О небольшой истории, произошедшей под Новый год

Виктор Павлович – инвалид второй группы. Инвалидность получил ещё в детстве – целая куча хронических болячек сильно ударили по здоровью. Ребята во дворе и в школе всё понимали и никогда Дмитрия Павловича не травили из-за его болячек, поэтому, будучи даже всю жизнь хромым, прожил он очень даже весёлым и жизнерадостным человеком. А дальше всё как у всех – университет, работа, семья, поездки на дачу по выходным.
 
Лет в тридцать решил, что хочет чего-то нового. Увлёкся садоводством, стал выращивать всё подряд. Соседи обзавидовались – мало того, что помидоры и огурцы здоровенные и сочные, а яблоки тают во рту, так научился даже виноград с апельсинами в средней полосе выращивать!
Спустя лет пять после начала освоения садоводства, Виктор Павлович решил, что дача у него не просто дачей какой-то будет, а целым родовым поместьем. Понабрал всяких саженцев, которые посадил в огороде, а около входа в дом посадил две голубые ёлки.

Время неумолимо бежало вперёд. Дети росли, сам Виктор Павлович постепенно приближался к закату своей жизни. Так и не заметил, когда успел стать дедом спустя тридцать лет, а внуки стали неотъемлемой частью жизни, которых его дети неизменно привозили на выходных. Уж очень они деду своего любили. Да и Виктор Павлович их не подводил – никогда не кричал на них, и, упаси Господь, руку никогда не поднимал. Когда надо было ругать за всякие вредности и хулиганства, всегда делал это так, что внукам самим становилось стыдно за содеянное.
 
Пенсия, конечно, особо не радовала. Количество болезней росло, а то, что раньше переживалось за два дня, стало переживаться намного тяжелее. Даже грипп иногда становился испытанием – после каждого раза ещё по месяцу ходил и тяжело кашлял. Друзья постепенно умирали от старости, в очень многом он разочаровался, но одно было неизменно – его всегда радовали его ёлки. Как на картинке – большие, солидные, очень пушистые. Когда праздновали Новый год всей семьей, то неизменно наряжали обе.
 
А так уж сложилось, что Виктор Павлович в силу возраста последние годы не мог так часто появляться на даче, как раньше. Вот дача немного и обветшала, став выглядеть уж если не как заброшенный дом, то явно намного хуже, чем было до этого. А потом и совсем беда случилась – в одну зиму сгорела половина дома.

Другую половину смогли спасти соседи – кто-то вызвал пожарных, кто-то сам как мог поливал из шлангов и вёдер. Виктор Павлович с трудом пережил такую потерю, заработав целый инфаркт, но всё-таки смог оправиться и даже планировал отремонтировать дом. Денег было немного, но тут самое главное начать восстанавливать, а там уж как видно будет.

Пожар, конечно, уничтожил немалую часть дома Виктора Павловича, но ему очень повезло и весь его сад остался жив. Самое главное, что каким-то чудом не пострадали его ёлочки.

И вот Виктор Павлович решил в декабре проведать свою дачу. Сел на электричку, доехал до деревни, потихоньку дошёл до дачи. Снега было на удивление немного, поэтому добрался он на удивление быстро. Подошёл к своему дому и ахнул – ёлка осталась только одна. Вторая ёлка, от которой остался один пенёк и несколько валяющихся рядом веток, просто исчезла, а рядом валялся выломанный забор Схватившись за сердце, Виктор Павлович, кое-как дошёл до дома, открыл дверь и уселся на кухню. Отдышался, накапал себе корвалола и тут же выпил.

В целом, конечно, ситуация не такая уж страшная - когда сгорел дом было несомненно гораздо хуже. Но ничего хорошего в том, что произошло, естественно, не было ничего – ёлка была чуть младше старшей дочери Виктора Павловича. Он хотел, чтобы его потомки, кто уже не застал бы его, наряжали эту ёлку на неизвестно далёкий Новый год, но теперь этого не будет. Осталась ещё одна, но ведь как было красиво, когда их наряжали обе…

