близка и уже со своими звуками
догоняет. И вот уже холодным сильным воздушным
потоком обдало её близкое дыхание, которым мы
задышали с ней, без дождя. «Догоняет»…
Вокруг всё стало превращаться в хаос.

     Внезапно рядом со мной на узкой дороге и за дачными
заборами швальный ветер, обрушившись с небес, своим
свирепым потоком взялся за  деревья и травы. 
Кажется, какая-то невиданная дикая сила начала
трепать  их стволы и ветки, листья и стебли,
стремясь добраться  до корней растений и вырвать их
из земли. Заметалась в воздухе оторванная масса
зелени вперемешку с  уличным мелким домашним
скарбом. Громко зашумела и загрохотала старыми
крышами вся дачная улица, отзываясь на пришедшую
бурю.  Не выдержав возникших звуков, я побежала, как
попало без  разбора дороги, и, с усилием сопротивляясь крепкому натиску ветра,  приближалась к заветному повороту дороги. «Там должно быть моё
спасение». Только об этом и думалось.

     А ветрило, усиливаясь, серьёзно делал своё громкое
дело, и серость сумерек становилась всё плотнее,
утяжеляясь телом тучи, которая пока ещё как-то не
настигла и не накрыла меня своим водяным набухшим
боком. И, наконец-то, дачи кончились. Вот он -
заветный поворот дороги! «Налево, налево… вдоль полосы
лесочка с полкилометра длинной, а дальше… переход
через железную дорогу … на спасительное шоссе с
автобусной остановкой». Мой мозг заставлял
увеличивать скорость бега сейчас, устремляя меня
туда всей душой.

     Уже за  этим поворотом первые капли и брызги
дождя  редко, но весомо, сбоку достигли меня. На этой
узкой, изменившейся от внезапной темноты дороге,
какая-то неизвестная жуть надвинулась вплотную. В
страхе ускоряя шаг, бегу по земле в колеях
от колёс машин, вдоль леска. Он у меня справа звучит
не своим привычным голосом, бушуя, мотаясь всем
своим существом под свирепой стихией. Сейчас он, в
этой серости,  поменял свой летний окрас и
выглядит по чужому фантастически дико, страшно… Над
головой слышу усиленное ворчание и картавость грома,
с уже близкими и резкими осветляющими белым светом
разрядами молний. Бегу…Трудно. «Нет, не убежать»…

     В какой-то момент догоняющие Небесные силы
договорились, и, кажется мне, специально грохнули
громом над ухом слева и оглушительно разрядились
серебром прямо передо мной.  И затем, тут же, двинули
косым сплошным и приземляющим водяным шквалом также
слева…  Бежала, несмотря ни на что, только ноги меня
спасали. В голове  стихийно возникала молитва
"Богородице" да всё начиналась «Отче
наш»…, а может быть, и до конца читалась… Помню
точно, что просила эти Небесные силы не
убивать, кому-то, понимая кому, я была ещё нужна.
Не останавливалась, не смотрела вверх, к кому
обращалась... Ощущала только мокрый холод  слева,
как чей-то бездушно озлобленный взгляд.
      
      А затем, вскоре, ещё  раз,  меня так же, почти в
затылок, безжалостно потрепали  под потоками ливня  оглушительной  близостью грома с  чёткими  разрядами слепяще-белых молний…
В этот момент я уже успела добежать до
поворота на переезд через линию железной дороги. Автобусная остановка – моя цель,  была очень близка.
Отсюда мне удалось  разглядеть  сквозь живой серый  занавес ливня далёкую и
почти призрачную картину: неторопливо
движущееся светлеющее пятно рейсового автобуса на чёрной ленте  шоссе.

      Он – автобус,  шёл ко мне.
      Услышали... Спасибо!

      Почти без отрыва глядя  направо, на этот автобус – моё единственное место спасения, в каком-то автоматическом режиме я  бежала к нему, как к живому существу и освободителю от дикого постигшего ужаса.

      Преодолевая  последние десятки метров, оказалась на  шоссе, на остановке, одновременно с автобусом. Он остановился рядом со мной, и водитель,  поняв моё состояние, мгновенно распахнул передо мной единственно спасительную, в то время, дверь… Я влетела по автобусным ступеням, и, как отпущенная пружина, остановилась  в мире спокойствия и тёплого благополучия.

      Похоже, автобус  шёл с дальних дач, где ещё не было грозы, и взгляды всех пассажиров устремились   на меня. До меня ватно-тихо доносились их голоса:

      - Разве уже идёт дождь?
      - Уже льёт?.. так сильно…
      - Ааа, гроза… Даа, гроза… - Я улавливала  безучастные ко мне голоса людей, понимающе счастливых тем, что их судьба миловала во время уйти от невероятной грозы.

     Наверное, вид мой был нестандартен. С меня стекала вода, начиная с головы и в основном с левой половины тела, облепленной спортивным костюмом. Справа я была почти сухой. Как это могло быть,  мне не понятно до сих пор.

     Все места в автобусе были заняты. Ухватившись за трубчатую стойку в салоне перед дверью, я смотрела в окно автобуса, постепенно приходя в себя.

     Наш путь был на север, откуда пришла туча, сейчас там уже ярко голубело небо, беззаботно окрасив и всю его восточную часть. Ещё видно было, как гроза, погромыхивая,  уходит за воды Амура в далёкие сопки, в посёлки вдоль дороги от Комсомольска-на-Амуре на Хабаровск, унося посверкивающую зловещую черноту могучей тучи. А вслед за ней,над нами, над дорогой, ещё низко тащились,  её остатки в виде тёмных узких хвостов, подобно шевелящихся  щупальцев засыпающего гигантского кальмара или осьминога…

     Успокаиваясь от пережитого волнения в серьёзной встрече с грозой, невольно пришла от определённых сомнений к важному решению за эти 45 минут поездки домой.  "Надо прощаться с дачей, видно, пришла по разным причинам эта пора".