В. Н. Пучков. Былинки. IV. О рыбалке. 1-3

       Кое-что о рыбалке

1. Рыбалка на озере Торговском*
    
          В 1965 году перед вертолетным рейсом на Приполярный Урал, к верховьям реки Торговой, где она вытекает из Торговского озера, – я заскочил в гости к родственникам. Они дали мне сеть.  Так что сеть была, а опыта еще не было. Сеть у нас быстренько запуталась в карликовой березке, покрывавшей берега озера. Сразу-то   было невдомек, что сеть надо распутывать на снежнике, который спускался со склона в километре от нас. Впрочем, ячея была слишком крупной, так что в сеть за всё время попался только один хариус весом около килограмма – большой, как раз по ячее..
    
       В общем, затея с сетью не оправдалась. Зато в конце концов я изобрел совершенно нетривиальный способ рыбалки. Разгуливая после маршрута по камням на берегу озера, на границе воды и снежника, я меланхолично размышлял, по какой это такой причине камни так хорошо отполированы, плоски и выложены ровно, как паркет, причем часто с промежутками-проливами шириной сантиметров по 10 между ними. Я это отнёс за счет ледовой абразии. Такие "мостовые" встречаются и по берегам северных рек, где движущийся ранней весной лед полирует и укладывает камни, так что их верхняя поверхность становится ровной и гладкой, а здесь, даже в это позднеиюньское время, по глади озера еще бродили крупные, нерастаявшие льдины....
   
          Тут я сделал стойку. Рыба! Между двух камней, в проливчике, я увидел хариуса, а тот в свою очередь завидел меня и быстренько слинял, в прямом смысле – смылся. Однако идея уже возникла, и по мере тренировки начала приносить результаты. Надо было только стоять неподвижно и ждать, когда очередной хариус войдет в проливчик между двумя камнями, затем резким движением перекрыть руками пути отступления с обеих сторон и выкинуть рыбу на снежник, где она быстро засыпала. Благодаря этому способу, пока стояли на берегу озера, мы были с рыбой.


                2.  Геноцид
         В последние годы наших путешествий по восточному склону Полярного Урала я преуспел в искусстве ловли хариуса на спиннинг.
 Первое и очень строгое условие этих успехов – ловить хариуса только там, где он есть. Например, подъезжаем к месту лагеря. Для всех оно новое, а я уже здесь бывал в предыдущие годы. Как начальник, пользуюсь своим правом пойти порыбачить во время установки лагеря. Уходя, небрежно спрашиваю повариху:

    – Сколько?

    Она отвечает, к примеру:

    – Семь, по числу членов отряда

    Ухожу на знакомую яму и возвращаюсь через полчаса с восемью рыбинами. Уха и жареха или уха и малосолка. Это впечатляет! Другие члены отряда, установив лагерь, берут снасти и бегут ловить, и приносят одну-две рыбины: яма-то обловлена!

    Второе – правильная снасть и техника. Я привык использовать утяжеленный поплавок из пенопласта со свинцом. Такой поплавок летит достаточно далеко, его полет может быть управляемым. При наработанной сноровке, он летит примерно в то место, куда ты его направляешь: на стремнину, либо под стремнину в верхнюю по течению часть ямы или под корягу и т.п. К поплавку привязывается метр-полтора лески, с искусственной мухой на конце. Муху предпочитаю делать из конского волоса, крючок – какой есть, но я предпочитаю двойник или тройник.

     На Полярном и Приполярном Урале в вездеходных рейсах среди других членов отряда меня сопровождала Луиза Андреевна Карстен, по-отрядному – Люся. Обычно я назначал ее начальником отряда, и она неизменно справлялась с этой обязанностью.

     Глядя на мои успехи в рыбной ловле, она несколько раз обращалась ко мне с просьбой научить ее ловить хариуса, справедливо мотивируя это тем, что – а вдруг – отряд останется без продуктов и начнется голод. Я не сразу откликнулся на эту просьбу, поскольку это требовало некоторых усилий с моей стороны. А именно, надо было приготовить снасть. В конце концов я нашел прочную, гибкую и не тяжелую жердинку для спиннинга; прикрутил изолентой пропускные кольца, закрепил спиннинговую катушку, оснастил плавучим грузилом и мухой, которую тоже пришлось сделать. Теперь  надо было попасть  туда, где хариуса много, он голоден и стремительно бросается на наживку. Дождливое время для этого не подходит.

