Шики. Пздун

- Шики, сынок, вставай, в школу пора…
Ласково, шёпотом, коля усами кончик уха, будил отец. Без лишних капризов и фокусов сын вставал с постели, тянул к потолку худощаво-рельефное тело, совершал туалет, шёл на кухню, где его ждал тёплый чай и пара бутербродов со сливочным маслом и молочной колбаской, заранее приготовленные заботливым родителем. Во время трапезы возле ног Шики, возбуждённо урча и гипнотизируя взглядом, тёрся домашний питомец.
- Барсик, пшёл в сраку, — отпихнул кота юноша.
Прежде чем выйти из дома и отправится в школу, Шики стоял напротив зеркала, изучая собственное отражение. Волновал избитый вопрос – достаточно ли он привлекателен в глазах противоположного пола? Вроде бы хорош, смазлив, да чего греха таить - дивно красив: гармоничные черты лица, густые тёмно-русые волосы, выразительные серо-голубые глаза и прочие прелести; но что-то Шики всё-таки смущало, было что-то мещанское, простецкое во взгляде, движениях, манерах, да ещё этот скудный невзрачный гардероб, выдававший плебейские корни…
Тзыыыыыыыынь...
Звонок в дверь прервал процесс самолюбования.
- Блин, кого там ещё? – мысленно ворчал Шики, отворяя дверь. На пороге с мученическим выражением лица и точно таким же внешним видом стоял сосед-инвалид с квартиры напротив. – Чего вам?
- Хлеба…кусочек…
- Увы, — пожал плечами юноша и, не считавший нужным более объясняться, вышел в подъезд и затворил за собой дверь. – Простите, опаздываю, — с нарастающим раздражением сказал Шики и, когда мужчина покорно уступил дорогу, отправился в школу.
Вообще школу Шики не очень-то любил, считал скучным серым местом, где помимо пытки ненужными знаниями он также имел несчастье испытывать стресс от буллинга, совершаемого товарищами, которых он искренне считал друзьями и в силу простодушия каждый раз прощал. Кличкой «светофор» прозвали Шики одноклассники, за частые моргания, коими он был подвержен в напряжённые моменты и мгновенной краской, заливавшей лицо в минуты публичного внимания (дичь творили другие, а стыдно было почему-то Шики). В общем, мрак, однако, не без лучика света в конце тоннеля...
Первым уроком была литература. Учителем (классным руководителем) пожилой мужчина советской закалки, строгих нравов, карикатурной внешности: узкие щёлки вместо глаз сверлили насквозь из-под могучих густых бровей, выразительный мясистый нос украшали раздувающиеся ноздри, а затылок отсвечивал роскошной залысиной на пол затылка.
- Шики! Явился голубчик. Ну, что глазёнками хлопаешь, прошу к доске, — пригласил Лев Николаевич.
- Зачем? – сказал Шики, чувствуя, как голос ему изменяет. Не подготовив урока, предвидя конфуз, юноша поддался панической атаке. Пульс участился, тело моментально увлажнилось, а кислорода стало катастрофически не хватать.
- Как зачем? – искренне удивился педагог. – Домашнее задание рассказывать…зачем, гм, тоже мне.
- А…задание…
- Да, задание. Ты же его выполнил?
Шики был хорошистом, прилежным, беспроблемным учеником и тот факт, что он не сделал уроков, не приходил учителю в плешивую голову.
- Разумеется, да, конечно…
Ещё секунда-другая и Шики лишился бы чувств и потерял сознание, но его вовремя спасла одноклассница Настя Царёва, вошедшая в класс и укравшая всеобщее внимание. Оно и немудрено, ведь девушка была чудо, как хороша. Красота её была статной, породистой: здоровая чистая кожа, ровные белые зубы, шелковистые длинные волосы пшеничного цвета, большие зелёные глаза, натуральные пышные ресницы, нежные румяна на щеках, рано развитая грудь, изящная тонкая талия, упругие ягодицы в виде перевёрнутого сердечка. И всё это природное благолепие Настя подчёркивала грамотно подобранным гардеробом, сладким парфюмом, умеренной косметикой. И всё это дорогих популярных брендов, о которых Шики даже и слухом не слыхивал, и когда они стояли рядом, представляли хоть и красивую, но довольно-таки контрастную пару.
- Прошу прощения, — сказала Настя мелодичным голосом с неподдельными нотками пожизненного позитива. – Проспала!
- Что же, бывает, — пожал плечами педагог. – Так, давайте сюда свои дневники и ты, Шики, садись на место, а Настеньку мы все дружно и с превеликим удовольствием послушаем.
Двоякие чувства испытывал Шики: с одной стороны – облегчения, с другой - волнения и переживания за Настю, ведь успеваемость была её бичом, Ахиллесовой пятой.
