Такая работа. Из раннего

2018.
Что про неё рассказать, про хозяйку-то? Она везучая. Ей жутко на людей везёт. Даже когда она их «везёт». Даже тогда она видит одну-три-десять причин для оп-ти-миз-ма.
И поёт.
А потом пишет.

Вот сегодня поняла, что сын всю ночь не спал — ладил новый компь-ю-тер (мы зовем его «комп»). Сначала попереживала, пару раз в дверную щёлку заглядывала, на цыпочках крадучись. И даже что-то сказала такое чисто мамское, бесполезное, но не сказать это у мам не получается, когда они за чад своих волнуются.
А потом подумала и, смотрю, улыбается.
И поёт.
Заработал, купил, к командировке готовится. Взрослый умный сын.

И — с места в карьер из дома. Я еле успел в сумку запрыгнуть. А зачем? За-че-е-ем? Нельзя нам, домовым, от дома далеко уходить. Но — куда деваться-то? Такая работа. Не так давно эта сумка как раз и была моим домом. Больше трёх лет я ждал настоящего. Вот и сроднился с нею.

Это нам можно: если у хозяев пристанища пока нет, а расставаться мы друг с другом не хотим, то пока постоянный дом не появится, тОрба старшего в семье — наше жилище. И тогда уж эта тОрба будет в полном порядке: ни порвётся, ни облезет, ни потеряется.

Ить меня потерять нельзя. Природа такая. Выгнать можно. Уволить. Обидеть — и я сам уйду. А потерять — нет. Верные мы.

И она верная. Иногда и можно было, да что ты-ы-ы! Ей и в голову не придёт. А то ить и надо было бы. А она ни-ни! Ни в какую! Не знаю даже, хорошо это аль нет?
А она поёт.
И пишет.

Нравится мне в её торбе: большая. Всегда что-нибудь съестное есть. И занятное. Вот кукла. Эт мы сами шили. Машинка из кин-дер-сюр-при-за. Колокольчик бронзово-серебряный, тяжелый. Звонкий!!! Из монастыря в Дивеево. А вот волчок. Этот из Израиля привезли. Я — был! Я же говорю, у неё в сумке хорошо.

Она с детками играла. Которы молчат. Им по три года, а они «мама» — и всё. Вот она с ними играет-поиграет, и они потихоньку говорить начинают.

Эта кого хошь разговорит. Одно слово:«тырындычиха»! От её вопросов и мертвый в гробу сядет, бороду почешет и за-гру-зит-ся. А потом ей ответ в голову пришлёт, чтоб не приставала. Было. А она радуется.
И поёт.

Смотри-ка: пришли, пока я лясы точил. Работать надо. Вот как ей это нравится? Ить здоровый лоб уже, восемь лет, «бутка», «лафка» пишет. Даже я читать, писать почти без ошибок с нею выучился. А мне же по должности и не надо.

  И вишь, он умный, всё знат, так ить не хочет, скучно, и не знат, зачем энта мутотень ему, для чего... Эт я уж, конечно, мысли её подслушал. Что там ещё? Ты смотри! Я думал, он правила не помнит, а у него, оказывается, с ре-че-вым слу-хом про-бле-мы.

Ну и возись с этим гавриком. А я в торбу. Там — печеньки. Вчера сами пекли. С изюмом, творогом, а-пель-си-но-вы-ми цу-ка-та-ми! М-м-м... Вот чем надо заниматься, а не этими, которые до восьми лет всё читать толком не научатся.

Ну наконец-то! Домой? У-у-у... Ясно. Семь километров ходьбы. В ушах опять какая-то учёба. Ну-ка, дай послушать. А-а-а... Нет, не учеба. Поют.
«Это так больно:
Дорога в рай.
Но жизнь из яйца,
А начало с конца...».
И барабаны! Арефьева.

«Знай, я — ваще не Орданди-и-ина,
Я — Лю-ю-цифер!» Хвост.

А это? Сурганова. А это? Хи-хи-хи! Да ну? Правда что ли? Русланова? Ну ты даёшь!

Пошли. Идём. Что ж ты так разогналась-то? Я подавлюсь же...

Вслух не пой!

А хорошо погуляли.
Так. Кухню помыть, потому что сейчас моё любимое: мы будем делать медовый торт (и петь)). Это у нас очень хорошо получается. Я про торт. Он ароматный, мягкий, пропитанный. Люди, когда покупают, всегда потом звонят, пишут, хвалят, благодарят. Эт мы любим.
Кухню мыть, фартук в стирку.

Устал я что-то. То дети, то стряпня. Ничего! Сейчас отдыхать будем. Вот хозяин из командировки вернётся, тогда работа закипит: стирка, уборка, готовка. Такую работу я понимаю, помогаю и люблю. И пою.

А вот это — не понимаю. Потому что не умею. Но научусь. Такая работа. А то куда ж она без меня? Вон затихла.
 И не поёт.

Пишет. Сколько ж она пишет... А сколько в шкаф складывает... Я одну тетрадку к себе утащил. И карандаш. Тоже начал писать.
Вот моё. Из раннего:«Что про неё рассказать, про хозяйку-то? Она везучая. Ей даже с домовым повезло!»