1. Черная дыра. Отключение

               Как же быстро прошла жизнь. Тянулась долго, а прошла быстро. Приходит мое время. Точнее, оно уходит. Как в песочных часах. И песка осталось на самом донышке. Я читал, что раньше люди жили столько, сколько могли, пока Господь не призовёт, но мне в это не верится. Еду производят в максимально возможном количестве, воду тоже, генераторы кислорода работают на пределе своих возможностей. Если бы людей было больше, то все бы задохнулись или умерли с голода. Конечно можно построить несметное количество ферм для выращивания скота или кучу производственных систем по выработке кислорода, но это неизбежно приведет к экологическим бедствиям и катастрофам. Все же кислород получают естественным синтезом и выбросы в атмосферу углекислого газа весьма серьезны. А животные один из самых мощных источников загрязнения окружающей среды. Искусственную еду запретил более века назад Всемирный конгресс по проблемам питания, она настолько вредна, что после ее приема тут же начинали дико вибрировать датчики жизненной рациональности микрочипов. Численность планеты строго регламентирует Всепланетный комитет воспроизводства. Как только кто-то погибает, или кого-то отключают, тут же дают разрешение на рождение новой жизни. Живая всепланетная и строго контролируемая очередь.  Жить можно только пять циклов по 12 лет. Как только ты приходишь в точку начала, тебя отключают ради новой жизни. Да и ради твоего же блага. Нет старости и, соответственно, нет ничего, что ей сопутствует — деменция вперемешку с деградацией, немощность, слабоумие и тому подобные неприятные штуки, про которые знает каждый ребенок планеты Земля и с которыми не могут справится все ученые мира. Такие страшилки у нас в генах. Я родился в год Бешенной Козы. Потом, когда мне стукнуло 12, была Синяя Коза, когда 24 — Звёздная, 36 — Седая, 48 — Мандариновая и вот несколько месяцев назад к человечеству ввернулась Бешеная. Моя. Я готовлюсь. Если можно так назвать мои бесконечные медитации, которые, нужно сказать, ни черта не помогают, внутри меня воют голоса страха и заглушить их не получается даже у программы внутреннего успокоения чипа. Выбора нет. Традиционные деревья я уже посадил, раздал всем друзьям и знакомым свои не очень богатые пожитки, отдал в Детский воспитательный дом все герани, которые выращивал полжизни, передал свою квартирку в дар Комитету помощи лицам, оставшимся без жилья, полностью ввел в курс своих космических разработок учеников, открыв им доступ в личный научный кабинет и уладил все юридические сложности, связанные с моей любимой Дуськой. Уладил, нужно заметить, не без труда. Дуся, моя чеширочка, кошечка голубой британской породы. Пятнадцать лет назад малюсеньким пушистым комочком она пришла ко мне в виде подарка из очень дорогих на тот момент для меня рук. Которые умудрились заполучить этого котёнка неизвестно каким способом, на нашей планете, британцев осталось штук 20, не больше. Я и представить себе не мог, чтобы Дуся еще кому-то, кроме меня улыбалась и пела вечерние кошачьи песни. Мы посовещались и решили, что свой жизненный путь мы окончим вместе. Добрая половина моих крипто-накоплений ушла на разные допуски. Комитет по охране и защите животных долго ничего не разрешал, но в конце концов уступил моим бесконечным заявлениям и прошениям.
               Настал день моего рождения. Сегодня мне 60. И он же станет моим последним днем в этой жизни. Говорят, что бывают следующие жизни после смерти, да еще и не одна, но думать об этом мне не хочется. Нас с Дусей ждут ритуальные службы и мне не до подобной чепухи. Уже, наверное, кто-то держит руку на пульте выключения чипа, и я прям-таки, вижу, как этот, пока неведомый для меня человек, пританцовывает от нетерпения, желая побыстрее приступить к своим профессиональным обязанностям. Так оно все и оказалось. Улыбающаяся девушка неземной красоты проводила меня в какое-то помещение, где я разделся и машинально сложил свои вещи, положив рядом наручный экран своего чипа. И вот мы уже в специальной кабинке, чем-то отдаленно напоминающей душевую с длиннющей, уходящей высоко в небо трубой. Над моим ухом подзуживал какой-то черный агрегат, мерцающий фиолетовыми диодными лампами. Назначение трубы мне было совершенно не понятно, но спросить уже некого. Итак, мы приготовились. Погас свет. А я обнял Дуську и крепко зажмурил глаза. Аппарат еще с минуту пожужжал и умолк. Я ничего не почувствовал. Подождал еще минут 10. Ничего так и не произошло, я полностью себя ощущал. Вот бьется сердце, вот в легкие попал воздух при вдохе, вот Дусина мягкая шерсть. Я открыл лаза. Получилось без проблем. Ноги и руки полностью слушались.  В темноте, по полоске света, пробивающейся из-под двери мы нашли выход. Одежда лежала не тронутая. Я оделся, застегнул на руке замок ремешка экрана своего микрочипа и в полном недоумении вышел на улицу, не встретив ни единого человека.