Побег

   
(Быль).
   Иван бежал. Автомат зарыл в земле. Место запомнил. Его лихорадило от страха, но страсть довести дело до конца была сильнее страха.
- На хрен автомат мне нужен. Основное, что задумал - сделал. Жаль, что продать его не могу. Подумаю. Поищу покупателя, но только не сейчас. Для разгона я достал, а дальше видно будет.
   На автобусной остановке он поймал такси.
- Довезёшь до города Стешино?
- Далековато.
- Сколько?
- Пятьдесят тысяч, - бросил шофёр.
- Идёт.
   Для Ивана это была огромная сума, но он находился в таком состоянии, что заплатил бы и сто тысяч.
- Куда спешим?
- На похороны, - не задумываясь, с мелким смешком отбрил Иван.
   В жизни порой случается, что вскользь брошенные слова оказываются вещими.
   Через два часа он был в городе.
- А кого хоронить будешь?
- Самого себя, - опять не задумываясь с дробным смешком, - бросил Иван, высадился из такси и направился к дому своего дружка Чупы.
   Поднявшись на пятый этаж, позвонил, в проёме двери показался Чупа. Он поднялся на цыпочки, чтобы заглянуть, а нет ли кого за спиной Ивана и, убедившись, что нет, впустил.
- Осторожничаешь?
- А как же. В нашем деле нужно всегда быть на стрёме. Постой. Ты же это, - сказал он удивлённо, глядя на Ивана. – Мобилизация. Тебя же на фронт забрали. Отпустили?
- Ага. Отпустили. Убежал. Без меня обойдутся.
- А как там?
- Где там?
- На фронте.
- Полный порядок. Нациков в землю вгоняем. Бредни об армии не слушай.
   Три месяц назад Иван пошёл в военкомат и сказал, что хочет пойти на фронт добровольцем.
- Молодец, - сказал военком в огромных очках с линзами, погожими на лупы.
   За окном пошёл крупный снег. Крупные хлопья падали на окно, затемняя комнату. Чупа включил свет.
- Может поешь? – спросил он.
- Я не из – за еды бежал.
- У тебя больные глаза.
- Будут больные, когда так в башке прижимает, что хоть на стенку лезь Три месяца терпел. Не выдержал. И постоянно сладкого хочется. Наверно, сахарный диабет или печёнку посадил.
- Пригласить Маринку? Отдохнёшь.
- Да что ты пристал с едой, Маринкой. Я убегал не из – за жратвы и не ради баб. Сам понимаешь из – за чего.
- Догадываюсь. Тебя же искать будут, - сказал Чупа. – Ко мне заглянут, а мне это не к чему.
- А, - махнул рукой Иван. – Не трусь. Главное, что мой план сработал. Мобилизационные бабки получил. Три месяца копил.  Погуляем. А искать? Вчера заваруха была такая. Некоторые наши в плен попали. Подумают, что и я попал. Да ну их. Я правильно всё рассчитал. Бабок куча. Давай за дело примемся. Сам знаешь какое.
   Они прошли на кухню.
- Автомат был?
- Был. Если подловят и прижмут – скажу, что из плена убежал, а автомат забрали. Доставай, - сказал Иван. – У тебя всегда есть. Ты среди нас самый уважаемый. Всегда запас держишь. С цыганами водишься, а у них и чёрта можно достать.
   Через час к дому Чупы с раздирающим воем подскочила скорая. Врач, медсестра, санитар стали подниматься по ступенькам и возле квартиры Чупы на площадке наткнулись на лежащего Ивана.
- Вышел я, - сказал Чупа, - а он лежит. Я и позвонил вам.
- Знакомый, - сказал врач, - Не раз приходилось встречаться. Вытаскивал. – Он пощупал пульс на руке Ивана и отрешённо посмотрел на Чупу. – В этот раз не вытащу. Передозировка.
- Он с фронта убежал, - сказал Чупа. – Получил мобилизационные бабки, рванул из части, чтоб на гражданке покайфовать героином.
- Да, да, - вздохнул врач. – Покайфовать. Суть не в том, почему и откуда бежал, а зачем и куда?