Тайна четырёх

Виктор Матюк

Тайна четырёх

Ох, я же не лох и не верю в тайну четырёх, делаю глубокий вдох 
И вижу перед собой отъявленных пройдох, они не знают своего конца,
На всё воля Творца, тайной не пребудет слово, если на душе хреново
И при помощи мата площадного мы пытаемся отойти от сумрака земного!
Известна тайна четверых, но если один из них получит под дых,
Он попытается свалить от бывших собутыльников своих!
Уж лучше тишь и благодать, чем вопль, крик и уличный мат,
Зачем гадать: что выбирать! Легче предать и информацию передать,
Но если дело достойно не завершено, оно в гроб отправит всё,
Что тобой обретено, бог не допускает грешников до зла,
Зачем пускать осла туда, где в былые года всё покроется забвением,
Говорю с предупреждением, что из нас никто не знает ни часа тюленья, ни минуты смерти!
Впереди не видно ни зги! С пути уйди, бесовское созидание, твоя душа будет отдана на поругание
За предательство, это обстоятельство скрывалось старательно,
О нём высказывались иносказательно, но золотое время пришло,
И всё, что, казалось, в Лету кануло, на поверхность реки жизни всплыло!
По что не встал на колени никто, коль божество грешникам надежду вернуло,
И от него не ускользнула даже тайна двух, она резала слух до помешательства,
Испуг, что за тобой вот-вот придут, наполнило душу громадьём вселенских мук!
Все момента истины затаив дыхание ждут, неужто предателю каюк? Его язык отбился от рук,
Стук в дверь, она снята с ржавых петель, неубранная постель уже не напоминает земную твердь,
Отныне и впредь на тебя будут надзиратели в тюремный глазок смотреть,
Почему твой разум не направлял твои дела! Неужто его опутала тьма?
В разуме – счастье, без него – беда и несчастье, разум – наше богатство,
Без него – полная нищета, нет защиты Христа, тлен и пустота в душе,
Не поздоровится тебе ни в лагере, ни в тюрьме! Будешь выживать сам по себе,
Если что-то осталось в голове, не вали свой грех на небо, оно – источник воды, вина и хлеба!
Тайну может сохранить только один из двух,  если другой испустит дух! Забудь о клятвах и обетах,
Преходяще все на белом свете, не подумав – не посвящай в сокровенные тайны свои
Даже жрицу любви, она не умрёт от тоски, так что ей не звони, хоть кричи, хоть плачь,
Только не судачь, не зная конца, на всё воля Творца, ему принадлежат наши души и сердца!
Мысли по сердцу стегнули, и по тёмному небу вихрем промелькнули, на землю сошли
И там свою смерть стремглав нашли! Словно гор гряда безумия и страсти чреда
Затмила безумные глаза, ты давно уже собирался прикончить врага,
А на жену руку свою ты поднять не посмеешь никогда! Хотя будешь орать,
Себе под стать: «Беда, господа, беда! Страной правит Сатана, ему цена – копейка,
Но он нашёл лазейку в щели дверной, с виду наивный и смешной, лысый и смешной,
Почти святой, устроил жизнь под москвой, стал дружить с братвой! Достигнув высокой цели,
Не ходил на дуэли, убивал втихаря своего закоренелого врага,
За душой у него нет ни кола, ни двора, зато на плечах соболья шуба,
Он выглядел бы глупо, если бы жил скупо, и не обворовывал казну
Ежеминутно хотя бы рублю, деньги складывал в свою мошну!»
