Целый год

Глобальное имя – это своеобразный IP-адрес каждого существующего или существовавшего объекта и на практике используется, главным образом, для поиска. Забавно, что повседневное имя, как правило, выполняет ту же функцию, но ограниченную пределами Мира-0. На этом свойстве и зародился миф, что знать истинное имя чего бы то и было – значит подчинить его. На деле знание имени объекта позволяет осуществлять более глобальный, быстрый и эффективный поиск – в Коде. (с) Сана Миллер, «Проверка на реальность»

Октябрь.

Вместо глобального имени я пользую номер мобильника. Глобальному имени свойственно меняться, уж я-то сколько ников сменила за свою коротенькую жизнь, а номер телефона очень часто статичен или хотя бы долговечен. Плюсы такого контакта в том, что, если человек дал тебе свой номер – это явный знак доверия. Ты можешь найти его везде, к чему номер привязан, а некоторые мессенджеры оповестят тебя, если номер поменяется. Да и сам друг может оповестить, ведь вы обменялись номерами, связь работает в обе стороны. Ты знаешь его, он знает тебя. «Прозвонить пространство» на предмет его присутствия будет очень легко, хоть во сне, хоть наяву, хоть в сети. А может, и за переходом.

просканировать эфир => если абонент не найден, подключиться к ближайшей лучшей базовой станции

В голове мелькает фраза Яна: «Если ты знаешь внутренний голос абонента, несложно будет завести настоящее на основе предполагаемого прошлого твоего собеседника».
Только с ним это получается из рук вон плохо. Ни на остановках не могу его словить, ни в транспорте, ни даже на примерном ареале обитания. Как блок какой на нём стоит. Или на мне?

Декабрь.

Проспект Победы превратился в затопленный город. Болота на пустырях вспучились, речки повыходили из берегов, подземные ключи обмыли грунт, земля попроваливалась на 8 метров в разных местах, образовались глубокие дыры, заполненные водой – ничего необычного, на самом деле, в нашем городе это не редкость. Но если раньше ключи бесновались в районе Ново-Савиновских болот, максимум на Ершова, то теперь дошли и до противоположной части города. В бетонных домах жить стало невыносимо, так что вскоре появились деревянные дома на балках. Над всем этим, очень высоко построили мост, дугой, по которому шла наземная ветка метро. Трава стала зеленущая, люди посадили плодовые деревья – питательный ил. Откуда ни возьмись луговые собачки побежали, и это стало последней каплей в чаше любопытства. Нужно срочно ехать!

До самих болот чавкать пришлось пешком, там не было ни станций метро, ни конкретных остановок. В пути я думала: всё-таки, что так сильно влияет на Околицу? Конкретный человек сам по себе, его нахождение в городе или моё знакомство с ним, взаимная заинтересованность, а значит и усиление аномалий? Помнится, такие метаморфозы устраивала мне Яна, а от тёзки вечно случаются погодные катаклизмы…

Поток мыслей прервал Нияз, молча потыкав меня в руку и показав пальцем в землю – луговая собачка. Конечно же мы пустились за ней, полусогнутые, в надежде поймать и потискать. Очередная попытка схватить это милое существо привела меня буквально нос к носу к тому, о ком я размышляла в последнее время.

– Ты что здесь делаешь?
– Да вот, на собачек пришёл посмотреть. Живу не так далеко. А ты?
– …Тоже за собачками.

Теперь я буду наведываться сюда чаще. Но уже явно не из-за собачек.

Январь.

Впервые на моей практике пасьянс полностью сложился. От намерения до цели. От меня до него. Вся колода.

Февраль.

Старую одежду распустить на нитки, новую, но драную, подлатать этими же нитками, печку-буржуйку растопить, еду в долгую поездку и травы на чай ¬– засушить, юрту подмести. Поток бытовых мыслей. Загоревшие на открытой степной местности руки ловко снуют туда-сюда. Зима же была, вроде... А почему так резко кушать захотелось?

– А я тебя везде ищу.
– А я твой голод отзеркалила. Бедное дитя!

Март.

Складывается ощущение, что одна я не могу попасть в эту часть города. Уже третий раз я пытаюсь построить хоть какой-то маршрут, попетлять переулками и дворами, но микрорайон каждый раз заставляет меня топтаться на небольшом пятачке по 15 минут, а потом и вовсе выводит к метро или остановке – чеши отсюда, без проводника ничего не добьёшься. В последний раз так вообще поднял снежную бурю, настоящий ураган. Местность открытая, отойти от домов просто страшно, унесёт. А вне помещения ещё и заметёт.