Нужно было выяснить, что именно произошло – её явно не ветром сдуло. Виктор Павлович отдышался и тихонько поковылял к своему соседу Михаилу Дмитриевичу, постоянному жителю деревни Осокино. Дойдя до его дома, Виктор Павлович позвонил в дверь. Внутри дома были слышны тяжёлые шаги и спустя несколько секунд дверь открылась.
 - О, Палыч! – Михаил Дмитриевич обрадовался визиту соседа, - жив, здоров!
- Привет, Миш, - Виктор Павлович пожал ему руку, - да жив, здоров. Сам как?
- Да к праздникам готовимся. Дочка с мужем и сыном приедут.
- Вон как. А мы в городе будем. На даче особо сейчас не попразднуешь, сам понимаешь.
- Да, Вить, беда. Слушай, а ты не по поводу ёлки пришёл, кстати?
- Как раз по её душу.
- Слушай, я ж всё видел…Просто сделать уже ничего не смог, а звонить тебя расстраивать не хотел. Извини уж.
- Ты лучше расскажи, кто спилил-то?
- Три долботряса из администрации. Утром три дня назад проснулся, в кресле сижу, телевизор смотрю, слышу – грузовик шумит. Думаю, ладно чей, пусть едет куда надо. Проехал ещё немного, остановился, как раз около твоего дома. Решил поглядеть, чего там и как. Пока собрался, пока вышел, смотрю – мужики у тебя забор выломали и ёлку уже рубят. Я лопату взял и к ним подбежал, ору, матерюсь, чтоб прекратили. Ору им, мол, чего вы делаете, ироды. Они всё побросали и говорят, что по требованию администрации ёлку искали понаряднее и нашли. Я им и говорю – вы вообще в курсе, что здесь люди живут, что вы сейчас с чужого участка воруете? Ой…
- А они чего?
- Ну, как ты думаешь, Вить? Мужики из соседней деревни. Цитирую – нам как сказали, мы и пошли делать. Думали, мол, заброшенный участок. Дом сгоревший, всё такое. Стоят репы чешут. Говорю им – вы не догадались, что здесь есть лес, куда вообще никто не ходит и что там ёлки ещё краше? Опять стоят, репы чешут. Друга на друга посмотрели, старший сказал, чтоб не мешал я им работать, ёлку загрузили и поехали. Я уж сам на них рукой махнул – чего там, три извилины-то…
- Позвонил бы, Миш… - грустно ответил Виктор Павлович.
- Да говорю ж, Вить, не знал, как тебе объяснить. Вот сейчас тебе рассказал. Зато есть на кого жаловаться.

Виктор Павлович вернулся домой и ему стало немного легче. Теперь стало понятно, к кому нужно обращаться. Он вытащил телефон из кармана и позвонил племяннице, которая жила неподалёку отсюда.
- Ирин, привет. Слушай, можешь меня в город отвезти ненадолго? Да тут вообще нечто…

***
Виктор Павлович, пока они ехали в администрацию, двадцать минут слушал проклятия Ирины. Как она желала, чтоб все, кто это сделал, сдохли самой мучительной смерть, как у них дети должны мучиться, как все родственники до третьего колена. Ира, конечно, дама темпераментная, но не до такой же степени.
- Ир, угомонись, - остановил её Виктор Павлович, - да, дураки. Редкостные. Я бы даже сказал, что дебилы. Но не человека же убили, Ир?
- Да я б их сама… - только начала Ирина.
- Всё, хватит. Перестань. Давай ты не будешь ещё всё это выговаривать главе администрации. Постараемся мирно решить вопрос, хорошо?
- Хорошо, дядь Вить, хорошо…почти приехали, кстати. А вот и наша красавица. Посмотри направо.
Около здания администрации стояла та самая ёлка. Нарядная, украшенная мишурой и шариками. А на самой верхушке – красивая жёлтая звёздочка. Главная ёлка районного центра иначе и не могла выглядеть.
 
У входа Виктора Павловича и Ирину уже ждало двое человек.
- Здравствуйте, вы с телевидения? – подошла к ним Ирина.
- Добрый день, Ирина, - поздоровалась с ней молодая журналистка, а мужчина, стоявший рядом, неожиданно достал камеру откуда-то из большой сумки.
- Ирин, это кто? – спросил Виктор Павлович.
- Это журналисты, дядь Вить. По «Красногорску-ТВ» уже сегодня репортаж выйдет! А потом мы вообще про тебя на всю страну расскажем.
- Да Ирин, зачем это всё? – не выдержал Виктор Павлович, - я тебя прошу, давай дойдём и спокойно поговорим.
- Нет, дядя Витя, мы сделаем так, как я сказала и это не обсуждается, - как отрезала сказала Ира, - пройдёмте, кабинет главы администрации на первом этаже. На двери, где он сидел, красовалась табличка «Краснов Сергей Игоревич» с соответствующим званием.

