Тренировка с чемпионом

Оттепель в январе этого года чередовалась с похолоданием и метелями, которые окутали город белым покрывалом, но ближе к концу месяца наконец установилась морозная погода, днем температура достигала порядка десяти-двенадцати градусов ниже нуля. Воскресенье выдалось ясным, снег хрустел под ногами и искрился на солнце, а мороз разрумянивал щеки. Словом, это была идеальная погода для лыжной прогулки. В парке с самого утра собирались взрослые и дети со всего города, чтобы покататься на лыжах и ватрушках. Я приехала пораньше, взяла лыжи в прокате и теперь топталась у входа в парк, ожидая свою спутницу. Сердце радостно прыгало от волнения и предвкушения чего-то необычного, а губы сами собой растягивались в довольную улыбку. В новогодние праздники я рассказала Елене Вячеславовне о своей мечте получить мастер-классам по катанию на лыжах, но и подумать не могла, что она согласится. Вот не зря говорят: «Бойтесь своих желаний, они имеют свойство сбываться». И вот я здесь. Нельзя сказать, что я не умею кататься, в детстве это занятие мне очень даже нравилось. Вернувшись со школы, мы с подружкой быстро делали уроки, брали инвентарь и шли на горку. У меня были деревянные лыжи без ботинок, с креплениями, в которые вставлялись сапоги. А еще в моде были мини-лыжи, они были маленькие, пластмассовые, синего цвета, с изображением снеговика. Их продавали в магазине «Турист» за тридцать рублей. Мы катались на них и воображали, будто это не лыжи, а коньки. Но у них был один ощутимый минус: стоило запнуться или неудачно упасть, отламывался носик, и они приходили в негодность. Последний раз я стояла на лыжах в студенческие годы, а затем променяла их на коньки. Но упасть в грязь лицом перед мастером спорта мне бы не хотелось, хотя я больше волновалась за встречу, чем за предстоящее катание. Ну что в этом могло быть сложного?
Елена Вячеславовна появилась из-за поворота в лыжном костюме, состоящем из черных брюк, курточки светло-бирюзового цвета и шапочки в тон. Лыжи, как и положено спортсменке, у нее были свои, да еще и с красовавшимися на каждой из них фамилией и инициалами их обладательницы. Забранные под шапкой в хвост волосы лежали на плече, покрытые мелкими снежинками.
— Добрый день, Елена Вячеславовна! — Я улыбнулась, не в силах сдержать радость.
— Готова? — спросила она.
— Как пионер, всегда готов! — Я даже попыталась вытянуться по струнке.
— Тогда идем. 
Вместе мы зашли в ворота парка и направились в сторону лыжни.
— Давай прокатимся, а заодно и разомнемся? — предложила моя спутница, надевая лыжи.
— Хорошо, но я могу только по лыжне, — на всякий случай предупреждаю я. 
Зимний лес невероятно красив. Ветви деревьев, усыпанные снегом, склонились под его тяжестью и теперь со стороны походили на новогоднюю открытку. Дети из близлежащих школ повсюду навешали кормушек, на некоторых из которых можно было увидеть красногрудых снегирей и маленьких синичек, а кое-где даже хохлатую свиристель и серого дрозда. Я еду по лыжне, а Елена Вячеславовна рядом. Ее движения легки и грациозны, она будто парит, едва касаясь снежного покрова и создавая у меня ощущение, что она сама не прилагает для этого ни малейших усилий, а лишь ведома какой-то невиданной силой. Я невольно любуюсь ею.
— Елена Вячеславовна, а как называется стиль, которым вы движетесь? — Мне хочется общаться, и я начинаю задавать вопросы.
— Коньковый, — отвечает она.
— А сложно научиться?   
— Для новичков да, он необычный, а потому необходимо наработать определенные технические навыки.
— Я тоже хочу попробовать, вы научите? — продолжаю я сыпать вопросами.