Правда проступила сквозь туман, не терпит поражения обман,
Был любовный роман, но старый болван  не слал хвалу всесильному Творцу за Его труды,
И лишился клока волос с плешивой головы, бесы его на поводке ведут, следом скопом идут,
Вот-вот огонь в земном Аду разведут, и этот плут отправится в последний путь! Жуть вокруг,
Безумец наивен и глуп, но жесток, потому что холоп! Он не раз нарушал данный людям обет,
К нему уважения нет, гаснет свет в конце тоннеля, сказочный дурак – Емеля посреди недели
Нежится в постели, волосы его поседели, плечи загорели, за ним не доглядели из-за бугра,
И вражья стрела полетела на Запад, он думал, что противник будет драпать, ан, нет,
Ему самому пришлось ускорить бег на длинную дистанцию, я же его вопли слушаю
И себя лишними вопросами не мучаю! По такому случаю  ухожу в тайгу дремучую,
Оставшись так наедине, гоняю шваль болотную, бью плёткой, а грехи заливаю водкой!
Всё дело будет достойно завершено, прославит мою родину оно! Если путь мой к победе ведёт,
Вперёд, как бон не был труден и долог, я не молод и стар, пьяный угар давно исчез,
Плешивый бес смотрит в сторону небес, и вертится, как волчок, едва не валится с ног,
Старый остолоп и его карманный поп странную молитву с амвона изрёк, но какой с ней толк?
Её же не оставил для грешников бог, старый психолог насобирал народный примет ворох,
И с помощью уловок бывший врач-гинеколог в свои сорок пять идет девственных баб!
За зло воздаётся зло,  иного в этом мире не дано, а как же без него и последующей расплаты,
Что нищим, что богатым суждено Всевышним  до конца жизни на мусорной свалке
Искать остатки пищи с удавкой на шее, по идее, Христа убили русские евреи,
Они там и сейчас выполняют Сатанинский приказ, пытаясь изувечить нас!
Возмездие пришло, оно отрезало зло и унесло  в дальние края, там чужая земля
И не слышно песни соловья, туго соображая, свои локти, кусая, волчья стая
Весь мир войной пугает, ей от возмездия не уйти и найти иного пути,
Чтоб кому-то другому забить огромный гвоздь в трухлявый гроб!
Сквозь туман и обман весь постсоветский дурман ведёт балаган
На скифский курган, только там язык укоротят несколько храбрых ребят!
Страшась, участи подонков и рабов, им служить никто из наших людей не готов,
Не нужно лишних слов для привередливых мозгов, одна небесная звезда рядом со мною шла,
Полная обид и скорби, пыталась жить для обездоленных людей, её гнали взашей ,
Тот, кто жил в молитвах весь час, не бухал и был талантлив, как Парнас, постепенно угас!
Время идёт, не уколовшись шипами, розы не сорвёшь! Брюки – клёш сам себе не сошьёшь,
Если каплю пота наземь не прольёшь, что посеешь, то пожнёшь! На земле святой 
Предо мной сияет небосвод голубой, мой минутный след оставил даже грешный человек,
Будучи во цвете лет, он шёл своими путём и тирана считал своим врагом,
Хотя он был наделён властью внеземной, и вот один из них таких высот достиг,
Что предстал передо мной, как бог, я же перед ним, как лох! Мир жесток и груб,
По земле пронёсся слух, что Святой Дух давно исчерпал свой огромный запас
Из молитв, слов и фраз, чтобы человеческий разум как-то вернуть назад!
Меркнет взгляд, а без божества свою силу теряют молитвы и звучные слова!
Хочу, и об этом ору везде, даже иногда  влезаю на пожарную каланчу,
Чтобы Бог великий избавил мир от Орды дикой, Господь, как видно, предрешил заранее,
Переподчинить все наши думы, мысли и знания барскому тщеславию, желания Бога – закон,
Неужто Он не слышит, вопль, крик и стон, несущийся со все сторон? Я отрешён от неба навсегда,
Сижу у степного ручья без дум, без цели и труда, раньше манила божьего раба небесная высота,
Сейчас же заела нужда, здесь другая страна, это тюрьма народов, где нет свободы,
Уходят годы в никуда, плутовка-судьба  парит над головой, и образ святой мельтешит предо мной!
Сотворить из себя то, что тебе не дано, тяжело, жить грешно не запретишь.
Взгляд манит высь небес, уходит стресс, значит, почтение к богу есть!
Ему и честь и хвала, Бог сквозь сумрак ночи зрит, как быстро время летит!
