Святочные рассказы Н. С. Лескова

В 19 веке большую популярность приобрели святочные (рождественские) рассказы, публиковавшиеся на страницах журналов и газет. Своё название они получили от слова «святки», т.е. святые дни от Рождества Христова до праздника Богоявления.
Святочные (рождественские) рассказы стали настоящим творческим и духовным призванием Николая Семёновича Лескова, вдохнувшего новую жизнь в традиционный жанр. «У нас не было хороших рождественских рассказов с Гоголя до Зап. <ечатленного> Ангела» (XI, 401), - писал Лесков, отмечая, что после его повести «Запечатленный Ангел» святочные рассказы «опять вошли в моду, но скоро испошлились». Действительно, на фоне «массовой» сезонно-бытовой святочной беллетристики лесковские рассказы - явление оригинальное и новаторское.
Н.С. Лесков в рассказе «Жемчужное ожерелье» писал: «От святочного рассказа непременно требуется, чтобы он был приурочен к событиям святочного вечера - от Рождества до Крещенья, чтобы он был сколько-нибудь фантастичен, имел какую-нибудь мораль, хоть вроде опровержения вредного предрассудка, и, наконец - чтобы он оканчивался непременно весело».

Первое произведение с подзаголовком «Рождественский рассказ» — «Запечатленный ангел» — появилось в 1873 году, последний святочный рассказ «Пустоплясы» был создан за два года до смерти, в 1893 году.
Интерес к теме святок писатель начал проявлять ещё в начале 1860-х годов, систематически вводя в ранние романы и повести приуроченные к зимним праздникам эпизоды. За период с 1873 по 1893 г. из-под пера Лескова вышло более двадцати святочных рассказов.

Не раз рассуждал он и об основах теории этого жанра. Например, переработанный к святочному сборнику рассказ «Штопальщик» начинается так: «Преглупое это пожелание сулить каждому в новом году новое счастие, а ведь иногда что-то подобное приходит. Позвольте мне рассказать вам на эту тему небольшое событьице, имеющее совсем святочный характер». О жанре идёт речь в первом абзаце неоконченного святочного рассказа «Маланьина свадьба»: «Я расскажу вам, достопочтенные читатели, небольшую историйку, сложившуюся по всем правилам рождественского рассказа: в ней есть очень грустное начало, довольно запутанная интрига и совершенно неожиданный весёлый конец».

Многие рассказы Лесков при первой публикации (обычно это происходило 25 декабря) снабдил жанровым подзаголовком «святочный рассказ» или «рождественский рассказ»: «Запечатленный ангел», «На краю света», «Белый орёл», «Христос в гостях у мужика», «Зверь», «Жемчужное ожерелье», «Грабёж», «Пустоплясы». Иногда «рождественская» природа повествования видна уже в заглавии («Рождественский вечер у ипохондрика», «Рождественская ночь в вагоне (Путешествие с нигилистом)», «Под Рождество обидели»). В связи с изданием лесковского сборника 1886 года «Святочные рассказы» некоторые его произведения были переработы автором так, что стали осмысляться как святочные истории («Дух госпожи Жанлис», «Маленькая ошибка», «Старый гений», «Жидовская кувырколлегия», «Обман», «Отборное зерно»).

К сожалению, современному читателю святочное творчество Лескова мало известно. Так, например, «Неразменный рубль», «Обман», «Христос в гостях у мужика», «Жидовская кувырколлегия» долгое время не переиздавались. До сих пор некоторые рассказы (например, «Уха без рыбы») остаются не переизданными со времени их первой журнальной публикации. Но и сегодня все эти произведения звучат не менее актуально, как свойственно истинной классике, будят ум и сердце, являются превосходным чтением не только на святки, но в любое время года.

Так, суть рассказа «Отборное зерно» (1884) восходит к Новому Завету, о чём недвусмысленно предуведомляют и само название, и особенно эпиграф из Евангелия от Матфея: ««Спящим человеком прииде враг и всея плевелы посреди пшеницы» Мф. XI. 25» [2].

