Сфэмвы 2. глава 2. эййнштейн

- Не знаешь что сказать?!
Туров продолжал внимательно всматриваться в дисплей,  а присутствующие в кабинете медленно группировались около него.
- Молчишь? А если так?..
     В наступившей  могильной тишине, когда после слов незнакомца, прозвучавших колокольным набатом  последовало  видео, все уже склонились над смартфоном. В нём транслировалась нарезка из разных видеокадров. Вот сотрудники МВД выводили из заброшенного здания  клиники бомжей, вот белая легковушка, стоявшая метров за десять от заброшки. Из приоткрытого водительского окна виднелась голова следака Михи. Небрежно запульнув на снег  окурок,  мужчина нажал на кнопку стеклоподъёмника. А вот и сам Туров обходит вокруг здание.
- Но  как это засняли?- подал голос Кит.
- Ха-ха-ха-ха! - просмеялся человек в белом халате с седыми кучерявыми волосами. - Я теоретик, экспериментатор,  высший разум, я Эйнштейн! А ещё, - он странно прищурился, будто с его стороны экрана рассматривал лица вокруг Вадима, - я немного фантомас, - и его пальцы уцепились за место возле уха. Небольшое движение и в руке очутилась эластичная силиконовая маска. - Но почему ты молчишь, мой друг, охотящийся на меня? Ладно, ладно, понимаю, железные нервы, стальная выдержка, титановое самообладание. Но ты забыл кто я, а я обожаю делать сюрпризы для своих друзей! - и он повернул смартфон, направляя камеру  к операционному столу. На его поверхности покрытой белой прорезиненной простынёй, абсолютно обнажённой лежала двенадцатилетняя девочка. Её руки и ноги стянуты ремнями.
- Папа! - этот крик заставил сердце Вадима забиться молотом.
     Он подорвался со стула.
- Если ты сука…
- Да, да, - издевательски перебил его кучерявый. - Хоть один волосок упадёт с её головы, ты меня уроешь, сравняешь с асфальтом, оторвёшь мне яйца и ими же скормишь. Увы, как это всё банально и не устрашающе!
- Где ты сука?- рычал разъярённым зверем Вадим. От всецело поглощающей его ярости, вены на висках надувались кривыми буграми. - Ты психованный гермафродит, экранный герой бля?! Но ведь гнида понимаешь, - Тур мельком взглянул на Статиста и Хакера, те уже вовсю занимались отслеживанием сигнала, - что при нашей встрече, а она непременно произойдёт, всё, что твой поганый хавальник перечислил, всё затусую в него…
- Можете не стараться меня пеленговать,   всех вас я приглашаю на последнее жертвоприношение. Дождусь тебя и твоих дворняжек на заключительный этап моего пребывания в этом никчёмном мире.
- Чё эта плесень вякнула?- громыхнул Шрэк, сжимая кулачища.
- Что  задумал?- Турова, неотрывно смотревшего на свою дочь, аж перекосило. Натянувшиеся струны его сознания, под давлением душевного гнёта, лопались одна за другой, превращая его мысли в бесполезную метавшуюся массу.
- Визуально всё то, что и с предыдущими ангелочками, только на этот раз мир увидит нечто удивительное и непостижимое.
- Прошу, только не с ней!
- Увы!
- Где ты сука?- заорал Туров, повторяя это как мантру рвя сердце.
- Там, где ты в этот вторник бродил, ха-ха-ха! Ладно, у меня мало времени. От основного пляжа, в восточном направлении  идите к  лесному массиву. Придерживаясь курса,  выйдите к разрушенному каменному монументу. Там отыщите  лаз замаскированный опавшей хвоей. Спуститесь по ступеням и по туннелю доберётесь до подвального крыла, не ошибётесь, ход один. Часть подвального коридора и несколько проходов были заложены, оштукатурены и окрашены в общий тон. Этим я отсёк от постороннего внимания и вмешательства  мою главную лабораторию и операционный блок. Спешите, представление не любит опоздавших…. - и видеосвязь завершилась.
- Я знаю, где это! - аж задрожал воздух от резких слов Вадима. - Этот монумент  посвящён созданию парка, которому так и не суждено было состояться. Всё, что задумывалось для блага и отдыха людей, всё похерили. Николай Дмитриевич…
- Давайте дуйте. Второй отдел подтяну к самому зданию, и вызову ОМОН.
