В разбушевавшихся чувствах

          На двадцать третье февраля, как и положено, все мужчины получили от женщин подарки. К концу работы начальство позаседало немного за накрытым столом в кабинете мастеров, и все быстренько рассосались к своим домашним застольям. Виталик замешкался с заполнением вахтенного журнала, даже не обратив внимания, что находится один на один в кабинете с технологичкой.
– Ага-аа, вот кто мне поможет убрать со стола! А то ишь, как шустро все разбежались! – клещом вцепилась в него Луганова, пребывая под хорошим градусом водочки.
          Тут-то это градус и толкнул её на решительный шаг. И не успел Виталик что-то сообразить, как технологичка, прислушавшись к тихому безлюдному коридору, напала на него, как хищная рысь на зайца, не давая ни секунды на размышление! Она крепко обхватила заветного мастера со спины за шею, подняла его голову к себе лицом и внезапно стала покрывать безумными поцелуями ямочки, которые будоражили сердца всех женщин, в непонимающем смущённом испуге широко распахнувшиеся и зажмурившиеся васильковые глаза в пушистых густых ресницах, что-то по-телячьи в протесте мило промычавшие губы, ласково уговаривая, как обидевшегося ребёнка: 
- Виталичка, ну подожди!.. Ты такой миленький!.. Ну прости меня! Ну нравишься ты мне давно!..
          Её руки скользнули за ворот его свитера по груди в мягких кучеряшках и полезли ниже, заливая головокружительной истомой всё сильное тело. Юлия прекрасно знала, что такое половое воздержание мужей возле беременных жён. «Чёрт побери! Сейчас отдамся!!!» - пронеслось в голове у Виталика, и в то же мгновение он представил, как посмотрит в глаза жене и, как потом будет работать в коллективе с технологичкой. А попробовав с ним секса, она, наверняка, затребует этой «сладости» ещё и ещё! Эта была катастрофа! «Нельзя ничего менять, иначе многого можно лишиться!» - молниеносно пронеслось в его голове и, крепко схватив руки развратницы, Виталик выдернул их из-за пазухи и вскочил со стула.
- Я прошу!.. – задыхаясь в возбуждении от шока и избегая шума, тихо взмолился он перед вставшей перед ним начальницей и щитом выставил перед ней ладони: - Я очень прошу ничего подобного больше не делать...
          Он не договорил. Технологичка внезапно толкнула его в плечи, и Виталик с размаху сел на тумбочку с документами! Бумаги полетели по полу, а крепкая тётка придавила его к стене и, страстно прищурившись, заговорила:
- Виталий, ну что ты ломаешься, как мальчик? Ну будь же ты мужиком, в конце концов! – и, чуть не обрывая пуговицы, вцепилась в его ширинку, стараясь расстегнуть брюки.
- Да прекратите вы!.. – дико смутился Виталик, зажимаясь ёжиком от её сильных рук, и вдруг неожиданно схватил развратницу в охапку и попёр к столу.
          С грохотом сдвинув застольный бардак так, что разбились какие-то приборы, он грубо усадил тётку на стол и толкнул в плечи, укладывая на спину. Технологичка сладко застонала, закрыв лицо ладонями и теряя голову от предстоящего секса. Но вместо этого Виталик рванул с вешалки свою шубу и выскочил за дверь. Он помчался по коридору, словно за ним гнались черти, и даже не переобулся из резиновых заводских сапог в свои тёплые полусапожки, а бушлат сдуру напялил прямо на халат!
          Домой он прибежал, по дороге глотая охапками снег, и понял, что оставил в кабинете сигареты и зажигалку. А сообразив, что в панике там же забыл и свой подарок, в сердцах плюнул под ноги и со злостью обругал технологичку:
- Тьфу, коза облезлая! Влюбилась она!.. На секс её потянуло!.. Так бы и сказала, что свежего мужика хочется!
          Хорошенько умывшись возле общежития снегом и более-менее успокоившись, он глубоко вздохнул и зашёл в коридор. Беременную жену ни за что не хотелось беспокоить. Как на грех он столкнулся с нею прямо в коридоре. Тома как раз закончила развешивать там бельё. Она удивлённо засмеялась над его видом и указала на торчащий из-под бушлата халат:
- Это что, новая форма лейтенанта? Ты прямо, как Маланья в юбке.