— Попробуем, но чуть позже. Давай немного ускоримся. — С этими словами она значительно прибавила темп. 
Ускориться для меня не проблема, а вот необходимость при этом орудовать палками — сущая катастрофа! Я не успеваю переставлять их, и в конечном итоге мне пришлось сложить локти крылышками и приподнять палки над землей.
— Что ты делаешь? — удивленно спросила Елена Вячеславовна.
— Еду, а что?
— А палки ты зачем подняла? — Она рассмеялась.
— Они мне только мешаются! Я вообще не знаю, зачем они нужны! 
— Для того чтобы ими толкаться. — Кажется, моя неуклюжесть ее забавляла. — Смотри, как надо.
Елена Вячеславовна сменила стиль и стала двигаться, как я, показывая работу рук с палками. Я честно пыталась копировать за ней, но получалось с трудом.
— Руки и ноги работают вместе, ничего сложного, — объясняла она.
— Можно я их выкину в сугроб, а заберем на обратном пути? — с надеждой спросила я.
— Конечно, нет! — Она посмотрела на меня, как на умалишенную. 
Какое-то время она ехала в таком же темпе, как и я, видимо для того, чтобы показать эталон работы рук с палками.
— Ну вот, молодец, уже лучше получается. Теперь давай сама. — И Елена Вячеславовна снова перешла на коньковый стиль, при этом еще ускорив темп.
Дышать становилось тяжело, морозный воздух обжигал легкие.
— Елена Вячеславовна, а куда мы так несемся? — прохрипела я. — Я думала, мы покатаемся, полюбуемся лесом.
— Ну, ты же хотела тренировку, вот мы и тренируемся. И это еще медленно.
— Дернул меня нечистый захотеть тренировку, надо было просто позвать покататься, — пробурчала я. 
— Что ты там бормочешь?
— Ничего, Елена Вячеславовна. Радуюсь, — с улыбкой отвечаю я.   
— Дыши носом, а не ртом, выдох старайся делать медленнее, — командовала она. — Работай палками, не разговаривай, чтобы не сбивать дыхание. 
— Я больше не могу…
— Через не могу! — В ее голосе появились стальные нотки. — Давай еще одно ускорение. 
Елена Вячеславовна резко прибавила хода и оторвалась, впереди мелькал только белокурый хвост, покачивающийся в такт ее движениям.
— У меня жуткий топографический кретинизм, если вы меня бросите, то я останусь здесь навсегда! — только и успела крикнуть я вдогонку. 
— Тогда поторапливайся! — ответила она и скрылась за поворотом.
Я поднажала из последних сил, хотя и понимала, что догнать профессиональную лыжницу мне не удастся в любом случае, но я же не могу сдаться! На скорости я с трудом вписалась в поворот, за которым оказался спуск. Затормозить я не успела и с криком «Мама-а-а-а!» понеслась вниз. Видимо, тело еще что-то помнило и в стрессовой ситуации согнулось само. Я мысленно поблагодарила Бога, что не выбросила палки, в которые вцепилась со всей силы. Елена Вячеславовна стояла внизу, но я промчалась мимо нее, вытаращив глаза.
— Тормози! — крикнула она.
И я с испугу села на корточки и завалилась на бок под ее заливистый смех. Сердце бешено колотилось в груди, глаза были безумные.
— Ты шикарно ехала! Молодец! — Она протянула мне руку.
— Вы знали, да, что здесь будет горка? — спросила я.
— Догадывалась, — уклончиво ответила она и улыбнулась. — Отдышалась? Поехали.
— Давайте только помедленнее, — взмолилась я, — иначе я до конца тренировки не доживу.
— Не драматизируй. Это только разминка.
— Я боюсь даже представить, какой будет основная часть тренировки.