Опасения, однако, не оправдались. К всеобщему удивлению, напротив зафиксированного размашистым почерком опоздания, стояла отметка отлично. Феноменальность явления объяснялась просто – вечером минувшего дня в доме Насти отключили электричество, и чтение оказалось единственным доступным развлечением. Такие дела.
Приземлившись за парту, Шики обнаружил, что находится под пристальным прицелом соседа, а вернее соседки Лизы Кондратьевой, к которой он испытывал не самые приятные чувства. За острый язык, лошадиные губы и беспощадную бестактную прямолинейность.
- Что тебе? – спросил Шики, доставая учебные принадлежности.
- Чего красный такой как помидор? – осведомилась Лиза.
- Отвали, дурра.
- Пф…
На перемене у Шики случилось неожиданно неприятное событие, подходя к кабинету, он так мощно и неудачно чихнул, что густая кровавая мокрота запачкала ладони. Совсем рядом находился женский туалет, оглядевшись кругом и, никого не обнаружив, Шики решил зайти и по-быстрому сполоснуть руки и нос. За метр до входа его остановил знакомый мелодичный голос.
- Красавчик!.. Да, благородный такой, утончённый, — задыхалась от волнения Настя. – Единственный минус – одежда…мм, безвкусно, скромно, мм…
- Короче, нищеброд? – подытожила Лиза.
- Ага.
Побоявшись быть пойманным с поличным, Шики спешно ретировался. Продолжения разговора он не слышал, но это было уже не важно…
Тем временем диалог в женском туалете продолжался.
- И вот его-то собака и взяла приз зрительских симпатий, а моя Лариса оказалась лишь второй, представляешь, в каком я была шоке?
Ответить Лиза не успела, ибо прозвенел звонок, приглашая всех на занимательный урок истории.
Все последующие уроки Шики провёл в каком-то сладостном дурмане. Его даже провокации злопыхателей не задевали, сгорая в щитовом поле блаженства. Самые смелые, дерзкие мечты, казались, вполне осуществимы, и мысль об этом не давала покоя, сводила с ума.
Засыпал Шики в тот вечер с улыбкой на устах. Предстоящие выходные и не отпускавшие слова Насти, трепетный тон, которыми они были произнесены, внушали уверенность в прекрасном оптимистическом будущем.

- Какая чудесная погода, — сказал Шики, выйдя следующим утром на улицу вынести мусор. Весна, наконец-то (с приличным опозданием!), добралась и до этих богом забытых мест, добралась-таки на край света и тут же начала хозяйничать.
Солнце нежно ласкало кожу, пение птиц - слух, а Глеб Щеглов с большой собакой (немецкой овчаркой) – радовали глаз.
- Однако…
Глеба Шики видел впервые. По характеру он был интровертом, не отличался коммуникабельностью, робел в новых компаниях (чувствуя себя комфортнее оставаясь в тени), однако Глеб, этот таинственный незнакомец, сразу привлёк его внимание, очаровал, как говорится, с первого взгляда. Это был высокорослый юноша, плечистый, крепкозадый, благородной кинематографичной внешности (этакая славянская версия Рассела Кроу юных лет). Да, подобная внешность завораживала, пленила взгляды, будоражила умы. В нём не было ничего отталкивающего, наоборот, Шики узрел в нём родственную душу.
- Какая красивая псина, — сказал Шики, искренне восхищаясь.
- Сам ты пёс, патлатый! – неожиданно огрызнулся Глеб, а собака, почуяв настроение хозяина, оскалив пасть, грозно зарычала.
- Ты чего это? – отступал назад Шики, сохраняя безопасную дистанцию. – Угомони собаку, слышь?
Глеб был глух: безумный блеск глаз, маниакальная ухмылка…
- Больной что ли?
- Айза вз-зять! – прозвучала команда, после которой поводок был спущен. Метким броском Шики запустил мешок с отходами в морду приближающегося зверя. Поймав на лету снаряд, животное разделалось с ним в считанные секунды. Данного времени, однако, хватило Шики, чтобы добежать до ближайшего тополя и ловкими движениями взобраться на недосягаемую высоту.
- Ты попал, придурок! Попадёшься мне один, без охраны, я тебя уничтожу! Закопаю! Запомни – наказание неизбежно! Понял? Ходи и оглядывайся! Ходи и ...
Пока Шики сыпал угрозами, чувствуя себя в безопасности, Глеб привязал собаку к соседней берёзке.
- Всё, как видишь - один и без охраны. Спускайся, друг, наказывай.
Ледяное спокойствие и невозмутимый тон смутили Шики.
- Ну, чего ждёшь? Или ты у нас пздун?