          Виталик растерянно закивал ей, не зная, что сказать. А она вгляделась в его лицо и вдруг стала оттирать предательскую тёмно-вишнёвую помаду с лица, в напряжённой улыбке говоря со смущенной ревностью: 
- Да моя «Маланья» ещё и в помаде.
          Виталик впал в ступор, обругав про себя начальницу последними словами! Он даже подумать не мог, что его физиономия в её помаде! И, маскируя ошеломлённость, он яростно присоединился к её оттиранию, расстроенно бреханув:
- Да это женщины поздравляли! С начальством же за праздничным столом сидели… А халат точно забыл снять, так к тебе торопился.
          Сапоги оказались незамеченными женой, а снимая в прихожей бушлат, Виталик обнаружил на ширинке две расстегнутые пуговицы и мигом сквозонул в туалет с глаз супруги. Прислонившись там к стенке, он зажмурился и прошептал в адрес Юлии Сергеевны:
- Дура озабоченная! Хорошо, что успел ноги унести… 
          Потом уже, сидя за праздничным столом с женой, он чокнулся с ней коньяком за мирное небо над головой, выпил и неожиданно нежно её обнял. Целуя в висок и уворачивая от неё возбуждённый взгляд, он виновато прошептал:
- Томочка, родная моя… любимая… Ну когда ты уже разродишься?
          Жена заметно напряглась, опять почувствовав его растревоженные кем-то чувства, и мгновенно вспомнила тёмно-вишнёвую помаду возле уха. Она немного отстранила его от себя и, боясь оскорбить, осторожно спросила, лаская по светлым волнам волос:
- Тебя кто-то обидел? Скажи мне честно.
- Нет, это тебя хотели обидеть, – прижался к её виску Виталик лбом, а про себя подумал: «Это я сейчас не могу смотреть ей в глаза, а что было бы, если б?..»
          И он прогнал прочь эти мысли, не желая даже думать о том, что последовало бы за этим «если б»! Перед женой его совесть была чиста. А она с бесконечной благодарностью стала зацеловывать его щёки и щурящиеся васильки глаз. 
- Ты только не переживай, - ловя её губы ответными поцелуями, бережливо прикоснулся он к её животу и заверил: - Я тебя буду ждать, сколько понадобится. Я буду ничей… Только твой…
          Тома же умно стала давать мужу с собой на работу термос с заваренными успокоительными травами. Они очень хорошо сбивали возбуждение. В связи с этим на следующую смену Юлия Сергеевна встретила Виталика смехом во взгляде в убранном кабинете, чего он никак не ожидал. Виталик рассчитывал, что она разозлится и перестанет его замечать в бойкоте обиды. Ведь он – мужчина, отверг её – женщину, которая сама предложила ему отдаться, тем самым позоря себя. «Лучше бы она была злая, как фурия!» – с паникой в душе подумал Виталик, а технологичка со смешком шепнула ему, подавая вахтенный журнал на стол:
- Ну ты и змей, Саныч!
- Да причём тут я? Это вы хороши... – неприятно тушуясь, невольно прыснул Виталик и вспомнил, как ловко надурил её, уложив на этот стол.
          В кабинет вошли люди, и рабочий день начался своим чередом. А за чаем зоркий Караянов узрел, что Виталик пьёт из термоса, распространяя по всему кабинету запах мяты. На вопросительный взгляд гагауза Волков тихо ответил первое, что пришло на ум:
- Жена велела почки чистить.
- Мятой? – с пошлятинкой едко прищучила его технологичка, и Жора захохотал во всё горло!
          Прохохотавшись, он отхлебнул крепкого чаю Юлии Сергеевны и щёлкнул по термосу, подмигнув Виталику:
- Саныч, главное импотентом не стань! – и с новым приступом смеха, покинул кабинет, оставив Виталика наедине с технологичкой.
          У Волкова тревожно забилось сердце. Он всей кожей почувствовал на себе её полный обожания взгляд.
- Я в цех… – с опаской стрельнув на неё взглядом, сразу поднялся он из-за стола.
          Но Луганова остановила его и, смеясь, сказала:
- Виталий Саныч, вот честное слово чёрт попутал! Давай останемся добрыми друзьями?