Мы снова поехали, но уже медленным, почти прогулочным шагом. Щеки мои горели румянцем, а глаза — счастливым блеском. И хоть я ворчала и ныла, но в душе мне очень хотелось продлить эту прогулку как можно дольше, желательно до самой весны, пока не растает снег, а в голове уже зрела идея обзавестись лыжами на колесиках, чтобы кататься не только зимой.
— У тебя уже неплохо стало получаться управляться с палками, — похвалила меня Елена Вячеславовна.
 — Да после горки они мне стали как родные! Ни за что их не брошу теперь! — Я покрепче ухватилась за палки, энергично отталкиваясь.
Мы обе рассмеялись. Мимо нас бодро проехал дедушка в легкой курточке и шапке с помпоном, как из советских фильмов.
— А у вас такой костюм красивый… — начала я.
— Вот ты болтушка, давай-ка поторопимся, а то нас уже пенсионеры обгоняют, — перебила она меня.
— Он наверняка каждый день тренируется, — парировала я, но скорость все же увеличила.
Через пару минут мы выехали на склон огромной горы.
— Пришло время для основной тренировки — поучимся спуску с горы на лыжах, — будничным тоном объявила Елена Вячеславовна.
— Только не это! Я безумно боюсь!   
— Ты что, в детстве с горки не каталась? — удивленно спросила она.
— Каталась, мне даже нравилось, но потом, уже в юности, вдруг появился страх, — ответила я.   
— Будем преодолевать. Тем более тут все просто: колени согнуть,  корпус наклонить слегка вперед, руки согнуть в локтях и прижать к телу, палки назад. Показываю, смотри.
Не успела я опомниться и возразить, как Елена Вячеславовна, легко оттолкнувшись, элегантно умчалась вниз. Я проводила ее восхищенным взглядом. Так же легко и быстро она взобралась обратно.
— Давай, теперь ты. 
Я подошла к слону горы, сердце отбивало чечетку где-то на уровне пяток.
— Не бойся, я поеду рядом. — Она попыталась меня приободрить.
—  Хотите убиться вместе? — грустно спросила я. 
— Вперед! —  безапелляционно скомандовала она, игнорируя мои доводы.
Я зажмурилась и поехала вниз. Я слышала только свист в ушах и ее голос: «Настя, открой глаза!». Как оказалась в сугробе, не помню. Хорошо, что лыжи были пристегнуты креплениями, иначе бы разлетелись в разные стороны. Но оказалось, что спуск с горы был не самым страшным. Страшнее оказалось на нее подняться. Мы ехали не спеша, а Елена Вячеславовна выговаривала мне за зажмуренные глаза. Оказавшись у подножия, я недоуменно спросила:
— А как подняться наверх?   
— Очень просто, елочкой. Разводи носки лыж как можно шире друг от друга, лыжи ставь на ребро, а палками упирайся сзади. Вот так. — И она легко и быстро стала подниматься вверх. 
Только у меня ничего не получалось. Лыжи разъезжались, и я либо падала на колени, либо катилась назад. Меня разбирал смех. В итоге я зацепилась палками впереди себя и повисла.
— Елена Вячеславовна, можно я сниму лыжи и заберусь без них? — спросила я.
— Нет! Хоть ползи, но лыжи не снимай.  Палками нужно упираться позади лыж, а не впереди. 
— Если я поползу, а вы заснимете, то меня можно будет в интернет выкладывать  с подписью: «Смотреть до конца! Ржака!».  — Я безудержно хохотала. 
— Настя, прекрати ржать, убери эмоции и шевели ногами! 
Я забралась на склон горы только с Божьей помощью, не иначе.
— Давай еще, только на этот раз держи глаза открытыми! — сказала она. — Вот увидишь, скоро ты начнешь получать удовольствие!
Вот только открытые глаза от падения меня не спасли. В какой-то момент страх пересилил, я потеряла равновесие и упала. И снова подъем.
