Малолетка Гл 4. Любовь

                Гл 4. Любовь
               
                Примирение

Володя чувствовал себя виноватым. Ну какой же он идиот, как можно было брякнуть такую глупость женщине, с которой только-только начали складываться отношения. Теперь, наверное, она погонит его сраной метлой. Как же загладить свою вину?

Катя чувствовала себя виноватой. Ну как можно было брякнуть такое мужчине. Теперь он может подумать, что она как шлюха какая-нибудь только и трахалась в своей комнатке отдыха. Ну да, было пару раз, но не более того. И не в комнате отдыха. Однажды это случилось на дне рождения подруги, когда она сомневалась в себе, сможет ли после нескольких лет без мужа, посвящённых исключительно сыну, хоть кем-нибудь заинтересоваться сексуально. В другой раз был какой-то профессиональный праздник и она впервые пошла на корпоратив. И там наклюкалась так, что проснувшись утром в чужой постели рядом с незнакомым мужиком, пришла в ужас и сбежала, наскоро одевшись и неся туфли в руках.

Володя боялся, что если он будет ждать Катю у её кабинета, то может нарваться на скандал, свидетелями которого станет всё отделение. Он заехал на Крытый Рынок, купил там огромный букет алых и белых роз, а затем припарковался за углом травматологии на улице Студенческая. Там был крашеный зелёной краской забор сваренный из закрученных завитушками прутьев, за которым росли кусты. Идеальное место для наблюдения.

Вот и конец рабочего дня. Катя переоделась, навела порядок на столе, пробежалась по палатам, перекинулась парой слов с медсёстрами вечерней смены и начала спускаться к выходу. Настроение было так себе. На площадке второго этажа, что-то привлекло её внимание и она всмотрелась в окно на лестничной площадке. Сердце отчаянно забилось, то пропуская удар, то делая пару лишних. На Студенческой стоял знакомый белый полицейский внедорожник Mitsubishi Outlander. Водителя за рулём не было. Где же Володя? А-а, вон он, за кустами и забором спрятался. Но сегодня её мучил стыд и раскаяние, она не могла бы смотреть в глаза мужчине, которому ляпнула токое.

На первом этаже Катя завернула за лифт, спустилась ещё на четыре ступеньки и толкнула дверь чёрного хода. Оказавшись во дворе, пошла в сторону одноэтажного домика неизвестного назначения и вылезла в дырку между ним и забором на улицу. Оглянулась и уже спокойно пошла в сторону остановки троллейбуса.

Володя видел, как Катина фигурка показалась в окне на лестничной площадке второго этажа. Видел, как она выглядывала в это окно, наверное высматривая его. А может не его? Катя вот-вот должна была показаться из главного входа. Но её не было. Он подождал ещё пару минут. Нет. В голове крутилась строчка из мультфильма "Вдруг на крыше за трубой, дарит ей цветы другой". Он вскочил в машину и медленно поехал вокруг травматологии. Интуиция не обманула его, за первым же углом он увидел Катю. Слава Богу, она была одна. Но почему она не пошла через главные ворота? Специально? Не хотела встретить его?

Боковым зрением Катя видела, что с ней поравнялся белый полицейский внедорожник, но сделала вид, будто не замечает его. А он катилася рядом с ней с её скоростью. Сзади ему сигналили другие автомобили, но Володя не обращал на них внимания. Вдруг он включил синекрасный маяк на крыше, остановился и выскочил из машины. Секунда и он с огромным букетом, прямо на глазах водителей и пешеходов преградил ей дорогу и опустился на колени, протягивая букет Кате.

Она приняла букет, а потом, смеясь, сказала:

     — Милорд, не дурачьтесь! На нас смотрят. Кроме того, вы перекрыли движение.

     — Миледи, я встану, только если вы соблаговолите нагнуться и подарить мне поцелуй.

     — Ну, это уж слишком, милорд! Я поцелую вас, но только если вы соизволите подняться с тротуара.

Он поднялся и… Машины сзади перестали сигналить, а бОльшая половина пешеходов остановилась и улыбаясь смотрела на них.


* * *


Дождик, дождик, пуще

Пешеходы перестали наконец глазеть на них, а машины снова начали сигналить. Володя открыл пассажирскую дверь, помог Кате сесть, затем сам сел за руль.

     — Куда прикажете, моя госпожа?

     — Куда глаза глядят! Хочу на природу. — Она тронула его букетом, — "давай-ка, ямщик, потихонечку трогай и песню в пути не забудь."

Володя включил тихонько радио. Нашёл станци. с томными, тягучими блюзовыми композициями. Катя положила ему голову на плечо и вроде бы дремала.