Один из безымянных персонажей этого рассказа - отъявленный мошенник, «лгунище и патентованный негодяй» (7, 56) - скрывается под личиной «именитого барина». «Правильный вид» мужика Ивана Петрова тоже обманчив. Этот с виду благообразный старец - пособник и сообщник в преступных махинациях «барина» и «купца». «Мужик» помогает этим двум плутам довести до завершения задуманную ими аферу - потопить застрахованную по самой высокой цене баржу, где везут под видом первосортной «драгоценной пшеницы» просто мусор (по евангельскому слову - «плевелы»). Таким образом, в основе повествования - шутовское действо, розыгрыш, обман. В этом смысле «Отборное зерно» соотносится с другим святочным рассказом Лескова - «Обман» (1883). Срабатывает своеобразная логика «обратности» - когда всё «наоборот», «наизнанку», «шиворот-навыворот».

Плутовство с «отборным зерном», по замыслу Лескова, призвано послужить доказательством мысли, что «наш самобытный русский гений <...> вовсе не вздор» (7, 58). Таким образом, неправедный «социабельный» мир с его искажёнными представлениями о морали и нравственности показан в перевёрнутом виде, с применением эффекта кривого зеркала: «Из такой возмутительной, предательской и вообще гадкой истории, которая какого хотите любого западника в конец бы разорила, - наш православный пузатый купчина вышел молодцом и даже нажил этим большие деньги и, что всего важнее, - он, сударь, общественное дело сделал: он многих истинно несчастных людей поддержал, поправил и, так сказать, устроил для многих благоденствие» (7, 68).

Сходная парадоксальная ситуация представлена в лесковском рассказе «Уха без рыбы» (1886). Этот «рассказ кстати» по жанровым характеристикам примыкает к «святочным рассказам». Лесков рисует «простое дело на святочный узор», призванное послужить доказательством, что «уха без рыбы» - «это совсем не такая несообразность, как кажется». Со времени первой публикации рассказ не переиздавался, поэтому остановимся на нём подробнее.

Герой рассказа, носящий имя библейского мудреца - Соломон, уважаемый в еврейской общине за мудрость и предусмотрительность, чуть было не потерял свою репутацию у соплеменников из-за того, что подал русской девке Палашке милостыню на крещение её ребёнка, то есть совершил «несоответствующее призванию еврея дело». «Дело» это разрешается ко всеобщему удовольствию, но устройство «всеобщего счастья» не обошлось без явного мошенничества. Выяснилось, что Соломон фарисейски подал Палашке фальшивую купюру, чтобы она её разменяла, вернула бы сдачу неподдельными деньгами, а рубль, потраченный на крещение внебрачного младенца, потом отработала.

Однако это жульническое «дело, которое сделал Соломон, веселило сердца всех, и в этом смысле его следует признать за хорошее дело, так как оно всем принесло долю добра и радости, - комментирует Лесков. - Евреи радовались, что у них есть такой мудрец, как Соломон; христиане были тронуты добротою Соломона и хвалили его за сердоболие <...> Палашка считала его не только своим благодетелем, но благодетелем своего ребёнка <...> а сам Соломон обменял плохие деньги на хорошие, да ещё взял прибыль, так как благодарная Палашка отработала ему за рубль не три недели, а целую зиму. Вот и сосчитайте, сколько тут получилось прекрасных результатов! А собственно прямого благодетеля, в настоящем смысле слова, ведь, надо признаться, здесь тоже нет - «уха» как будто «сварена без рыбы», а всё-таки уха есть, и автор, который бы это рассказал, надеюсь, был бы не виноват, что в его время это блюдо так готовится» [8].
Простовато-добродушный тон рассказчика относительно «прекрасных результатов» не может ввести читателей в заблуждение. Ирония по поводу «несообразностей» и «гримас» русской жизни очевидна, так что «уха без рыбы» в этом рассказе щедро приправлена горечью.

Читайте святочные рассказы Лескова!
__________________
Источники:
1. А.А. Новикова - Строганова. Святочные рассказы Н.С. Лескова.
2. С.И. Зенкевич. Жанр святочного рассказа в творчестве Н.С. Лескова.
3. Молодёжный интернет-журнал МГУ "Татьянин день". Праздничный жанр — святочные рассказы.

(Материал из Интернет-сайта)