- Этого не стоит, я справлюсь со своими бойцами, - взгляд Турова пересёкся с полковником.
- Живым…
- Я вас услышал товарищ полковник.

     Что натасканные охотничьи псы группа Турова неслась по заснеженному лесному массиву, оставив за собой бронированный микроавтобус и единственную дорогу, пролегавшую вдоль восточного берега реки. Их дыхание сливалось с оседавшим на землю туманом,  капиллярами  разъедавший слоя снежного покрова. Фигуры в чёрных экипировках с красными на плечах нашивками «Вымпел», быстрыми движениями прорезали белизну пространства. Они бежали молча, держа  боевой порядок. Густое серое небо, грозившее вот-вот просыпаться мокрым снегом, словно было заодно с бойцами. Небо будто ждало и не мешало им.
- Мы на месте, - рвущийся пар от разгорячённого дыхания на короткие мгновения скрыл лицо командира.
- Щаз кэп, - гаркнул Шрэк, вытаскивая из кожаного чехла  молот, отлитый  из спец сплава.
- Карррр! - каркнул сидевший на соседнем дереве ворон, охеревший от человеческого баса. Ещё раз, проявив негодование звонким каррр, поспешил свалить.
Боец, ухватив ручищами боевую головку молота,  рукоятью стал вокруг себя долбить снежный наст.
- Гризли, если Шрэк найдёт вход, а его молот не…
- Тур не парся, у меня в рюкзаке столько пластида и разных прибамбасов, что с лёгкостью  поставлю раком любимую янками Статую Свободы, и…
- Братан не продолжай, все мы знаем твоё отношение к демократии зарубежа, - в ожидании  переминаясь с ноги на ногу, позволил себе маленькую вольность Кит.
- Хоть Евросоюз такая же гниль, как и англосаксы, но уважуха к старой Европе ещё пока  осталась, в отличие от умалишённых америкосов, - уточнил Гризли.
… Бах, бах, бах… - простукивал Шрэк.
- Странно, вроде местный, а про этот монумент ни сном, ни духом, - проговорил Хакер, разглядывая каменное нагромождение.
- Походу пьесы, даже на монументе цемент сэкономили, - дал оценку Статист.
… Бах…
- Пустота. Тут вход, - взревел боец, вертя в руках тридцати восьми килограммовый ударно пробойный инструмент.
- Пипец, как ты эту хрень на себе таскаешь?- вновь и вновь задался вопросом Хакер.
- Хорош бла, пошли, - смотря на тёмную дыру лаза, скомандовал Тур. - И, парни, там моя дочь.
- Кэп, - серьёзно начал Гризли, да мы каждый за неё бошку отдадим.
- Мне нужны все живые и доця,  и вы.
- Всё будет тип-топ, кэп! - оскалился Кит, чувствуя начинающееся проявление адреналина.

Восемьсот метров по туннелю не заняли много времени, но когда Шрэк вышиб с петель железную дверь в хорошо освещаемое подвальное помещение, скорость снизилась. Коридор, поворот, ещё одна дверь простилась с проёмом. Снова поворот, перегруппировка, автоматные дула ощупывали впереди себя пустоту, шаг, второй, и… Перед ними предстал коридор с навскидку десятиметровой стеклянной перегородкой за которой…
       Глаза бойцов рассматривали стол с одиннадцатью мониторами, передававшими изображения пространства вокруг клиники, внутри здания и их присутствие около перегородки. От пункта наблюдения по левую сторону располагалась лаборатория, по правую операционная. А за ней явно кирпичная  стенка с коричневой дверью.
 На операционном столе лежала девочка. Она не дёргалась, не пыталась освободиться, она вообще не проявляла никаких движений. А её глаза!.. В её взгляде присутствовало такое спокойствие, такое равнодушие ко всему, что ужасало.
Капитан невольно поёжился, но сразу же попытался успокоиться и трезво оценить обстановку. Не смог. Ему мешали роившиеся, поверженные страхом мысли.
«Сейчас милая. Папа с тобой, ничего не бойся! Уже не бойся дорогая, я рядом!»