На лобовом стекле показались капли весеннего дождика. Катя вдруг оживилась, глаза заблестели.

     — Милый, — она погладила плечо Володи, — останови пожалуйста. Я хочу выйти на пару минут.

     — Тебе куда-то надо? Там же дождь. Через километр есть заправка, и там есть соответствующая комната.

     — Да нет, — рассмеялась Катя, — Просто останови.

Нет, с женщинами положительно нельзя спорить. Всё равно придётся сделать то, чего они хотят. Володя подогнал внедорожник к борюру, и Катя не дожидаясь пока он остановится, открыла дверь и выскочила наружу. Скинула обувь и пробежалась босиком по только вылезшей из земли бирюзовой траве в хрустальных каплях. Потом вскинула вверх руки, запрокинула к небу лицо и закружилась в танце первобытного человека. "Боже, я наверное никогда не пойму, это взрослая женщина, или девчонка-подросток?", — но долго раздумывать не стал, а выпрыгнул из машины, подхватил Катю на руки и закружился вместе с ней крича:

     "Дождик, дождик, посильней — будет травка зеленей,
     Вырастут цветочки на нашем лужочке.
     Дождик, дождик, пуще, станет травка гуще!

И хотя Катя кричала немного другую кричалку

     "Дождик, дождик, веселей! Капай, капай, не жалей!
     Только нас не замочи! Зря в окошко не стучи -
     Брызни в поле пуще: станет травка гуще!

     Дождик, дождик, кап-кап-кап!
     Мокрые дорожки. Нам нельзя идти гулять -
     Мы промочим ножки."

Вместе у них получалось озорно и здорово.

Основательно промокнув, они вновь залезли в машину и прижались друг к другу, целуясь и ласкаясь. Дождик тем временем перестал, только напоминанием о нём на лобовом стекле остались сотни капель-постепенно гаснущих солнышек. Темнело.

Володя включил обогреватель, двигатель тихонько урчал, как довольная кошка. Им было хорошо.

     — Милый. Ты очень любил свою жену? Как её звали? Наверняка у тебя при себе есть её фотография. Покажешь её мне? Клянусь, я не буду ревновать.

Володя достал бумажник. В откидном вкладыше с двухсторонними карманами закрытыми прозрачным пластиком хранилось его удостоверение полицейского, а с другой стороны фотография жены.

     — Вот. Это Рита. Не буду скрывать, я её очень любил. Настолько, что когда её не стало, подумывал о смерти. Если бы не мои девочки, не знаю, как бы я выкарабкался. Они вернули меня к жизни.

     — Красивая.

     — Любят ведь не за красоту внешнюю, она проходит. Любят за красоту души.

     — А вдруг у меня душа не красивая?

Володя замолчал, подбирая нужные слова.

     — У тебя душа очень красивая. Ты работаешь в самом тяжёлом отделении травматологии. Ваши пациенты почти всегда имеют после происшествия шрамы и физические и душевные. А ты и коллектив, который ты подобрала под стать себе, находите подход к каждому, вытаскиваете их не только лечением тела, но и лечением души. При этом ограничиваетесь работой не только с пациентами, но и с их родственниками, которые тоже страдают. Я же слышал как ты разговаривала с чьей-то мамой. Я бы так не смог.

     — Подслушивать некрасиво!

     — Ну, я же не специально.

Катя чмокнула его в висок:

     — Спасибо за добрые слова. Похвала моей работы - самый лучший комплимент для меня. Володь, а можно ещё один, самый самый последний вопрос?

     — На сегодня, или вообще?

     — Ну конечно только на сегодня. Я же женщина, а женщины любопытны. Хотя говорят, что любопытство кошку сгубило.

     — Ладно. "Не тяни хвоста за кот".

     — Вот ты уже не юноша, не молоденький мальчик. Вон уже седина на висках. Сколько тебе на самом деле лет, и почему у тебя такие маленькие дочки? И почему ты в таком возрасте до сих пор лейтенант?