     Наконец, все эти условия соблюдены. Позвал Луизу с собой на яму, в которой сверху, со скалы, было видно до сотни рыб, стоявших на струе или лениво перемещавшихся вверх-вниз по течению.  Забрасывать спиннинг она – более или менее – научилась. Показываю, куда кидать.  Кидает. Цоп! Схватил. Веди его к берегу, к косе, по течению! Бери за жабры, снимай с крючка, сажай на кукан. Следующий заброс безрезультатен: мушка не в том месте приводнилась. Ничего: опыт приходит с практикой. Прошло некоторое время – на кукане уже семь штук. Смотрю – Луиза вместо того, чтобы радоваться успеху первой рыбалки, пригорюнилась, села на камушек, закурила. На глаза слезки навернулись. Спрашиваю:

     – Что так?               

     – Да это геноцид какой-то!..  – отвечает.
 
      Немая сцена. У меня, рыболова со стажем, не нашлось слов. Но и она в чем-то права…
               

               3. Охота на кальмара

            Можно ли назвать ловлю кальмаров рыбалкой? Кальмар – не рыба, а головоногое. Как назвать процесс его ловли? Кальмароловка? Кхм-хм, да уж… Оставим этот вопрос филологам.

            Все ли посетители продовольственных магазинов, покупающие тушки и щупальца кальмаров, знают, каков кальмар целиком? Довольно хорошо известно, что у него голова с глазами, ртом и щупальцами, как у осьминога, и что движется он, как ракета, за счет испускаемой из головной части струи воды, почему и причисляется к головоногим. Щупальцев у него десять, и добывая себе еду, он перебирает щупальцами, как ногами, по дну, волоча свое большое тело. Впрочем, два из десяти служат руками.

           Из большого количества ископаемых головоногих можно назвать аммонитов, да и многих других, из которых самыми популярными являются белемниты, жившие в морях мелового периода. В отличие от кальмаров, у них имелась внутренняя раковина, состоящая из трех частей, в том числе так называемого ростра – подобного наконечнику стрелы, – состоящего из арагонита, минерала, близкого к кальциту, СаСО3. Ростр, по-видимому, помогал быстрее и глубже нырять и сохранять равновесие. В просторечье ростр белемнита называется чертовым пальцем. Используется при изготовлении украшений, в качестве народного лекарственного средства – в виде порошка, – и даже – для отпугивания чертей!

     В 1982 году, собираясь в трехмесячный кругосветный рейс – от Калининграда до Владивостока – на научно-исследовательском судне «Курчатов», я услышал, что для ловли кальмаров используются кальмарницы. Веретенообразное подобие блесны, толщиной один сантиметр и сантиметров пять длиной. С одной стороны от нее, внутрь, отходят параллельно телу, острые шипы 2-3 см длиной, с другой стороны – петелька, за которую привязывают леску. Никаких бородок, как у рыболовных крючков, у этих шипов нет: хватая кальмарницу, животное испытывает паралич щупалец и уже не может избавиться от этой снасти.

     Во время рейса, когда мы находились в тропических широтах, я поинтересовался, нет ли у кого кальмарницы, и такой человек нашелся. Когда корабль стоял на рейде, около Сингапура, мы уговорили владельца снасти показать, как ею пользоваться. Вышли мы на палубу, к борту судна, и стали наблюдать за процессом.   Штиль, жара, волна лениво плещется за бортом. Обладатель кальмарницы   забрасывает ее за борт и поддергивает, подтягивает к себе. Довольно скоро кальмар намертво схватил снасть, и мы   его вытащили. Довольно большой: сантиметров 30 без щупалец; слава Богу, не Кракен – мифический кальмар гигантских размеров, живущий в океанских глубинах и якобы способный не только сожрать человека, но и утопить судно.
 
     Ну и что дальше? Пошли варить. Ежедневное меню с мороженой скумбрией нам за два месяца сильно приелось, а тут что-то новое. В нашей научной лаборатории нашлись и кастрюля, и электроплитка. Положили в воду, посолили, стали варить. Минут через 15 попробовали. Жестковат!   Значит еще надо варить. Через 25 минут мягче не стал. Через 35 – стал еще жестче. Владелец кальмарницы, что-то смекнув, сказал: ну вы тут варите, а я пошел! Мы еще малость поварили, и решили, что-то тут не так. Потом поинтересовались на камбузе: в чем же фишка? Оказалось, что варить достаточно минуты три, а потом он становится все более жестким!