          Виталик недоверчиво посмотрел в её карие блестящие глаза, которые говорили совершенно об ином, словно пытаясь усыпить его бдительность. А она вкрадчиво добавила:
- Всю ночь не спала, переживала за всё это… Дура…
- Да ладно, всё, проехали, – хмурясь и нисколько не веря в её капитуляцию, бросил Виталик и подумал: «Ага! Небось всю ночь не спала, переживала, что не затянула меня на себя!»
          Словно уловив его мысли, она невольно прищурилась на его ямочки. И Виталик мигом вылетел из кабинета, с досадой щупая щёки и бурча на ходу:
- Вот блин! И надо же было уродиться с этими дурацкими ямами!
          А Юлия поняла, что, сама себя выдав с головой нападением, просто так не может затормозить в разбушевавшихся чувствах. Виталик же ещё реже стал засиживаться в кабинете. Он носился по всему цеху, по его задворкам, торчал в милицейском участке. Потом придумал гонять рыбоукладчиков за неряшливое заполнение баночек рыбой и даже принимался учить их аккуратной укладке, выполняя её сам. Чай же он повадился пить в механическом цеху, где ещё и полез помогать Жоре в ремонте тефтельной ленты. В кабинет он теперь заскакивал только заполнить журнал, подписать какую-нибудь бумагу или злой волок чуть не за шкварник какого-нибудь несуна либо сорвавшегося алкаша.
          А как-то пропесочив пьяного шкерщика, он составил на него докладную директору и в три шеи погнал бузотёра из цеха:
- Попробуй не проспись и не выйди завтра на работу, я тебе устрою весёлую жизнь! И завтра с утра ко мне в кабинет – объяснительную писать! За все эти гнутые банки вычту из зарплаты!
- Чё за «гнутые» банки? – живо насторожилась Юлия Сергеевна, отмечая в Виталике редкую хватку делового хозяйственного руководителя.
- Да нажрался, как свинья и полетел на короба с пустыми банками! Половину своей тушей перегнул, идиот! – коротко объяснил Виталик и снова исчез из кабинета. 
          Таким образом, теперь технологичка наслаждалась его присутствием разве что на дегустациях. Она старалась сесть за стол напротив него, а Виталик, как бы не специально, старался пересесть подальше от её липучих глаз, осторожные косяки которых ощущал на себе во время дегустации. «Честное слово, какая-то курва!» – с досадой думал он, не глядя в её сторону, и очень жалел об испорченных деловых отношениях. Ведь они могли быть очень хорошими. В невесёлых раздумьях вспоминался Костик, о котором Виталик думал в адрес взбесившейся начальницы: «Хороший молодой мужик! Чего тебе ещё надо?» В связи с этим на Юлию Сергеевну у него невольно закипела злоба и пропало к ней уважение. К Костику же возросли искренние дружеские чувства.
          Однажды Юлия увидела, как Волков оживлённо разговаривает с ним в цеху. Виталик всего лишь агитировал Костика на работу будущей тефтельной ленты, а в душе у Лугановой всё оборвалось! Но увидев, что мужики миролюбиво над чем-то засмеялись и разошлись в разные стороны, она прислонилась к стене с закрытыми глазами от внутреннего озноба испуга и поблагодарила Бога, что всё нормально. Поняв, что Виталик не болтун, а Костик ничего не знает, она затем втихаря нахлебалась травяного успокоительного настоя из термоса Виталика и убедилась на себе, насколько отлично Томин настой расслабляет нервы.
          В тот же день, задержавшись в кабинете Борисыча, технологичка вернулась в свой кабинет и застала там Виталика. Он был один. Спокойно сидя за столом, он строчил Борисычу бумагу на выделение финансов для недостающей детали тефтельной ленты. Мельком на неё глянув, он на мгновение растерялся, зависнув над бумагой авторучкой. Совратительница молча зазывала его улыбкой уголков губ в тёмно-вишнёвой помаде, с которой он непростительно прокололся перед женой. Работа смены закончилась и выскакивать в пустой цех было просто смешно. Виталик сжал зубы и снова застрочил, уткнувшись в бумагу. Технологичка же присела на стул напротив и ехидно спросила, грея неприступного мастера хохочущим взглядом:
- Как твои почки, Виталий Саныч?
          Виталик аж сбился! Её напористость зашкаливала! Но взяв себя в руки, он с невольной усмешкой мотнул головой и язвительно проговорил:
- В каждой по булыжнику, Юлия Сергеевна! Лечить надо серьёзно и долго! - и от греха подальше сгрёб бумагу и стремительно вымелся из кабинета, уже совсем злясь на влюблённую тётку.
- Пацан! – прыснула технологичка ему вслед и со смехом сладострастно повторила, глядя на захлопнутую дверь: - Самый настоящий пацан!
          Она немного посидела за столом и в пылающей страсти в раздумье проговорила, снова глядя на дверь, за которой исчез Виталик:
- Дотянусь я до тебя или нет?..
          Как назло «дотянуться» не давал начцеха. По-мужицки прикипев к Виталику, Юганов постоянно зависал у них в кабинете, и выдавать перед ним к кому-то свои любовные чувства было бы безумием. На дверь тем более не укажешь, так как Юганов на заводе был вторым лицом после директора. Виталик же доходчиво вводил его в курс всех дел на заводе, таскал за собой по цехам, показывал заколоченные заборы и дыры несунов, познакомил с операми и рассказал, как добился довольно успешной дисциплины в своей смене. Через Волкова у Всеволода завязались хорошие отношения с его сменщиком Ярцевым. А механику Жоре начцеха взялся помогать вытряхивать сумму на недостающую деталь тефтельной ленты.
- Ты понимаешь, Яклич, пусти мы эту линию, заработки увеличатся вдвое больше. А Борисыч тянет, боится зряшной растраты денег, – объяснял начцеху Виталик.
          Жора с твёрдой уверенностью разъяснял:
- Там, собственно, и народу не надо. И укладку тефтелей, и заливку делает автомат. Стой и контролируй себе, чтоб лента не остановилась.
          За такими проблемами дни шли за днями. Виталик уже смело и подолгу хлестал чай технологички в кабинете мастеров, беседуя нос в нос с начцехом. Николай заскакивал на завод даже не в свою смену и тоже с ними прокуривал кабинет. Забегающего чумазого Жору дружно поили заново подогретым чаем и толкали в него бутерброды Юлии Сергеевны. Она тоже поддерживала любую тему, как специалист, но взгляд полюбившегося мастера всегда смотрел на неё вскользь и холодно.
          На восьмое марта мужики поднатужились, и все женщины получили по букету тюльпанов, доставленных спецрейсом вертолёта. К тюльпанам добавилось по красивой расшитой столешнице и по три банки рыбных консервов. Юлии Сергеевне и Алёне, как руководящим лицам, в дегустационной был накрыт стол от начальства. Здесь Юлия поняла, что на сей раз Виталика зажать ей не удастся! Мастер бдительно держался от неё в стороне и, немного посидев, без обиняков извинился:
- Не имею права объедаться, так как дома жене обещал накрыть праздничный стол.
          И он заспешил к своей Томе. Юлия представила, как он поздравит супругу, нежно поцелует её в губы или пусть даже в щёчку, обнимет и сядет с нею за стол, который накроет для неё сам… И с досады технологичка хлобыстнула целую рюмку водки! Её грусть не развеяло даже то, что дома к её приходу Костик тоже накрыл столик на двоих с её любимым шампанским, с цветами и коробкой дорогих духов, о которых она давно мечтала. Выпив с ним бутылку шампанского, Юлия снова выпила стопку водки и неожиданно завалила на диван молодого мужа. Целуя его грубо, сладострастно и жадно, она посмотрела в его тёмно-карие удивлённые глаза и словно предъявила претензии:
- Какой же ты у меня молоденький, Котька! Ну почему вы – молодые, такие сладкие?!
          Костик внимательно всмотрелся в её лицо и рассмеялся, приятно лаская бока и спину. Юлия испугалась его взгляда и молчания и, воскрешая в себе притуплённые чувства из-за Виталика, стала возбуждённо целовать всё лицо, нашёптывая:
- Пацан мой ненаглядный!.. Люблю тебя, как девчонка сопливая! Ты у меня один!..
          Да, Костик был у неё один. Один из тех, кто её любил искренне и преданно – женщину старше себя на двенадцать лет. Отдавать его кому-нибудь Юлия не собиралась. А он кроме неё никого не замечал из женщин и девчат моложе себя. И пока это была настоящая любовь, которую стоило поберечь, а не зарывать живьём. И Юлия наполовину поубавила горящие чувства к холодному Виталику.

продолжение след.---------------------