Сфэмвы 2. глава 5. эйнштейн

- Задавайте.
- Можно затронуть личное?
Полуминутное молчание и я получила разрешение.
- Как вам удалось сохранить самого себя после стольких смертей любимых и дорогих вам людей?! В вашем поведении, в ваших словах, в  моральной выдержке невозможно распознать трагический отпечаток. Только… - Господи! Почему, ну почему опять оно так громыхает в груди?!
- Только что?! - он посмотрел на меня сверху вниз, отчего  ощутила себя маленькой девочкой.
- Ваши глаза выдают вас.
- Вы умеете читать по глазам?
- Жизнь научила.
- А я думал, что  всякое там чтение по глазам, по губам, заглядывание в душу и сканирование мыслей, всё это на самом деле бла-бла-бла, и игра слов шарлатанов.
Мне  стало смешно, и не удержала улыбку, расплывавшуюся на губах.
- Я что-то смешное сказал?
- Ага! - меня накрыло веселье, а моя душа так и норовила покинуть тело и прильнуть к его. -  Может кто-нибудь таким обширным даром и обладает, но не я уж точно. А вот человеческие глаза – это зеркало души, в них всё отражается.
- Тогда позвольте посмотреть в ваши.
- Вы же сейчас в них смотрите, - прошептала я.
          Наши головы медленно, миллиметр за миллиметром начали приближаться друг к другу,  мои губы взволнованно приоткрылись, а веки опускались тяжёлым свинцом. Уже ощущала перед лицом его учащённое дыхание, внизу живота запорхали бабочки, биение сердца отдавалось пульсом в висках. Я сгорела желанием вкусить вкус его губ, прочувствовать прикосновения его рук на моём взбудораженном теле.  Это было такое притяжение, такой магнетизм, что казалось, не найдётся ни одной силы, чтоб остановить сближение. Но вдруг Вадим  отстранился.
- Бля, так нельзя, простите ради бога! - его резкие слова,  опустили меня  из радужных облаков на землю.
- Да-а-а вы тут, в общем… Спасибо за… - я вскочила, в смущении стащила с себя бушлат, который приглушённым ши-ик свалился на лавочку. - Нам пора, - мысли врезались друг в друга,  щёки пылали, тело дрожало, - завтра ведь… Спокойной ночи! - и я побежала в дом. Забежав в спальню, прямо в халате и упала на кровать. В моей груди жгло огнём, обида клокотала в сердце, потекли слёзы.
« -Ты на что обижаешься?! Он не давал никакого повода, ты сама потянула к нему свои губища, провоцируя его. Он поступил честно и правильно, так что милая…» - звучавший голос в моей голове убаюкивал сознание, успокаивал… я заснула.

- Все системы проверены, всё работает как часовой механизм, пора начинать. Вы готовы?
Лежа спиной на диване на голом торсе Вадима достаточно эффектно выделялись  мышцы груди, рельеф плеч, хорошо развитая мускулатура рук и пресса. Моргнув, он ответил:
- Да.
- Хорошо, хорошо, - немного разволновался Герман. - Саш начинай.
       Он достал из стального кейса капсулу с белой  жидкостью и вставил её в шприц-пистолет. Ещё мгновение и игла пронзила вену. С еле уловимым слуху шипением сыворотка вливалась в кровь. Через минуту тело мужчины забилось в мышечном спазме, продлившимся с десяток секунд. Тошнотворно запищал кардиомонитор.
- Линия ровная, пульс отсутствует.  На всякий случай готовлю инъекцию Эпинефрина.