— Это нечестно: одну минуту спускаться, а потом два часа подниматься вверх. Как в аквапарке, только там не поднимаешься, а стоишь в очереди.
— Это ты два часа поднимаешься. А тут дел-то на пару минут. — Она задумчиво вздохнула. — Давай попробуем лесенкой, может, так быстрее пойдет. Развернись боком, лыжи поставь на ребро и шагай. Палками упирайся синхронно с шагами, одной вверху, другой внизу.   
Мы встали друг к другу лицом и начали подниматься вверх боком. Так оказалось намного удобнее, но иногда лыжи все равно норовили соскользнуть вниз. Но дело пошло быстрее.
— Елена Вячеславовна, а почему вы не стали тренером? —  спросила я, — ведь у вас так хорошо получает учить других.
— Так, ты давай мне зубы не заговаривай, а лезь вверх молча и быстро. 
Постепенно катание и правда стало приносить мне удовольствие, хотя я по-прежнему падала. Но страх ушел, а падения остались, скорее, по инерции. Подъем вверх тоже значительно ускорился. А вскоре пришел и первый успех: мне удалось спуститься вниз, не оказавшись в сугробе. С этого момента удачные спуски стали чередоваться с падениями.
— Настюша, время, пора возвращаться, — мягко сказала Елена Вячеславовна.
— А нельзя еще немного покататься? — Я округлила глаза, сделав жалостливый вид, как у кота из Шрека. — Только же начало получаться. 
Но она покачала головой.
— Неужели понравилось?
— Очень! — от души сказала я.
Обратный путь прошел как-то слишком быстро, вот злополучная горка, и вдруг мы уже сдаем лыжи и выходим из парка. Постепенно опускались сумерки, значит, действительно долго мы катались. Но расставаться совершенно не хотелось.
— А давайте зайдем в кафе, выпьем горячего глинтвейна?  — предложила я.
— Давай, — неожиданно легко согласилась она.
Сняв шапку, я, не подходя к зеркалу, спросила:
— У меня на голове катастрофа?
— У тебя волосы, как у той ламы-зайца, фотографию которую ты мне присылала, стоят дыбом.
 — Это оттого, что я очень старалась! — Я достала расческу. — А представляете, как здорово было бы, если бы мы могли управлять своими волосами, как животные хвостом, и они укладывались бы в прическу по велению наших мыслей.
— Фантазерка ты. — Елена Вячеславовна улыбнулась. 
Мы прошли за столик в уголке кафешки. Здесь еще сохранился новогодний интерьер, висели гирлянды, стояла елка. Глинтвейн согревал, распространяя тепло по телу, расслабляя. Мышцы горели от непривычной нагрузки, завтра, наверное, будет невозможно пошевелиться. Но это меня не пугает, я люблю мышечную боль, которая напоминает о спортивном прошлом. Мы не спеша потягиваем глинтвейн и молчим. Мой тренер улыбается какой-то мягкой улыбкой, слегка склоняя голову набок. Я смотрю, как свет огней отражается в ее глазах, и улыбаюсь в ответ.
— Тебе не хочется больше задавать вопросы? — каверзно спросила она, явно подкалывая меня за любопытство.
— Нет, сейчас хорошо просто молчать, находясь рядом. 
Так мы и молчали, думая каждая о своем и улыбаясь друг другу.
— А мы покатаемся еще когда-нибудь? — спросила я, надевая шапку.
— Конечно. Мне же надо сделать из тебя чемпионку, — с улыбкой ответила она.
Когда я шла домой, начал падать снег, белые пушистые хлопья, грациозно кружась, летели с неба, завершая атмосферу сказочности и нереальности происходящего. У подъезда я остановилась и подняла голову вверх. Снег таял на разгоряченных щеках, а улыбка озаряла счастливое лицо. Я смотрела в небо и думала о том, что мечтать все-таки не вредно, ведь иногда Вселенная исполняет наши желания, даже те, которые казались несбыточными.