СТРАСТИ ПОКОРЯЯСЬ, МОЖЕШЬ СПОТКНУТЬСЯ  И СТРЕМГЛАВ ОКУНУТЬСЯ  В ГРЯЗЬ!
ВОТ И ВЕСЬ СКАЗ, СЕРДЦЕ ПАТРИОТА СВЕТЛО, ВРАГ ЗАДУМАЛ ЗЛО,
ЗОЛОТОЙ ЛУЧ СКОЛЬЗНУЛ В ОКНО, ПОТОМ ВНОВЬ СТАЛО ТЕМНО,
СТЫДОМ ЗА ПРОШЛОЕ ГОРЯ, ЖАЛЬ, ЧТО ЖИЗНЬ ТАК БЫСТРО ПРОШЛА,
И НЕ ИСПОЛНИЛАСЬ МЕЧТА! В покоях воцарилась ночь, враг бежит прочь,
Ему никто уже не может помочь, вдруг свет блеснул в чужих очах,
Мгновенно исчез жуткий страх, неужто судьба улыбнулась мне,
Я изменился в лице, мудрость упала в цене! Жизнь вынесла приговор,
Пришелец – пьянчуга, убийца и вор, он нарушил межгосударственный договор,
Пол под ним скрепит, земля дрожит, оконное стекло дребезжит, жизнь прошла полосой
Над привольной и раздольной рекой, вселила в душу временный покой,
Старик бесстрашный без раздумий вступил в бой рукопашный, ему не пристало
Пить с кем попало, и вспоминать день вчерашний!  Только небо знает,
Кого победа увенчает лавровым венком, осеняю чело  Господним крестом,
Пытаюсь исчезнуть в небе ночном! Мне жизнь не надоела, рвусь смело туда,
 Где надо сообща трощить врага! Через день иль два он лишится сна раз и навсегда!
Хочу согнуть врагу хребет, спора об этом нет, моя путеводная звезда
Останется жить на земле всегда, лиха беда начало, отболело и отполыхало,
Но слишком мало, вблизи грохотало, а вдалеке бес считал деньги в кошельке!
Холодный и бездушный прах когда-то навечно застынет на моих устах,
Я же не стану ни ныть, ни страдать, лишь попытаюсь счастье своим людям раздать!
Всё видимое имеет невидимое, оно таится вовне в тебе и во мне, и только наедине
Проявляет себя, сзади него прячутся рок и судьба, а что им сделает голытьба?
Крикнет: «Гойда!» и двинет в бега, благо рядом непроходимая тайга!
Тот, кто сердцем невредим, не даст тайнам своим исчезнуть и груди,
И незаметно исчезнуть с незнакомого пути, иной раз махнёшь рукой,
И ты готов пожертвовать своей душой за чужую Бучу и чужой разбой!
Поцелуешь образок святой, поставишь его перед собой, авось, благословенье
Обрадует тебя хотя бы на день рожденья, утратив надежду, не бейся оземь,
Если твою голову посеребрила ненастная осень, проседь тебе к лицу,
Лучше обратись к Творцу, пусть добавит Он тебе ума и сил, стеная и вопия,
Ты забыл спросить себя: «А чья стезя пролегла мимо степного ручья,
И рядом с ней разгорелось полымя? Кто виновник злодеянья?
Кто приносит людям горести и страданья?» Эти слова, как с неба упавшая звезда,
Будут прокляты на земле раз и навсегда! Даже небо нам загодя не сообщит, кто будет ранен,
А кто убит? Найду ли я себя среди святых в тот злополучный миг, или исчезнет рай надежд моих,
Как сказочный триптих в глубинах морских? Куда бежать в зарю или в туман,
Везде враньё, всюду обман. Лишь на берегу Днепра крутом земля полыхает огнём,
Горят, заборы, избы и дворы, и даже площадки для малолетней детворы! Труден путь к свободе,
Высоко вздыхает грудь, но не дымится, она теснится от сладостных снов, уклад толпы таков,
Чем меньше слов, больше дел, а цель одна – никогда не забывать имена завзятого врага,
Пусть в течение земного бытия над ним зависает подобие огненного господнего меча!