     — Н-да. Это только женщин о возрасте не спрашивают. А мужчин - всегда пожалуйста. Мне тридцать девять. С Ритой мы поженились когда мне было двадцать два, а ей девятнадцать. Сначала мы тянули с детьми, оба учились. А когда учёба закончилась стали задумываться о ребёнке. Я хотел мальчика, Рита - девочку. Но почему-то не получалось. Рита беременела, но каждый раз всё оканчивалось выкидышем. И тогда мы обратились в центр по экстракорпоральному оплодотворению, ЭКО. Оказалось, это не так просто. И требует много времени. Лечение, проверки, контроль, пункции… Я обратился за помощью к нашему начальнику убойного отдела - Евгению Борисовичу. Это муж той самой Ирины Самуиловны, которая вытащила из кипятка твою пациентку Лену Бергер. Женя пристроил меня своим водителем. Конечно, это не столь геройская должность, и карьеру там быстро не построишь. Но зато мы с Ритой всё-таки смогли родить детей. Правда не мальчика, как я хотел, а двух девочек-близнецов. Но знаешь, я их люблю в миллион раз сильнее, чем любых мальчиков. И спасибо Ритиной маме, что помогает мне с ними. Правда, моя мечта об оперативной работе снова приказала долго жить.

— Володенька, милый! Спасибо, что рассказал мне. Ты такое всколыхнул, что я даже слова подходящего не нахожу, чтобы как-то обозначить это чувство. Есть, правда, такое слово, но оно должно полностью созреть, выкристаллизоваться, стать крепче алмаза. Мы ведь никуда не торопимся?

Снаружи уже полностью стемнело. На горизонте зажглись огни какого-то города. Линии фонарей и светящихся окон обозначили улицы, по которым катились оранжевые и красные огоньки автомобилей.

Поехали, милый, домой. И тебя и меня ждут.


                * * *

                Бабушка, мама и сын

Вот и Катин дом. Улица Светлая, дом 32. Володя припарковался с торцевой стороны дома и они прокрались вплотную к стене под окнами Катиной квартиры в подъезд. Хотели быстренько попрощаться, но почему-то не получилось. Будто сильнейшие магниты были вставлены в обоих. А губы были намазаны сладким суперклеем.

Неожиданно дверь снаружи открылась и в подъезд вошла пожилая женщина. И хотя магнетизм тут же пропал, и они отскочили друг от друга, женщина успела окинуть их презрительным взглядом.

     — Ну всё, — сказала Катя, — придётся с мамой объясняться. Это Марковна, самая главная сплетница в подъезде. То, что она разнесёт по всему подъезду - это ещё полбеды, но она тут же донесёт маме, ещё и мораль прочитает, какая у неё дочка распущенная. Всё, пошла я Володенька на расправу. Скорую и неминуемую. И тебе пора, а то девочек придётся твоей свекрови укладывать.

Поднялась на пятый этаж и, стараясь сделать это тихо, Катя повернула ключ в замке. Но он всё равно предательски щёлкнул, и тут же раздался мамин голос:

     — Это ты, Катюша?

     — Нет, мамуль, это барабашка. Только у него есть ключи от нашей двери. Я, кто же ещё!

Она спрятала букет за пальто на вешаке, затем скинула туфли с натруженных ног, надела тапочки с зайчиками вместо помпонов и прошла в салон.

     — Что ж поздно то так? Папа уже весь изнервничался, — встретила её мама.

Из спальни донёсся голос отца, а следом и он сам вышел:

     — От привычка, всё на отца спихнуть. Как у вредной свекрови: "Хто всрався? - невістка!"

Мать махнула на него рукой:

     — Молчи, старый хрыч! Хоть позвонить она могла бы?

     — Ха! Себя вспомни, когда мы встречались. Сильно ты родителям звонила? А ведь бывало и заполночь возвращалась.

     — Ага, ага. А у нас тогда и этих мобил не было.

     — Так телефоны-автоматы и на улицах были, и в институте в коридоре.

София Геннадиевна заметила, что из двери спальни выглядывает внук:

     — А ты чего тут уши настовбурчив? Давай, бери Рекса и веди его гулять.

     — Бабуль, так ведь я уже гулял с ним. И вообще, что за привычка, если по телевизору целуются или мутят чё-нить, так сразу: "Слава, включи чайник!" или "Ярослав, выведи собаку". Будто я маленький. И я не виноват, что мама в подъезде с кем-то целуется, а у Марковны голос как иерихонская труба. И не захочешь, услышишь.

У Кати потеплело на душе. Она обняла его, поцеловала в макушку.

     — Я всё расскажу, вот только твой жаргон не делает тебя взрослее. Пойди, Славик, чайник включи. Не потому, что мы о чём-то секретничаем, я с тобой пойду, попьём чайку, поговорим.

Они прошли в кухню. Катя уселась на любимый стул в уголке, подвернув под себя ноги. Следом вошла мама:

     — А кушать что, не будешь? Или уже где-то ела?

     — Буду, мамуль, буду, — и обращаясь к Ярославу, — У меня от вас секретов нет. Да и какие секреты, ты у меня уже вон какой взрослый, скоро меня ростом догонишь.