Занесло меня снегами, белый холмик намело…

–… жила там маленькой, но тогда все было пустырем, а теперь там куча домов, рядом окраина, и вообще я во сне видела, что мне туда надо. Потому и еду с тобой.
– Что-то никогда не замечал у себя желания вот так гулять одному.
– Ну, слушай, во-первых, это полезно для знания города, просто чтобы ориентироваться. Это тренирует память, наращивает новые нейронные связи. Плюс, мне же снится всякое, сам знаешь. Если уж мне надо, я и в метель, и в грозу потащусь.
– А как ты выбираешь, куда идти?
– Никак. Нет никакой цели, куда упрусь - туда упрусь. Вижу зеленый свет - иду, чувствую, что хочу налево - иду, вижу красивый домик - иду к нему. Всё только на ощущениях.
– Женя... ты же так потеряешься!

Я зафыркала и откровенно засмеялась.

– Жень, там гопники повылезают!
– Да кому я нужна, господи!
– Эх...

По раздосадованному вздоху было понятно – он считает, что я хожу на верную смерть. Какой потешный. Тем не менее, мы петляли, ещё как! Дворами, домами, проулками, даже сквозь лес.

– Ну, вот мой дом. 7 подъезд.

Таким тоном, будто мне необходимо знать эту информацию.

Апрель.

Дурная женщина. Взбрело же в голову опять отправиться на другой конец города. Просто... просто я пришла на остановку, и мимо меня, в течение 1,5 минуты проехали три троллейбуса № «5», которые едут напрямую туда, куда мне надо. Я проигнорировала, села на 54 автобус, а сама выстраиваю систему знаков: «Сделаю сохранку в забегаловке при остановке, маленький такой перекус, и, если увижу ещё хоть намёк, поеду». Пока я делала заказ и размышляла, что туда едет, заприметила локатор с номером 46. Ну да, 46й автобус едет ровно в тот конец.

Перекусила и решила не спорить со вселенной – села на трамвай №"5", который едет туда же.

А ведь сегодня 5-е число... 5.4.2022.
Номерок на билете 54454.
Номер проездного 5422.

Очнулась я только тогда, когда увидела лес и огромные сугробы перед носом.

***

Вечер уже превратился в ночь, а прогулка будто только началась. Изменились даже мои любимые малоэтажки: теперь они имели форму четвёрки, кованную лестницу, ведущую на второй этаж, а не на первый, а внизу, совсем под землёй имелся ещё и цокольный – итого вросший дом в 4 этажа. Интересно.

Под утро нас настигла кучка каких-то подростков: мальчишки, девчонки, явно 9-11 класс. Никак не ожидала – стали задираться, и с каждой минутой всё сильнее. Поначалу я отшучивалась. Не помогло. Толкаются, отбирают сумки. Началась настоящая травля в кругу. Двое против толпы вряд ли что-то смогут. В конце концов меня толкнули так, что я упала на землю. Кулаками махать преподавателю не солидно, будем брать хитростью – не встаю, выжидаю, отсчитываю секунды. Молодняк затих, испугались, что навредили. Этого-то мне и надо! Я встала, огляделась, увидела, что открылась низина, в которой виднеются мои родные кварталы. И там, внизу, Нияз, стоит и с кем-то разговаривает. Внутри как пузырь образовался, захотелось набрать полные лёгкие воздуха…

– Ни-яз!

Нет ответа.

– Может, не надо?..

Эта мелкотня ещё будет спорить?! Кажется, я гаркнула на всю Околицу. Крик будто растянулся в пространстве и зазвенел. Да пусть хоть все окна повылетают!

Конечно ты услышал, медленно, будто неверяще, сурово повернулся в нашу сторону. Школота испугалась, расфасовалась по квартирам, а ты преспокойненько начал пакостить: залепил у всех дверей глазки и замки; подложил петарды и подсоединил к дверным звонкам, чтобы при нажатии срабатывала маленькая схемка зажигания; откуда-то надыбал биту, и стоял в подъезде, ждал, как и мы. Спустя несколько минут из квартир стали выходить мамашки этих детей, некоторые с девчонками, чтобы жалостливее выглядело, видимо. Одна выделялась из общей стайки, мама-львица, лидер. Подошла к нам, говорит: "Я Вас хорошо понимаю, Вы делаете за меня мою работу, и гордиться мне нечем, я упустила воспитание сына, но пожалуйста, уберите то, что Вы сделали. Даю Вам слово, что я жёстко за него возьмусь. Я урок усвоила, сыну преподам". Тебя такой разговор устроил, но ты снял всю эту самодеятельность только с её двери, остальным сказал, чтоб снимали сами.