Небо брызжет огнём, тих речной затон, непонятно о чём шепчутся волны в нём?
Жизнь пришла в движенье, в водоёме небес отражение,
Всё остальное дорисует моё воображение!
На слово давно не веру своему врагу,
Как я могу изменить свою судьбу?
Бог наперёд знает мою долю,
Всё остальное не в моей воле!
Пусть рассуждаю я грешно, я жить хочу вечно,
А житьё-бытьё – скоротечно, когда-то забудется имя моё,
И его не вспомнит никто, проходит всё, пройдёт и это,
Толпа забудет авторское кредо, только наставления от отца и деда
Будут путешествовать по белому свету, пока свет и тьма в свои сети не затащит Калыма!
День прохладен с утра, вокруг беготня, тлен и суета день ото дня, слеза блеснула на очах,
В душе воцарился минутный страх, воздух порохом пропах на час иль два, 
Боль резанула по очам, поднялась к небесам по невидимым ступеням,
Чтобы там обезопасить собственный взгляд, грехи седую голову теребят за волосы седые,
Просторы родные смыкают ряды боевые, а купола золотые бьют  в колокола пустые,
Будто кони гнедые в безлюдные мостовые! Пусть жизнь неприглядна, страшна и ужасна,
Не стану я лить слёзы напрасно! Пусть моя душа за семь замков заперта,
Исчезли знакомые с детства места, мир ржавчиной покрыт, смог и дым над ним висит!
Предостерегающий крик над всей округой звенит, будто бандитский клич, удар бича и плети
В любой момент опустится на мужские плечи, затихнут речи, и сомкнутся навсегда
Уставшие от произвола уста! Душу иссушили года, но жизнь ещё не испита до дна,
Всё идёт своим путём, мы все когда-то вновь встретимся на свете том,
Где вечность вступает в спор со скоротечностью земного бытия,
А твоя утлая ладья – жалкое подобие пиратского корабля,
Прошлое, стеная и кляня, колышется на волне, как бадья в колодце!
Бунт на корабле грянет не вскоре, только беда и горе растормошат толпу,
И унесут людскую молву в бесконечную и вечную пустоту!
На срамоту смотрю впритык, дряхлый и никчемный мужик,
Г7отов принять муки изгнания, боль, как наказание, вместо ежедневного страданья,
Тайные волнения души тем хороши, что здесь нет ни одной живой души,
Взгляд свой не томи напрасно, видеть стыд неприятно и страшно, ты плачешь навзрыд.
ИСЧЕЗАЕТ АППЕТИТ, ВПЕРЕДИ НОВЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ, РАСПРИ, СКЛОКИ И ОГОРЧЕНИЯ!
НОЧНОЕ ПРИВЕДЕНИЕ ТАИТ НЕМАЛО СКОРБИ И ОБИД, НО СТЫД ДУШУ НЕ ЗАТМИТ,
ТОТ, КТО ПЕРВЫМ СОГРЕШИТ, БУДЕТ НАПОВАЛ УБИТ, А ГДЕ, КОГДА И КЕМ, И ЗАЧЕМ?
НАМ НЕ СУЖДЕНО ЗНАТЬ, МЫ МОЖЕМ МЕЧТАТЬ ДО ЗАРИ, СИДЯ В НОЧНОЙ ТЕНИ,
ОТПУСКАЯ В СВОБОДНОЕ ПЛАВАНЬЕ ДУМЫ СВОИ! «НЕ НАВРЕДИ» В ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ СЕБЕ,
ТАК НАПИСАНО НА НАШЕЙ ОБЩЕЙ ИСТОРИИ И СУДЬБЕ!