Воспитанный сериалом «Бригада» Шики не смог вынести подобного оскорбления: спрыгнул на землю и тут же кинулся в драку. Издавая страшный боевой клич, он махал руками, ногами, и даже головой. Тщетно. Глеб, играючи, издевательски пританцовывая, уходил от ударов, а когда противник окончательно выдохся, ловкой подсечкой уложил на лопатки.
- Лежи, пздун, не дёргайся.
Голос разума и инстинкт самосохранения велели повиноваться.
- Сдаюсь, — покорно сказал Шики, поднимаясь.
- Команда лежать была!
Дважды повторять не пришлось.
- Молодец, хороший пёс, — победоносно бросил Глеб, после чего, отвязав собаку, гордо удалился.
Отряхивая куртку, Шики чуть не плакал от незаслуженной, несправедливой обиды. Он хотел только познакомиться, возможно, подружиться, преследовал самые чистые и добрые помыслы! И что получил в ответ? Неадекватную реакцию, грубую провокацию и откровенно унизительное поражение в кулачном бою. Да, проигрывать всегда больно. Шики, однако, воодушевила мысль – проиграно сражение, но не война…
Действие сей картины вырисовывалось в середине нулевых, в районе двухэтажных деревянных домов, где все друг дружку знали. В особенности все знали и даже побаивались юного авторитета Емельяна Малютина. У Емельяна была старшая сестра Варвара, не последний человек в около блатных кругах, крутого нрава, дерзкого характера. Её доминация внутри семьи, а также слухи, распускаемые недругами, что без её покровительства Емельян нуль без палочки, терзали честолюбие юноши. Он был небольшого росточка, смугловатой наружности, с аккуратной бородавкой на носу, всегда идеально причёсан, а его одежда опрятно чиста и выутюжена.
- Да где же она?! – рыскал Емельян по шкафам в родительской комнате, будучи один дома. – Нашёл! Нашёл! Ура! – в будоражащим волнении сползал с табуретки юноша, держа в руках видеокассету с фильмом для взрослых «Эротические приключения красной шапочки».
Стоило, однако, поудобнее расположиться в кресле, волнительно ожидая сладостное времяпрепровождение, как раздался звонок в дверь.
- Сука! – выругался Емельян, наспех натягивая штаны.
Нежданным визитёром оказался Шики, который, пребывая в не менее возбуждённом состоянии, с порога, задыхаясь от возмущения, начал горячо истерично жаловаться.
- Значит, беспредел посередь бела дня? – подытожил Емельян.
- Отвечаю – полный!
- Эх, не вовремя всё это, — глубоко и тяжко вздохнул юноша. – Хотя, людей бить тоже кайф. Идём.
Глеб возвращался из гастронома, когда дорогу ему преградили, воинственно настроенные, Шики и Емельян.
- Он?
- Он.
Емельян подошёл вплотную, провёл взглядом с пят до головы.
- Ты чё беспределишь, урод?!
- А ты чё так базаришь? Где беспредел? Где беспредел?!
В следующее мгновение Емельян поймал удар коленом в пах, громко взвизгнул и сложился пополам. Голову убегающего Шики догнал прицельно брошенный пакет с продуктами. Неизвестно, как бы события сложились дальше, не окажись поблизости двух близких друзей Варвары Малютиной.
- Емеля, ёптать! Чё за канитель тут происходит?
- Да так, — приходил в чувства парень. – Подрались.
- Может, помочь?
- Спасибо, мужики. Разберёмся.
Как только группа поддержки отчалила, Емельян сказал:
- Чё, как баба, по яйцам-то бьёшь?!
- О-о. То ли дело вдвоём на одного – это по-мужски! – парировал Глеб.
- Гм... Ну, хорошо. Раз пошли такие игры... молись, падла!
Как только драчуны и Глеб разошлись, Шики сказал:
- Блин, Лютый! Зачем ты от помощи-то отказался? Вчетвером мы бы его наверняка бы уделали!
- Да, а потом меня сестра бы вечность чморила. Нет, не годится. Но ты мыслишь в верном направлении, — загадочно улыбался Емельян.
Ваня Бог прозвище своё получил не просто так, а за сумасшедшую генетику, экзотическую восточную внешность, орлиный нос, атлетическое сложение, и за прочие таланты, коими природа его щедро наградила.
Наслышанный о спортивных подвигах Вани Бога, Емельян решил сделать на него ставку. Шики, однако, предложил подстраховаться.
- Брось, Шик! Ванёк его на раз-два сделает. Парень рождён побеждать! Это будет красиво. Это будет по-мужски!
Перспективу стать орудием мести Ваня Бог встретил без должного энтузиазма.
- Ну, ребята. Разве этому меня в секциях учили? Первое правило...
- Так, я не понял, — перебил Емельян. – Кто тут у нас фанат «Спайдер-мэна»?