        Внезапно раскрылась коричневая дверь. В достаточно просторную комнату операционного блока вышел человек в белом халате, который будто не замечая посторонних в коридоре,  целенаправленно подошёл к свободному столу, поставив на него…
 Взгляды людей упёрлись на  деревянный глубокий поддон,  собранный из дорогой породы  дерева. Тур присмотрелся. Из гладко отшлифованного поддона цвета Червоного золота торчал навскидку  тридцати сантиметровый, может чуть больше кол. На нём, впрочем, как и на самом поддоне хорошо выражались какие-то  иероглифы и символы. Помимо их с верхушки острия кола спускались четыре линии, которые соединялись с непонятной графикой, уходившей в глубину поддона. Что линии на коле, что графика явной пентаграммы имели вырезы глубиной примерно в пять миллиметров. Вадиму стало понятно их предназначение – это не что иное, как каналы, ведущие к чему-то…
 Рядом на столе лежала блестевшая серебром маска. Та самая, постоянно фигурировавшая в роликах убийцы.
- Шрэк, чего мать твою ждёшь?!
- А ну парни, посторонись!
Боец, молотом описав в воздухе дугу, направил его в стекло двери. Удар пришёлся настолько мощным и  профессионально оточенным, что казалось, ничто не сможет устоять. Но стекло, будто это вовсе и не стекло лишь дрогнуло, отпружинив от себя стальной набалдашник.
- Я не понял! - взревел Шрэк, вновь тараня стеклянную дверь.
Человек в белом халате одел на лицо серебристую маску, подошёл к столу с мониторами и нажал на одну из клавиш пульта.
- Забавно смотреть, - в коридоре послышался голос, - как громила борется с прозрачной бронёй. Вы думали, что я идиот?! Я всё предусмотрел, а за тобой Тур давно наблюдаю.
- Ах, ты ж ****ина! - не унимался Шрэк, яростно продолжая молотить в дверь.
- Успокойся, Шрэк. А  с тобой давай договоримся, - в словах командира проскальзывали неуверенные нотки.
- Это ты к кому обращаешься?
- К тебе.
- У меня есть имя.
- Хорошо, Георгий.
- Нет, Эйнштейн.
- Эйнштейн… Ты снимаешь с неё ремни, выпускаешь её к нам, мы уходим и забываем про тебя… часов на шесть. Этого времени хватит, чтоб ты испарился.
Профессор  дико загоготал.
- Не для того я вас сюда позвал, не для того. Хотя, давай так Туров, я спрашиваю у этого ангелочка, хочет ли она к папе, и если  говорит да, отпускаю её.
- Кэп, не верь ему, - прошептал Статист.
- Машенька, золотце, - профессор подошёл к операционному столу. - Пойдёшь до папы?
Капитан перестал дышать, а его взгляд уцепился в лицо дочери.
« Милая, чего молчишь?! Машенька!» - к его горлу подкатил горький ком.
Девочка неотрывно смотрела на отца, но ничего не говорила.
- Маша скажи да! – не выдержал Вадим, понимая, что она смотрит не на него, а сквозь него! - Машенька! - Его кулак обрушился на бронированное стекло. - Гризли!
- Понял! - поспешно пробормотал боец, приземляясь перед дверью на колени.
- С ней что-то не так, она чем-то обколота, - занервничал Хакер.
       Профессор чуть сдвинулся в сторону, и, подойдя к железному столику, снял с него белое полотенце. В его руках заблестело изогнутое широкое лезвие ножа.
- Правильно Хакер, она настолько расслаблена, что ей даже лень говорить, и... – он посмотрел на Вадима. Сквозь хищную ухмылку, спрятанную за маской,  продолжил. - И кричать не будет. Я же люблю маленьких девочек.
- Гризли! - проговорил срывающимся голосом командир.
- Кэп, пара минут.
Профессор немедля занёс над девочкой нож, напоминавший короткий серп.
- Нет! Стой! - надрывисто вскрикнул капитан. - Прошу, сука!..
     Расширенные глаза Вадима, словно в замедленном кадре сопровождали каждое движение убийцы. Нож ещё раз блеснул в ярком свете белоснежных ламп. Прорезав воздух сверху вниз, в аккурат вошёл в нижнюю часть горла, задев первую пару рёбер. Звук от  пробитой плоти, ядовитыми змеями проник в уши капитана. Его ополоумевший взгляд, с кровавой раны переполз к лицу дочери. Её голова не шевелилась, девочка не стонала и не кричала, но в этот раз её глаза словно ожили, словно пришли в чувства. Они… Они умоляюще смотрели на него. Они не моргали  даже тогда, когда нож отделял друг от друга следующие пары рёбер, затем следующие и следующие. Ещё одно движение, и сила ведомая лезвие вжала его в центр живота.