***

– Да, я слышал, как ты кричала! B когда вы ушли, там такой кипишь поднялся, всю школу на уши поставили из-за поведения этих детей!
– То есть, нам один и тот же сон снился?
– Ну да

Почему для тебя это столь же очевидно, как для меня?

***

Институт, поздний вечер. Кроме малочисленных магистров на верхних этажах уже никого не осталось, и бродить по коридорам одно удовольствие, да и домой я ещё не тороплюсь. Пока спускалась на первый этаж за чашкой шоколада с молоком, увидела в холле девочку лет 5-6-ти. Каштановые волосы до пола. Идёт и плачет. Подбегаю к ней, а она сходу жалуется: пришла сюда с группой на какие-то занятия, у всех получается, а у неё нет, и её наругали. Беру на ручки, утешаю, глажу по голове, иду к диванчикам посидеть. С другого конца холла вдруг выруливаешь ты:

– О, это откуда опять?
– Шо значит опять! Не знаю, само меня нашло. Как будто я это контролирую.

Посмеялся, девочку баюкали уже вместе. Оказывается, ты хорошо относишься к детям.

***

Пары кончились, можно перекусить и домой. Однако…

– Пойдём через эти дворы? Всегда было интересно, что там.

Я и сама давно интересовалась, что там. А там старинные медкорпусы из красного кирпича. И психбольница. Та самая, из сна.

– А может, до метро?
– Прям отсюда? Пешком? Это полчаса пути, ты ж не любил никогда шастать!
– Ну…
– Ну, погнали.

***

– Я до метро, до дому. Ты со мной?

Конечно, я с тобой.

***

Какой-то заброшенный институт, а может, и наш, только более старый. Нияз, Марат, Женя Н., даже Шаманыч здесь. 

Пока бродили по коридорам, которым лет явно больше, чем мне, обнаружили кабинет с чертежами, эпюрами, огромными кусками ватмана и миллиметровки. Мой зоркий глаз сразу заприметил заточенные карандаши разной мягкости в советском железном пенале. У одного карандаша увидела мягкость QB. Удивительно, такой мягкости не существует. Глубоко задумалась, забрала всё себе.

Дальше шкафы с множеством старых книг, большинство почему-то сказки, мифы. На обложках виднелись хоть и старые, но красочные иллюстрации. Будь моя воля, всё бы себе утащила, книгу с монгольскими сказками отказывалась выпускать из рук. Ребята тоже по полкам смотрят, что-то себе подбирают, Женя вон ключ разводной подобрал где-то… догдадываюсь, зачем.

Май.

– И вот мне снится, что мы с тобой выходим из города, а вдали стройка…

Жаркий полдень. Пустырь на стройке, прямиком из детства. Лазаешь по куче огромных кусков бетона с торчащими штырями, сидишь на них, нагретых солнцем, а вокруг песок строительной пустыни.

– …а новострой – огромные высотные дома. Но они разваливаются, везде пыль, бетон крошится. Ощущение, что дом аварийный, основание дома стоит на горочке из-за чего он шатается. Ты пошла вперёд, внутрь, а я за тобой. И пока дом рушится, мы поднимаемся выше и выше…

– Вполне в моём духе, хех. Но вот почему ты за мной попёрся?

***

Мы сидим поздно ночью у костра. Ты держишь в руках бубен, отбиваешь на нём какой-то спокойный ритм. Совсем рядом, как зеркальное отражение, разворачивается картина прошлого: точно так же у костра, но только в разы большего сидят люди – Нияз кидает в костёр косточки, всматривается в огонь, рядом с ним сидит Шаманыч, Катя, которая когда-то провожала меня к нему, Джуна? Да, точно она. Ещё какой-то древний мужчина… Отец Шаманыча, похоже. Они смеются, поют, протягивают друг другу раскрытые ладони, а на ладонях какие-то цветные картинки. Интересно, что это такое? Женя… Нет, на этот раз Григорь. Григорь ходит поодаль и нагибается к траве, шарит рукой. Собирает какие-то стебли и цветки. Явно праздник.