     — Ой мам, не хитри, что-то ты мягко стелешь, да как бы жёстко спать не было. Колись уже. — Снял с газовой печки кастрюлю с отварной картошкой в мундирах, накрытую полотенцем. Поставил тарелки, бутылку с оливковым маслом, нарезал в тарелки лук. — Картошку чистите сами. — Он достал чашки и блюдца, а также банку любимого мамой смородинового варенья. — Приятного аппетита!

Катя вдохнула поглубже.

     — Короче, я познакомилась с одним мужчиной. Его зовут Володя, и он полицейский. Недавно он спас двух женщин от преступника. Одна из них лежит в тяжёлом состоянии, в коме, в моём отделении, а вторая, начальник криминального отдела полиции, лежала в травматологическом отделении, но её сегодня выписали домой. Он и сам пострадал. В темноте преступник полоснул его ножом по руке. Он пришёл проведать девушку, которую спас, и мы познакомились. Оказалось, что он очень хороший человек. Добрый, честный. И так же, как и я, одинокий. Его жена умерла от короновируса два года назад, а у него осталось две четырёхлетние дочки-близняшки.

Вот и все мои тайны.

Ярослав сидел, раскрыв рот.

     — Полицейский? Ух ты! Мам, ты на нём женишься?

     — Не женишься, а выйдешь замуж. Женятся мужчины на женщинах. Что-то ты чересчур быстр на решения. А быстро только кошки родятся и то - слепые. Может я и выйду за него замуж, но не раньше, чем буду убеждена что он меня любит, а ещё важнее, что я сама его люблю по-настоящему. Есть ещё несколько проблем.

     — Ну какие ещё проблемы, мама?

     — А вот подумай по взрослому, сможешь ли ты стать настоящим старшим братом маленьким девочкам? Стать их рыцарем, их ангелом-хранителем? А ведь ни ты, ни я их даже не видели ещё. А где мы будем жить? У нас не хватает места. У Володи, скорее всего место есть, но согласишься ли ты переехать со мной к нему? Ответов на эти вопросы пока ещё ни у меня, ни у него, ни у тебя нет. Да и у нашей бабушки с дедушкой тоже. Правда, мам? — Она встала, подошла к маме, вытирающей глаза краем большого платка, укутывающего её плечи, и обняла её.


                * * *


                Сказка

     — Володенька, ты? — раздался голос свекрови из спальни, где она собиралась укладывать внучек спать

     — Да, мама, я. Извините, что задержался. — Он обнял вышедшую Галину Михайловну и поцеловал её в морщинистую щеку.

     — На работе…, — знаю, знаю. Одна женщина на работе задержала.

Володя в удивлении приподнял брови. Ну откуда она может знать? А ведь до этого никогда такого не говорила.

     — Эх ты, Пинкертон. Помнишь в мультике было "… а нюх как у соба-ба-ки, а взгляд, как у орла"? Я хоть и старая, но нюх и зрение ещё не потеряла. От тебя пахнет духами, и у тебя глаза масленые, как у кота на кошку. Чего покраснел, как красна девица? Думаешь, я сержусь? Ничего подобного! Я уж давно хотела с тобой поговорить серьёзно. Не дело это, когда девочки без материнской заботы да пригляду растут. А я уж старая, да и бабушки созданы для того, чтобы баловать внуков. А матери, чтобы воспитывать в строгости и любви. Приглянул бы себе каку кралю, чтобы матерью девчонкам стала, а тебе женой. Думаю, и Рита того же для них и для тебя хотела бы.

     — Я понимаю, мама. Но вдруг я ошибусь, вдруг она будет им не матерью, а мачехой.

     — Ну, всё, конечно, может случиться, да на то тебе глаза и сердце дано. А по поводу того, что все мачехи злые, так это ты сынок глупых сказок начитался.

Из спальни донеслись два детских голоска:

     — Папочка, ты не зайдёшь разве поцеловать нас на ночь и рассказать сказку?

     — Иду, иду, мои золотые девочки. Вот только переоденусь и руки помою. Мама, я пойду к ним, а когда они заснут, тогда и поужинаю.

Он переоделся в тонкий спортивный костюм, вымыл руки и вошёл в спальню. Из-под одеяла выскочили два чертёнка и повисли на нём. Господи, как же они похожи на свою маму Риту! Те же карие с зелёными крапинками, широко расставленные глаза. Та же смуглая кожа и чуть курносый носик. Вот только зубки начали выпадать, и потому их улыбки "сверкали" дырками. Он поцеловал обеих, и все втроём они улеглись в кровать. Некоторое время происходила борьба за то, кто будет лежать с краю, рискуя, что серенький волчок укусит за бочок, а кто под стенкой, по которой мог вскарабкаться человек-паук по фамилии Спайдермен. Наконец улеглись. положив головки папе на грудь.