 Пусть наш век и жалок и смешон, никогда не лезь на рожон, натяни капюшон на глаза
И помолись на образа, только бы тоска душу не заела, если слеза заблестела на щеке,
Зажми нательный крест в руке, но держит свой язык на поводке! Солнце село, меж тем стемнело,
Сердце не окаменело, оно остервенело, ему осточертело  на коленях стоять и небо умолять:
Грешнику ниспослать радость и благодать! Когда же прослезившийся глаз убитую горем мать 
У родного очага увидал, он на краткий миг сознание потерял, одежду на себе не рвал,
Он долго решал, куда направить энергию свою, чтобы отомстить закоренелому врагу?
Зайти в корчму? Зачем? Там душу открыть некому, а самому можно дома посидеть
И жалобные песни до рассвета петь, если желание есть! Кто ты, чтобы при свете Луны
Разводить мосты в области Невы? Лапсердак свой расстегни и  в глаза мне посмотри,
Беда над головой весь день парила, время для расслабления наступило!
Жизнь никому ещё не надоела, ты рвёшься смело в клетку к зверю,
Мужик бесстрашный готов  вступить с врагами в бой рукопашный!
Он блаженство вкусит  на небесах, у него баба на сносях, им не движет страх,
Он на небесах господу признается в совершённых грехах, на первых порах будет всё отрицать,
Как пить дать, ему здесь некому руку подать и нечего желать от незатейливой толпы,
У неё нет благодушней и нежной души! Что толку от незатейливых речей,
Ты можешь возгордиться жизнью своей, ты же сын – степей,
Но ты в себя загляни, только резину долго не тяни,
На земле случилось страшное злодеянье,
Мокша получит воздаянье! Посиди немного
У родительского порога, здесь ты молвил первое слово,
И увидел очертания мира сурового, много нового для первого раза,
Стало  невидалью для детского глаза! Тайна четырёх окутала очередной подвох,
Рок почти что оглох. Присел на прогнивший пенёк, рядом бежал ручеёк,
А пролетающий мотылёк, произнёс между строк: «Со своими врагами раъёбуйтесь сами,
Ложитесь костями, без устали топайте ногами, одним словом, шевелите мозгами,
Что и как? Не пора ли, перекрестясь, ударить в царь-колокол в Москве,
Вот только бы не ударить лицом в грязь, я отродясь не видел, чтобы люди не таясь,
Зрели, как горят на руси не только иконостасы и рушатся давнишние связи!
Как народу объяснить, что каждый второй будет убит, в лучшем случае ранен,
И станет жить, как каторжанин на Калыме и Магадане! Вместо триумфа ждал облом,
Лбом киевские стены не прошибить, а хотелось там хозяином побыть, Лавру посетить,
Но молод бичом не перешибить, карта бита –нечем крыть! Теперь родному краю
Мокшанский солдат нижайший поклон посылает, он рыдает со слезами на глазах,
 Его здесь двинули кулаком то в живот, то в глаз, то пах, бывалый мужик едва не зачах!
За двести лет не изменилось ничего, только дороги и пьянство желают лучшего,
Гаснет свет от москвы до самых окраин, и возомнивший себя барин оказался крайним,
И даже монахи на Валдае, которые в политике не больно шарят, и те по своей простоте
Сидят на посте, молятся в темноте при дребезжащей свече, и держат языки в узде!
Там никто не крикнет: «Бунт на корабле!», крикнувший исчезнет в мутной воде,
Значит, быть беде, а будущее скроется в кромешной темноте! Армия разворована,
Ей беда уготована, символ затхлости и крест, зажатый в горсти, придётся потомкам нести
Все грядущие столетия, как выбраться из тупика? Слишком много греха накопила страна,
Тихая гавань скрылась в Днепровских плавнях, а на окраинах империи теперь дикие прерии!
Хреновые дела, Мокша до основания сгнила, не осталось ни  тына, ни кола, ни двора,
Вокруг пустошь одна, содержа войска, и пугая Европу, лизали чужую жопу,
Оказалось, что задница совсем не та, она грязнее задницы пьяного ямщика!
К чему всё это? Война во имя воды и куска хлеба, да молитвы на всякую потребу!