*** 
Вадим стоял перед серым фасадом клиники, зиявшим глубокими провалами оконных проёмов. Он медленно переводил взгляд от унылых, с проплешинами осыпавшейся штукатурки стен к месту центрального входа. Как и окна, входная дверь отсутствовала. Разглядывая знакомую заброшенку, он поймал себя на мысли, что как-то странно функциклирует его организм. Вдруг понял, какие именно шестерёнки не работали в нём - он не дышал, хотя его лёгкие каким-то образом  насыщались кислородом. А ещё, совсем  не чувствовал  уличной температуры, не смотря на то, что стоял на снегу и всё пространство вокруг него было заснежено. Он присел и охапкой рук сгрёб снег, но руки, впрочем,  как и ноги не воспринимали холод, но при этом ощущали рыхлость снега. А ведь такая структура осадков  держится при стойком морозе. Странно, ни холода, ни влажности, ни сухости, слишком комфортно. Вдруг его осенило, что в последовательности офигивания он пропустил важную деталь. Вадим в памяти принялся отматывать  очерёдность. Стоп! Руки… Немедленно  взглянул на вытянутые перед собой  руки, затем непонимающе посмотрел на ноги и на видимые ему части тела. Всё трансформировалось в некую полупрозрачную  материю. С чем это возможно  сравнить?! Наверно, с обтягивающим водолазным костюмом, но в этой полупрозрачности скрывался истинный цвет человеческой кожи. Ещё раз стоп! Он осмотрелся по сторонам. Его глаза воспринимали только два цвета, чёрный и белый. Ну, и ещё дополнительную скудную гамму, от светлых до тёмно серых тонов.
- Поражён несоответствием яркости картинки?! Но когда бьют молнии, можем видеть и тёмно синие тона! - неожиданно за его спиной прогремел чей-то голос, словно кто-то на всю врубил рубильник звука.
     Туров, взятый врасплох обернулся. В метрах десяти перед ним стоял профессор.  Его тело так же было облачено  в некий прототип водолазного костюма,  но вот лицо осталось прежним и хорошо узнаваемым. И кстати совершенно невредимым.
- Вот как выглядят души!
- Так выглядят СФЭМВы, а душа, это никчёмное бесформенное и безвольное пятно, которым ты сейчас станешь. И пока я не грохнул тебя, скажи, как ты сдох?! Своим нежданным прибытием незапланированным мною, ты меня сильно огорчил. Прям о-о-очень сильно! – уставившись на Вадима с гаденькой ухмылкой на роже, его тон приобретал гневный характер.
- Что мразь,  говоришь, огорчил я тебя? Пошло не по-твоему,  детоубийца?! - Вадим сделал шаг навстречу.
- Ты отключил телефон, скрыв себя от меня! Как, и кто, тебе помог до этого додуматься, безмозглый солдафон?! Но смотри, какое невезение! Твои новые дружки смертники, с прежними то я разобрался, так старательно  замаскировали тебя, а ты взял и отдал концы. Теперь ты не только меня огорчил, но и их тоже. Ну, ничего,  сейчас по-приятельски скажешь, где они, и я тебя прощу. Прощу и убью.
     С ошеломляющей скоростью, от которой сам удивился,  Вадим проделал, вернее, пролетел отделяющие их метры, и с неимоверной силой обрушил кулак в челюсть профессору. Её, словно тонкий ластик, растянуло в бок и вновь вернуло в прежнее положение.
- Ты и здесь, - неожиданный ответ в виде контрудара в область грудной клетки отправил Турова далеко назад, плотно впечатав его спиной в кирпичную стену клиники, - рассчитываешь на свою силу?- Он дико загоготал, брезгливо сморщился и в полсекунды очутился перед бывшим капитаном. Жуткий взгляд, будто сканировавший человеческие органы впился в его глаза. - Идиот, это мой мир, и в нём я не такой беспомощный кем был раньше! - Удар в живот и Вадим, сжав зубы, услышал  треск зубной эмали. - Я, конечно,  взбешён что ты сдох раньше времени, - ещё удар туда же сложил его пополам, -  но утешь мою пытливость. Где твои дружки?! - и его нога устремилась в  коленную чашечку согнувшегося «человека». Сквозь дикую боль, произведя блок, Вадим выровнялся и правой рукой, с локтя тому зарядил в височную область.