- А это-то здесь причём?
- При том! Как говорил дядюшка Бэн? А? Дядюшка Бэн говорил: «Большая сила несёт большую ответственность!».
- Золотые слова, — почтительно качал головой Шики.
Глеб дрессировал собаку, когда к нему вразвалочку подошёл Ваня Бог. Когда его внимание привлекла собака, он повторил роковую ошибку:
- Красивая псина.
Ваня Лох прозвище своё получил не просто так...
- Я же говорил надо подстраховаться, — ликовал, вопреки очередному провалу, Шики.
- Критикуешь – предлагай, — огрызнулся Емельян.
Иван Пи славился в округе своим светлым умом. Что ни спроси: техника, наука, любовные дела – ответ с энциклопедической точностью. Помимо эрудированной подкованности Пи отличался находчивостью, изобретательностью, неординарностью мышления. Светлость ума подчёркивала и славянская внешность: голубоглазый блондин с неправильной по жизни чёлкой и очками с нулевыми диоптриями для имиджа. Да, это был интеллектуал и стратег с большой буквы. За его мудрым советом и предложил обратиться Шики.
- Идея здравая, — одобрил Малютин.
Пи слушал молча, не перебивая. В его светлой голове уже вовсю зрел коварный план мести.
- После чего Ванёк наглядно продемонстрировал первое правило…
- Убежал?
Бог, на всеобщее удивление, уронил орлиный нос и густо покраснел.
- Что ж, это нам пригодится, — задумчиво сказал Пи.
- Есть идеи, как его наказать? – спросил Шики.
Пи высокомерно промолчал, всем видом давая понять - вопрос риторический.
На следующий день, когда план был озвучен, детально изучен и дважды отрепетирован, Шики, Емельян и два Ивана сидели в засаде, ожидая жертву. Фигура Глеба замаячила на горизонте ближе к полудню. Так как он был в компании Айзы, первым на сцену выступил Бог. Поравнявшись с оппонентом, язвительно выдал:
- Я Ваня Бог – ни одна псина меня не догонит!
Провокация не сработала – Глеб равнодушно прошёл мимо. Благо светлый ум предвидел подобный исход. Действуя по инструкции, Ваня достал заранее приготовленную палку и со всего маху запустил в Глеба. Попал в Айзу. Получив удар по хребтине, собака жалобно заскулила.
- Ты чё творишь, мразь?
- Пшёл нах.
- Вз-зять!
Как только бегуны исчезли с поля зрения, настала очередь Шики. Беззаботно, прогулочным шагом он подошёл к обидчику.
- Эй, писю будешь?
Наигранная дерзость показалась Глебу подозрительной.
- Буду, — ответил он с вызовом.
Задача Шики заключалась в том, чтобы заманить объект в западню, поэтому ответ его слегка смутил (подобного поворота даже Пи не предвидел!). Пришлось экстренно включать смекалку и импровизировать на ходу.
- Круто, э-э…только давай не здесь, не перед окнами, — нашёлся Шики.
- Где?
- Вон там, за углом, — показал Шики в нужную сторону.
Конечно, Глеб сообразил, что это ловушка, что там его, скорее всего, поджидают недоброжелатели. Но его это не пугало – он не боялся драться, быть побитым. Было любопытство, некий азарт, жажда адреналина что угодно, только не страх.
Дойдя до места, Шики тут же сиганул в сторону, а в одиноко стоявшего Глеба полетели снаряды – снежные комки пропитанные Мочой. Четверть минуты спустя, Шики, надев резиновые перчатки, присоединился к артиллерийскому огню.
Глеб ловко уклонялся, когда надо подпрыгивал, приседал, уходил влево, вправо. Почти ни один комок не достиг цели. Почти. Лишь Шики удалось изловчиться и попасть последним снарядом прямо в нос. О, какой у Глеба был взгляд, когда он, отряхивая лицо, понял, что снежок то с сюрпризом, — красноречивее всяких слов.
- Получай, сука! – крикнул Емельян, после чего показал средний палец. Шики и Пи последовали его примеру. В ответ Глеб закольцевал большой и указательный пальцы, говоря тем самым – хорошо.
Вечером ребята праздновали удачно-проведённую кампанию. Все, за исключением Вани Бога, которого догнала-таки Айза и превратила его куртку в решето. Ваня почему-то не спешил впоследствии менять гардероб, продолжая носить рваньё. За что, кстати, удостоился нового прозвища – Ваня Бомж.
Несмотря на успех, Шики чувствовал какой-то осадок, некий холодок под ложечкой, что отравлял вкус победы. А каждый выход на улицу сопровождался нервическим состоянием. Изменой. Он ходил и оглядывался. Ходил и оглядывался...