– Давно было?
– Шесть лет назад, только не весной, а осенью. И меня там не было.

Июнь.

– Я стал замечать странные… совпадения, что ли. Символы, цифры, надписи.

Тут я навострила уши и оживилась. И чем больше он говорил, тем шире становилась моя улыбка.

– Вот даже сейчас, посмотри, какая на чеке сумма вышла – 2200р, без копеек, ничего лишнего.
– Гляди, что покажу.

Открываю на телефоне картинку с афишей.

– 16 июля числа я уезжаю в Петербург, наметила покупку билетов, но сомневалась. А вчера Яна прислала мне это – концерт 17 июля. Теперь уже сомнений никаких.

Когда мы попрощались и я села в автобус, взглядом я цепанулась за терминал у кондуктора в руках – самостоятельно приклеенный номерок с витиеватыми цифрами.

– Только что мы с тобой говорили про синхронии, а у кондуктора терминал с номерком «678». Такое сочетание цифр очень любил мой покойный друг. Привет передаёт.
– Я бы испугался иметь дело с призраками… И ему тоже привет.

Этим же вечером я была у Яна на квартире. Мы сидели на полу, жуя пирожки и раскладывая вокруг бумажки с нашими записями. Делали какие-то пометки, вырезки, составляли из этого всего что-то новое.

– Где ты пропадал? Куда тогда уехал?
– Слишком примелькался, поэтому бесследно исчез.

С Женей они собирали старый радиоприёмник. Его тоже давненько не было, а тут так часто стал заявляться. Не знала, что они знакомы. Женя шёл рябью, на него наслаивалась другая личность – та, которую знает именно Ян. Теперь понятно, они давние друзья. Дверь в комнату приоткрылась…

– Никита?!

Ровно за день до поездки в Петербург пришёл ураган Зельда.

Август.

Город постоянно меняется. Теперь центр превратился в нечто узкое, густо и плотно застроенное, да при том сгоревшее… По узким улицам ходят оживлённые толпы, в обугленные дома заходят люди. Кажется, даже живут там. Одно из таких зданий – как двор-колодец, квадратный, с выбитыми провалами окон, красный кирпич в саже… Нигредо по рубедо. Вместо развязки шоссе и главного торгового центра – огромные руины в пять этажей, тоже из красного кирпича. Кроме как насквозь, через многочисленные лестницы и проходы эти руины не обойти. Неужто та прогулка по медгородку так повлияла? А может, повлияла, но не на меня?

Сентябрь.

медвежий крик пробуждает мёртвых

Обнаруживаю себя сидящей на подушечке в каком-то маленьком домишке в китайском стиле. Колонны, пагоды, всё красное. И вокруг меня ещё людей 10-15. Марата вижу, Яну, ещё всяких знакомых. Шаманыч даёт очередное задание: выбрать человека, в котором мы точно уверены, что не раздражаем его, и что он нас любит. Странно как. Началась суматоха, естественно, все растерялись, мечутся, было заметно, что из некоторых аж цепочка получается. Они не выбирают по заданному принципу, а скорее хватаются за кого-то, кто для них важен, лишь бы не ушёл – и в этом их ошибка. Все уходят. Постояв пару секунд вдали от всех и потупив, что же в таком случае делать мне, я заметила, что из угла в мою сторону, откуда ни возьмись, пополз мелкий медвежонок. Ворчал громко, звал, лапками меня дёргал. Животные-то никогда не обманут, особенно маленькие. Раз зовёт, значит, нуждается. Взяла его на ручки. Оказалось, я единственная справилась. Выращу себе мишку, будет у меня ещё один тотем.

***

Рюкзаки и спортивные сумки собраны, отброшенная квартира на первое время найдена, на улице начинает светать. Эта ветка событий себя изжила и вряд ли принесёт что-то ещё. Он берёт меня за руку, смотрит в глаза – всё будет хорошо, куда бы мы не свинтили. Вдвоём не пропадём.

– Я не думаю, что нас отпустят просто так. По крайней мере меня точно будут мои искать. И найдут, вопрос времени.
– Главное, чтобы ты сама этого хотела.

Пора.

(2016) 2021-2022