- Это тебе за моих пацанов! А это за жену! - его руки обхватили шею профессора, резко  потянув её к своему выставленному вперёд колену.  От мощнейшей стыковки лба и колена, резко валясь на спину, того отключило. Капитан  навис над телом. - А это тебе за доцю, и прощай гнида! - Направляя  кулак сверху вниз к кадыку лежащего, сквозь зубы процедил он.
Не подававший признаков жизнедеятельности, профессор ладонью левой руки встретил рубящий удар. И как только пальцы сомкнулись на кулаке капитана, отвёл его от горла. Потеряв равновесие, Вадима понесло в бок. Профессор, словно грёбаный буддийский мастер Шаолиня уже стоял на ногах. Приподняв капитана, обрушил на его лицо неостанавливающийся шквал ударов.
*** 
- Что с ним?! - не выдержав вскрикнула я, смотря, как с  носа и губ Вадима  потекла кровь.
- Вашу мать! - взвыл Саша, уставившись на взбесившийся монитор ЭЭГ. В тёмном экране стерженёк на зелёной шкале выписывал такие амплитуды колебания красной кривой, что готов вот-вот вылететь из своих креплений.
- На что уставились?  Сизов возвращай его! - заорал Герман.
- Сейчас! - опомнился Саша, в спешке потащив электроды. - Герман этот крепи на средне подмышечной линии левой груди на уровне соска.
- Да в курсе я!
 Сам же  второй электрод закрепил под правой ключицей Вадима. Затем  обеими руками взял ложечки дефибриллятора. - Герман, давай мощность на 4000 В!
- Готово!
- Разряд!
…Бах!
Тело Вадима содрогнулось, а из носа ещё обильнее полилась кровь.
- Увеличь заряд на 5000 В!.. Готово?!
- Да!
Ложечки дефибриллятора прикоснулись к грудным мышцам.
… Бах!
Тело дёрнулось сильнее.
- Диана, что с кардиомонитором?
- Ровная, пульса нет.
- Зараза! Герман, заряд на 6000 В!
- Делаю. Готово!
- Разряд!
…Бах!
- Сердце не пошло, - криком я окатила пространство комнаты.
- В сторону, надо ввести инъекцию. Диана время?
Я взглянула на таймер.
- Шесть минут, одиннадцать секунд.
- Ввожу инъекцию. Герман, Диана смажьте пластины электродов пастой!
- Диана, я снимаю их с тела, ты смазываешь.
- Инъекция ведена. Электроды?!
- Всё готово! – пропыхтел Герман, отходя от Вадима.
- Заряд на максимум 7000 В.
- Саня, уверен?
- Я сказал на предельный максимум. Диана уйди с дороги! - Он ухватился за ложечки. - Герман?!
- Максимум.
- Разряд!
… Бах!
Лицо Вадима заплыло кровью.
- Ничего! Сука ничего не помогает. Мы его теряем! - зверем ревел Герман, обливаясь потом.
- Но так не должно быть, - работал  над телом Саша, делая непрямой массаж сердца. - Такого логически не должно произойти, тем более в таком натренированном теле.
- Его как будто, кто-то там держит, не даёт его душе вернуться.
- Диана, ты что сбрендила?! - уже на всю разошёлся Герман. – Девочка моя, тебе нечем заняться?!
- Саша  коли мне свою сыворотку, - выкрикнула я, на ходу снимая с себя водолазку и бюстгальтер. Оставшись в джинсах,  легла рядом с Вадимом.
- Диана! - аж сконфузило Германа.
- Коли, Саша! И будьте готовы реанимировать нас двоих.
- Я.. Я, - он, заикаясь, переводил взгляд то на меня, то на  Германа. В первом случае, скорее всего,  соображал о моей вменяемости, во втором же, ожидал согласие старшего группы.
- Время! - я уже рыдала не в силах смотреть на  безмолвное страдание Вадима. - Коли же! Прошу!
Наконец-то игла с сывороткой вошла мне в вену.
Продолжение следует…