Всё рассудит Небо, продолжается публичная порка угро-финнов,
Корабли пробираются между рифов, и боятся под огонь попасть, гнилая власть
Никогда не уступит даже малую часть, ей бы украсть и в темноте ночной
В пьянство и блуд окунуться с головой! Не для того судьба улыбнулась мне,
Чтобы, оставшись наедине в кромешной тьме, начинал куролесить даже во сне
По многогрешной земле! Тяжкий грех есть у всех, а у кого штаны без прорех?
Можно в тишине достигнуть высот, даже падая в стремительный водоворот,
Уходя ко дну, преданно любить собственную жену и страну! Жизнь клонится к исходу одному,
Никому не ставлю в вину, что он хочет плодов запретных вкушать и молодых женщин искушать!
Кому и что в этой жизни дано, кто-то идёт на дно, а кто-то взмывает вверх, время ускоряет бег,
И только грешный человек собирается праведно жить, как ему уже надо с земной жизни уходить!
Зачем раньше времени свою душу бередить? Дамоклов меч ещё над седой головой не завис,
Не хочу рыдать и скулить, как паршивый пёс, которому ветер негожую весть из-за бугра принёс!
Ну и что ж? твою жизнь никто не ценит ни в грош, что посеешь, то пожнёшь,
Если до праздничных дней доживёшь! Всё здесь переменилось,
Реальность серым пеплом покрылась, суть исказилась, святость кружилась
И в сторону сместилась,  нутро прохудилось, но рано тревогу бить и в медные трубы трубить!
Может быть, пришло время супруге сообщить, что её супруг убит, шум и ропот пробежал по толпе,
Там все живут в грехе, рок лживый полон негатива, ссыт криво от пива местного разлива!
Небосвод решит судьбу мою, я об этом последним узнаю, уже три ночи не сплю,
Одними надеждами живу! Разве мог грешник заранее предвидеть,
Что любить и ненавидеть одновременно, что предавать откровенно,
Ратуя за зло! Коль судьба улыбнётся, былая память назад вернётся,
И тогда я предстану живым перед образом святым, причины нет
Покидать насовсем Богом созданный свет, будь терпелив,
И справедлив, сотку пригубив, обычные речи веди о страсти и любви!
Кесарю - кесарево, азиатово – Азиопе, во всемирном потопе и на эшафоте
Будет болтаться и из-бурных стремнин выбираться не только узкоглазая братия,
А вся кацапня, что не знает ни ночи, ни дня, стеная и кляня, она возвеличивает себя,
Не раз от скуки мечты своей, были уничтожены миллионы людей!
С той бандитской братией не оберёшься хлопот, дашь ей год покоя,
Она окрепнет и вновь займётся всеобщим разбоем! Пусть гибнет  в земле чужих полей,
У славян не должно быть таких друзей! Пока не померк светильник мира,
Надо убить главного вампира, в иные времена знатные мужи толпой
Обращались к выродку с мольбой, и лили слёзы перед ним рекой!
Теперь пусть сам поёт «За упокой», только его смерть может нацию исцелить
И нашу рану облегчить! Никто не вечен, хоть живи триста лет,
Всё равно ты будешь вынужден покинуть этот свет!
Длинна, иль коротка дорога наша, дана нам будет смерти чаша!
Бог врачует раны силой, и отправляет сатанистов в могилу,
Быть может, я – наивен и смешон, но даже мой удел предрешён,
Кого любить, с кем жить, перед кем склониться и на колени опуститься
Заранее определяет всевышний закон, я Богу посылаю свой нижайший поклон,
Не очень озабочен Он судьбой скромного писаки, его честь очернили враки,
Он выбрался из темноты и мрака, и желает наедине остаток дней прожить,
Чтобы никому свои тайны даже один – на –один не открыть!
Вовне внутреннее Эго говорит, пока я жив, хотя в меру ленив,
Допишу до конца собственный манускрипт, он и толст, и велик,
Но всё равно сбудется то, что Богом решено!

г. Ржищев
30 декабря 2022 г.
15:45