- Гризли! - орал и рыдал Вадим, ненавидя самого себя.
- Минута, - хрипел боец, осознавая, что не успел, что теперь он повинен в смерти девочки, что от этого груза ему никогда не избавиться.
Явно спешил и убийца. Кинув нож, он торопливо прижатыми тыльной стороной друг к другу ладонями влез в кровоточащий разрез. Послышался тошнотворный хруст раздвигавшихся костей.
- Гризли, - уже шипел побледневший  Вадим, проваливаясь во время, в котором не спешила секундная стрелка.
- Отходим, - безнадёжно, боясь посмотреть за прозрачность стекла, скомандовал боец.
     В момент направленного взрыва в руках профессора оказалось человеческое сердце. Он поспешил к странному поддону с торчавшим в нём колом. Остановившись у стола и направив вынутый из груди девочки  орган на остриё кола, убийца, заговорил на древнем языке.
Во время прочтения текста на потолке замигали  лампы, покрываясь рябью, зашипели мониторы. Серый дым сквозь открывшуюся дверь медленно проникал вглубь комнаты. Очень громко прозвучала последняя фраза, и сердце устремилось к колу. В последние секунды, ощущая в себе переизбыток эйфории триумфа, профессор кинул короткий взгляд влево от себя. Никто не знал, что он хотел увидеть, либо запечатлеть в зрительной памяти, перед завершением ритуала.
        Его взгляд  наткнулся на сжатый кулак в кожаной перчатке без пальцев. Он чётко вошёл в переносицу убийце. Для профессора это была крайне неожидаемая неожиданность. Кулак, смяв маску из тонкого металла, проломил переносицу, с которой хлынула кровь. Второй удар в ухо, да так, что с рожи убийцы слетела помятая маска. От таких сотрясений тот выпустил из рук человеческое сердце и рухнул на пол.
- Я требую суда! - заливаясь кровью, визжал профессор.
- Суда?! - ревел Вадим, - щаз мразь, вот и приговор!
 Грудная клетка  «осуждённого»  встретилась с носком берца капитана. Хруст рёбер заставил убийцу застонать. Но носок берца неумолимо продолжал врезаться в сжимавшееся от боли тело. Удары с ноги отправляли скулившего профессора   к стене. А когда ему уже не было места для принудительного перемещения, Туров левой рукой поднял того с пола. Держа профессора за грудки, правой рукой сжатой в кулак превращал его рожу в кровавое месиво.
- Ты же его убьёшь! - наконец, не выдержал сержант, решив усмирить разъярённого командира. - Тур! - он подскочил к ним. - Кэп! - Статист перехватил его правую руку, шедшую прямиком к виску обмякшего чела. Резкий поворот головы кэпа, мимолётное перекрещивание взглядов, и лоб капитана оказался у лица Статиста. Секунда, и сержант, ухватившись за нос, чуть присел. В глазах заблымкали светлячки, а по рукам потекла кровавая юшка. Очередной удар профессору  сломал челюсть, отчего у того со сгустками крови вывалился язык.
- Шрэк, успокой его! - заорал Хакер, продвигаясь вперёд.
Тот ринулся на капитана, протягивая к его спине ручищу. Его хватка помешала командиру размозжить оставшийся глаз, второй уже заплыл под вздувшимся веком от огромной гематомы. Это Вадима вообще привело к безумию. Отпустив свою жертву, которая бездыханно грохнулась на пол, он с бешеным взглядом кинулся на бойца. Тот целенаправленным ударом ручищи намеревался остудить пыл капитана. Туров вовремя закрылся блоком правой руки, а затем коленом саданул Шрэку в живот чуть пониже бронежилета, выбив у того воздух из лёгких. Упав на колени, боец закатил глаза.
- Это же статья! - орал очухавшийся Статист. Поднырнув под руку кэпа, схватил её в замок, выворачивая её в плече.
- Сука, убью! - ревел Вадим, корчась от пронзившей боли.
Тут уже и остальные подтянулись. Завалив командира на пол, дождались, когда с его глаз сойдёт пелена ярости.
- Отпустите, - прорычал кэп, - я в порядке. - Он поднялся с пола, подобрал ещё тёплое сердце, подошёл к трупу дочери и зарыдал. Склонившись над ней, прижал окровавленное сердечко к своей могучей груди, под которой билось его отцовское, поверженное непередаваемым горем.
Продолжение следует…