Семь невест из Прохоровки-33. Новые загадки

НАЧАЛО:

Получив письмо от  учительницы Зинаиды Михайловны с сообщением, что нашлась дочь сестры Ивана Хракса, Мотя  незамедлительно отправилась в Анапу, чтобы встретиться с ней.  На этот раз она  поехала с Мусей, а сопровождать их взялся муж Муси, Юра.
 
- Сколько можно меня беспокоить из-за этого  проходимца? Да я знать его не хочу и видеть не желаю! А всё, что знала о нём, вычеркнула из памяти! - первое, что услышали приехавшие, позвонив в домофон, - Ничего я вам не скажу.

- Мы приехали специально к вам и хотим узнать не только о нашем отце, но и познакомиться с вами. Мы же близкие родственники и должны знать друг друга, - сказала Матрёна Ивановна.

- Никому я ничего не должна, - сказала племянница и отключила домофон.
 
Погуляв немного по Анапе, нежданные гости вновь вернулись к дому племянницы. Не ожидали, но племянница на этот раз вела себя совершенно по другому, она сразу же вышла к ним и пригласила во двор
.
- Вы извините. Сегодня мой внук плохо спал ночью, и я уставшая и не выспавшаяся, потому и встретила вас так. Хотя понимаю, это не оправдывает меня. Проходите, пожалуйста, - Она провела в свой  большой ухоженный и  красивый двор увитый виноградом.
 
Это была уже не молодая женщина по имени Лора, в облике которой просматривались знакомые черты сестёр. Сомнений не было.  Лора их родственница.
Лора  провела гостей в беседку.

- Вы располагайтесь здесь, а я чай приготовлю и маму приведу. Она недавно перенесла серьёзную операцию и пока ещё не восстановилась. Поэтому,  к сожалению, без помощи не передвигается.

- Маму? Вашу маму? Это значит, сестру нашего отца? - воскликнула  Муся.
Это было неожиданно. Они и не предполагали, что встретятся не только с племянницей их отца, но и с сестрой.

Ждать пришлось не долго, из дома вышла маленькая сгорбленная старушка, передвигающаяся с помощью ходунков. Сёстры, глядя на неё, поняли, что красивая внешность им передана по отцовской линии. Несмотря на солидный возраст,  в сестре  отца они увидели некогда красивые черты. Да и сейчас старушка выглядела не плохо.
 
- В этом доме жили наши родители. Здесь мы с Иваном и родились,  -сказала она и представилась Марией Митрофановной, - Но вы можете называть меня тётей  Машей.
Мотя и Муся подошли к ней обнять и поцеловать тётю, а она продолжила:

-  Затем вместе с родителями мы переехали в Крым, где и жили до войны, а наши дедушка и бабушка здесь остались, в этом доме.  Когда началась война и немцы оккупировали Крым, нам удалось вернуться  в Анапу.  Отец уже был на фронте. Не прошло и месяца, как Иван сообщил, что должен вернуться на полуостров. Мама тогда очень просила  этого не делать, но  он не послушал её и  покинул нас. Не знаю, как он смог пересечь Керченский пролив, но он попал туда, но пробыл там недолго, вернулся не один. С ним была девушка, тоже подросток. Помню её: маленькая, худенькая и в огромных сапогах, звали Мотя.  Иван не спрашивал маму, можно ли Моте у нас остаться, он просто сказал, что у Моти никого нет и она будет жить у нас.
- Мотя?  Кто же она?  Меня родители тоже Мотей назвали. Не в честь неё ли? – спросила Мотя.
 
- Вот этого сказать не могу, не знаю. Мне она нравилась, помогала во всём, помню, какие косички заплетала мне. Я младше была. Да и по дому много работы делала.
А вскоре, немцы захватили и Анапу, начали угонять молодёжь  на работы в Германию. Староста нашего села доложил о том, что у нас живёт Мотя, её забрали. Ивана в тот момент дома не было, почти с первых дней его привлекли к работе в столовой, где готовили обеды для немецких солдат и он бывал на этой работе сутками. Однажды он привёл к нам домой незнакомую девушку по имени Миля. Сказал, что Миля работает вместе с ним в столовой и один из немецких солдат предупредил её, что её собираются угнать в Германию. Девушка была молоденькой, но видно, старше Ивана.  Иван прятал её в колодце, опустив туда большую ладью и Миля находилась там днями и только на ночь Иван приводил её на чердак дома, где она спала.  Но видно, сосед-староста что-то заподозрил и решил выслужиться перед немцами. Ночью они нагрянули.  Забрали обоих, и Ивана и Милю.
Мама рано умерла, так и не дождавшись отца с фронта и Ивана она больше не видела. Да и я, можно сказать, что не видела, так как  когда он явился  после освобождения села, это был уже другой человек.  Он был настолько изуродован, что узнать в нём брата  было невозможно. Был он один, зашёл в дом лишь на минутку и попросил маленькую сумочку, которая осталась от Нины.
- От Нины? Не от Мили? – уди вилась Матрёна Ивановна.
- От Нины. Нина пришла к нам с этой сумочкой и, видно, дорожила ею. Сумочка красивая, мне понравилась и я даже представила, как с ней пойду в кино. Забрал Иван сумочку и ушёл. И только много лет спустя он появился здесь.  Он был не только уродлив, но и одет в рваньё. С ним была женщина, которая выглядела ещё страшнее Ивана и было заметно, что она безумная. Сказал, что приехал из северных районов и хочет поселиться в Анапе. Я была тогда в шоке! Боялась, что он останется у нас в доме, а у меня внуки. Я не могла с этим примириться и вела себя недостойно. Я выгнала их. Они и не сопротивлялись, просто ушли. И это всё, больше я  Ивана не видела.

Тётя Маша сожалела, что поступила так, что не приняла брата и не помогла ему. Считает, что это большой грех и что ей придётся за этот грех расплачиваться.
- Я могла его не принять к себе в семью, но не принять, как гостя, не помочь ему, я не имела право. Это мне до сих пор жить нормально не даёт. Вина на мне. Большая вина, - сказала тётя.

О том, что не приняли Ивана сожалела и Лора. Она тогда сильно испугалась Ивана и его спутницу, наверное, потому мать и не приняла их. 
О сумочке  Лора ничего добавить не смогла. Она не знает и  ничего не может предположить, хотя и слышала  впоследствии об этой сумочке  из разговоров в семье.

- Сама-то я  сумочку не видела, меня тогда и на свете ещё не было, - сказала  Лора.

Загадка сумочки осталась.  Хотя нельзя сказать, что не осталось других загадок. Получается, что одни разгадываются, другие появляются.

Л А Л Е Е: