Змееносец Ликише2ч. 5гл

          Глава 5
            Последняя безоблачная ночь перед октябрьскими проливными дождями не утишала. С приходом половодья разливается речка Обманка, потому деревянные дома Нагового болота стояли на деревянных сваях или на высоких пнях будто те самые куриные ножки из детских сказок были похожи на избы бабы страшной Яги. Последние часы жители этой деревеньки часто плели корзинки, куашины для зимовки круп заготавливали доски,вигибая их в дугу для лодок, связывали плоты, из толстых брёвен стругали байдарки натирали вощиной,сооружали лестницы, всю глиняную утварь переносили на крыши домов.
   Тусклым светом коптился огонь в лампе, плохо освещали широкое крыльцо, где изо дня в день отсиживались старики и дети готовились к затопления. Вся деревеня старалась не покладая рук и казалась застывшей картиной. Угрюмые лица жителей болот походили друг на друга. Не смотря на юный возраст молодых людей, не так заметно как у стариков на лбу туго сжимались складки кожи, брови собраные в одну линию, поджатый рот, глаза, наполненные жуткой печалью что, вот-вот пустят водопад слез. Не смотря на бесконечную серую рутину маленький народец страшно горевал по потерянным сородичам, которых унесла неведомая хворь. Денно и ночно молельницы молились своему трехглавому тотему, их прародителя- змею,  уповали на его помощь, но тихая болезнь ктак и косила людей и животных по всей округе. В районе давно объявили санитарный режим. Кто-то обвинял во всем метеоритов принесшие из глубин космоса бактерию, а кто-то сам зиккурат хранившие не малые тайны человечества. Однако люди умирали без каких -либо признаков,а после, одним днем, прямо перед смертью,просыпалась будто садинах  и гниющих ранах и внутреним кровотечением. Люди оставляли этот мир. Умирали. Боясь последствий, многие поселки и районы области соглашались на крематорий. Зжигали всех умерших, освобождая землю от старых кладбищь, всех ждал очищающий  огонь, но жители тех болот не соглашаясь с новыми правилами санитарии,умерших хоронили у себя под домом - в воде, пуская мертвых ко дну, тем самым заражая болотные воды трупным ядом. Однако не это было самое страшное. Эти самые обмякшие тела с камнем на шее,но никак не ногах, останки людей погребенных давно. Обголодавшие кости так и плавали вокруг Нагово Болота. Настолько привыкшие наговцы не боялись создавшую вокруг себя картину. Кости людей: туловище ноги, головы, руки, одежда, волосы… и длинный скелет позвоночного столба, как у большой змеи - все это плавало перед их глазами.
    Все это время рядом были святозары, вглядываясь в лица белоликие воины осматривали всех, кто попадется, но жертвы что в силу сложивших обстоятельств должна всенепременно отойти в мир иной…  на которую было  указано - НЕ БЫЛО!
 Очередная смерть снова разорвала следственный цикл.
            - Это больше чем подозрительно, – с долей обречения начал Улем. - В который раз мы приходим к одной и той же проблеме. Нет второстепенных и перекрёстных игроков. Наши ведущие улетучиваются. Играющие только и знают, что кашляют, заражая друг друга снова кашляют и в конце концов, умирают.  Задыхаются словно воздух отравлен.
         -Как цинично называть живых людей игроками. Раньше ты не был таким, - приходя в волнении за своего друга, откликнулся Владалан.
         - Раньше и святозары были не те, –  озлобленное сердце Улема выпустило из памяти все то светлое, что они имели когда-то. Теперь они вершители судеб. Холера. Фатальный случай. Проклятые для людей, невидимые убийцы. Людское проклятие и невыносимая горечь наполняло Улема. Очерняли его. – Наносим конечную точку. Очень тонко подходим к каждому заданию. Даже ветер играет за нас. Но в последнее время, без перекрёстных случаев или случайно прохожих, нельзя проложить основу неизбежности. Эта зараза унесла много людей, но этой небольшой общиной  она просто лакомится.
       - Если так пойдёт и дальше, то нам больше нечего делать в этом мире. Недуг медленно расползается по кругу и заражает другие районы. Люди не могут ничего сделать. 
       - Верно. Боюсь, я стал похожим на них. Они такие безволные, безхребетные живущие в своей экосистеме и казалось ничего не понимают, однако это не так! Все они знают и видят, вот только изменить ничего нельзя. Уже нет. Сама жизнь взяла их в плен и не дает высвободится. Может кто-то начинает биться, пытаться что-то изменить,но этот одиночка думает как спасти свою жизнь, а не чужую. Никто за других не
думает. Да не обязан он. В принципе как и я. Такой жетобречённый на пожизненный срок на этой земле и от этого меня берет тоска от того,  через что мне придётся пройти.
         Окинув взглядом случайно показавших из-за угла двух влюбленных, Владалан невзначай усмотрел на девушке обычное колечко из простой железной проволки с зелёным камнем на тонком пальчике. Успев про себя подумать, что это украшение могло пригодиться ему в одном деле, он призвал колечко с руки невинной. В тот же миг, невзрачная побрякушка с  необработаным камнем оказалась в руке судьбоносного.
       -Наша работа оберегать этот мир. Даже от тех, кто хочет его изменить.– возмутился Улем, двусмысленно глядя блеклыми глазами на девушку в черном платке, продолжил. -  Эта девушка недавно похоронила жениха и теперь ее снова женят. Болезнь не обошла стороной молодых, здоровых, но вот в чем вся суть - этот избранник обошел смерть и не умер и их обязательно обручат, но мало кто знает, что в далеком будущем он будет поколачивать свою жену и детей. Я вижу, как он бесчеловечно топит своих чад в Обманке, а после и свою жену. - Видя все это, святозар перекривил лицо, как будто на него налетела неожиданная рвота. –  Его мозг поврежден, нервная система пульсирует. Этот несчастный не управляет собой. Будущий убийца уже нападает на свою родню, а его лечат непонятным хороводом и молельными песенками несуществующей рептилии. Ах, лучше бы я познал всю горечь анафемы, но не ведал того, что я только что узрел.
        Слова Улема огорчили Владалана. Ведь кому как не ему Улем обязан не только жизнью, но и новым обликом. Со стороны едва двадцатилетний юнец с едва заметным пушком вместо бороды больше казался не по годам развитым. Будто старый башмак с избитым каблучком после починки, выглядел более чем новым, но все ещё помнит сотни километров пройдённой дороги.  Давно распрощавшись с наивностью в светлое будущее для своих братьев и сестёр, Улем сделался таким же толстокожим башмаком что познал все девять кругов бесчестья ордена.
       Проживая на ненавистной ему планете, Улем лишился любой надежды на возращение. Утратил веру, не чаял на исповедание. Его глаза оставили живой блеск. Потускнели, будто их заволок непроглядный туман растленности и порочности. Скинув с себя оковы добродетеля, Улем больше казался измаявшимся мирским парнем в образе праведного, таким же угрюмым, как и житель болота. Потерянным в земной суете. Но Владалан, как и все другие, свято верили, что Улем непременно найдёт свой свет, ведь, то бремя что он несёт на своих плечах, была не таким лёгким, как казалось со стороны.
       - Это безделушка несёт тёмную энергию. За ней хвостом тянется смерть, словно его стянули с мёртвого. Забрось это проклятие тому, кто достоин сего подарка.
Не церемонился Улем.
       - Как алый кошель для одной девушки? Она избавилась от приметы, но приобрела целый сундук проблем. В тот же день ее обвинили в краже, а потом неисцелимая болезнь. Но и та женщина, что купила этот кошель за банку варенья, постигла горькая кончина той, кому она даровала красный кошель.
         - Проклятие! -  заливаясь фальшивым смехом Улем, вспомнил своё первое задание от их куратора. – Это я был их шептуном! Эти близорукие рохли хотели спасти свою жизнь за счёт другой! Смешно вышло, правда?
        - Смешно? Улем, опомнись, друг мой!
        - Я в полном рассудке! Это они безрассудные! Малодушные гордецы! Это не люди! В них нет ничего человеческого! Не такие как элиадцы.
        - Это я виноват, что ты стал таким, - по-настоящему опешил Владалан. -  Возможно это плата за твою молодость?! Я буду молиться Берегине, чтобы ты скорее вышел из тьмы и вернулся к нам.
      -НЕТ! Нет никакой Беригини! Некому молиться!  Этот мир лишён святого света! И мы, как потерянные души, в слепую бродим в кромешной темноте среди этих идолов! Мы как на прицеле в глазах этих истуканов. Посмотри на них, на этих людей, они уже обречены.
      - В твоём голосе я слышу обиду. Ты упрекаешь себя в этом? В том, что мы тут оказались?
      -Тебе сдаётся. - Стирая рукой слезы, Улем стал спиной к своему другу.
      -Но оно так и есть! - понимающе Владалан намерился положить дружескую руку на тонкое плечо Улема, как тот успел уклониться от ясного для него жеста.
      -Больше не делай так! Я не настолько ничтожный! Ты разобрался со звездой?
      -Как не складывался этот звездчатый многогранник, она как тот Кубик Рубик или змейка, переходит в следующую форму звезды или вовсе слаживается в икосаэдр, а после снова разворачивает грани, становясь звездчатым. На прошлом задании я нашёл книги геометрии. Люди подробно описывают каждый многогранник, отличая каждый математическими примерами, но они так и не разобрались, что они такое и как их применить.
      - Нам нужен ученый! А не эта кучка вышибал. От них толку мало.
Только единицы могут превратить простые вычисления в действие.- Скривился Улем. - Асс ветеран всех боевых действий. Кто поднял на Мириду меч, того ждала неминуемость. Асса трогали только битвы и войны, но он был ограничен умом. Недалек. Уж слишком  он был исполнительным.Не разбираться в числах  не мог связаться два слова, но он был настоящим бичом Мириды. Богом войны и победы.Так его воспитали, и так он воспитал наших ребят.
      - Ты ошибаешься. Мы обязаны этому святозару жизнью.
Не вынес Владалан услышав несправедливость в адрес погибшего.
      - Может, но я бы предпочёл иметь дело не с волками, а книгами. Нам нужен сам Звёздочет.Он бы дал нам точный ответ любой звезде на небе. Я знаю этого святозара не понаслышке. В свое время лично стоял с ним в одном ряду против восставшего брата сарфина – Аморфа. Хотя этот святозар славился бесноватыми выдумками доказывая их теорию, щелкал ученых мужей пылкой словестностью. Потомв его считали выжившим из ума.
       - Видимо не только он один " поехал кукушкой" - подметил Владалан, понимая неминуемость помрачнения друга. - С таким лицом тебе не стоит сталкиваться с Сарафом.  Он только обрадуется этому и осквернит твоё и так жёсткое сердце. Он точно тотем наговцев, знает, чего ты хочешь больше всего. Выворачивая самое сокровенное, он попытается вывернуть твою душу.
       -Что ты такое говоришь, Владалан? Этот червь? Жалкое подобие нашего Змееносца! Что может этот…
       -Тише…
        Потягавшись между собою, Владалан и Улем хотели уже свернуть с центральной улицы, перекинуться парами фраз об их «надсмотрщике», как вдруг перед ними предстал тот, кого называют связным или тем жалким червём, что так норовит уподобить себя с самим Змееносцем. Это был мужчина невероятно высокого роста, с высохшим, как тысячелетняя мумия, телом и рыхлой кожей. Вся его старая опошленная одежда неряшливо болталась на выступающих костях. Глухим эхом отдавались сапоги – болотники, а на руках сами обрисовывались невиданные знаки и старинные, как весь белый свет, иероглифы.
        - Хе! Чего стоим? – Лицо непредвиденного гостя загорелось ярым пламенем острой неприязни, он по привычке взялся отплёвывать белый  сан святозара.  - Чего не собираем данцы, алебастровое пугало? Белая штукатурка закончилась?
        - У меня кольцо, - пропуская из своего внимания об алебастровых страшил, первым принялся за отчёт Владалан. - Оно породит чувства ненасытной жадности у человека.
       -Мало! - неустойчиво откликнулся Сараф, бросив на Владалана напряженный взгляд. - А ты чего такой хмурый, ничтожное существо из космоса?
     Распознав в Улеме открытую агрессию, «надзиратель» носивший необыкновеное имя Сараф, что значит летающий змей, не побоялся сбить дикую спесь с наглого, малодушного мальчишки. Более чем, хитро прищурив взгляд, он ухмыльнулся, облизнув желтые зубы, довольным голосом добавил:
         -А! Разорвать меня хочешь? Порвать как Тузик грелку? Чего стоишь, падаль, а? Нападай, аль тебе мамка не разрешает? Ну, нападай! - провоцировал Сараф.
         По началу Улем как мог, сдерживал себя. Не вёлся на подстрекательство кичливого, однако этот нарочный с умыслом призывал Улема. Выводя святозара на открытый разговор, а может и на легкий бой, сравнивая белоликого с гнившей падалью, Сараф тешил грешную душу непрестанными пытками юнца. Швыряясь самыми непростительными словами, тот как бы кидал вызов строптивому святозару.
        - Вижу, что кишка тонка, альбиносишка. Здесь вам не так как вашей дыре, откуда вы приползли. По зубам получите так, что мать родная не узнает!
        - Не стоит болтать лишнего, - перебил куратора Владалан, пытаясь «сгладить острые углы» у обоих. - Все мы чего – то да как-то недопонимаем друг друга. Наши миры похожи между собою и в один час разные по сути, но мы все единого рода, верно? Зачем нам ссориться?
        - О каком роде ты говоришь, черное ты пятно в моей жизни, - от мерзкого уподобления к этим немощным, Сараф едва не подавился собственной слюной. Точно, как бело-пузыристый яд собрался во рту у ненавистника святозаров. Дабы показать, где и на каком счету находятся пришельцы космоса, Сараф по-настоящему мерзко низвергнул белую жижу под ноги двух приятелей. - Речи быть не может! Кто мы, а кто вы! Ты, скорее всего, выполз из бочки с бурлящей смолой, не то, что эти мутные. И какая вошь назвала тебя нашим, русским именем - Влад?
       -Мое имя Валадалан! Что означает берущий ладонью. Мой потомок и первый сарфин Владалан принял настоящий райский город в змеиных долинах от наших всевластителей ладонью вверх! Это наша традиция! И я как альхидского рода, от древа первых сарфинов! Третий корсей на престол и возможно следующий, кто будет носить имя великого духа Змееносца!
          Опираясь на нелёгкие доводы о своём необычайном происхождении, Владалан уже был готов сам навалять наглецу за его резкие высказывания. Снова прозвучала сравнение с чем - то черным и гадким. Вновь в его сердце воскресло, что - то гнетущее и не ясное для него чувство ненависти ко всему и несправедливости к нему. Владалан как мог, пытался освободиться от этого изъяна, после того как Улем поведал ему истину его происхождения. Признаться, может он и поборол свой недуг, спрятав его в глубине своей души и выпустил из памяти его, однако Сараф все же вынул из приглушенного места самое темное, что было у Владалана.
           - Та хоть сыном саранчи! – попытки Владалана стать хоть на одну ступень ближе к человеческому роду, вызвали истерический смех у Сарафа. Он как истый змей забавил себя самыми тонкими слабостями жертвы. – Ты посмел сравнить людей с собою? Или даже выставить себя выше них самих? Запомни, сопляк, этого никогда не будет! Ни один белый свет не примет вас, безродных, так как мы приняли вас! Не в одном мире нет такого великодушия как у нас, жителей Земли. Так что советую вам отрабатывать "хсвой хлеб" молча!
         - Мы не безродные!
Выпалил Улем, сжимая кулаки, парень был готов задать обидчику.
         - У нас есть тот, кому мы держим поклон вечно! –  разозлился Владалан. - И имя ему Змееносец!
        -  Да, слышал я вашу байку! И честно скажу, я огорчён. Ваш всесильный божок оставил вас на попечении жестокого рока, а сам где-то шатается по кабакам, в надежде подцепить какую - ни будь красотку.
        -Нет! Мой брат не такой!
Оговорился Владалан.
        - Ого! Вот как получается. Значит ты тоже своего рода божок? – с открытым безумием обрадовался Сараф, с огромным аппетитом проглатывая новость. - Язычник? Точно как эти?-Сараф кивнул головой в сторону наговцев.- А ты знаешь, что у нас делается с языческими божками? Ты знаешь как их жгли? Как убивали палками? Как пришлось выживать этой маленькой общине? Когда-то на этом месте жил другой народ. Совершенно  другие существа, но люди, сыны рода, посчитали что имеют право убрать других только потому, что они не такие. Идут войной, но никто не сиог пройти и километра  Те самые кто желает абсолютной власти лежат там, в смертных водах Обманки. Дабы сохранить всю духовность, веру в трехглавого зверя наговцам пришлось выживать, а этот ваш мифичный Змееносец…
         -Змееносец не миф! Он существует!
         Не прошло и секунды, как Владалан заметно потемнел. Серая едва зримая дымка облекла его тело. Глаза были залиты черною мутью, словно в них пробудилась сама тьма. Ещё б одно брошенное слово в сторону Змееносца и Владалан был готов растерзать обидчика, но Сарафа это только развлекало.
         - Эта наша семейная община веками скрывалась от преследователей других культур и религий.- Сквозь змеиное шипение изрёк Сараф, блеснув вертикальными зрачками на не довольствующих. - Тысячи и тысячи лет назад, мы скитаемся по черной земле из Та-Кемет,Харапп, по тропинка  в  поисках лучшей жизни для наших детей.  И детей их детей, где природное начало…наша история начиналась задолго до людей. Я, как и вы, был скинутым и брошенным в этом мире после нового устоя. Новыми правилами, что вели многовековые воины между людьми и…нами. Он предал не только вас! Существуют и другие истории, где отличилась ваша змеюка! В частности, и с Райским Садом, где он перевернул весь мир с ног на голову. Переписал историю на свой лад. Уничтожил наш мир! Так что я не впервые чую подлинное имя твоего брата. И клянусь, что когда я увижу этого инвалида, то я поквитаюсь с ним!
           -Ты тоже из…- оба святозара не могли поверить. Нелёгкий фатум снова сыграл с ними в беспощадную игру. Казалось, что перед ними предстал скорый выбор между двумя змееносителями – Змееносца и кого то, незнаемого. Но тот неизвестный, что так долго живёт на Земле, выбрал путь затворника, отступника от своей сущности. Пользуясь малой долей своих способностей, тот взялся за посыльную работу и с чего-то знаком со Змееносцем с Элиды.
           -Кто же ты и о какой семье говоришь? Откройся нам.
           Улем не упускал шанса выведать правду. Более странное дело, что на этой планете змееносителей больше, чем во всей Вселенной.  Этот «удав», как прозвали его святозары, не особо отличаясь теплом и пониманием, но как и они, когда-то имел свой дом, а по истечению отдельных обстоятельств, он утратил его. Возможно, никакой правды и не прозвучит от самого Сарафа, однако все было и так понятно. Прошлое мучило этого человека.
         «Сараф столькие годы носит на себе чужую маску и хочет казаться другим, но мне все явно. Его просто разрывает от неприязни к человечеству. Похоже, он давно сдался на этом поле брани. Видимо и здесь кроется истина о нашем Змееносце».
        - Не ваше собачье дело! - гневно рявкнул Сараф, круто повернувшись спиной к святозарам, пустился прочь от них, оставив двух парней в полном недоумении.
       Время подходило к полуночи. Обезлюдели лавочки. Сквер выглядел беспомощно потерянным. Немного отчуждённый от мира сего. Точно, как космические гости на чужой планете.
       Спустя минуту глубокого безмолвия, первым начал Владалан.
       - Ты видел его глаза?
       - Да, полные злобы и горечи, - ответил Улем. - Он давно сдался для своего века.
       - Возможно, но его зрачки… они как у корсея Ликише – вертикальные! На малахитовой радужке непроглядно – черный вырез! У моего брата – золотые!
       -Интересно, кто же он?
       - Еще один Змееносец? - с надвигающим волнением выдавил Владалан. - Что же это будет, когда мы все - таки отыщем нашего корсея?
       -Лучше бы он и дальше тихо сидел в своей норе и не высовывался и не застал нашего позора.