Виктор Павлович с трудом догонял уже вбежавшую в кабинет публику. Журналистка стояла около ошалевшего Краснова и оживлённо говорила в камеру, а Ирина, стоявшая рядом, что-то постоянно добавляла от себя.
- …вероломно уничтожили труд пенсионера-инвалида. Именно Краснов Сергей Игоревич является ответственным за это ужасное деяние, - как по бумажке продолжала говорить журналистка и протянула микрофон главе администрации, - Сергей Игоревич, скажите честно – вам хоть немного стыдно?
- Девушка, мы можем обсудить этот вопрос без камеры? – слегка запинаясь отвечал ей чиновник.
- В очередной раз местная власть не хочет отвечать на неудобные вопросы, - речь журналистки напоминала лекции замполита, - но с удовольствием рапортует о своих успехах! Но кто будет брать на себя ответственность? Сергей Игоревич, может быть, вы это сделаете?
- Я говорю, я хочу это обсудить без камер, - повторил Краснов уже более уверенно.
- Камера ничего не решает, камера просто записывает ваши управленческие провалы! – прикрикнула журналистка.
- Хватит, - неожиданно вмешался Виктор Павлович, - выключайте камеру. Теперь я об этом прошу.
- Мы же приехали сюжет делать ради вас, Виктор Павлович, - стала возмущаться журналистка, - а вы отвергаете нашу помощь. А уж не вступили ли вы в сговор с Красновым Игорем Сергеевичем?
- Иди отсюда, пока я тебя клюкой тебе по башке дурной не дал, коза, - холодно ответил ей Виктор Павлович.

Глаза журналистки расширились до небывалых пределов, она крепко выругалась и тут же удалилась из кабинета. Оператор, чуть помедлив, проследовал за ней.
- Дядь Вить… - тихо сказала Ирина.
- Всё нормально. Сейчас мы нормально поговорим, как я планировал, - Виктор Павлович подвинул кресло поближе к столу Краснова, - вы уж извините за этот цирк. Про телевидение я сам не знал, а что там такие идиоты клинические работаю и подавно.
Краснов продолжил молчать.
- Сергей Игоревич, вы сами всё знаете. Ваши сотрудники спилили мою ёлку, которую я столько лет растил.
- Если бы вы знали, как мне за это стыдно, - Краснов явно не находил себе места, - я задачу дал – найти красивое дерево. Мы уже нашли одно, но местные ругались, что оно совсем поганое. Дал специалисту задачу – нужно бригаду найти. Он мне дал номер своего какого-то родственника, который бы это сделал. Звоню ему, говорю, если нашли красивое около участка – позвоните, спросите, заброшенный он или нет. Он только «ага» ответил. Привозит дерево, мы поставили, стали наряжать. Я его и спрашиваю – где дерево нашли? Он отвечает – в лесу. А мне потом из Осокино товарищ позвонил и сказал, что уж больно подозрительно ёлка у нас похожа на ту, которая росла на одном из участков в деревне. Ещё пара звонков и я всё понял. Стыдно неимоверно.
- Я единственное, о чём вас попрошу, - Виктор Павлович немного закашлялся, - выезжайте сами в следующий раз со своими сотрудниками.
- Другого выхода у меня нет. Да, Виктор Павлович, - Краснов выдвинул ящик из своего стола и передал ему конверт, - там двадцать пять тысяч. За моральный ущерб.
Виктор Павлович взял конверт.
- Больше дать не могу, простите. Это просто вся премия новогодняя. Другого нет.
- То есть, вы сейчас отдали все деньги, на которые вы наверняка планировали купить подарки семье…
- Я как-нибудь выкручусь. Ничего страшного.
- Теперь стыдно уже мне. Сергей, ну как я могу взять эти деньги? Я же совру, что они не нужны, мне дом чинить надо после пожара. Но как я могу вас оставить без праздника и ваших детей?
- Да я уж даже всё купил почти, - несколько расстроено ответил Сергей.
- Как вы можете мне ещё помочь помимо того, что отдадите все свои деньги? – Виктор Павлович вернул конверт на стол, - я же сам от стыда умру, если вы свою премию не заберёте.
- Ладно, давайте знаете, как мы с вами поступим, - задумался Сергей Игоревич, - у вас же дом сгорел, да?
- Всё верно.
- Внесём в бюджет реконструкцию. Не полностью, но хотя бы частично. Сам вам и бригаду найду, и стройматериалы закупим.
- Какая нынче щедрая администрация, - засмеялся Виктор Павлович.
- А мы остатки с других затрат просто на вашу реконструкцию дома переведём и нормально будет, - заулыбался Краснов, - а уж вышестоящие органы сможем убедить в необходимости починки.
- Ну, Сергей, если не обманываете…
- Нет, ни в коем разе.
- Тогда большое спасибо.

Виктор Павлович и Краснов крепко пожали друг другу руки, обменялись телефонами и на том распрощались. Глава администрации не соврал – и правда на следующий год помогли с починкой дома. Обгоревшие головёшки выкинули, что-то снесли, что-то отремонтировали. Ещё очень далеко от совершенства, но уже намного лучше того, что было. Теперь перед новогодними праздниками обязательно Виктор Павлович к Сергей Игоревичу заходил.