И он начал сказку.

     — Жил да был один Король. И была у него Королева. Они очень любили друг друга и от этой любви у них родились две принцессы. Они были похожи друг на друга как две капельки дождя. Король и Королева очень любили своих детей и думали, что проживут так вечно. Но пришла одна старая колдунья Болезнь и хотела утащить Королеву-маму с собой под землю. Но с неба спустились белые ангелы, они выпвали Королеву-маму из костлявых рук Болезни и вознеслись с Королевой прямо на небо.

С тех пор Король очень горевал и тосковал по своей Королеве. Принцессам тоже было плохо. Ведь у всех в королевстве были и папы и мамы, а у них только папа, да ещё старенькая бабушка Добро. Вот так и жили они вчетвером. Иногда, когда принцесс никто не слышал, они пели песенку:

     Папа дома - и дом исправный,
     Газ горит и не гаснет свет.
     Папа в доме, конечно, главный,
     Если мамы конечно нет!

     Папа может, папа может всё, что угодно,
     Плавать брассом, спорить басом, дрова рубить!
     Папа может, папа может быть кем угодно,
     Только мамой, только мамой не может быть!
     Только мамой, только мамой не может быть!

Действительно, Король, к примеру, не разбирался в фасонах платьев для принцесс. Если на одежде где-то появлялась дырка, он не мог, как Королева-мама, её заштопать так, чтобы было совершенно незаметно. Даже в игрушках для девочек он не разбирался. Например, они просили его купить такую верёвочку с ручками на концах, скакалка называется, а он купил им две одинаковые куклы. Правда куклы умели говорить маа-мааа. Но ведь скакалочка всё равно веселее.

Однажды Король был на балу. Одетый, как настоящий король, даже кинжал висел у него на боку. Он танцевал с одной очень красивой дамой. Там был очень скользкий пол. Дама поскользнулась и начала падать. Король попытался её удержать, но уж очень скользкий был пол. Даму он удержал, а вот сам сильно порезался о свой же кинжал.

А та дама тоже была королевой. Только в другом королевстве. Её король воевал и попал в плен, потому что сдался врагу. У них был сын которому исполнилось одиннадцать лет, и та королева воспитывала принца без отца. Правда ей помогали бабушка и дедушка принца. Но ведь мальчику, даже если он и принц, нужен папа. Кто научит его играть в футбол, быть смелым, давать сдачи обидчикам, даже если их много? Кто научит его уважать женщин, защищать их?

Короче, Королю очень понравилась та дама, но он стеснялся признаться ей в этом.

Мирочка уже посапывала носиком, и Володя сказал:

     — Вот и сказочки конец, а кто слушал - молодец.

Притихшая было Лерочка зашевелилась, подняла голову и нарочито плаксивым голоском сказала

     — Вовсе сказки не конец, а ты, папочка - хитрец. Я теперь всю ночь спать не буду, буду думать какой же у сказочки конец!

     — Но я сам ещё не знаю конца этой сказки. Может в следующий раз буду знать. А хотите, вы сами придумайте конец сказке, — попытался выпутаться из трудного положения папа.

Оказалось, что Мирочка уже не спит. Она тихонько произнесла:

     — А можно, я придумаю конец?

     — Давай, придумщица, — сердито произнесла Лера, — Всегда впереди всех нос свой всунет.

     — Не ссорьтесь, девочки. Лерочка, если тебе не понравится конец, придуманный Мирой, ты можешь свой придумать и рассказать. — Он поцеловал обеих.

     — Ну вот, — начала Мирочка, — Король прямо до обморока влюбился в Прекрасную Даму. Но стоило ему открыть рот, чтобы признаться в этом, как у него замерзал и приклеивался к нёбу язык, как зимой к железу на морозе. Но Прекрасная Дама всё понимала, и однажды она сама призналась Королю, что любит его. А ещё, что хочет познакомиться с принцессами и их бабушкой. Делать нечего, пришлось Королю вести Прекрасную Даму в свой замок. Тогда и Король попросил её познакомить с принцем и его бабушкой и дедушкой. Тут трам-пам-папапам, явилась фея Любовь и поженила их. И стала у них нормальная семья. С папой-Королём, с Королевой-мамой и тремя детками: принцем и двумя принцессами. И всех деток они оба любили одинаково. Конец. А кто слушал, тот мудрец.

     — А теперь спать, принцессы! А я пойду ужинать. Потому что я очень-очень голодный.

     Продолжение следует